Текст книги "Египетские хроники. Корона пепла"

Юна садится, скрестив ноги, на старый диван и внимательно слушает нас. Я бы тоже с удовольствием села, но остаюсь стоять.

– Ваша единственная надежда? – Я целиком и полностью концентрирую внимание на вампире. – Я же в любом случае продолжила бы искать регалии. В этом не было необходимости.

– Речь не о регалиях, а об Атлантиде. – Он начинает говорить быстрее, как будто хочет быстрее поделиться своим признанием. – Существует пророчество. Ты никогда не спрашивала себя, почему бессмертные не вернули Атлантиду, пока артефакты еще находились у них?

– У них вроде как не получилось, – медленно отвечаю я.

– Совершенно верно, – кивает Платон. – И сейчас бы не получилось. Если пророчество не врет и мы правильно его расшифровали, то попросить регалии о возвращении или о трансмутации под силу лишь одному конкретному человеку.

Подавив страх, я натянуто смеюсь:

– Серьезно? То есть ты утверждаешь, будто регалии власти ждали меня, потому что мои предки радостно размножались по всему свету? Ты никогда не слышал о том, что любой человек в родстве с каждым восьмым? Почему в пророчестве должна подразумеваться именно я? Сколько ему вообще лет? Кто его сделал?

Вампир мягко улыбается.

– Я понимаю твое неверие и гнев и не отрицаю, что в ходе времен у меня часто возникало искушение обратить других людей. – Выпрямившись, Платон обводит взглядом свое жилище. – Мне не хватало терпения, поскольку я слишком часто сомневался в себе. Но если не быть терпеливым в мелочах, то не добьешься успеха в большем. – Сцепив руки за спиной, он замолкает.

– Это сказал Конфуций, а не ты, – огрызаюсь я, с трудом сдерживаясь, чтобы не наброситься на вампира. Он тоже сильнее меня, как и Юна?

Та негромко хрюкает от смеха. Ну хоть кому-то из нас весело. Платон наклоняет голову к плечу и расслабленной походкой направляется ко мне.

– От этого слова не становятся менее правдивыми. Столько смертных до тебя искали скипетр и не нашли. Ты привела Сета к кольцу. Час пробил. – Я по-прежнему стою возле двери. Как далеко я уйду, если прямо сейчас развернусь и убегу? – Ты очень холодная, – замечает он, замерев в паре дюймов[6]6
  Дюйм – единица длины, равная 2,54 см.


[Закрыть] от меня.

– Точно. У тебя есть для этого какое-то объяснение?

Философ отрицательно качает головой.

– Но, возможно, я его найду.

Я не убегу, а останусь. Все равно далеко не уйду, поскольку голова уже кружится от жажды.

– Что именно говорится в том пророчестве?

На мгновение в комнате воцаряется полная тишина.

– Ты спишь, чтобы проснуться, – тихо цитирует Платон. – Ты умираешь, чтобы жить.

Требуется немного времени, чтобы до меня дошли его слова.

– Поэтому Сет меня убил? Из-за этих двух предложений?

– В них говорится о тебе, – с серьезным видом кивает Платон.

У меня нет слов. По-моему, я в шоке. Открываю и снова закрываю рот. Перед глазами чернеет, и мне приходится опереться о край стола.

– Откуда они?

Вампир не приближается, и хорошо. Для того, что кипит у меня внутри, термина «ярость» недостаточно.

– После затопления бессмертные спрятали регалии. В последний раз ковчег открывался на коронацию Сети. После этого бессмертные оставили попытки. Думаю, это тебе известно.

– Малакай обратил мое внимание на рисунок, где Осирис надел регалии по этому поводу, – киваю я.

– Потом подобное больше не разрешали, – подтверждает Платон. – Когда после церемонии регалии убирали обратно в ковчег, на внутренней стороне крышки внезапно появились эти фразы. Только аристои и несколько посвященных знали об этом, но никто не представлял, что они означают.

– Это не пророчество, – перебиваю я. – Это загадка.

– Вероятно, так и есть, и вторую часть мы уже решили. Ты умерла, чтобы жить.

Я сжимаю губы. Никому не поможет, если я выйду из себя. Мне просто надо немножко времени, чтобы свыкнуться с новой информацией.

