Текст книги "Карабахская война 1991-1994"

Так, в газете «Новое русское слово», выходящей в США, американский военный эксперт Марк Стеймберг, опубликовал статью, где оценивал боевые качества обеих сторон. В статье говорилось: «Исторически азербайджанцы относились к военному ремеслу прохладно. Они плохо умеют обращаться с передаваемой частями бывшей Советской армии военной техникой. Так, приём военной техники, а именно БМП, у дислоцированного в Пришибе Джелалабадского района 384-го полка осуществляло руководство района. Для переброски военной техники с территории полка они вместо водителей-механиков взяли с собой трактористов, из-за чего 2 БМП вышли из строя, в ещё 2 БМП упали в овраг. В результате погибло 3 человека. Передаваемые военные объекты находятся без контроля и охраны, из-за чего находящееся там оборудование быстро выводится из строя. Так, аэродромы в Кюрадмире и Далляре после вывода российских войск остались без контроля, в результате чего 16 самолётов и аэродромное оборудование были разобраны местными иррегулярными формированиями»²⁷⁵.

Согласно данным МО, к концу августа 1992 г. в наличии имелось следующее количество военной техники: танки Т-72–158 ед., БМП – 136 ед., БТР – 51 ед., БРМ – 17 ед., БРДМ – 53 ед., РСЗО БМ-21–23 ед., гаубицы Д-30–105 ед., орудия – Д-44–13 ед. и пр.²⁷⁶ Во 2-м АК, который вёл боевые действия в НК, уровень обеспечения военной техникой не превышал 40 %²⁷⁷. На середину ноября 1992 г. в наличии в вооружённых силах имелось следующее количество военной техники: Т-72–145 ед., БМП – 109 ед., БТР – 45 ед., БРМ – 8 ед. и пр.²⁷⁸

Согласно справке-докладу начальника Оперативного управления от 21 ноября 1992 г., в войсках есть нехватка военной техники, боеприпасов и средств связи, инженерной техники, миноискателей. Оперативное управление Генштаба считало, что для успешного ведения боевых действий войска надо было оснастить необходимым количеством военной техники, вооружения и боеприпасов²⁷⁹.

Были большие проблемы с обеспечением запчастями. Имевшиеся запасы были разворованы или использованы как попало. А денег на покупку новых запчастей не хватало. Так, только во втором полугодии 1992 года не были удовлетворены запросы МО о выделении денежных средств на закупку запчастей в размере 1 млрд 91 млн рублей²⁸⁰. При этом расходы на оборону в 1992 году составили 40 % расходной части национального бюджета. В 1993 году расходы на оборону составили уже 70 % национального бюджета²⁸¹.

Зимой 1992–1993 гг. уже началась ощущаться нехватка как военной техники и вооружения, так и боеприпасов. Нерациональное использование боеприпасов, когда часто стреляли куда попало, как попало и сколько попало, приводило к их большому расходу. Так, в январе 1993 года группа работников МО Азербайджана во главе с заместителем министра обороны Аликрамом Гумбатовым выезжала в Турцию, где вела переговоры о покупке 152-мм снарядов в Болгарии. Но решить вопрос так и не удалось.

После отставки Рагима Газиева была создана комиссия по проверке деятельности МО. Был установлен факт того, что 20.09.1992 один из заместителей министра обороны получил 500 тыс. долларов наличными, а 10.01.1993 получил 1500000 долларов наличными, за которые не отчитался²⁸². Также были выявлены факты перечисления больших денежных сумм различным коммерческим структурам²⁸³.

Верховный главнокомандующий Абульфаз Алиев (Эльчибей) так охарактеризовал положение дел: «В армии не вёлся учёт не только стрелкового оружия, но и тяжёлой военной техники. Из-за ненадлежащего отношения, бесхозяйственности огромные запасы вооружения и боеприпасов были разбазарены»²⁸⁴.

Для решения вопросов обеспечения МО указом президента от 31 марта была создана Госкомиссия по военным вопросам. Эта комиссия должна была координировать работу по военному снабжению²⁸⁵. В апреле-мае прошло несколько заседаний данной комиссии, на которых определялись потребности МО в материально-техническом обеспечении. Но решить вопросы с материально-техническим обеспечением вооружённых сил так и не удалось.

