Текст книги "Драконы Пропавшей Звезды"

5. Полет на драконе

Конюшни Неракских Рыцарей располагались на значительном расстоянии от Квалиноста. Ничего удивительного, отметил про себя Герард, ведь именно в них содержат синего дракона. Молодой человек довольно смутно представлял себе, где находится, но указания маршала были точными и подробными, и Герард продвигался вперед без задержек.

Он даже попробовал бежать, но очень скоро выдохся. Раны, полученные в бою с драконидом, снова заныли. Спать в эту ночь ему почти не пришлось, доспехи тяжело давили на плечи. Мысль о предстоявшем ему близком знакомстве с синим драконом не уменьшила боли, скорее наоборот.

Запах конюшен стал ощущаться гораздо раньше, чем они возникли перед глазами Герарда. Конюшни окружал форт, у входа в который дежурили часовые. Они преградили Герарду дорогу. Рыцарь сказал пароль и протянул приказ маршала. Часовые ознакомились с бумагами, пристально разглядывая Герарда. Печать явно принадлежала маршалу, почерк его им был прекрасно знаком, и они позволили рыцарю войти.

В конюшнях держали лошадей, грифонов и драконов – разумеется, в разных помещениях. Низкие просторные деревянные строения предназначались для лошадей. Грифоны жили в гнездах на вершине утеса: во-первых, они предпочитали высоту, а во-вторых, лошади нервничали, когда чувствовали их запах. Синий дракон обитал в пещере у подножия того же утеса.

Один из конюших тут же предложил отвезти Герарда к нему, и рыцарь, с сердцем, ушедшим в пятки, и негнущимися ногами, согласился. Но тут неожиданно прибыл другой синий дракон со всадником на спине. Он приземлился на площадке перед конюшнями, напугав лошадей. Провожатый Герарда бросился успокаивать встревоженных животных, а служители стали сердито кричать и грозить всаднику, понося его за посадку в неположенном месте.

Тот, не обращая на их крики никакого внимания, соскользнул с седла.

– Я прибыл от Повелителя Таргонна, – заговорил он. – У меня срочный приказ для маршала Медана. Немедленно приготовьте грифона, чтобы он доставил меня в штаб. И присмотрите за моим драконом. Он должен хорошо отдохнуть и поесть перед обратным полетом. Я отправляюсь в путь завтра.

Едва услышав имя Таргонна, конюшие притихли и побежали выполнять приказание. Дракона увели в стойло у подножия холма и принялись свистом вызывать вниз грифона. Это могло занять немало времени, ибо у грифонов, как известно, скверный нрав, и они любят притворяться глухими, когда их зовут хозяева.

Герарду было чрезвычайно интересно, какие такие срочные новости доставил маршалу Рыцарь Тьмы. Увидев, что тот потирает ладонью сухие губы, он вытащил из-за пояса фляжку.

– Вы, кажется, испытываете жажду, господин? – поинтересовался он.

– Это бренди? – спросил тот, глядя на фляжку.

– Всего лишь вода. К сожалению.

Рыцарь дернул плечом, как бы давая понять, что тоже сожалеет, взял фляжку и припал к ней губами. Потом вернул ее Герарду.

– Надеюсь, маршал угостит меня бренди, когда мы встретимся. – Рыцарь с любопытством оглядел Герарда. – Вы туда или оттуда?

– Туда. Поручение маршала Медана. Я слышал, что вы прибыли от Повелителя Таргонна. Как Его Превосходительство отнесся к известиям о вторжении в Квалинести армии Берилл?

Рыцарь безразлично пожал плечами.

– Маршал всего лишь правитель захудалой провинции, и неудивительно, что нападение драконицы застало его врасплох. Уверяю вас, для Повелителя Таргонна это не было неожиданностью.

Герард глубоко вздохнул.

– Ох, вы и понятия не имеете, как трудна здесь служба. Торчать среди этих грязных эльфов, не позволяя себе выпить лишнюю кружку доброго эля… А их бабы – холодные гордячки и недотроги. Но скажу вам правду, – Герард чуть понизил голос, – на самом деле они не против. Наоборот, эти эльфийки в душе предпочитают нас своим остроухим. Но они вынуждены притворяться. Завели привычку раззадорить парня, а потом, когда он намерен получить то, что ему было предложено, начинают визжать.