– Значит, я должна надеть регалии и попросить вернуть Атлантиду? Мне трудно поверить, что аристои пойдут на такое.

– Сет не будет спрашивать их позволения, – вставляет Юна.

– Кроме того, я могу повелеть регалиям повернуть вспять все превращения?

Платон кивает. В его глазах мелькает эмоция, подозрительно напоминающая надежду. Они с Гекатой готовили все тысячи лет. Но это затронуло не только их двоих. Они посвятили Малакая. Использовали его так же, как и меня. Я только воображала себе свободу воли. Гнев последних дней возвращается, и у меня вырывается рык.

Мужчина даже не вздрагивает от животного звука, а просто улыбается.

– Хорошо, что теперь ты в курсе. Нам придется рассказать Рите, – поспешно произносит он. – Тогда она ничего тебе не сделает.

В дверь стучат, и, невзирая на возраст, знания и опыт, вампир внезапно напрягается. Кто бы ни стоял за дверью, философ его опасается. Прежде чем кто-то из нас успевает пошевелиться, дверь распахивается. Платон с успевшей вскочить Юной опускают головы. Я тут же узнаю вошедших женщин. Видела обеих в пещере.

– Уза, – приветствует Платон сначала старшую. – Натали. Это честь для меня.

Никак не отреагировав на его слова, женщины одаривают меня холодными расчетливыми взглядами. Надеюсь, поклона они не ждут.

– Баал сообщил, что вы привели посетителя, – наконец подает голос младшая. А этот шедин времени зря не терял, хотя, наверное, это его работа.

На женщинах одеяния из блестящей черной ткани. Руки прячутся в широких рукавах, искусно украшенных черным жемчугом. Эти платья отличаются от тех песочных, в которых они появились в пещере, но впечатляют не меньше.

– Мы как раз собирались к королю, – со все еще склоненной головой отвечает Платон.

– Хорошо. А мы уж боялись, что вы собрались ее от нас прятать. Все-таки вам не давали разрешения ее обращать.

Исходящая от ее слов угроза уплотняется в материю. Становится толще и гуще. Я ахаю, когда она заставляет философа встать на колени. Его лицо перекошено от боли. Я ненавижу этого мужчину за сотворенное со мной, но это не значит, что мне хочется наблюдать, как его пытают.

– Идем, – говорю я. – Пусть Сет решает, рады мне здесь или нет.

Магиня помоложе награждает меня презрительным взглядом, которого я не избегаю, пусть он и излучает холод и равнодушие. Не знаю, можно ли ожидать от этих женщин милости, но Сет предоставит мне убежище. Во всяком случае, сейчас, когда я уже здесь. Судя по всему, я его проходной билет в Атлантиду, от которого бог так запросто не откажется. А это значительно облегчает достижение моей цели. Если бы Уза и Натали так мрачно на меня не смотрели, я бы рассмеялась.

Дверь снова распахивается, и магини выходят. Очевидно, никто из них не сомневается, что мы последуем за ними, поскольку женщины даже не оглядываются.

Тарис

Стены дворца блестят, словно по ним струится вода. Я не рискую дотрагиваться до них пальцем. Еще не забыла урок Юны. Не собираюсь ни к чему прикасаться. А правда, почему Соломон не спрятал и Кольцо огня тоже? Зачем передал его магам? Разве ему не пришло в голову, что из-за этого вспыхнет война?

Воздух становится тяжелее и гуще по мере того, как мы приближаемся к тронному залу. В стенах шепчутся голоса, едва слышно переговариваясь и наблюдая за мной. Платон и Юна идут по обе стороны от меня, а Уза и Натали шагают впереди, не проронив больше ни слова. К этому моменту я уже еле держусь на ногах от жажды, но слабость показывать нельзя. Лишь сейчас до меня доходит, что кровь обеих женщин меня ничуть не привлекает. Наоборот, ее запах отталкивает. От нее как будто несет чистым ядом, хотя, быть может, так и есть.

