Текст книги "Граница Империи"

– Только с Печатями, – объяснила Касс, указывая на татуировку глаза, которую ей нанесли на запястье при инициации в Ордене. – Всем остальным нитки сделают «бум». – Кивнула сама себе, указывая на что-то, чего никто больше не мог увидеть.

Такой поворот событий не слишком обрадовал рекрутов. Заметно было, что они боятся. Однако Морган знал, что делал, оставляя их здесь. По крайней мере, Монах на это надеялся.

Ступени вели спирально вниз, заканчиваясь в большом округлом помещении. Сильно пахло тухлятиной. В свете факела хорошо виднелись семь кресел, расставленных вокруг массивного, устеленного картами стола. На шести из кресел сидели удивительно хорошо сохранившиеся скелеты в остатках одежд. Все они смотрели прямо перед собой, оперев руки на поручни своих кресел. Выглядели очень спокойными, как если бы их застали посреди разговора. У каждого был на пальце перстень из лунного камня, украшенный башней Ордена и символом глаза.

– Бывшие хозяева этого места? – спросил Люциус.

– Братство Зрячих, – подтвердил Морган.

– А вон то свободное место? – Монах указал на орнаментированный дубовый трон.

– Принадлежало их главе, Велесу.

– А где же его скелет?

– Не здесь. Пойдем дальше, на этом этаже только жилые помещения. Рабочие – ниже.

Люциус все же чуть задержался и внимательней присмотрелся к помещению. Повсюду валялись листки бумаги. Казалось, какая-то сила повырывала их из книг и разбросала по комнате. Так же поступила и с содержимым стоящих здесь шкафов. Приборы для письма, украшения, шкатулки, мелкие драгоценности. В слабом свете Люциус не сразу заметил узор. Спираль, что тянулась к столу и скелетам. Хотел обратить на это внимание остальных, но те успели уже спуститься ниже. Не задерживаясь более, двинулся за товарищами.

На следующем уровне размещалась лаборатория. Вдоль стен стояли полки с книгами; с потолка свисали медальоны, травы, странные механизмы. Стояли там и пюпитры для письма и чтения, большинство с открытыми книгами на них. В центре зала находился помост, а над ним парил в воздухе серый камень размером с детский кулачок.

– Солнечный Камень, – в голосе Моргана прозвучал восторг. – Через столько лет…

– Что это? – спросил Люциус.

– Это то, ради чего мы здесь. Самое древнее из сокровищ Братства Зрячих и, скорее всего, Ордена.

– Это не вполне отвечает на мой вопрос.

– Да, конечно же, нет, извини. – Старец смутился. – Трудно сказать, что такое Солнечный Камень. Якобы он происходит со звезд… или из глубин нашего мира. А некоторые считают, что это окаменевшее сердце Первого Дракона, или слеза Господа, или еще что-то подобное. Может, кость какого-то святого. Никто точно не знает, за тысячелетия все давно забыли.

– В таком случае что же он делает?

– Светит, – отозвалась Касс, любуясь артефактом. – Пульсирует светом и теплом. Это второе прекраснейшее зрелище, что я когда-нибудь видела.

– Ты сможешь его забрать? – Великий Ворон проигнорировал дальнейшие вопросы Люциуса.

– Да, но потребуется время. Здесь много нитей, очень много нитей. И если я ошибусь, мы все превратимся в пепел, – добавила она весело.

– Тогда мы не будем тебе мешать, – заверил Морган. – Займемся тем временем книгами. Кто знает, когда еще удастся сюда вернуться, так что сосредоточимся на необычных книгах. Особенно на касающихся исследований и методов обучения Зрячих…

– А чем, собственно, является это Братство Зрячих? – прервал его Люциус.

– Ты же знаешь, что Совет засекретил эту информацию.

– Да. Но сейчас ты просишь нас, чтобы мы искали их исследования. Было бы проще, если бы мы поняли, что именно они исследовали и чему учили.

– Сейчас для этого неподходящий момент. И я уверен, что ты достаточно наблюдателен, чтобы догадаться, когда найдешь искомое. Не заставляя меня при этом нарушать клятву. – Морган красноречиво взглянул на него.