– Я слыхал, что маршал ладит с этими мерзавцами. – Губы рыцаря презрительно искривились.

Герард хмыкнул:

– Маршал… По-моему, он больше похож на эльфа, чем на человека. И нам не дает позабавиться. Пожалуй, скоро тут все изменится.

Рыцарь многозначительно посмотрел на Герарда.

– Скажу вам одно. Куда бы вы сейчас ни собрались, вам следует поторопиться с возвращением. Иначе опоздаете к самому интересному.

Герард взирал на собеседника с откровенным восхищением и завистью.

– Что угодно отдал бы, только бы служить при штабе, рядом с Его Превосходительством. Там ведь известно все, что случается в мире.

– Да, нам известно многое. – Рыцарь задрал голову, разглядывая небо, словно собирался приобрести там участок получше. – А я намерен перебраться сюда. Здешние земли скоро будут распродавать. И земли, и эти вычурные эльфийские дома. И эльфиек, если захотите. – Он кинул на Герарда выразительный взгляд. – Лично мне и прикасаться противно к этим холодным курицам. Но если у вас есть кто на примете, то опять-таки советую поторопиться, а то как бы она не очутилась там, где ей будет уже не до забав.

Теперь Герарду было вполне ясна сущность доставленных маршалу сведений. Цинизм планов Повелителя Ночи предстал Герарду во всей его тошнотворной откровенности. Присвоить собственность эльфов, захватить их дома, убив владельцев, и раздать имущество тем, кто будет особенно усердствовать в резне. Руки Герарда невольно сжались в кулаки. Ему захотелось хорошенько двинуть в живот это высокомерное пугало. Но не стоило торопить события.

Рыцарь, ничего не подозревая, похлопывал себя по ноге сложенными перчатками и с презрением наблюдал суету конюших. Грифоны по-прежнему не обращали на них никакого внимания.

– Лодыри! – нетерпеливо вскричал рыцарь. – Придется мне самому взяться за дело. Ну, приятного путешествия вам, сударь.

– Как и вам, – ответил Герард. Он проводил рыцаря взглядом и увидел, как тот, подойдя к конюшим, ударил одного из них кулаком за недостаточно почтительный ответ. Конюшие бросились врассыпную, оставив рыцаря самого управляться с грифонами.

– Сукин сын, – пробормотал обиженный рыцарем конюший, прижимая руку к покрасневшей щеке. – А нам еще всю ночь нянчиться с его вонючим драконом!

– Я бы на вашем месте не слишком усердствовал, – заметил вскользь Герард. – Почему-то мне кажется, что он проведет тут больше времени, чем думает. Гораздо больше…

Конюший бросил на него сумрачный взгляд и, продолжая потирать щеку, повел синего дракона в стойло.

Тем временем другие конюшие вывели Рейзора. Солнце сверкало на его синей чешуе. Голова имела красивую продолговатую форму, взгляд глубоких глаз пронизывал насквозь, ноздри вздрагивали, движения были полны зловещей грации. Герард сразу почувствовал прикосновение того ужаса, который испытывал прежде. Но дракон не собирался демонстрировать перед ним свою мощь. Словно чувствуя, что вызывает восхищение, он раздул гребень, слегка расправил крылья и взмахнул хвостом.

Из стойла вышел невысокий старик, кривоногий и костлявый, и направился к Герарду. Прищуренные глаза его смотрели на Герарда с любопытством, которое граничило с подозрением.

– Я ухаживаю за Рейзором, господин, – сказал он. – Никогда прежде маршал не разрешал посторонним скакать на нем. Что-нибудь срочное?

Герард протянул ему приказ маршала. Старик внимательно изучил бумаги, поднес печать к самому носу и затем возвратил приказ Герарду.

– Вы, я думаю, не собираетесь отправиться в полет в доспехах, господин? – пробормотал он.

– Я… я не подумал… – произнес в ответ Герард.

Старик был поражен.