Внезапно коридор превращается в просто огромный зал, потолок которого поддерживается колоннами. Материалом на этот раз послужили не обломки костей, а переплетенные тела окаменевших демонов. Позади нас с грохотом захлопывается дверь, и я вздрагиваю. Сзади в мраморную кожу моей шеи вонзаются невидимые когти, не позволяя отпрянуть. Хоть тут и без того очень холодно, температура падает еще ниже. Когти исчезают, и Юна успокаивающе касается моей руки. Между колоннами простирается широкий проход. Я не осмеливаюсь поворачиваться направо и налево, когда она подталкивает меня вперед. Лишь когда мы добираемся до конца прохода, поднимаю взгляд и смотрю в поразительно знакомые и в то же время чужие глаза.

На гигантском троне абсолютно неподвижно, будто статуя, восседает Сет и наблюдает за мной. Толстые лозы оплетают черный камень, из которого изготовлен трон. Они двигаются, словно змеи. Кстати, вполне вероятно, это они и есть. Нигде и никогда бог хаоса не выглядел более уместно. Это его место. Созданное в начале времен, оно ждало Сета. Его лицо сейчас – маска, отчего ярость в его черных глазах еще заметнее. О чем я думала, когда шла сюда? У меня дрожат колени. На нем черные кожаные брюки и такого же цвета рубашка. И то и другое украшено еще более черными – если такое вообще возможно – узорами, которые производят впечатление замысловатых заклинаний. Упираясь руками в колени, он злорадно улыбается. Это не тот Сет, которого я знала. Это настоящий бог, от которого исходит нечто темное. Он обманул нас. Убил меня из-за какой-то дурацкой фразы. Хочется развернуться и убежать прочь, однако ноги сами несут меня вперед, ближе к нему, как будто Сет тянет к себе за цепь. На моей коже образуется тонкая корка льда. Я ужасно его недооценивала и переоценивала себя. Лишь силой мысли Сет способен окончательно меня убить и сделает это, если я окажусь ему не нужна. Способен разорвать меня на куски, даже не прикасаясь. Какое же для него, наверное, освобождение, что больше не надо таить эту силу? Этого монстра, которого он так старательно от нас прятал. Он по-прежнему красивее всех мужчин, которых я знаю, но красота не скрывает подлость, отражающуюся в острых чертах лица. Сет трет подбородок, и у него на пальце блестит Кольцо огня, словно приветствуя меня, словно насмехаясь надо мной. По спине бегут мурашки.

– Подойди ко мне, Нефертари. – Его голос похож на мурлыканье, и я резко останавливаюсь. Ноги трясутся, как у новорожденного ягненка. – Позволь тебя поздравить. Ты стала невероятно красива. Как ты себя чувствуешь? – Веселье в его тоне создает полный контраст с суровым выражением лица. – Бьюсь об заклад, Азраэль очарован.

Если приближусь еще, то плюну ему в лицо, и Сет наверняка меня покарает. Так что не двигаюсь с места.

– Это был приказ, – хлыстом рассекает пространство его голос.

Только сейчас осознаю, что Сет не один. Из-за колонн, из кружащихся теней выходят остальные пять магинь. Презрительный взгляд бывшей хозяйки кольца скользит по Платону и Юне, после чего останавливается на мне. Пару секунд я пытаюсь сопротивляться магии, но ничего не получается. Я сдаюсь, пол дрожит у меня под коленями, когда я падаю и задыхаюсь от боли.

– Рита, – в словах Сета звучит укор, – Нефертари наша гостья. В будущем предоставь наказания мне.

Мягкость фраз не скрывает того, что он сделает, если она не подчинится распоряжению. Не отваживаясь поднимать на него глаза, смотрю на свои пальцы. Я сильна, сильнее, чем когда-либо, и тем не менее не тешу себя иллюзиями. Силы Сета многократно превосходят мои. И все равно, как только выведаю необходимую информацию, я его убью.

Когда действие заклятия ослабевает, я встаю и бросаю на Риту гневный взгляд. С какой радостью она бы прикончила меня на месте, но не посмеет. Надеется, что Сет возьмет ее с собой в Атлантиду? Из этих двоих выйдет идеальная парочка. Оба злые и жестокие. Они друг друга заслуживают.

– Когда ты в последний раз пила? – как бы невзначай интересуется Сет, кончиками пальцев поглаживая внешнюю сторону одной из извивающихся лоз на подлокотнике трона.

– Три дня и три ночи назад, – послушно отвечаю, хотя это последний вопрос, которого я ожидала.

