Текст книги "Мелодия Бесконечности. Книга первая"

И без того не маленькие, глаза Маргариты стали просто огромными, она смотрела и не могла поверить: этот голос она узнала бы среди тысячи других без труда, а эти глаза…

От нахлынувших чувств закружилась голова, по щекам потекли слёзы. Закрыв лицо руками, девушка выбежала в сад. Немного пробежав, она застыла на месте, глубоко дыша, пытаясь совладать с эмоциями.

– Маргарита, постой! Подожди же!

Окрик вывел девушку из оцепенения.

– Господи, я ж убиться так могу на этих каблуках! И как вы, женщины, такое носите? Это, наверное, хуже, чем кандалы. Вот как надо было пытать в средние века. «Испанские сапожки» нервно курят в сторонке, – шутливо сердился Джон.

Маргарита обернулась и не могла уже сдерживать приступ безудержного смеха:

– Жан, ты всё-таки приехал! – девушка смотрела на него и смеялась от души, – Знаешь, а тебе идет этот наряд – ты такой милашка. Но, для чего весь этот маскарад?

Джон покраснел и кокетливо улыбнулся:

– Ну, да – я такой. А как, по-твоему, я попал бы в женский монастырь? Дьявольщина! Я чуть Богу душу не отдал на этих каблуках, будь они неладны! – выругался он, снимая злосчастную обувь, – Прости, я так и не научился жить без тебя, – виновато улыбнулся парень, – Зато, согласись, мне удалось тебя удивить. Маргарита не могла сдерживать не прекращающийся приступ смеха:

– Это Дэни с Рози так над тобой подшутили? С них станется. На дворе двадцать первый век – не стоило так изощряться, – всё ещё смеясь и вытирая руками потёкшую от слёз тушь, спросила Маргарита, – И всё это ради меня?

Парень ещё раз пристально осмотрел себя и разразился заразительным смехом.

– Ты всё можешь прочесть сейчас в моих глазах, – успокоившись после приступа смеха, пылко заверил Джон, и в них она увидела своё отражение.

– У тебя глаза такие, что невозможно забыть, – девушка дотронулась до его ресниц. – С ума сойдёт тот, кто тебя полюбит. Рассудка тот лишится, кто тебя полюбит, – повторял он, осыпая поцелуями каждый сантиметр на её лице, гладя её волосы, – Ты зачем волосы опять остригла, когда они только начали отрастать? У тебя роскошные волосы – не обрезай больше, хорошо?

– Ты настолько влюблён, что замечаешь каждую деталь? – Маргарита внимательно посмотрела на парня, ласково улыбнувшись.

– О, да и да! Сто тысяч раз, – на одном дыхании вымолвил он, – Прости меня, дурака. Я не должен был давить на тебя. Но, эта история меня многому научила – если любишь, то учишься ждать и доверять.

– Я тоже вела себя как эгоистичный, избалованный ребёнок. Конечно, это не оправдание, но, мне было очень тяжело. Теперь мы постараемся исправить наши ошибки, – Маргарита взяла его руку в свои маленькие, почти детские, ладони, – Теперь всё будет хорошо. Как бы ни было тяжело, мы всё преодолеем… вместе. Ведь у нас впереди целая вечность.

– У нас впереди целая вечность, – повторил он, и каждый из них был уверен, что именно ему ведом истинный смысл этих слов…

Внезапно, подобно сотне мечей, её пронзили лучи света, и она поднялась в воздух.

Рот приоткрыт в немом крике, глаза застыли как стекляшки у куклы. Её тело поглотило свет, и Маргарита упала на землю. Тело охватило пламя.

Девушка посмотрела на свои пылающие руки и закричала от ужаса, но, к своему изумлению, боли она не чувствовала.

Джон попытался было подойти к ней, но она истошно закричала:

– НЕТ! Не приближайся ко мне! Я опасна! – Маргарита сжала голову руками. – Тогда, и я тоже опасен! – Джон стоял на коленях, прижимая девушку к себе.

– Что ты делаешь? Оставь меня, – она отчаянно сопротивлялась, пытаясь вырваться из его объятий, теряя связь с реальностью.

– И не проси, – он крепче прижал её к себе, ему пламя также не причиняло вреда, – Я не могу снова тебя потерять. Ты – моя жизнь. Посмотри на меня! – он тормошил её за плечи, – Очнись! Посмотри же на меня!