– Но вы же себе все отморозите! – Он покачал головой. – Если бы вы готовились сражаться, сидя верхом на драконе, тогда доспехи хранили бы вас. Но ведь вы намерены лететь быстро и довольно далеко. У меня есть старый кожаный мундир маршала Медана, он сгодится вам… И как разместить седло? Маршал любит, чтобы оно находилось на лопатках дракона, но другие предпочитают крепить его между крыльями.

– Я… я не знаю, – запинаясь, произнес Герард и посмотрел на дракона. В этот миг он отчетливо понял, что ему предстоит.

– Клянусь Бездной, – удивился старик, – вы, кажется, никогда не летали на драконах, не так ли?

Герард, покраснев, ответил утвердительно.

– Я надеюсь, все обойдется, – промямлил он, живо вспомнив, как учился скакать на лошади и сколько раз тогда падал.

– Рейзор – старый солдат, господин, – гордо ответил старик. – Настоящий вояка. Дисциплинированный, понимает силу приказа. Они с маршалом сражались вместе во времена Войны с Хаосом, да и потом не расставались. Но когда явились эти распухшие уроды, великие драконы, и стали убивать всех подряд, маршал решил укрыть Рейзора здесь. Имейте в виду, Рейзор не одобряет ссоры между драконами.

Старик сокрушенно покачал головой и поднял прищуренные глаза на Герарда.

– Я, кажется, начинаю понимать, в чем дело. До меня дошли слухи о кознях этой зеленой стервы. – Он придвинулся ближе к Герарду и заговорил громким шепотом: – Не оставляйте Рейзора здесь, господин. Стоит ему только узнать, что у него есть возможность поквитаться с этой гадиной, которая сожрала его подругу, и он ринется в бой, невзирая на приказ маршала. Улетайте поскорее. Удачи вам обоим.

Герард открыл было рот, чтобы сказать, что они с Рейзором должны вернуться, но осекся, боясь сболтнуть лишнее.

– Э… Рейзор не станет возражать против меня? – осторожно поинтересовался он. – Мне бы не хотелось его разочаровывать.

– Да, наш Рейзор очень предан маршалу, господин, но, как только он поймет, что маршал сам послал вас сюда, он будет беспрекословно выполнять все ваши приказания. Сюда, пожалуйста. Я вас представлю.

Рейзор внимательно выслушал косноязычное объяснение рыцаря и изучил приказ маршала.

– Куда нам надлежит отправиться? – спросил он.

– Как только мы поднимемся в воздух, я расскажу вам об этом, – извиняющимся тоном ответил Герард. – Чем меньше здесь будут знать, тем лучше.

Дракон тряхнул огромной головой, как бы давая понять, что готов повиноваться, и, будучи по натуре не слишком разговорчивым, погрузился в молчание.

Запрягали дракона довольно долго – процесс крепления седла и прилаживания бесчисленных ремней и упряжи был весьма сложным. Затем Герард надел мундир: утепленную кожаную куртку с длинными рукавами и толстые кожаные бриджи. Для защиты рук от холода ему дали кожаные перчатки. Кожаный шлем, напоминавший капюшон, закрывал его голову и шею. Куртка была великовата, бриджи маловаты, а в шлеме он едва не задохнулся. Сквозь прорези для глаз Герард почти ничего не видел и удивлялся, зачем нужны такие предосторожности. Символ Рыцарей Тьмы – лилия смерти и череп – красовался на куртке.

Кроме символа и меча, ничто не говорило о том, что Герард принадлежит к Рыцарям Тьмы. Он поместил драгоценное письмо в кожаную сумку, которую надежно приторочил к седлу.

Солнце стояло уже высоко в небе, когда оба – и дракон и всадник – были наконец готовы к полету. Герард неловко вскарабкался на спину дракона с помощью конюших и самого Рейзора, который отнесся к его неопытности с примерным спокойствием. С горящими от стыда щеками рыцарь едва успел схватиться за узду, когда дракон резко взмыл в воздух, оттолкнувшись от земли сильными задними лапами.

От толчка желудок Герарда уркнул, руки онемели и едва его слушались. Но стоило дракону набрать высоту, как душа Герарда словно порхнула в небо. Ощущение было и великолепным и пугающим. Дрожь волнения горячила кровь и уничтожала последние следы страха.