– Ты добралась сюда от дворца Саиды и все это время голодала?

Раньше я приняла бы его вопрос за обеспокоенность, но теперь знаю, что это всего лишь страх потерять полезный инструмент.

– Я захватила с собой небольшой запас.

– Принесите ей что-нибудь, – приказывает Сет приспешницам. Когда ни одна из них не двигается, в его голосе проявляется сталь. – Это был приказ, дорогая моя, – обращается он уже непосредственно к Рите. – Ты должна его исполнить. Нужно, чтобы у нее оставались силы. Уверен, ей есть что нам рассказать.

Очень хочется отказаться от стакана, который возникает словно из ниоткуда и летит ко мне по воздуху. Кто знает, откуда эта кровь? Но, почувствовав запах, я уже не способна сопротивляться. Слишком истощена. Впрочем, если Сет полагает, будто получит от меня хоть какую-то информацию, он сильно ошибается.

Бог ни на секунду не сводит с меня глаз, пока я пью.

– Оставьте нас одних, – приказывает он женщинам, вставая с трона. Те молча удаляются. Все, кроме Риты. – Я могу еще что-то для тебя сделать? – осведомляется Сет.

Между ними происходит невидимая схватка, которую магиня проигрывает. В итоге в зале остаемся лишь я, Платон, Юна и Сет.

– Тебе лучше?

У меня в голове срабатывают все тревожные сигналы, когда он направляется ко мне. С красивого лица исчезают суровость вместе с жестокостью. Это еще что значит? Думает, меня так легко обмануть?

– Азраэлю и Гору следовало уничтожить тебя тем вечером в баре отеля, – вместо ответа выплевываю я.

– Надо было, но они чересчур размякли, – кивает он, скрещивая руки на широкой груди. – Им долго не приходилось сражаться, и они забыли, как это делается.

– Тебе не удастся их провести еще раз.

Сет смотрит на кольцо у себя на пальце.

– Может, нет, а может, и да. Хотя вдруг мне больше и не захочется? В конце концов, теперь у меня есть великолепный рычаг давления, который пришел ко мне по доброй воле.

– Имеешь в виду меня? Считай бессмертные, будто я для них представляю какую-то ценность, вряд ли сейчас я стояла бы здесь. Мной их шантажировать не получится. Они ненавидят все демоническое, и Азраэль не исключение.

– Не верю. Он необычайно предан. Это всегда было его самой большой слабостью. Взгляни хотя бы на меня. Как быстро он меня простил? Он бы даже смирился с тобой и жизнью без плотской страсти. Просто из-за уверенности, будто должен тебе это.

Сжав губы, я стараюсь не позволить словам Сета ранить себя. Все, что он говорит, правда… и тем не менее это больно.

– Мне можно остаться? – перебиваю я его монолог. – Или ты меня прогонишь? Понятия не имею, куда еще мне идти, – произношу, пытаясь придать голосу как можно больше покорности.

Какое-то время Сет задумчиво смотрит на меня, но при этом кажется, что он не столько сосредоточен на мне, сколько к чему-то прислушивается.

– Можешь остаться на одну ночь, – к моему удивлению, наконец решает бог. Если я все-таки ему нужна, то зачем отсылает меня обратно? – И у меня есть условия.

– Какие же?

Я что-то упускаю. Юна недавно упоминала, что он не хотел, чтобы я сюда приходила. Почему?

– Ты будешь жить в моем крыле дворца. Слушаться меня и не бродить снаружи, – быстро продолжает Сет.

– Иными словами, я твоя пленница.

– Как угодно, но я предпочел бы называть тебя гостьей.

Я разражаюсь смехом. Платон и Юна цепенеют и отступают на шаг назад. Что такого он уже творил в этом зале, если они так боятся?

– Рад, что смог тебя развеселить. – Голос Сета звучит остро, как свежезаточенное лезвие бритвы. – Есть и другие варианты. Под этим дворцом находится еще шесть уровней. Если тебя больше устроит пребывание там, Рита с удовольствием отправит тебя на один из них. Это первое, что она мне тут показала. Там гниют создания, для которых даже названий не существует. Соломон, ах какой мудрый людской царь, не подумал, что может наделать кольцо за несколько тысячелетий в руках смертных. Лучше бы он спрятал его так же, как и скипетр. Так что не провоцируй меня, Нефертари. Мы друг друга поняли?