– Я… я не хочу причинять тебе вред, – твердила сквозь слёзы Маргарита, испуганно глядя на него и не понимая, что Джон остаётся невредим, – Tu es trop cher pour moi…1414
  Ты мне слишком дорог… фр.


[Закрыть] Я не прощу себе… – Джон не дал ей договорить, запечатав рот поцелуем.

Как кусочки паззла, все воспоминания необъяснимым образом встали на свои места – Маргарита вспомнила всю свою жизнь до мельчайших подробностей, все семнадцать лет: каждый год – день за днём, мгновение за мгновением.

Она резко запрокинула голову, закричав, тело её выгнулось дугой и обмякло. Волосы приобрели платиновый оттенок.

1574 год. Франция. Париж. Лувр

Тело юной Шарлотты содрогалось в агонии, на губах выступила кровавая пена.

– Нет! Не трогай! – Маргарита одной рукой старалась закрыть мужу рот, а второй пыталась справиться с его порывистыми попытками кинуться к умирающей девушке, – Не прикасайся к ней! Оставь её!

В комнату вошли несколько человек – это были люди герцога Анжуйского:

– Где он? Она одна? – один из них бегло огляделся вокруг и осмотрел тело, – Тем хуже. Погоди. Бери за ноги. Быстро! Открой окно!

За окном раздался звук падающего тела. Мужчины вышли, и в покоях Шарлоты де Сов повисла гнетущая тишина.

– Арманьяк сбежал отсюда благодаря ей, – Генрих уже не в силах сдержать слёз, бессильно опустился на колени, – Каждую ночь я вижу, как они убивают наших людей! Я слышу их крики и призывы о мщении!

– Спрячьте вашу боль, ваш страх, вашу печаль. Ведите себя так, словно вы ни чем не обременены, словно вы свободны, – приговаривала Маргарита, уложив его голову себе на колени, не размыкая объятий, успокаивая, как баюкают младенцев, – До сих пор вы хорошо играли свою роль. Так и продолжайте. Из её уст исходила смерть. Яд – узнаю почерк матушки. У нас нельзя показывать свою слабость. Никогда. Показав им, что любите кого-то, указываете на жертву. Вы сами даёте им повод избавиться от вас. Нельзя им показывать, кого мы любим.

Генрих посмотрел на неё взглядом, полным благодарности и признания:

– Сегодня ты снова спасла мне жизнь. Я не забуду этого.

* * *

– Каждую ночь мне являлся твой призрак, – Маргарита дрожащими руками старалась исследовать каждую чёрточку его лица, запомнить каждый изгиб, точно, он и в самом деле был призраком, что мог исчезнуть в любое мгновение, – А по утрам, верила, что ты жив. Я всегда верила, что мы встретимся.

– Всегда? – он прижал её руку к своим губам.

– Всегда, – не колеблясь, ответила Маргарита.

– Ты благоухала ароматом жасмина, – продолжал он, покрывая её лицо поцелуями, – Ты была в маске. Я подумал: может, ты некрасива или изуродована. В ту первую встречу ты не хотела, чтобы я тебя целовал. Я подумал, что ты ещё более одинока, чем я. И ещё подумал: твоя любовь безрассудна, словно месть.

– Я хотела тебя забыть, – Маргарита приложила его ладонь к своей щеке, – Но в ту ужасную ночь тебя привели ко мне.

– Меня к тебе привёл сам Господь. В разгар резни я открыл глаза и увидел тебя.

– Я – твой приговор, – прошептала Маргарита.

* * *

– Мне их очень жаль, – Карл был сам не свой, с пересохшими губами и болезненно блестящими глазами на бледном лице, – Марго… Марго, на тебе очень красивое платье, – он взял сестру за руку и попытался выдавить из себя подобие улыбки.

– Шарль, я люблю его, – Маргарита требовательно посмотрела в его глаза.

– Где ты была? – строго спросил король.

– Я люблю его, Шарль, – повторила она.

– Вот уже много дней ты не выходила из своих покоев. Не хотела меня видеть? Я изменился, – скорбная улыбка осветила его измученное лицо, – Ты по-прежнему меня любишь? Сначала… – снова усмехается Карл, – Ты не любила его… Но, разве это останавливало твою горячую кровь? Марго, мы были хорошими и добрыми детьми, зачем мы выросли? Зачем я стал королем раньше, чем стал мужчиной? Я был так зол в день твоей свадьбы… Тебя украли и не спросили меня… Не хотел тебя отдавать… проклятая Наварра, так далеко. Как я его ненавижу. Но, он теперь мой брат… Я его люблю, Анрио… и за это ненавижу. Но, пока он тебя охраняет… пускай. Пускай, я буду его любить, – на лице выступили капли кровавого пота, которые он старательно вытирал о белоснежный парадный камзол.