Когда Герард провожал глазами удалявшуюся землю, его посетило странное чувство, будто это мир ускользает от него прочь, а не он поднимается ввысь. Подобной тишины он никогда прежде не встречал. Тишину на земле нарушает множество различных звуков – щебет птиц, трепетанье листьев на ветру, отдаленные голоса и бормотание ручья или реки. Сейчас же Герард не слышал ничего, кроме легкого шуршания перепончатых крыльев дракона, а когда мускулы Рейзора разогрелись, исчез и этот звук. Тишина наполнила молодого человека чувством мирного блаженства, какой-то неведомой гармонией. Он не принадлежал больше миру, не был его частью. Он воспарил над мелкими заботами, огорчениями и суетой. Он не ощущал тяжести собственного тела, словно стал бесплотным. Мысль о том, что вскоре придется вернуться на землю и снова обрести эту ношу, показалась ему невыносимой. Он готов был лететь так целую вечность, лететь туда, где опускается солнечный диск, туда, где прячется лик луны.

– Какое направление? – Низкий голос дракона вернул Герарда к реальности.

– На север, – прокричал он в ответ. Ветер дул ему в лицо, срывая слова с губ. Дракон чуть повернул к нему голову, чтобы лучше слышать. – Солант.

Во взгляде Рейзора мелькнуло недовольство, и Герард подумал, что дракон сейчас откажется двигаться дальше. Формально Солант был свободной территорией. Рыцари Соламнии возвели там мощные укрепления, превратив город в неприступную крепость. Так что вполне можно было понять недоумение дракона, получившего приказ лететь туда.

Герард хотел пуститься в разъяснения, как вдруг услышал слова дракона, по-своему понявшего ситуацию.

– А, разведывательная миссия. Ясно, – произнес Рейзор и лег на курс.

В продолжение всего полета дракон хранил молчание. А Герард был занят собственными невеселыми мыслями. Он начал сомневаться в том, что сумеет убедить соламнийцев отправиться на защиту далекой страны эльфов.

– Господин, – услышал он вдруг голос Рейзора, – взгляните вниз.

Герард опустил взгляд на землю, и сердце у него упало.

– Спуститесь ниже, – попросил он дракона. Чувствуя, что не может говорить громко, он сделал знак рукой. – Я хотел бы посмотреть поближе.

Дракон вынырнул из-за облаков и стал медленно, кругами снижаться.

– Достаточно, – сказал Герард. Он перегнулся через седло, крепко ухватившись за него рукой в перчатке, и стал смотреть вниз.

Огромная армия растеклась по земле, и конца этой черной змее не было видно. Голубая лента, тянувшаяся вдоль дороги, очевидно, была рекой Белая Ярость, которая образовывала естественную границу Квалинести. Голова отвратительной змеи уже пересекла эту границу и заметно углубилась на территорию несчастной страны.

Герард наклонился вперед.

– Можно ли увеличить скорость полета? – прокричал он во всю силу легких, указывая на север.

Рейзор с усмешкой покосился на него.

– Для меня возможно, – проревел он в ответ. – Но будет ли это удобно для вас, не знаю.

Герард не сводил глаз с земли, подсчитывая количество рот и фургонов с провиантом. Услышав слова дракона, он пригнулся в седле и крепче уцепился за ремни. Огромные крылья дракона пришли в движение. Рейзор поднял свою прекрасную голову и взмыл вверх.

Неожиданное ускорение вдавило рыцаря в седло. Сокрушительный порыв ветра едва не ослепил Герарда, и он понял, как предусмотрителен был тот, кто создал кожаный шлем, снабдив его мощной защитой для глаз. Крылья дракона раскачивали седло, рыцаря мутило. Он мрачно уставился вперед и молился о том, чтобы существовал кто-то, кому можно было бы молиться.

6. Поход на Сильваност

Никто не смог бы сказать точно, откуда население столичного города Сильваноста узнало о том, что руки девушки Мины, принадлежавшей племени людей, обладают целительной силой. Эта новость могла прийти к эльфам извне, но их королевство было так давно изолировано от остального мира невидимым щитом, что такое предположение казалось невероятным. Никто из эльфов не смог бы сказать, когда он услышал об этом чуде, но каждый тут же поспешил поведать о нем соседу, родственнику или прохожему.