Даже я понимаю, когда лучше подчиниться, поэтому склоняю голову:

– Конечно. Я буду делать так, как ты скажешь.

– Сомневаюсь, – бормочет он, а потом хлопает в ладоши, и дверь мгновенно распахивается.

– Мой король, нам наказать ее за неповиновение? – Буквально влетевшая в зал Рита с трудом скрывает предвкушение. Она явно подслушивала. К ее сожалению, Сет отрицательно качает головой.

– Отведи леди Нефертари в мои покои, а ты, – указывает пальцем на Юну, – ступай обратно в город и выясни, сколько воинов-призраков предоставила ей Саида.

– Не предоставляла она мне никаких воинов-призраков. Я сбежала.

На лице Сета расцветает жуткая, леденящая кровь улыбка.

– Кто тебе в этом помог?

– Исида и Исрафил, – скрипнув зубами, признаюсь я. Не вижу причин скрывать это от него.

– И что ты пообещала им взамен?

– Ты и сам прекрасно знаешь. Принести им кольцо и корону. Они хотят вернуться в Атлантиду.

– Разве не все мы этого хотим? А проклятие они тоже хотят обратить? – Бог подходит очень близко, и мне приходится поднять голову, чтобы заглянуть ему в глаза, которые вновь абсолютно ничего не выражают. Золотистые крапинки вытеснила тьма его души. – Они дали тебе надежду на то, что ты вернешь прежнюю жизнь?

– Нет. Никто из них не верит, что это сработает. Это просто очередная твоя ложь. – Втайне я надеюсь, что он начнет это отрицать.

– Мне никогда не удавалось одурачить Исрафила, и я сам удивлен, что получилось провести остальных. Саида всегда была слишком мягкой, а Аз… – Сет пожимает плечами. Его неприкрытая гордость собственной ложью гасит во мне последнюю надежду. – Меня поразило, как быстро они начали мне доверять.

Магини гадко посмеиваются над нашей наивностью.

– В моих покоях можешь передвигаться свободно. – Звучит так, словно это награда. – А теперь убери ее с глаз моих, – велит он Рите.

Отвернувшись, Сет направляется обратно к трону. Небрежное высокомерие, которое он излучает, – это больше, чем я способна вынести. Еще никогда я так в ком-то не ошибалась, как в нем.

Внезапно рядом со мной материализуется Рита, острыми ногтями впиваясь в мою твердую кожу.

– Она слишком строптива, – произносит женщина. – Мы могли бы научить ее послушанию. Предоставь это нам. А если тебе нужна любовница, найдем подходящую. – Рита облизывает губы. – Эту ночь она может провести и у нас.

Любовница? Да пусть забирает его себе, не имею ничего против, но если Сет согласится на ее предложение, эту ночь я не переживу.

Уставившись на нее, бог морщит лоб, словно ему не верится, что кто-то осмелился поставить под сомнение его волю.

– Я не ищу любовницу. – Сет понижает голос. – А теперь делай то, что я тебе приказал.

Вздрогнув от резкости его тона, Рита покорно опускает глаза:

– Разумеется, мой король. Как пожелаешь.

В ее лице у меня появился враг, которого нельзя недооценивать. Усилив хватку, бывшая хранительница кольца тащит меня за собой. В то время как Юна и Платон остаются в тронном зале, я теперь во власти этой женщины. Перед дверью ждет Баал с парой шединов, которые нас тут же окружают. Я стараюсь не показывать страх. Прямо сейчас Рита сильнее всего на свете мечтает убрать меня с дороги. Просто пока страх перед Сетом пересиливает ненависть, которую она по необъяснимым причинам питает ко мне.