Кроме боевых потерь, много военной техники приходило в негодность или из-за неправильной эксплуатации, или из-за несвоевременного ремонта. Сказывалась и нехватка запасных частей. Создание ремонтных батальонов в каждом прифронтовом районе шло тяжело, и их работу никак не удавалось наладить. Поэтому ремонт военной техники осуществлялся только в Баку, Гяндже, Газахе и Агдаме. Это приводило к тому, что вышедшую из строя технику приходилось везти очень далеко от места дислокации и потом после ремонта также возвращать. Что очень удлиняло сроки возвращения в строй отправленной на ремонт военной техники.

На заседании ГКО 25 мая 1993 г. министр обороны Д. Рзаев сообщил, что в вооружённых силах есть нехватка военной техники. Он попросил срочно приобрести 50 танков. По его словам, хоть в ВС и числятся 225 танков, из них 140 в неисправном состоянии. На заседании ГКО также обсуждался вопрос о необходимости наладить работу по ремонту повреждённой или вышедшей из строя военной техники.

После боевых действий летом 1993 г. положение с обеспечением военной техникой стало ещё хуже. Так, в начале сентября 1993 г. в войсках, подчинённых полевому управлению фронта, имелось всего: танки Т-72 – 74 ед., БМП-1 – 43, БМП-2 – 39 ед., БМД-1 – 3 ед., БМД-2 – 3 ед., БТР-60 и БТР-70 – 20 ед., БРМ – 4 ед. и пр.²⁸⁶ Продовольственное и вещевое обеспечение войск также находилось в неудовлетворительном состоянии²⁸⁷.

Организация боевой подготовки

Одной из главных задач, которые стояли перед МО, был вопрос планирования и организации боевой подготовки формируемых частей и подразделений. На первоначальном этапе считалось, что комплектование частей и подразделений из военнослужащих, призванных из запаса, скажется положительно на уровне боеспособности этих частей и подразделений. Однако факт того, что личный состав, призванный из запаса, уже долгое время не проходил военную службу, военнослужащие потеряли значительную часть знаний и навыков, были сложности в стоявших перед вооружёнными силами боевых задачах, снова выдвинул на первый план вопросы организации боевой подготовки.

Отсутствие необходимого количества военной техники и вооружений, подготовленной военной инфраструктуры, нехватка опытных командирских кадров – все это негативно сказывалось на боевой подготовке формируемых частей и подразделений.

МО считало целесообразным, чтобы призванные из запаса военнослужащие проходили 2–3-месячный курс боевой подготовки, а призванные на военную службу – 5–6-месячный курс боевой подготовки. При этом внимание уделялось не только подготовке рядового состава, но и подготовке офицеров и сержантов. До начала призыва было необходимо создать материальную базу для проживания призывников и их боевой подготовки. Только после создания необходимой материальной базы, организации специальных курсов для офицеров на базе БВОКУ, укомплектования воинских частей офицерским и сержантским составом планировалось начать призыв на действительную военную службу²⁸⁸.

Также остро стоял вопрос боевой подготовки личного состава территориальных отрядов самообороны, где большая часть бойцов даже не умела обращаться со стрелковым оружием. Поэтому для обучения хотя бы обращению со стрелковым оружием привлекались офицеры, призванные из запаса, кроме того, существовали специальные курсы на базе спецшколы-интерната им Дж. Нахичеванского. Так, на базе спецшколы-интерната прошла обучение обращению со стрелковым оружием группа бойцов территориального батальона самообороны из Губадлинского района, затем группа бойцов территориального батальона самообороны из Лачинского района.

В структуре МО было создано управление боевой подготовки, и призванный из запаса генерал-майор Ибрагим Ахмедов был назначен начальником данного управления.

14 апреля 1992 г. МО был подписан приказ о создании центра горной подготовки в пос. Пиргулу Шемахинского района, где должны были проходить подготовку горнострелковые и разведывательные подразделения²⁸⁹. Под руководством инструкторов 22 ОБрСпН там началась подготовка группы войсковых разведчиков.