Люциусу это не понравилось. Но одновременно вызов раззадорил его. Он взглянул на Рию, но ее ситуация как будто бы и не касалась.

Она мельком глянула на несколько ближайших книжек, но явно была сосредоточена на наблюдении за Касс. Оставшись, таким образом, в одиночестве, Люциус подошел к первому попавшемуся тому. Это оказался какой-то неоконченный дневник. Тучи пыли взлетели со страниц и атаковали Люциуса, но он все же попробовал разобраться в том, что читает. Это были крайне нерегулярные записи, касающиеся функционирования города и самой Командории. Монах уже собирался было захлопнуть том, как вдруг одна запись привлекла его внимание. Он прочитал ее дважды, а потом поднял книгу и прочитал уже вслух.

– «Запись от шестого марта 1104 года Эры Империи. Сегодня меня вызвали на странный случай болезни. Пациентка, маленькая девочка, была весьма ослаблена и необычно бледна. Ее волосы начали седеть, а глаза поменяли цвет с карего на серый. Кожа стала холодной и покрылась паутиной мелких шрамов, дыхание ослабло. Врачи утверждали, что она страдает сильными галлюцинациями, однако ее слова скорей свидетельствовали о том, что она Видящая. Видела духа своего дедушки, присутствие которого было очевидно и для меня. Вдобавок утверждала, что слышит музыку. Это могу подтвердить и я, однако источника мелодии назвать не могу. Казалось, она окружает больную. В обычной ситуации я диагностировал бы одержимость, однако ни я, ни другие мои товарищи не почувствовали присутствия никаких внешних сущностей. Так или иначе, заболевание по своей природе явно магическое…» – Люциус взглянул на слушателей. – После этого есть еще две записи на эту тему; состояние девочки не удалось изменить, и через месяц она умерла.

– И это важно, потому что… – спросила Риа.

– Не понимаешь? Это Чума. То, что он описал. Разумеется, другие симптомы различались от случая к случаю, но внезапная седина, сереющая радужка глаза, пониженная температура тела и магическая музыка, которую Видящие слышали вокруг больных… все это признаки Чумы. Вот только Чума началась лишь в начале июня того года, через три месяца после этой записи. И ударила сразу везде. В первые же недели возникло два десятка очагов заражения по всей Империи. Но это… единичный случай, за три месяца до начала… ведь это было настоящим началом, правда? – обратился он к Моргану. – Инфекция, которая выкосила Империю, которая почти уничтожила все человечество. И все началось тут, в этой Командории. Это был первый пациент.

– Мы не можем быть в этом уверены, – прервал его Великий Ворон. – В Черную Скалу поступали и другие доклады; этот был, безусловно, первым из тех, что мы получили. Но Империя огромна. Кто знает, сколько случаев мы могли пропустить до этого. Могу сказать тебе только одно, и это я знаю наверняка – Чума закончилась именно здесь. Благодаря самопожертвованию тех шестерых на верхнем этаже.

– Но как? Благодаря тому, что уже изучали ее раньше… или… – Внезапно Люциуса осенило. – Вы не знаете сами… – произнес он сперва неуверенно. Но выражение лица собеседника сразу подтвердило его подозрения. – Вы не имеете представления. Вот поэтому все в такой тайне. Самый большой секрет последнего столетия. Только для членов Совета. Способ, которым Орден спас наш мир. И правда в том, что вы не знаете. Вы… вы вообще уверены в том, что это заслуга Ордена? Или мы лишь приписали ее себе?

– Я сказал тебе, это заслуга людей, что погибли тут. – Морган смерил собеседника взглядом, потом присел в ближайшее кресло. – Когда Чума началась, Орлов был одним из первых городов, по которым она ударила. Велес издал приказ – заблокировать город. Как оказалось, он был прав, потому что через неделю в Командории над ними все были мертвы. Здесь, внизу, Братство Зрячих имело запасы на годы. В то время у нас был, – старик заколебался, – альтернативный способ связи между этим местом и Черной Скалой.

– Магия? – спросил Люциус, но вопрос остался без ответа.