Королевские покои расположены всего в паре коридоров отсюда. Я понятия не имею, что ожидает меня за дверью, и на секунду зажмуриваюсь, когда Баал ее распахивает. Он не сводит с Риты горящего взгляда. Кем были он и прочие шедины до проклятия Аль-Джанна? Помнят ли они те времена? Рита вталкивает меня в комнату и закрывает за собой дверь, прежде чем слуги успевают последовать за нами. От интерьера у меня перехватывает дыхание. Здесь тоже все предметы черные, но цвет пола отличается от оттенка черных шелковых обоев. На окнах развеваются расшитые жемчугом черные шторы. Широкая мягкая мебель, на которой разложено множество подушек, покрыта черным бархатистым мехом. Чаши с ароматическими маслами источают приятный мужской аромат, перебивая вонь, которая может проникать снаружи. Возле низкого столика замечаю кальян, а на столе – тарелку с нарезанными фруктами. Конечно же, черными. К счастью, мне больше не нужно есть. Столешница так отполирована, что походит на черную слоновую кость. Все это создает такое впечатление, словно Сет только что вышел, чтобы заняться рутинными обязанностями. На стенах вместо картин висят зеркала, а перед окном стоят две кушетки с мягкими пледами. Я ожидала чего угодно, но не такой расточительной роскоши.

– Не привыкай к этому, – говорит Рита. Повернувшись ко мне, она поднимает руку. Прежде чем успеваю отпрянуть, женщина проводит указательным пальцем по моей щеке. От этого прикосновения кожа рвется. Если бы по моим венам до сих пор текла кровь, сейчас тут стало бы очень грязно, но и так рана адски горит, как будто у нее яд под ногтями. – Тебе недолго этим наслаждаться. – Угроза недвусмысленна. – Он король, но ему необходима наша поддержка. На протяжении веков мы командовали его армией, готовя ее к возвращению. Так что не думай, будто сможешь повлиять на него. Какие бы планы он на тебя ни имел, – она поворачивает голову, и, проследив за взглядом, я вижу огромную широкую кровать в комнате, присоединенной к этой гостиной, – ты всего лишь инструмент и очень скоро ему надоешь.

Магиня и в самом деле ревнует, вопреки заверениям, что я не интересую Сета. Это просто смешно, однако не стоит недооценивать эту женщину.

– Если хочешь его, то мне все равно. Можешь забирать.

Неожиданный удар приходится на травмированную щеку, и я не успеваю достаточно быстро отреагировать. Рана расходится еще сильнее. Мне хочется наброситься на Риту, но остатки здравого смысла удерживают меня от опрометчивого поступка. Только тихий рык остановить не удается. Поджав губы, магиня улыбается. Надеялась, что я поддамся на провокацию и у нее появится причина меня наказать? Сильнее ли я, чем она? Физически – возможно, но эта женщина владеет такой мощной магией, какую я себе даже представить не могу.

– Выглядит не очень-то привлекательно, – приторным тоном замечает она. – Этой ночью он вряд ли тебя оседлает. Ему нравится безупречность.

А у этой дамочки правда буйная фантазия, и откуда она знает о предпочтениях Сета? Не будь ситуация настолько кошмарной, я бы расхохоталась. От Сета многого можно ожидать, но, как ни странно, я не верю, будто он воспользуется женщиной против ее воли в таком смысле. Наверное, это наивно. Он повинен в гибели тысяч людей и бессмертных. Возможно ли после такого еще иметь совесть?

К счастью, Рита отворачивается и покидает покои. Остальные двери, которые находятся в этой комнате, я открывать не рискую, не желая знать, что за ними скрывается. Вероятно, пыточные. Вскоре устало опускаюсь на стул, хотя диваны выглядят гораздо удобней. Несмотря на кровь, которую недавно выпила, я вымотана. Не столько из-за пройденного расстояния, сколько из-за страха, который изо всех сил пытаюсь сдержать. Щека горит, и я надеюсь, что легенды о способности вампиров к самоисцелению не врут. Я жду, потеряв счет времени, а все органы чувств напряжены до предела. Окруженная монстрами и демонами, я жалею, что позволила гневу взять верх над рассудком, ведь именно это привело меня в нынешнюю ситуацию. Наверняка Азраэль на меня дико зол.