Этот странный слух распространился с наступлением темноты. Ночью его разносил шепот цветов, дуновение летнего ветра, песнь соловья, уханье совы. С волнением и радостью встретила его эльфийская молодежь, но эльфы постарше хмурились и предостерегали от излишней доверчивости.

С особой неприязнью воспринимали этот слух кираты, патрулировавшие границы страны. Эти эльфы с неподдельным горем наблюдали за тем, как ненавистный им щит убивал все вокруг. Когда-то они сражались против страшного Сна, насланного на них драконом Цианом Кровавым Губителем во время Войны Копья. По своему горькому опыту кираты знали, что Зло способно принимать самые что ни на есть благообразные формы и показывать свою безжалостную и омерзительную природу лишь в самый критический момент. Они предостерегали остальных эльфов от слепого доверия этой Мине. Они пытались пресечь слухи, которые растекались по городу, неуловимые, словно шарики ртути. Но стоило странным слухам проникнуть в дом, где умирал несчастный больной, как, возрожденные надеждой, они оживали с новой силой и катились дальше.

В ночь, когда взошла луна – та единственная луна, к которой никак не могли привыкнуть глаза эльфов, продолжавших искать среди ясных звезд алое и серебряное светила, – часовые у городских ворот увидели, как по залитой холодным светом дороге к городу движется толпа людей – около двадцати рыцарей в блестящих черных доспехах и несколько сотен солдат-пехотинцев. Армия не выглядела грозной, потому что люди явно были сломлены усталостью. Пехотинцы едва переставляли ноги, даже рыцари шли пешком, видимо потеряв своих лошадей в битве. Лишь один из них скакал верхом – хрупкая девушка на породистом жеребце цвета бычьей крови. Она была их предводителем.

Тысяча эльфийских лучников не сводила глаз с приближавшегося войска, намечая для себя цели. Кираты, формально не входившие в состав эльфийской армии, стояли чуть поодаль, выделяясь своими маскировочными накидками, рисунок на которых вторил зеленому узору лесов где они чувствовали себя как дома.

Мина на своем гордо выгнувшем шею коне бесстрашно направилась прямо к серебряным воротам. У ее стремени шагал минотавр. Рыцари шли следом, солдаты вереницей тянулись за ними. Теперь, оказавшись в поле зрения эльфов, они выровняли свои ряды, выпрямили усталые спины и зашагали в ногу, не выказывая страха при виде нацеленных на них стрел.

Мина остановила коня перед самыми воротами. Она обратилась к охране, и ее громкий голос звоном серебряного колокольчика разнесся вокруг:

– Меня зовут Мина. Я иду в Сильваност, выполняя волю Единого Бога. Я иду туда, чтобы научить своих братьев и сестер Истинной Вере и принять их на службу Единому Богу. И я прошу вас, эльфов Сильванести, открыть нам ворота, чтобы мы могли войти в ваш город.

– Не доверяйте ей, – говорили кираты. – Ей нельзя верить!

Но никто не слушал их, и, когда один из киратов по имени Ролан поднял лук и прицелился в Мину, стоявшие рядом отняли у него оружие и избили до полусмерти. После этого кираты забрали своего товарища и покинули Сильваност, чтобы вернуться в леса.

Тогда вперед выступил глашатай и, дождавшись тишины, огласил королевский указ:

– Его Величество король приказывает открыть ворота нашего столичного города Сильваноста перед Миной, которую Его Величество именует Спасительницей Сильванести, Одолевшей Дракона.

Лучники опустили оружие, со всех сторон раздались приветственные возгласы. Гвардейцы поспешили к воротам. В незапамятные времена эти ворота были созданы из стали и серебра при помощи магии. Выглядели они хрупкими и невесомыми, будто паутина, но древние маги утверждали, что на всем Кринне не найдется такой силы, которая может распахнуть их, разве что огонь дракона Но сейчас всем показалось, что, едва Мина протянула к ним руку, ворота отворились сами собой.

