Текст книги "Вселенская мозаика, или Ген любви. Часть 1"

– Деньги, деньги, как без них обойтись? Потребность в них заставляют меня делать то, что я не хочу, но если делать всегда то, что только нравиться, никогда не научишься чему-то новому. А как узнать, что нужно делать и какое занятие наверняка будет нужным кому-то? И образование нужно, а чтобы выжить в обучении надо все-равно откуда-то брать деньги. Надо зарабатывать самой или иметь помощь от кого-то. Да, уж, вот откуда берется философия содержанок и альфонсов. И это как заколдованный круг. А я должна найти выход, иначе пополню ряды паразитирующей части общества. Да и жизнь паразита не сладка, пожалуй – Алина рассуждала сама с собой и невольно на ум пришел последний разговор с Элькой, она вспомнила о владельце казино, который оказывал ей знаки внимания. – Лучше сразу отмести этот вариант. Хотя соблазн велик.

Она представила, что приняв материальную помощь этого мужчины, ей не придется работать в ресторане, видеть эти пьяные рожи, она будет высыпаться и не сидеть рассеянно на занятиях от недосыпаний. А на обеде в институте сможет позволить себе не только один гарнир, а и кусок куриного филе с салатом.

– Да, уж, куда приводят мечты… Если бы все только этим и ограничивалось. А ведь придется с ним быть ласковой, изображать неподдельный интерес к его настроению, здоровью, изображать сексуальное удовлетворение. А он же человек, зачем его так обманывать? Хотя может я и ошибаюсь – рассуждала Алина, стоя под душем, перед сном.

Что-то внутри подсказывало ей, что за физиологическим слиянием двух людей, которое большинство воспринимают просто как удовольствие, в природе кроется некий более серъезный смысл, который сильно влияет в целом на судьбы людей. И дело тут не в детях или венерических заболеваниях, а в чем-то ином, не видимом.

Она смирилась с тем, что очень притягательна для мужчин и привыкла к постоянному вниманию с их стороны. Уже с выпускного класса школы Алина была окружена вниманием противоположного пола. Ровесники, юноши постарше или уже взрослые мужчины пытались красиво ухаживать за ней, некоторые очень быстро признавались в любви. Чаще везло, потому что, как правило, они были привлекательны, неординарны и даже порядочны. Она каждый раз пыталась найти отклик в своей душе на их чувства, иногда ей удавалось убедить себя в симпатии и тогда мог возникнуть короткий роман. Но, каждый раз отношения быстро исчерпывались, не успев даже развиться как следует. И по инициативе Алины прекращались. А за последний год, все ее новые ухажеры вообще были обречены на разочарование. Как только начинались намеки на секс Алину переклинивало и она начинала видеть своего поклонника в каком-то невыигрышном свете, из-за чего становилось невозможным с ее стороны ответить взаимностью. То замечала какой-нибудь торчащий волосок из ноздри, то ей казалось, что от него резко запахло, то зубы становились желтее, чем раньше и еще какая-нибудь ерунда. В конце концов, она стала считать это жестоким по отношению к мужскому роду и настроилась вообще не продолжать отношения с кем либо, если не почувствует сразу сильного притяжения. Алина решила, что природа ведет ее к какой-то конкретной цели и решила отпустить этот аспект жизни. Ей надоело, что ровесники вокруг как-то слишком много придают значения тому, есть ли у них пара или нет.

– Это не единственное занятие в жизни, ради чего собственно я здесь и существую, и если мне этого не хочется, дело не только во мне, но и в том, кто находится рядом – заключила для себя Алина.

Так почему же ей так странно на душе? Этот вопрос Алька задавала себе все чаще. Теперь ей стало понятно что значит «неприкаянная душа». Да, она именно такая – не-при-каян-ная. И что теперь с этим делать?

***

В другом районе Питера так же чувствовал свою неприкаянность Андрей Бурашов. Правда после того, как он разглядывал ночное небо под звуки «Скорпионс» ему почти каждую ночь стала сниться улыбающаяся девушка. Она протягивала ему руку и звала куда-то наверх. Он брал ее нежную ладонь, но никак не мог понять куда она его тянет, как он может с ней взлететь на небо? Поэтому стоял как вкопанный. Она, видя, что не в состоянии вместе с ним взлететь, с грустью в глазах соглашалась идти с ним дальше и на этом сон заканчивался.

Теперь в его душе поселилась маленькая надежда, что в один прекрасный день случится чудо и неземной свет озарит его душу, пройдет хандра, а вместо регулярного секса, превращающего любую красавицу в резиновую куклу, появиться любимая, желанная и единственная возле которой весь мир становится раем, а любое занятие кажется наинтереснейшим в мире… Андрей осознал, что уже не боится снова полюбить, даже если новая любовь закончится так же, ибо без этого чувства его уже мало что радовало вокруг.