– Мы информировали их о том, что творилось снаружи, они докладывали о прогрессе в разработке лекарства. Перебрали множество подходов, но за два с половиной года не сработал ни один. А потом внезапно связь оборвалась. Совет подозревал, что Чума наконец добралась до них. Пойми, на тот момент все были уверены в том, что уже всё, конец. Что человечество проиграло. И вот тогда, через три года после начала Чумы, в Черную Скалу пришло сообщение от Велеса. Последнее известие отсюда. Все члены Совета знают его наизусть. «Ночь подошла к концу. Мы победили Чуму. Скажите людям, что все кончилось. Здесь все отдали свои жизни. Я остался один. Последний. Начинается новый день. Ухожу в Семерку. Удачи».

– Семерку? В смысле, в Командорию 7? Она тоже существует?

– Нет. Ну то есть… когда-то существовала, якобы еще за столетия до создания Империи. Но сейчас… Тысяча лет – это огромное время. Пожары, войны, бедствия. До нашего времени не дошли никакие записи с тех времен. Только пустые гадания да сплетни, что передавались поколениями. Будто бы Командория 7 была первой штаб-квартирой Братства Зрячих. Но что с ней стало, не знает никто.

– А этот самый Велес?

– И он тоже. Я читал записки тех времен. И его, и о нем. Он был одержим идеей найти Командорию 7. Искал ее годами, но безрезультатно. Когда Чума закончилась, мы выслали людей на его поиски. Единственное, что удалось узнать от местных, – что какой-то ободранный старикашка волочился по пустошам, что-то бормоча себе под нос. Но якобы у него был перстень и герб Стражи на одежде. В те времена на несколько дней пути отсюда люди выжили лишь в считаных деревнях. Сам Велес наверняка скончался где-то в лесной глуши, и мы никогда не узнаем о судьбе. Но может быть, где-то в этих книгах найдется правда о том, что на самом деле тут произошло. Так что нам лучше вернуться к поискам. – Старик встал. – Времени осталось мало, и уж точно нам не стоит оставаться здесь дольше, чем это необходимо.

* * *

Адрик сидел в центре подвала и нервно всматривался в миску с водой. В полумраке подземелья трудно было оценить время, но ему казалось, что прошли уже часы.

– Что их так задерживает там? – спросила Мойра. Девушка нервно кружила по комнате, обгрызая ногти.

– Может быть, все погибли, – ответил Родерик.

– Чтоб тебя, это совсем не смешно.

– А кто сказал, что должно было быть.

– Ну хватит, – вмешался Адрик. – Нет смысла так нервничать. Я уверен, что с ними ничего не случилось.

– Ну конечно, это всего лишь полоумная, старик, канцелярская крыса и психопатка. Наверняка они в состоянии сами справиться с чем угодно. – Родерик нехорошо улыбнулся Мойре.

– Люциус может о себе позаботиться, да и эта Касс тоже, – заверил Адрик. – Не говоря уже о Рии. Ничего с ними не будет. Нам надо только сидеть и ждать. И не паниковать.

– Ясное дело, мы-то тут всего лишь один на один с невидимым чудовищем. – Мойра бросила взгляд на миску с водой.

– Морган сказал, что тут мы в безопасности, а он знает, что говорит. Он Великий Ворон, а это значит, самый мудрый человек в Ордене. То есть наверняка и во всей Империи, а может, и во всем мире. Если говорит, что мы в безопасности, то так оно и есть. А теперь давайте поговорим о чем-то более приятном. Отвлечемся.

– Трусу это не поможет, – вставил Родерик.

– Сам ты трус! – крикнула Мойра. – В Тонущем Порту таких, как ты, на завтрак ели!

– Ага, наверняка среди твоих дружков, мелких жуликов, было много страшных личностей.

– Да уж побольше, чем в замке твоего папаши!

Родерик вскочил на ноги, явно выведенный из себя. Трудно сказать, словами девушки или всей ситуацией.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, сука!

– Тихо! – Адрик встал между спутниками. – Мы все на нервах и испуганы. Не стоит бросаться друг на друга, не поможет. Садитесь. Поговорим о чем-то другом. Например… – Он огляделся. – Род, почему ты носишь два меча?