Мина медленно вступила в Сильваност. Минотавр шагал у ее стремени, подозрительно оглядывая каждого встречного эльфа и не снимая руки с меча. Настороженные солдаты шли следом. Лучники примолкли. Вдоль ночных улиц, залитых светом луны, стояли толпы эльфов. Никто не произносил ни слова, слышно было лишь позвякивание металлических кольчуг, бряцание клинков да топот сапог.

Когда хвост колонны еще змеился по пригородной дороге, Мина вошла на территорию города и сразу остановила коня. Услышав какой-то звук, она насторожилась и прислушалась. Потом спрыгнула на землю и приблизилась к толпе эльфов. Огромный минотавр направился было за ней, вынув из ножен меч, но девушка сделала ему знак рукой, и он остановился. Мина подошла к молодой женщине, тщетно пытавшейся успокоить расплакавшегося трехлетнего малыша.

Эльфы резко отпрянули от девушки, как будто само прикосновение к ней грозило опасностью. За ее спиной толпа сомкнулась снова.

Подойдя к женщине, Мина заговорила на эльфийском:

– Твоя маленькая дочка плачет, ее тельце горит от жара. Что с ней случилось?

Мать крепко прижимала дитя к груди, ее слезы падали прямо на детский лобик.

– Вот уже несколько дней она страдает от этой странной болезни. Ей все хуже и хуже. Я боюсь, что… она умирает.

– Дай мне свое дитя, – попросила Мина, протягивая руки.

– Нет! – Эльфийка судорожно прижала ребенка к себе. – Не дам!

– Дай, пожалуйста, – мягко повторила девушка.

Несчастная женщина подняла глаза, и ее взгляд встретился со взглядом Мины. Ясный свет глаз девушки озарил лица матери и ребенка. Мать молча протянула Мине свое дитя.

Малышка, легкая как перышко, сразу успокоилась на руках у Мины.

– Я благословляю это дитя во имя Единого Бога, – негромко произнесла Мина, – и возвращаю ему жизнь.

Девочка окончательно перестала плакать и доверчиво прижалась к груди Мины. Эльфы, стоявшие вокруг, затаили дух.

– Твоя дочка здорова, – сказала она, протягивая ребенка матери. – Иди домой и дай ребенку теплого питья. Девочка будет жить.

Мать со страхом взглянула в лицо малышки и радостно вскрикнула. Девочка мирно спала. Лобик ее стал прохладным, дыхание спокойным и легким.

– Мина! – воскликнула счастливая мать и упала перед девушкой на колени. – Прими мою вечную благодарность!

– Благодари не меня, благодари Единого Бога.

– О Единый Бог! – воскликнула женщина. – Благодарю Тебя от всего сердца!

– Это все ложь! – раздался возглас какого-то эльфа, яростно прокладывавшего себе путь через толпу. – Ложь и святотатство! Единственный Истинный Бог – это Паладайн!

– Паладайн оставил вас. – Мина спокойно взглянула ему в глаза – Паладайн не слушал больше ваших молитв. А Единый Бог с вами, и он заботится о вас.

Эльф открыл было рот для гневного ответа, но, прежде чем он успел заговорить, Мина сказала ему:

– Твоей любимой жены нет сейчас с тобой здесь. Почему?

Он не ответил и, пробормотав что-то неразборчивое, стал отступать назад в толпу.

– Потому что она лежит дома больная, – продолжала Мина. – И это длится уже много недель. На твоих глазах она с каждым днем приближается к смерти. Она уже не в силах встать с постели, не в силах ходить. Сегодня утром она даже не смогла оторвать голову от подушки.

– Я знаю, что она умирает, – сказал эльф, отвернувшись от девушки. – Многие из нас в эти дни умирают. Нашим уделом стали страдания.

– Когда ты вернешься домой, – продолжала Мина, – ты увидишь свою жену стоящей на пороге дома. Она возьмет тебя за руки, и вы станете танцевать в вашем саду, как, бывало, танцевали раньше.

Эльф резко повернулся к Мине, По его лицу струились слезы, на смотрел он, как и прежде, враждебно.

– Твои слова всего лишь мерзкий обман.

– Нет, не обман, – улыбнулась девушка. – Я сказала правду, и ты сам это знаешь. Ступай к жене. Ступай домой и убедись сам.