– У тебя кровь, – Маргарита с содроганием посмотрела на брата.

– Какая разница? – он обнял её за плечи, оставляя руками кровавые следы, – Ты лишь сохрани улыбку на своих устах. Иногда лучшая дань усопшим – умение подавить в себе боль страданий.

– Но, они не умерли, – робко заметила Маргарита.

– Это я!… Я умер! – взревел Карл, – Грустно было бы умереть без тебя, – он уткнулся лицом в её плечо.

– Ты не умрёшь, Шарль! Я останусь с тобой, – Маргарита обняла его и погладила по волосам, – Он лишь только помог мне. Он любил меня, а это не преступление. Оставь его мне, Шарль. Выпусти его из тюрьмы.

– К тебе в спальню? – насмешливо уточнил Карл, – Один раз ты его уже спасла. Хватит! – он решительно освободился от её объятий, – Нет, Марго, его нельзя выпустить. По государственным соображениям. Нельзя, чтобы узнали… о другом преступлении.

– О каком преступлении? – изумлённо спросила Марго.

– О каком? Об этом лучше не знать, – он наклонился к самому её уху и прошептал, – Анжу не надо возвращаться. Не надо. Они вас убьют. Нашу мать и его тоже. Сходи за Наваррским. Он твой муж, сходи за ним. Он должен править страной, он!

– Что ты делаешь, Шарль? Что ты делаешь? – шептала Маргарита и сама себе не верила.

– Я чувствую запах собственной смерти, – продолжал он, – Что скажу Господу, когда он спросит? Я скажу ему: «В ту страшную Варфоломеевскую ночь, когда воды Сены стали красными от крови, я крепко спал». Я даже не питал к ним ненависти. Ты это знаешь.

– Да, я это знаю, – тихо ответила Маргарита.

– Они ждут меня. Ждут, я их вижу, – Карл до боли сжал руку сестры, – И у них кровь идёт горлом, как и у меня.

– Шарль, ты тоже втайне любил, – взмолилась она, – Ради меня, помилуй его.

– Это он отравил меня, – громко ответил король.

– Нет! Это не он! – вскричала Марго.

Карл крепче прижал её к себе и произнёс уже намного тише:

– Не он, но надо, чтобы был он.

– Зачем? Кто тебя отравил? Кто? – Маргарита задала вопрос, на который страшилась услышать ответ.

– Наша мать, – резко ответил Карл, а Маргарита до крови закусила губу, сдерживая крик – это был именно тот ответ, которого она так боялась, который глубже кинжала вонзился в её сердце, – Ты же знаешь, сестричка, что в нашей семье убивают на совесть, – саркастически добавил он.

– Боже, помоги ему! – дрожа в объятиях слабеющего брата, чей камзол весь уже был пропитан кровью, прошептала Маргарита, воздев глаза к небу, – Помоги…

* * *

– Шарль, умоляю, подпиши помилование, – Маргарита понимала, что сейчас для неё последний шанс. Её брат, король Франции Карл IX лежал на смертном одре.

– Который час? – поинтересовался он.

– Пять часов, – слабым голосом ответила Маргарита.

– Поздно, – печально вздохнул Карл.

– Поздно? – обеспокоенно спросила она, – Почему поздно?

– Мари… Мари. Я так любил тебя, – Карл силился приподняться на кровати, словно что-то увидел там, высоко на потолке, – Марго… Марго. Боже милостивый, – всё тело его напряглось, и он судорожно вцепился пальцами в простыни, – Боже милостивый, я иду к тебе без скипетра и короны. Забудь о преступлениях короля, и помни только о страданиях дитя твоего. Я хочу быть угодным Господу. Мы прекратим войну. Мы погасим ненависть. Мы будем добрыми и сильными. Не бойся, моя Марго, брат будет наблюдать за тобой из чистилища, – его глаза застыли, и голова безвольно упала на подушки.

Маргарита обняла брата в последний раз, закрыла ему глаза и задула свечу у его изголовья.