Тот лишь презрительно фыркнул от такой неуклюжей попытки сменить тему.

– Потому что провожу много времени с бандитами.

– Ты долбаный… – Мойра, казалось, готова была броситься на Родерика, но что-то задержало ее на полушаге. Адрик проследил за ее взглядом и увидел, как на поверхности воды образуется небольшой водоворот.

– О курва, – сказал он тихо. – Спокойно, это еще ничего не значит. Морган обещал нам безопасность. Может быть, она просто проходит рядом.

– О курва, о курва, о курва, о курва. – Мойра закружилась по помещению, при каждом взгляде на миску повторяя ругательство. – О курва, о курва, о курва. О курва! Она все ближе.

Водоворот действительно существенно возрастал. Родерик побледнел, стоял в полном ступоре, уставившись на воду. Адрик чувствовал, как у него дрожат руки.

– Она не достанет нас тут, – повторял он со все меньшей уверенностью.

– Приближается с обратной стороны от дверей в Командорию. Мы еще можем бежать, – сказала Мойра.

– Мы страшно далеко от стен и не знаем город. Не пройдем и полдороги. Мы должны оставаться здесь, как велел… – Адрик понял, что у него изо рта идет пар.

– О курва курвакурвакурвакурвакурвакурвакурвакурвакурвакурва…

– С нами ничего не случится. – Адрик старался успокоить товарищей, но его голос ломался от страха.

Стены начал покрывать иней. Для Мойры это оказалось последней каплей. Девушка взвизгнула и вылетела в панике, спеша выбраться из подвала.

– Обожди. – Адрик рефлекторно бросился за ней. На лестнице он обернулся, бросил товарищу: – Род, мы должны ее задержать!

Родерик не ответил. Как зачарованный он всматривался в миску с водой. Адрик чертыхнулся про себя и поспешил за девушкой. Взбежал по лестнице и выскочил на затянутую густым туманом рыночную площадь. В оглушительной тишине явственно слышал шаги Мойры. Двинулся за ними, скользя на покрытых инеем булыжниках мостовой. Из тумана до него начали доноситься отзвуки. Смех, плач, крики, пение. Он видел снежинки, которые собирались на уровне земли и понемногу взлетали вверх, как будто падая в обратную сторону. И он чувствовал ЭТО. Бестия была за ним, выслеживала его, охотилась.

Следуя за девушкой, он добрался до дверей огромного собора Господа. Внутри тумана не было, но и здесь царил полумрак.

– Ты что, курва, творишь! – крикнула Мойра, выглядывая из-за алтаря. – Весну не слушал? Ты должен бежать в другую сторону от меня!

В растерянности Адрик совсем об этом забыл. Действовал инстинктивно.

– Нам надо вернуться, – сказал он.

– Ты рехнулся, оно уже рядом. Нам уже не вернуться. О Господи, мы мертвы.

– Нет, нам надо… Надо. – Адрик не нашел, что сказать. Ни одного плана, ни одной мысли. Знал только, что Бестия совсем близко. Внезапно понял, что Мойра права, им суждено погибнуть здесь. Он пробежал меж деревянных скамеек и спрыгнул за алтарь, рядом с девушкой. – Мы хотя бы не умрем поодиночке, – сказал он с трудом.

Мойра расплакалась и прижалась к нему. И тут они услышали этот звук. Как тысяча шепотов, смешавшихся в единый болезненный шум. Адрик чувствовал, что его слезы замерзают на щеках. Он взглянул вверх и увидел, как фреска с изображением Первого Императора, торжествующего победу над драконом, тонет под слоями льда.

– Мы не умрем на коленях, – сказал он с тенью уверенности в себе и встал, поднимая за собой Мойру.

Они взглянули в сторону двери и увидели, как туман понемногу проникает внутрь. Скамьи одна за другой поднимались и повисали в воздухе, когда Бестия проходила мимо них. Было видно, как следы лап появляются на замерзшем полу. Наконец, когда она была уже совсем близко, они увидели абрис ее формы. И тогда услышали крик.

– Над нами! – внезапно крикнула Кассандра, глядя вверх. – Бестия здесь!