Вот как описывает подготовку в Шемахе под руководством инструкторов 22 ОБрСпН командир разведроты 123-го МСП Б. Байрамов: «Инструкторы были из 22-й отдельной бригады специального назначения главного разведывательного управления Генштаба. Коротко – 22 ОБрСН ГРУ ГШ. Сейчас эта бригада дислоцирована под Ростовом. А до нас – в Афганистане. Отбор был жёстким. Отрабатывались элементы ведения диверсионной войны, горная подготовка с использованием альпинистских принадлежностей, элементы разведывательной подготовки, владение холодным и огнестрельным оружием всего спектра, использование БМП и танков, притом каждый из нас мог быть и механиком-водителем, и наводчиком-оператором, и командиром экипажа. Умение использовать ПЗРК по воздушным целям, ФАГОТ и т. д. и т. п. Конечно же, и физическая подготовка. Потом из подготовленных ребят отбирали группу. Меня после Шемахи со своей группой привезли в Агджабеди. Оттуда нас забрали в ст. Мингечаур. И оттуда перебросили в район боевых действий. Подготовку, которую проходил я и мои ребята под инструкторами 22 ОБрСпН, считаю высокой»²⁹⁰.

Планировалось, что на базе этого центра под руководством инструкторов 22 ОБрСпН будут проходить трёхмесячные курсы по подготовке войсковых разведчиков, по 300 человек каждый курс. Но в связи с выводом из Азербайджана 22 ОБрСпН удалось организовать лишь один курс подготовки.

Приказом МО от 01 июня в УЦ «Герань» началась подготовка военнослужащих под руководством инструкторов 104-й ВДД²⁹¹. К концу лета были подготовлены 234 десантника. На показные учения, в ходе которых впервые азербайджанские десантники совершили прыжки с парашютом, были пригашены министр обороны Рагим Газиев и командование 104-й ВДД.

Низкий уровень боевой подготовки был одной из причин поражений азербайджанских войск. Особенно наглядно это проявилось во время боёв за Шушу и Лачин в мае 1992 года. Начальник Генштаба в своём сообщении на имя премьер-министра от 09.06.1992 признавал, что организация боевой подготовки в частях и подразделениях на низком уровне. Он указывал, что, несмотря на то что получено значительное число военной техники и вооружения, их освоение и обучение военнослужащих пока не налажено. Для организации боевой подготовки принимаются неотложные меры. По словам начальника ГШ, на базе БВОКУ и школы Нахичеванского проводится обучение экипажей танков и БМП, идёт формирование учебных батальонов. Из-за недостаточной подготовки штабных офицеров и нехватки необходимых средств связи управление войсками осуществляется плохо. В связи с этим с офицерами проводятся учения по штабной работке и радиообмену. Начальник Генштаба также отмечал низкий уровень взаимодействия между войсками и низкий уровень дисциплины. И указывал, что для устранения этих недостатков проводятся необходимые меры²⁹².

Летом 1992 года началась передача полигонов 4-й армии. В сентябре на базе полигона 23 МСД был создан Первый армейский полигон в пос. Сейфалы²⁹³.

В октябре 1992 г. в БВОУ были организованы 6-месячные курсы по подготовке младших офицеров²⁹⁴.

В ноябре 1992 г. в распоряжении управления боевой подготовки были: горный учебный центр, центральный общевойсковой полигон, 1-е отдельное учебное соединение, 2-е отдельное учебное соединение, на которых осуществлялась подготовка личного состава. На базе центрального общевойскового полигона было подготовлено 16 мотострелковых частей, которые были направлены в войска. В Агджабеди для 2-го АК была проведена подготовка 2000 человек²⁹⁵.

В подготовке войск особое внимание уделялось ведению боевых действий в горных условиях²⁹⁶. Улучшение обеспечения вооружением и военной техникой, полевая выучка личного состава, организация учебно-тренировочного процесса, боевая подготовка положительно сказались на ходе боевых действий летом 1992 года.