– Спи спокойно, Шарль! Несчастное дитя, ты не желал ни кому зла…

Наваррский стоял в дальнем углу комнаты и усиленно моргал и морщился, сдерживая слёзы.

– Король Карл IX умер! Да здравствует король Генрих III! – сей же час разнеслось по галереям Лувра.

* * *

– Этим составом бальзамируют королей, – Маргарита передала палачу мешочек из чёрного бархата, – Сохрани его красоту для меня, – потом она повернулась к герцогине Неверской, – Сними с меня все драгоценности… Похороните их вместе с ним. Как я тебе завидую, ты сможешь спокойно оплакать своего Коконнаса…

– Вас ждёт король Генрих… А ваше платье в крови, – заметила Генриетта.

– Это не имеет значения, – нежной улыбкой просияла Маргарита, – Была бы улыбка на устах…

Ослепляющая вспышка белого света – и Маргарита стоит посредине огромного зала с витражными окнами, каменным полом и мраморными колоннами, в дальнем углу которого, в кресле из алого бархата сидела женщина в старинном платье.

Девушка медленно, мелкими робкими шагами пошла в её сторону.

– Ну, же, смелее, дитя, – позвала женщина, вставая с кресла, – Подойди ближе. Дай тебя обнять.

Маргарита послушно продолжала идти – теперь она узнала, кто перед ней. В свете свечей прекрасное лицо ещё молодой женщины казалось спокойным и умиротворённым, но её большие тёмные глаза были полны тоски и грусти. Одета она была в расшитое золотом и жемчугом бордовое бархатное платье с большим декольте, открывавшим безупречную кожу шеи и груди. Из украшений на ней были только жемчужные серьги. С гордой осанкой, она неслышно, плавной походкой, ступала в бархатных туфлях.

– Ваше Величество, – девушка преклонила колено.

– Поднимись, дитя, – женщина протянула руку, – Никогда и ни перед кем не склоняйся. Помни, кто ты есть и не забывай, чья кровь течёт в тебе. Спустя столетия, кровь Медичи и Валуа снова объединилась, – она обняла Маргариту, – Теперь, когда я своими глазами увидела тебя, я могу спокойно уйти. Прости за те кошмары, что тебе довелось вынести.

– Сколько же Вам всего пришлось пережить… – участливо проговорила Маргарита.

– Это ничего – ты лишь сохрани свою дивную улыбку, – она откровенно улыбнулась и взяла руку девушки в свою, – Ты будешь счастливее меня – ты сможешь то, чего не смогла я. Я верю, что так и будет. Будь мудрой, смелой и милосердной. И однажды своим величием ты затмишь меня. Отпусти же меня с лёгким сердцем и не держи зла.

Маргарита последний раз посмотрела в глаза этой невероятно сильной и прекрасной женщины – истинной королевы.

– Отпускаю тебя, кровь от крови моей, Маргарита из Маргарит – произнесла женщина.

– Отпускаю тебя, кровь от крови моей, Светлая Королева, – ответила девушка.

Призрак Маргариты Наваррской исчез.

Девушка осмотрелась по сторонам – почему же тогда она сама осталась?

– А у меня ты ничего не хочешь спросить? – раздался голос у неё за спиной.

Маргарита обернулась, и узрела саму себя, только старше лет на десять, с модной причёской, в белой шелковой блузе, костюме бледно-персикового цвета и бежевых босоножках на шпильках. Она протянула руку, ожидая, что та пройдёт сквозь тело, но, рука упёрлась в плоть. Девушка отдёрнула руку и виновато улыбнулась. Другая Маргарита улыбнулась в ответ.

– Неужели такое возможно, – потрясенно пробормотала Маргарита и сильно зажмурилась, а когда снова открыла глаза, то вторая с неподдельным интересом продолжала смотреть на неё.

– Меня тебе не стоит бояться, – спокойно произнесла она, – Я – это всего лишь ты. Так, у тебя нет вопросов ко мне? – повторила другая Маргарита.

– Кроме картин прошлой жизни, я видела … – начала девушка, немного осмелев, – Это случится в будущем?

– Ты видела лишь отрывки, вырванные из контекста. Ты не видела всей сути. Я не могу обещать лёгкой судьбы, но, могу обещать судьбу, достойную вас. Ваше будущее ещё не написано. Оно будет таким, каким вы его сделаете.