Риа тут же сорвалась с места. Рванулась по ступеням вверх и влетела в подвал, в котором они оставили рекрутов. К сожалению, застала на месте лишь одного из них. Юношу с двумя мечами за спиной, всматривающегося в миску с водой.

– Где остальные?!

– Они… Они…

– Говори! – Она подскочила к нему, схватила за плащ и встряхнула.

– Запаниковали, – сказал тот тихо. – Выбежали отсюда.

Риа взглянула на лестницу. Кассандра как раз вбегала в помещение. Их взгляды встретились на долю секунды. Этого хватило, чтобы договориться. Риа двинулась дальше, на первый этаж. Выскочила на площадь и погрузилась в туман. Секунду прислушивалась, сравнивая звуки с картой места, которую составила у себя в голове, как только сюда попала. Собор – сориентировалась она. Побежала кратчайшей дорогой, загодя обегая невидимые во мгле статуи и фонтаны. С разгона влетела в здание, заметила пару рекрутов, стоящих за алтарем. И где-то на полпути до них было еще что-то. Бестия. Невидимая, но явно здесь, рядом.

– Эй ты! – прокричала она. – Я здесь! – задержалась еще на минуту, чтобы удостовериться, что сработало. Что все внимание чудовища теперь на ней. Это была легкая часть.

Риа бросилась бежать. На этот раз ее бег не был рассчитанным, она была для этого слишком испугана. Просто мчалась вперед, чувствуя за спиной холодный ветер. Все сильнее, все ближе. Туман сгущался, а глаза ее застилали слезы от холода и страха. Ей казалось, что они застывают прямо в глазах. Что все вокруг покрывает слой инея. Она уже не знала даже, бежит ли до сих пор. Все предметы на ней становились всё тяжелей, а сама она, казалось, становилась все легче. Как будто могла улететь с ветром. Чувствовала, как постепенно выскальзывает из потяжелевших одежд, как взлетает в холод… И тут кто-то поймал ее ладони. Кто-то приятный и теплый. Риа собрала остатки сил и притянула себя к источнику тепла. Лишь через минуту ее разум обрел достаточную резкость, и она осознала, что находится в объятиях Кассандры.

– Все уже хорошо, – прошептала ей на ухо Зрячая. – Я здесь. Я большой злой волк.

Риа огляделась вокруг и заметила, что туман вокруг колышется и образует странные формы. Как будто бы в нем идет яростная битва между двумя молочно-белыми армиями. Кассандра тяжело дышала, кожу ее и волосы покрывал иней. Вдали слышались громыхания, и при каждом из них земля ощутимо вздрагивала. В какой-то момент тело Зрячей обмякло, а потом вырвалось из рук Рии и устремилось вверх. Только тогда лазутчица отважилась взглянуть назад. Бестия все так же не имела формы, но очевидно была там. Глядела парой огромных голубых глаз, висящих во мгле. Рычала тысячей шепотов, соединенных в единый протяжный звук. Тянулась вперед потоками холода. Наконец издала последний, раздирающий рассудок крик – и исчезла. Риа в последнее мгновение подхватила падающую Касс, сама свалившись под ее тяжестью.

Туман и иней постепенно стали рассеиваться, а из-за туч вышло весеннее солнце. Но еще не скоро все присутствующие перестали дрожать от холода и эмоций.

– Уже всё? – спросил Адрик, неуверенно выглядывая из дверей собора.

– Пока что, – тихо ответила Кассандра, вытирая рукавом кровь из носа. – Я ей подпалила хвост, но это сильная и упорная тварь. Раньше или позже вернется сюда. Но все же думаю, что у нас есть время – как минимум до сумерек, а может, даже и до рассвета.

– Мы точно не собираемся оставаться здесь так долго, – заверил Морган, подходя со стороны Командории. – Как ты себя чувствуешь?

– Буквально минутку, и я приду в себя.

– Справишься с Камнем?

– Осталось лишь несколько нитей. Ничего сложного.

– Хорошо, отдыхай, конечно. А мы с Люциусом вернемся вниз. Хотелось бы покинуть стены этого города задолго до сумерек. Хватит на сегодня искушать судьбу.