Однако МО так и не удалось организовать постоянную и систематическую подготовку резервных сил. В справке-докладе Оперативного управления Генштаба о состоянии дел в вооружённых силах одной из причин неудовлетворительного состояния дел была указана плохая организация боевой подготовки личного состава. В документе указывалось, что для перелома ситуации на фронте необходимо срочно подготовить войска, обученные ведению боевых действий в условиях высокогорья²⁹⁷. Именно из-за нехватки подготовленных резервов уже в декабре 1992 года командование было вынуждено использовать курсантов БВОУ для участия в боевых действиях на Агдамском направлении.

МО Азербайджана пыталось использовать возможности российских войск, дислоцированных в Азербайджане, чтобы с их помощью и на их базе готовить свои войска. Так, в августе 1992 года Рагим Газиев договорился с Павлом Грачёвым о том, что 104-я ВДД наполовину будет комплектоваться из азербайджанских призывников. Как объяснял Рагим Газиев, это было связано с тем, что штатная численность 104-й ВДД составляла 12000. Но после демобилизации осени 1991 и весны 1992 годов в дивизию пополнение из российских призывников не поступало. Поэтому численность дивизии составила всего 6 тыс. После того как в июле 1992 года 345-й ПДП был переброшен в Абхазию, в 104-й ВДД осталось всего 4,5 тыс. В связи с проблемами по комплектованию 104-й ВДД Рагим Газиев предложил Павлу Грачёву укомплектовать 104-ю ВДД 6 тысячами азербайджанских призывников. Взамен российские военные должны были их подготовить, и через год эти 6 тысяч должны были вступить в ряды Вооружённых сил Азербайджана. После них летом 1993 г. в 104-ю ВДД должны были прийти ещё 6 тыс. призывников. Т. к. вывод 104-й ВДД был запланирован до 1 августа 1994 года, то Азербайджанская армия могла бы два раза обучить по 6 тысяч солдат. Кроме того, Азербайджан брал бы на себя снабжение 104-й ВДД продовольствием, ГСМ и т. д. С данным предложением Рагим Газиев обратился к Эльчибею, но тот выступил против, что не пристало солдатам независимого Азербайджана служить под российским флагом²⁹⁸.

Также Азербайджан пользовался помощью Турции в боевой подготовке своих войск. Ещё в конце января 1992 года во время официального визита в Турцию президента Азербайджана Аяза Муталибова была достигнута договорённость о переподготовке азербайджанских офицеров в турецких военных училищах, однако реально этот вопрос начал решаться весной-летом 1992 года. В марте 1992 года премьер-министр Азербайджана Г. Гасанов обратился с официальным посланием к президенту Турции Т. Озалу и премьеру С. Демирелю с просьбой оказать помощь в подготовке войск. В это же время турецкие военные инструкторы под руководством турецкого офицера Осман-паши приступили к обучению около 200 азербайджанских военнослужащих на военной базе в Габале. Подготовку этого отряда курировал Этибар Мамедов. Важно отметить, что в вопросе снабжения азербайджанских сил оружием и боеприпасами турецкая сторона проявляла определённую осторожность, опасаясь возможных разоблачений в случае, если в Азербайджан попадёт оружие либо турецкого производства, либо доставленное со складов НАТО. По этой причине Анкара в основном поставляла в Азербайджан оружие советского производства, в большом количестве закупавшееся Турцией в восточноевропейских странах или в странах СНГ²⁹⁹. Кроме того, в своей политике в регионе Турция всячески избегала любого возможного столкновения или конфронтации с РФ. После захвата власти НФА из Турции в Азербайджан была отправлена группа военных инструкторов для помощи в боевой подготовке. При их содействии в 1992 году был подготовлен один батальон (в/ч 772). Военным советником президента А. Эльчибея также стал турецкий генерал Яшар Демирбулак. По словам бывшего помощника А. Эльчибея, Ульви Хакимова, в 1992–1993 гг. на фронтах у турецких военных были дублирующие функции. Азербайджанских офицеров дублировали турецкие офицеры, и во избежание пленения и случайных разоблачений турецкие военные непосредственно не командовали частями и учреждениями, выступая в качестве советников³⁰⁰.