– Есть ещё, что не даёт мне покоя… – девушка запнулась, пытаясь подобрать слова о том, что гложет её сердце и душу, о чём её мысли…

– Я знаю, о чём ты хотела спросить, – другая Маргарита положила руку ей на плечо и ласково произнесла, – и хочу показать тебе кое-что – смотри же внимательно. Пойми, почему я не пожалела о том, что послушалась голоса любви:

Снова, ставшая уже знакомой, вспышка яркого белого света – и Маргарита оказалась в огромной светлой гостинной, украшенной к новогодним праздникам.

Посредине которой, на стремянке возле гигантской ёлки, стояла она сама в алом шелковом платье, развешивавшая ёлочные украшения. Словно, за эти годы ничего и не изменилось – разве что на её лице прибавилась пара морщинок в уголках ясных глаз.

В доме царила предпраздничная суета. Маргарита наряжала ёлку в гостинной – это хоть немного отвлекало её от невесёлых мыслей. Вдруг сердце её забилось часто-часто – и спустя годы, предчувствие не подвело её.

Она как раз прикрепляла большую звезду на верхушку огромного праздничного дерева, когда вошёл Джон. Он был кроток и прекрасен. Девушка от неожиданности оступилась и чуть не упала с лестницы – только крепкие объятия Джона подхватили её. Он был в красной куртке и Санта-Клаусовской шапочке, съехавшей на одно ухо, а большая спортивная сумка, вероятно, символизировала мешок с подарками. Его глаза блестели. Он опустил сумку на пол рядом. По-прежнему, они не сказали друг другу ни слова, но это и не было нужно… Было так упоительно больно, и в то же время так мучительно сладостно, что сердце разрывалось на части… Он погладил её по волосам, улыбаясь сквозь слёзы.

– Милая моя… Марго… любимая… – прошептал он, уткнувшись лицом в её волосы.

– Ты… вернулся… – с нескрываемой радостью вымолвила Маргарита.

– Вернулся… я не мог иначе, – мягко улыбнулся он.

– Прости, я… – произнесли они одновременно и рассмеялись.

– Я вёл себя, как глупец… Я просто очень боялся потерять тебя…, – он опустил голову, – Даже безумная любовь моя не оправдание. Я люблю тебя так же сильно, как и в день нашей первой встречи.

– Ты меня не потеряешь, ты же знаешь – уверенно ответила она.

– За это я и прошу прощения – за то, что усомнился в тебе, – Джон резко поднял голову и поцеловал её в макушку, – Страх и ревность ослепили меня.

– Что было, то уже в прошлом. Главное, что сейчас ты дома, – Маргарита подняла на него свои прекрасные глаза. Джон наклонился и, не в силах более сдерживать чувств, поцеловал её – сначала нежно и почти воздушно, затем всё более настойчиво и страстно. Тело горело в благословенном огне.

В гостинную спустились остальные.

– Здравствуй, отец, – поприветствовал Джона лёгким поклоном привлекательный юноша с проницательным взглядом зелёных глаз и чёрными кудрями.

– Здравствуй, Али, – сердечно обнял его Джон, – Дома всё хорошо? – Да, папа, – кивнул Алишер, – Наши передавали всем привет и самые наилучшие пожелания.

– Привет Джон, – ослепительно улыбнулась Розалинда, теперь это была уже на та маленькая девочка, какой её знает сейчас Маргарита, а обворожительная молодая девушка.

– Рад тебя видеть, принцесса, – Джон поцеловал её руку. – Ба! Какие люди и без охраны, – весело усмехнулась подошедшая Даниэлла, всё такая же светлоокая и лучистая, – Я же говорила Марго, что ты вернёшься, а она, глупенькая, всё плакала, – девушка многозначительно посмотрела в сторону Маргариты.

– Привет, сестрёнка. Здравствуй, Джек, – Джон заключил друзей в пылкие объятия.

– Папочка! Папуля! – с радостными криками на шею Джона бросилась девочка-подросток с пышными локонами светлых волос и яркими синими глазами, – Мы очень скучали по тебе, особенно мама, – девочка дёрнула Маргариту за подол платья, – Ну, ведь правда же? – Маргарита утвердительно закивала и улыбнулась.

– Аделина, здравствуй, родное сердце. Я тоже сильно-сильно скучал за вами, и за мамой особенно, – Джон взял девочку на руки и поцеловал в лоб. – А где ты был? – осведомилась Аделина, играя с прядью его волос, – Папуль, а что ты нам привёз?