* * *

Люциус сидел на пне, вглядываясь в звездное небо. Большинство жителей Орловки уже разбрелись по своим хатам. На лежащей за деревенькой поляне царили покой и лесные звуки.

– Я думал, что после такого дня ты свалишься от усталости, – сказал Морган, подходя.

– Уж кто бы говорил, – ответил Люциус, подвигаясь.

– В моем возрасте если начнешь отдыхать, то уж всерьез. А мне еще до того времени многое надо сделать. – Старик уселся на пне. – Пожалуй, нам пора с тобой поговорить. Я так думаю, у тебя накопилось много вопросов о Братстве Зрячих.

– Я думал, это тайна.

– Я лишь упорядочу то, что ты уже случайно вычитал из книг, – заверил Великий Ворон.

– Ну… – Люциус задумался. У него действительно было много вопросов, но он не был уверен, с какого из них начать. – Зрячие используют магию?

– Нет… Да… Сложный вопрос. Используют магию, но они не чародеи. Зрячие – это скорее, как и в случае Кассандры, Видящие с очень развитым даром. Благодаря этому они не только чувствуют магию, но и способны ею управлять.

– Но это же все равно магия. То есть то, с чем мы боремся.

– Нет, хотя действительно разницу непросто заметить. Именно поэтому Орден держит в тайне существование Зрячих. Та магия, которой занимаются чернокнижники, непредсказуема и опасна. Основывается на договорах с потусторонними существами и на использовании сил, над которыми простые смертные никогда полностью не властны. Маги – они как слепцы, что пробуют перейти на другую сторону трясины. Некоторые благодаря везению или подсказкам предшественников могут добраться поразительно далеко. Но рано или поздно каждый из них ставит ногу не туда, куда надо, и тонет либо становится добычей одной из населяющих трясину тварей. Видящие в состоянии открыть глаза и увидеть болото, и обычно этого им хватает для того, чтобы держаться подальше от него или хотя бы с краю. Те немногие Видящие, которые все же вступают в трясину, способны зайти далеко. Но и они тоже рано или поздно теряются в тумане да вдобавок намного больше привлекают внимание тамошних хищников. А вот Зрячие способны совсем обойти болото, пойти совершенно другой дорогой. Вместо сложных ритуалов и мистических формул им достаточно силы собственной воли. Именно это тысячелетиями делало их сильнейшим оружием Ордена. Ха, многие подозревают даже, что с них Орден и начался. И что первоначально целью Серой Стражи были поиск и охрана Зрячих. К сожалению, их всегда было мало, не больше трех-четырех на поколение. Слишком мало, чтобы защищать развивающуюся цивилизацию. И в конце концов Стражники вступили в бой сами, начали бороться с чудовищами и магами, стали учиться обходиться без Зрячих. И вот через несколько столетий, когда на сцене появилась Империя, мы уже были организацией по истреблению ведьм, лишь изредка получающей помощь от Зрячих.

Люциус обдумывал услышанное. Где-то в отдалении зашуршали ветки, и два силуэта промелькнули из леса в сторону строений.

– Это ведь один из наших рекрутов? – спросил Морган.

– Адрик и одна из местных девчонок, – подтвердил Люциус.

– Ха. Парнишка симпатичный и только что повидал вблизи смерть. Это всегда подогревает кровь. Знаешь, я и сам в молодости был недурным любовником…

– Касс первая Зрячая со времен Чумы? – прервал его вопросом Люциус.

– Да… Она и мальчик, Альдерман.

– И оба появились почти одновременно в одной и той же Командории. Совпадение?

– Не думаю.

– Предназначение?

– Манипуляция, – отрезал Морган. – Не знаю точно, чья и с какой целью, но совершенно ясно, что это должна была быть манипуляция.

– Может быть, Маркус Искатель? Это же он нашел мальчика и привез его к нашей Командории.

– Нет. Я его слишком хорошо для этого знаю. К тому же слишком много событий выглядят по-настоящему случайными. А это значит, что либо мы столкнулись с группой превосходных манипуляторов, либо у кого-то есть нечестное преимущество. Я слышал о нескольких подобных случаях, и всегда в деле было замешано ясновидение.