Бывший глава исполнительной власти Тертерского района Сардар Гамидов также высоко оценивал помощь Турции: «Все знают, что во время Карабахской войны под руководством турецкого генерала – Вели Кючюка – и других турецких высокопоставленных лиц на территории Азербайджана турецкими офицерами были созданы две воинские части, которые отлично воевали против армян. Командиром одной из этих воинских частей был Хикмет Мирзаев, а другой – Эльдар Агаев. С 1992 по 1994 г. турки принимали непосредственное участие в строительстве азербайджанской армии. Они создали в Насосном большой тренировочный центр. Турки оказывали нам самую серьёзную психологическую и военно-гуманитарную помощь»³⁰¹.

В свою очередь экс-министр обороны Р. Газиев в разговоре с автором прямо указал, что военная помощь Турции была незначительная и не шла ни в какое сравнение с военной помощью и поддержкой России. Так, за весь 1992 год турецкими военными была подготвлена лишь одно подразделение. Сурет Гусейнов же заявил, что он как командир корпуса вообще не видел никакой помощи от турецких военных, лишь один раз он их видел, когда (турецкие военные советники) сопровождали Р. Газиева во время поездки на фронт.

Влиятельная турецкая газета Hurriyet приводила конкретное число турецких военных в Азербайджане: 256³⁰². Другие авторы указывают, что в определённые периоды в Азербайджане находилось до 450 турецких военных специалистов, большая часть из которых направлялась по линии национальной разведывательной службы Турции³⁰³.

Несмотря на победы летом 1992 года, руководство страны понимало проблемы в армии. Так, на совещании 3 августа президент А. Эльчибей сообщил, что надо принять срочные меры по повышению боеспособности Азербайджанской армии. Также было подвергнуто критике министерство обороны за неспособность подчинить единому руководству все азербайджанские вооружённые формирования, вовлечённые в боевые действия³⁰⁴.

С ноября 1992 г. на полигоне в пос. Сейфалы под руководством военных инструкторов из 104-й ВДД началась подготовка резервных сил. В рамках первого этапа предусматривалось подготовить 4500 солдат, после чего с января 1993 г. должна была начаться подготовка второй группы резервных сил в количестве 5500 человек. Всего к апрелю 1993 г. планировалось подготовить 10000 военнослужащих, которые должны были сыграть основную роль ударных сил в готовящемся в апреле 1993 г. наступлении. Войска реально готовились к прорыву линии фронта, преодолению минно-взрывных заграждений, действиям в глубине обороны противника, взаимодействию и взаимному опознаванию и т. д. Но по политическим причинам довести до конца процесс подготовки не удалось.

В ноябре 1992 года была произведена замена руководства управления боевой подготовки МО. Новым заместителем министра обороны – начальником управления боевой подготовки – был назначен Алакрам Гумбатов, который до этого был командиром 704-й ОМСБР. Он предложил создать в вооружённых силах учебные бригады по примеру турецкой армии, где призывники сначала должны были проходить обучение и только потом распределяться по воинским частям.

В приказе МО о зимнем периоде обучения говорилось, что в частях и подразделениях военная техника своевременно не ремонтируется. Не оборудуются командные пункты в полевых условиях, у офицеров слабые методические знания. Командиры не имеют подготовленных резервов, не проводится эшелонирование боевых порядков. В результате приказ о подготовке резервов и сил второго эшелона не выполняется. Из-за слабой полевой и тактической подготовки боевые действия ведутся пассивно, противнику не навязывается своя воля. Отсутствие подготовленных резервов ведёт к поражению³⁰⁵.

Для организации боевой подготовки войска приказом начальника Генштаба, генерал-майором Нуреддином Садыховым, была создана специальная рабочая группа. В соответствии с данным приказом командиры родов войск должны были составить планы боевой подготовки вверенных частей и подразделений на 1993 год, которые должны были представить в рабочую группу Генштаба для утверждения. Боевая подготовка должна была вестись по утверждённым планам. Особое внимание должно было уделяться формированию новых частей и подразделений, обучению решительным и активным боевым действиям, упорядочению вопросов снабжения и обеспечения частей и подразделений, ведущих боевые действия³⁰⁶.