– Аделька, имей же терпение, – перебила её девушка азиатской внешности в матросской форме японской старшей школы с гладкими чёрными волосами и пронзительными черными глазами.

– А тебе, разве, совсем не интересно, Лали-Мей? – с хитрецой во взгляде, спросил Джон.

– Прошу, называй меня просто Мей, – смущенно попросила девушка.

– О! С возвращением, Джон! Как раз к столу, – проходя мимо улыбнулась Джастина, неся на кухню поднос с рождественским гусём, – Так, чтобы не забыть – надо ещё дополнительный прибор, – повторяла она, – Дэн, прибор на ещё одну персону, будь любезен, – крикнула она на кухню.

– Ну, здравствуй, – просиял улыбкой светловолосый ясноглазый молодой человек в слепяще белом костюме, – С возвращением.

– Здравствуй, Рене, – в ответ улыбнулся Джон, – Подойди. Не бойся, я не кусаюсь. – Да, я, собственно и не боюсь, – Рене посмотрел на него открыто, без опаски.

– Вот и правильно, – одобрительно кивнул Джон, обнимая его.

– Ну, вот так всегда – сам утверждает, что блондины не в его вкусе, а стоит появиться смазливому блондинчику с голубыми глазами, как я уже никому не нужен, – обиженно надул губы высокий бледный парень в серых джинсах и серой атласной рубашке, расшитой серебром, с роскошной шевелюрой цвета лаванды и печальными серыми глазами, – Злые вы, уйду я от вас…

– Обидели мышку – написали в норку, – насмешливо ухмыльнулся ещё один азиат в чёрных брюках и ярком кухонном фартуке поверх чёрной шёлковой рубашки, с модно стриженными иссиня-чёрными волосами и глазами цвета вечернего неба, – Куда же ты пойдёшь, пупсик? – он приобнял парня за плечи.

– Ондзи, руки… убери, – резко отстранился от него парень.

– Ой, ой, какие мы нервные, – усмехнувшись, Ондзи поднял руки в примирительном жесте, – Джасси, на столе место ещё есть? А то печенье сейчас уже будет готово, – крикнул он в сторону столовой.

– Здравствуй, Марк, – Джон дружески похлопал парня по плечу и легко потрепал за щеку.

– Ану, кыш-кыш! Это наш папа, – подбежали к ним девочки-близняшки шести лет, одна из которых тянула за руку карапуза лет трёх.

– Конечно, ваш, – Джон поцеловал девочек и взял на руки мальчика.

– Папа, давай паиглаем? – попросил малыш.

– А во что ты хочешь поиграть, Анри? – поинтересовался Джон.

– Тук-тук! – мальчик постучал друг о друга маленькими кулачками.

– Кто там? – в тон игре спросил Джон.

– Мели, – мальчик широко улыбнулся.

– Какая Мери? – с наигранным удивлением снова спросил он.

– Мели Клисмас, папочка! – мальчик чмокнул отца в щеку и звонко рассмеялся.

Близнецы стояли, обнимая с обеих сторон Маргариту – смуглокожие, с чёрными вьющимися волосами и сияющими карими глазами – в одинаковых расшитых бисером красных бархатных платьях с белыми кружевами. «Когда они вырастут, то без боя будут брать в плен мужские сердца… И все они называли нас с Джоном своими отцом и матерью…» – подумала Маргарита и улыбнулась своим мыслям.

Потом она увидела уже столовую – за большим праздничным столом сидело много взрослых и детей. Счастливые родные лица родителей, друзей, мужа, и много пока незнакомых лиц, но, к которым она ощутила необъяснимый прилив теплоты и нежности.

– Джон, давай, скажи тост, – попросили собравшиеся.

– Хорошо, – он поднялся с места – За всех нас! Пусть счастье будет нам наградой, и в этот день, и во все последующие! За любовь и за тот свет, что есть в каждом из нас!

– И такое будущее будет у нас? – с замиранием сердца спросила девушка.

– Это – один из возможных вариантов, – ответствовала старшая Маргарита, – Каким он будет, зависит только от вас. Вы те, кто вы есть – не больше, но и не меньше. Я верю в вас. Надеюсь, ты узнала ответы на свои вопросы. Будь же мудрой, смелой и милосердной. Стань достойной такой судьбы. А сейчас, дай мне свою руку, – девушка послушно протянула руку, – Отпускаю тебя, кровь от крови моей, Маргарита из Маргарит. Спасибо, что подарила мне возможность увидеть себя ещё раз такой светлой и такой молодой, – не успела она произнести последние слова, как яркий свет окутал девушку.