Он позвонил своему бывшему тренеру Виктору Петровичу и попросился прийти на тренировку, посмотреть как тренируется подрастающее поколение. Тот его не сразу узнал, но когда вспомнил, то с радостью разрешил. Когда-то Андрей подавал большие надежды и был одним из любимых подопечных Виктора Петровича.

Бурашов с замиранием сердца рассматривал пошарпанные стены спортивной школы, в которой когда-то пережил немало радости и поражений. Давно ее никто не ремонтировал. Ничегошеньки не изменилось, только тренер слегка поседел, но выглядел все таким же бодрым и был как всегда весел. Когда Андрей пришел, закончилось занятие очередной группы, и наступил перерыв. Воспользовавшись пустым залом, он пробежался по кругу, размялся, повисел на турнике. Петрович, как его между собой называли все воспитанники, вышел из раздевалки и понаблюдав за Андреем, позвал его. Они обнялись, пожали друг другу руки и пошли в тренерскую.

– Ну, как ты? Учишься, работаешь?

– Учусь еще, в медицинском, да подрабатываю охранником посменно, ночами.

– Молодец, молодец, что на шее у родителей не сидишь! – Петрович искренне порадовался за своего воспитанника, но увидел что Андрей от этих слов переменился в лице. – Что-то тебя беспокоит? Что-то с родителями случилось?

– Да, нет, все хорошо, все нормально вроде бы, только вот не знаю я как жить дальше, и зачем вообще жить! – неожиданно для себя выпалил Андрей.

– Ты торопишься?

– Нет.

– Посиди, посмотри, хочешь поразминайся тут где-нибудь в сторонке, а через час я отпущу группу и поговорим.

– Спасибо, спасибо Виктор Петрович! – у Андрея слезы навернулись на глаза, ему оказывается так не хватало все это время, что он загонялся и переживал после разрыва с Иркой, действительно родного и адекватного взрослого человека рядом…

Андрей от души позанимался, понаблюдал за мальчишками, и жизнь уже показалась не такой уж и тоскливой. Когда они с Петровичем переодевшись вышли на улицу было еще светло и они решили прогуляться по парку.

– Андрей, ты меня удивил, честно говоря – такой парень, крепкий, красивый, у тебя всегда все получалось, что могло так расстроить, что аж жить перехотелось?

– Девушка любимая от меня ушла, и учусь я не по своему призванию. К тому же с отцом отношения почти не существуют. А самое главное, мне уже сейчас не хочется сексом заниматься, вообще. Это же не нормально. Я не понимаю зачем я это должен делать? Для кого?

– А-а, понятно. Это кто ж тебе сказал, что это не нормально?

– Да везде и говорят, и пишут, что секс – это полезно для здоровья, а воздержание не очень и все такое. – Андрей смутился.

– Эх, молодежь, молодежь! А что наши предки дураками что ли были, что перед серьезным боем или делом воздерживались? А сейчас, спортсмены перед соревнованиями обязаны режим соблюдать и в том числе не встречаться накануне с девушкой своей. Это способ аккумулировать энергию. Сосредоточиться на себе. Ведь занимаясь сексом ты не только отдаешь часть своей энергии, но и впускаешь в себя чужую и еще неизвестно какую. Хорошо если это Любовь и приятие, а если тобой просто попользовались? Или ты решил кого-то использовать? Тогда это просто растрачивание себя, отсюда и нежелание жить – опустошился! Почитай как-нибудь кодекс самурая – Петрович вздохнул, но глаза его улыбались. – Тут палка о двух концах, как в любом деле. Тебе дается на твою жизнь определенный потенциал и он не бесконечен. Твой выбор как им распорядиться. Почему всегда и во все времена люди ищут взаимной Любви? Да потому что, только в этом случае секс для обоих взаимополезен и во благо. Обмен энергиями получается полноценным. А потом люди не понимают: а что это у меня почки болят или сердце? Это хорошо, что ты сам до этого дошел, а дошел только потому, что раньше времени поистрепался. Так что радуйся, «нет худа без добра». Теперь у тебя есть большой шанс начать жить осознанно.

– Виктор Петрович, я не понимаю что-то, куда ж еще осознаннее. Загружаться думаете полезно – я не хочу быть каким-нибудь серьезным монахом, сидящим в келье. Я хочу нормально жить.

– А что значит по твоему нормально?