В приказе начальника Генштаба о боевой подготовке сухопутных войск были уточнены нормативы боевой подготовки офицеров, курсантов, прапорщиков и сержантов. 70 % времени обучения должно было проводиться в полевых условиях и посвящаться навыкам обращения с военной техникой и вооружением; на тактическую и огневую подготовку, вождение военной техники отводилось не менее 30 % ночного времени; у офицеров 50 % должно уделяться тактической подготовке. Офицеры должны были обучаться ведению оборонительного боя, организации атаки с линии соприкосновения с противником, созданию системы огня и маневрированию, инженерному оборудованию местности. Манёвру имеющимися силами и средствами, проведению решительных контратак, возвращению утерянных позиций. Обучение должно было проводиться в условиях, максимально приближенных к боевым³⁰⁷.

Но имелись и серьёзные недостатки в боевой подготовке. Не учитывался уже имеющийся опыт ведения боевых действий, особенности войны в Нагорном Карабахе, боевая обстановка, тактика ведения боевых действий противником.

После смены руководства МО в феврале была сделана новая попытка навести порядок с боевой подготовкой. МО было утверждено положение о боевых полигонах ВС³⁰⁸. Предполагалось призвать из запаса 2100 человек, провести с ними 3-месячный курс обучения, после чего сформировать 5 батальонов³⁰⁹. Был составлен новый план подготовки и формирования резервных сил³¹⁰.

Решение об полном выводе российских войск ранее установленных сроков привело к тому, что их участие в боевой подготовке азербайджанских войск прекратилось. Что создало сложности в боевой подготовке, т. к. собственные ресурсы МО не позволяли готовить резервные силы в необходимом количестве. Многие азербайджанские командиры считают поспешный вывод российских войск из Азербайджана ошибочным решением, т. к. при их помощи можно было решить многие вопросы, связанные с боевой подготовкой азербайджанских войск. Вот как описывает этот вопрос командир разведроты 123-го МСП Байрам Байрамов: «Моё мнение таково, что рано или поздно это (вывод российских войск – Авт.) должно было произойти. Раз мы суверенное государство. Только это произошло слишком рано. Надо было закончить с Карабахом и постепенно приступить к этим вопросам. В подготовке наших бойцов они сыграли огромную роль. После того, как их вывели, основная часть подготовленных ребят погибли и стали инвалидами. Если они продолжали бы подготовку, у нас было бы подготовленных ребят намного больше, притом с огромным боевым опытом. После войны их опыт был бы неоценим в подготовке наших вооружённых сил в дальнейшем»³¹¹.

В этих условиях руководство Азербайджана обратилось за помощью к Турции. Вот как описывает помощь Турции помощник президента Эльчибея – Октай Гасымов: «Имелось специальное решение правительства Турции о помощи Азербайджану. В Азербайджан для подготовки войск была отправлена группа из 187 турецких офицеров. Решение о помощи в подготовке войск было принято ещё в первые месяцы прихода к власти Эльчибея, но Турция дала старт данному процессу в последний момент, что было уже несколько запоздало. В апреле 1993 года впервые военный призыв в Азербайджане был выполнен за 20 дней. Был решён вопрос о размещении турецких офицеров. Планировалось за год провести четыре призыва и в каждый призыв подготовить 10–11 батальонов численностью по 500 человек. Таким образом, за один призыв должно было быть подготовлено 5500 военнослужащих, а за год 22000 военнослужащих. Подготовленные по натовским стандартам эти войска должны были стать костяком азербайджанской армии».³¹²