Девушка шумно вздохнула и открыла глаза.

– Хвала Небесам! – облегченно выдохнул Джон и крепко прижал девушку к себе, – Всё в порядке? – спросил он, глядя Маргарите в глаза.

– Всё нормально. Я, наконец, примирилась со своим прошлым, – Маргарита посмотрела в такие любимые его карие, – Больше не будет кошмаров, – улыбнулась она, и глаза её засияли отражением яркого весеннего солнца, но в них теперь запечатлелся опыт прожитых жизней, который теперь навсегда останется в ней, давая силу и мудрость, не свойственную ещё её юному возрасту.

– Ну, вот опять – что за безобразие у тебя на голове, – он провёл рукой по её волосам, и они стали прежнего цвета, – Теперь намного лучше – тебе блондинкой быть не идёт, – усмехнулся парень – И, вообще, прошу учесть на будущее – я предпочитаю брюнеток, – подмигнул он.

– Спасибо, милый, – Маргарита вспушила рукой свою причёску, – Можно не тратиться на парикмахера, – Ты так громко звал меня, – поморщила свой маленький носик Маргарита, – что твой голос до сих пор звучит у меня в ушах. Я должна была вернуться – разве могла я подвести тебя? – искренняя лучистая улыбка озарила её лицо.

– Храбрая моя девочка, – Джон поцеловал девушку в макушку, – Я безмерно горжусь тобой. А теперь пойдём со мной, ещё кое-кто хочет тебя видеть, – он обнял её за талию, и они вместе направились к главному входу.

За высокими ажурными воротами стоял «Линкольн» доктора, вокруг которого в разнообразных позах разместились ребята.

От волнения у девушки перехватило дыхание, она с силой сжала ладонь Джона, а он ободряюще похлопал её по плечу:

– Ну, смелее. Они ждут тебя, – ласково улыбнулся он, легонько подтолкнув её.

– Брат! Дэни! Жюстин! Эллен! Друзья! – Маргарита обняла и расцеловала друзей – Господи, как же я рада всех вас видеть! Я люблю теперь вас ещё больше, вы у меня все такие замечательные.

– Ну, и кто тут что говорил про Барби, – хихикнула Рози в кулачок, глядя на Джона, который всё ещё оставался в женском платье.

Среди друзей Марго увидела красивую, элегантно одетую, женщину лет сорока, чьи каштановые волосы пышными локонами падали на плечи, а в больших серо – голубых глазах сиял свет любви. Девушка бросилась ей на шею:

– Мама! Мамочка! Знаешь, я такая счастливая сегодня!

– Девочка моя! – Валентина нежно обняла дочку – Нехорошо, cara mia, твои друзья приехали, а ты не предупредила. Мы бы с папой хоть подготовились… Что они подумают о нас?

– Мама… Да, я сама была не в курсе, – состроила виноватую мордочку Рита.

– Не мамкай, я уже семнадцать лет мама. Это же твои друзья, и ты сама их приглашала – так, что будь добра, прояви гостеприимство, – женщина строго посмотрела на Маргариту, потом мягко улыбнулась, – Жан такой славный молодой человек, и по всему видно, как тебя любит – не обижай парня.

– Ну, ма-ам, – смущенно зарделась девушка.

– Oh, mio Dio! Я же не слепая, – всплеснула руками Валентина, – Я же вижу, как он на тебя смотрит. Вижу, что и ты к нему неравнодушна. После всего, что ты пережила, любовь поможет тебе быстрее исцелиться. Ecoute ton coeur1515
  Слушай свое сердце. фр.


[Закрыть]

– Мам, а что, так заметно? – промурчала Маргарита совсем по-кошачьи и сильнее прижалась к матери.

– По-моему, ты должна обнимать кое-кого другого, – ласково заметила женщина. Маргарита рассмеялась и вернулась к Джону:

– Обними меня сильнее. И не смей меня отпустить, – она прикрыла глаза, уткнувшись лицом в грудь Джона.

– Ну, уж нет! – тряхнул головой Джон, – Не для того я столько пережил, чтобы отпустить тебя, когда снова нашёл.