Из коридоров дворца не слышно ни звука, из-за чего те, которые доносятся снаружи, воспринимаются еще более жуткими. У джиннов я хотя бы могла отличать день от ночи, здесь же ничего не меняется. Рано или поздно усталость берет свое, и я засыпаю. Сон беспокойный, я постоянно вздрагиваю и один раз едва не падаю со стула. Потерев глаза, шиплю от боли, когда случайно задеваю рану. Я по-прежнему одна, поэтому решаю немного осмотреться. Для начала изучаю гостиную, все-таки открыв другие двери. Никогда не помешает разведать потенциальные пути отступления. За одной дверью расположен рабочий кабинет, за другой – столовая, а третья ведет в уборную с огромной утопленной в пол ванной. Далее обнаруживаются еще две спальни поменьше. Мелькает мысль запереться в одной из них, но этот дворец навряд ли не пустит куда-то Сета, а уж Риту и подавно.

Издалека долетают ужасные звуки. Неужели демоны охотятся друг на друга? Глубоко вздохнув, я подхожу к окну. Покои Сета расположены довольно высоко, и мне не видно, что происходит на земле. Слышно лишь фырканье, шипение, а затем приглушенный хрип. Вонь просто невыносимая. Отсюда пейзаж выглядит иначе. Горы очень близко, и они намного выше. Судя по всему, выход с другой стороны. Выберусь ли я теперь когда-нибудь из геенны? Мысль о том, чтобы провести тут вечность, – настоящий кошмар. К такому я никогда не привыкну.

Вдруг что-то меняется. Туман, о котором ранее предупреждала меня Юна, прорывается сквозь тьму окутавших замок теней. Он ползет вверх по стенам, подкрадываясь все ближе и ближе. Я могла бы поклясться, что различаю серые пальцы в зеленоватом тумане, которые медленно, на ощупь, поднимаются выше. Чтобы лучше видеть, я нагибаюсь вперед. На серых пальцах острые ногти, вонзающиеся в камни крепости, чтобы карабкаться вверх. Больше ничего рассмотреть не получается. У пальцев нет тела. Как заколдованная, я слежу за подъемом. Если они доберутся до меня, то эти когти вопьются в мою кожу и заживо раздерут меня на куски. Осознание пронзает меня подобно молнии. Я пытаюсь отойти, но не могу пошевелиться. В отчаянии упираюсь в камень. Нужно закрыть окно, пока эти отвратительные испарения не достигли меня. Когда ничего не выходит, от разочарования у меня перехватывает дыхание. Я будто приклеилась, а клубы приближаются.

Дверь у меня за спиной распахивается, с грохотом ударяясь о стену. Меня оттаскивают от окна; хлопают, подчиняясь безмолвному приказу, ставни из оникса и перекрывают все щели. В считаные секунды становится еще темнее, чем прежде. Держа на руках, Сет молча несет меня в центр комнаты. Пусть он меня и спас сейчас, но бог тут ничуть не меньшее зло. Меня накрывает страх. Что теперь, когда мы остались одни, он со мной сделает? Поэтому распорядился привести меня сюда? Брыкаюсь и отбиваюсь, пока Сет меня не отпускает. А прежде чем снова успевает схватить, я вскакиваю и резко вскидываю ногу. Бью, наношу удары руками и ногами на такой скорости, что сама практически не вижу собственных движений. Вот только Сет отбивает их все. За время жизни человеком у меня было мало опыта ближнего боя, но вампирское тело самостоятельно справляется с бесчисленными последовательностями. Жуть какая-то. Я его убью. Убью здесь и сейчас. Единственное, чего я еще желаю, – это месть. Я вопьюсь зубами ему в шею, впрысну в тело свой яд и высосу из него кровь до последней капли. На то, что потом будет со мной, мне плевать. Эта фантазия отвлекает меня на миллисекунду, и Сет пользуется моментом. Тянет мою ногу вверх, и я приземляюсь на спину. Бог тут же придавливает меня собственным весом и фиксирует руки над головой.

– Довольно! – кричит он, снова вскакивая на ноги, и хватает меня за руку. – У меня нет никакого желания драться, вернувшись в свои комнаты. Здесь я хочу, чтобы меня оставили в покое.

Сет просто отпускает меня, поставив на ноги, и поворачивается ко мне спиной. Я тихо достаю из-за пояса кинжал Исрафила. Сейчас он получит свой покой, причем вечный.

– Хватит, – щелкая пальцами, командует Сет. Кинжал вылетает у меня из рук и со звоном падает на пол. – Я тебе не враг.