Полный провал работы по боевой подготовке резервных сил самым наглядным образом проявил себя во время боёв за Кельбаджар весной 1993 года, когда выяснилось, что у МО просто нет готовых резервов для переброски подкреплений в Кельбаджарский район. Для боёв с противником правительство начало проводить мобилизацию людей в столице, перебрасывая их вертолётами по группам в Кельбаджарский район. Группы по 50–80 человек, доставляемые в Кельбаджарский район, сразу отправлялись в бой. Это были солдаты, не умеющие обращаться с оружием, не знающие друг друга в лицо, без командиров, без оружия, без радиостанций. Оружие находилось в ящиках и не было закреплено за ними. Уровень подготовки прибывавших в ходе боевых действий подкреплений, собранных в спешке на автобусных остановах, в метро, на улицах, был нулевой. Новоприбывшее пополнение, не прошедшее подготовки, не умевшее пользоваться стрелковым оружием, гранатомётами, метать гранаты, после высадки из вертолётов в Кельбаджарском районе, получив оружие, сразу велось комбригом в бой. Обстановка не позволяла на месте обучать прибывающих и проводить с ними боевое слаживание. Подкрепление прибывало несформированное, без командного состава. Комбриг выбирал и назначал командиров взводов и отделений под миномётно-артиллерийским огнём противника. Вновь назначенные командиры не имели военных знаний. Эти подразделения под натиском противника или просто бежали с поля боя или несли большие потери (от 80 до 100 %). Командир 701-й МСБР, полковник А. Гани-заде, лично руководил ими в бою, организовывал оборону и вынужден был лично возглавлять все атаки необученных подразделений, так как поставить боевую задачу им было невозможно. На известных видеокадрах видно, как командир 1-го АК, генерал-майор Наджмеддин Садыхов, вынужден буквально пинками лично отправлять прибывших вертолётами солдат в бой³¹³.

В апреле с целью упорядочения процесса боевой подготовки Верховный главнокомандующий подписал приказ о создании учебных батальонов. В соответствии с данным приказом, все призванные на военную службу лица должны были первоначально пройти боевую подготовку в этих учебных батальонах. С этой целью учебные батальоны должны были быть укомплектованы офицерами и прапорщиками. До конца апреля военные комиссариаты должны были призвать и направить в учебные батальоны 4500 человек.

Отдельное внимание было решено уделить повышению морально-боевых качеств. В приказе МО № 117 от 09.04.1993 говорилось, что, несмотря на то что с момента создания ВС АзР прошло более года и за этот период были предприняты меры по укреплению воинской дисциплины, состояние дел в армии и флоте показывает, что на этом направлении имеются большие проблемы и недостатки в работе. Нарушаются требования приказов и уставов МО; халатное и безответственное отношение должностных лиц к воспитательной работе, неуставные отношения, притеснения новобранцев, самовольное оставление в/ч; в корыстных целях незаконно отпускаются домой солдаты и сержанты; увеличение фактов уклонения от военной службы, низкий уровень профессиональной подготовки и пр. Причинами этого были указаны: плохая организация учебно-воспитательного процесса, низкий уровень культуры и военной выучки многих офицеров, неумение командиров быть примером для подчинённых и плохие условия несения службы³¹⁴.

В директиве МО № 141 от 29.04.1993 снова уделялось внимание морально-идеологической подготовке в войсках. Вовлечение воинских частей в политическую деятельность негативно сказывается на боевой подготовке войск. По мнению МО, серьёзные недостатки в учебно-воспитательном процессе, низкие боевые и моральные качества многих офицеров, неумение многих командиров показывать пример своим подчинённым³¹⁵.

Слабо укомплектованные части часто даже не проходили необходимой подготовки (сколачивание подразделений, завершение формирования и боевая подготовка, слаживание подразделения, ротные или батальонные тактические учения). Сразу после комплектования (или даже не завершив комплектование) направляли на фронт. Естественно, боеготовность таких подразделений была очень низкой, и они не были в состоянии выполнять поставленные задачи.

Какие бы оперативные планы ни разрабатывались в штабах, предназначенные для их выполнения войска по своему составу, оперативному построению, укомплектованности, мобилизационной и боевой готовности были не способны решить поставленную перед ними задачу.

В начале июня 1993 г. в отчётном документе о боевой подготовке МО признало, что невозможно решить вопрос комплектования частей и подразделений в зоне боевых действий из-за нехватки подготовленного контингента³¹⁶. Другими словами, МО признавало, что так и не смогло решить вопрос организации плановой и систематической боевой подготовки, из-за чего нет в наличии достаточного числа боеготовых сил. А это сказывалось самым негативным образом на ходе боевых действий с армянскими войсками.