Эльф еще секунду медлил, а потом с хриплым возгласом кинулся прокладывать себе путь через толпу.

Мина протянула руки к эльфийской паре, стоявшей поодаль. Каждый из родителей сжимал ручку ребенка. Мальчики были двойняшками, худенькими и слабыми, с такими измученными личиками, что казались маленькими старичками. Мина поманила их к себе.

Мальчики испугались и еще крепче прижались к родителям.

– Ты человек. Ты станешь обижать нас, – сказал один малыш.

– Ты убьешь нас, – поддержал его другой. – Мне так сказал папа.

– Человек, минотавр или эльф – мы все равны перед Единым Богом. Мы все его дети, но нам нужно быть послушными детьми. Подойдите ко мне.

Мальчики взглянули на родителей. Те не отрываясь смотрели на Мину. Толпа ждала, что произойдет дальше. Наконец один из мальчиков выпустил руку матери и шагнул вперед, с трудом переставляя ноги, и, чтобы не упасть, ухватился за руку Мины.

– У Единого Бога хватит сил только на то, чтобы вылечить одного из вас. Кого ему лечить? Тебя или твоего брата?

– Брата, – немедленно ответил ребенок.

Мина счастливо улыбнулась и положила ладонь на детскую головку.

– Как счастлив сейчас Единый Бог, слыша твои слова. Он излечит вас обоих.

И тут же здоровый румянец вернулся на щечки ребенка. Глаза его оживились и заблестели. Слабые ножки перестали дрожать, спина выпрямилась. Второй мальчик оставил руку отца и подбежал к брату. Оба они обхватали ручонками шею девушки.

– Спасибо! Спасибо, Мина! – раздались радостные крики эльфов. Многие кинулись к девушке, стремясь прикоснуться к ней хоть на мгновение, хотя бы к краешку платья. Они молили ее вылечить близких, исцелить умирающих. В порыве обожания толпа едва не задавила девушку.

Минотавр, помощник Мины и ее добровольный телохранитель, поспешил ей на помощь. Обхватив девушку руками, он стал плечами отталкивать наиболее ретивых эльфов.

Высвободившись из тисков толпы и вскочив на лошадь, Мина привстала в стременах и подняла руку, призывая к молчанию. Все немедленно умолкли.

– Единый Бог велел мне сообщить вам, что те, кто в смирении и благоговении молит его об исцелении, будут излечены от болезни, насланной на вас драконом Цианом Кровавым Губителем. Единый Бог освобождает вас от наказания. На коленях благодарите Его, признавая Истинным Богом всех живых созданий, и вы получите исцеление.

Одни эльфы упали на колени и стали молиться. Другие отказывались признавать Истинным Богом кого-либо, кроме Паладайна. Третьи бормотали, что, возможно, кираты и правы. Но вдруг молившиеся стали поднимать головы, в их движениях появилась сила, а в глазах – блеск. При виде происшедшего чуда еще больше эльфов опустились на колени и присоединили свои голоса к молитве. Какой-то кират долго и пристально смотрел на Мину, затем безмолвно растворился в толпе.

Жеребец цвета бычьей крови поскакал вперед вдоль городской дороги. Солдаты Мины освобождали ему путь. Впереди, в мягком свете луны, сияла ярко освещенными окнами Звездная Башня, словно указывая путь к счастью. Шагая рядом с Миной, Галдар мучился от тошнотворного запаха, исходившего от эльфов, отвратительного, как запах падали.

– Мина, – обратился он к девушке, – это же эльфы! – Он даже не пытался скрыть свое отвращение. – Зачем Единому Богу эльфы?

– Души всех смертных имеют одинаковую ценность в глазах Единого Бога, – спокойно ответила Мина.

Галдар явно отказывался понимать это. Взглянув на девушку, минотавр увидел в ее янтарных глазах отражение бесчисленной толпы эльфов, так же как и он в свое время, ставших пленниками этого теплого янтаря.

Мина молча скакала по улицам Сильваноста, а молитвы, возносимые Единому Богу, все неслись и неслись к небесам.