– Знаешь, у меня такое чувство, что мы знаем друг друга тысячи лет, – прошептала Маргарита, наматывая на палец прядь его волос. Они смотрели, и не видели ничего кроме друг друга. Земля уходила из-под ног.

– Если это сон, то я не хочу просыпаться. Если это явь, то я хочу, чтобы этот миг длился вечно, – мечтательно зажмурилась девушка.

– Эй, влюблённые, ну, где вы витаете? Дождь начался – вы же промокнете, – голос Даниэллы возвратил их с небес на землю, – Садитесь в машину. Марго и Джон посмотрели друг на друга: с чёлок по лицам стекали струи тёплого весеннего дождя.

Побывав в Париже, первым делом все стремятся посетить легендарную Эйфелеву башню, что и собрались сделать друзья к огромному удовольствию Маргариты, с радостью устроившей им экскурсию родным городом.

Девушки стояли на смотровой площадке Эйфелевой башни и восхищённо созерцали открывавшуюся перед ними панораму Парижа.

– Admirablement!1616
  Восхитительно! фр.


[Закрыть] – всплеснула руками Маргарита, – Оh, Paris! Mа belle capitale!1717
  О, Париж! Моя прекрасная столица! – фр.


[Закрыть]

Нигде в мире нет подобного города… И никогда не было. И не будет.

Теперь она смогла по-настоящему ощутить всю его всесильную магию – причудливое сочетание старых улочек и новых кварталов, дыхание истории и вечная студенческая весна, запах обжигающего свежезаваренного кофе и горячих миндальных круассанов, аромат изысканных духов и новых платьев, респектабельные рестораны и уютные маленькие кафе, мелодии кабаре и уличных музыкантов, красота и сила витражей Сен-Шапель, шепот влюблённых и плеск вод Сены, звон колоколов Нотр Дама и шаги многочисленных посетителей Лувра – это был её город на сто процентов. Её прекрасная столица. Неизменно величественная и мудрая, вечная и вечно юная, неувядающая, с неуёмной страстью к жизни. Вечная доминанта Города над Человеком, когда мы легко соглашаемся быть проигравшими.

Быть парижанином не означает родиться в Париже. Это означает – родиться там заново

Саша Гитри

Так и Маргарита чувствовала себя заново рожденной, вместе с подругами в ожидании молодых людей глядя на любимый город, который с высоты был похож на дивную книжку-раскладушку с волшебными сказками. И она так и ощущала себя – как в сказке.

– Ну, что – за встречу? – подошли парни с бокалами шампанского в руках.

– Всегда об этом мечтала, – счастливо улыбнулась Джастина.

– О, да! – согласилась с ней Ева, блеск её глаз тоже выражал абсолютное согласие.

– Да! И не забываем про шоппинг – побывать в Париже и не посетить местные бутики, было бы просто непростительно! – мечтательно закатив глаза, добавила Даниэлла.

– Не вопрос, ма шер, – с запалом ответила Маргарита, – я даже знаю несколько. Но, сначала мы отведаем самой вкусной в мире выпечки и самого ароматного кофе.

В бокале Маргариты что-то блеснуло, она поднесла его ближе и присмотрелась – на дне бокала лежало кольцо. Девушка непонимающе заморгала.

– Je t’aime, epouse-moi1818
  Я люблю тебя. Выходи за меня. – фр.


[Закрыть], – обезоруживающе улыбнулся Джон. Остальные заговорщицки переглянулись. Маргарита сделала несколько глубоких вдохов.

– Это ты мне только что предложение сделал? – кокетливо улыбаясь, уточнила она, – И когда ты французский выучить успел?

– Ну, было у меня немного свободного времени. И не сомневайся – ради тебя я не только французский выучить готов, – непринужденно пожал плечами Джон, – А у тебя появился другой кандидат в мужья? – увлечённо поинтересовался он, – Я не хочу больше гоняться за тобой. И… только я смогу защитить тебя… Просто доверься мне. Девушка растерянно посмотрела на друзей, потом на Джона и покраснела до кончиков ушей и носа.

– И иного ответа, кроме как положительного, вы не примите, месье, – спросила Маргарита, пряча сияющее лицо за бокалом.

– Не приму, – отрицательно замотал головой парень, – Маргарита де Валуа, согласна ли ты стать моей женой? – произнес эти сокровенные слова и весь замер в ожидании ответа.