– То есть все же чародей.

– Или «нетипичный» Видящий.

– Нетипичный? – удивился Люциус.

– Ну да, еще одна вещь, которой Орден не гордится. У большинства Видящих весьма стандартный набор способностей. Чувствуют магию, слышат духов и тому подобное. Но очень небольшое количество, – перед Упадком это были несколько человек на поколение, – рождается с очень конкретной специализацией. Ясновидение, пиромантия, телекинез. Когда-то выдвигалась гипотеза о том, что, возможно, это случаи, так сказать, недоделанных Зрячих. Ну, она так и осталась гипотезой.

– Перед Упадком?

– Что?

– Ты сказал, что перед Упадком приходилось по несколько случаев на поколение.

– Ловишь меня на слове? Ну что сказать, ты прав. Сейчас это уже ближе к двум десяткам случаев на поколение – все равно почти незаметное число для тех, кто не знает, что искать. И это не единственное число, которое в последнее время поразительно выросло. Сразу после Чумы в Империи практически не осталось Видящих. Поскольку болезнь по своей природе была магической, то их обвинили в том, что это они ее разносят, само собой, начались погромы, и их просто перебили. И, несмотря на это, уже через поколение число Видящих стало резко расти. По нашим оценкам, сейчас они рождаются в два-три раза чаще, чем перед Упадком. Да, безусловно, это по-прежнему всего лишь один ребенок из нескольких тысяч детей, но такой рост должен из чего-то следовать.

– Надеешься найти ответ в тех книгах, что мы вынесли из Орлова?

– Да, и это тоже. Безусловно, никто не разобрался в этой болезни лучше, чем Велес и его команда. – Морган встал. – Что-то я разговорился.

– Я заметил, – подтвердил Люциус. – Ты значительно перешел границу просто ответов на мои вопросы.

– Ага, ты прав. – Старец не выглядел слишком этим озабоченным. – А что они мне сделают? Я был членом Совета уже тогда, когда нынешний Гроссмейстер начинал службу рекрутом. Пусть меня кто-нибудь попробует в чем-то обвинить. А кстати, что-нибудь бросилось тебе в глаза в тех книгах, что мы забрали?

– Сила некоторых из описанных в них приемов и техник, – без раздумья ответил Люциус. – Я люблю Касс, как родную сестру, но мысль о том, что настолько нестабильный человек, как она, мог бы управлять такой мощью, весьма меня тревожит.

– Не переживай. Касс, в общем, скорее слабая Зрячая, и я сомневаюсь, что она сможет хотя бы приблизиться к любой из наиболее сильных описанных там техник. А вот Альдерман беспокоит меня куда сильнее. Если Кассандра очаг, то у этого ребенка потенциал лесного пожара. И вот тут мы подходим к ключевому моменту этого разговора. – Морган дружелюбно улыбнулся младшему соратнику и коллеге. – Я очень стар, практически никого не знаю старше себя, а это обычно не сулит перспектив долгой дальнейшей жизни. А Альдерману будет нужен опекун и советник. Кто-то, кто укажет ему дорогу, и не только сейчас, но и через десять, двадцать, тридцать лет. Не бойся, я не велю тебе принимать решение немедленно. Мне известно, что на Границе зреет серьезный кризис, и Натаниэль попросил меня оставить на несколько месяцев Кассандру и Рию. Ну и тем более я не лишу его твоего совета. Но все же надеюсь, что, когда все кончится, я смогу приветствовать тебя с твоей семьей в Черной Скале.

– И почему это мне кажется, что по факту ты не оставляешь мне выбора?

– Потому что порядочные люди обычно с большим трудом могут отказать старым мудрецам, стоящим на краю могилы. Надеюсь, через несколько десятилетий и ты сможешь воспользоваться этим бесспорным преимуществом. А сейчас я уж пойду. Тебе, наверное, еще многое надо обдумать, а я, хоть и слишком уж стар, чтобы уставать, иногда все же должен отправляться в объятия Морфея или какого другого языческого божества, что заботится о нас во время сна.

С этими словами старец удалился в сторону деревни.

Люциус остался на поляне один – со звездами и собственными мыслями.