Сильванеш, сын Эльханы Звездный Ветер и Портиоса из Правящего Дома Солостарана, наследник обоих эльфийских королевств – Квалинести и Сильванести, – стоял у окна, прижав лицо и ладони к стеклу и вглядываясь в ночь.

– Где же она? – нетерпеливо воскликнул он. – Почему ее до сих пор нет? Хотя, кажется, я вижу ее вон там! Подожди-ка! – Он заметил что-то во тьме ночного города, но потом со вздохом отошел от окна. – Нет, это не она. Я ошибся. Почему же она не идет? – Охваченный внезапным страхом, он обернулся к Кайрину. – Как ты думаешь, с ней не случилось ничего плохого?

Его кузен открыл рот, чтобы ответить, но не успел он произнести и слова, как Сильванеш обратился к слуге:

– Ступай посмотри, что происходит у городских ворот. И немедленно возвращайся.

Слуга с поклоном удалился, оставив братьев одних.

– Кузен, – начал Кайрин, тщательно подбирая слова, – это уже шестой слуга, которого вы отправляете с одним и тем же поручением за последние полчаса. Он вернется обратно с теми же известиями, что и пятеро прежних. Процессия тянется медленно, на улицах толпы народа.

Сильванеш опять нетерпеливо выглянул в окно.

– Какую же я совершил ошибку! Мне следовало бы самому встретить ее. – Он метнул холодный взгляд на кузена. – И мне не следовало обращать внимания на ваши слова.

– Ваше Величество, – вздохнул Кайрин, – такой поступок мог бы произвести неблагоприятное впечатление. Вы, король, лично приветствуете предводителя вражеской армии. Плохо уже то, что вы позволили ей войти в город, – добавил он тихо, но у Сильванеша был острый слух.

– Неужели я должен напоминать вам, кузен, – напряженно заговорил король, – что этот самый предводитель вражеской армии спас нашу страну от мерзкого Циана Кровавого Губителя? Именно эта девушка возвратила к жизни меня, вашего короля? Именно она подсказала мне, как обрушить щит, который губил наши жизни. Только благодаря ей я сумел одолеть Древо Щита и спасти народ. Если бы не она, улицы Сильваноста заполняли бы сейчас не праздничные толпы, а груды трупов.

– Все это мне хорошо известно, Ваше Величество, – согласился Кайрин. – Но я задаю себе вопрос: зачем она это сделала? Каковы ее мотивы?

– Тот же вопрос можно задать и вам, – резко ответил Сильванеш. – Каковы ваши мотивы?

– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

– Так ли? До меня дошли сведения, что вы плетете заговоры за моей спиной. Вас видели, когда вы встречались с киратами.

– Но что же из того, кузен? – мягко спросил Кайрин. – Кираты – ваши верные подданные.

– Они не верные подданные! – сердито возразил король. – Они злоумышляют против меня!

– Они злоумышляют против наших врагов, Рыцарей Тьмы…

– Против Мины, вы хотите сказать. Но тем самым и против меня.

Кайрин тихо вздохнул и продолжал:

– Кое-кто ожидает аудиенции Вашего Величества.

– Я никого не приму.

– Я думаю, что его вам следует принять, – продолжал Кайрин. – Он прибыл от вашей матери.

Сильванеш отшатнулся от окна и уставился на собеседника.

– Что вы сказали? Но… ведь моя мать умерла. Она погибла в ту ночь, когда на наш лагерь напали великаны-людоеды. В ту ночь, когда я прошел сквозь щит и оказался здесь.

– Нет, кузен. Ваша матушка Эльхана жива. Она и ее войско пересекли границы нашего королевства. Она вошла в контакт с киратами. Потому-то я и… Они пытались обратиться к вам, кузен, но их не пропустили. Тогда они пришли ко мне.

Сильванеш бросился в кресло. Дрожащими ладонями он прикрыл глаза, чтобы спрятать нахлынувшие слезы.

– Простите меня, кузен, – тихо сказал Кайрин. – Мне следовало бы не так сообщить вам об этом.

– Нет! Вы не могли принести мне более счастливой вести! – воскликнул король, отнимая руки от лица. – Посланец моей матери здесь? – Он вскочил на ноги и ринулся к двери. – Введите его.