Он тихо бормочет какие-то заклинания, и атмосфера в комнате меняется. Становится светлее, хотя света почти не прибавляется.

– Да, – больше не шевелясь, соглашаюсь с его последними словами, – ты всего лишь мой убийца.

Сет поворачивается ко мне:

– Вот именно. Просто не забывай это.

Мои конечности дрожат от усталости, а его губы складываются в жесткую линию при виде раны у меня на щеке. Сейчас передо мной темный король, которого ждали все маги. В его глазах нет ничего знакомого. Он убил меня, потому что я должна вернуть ему Атлантиду. Атлантиду, которой он будет править. Я его инструмент, еще и явилась добровольно. Нужно убираться отсюда, но нельзя выходить наружу в туман. Я даже шага сделать не успею.

– Ступай в одну из малых комнат и отдохни. Завтра Юна отведет тебя обратно.

Я скрещиваю руки на груди.

– Можно мне переночевать у Платона и Юны?

– Нет, – резко бросает Сет. Он сглатывает, а потом подходит к одному из комодов и наливает себе стакан вина. Черная жидкость бежит из графина в хрупкий бокал. – Ты останешься здесь, и не смей больше на меня нападать.

– Ты знаешь, где корона? – перебиваю я.

– Нет, но если бы и знал, вряд ли поделился бы с тобой. – Бог с такой силой стискивает бокал, что я опасаюсь, как бы тот не лопнул.

Я вскидываю подбородок:

– Платон рассказал мне о том, что было написано внутри ковчега и что поэтому ты меня убил. Если хочешь вернуть Атлантиду, нужна корона. Или моя смерть окажется напрасной. А еще тебе нужна я. Почему ты отправляешь меня назад?

– Ты не мертва. – Он продолжает сверлить глазами свой бокал.

– Но именно так я себя чувствую. Ты заставишь меня искать корону?

– Разве тебе не следует меня бояться? – вместо ответа возмущается Сет.

– Мечтай. – Я боюсь так сильно, как еще никогда не боялась.

Он неверяще качает головой:

– Азраэлю действительно не позавидуешь. Я понял, что ты станешь источником неприятностей, еще когда впервые тебя встретил. Неудивительно, что он тебя отпустил. А я-то думал, он станет беречь тебя как зеницу ока. – С этими словами бог скрывается у себя в кабинете, хлопнув напоследок дверью.

Чувствуя, как вот-вот подогнутся колени, приваливаюсь к стене. Этот мужчина понятия не имеет… Если бы я боялась чуть сильнее, просто описалась бы. Если бы еще имела такие человеческие потребности. Ненадолго задумываюсь, не пойти ли за ним, но на это мне не хватает смелости.

Удаляюсь в одну из маленьких спален, пусть и не могу даже думать о том, чтобы смежить здесь веки. А когда ложусь на кровать, раздается музыка. Мелодия мне совершенно не знакома, и инструмент я тоже не узнаю, но этот звук режет чувствительные барабанные перепонки. Музыка напоминает стоны и крики, облаченные в абсолютно нестройную мелодию. Никогда не слышала ничего подобного. Звучание становится похоже на всхлипывания, и я накрываю голову подушкой. Это мало помогает. Не понимаю, как Сет мог прийти сюда. Он променял жизнь в свете на существование во тьме. После трех тысяч лет в изгнании у Ра мрака ему оказалось недостаточно.

«Ты спишь, чтобы проснуться. Ты умираешь, чтобы жить».

Он убил меня и позаботился о том, чтобы Юна снова пробудила к жизни, просто чтобы я вернула Атлантиду. Потребовал жить в его покоях и сейчас почти не отбивался и не покарал меня за нападение. Я качаю головой, осуждая саму себя. Неужели я так невероятно наивна, что до сих пор стараюсь объяснить его поведение, или это просто страх, который я отказываюсь признавать? Какое он в действительности чудовище?

Запрещаю себе думать об Азраэле, иначе придется признать, что я совершила ошибку, покинув его. Нам стоило поискать решение вместе. Мне следовало поговорить с ним. Ирония судьбы в том, что того же я ожидала бы от Сета, если бы его мотивы в этой истории на самом деле оказались благородными. Надеюсь, Азраэль не настолько глуп и последует за мной, чтобы спасти.