– Иметь любимую и хорошо оплачиваемую работу, хорошую жену, здоровых детей, конечно же, денег побольше, поездить по миру за жизнь, ну еще там по мелочам…

– Понятно, то же, что и большинство хочет. А ты покажи мне пальцем на три уже немолодых семьи, в которых все счастливы и их мечты осуществились. Да и с работйо сейчас знаешь какая ситуация. Надо самому закручивать дело, время удачное пока капитал глобально перераспределяется.

Андрей напрягся. Слово капитал в его сознание не влезало пока что. Они продолжали медленно идти по парку, Петрович улыбаясь смотрел вперед, не торопил с ответом. Так прошло минут десять. Андрей успел перебрать всех своих друзей, ближних и дальних родственников, но у всех что-то не ладилось – либо со здоровьем, либо отношения хреновые, либо алкоголик, либо жена гулящая, а главное это все на фоне материальных проблем и несбывшихся мечтаний. Андрей сначала посмотрел на тренера, и рассмеялся, умилившись его блаженной улыбкой.

– Даже не знаю что и сказать, пальцем мне показать вам не на кого.

– Ну, хорошо, я вообщем-то и не надеялся. Как ты думаешь, они все считаются сознательными людьми?

– Не все конечно, но в целом сознательные. Учились, женились, детей родили, работают все – бомжей нет. От души же все делали!

– А как ты думаешь, они так же как и ты считали, что секс – важная часть в жизни человека и полезна для здоровья?

– Ну, из тех кого я знаю, мужики-то все так думают, да и женщины похоже тоже, а какое это имеет отношение к сознательности, или как правильнее – осознанности?

– Дело в том, что человечество, дойдя до такого высокого уровня развития науки, так до конца и не понимает для чего же дал нам Бог сексуальный контакт.

– Для продолжения рода конечно же.

– Ну, это чисто церковный взгляд на этот вопрос. К тому же для того, чтобы родить ребенка достаточно совокупиться один раз в нужное время. А все остальные разы как понимать, когда хочется, ты можешь объяснить?

– Видать есть какой-то в этом и другой смысл, не только род продолжать, почему тогда бывает такая тяга к конкретной девушке?

– А еще есть желание пить и пить водку пока не упадешь, или жрать и жрать пока булемией не заболеешь и так далее. А вот голодом можно и исцелиться от некоторых болезней…

– Я понимаю, что вы хотите сказать, во всем есть мера, но как ее определить в столь деликатном деле?

– Вот я тебе кое-что объясню, хочешь принимай, хочешь нет, но знай что только от тебя зависит какую меру и для чего ты в этой жизни для себя определишь. Пожинать только тебе. Только давай не сегодня этот разговор начнем. Во-первых, это не на пятнадцать минут, а сегодня уже поздновато, да и устал я. А чтобы мозги твои были пояснее… Ты как с алкоголем-то, потребляешь?

– Сейчас нет, уже месяц как не пью ни под каким предлогом, даже пива.

– Надо же, видать ты изрядно истощился? Так вот и не пей пока, и еще постарайся всю неделю поговеть.

– Что-что?

– Мяса не есть – рассмеялся Петрович.

Андрею стало совсем тоскливо. Про себя он начал сомневаться стоит ли продолжать все эти душеспасительные мероприятия – секса себя лишил, не пью, матом не ругаюсь, еще мяса не поем, так вообще крылышки отрастут и нимб появится. А вслух сказал:

– А это зачем, я вряд ли смогу, я ж мужчина все-таки.

– Опять ты про животные корни? В первую очередь – ты человек, а только потом мужчина. А человек – это сложный одухотворенный биологический организм. Одухотворенный означает, что Дух правит Телом. Так что как ты свою оболочку настроишь, так она и пойдет.

«Ну, прям АУМ-Сенрике какое-то» – подумал Андрей. Ему совсем не понравилась последняя фраза и он решил уже прощаться с тренером.

– Да, Андрей, ты пожалуй прав, пора расходится, словно прочитал его мысли Петрович. -Продержись недельку в посту и если не передумаешь узнать о человеческом существе и о смысле жизни вообще, то приходи. Ну, а если не придешь, значит рано тебе еще это знать. А на тренировки-то захаживай, буду рад тебя видеть.

Они пожали друг другу руки и дойдя до ближайшей развилки, разошлись.

Андрей уходил с твердым намерением не продолжать эти разговоры, а просто ходить на тренировки. Его однозначно не прельщало жить аскетом и уходить в философские глубины мироздания. Насмотрелся он по телеку всяких разных передач про то, как у людей крыши съезжают на религиозной почве или из-за какой-нибудь секты. Знавал он некоторых несчастных, посвятивших свою жизнь активному поиску смысла жизни в аскетичной жизни. На практике по психиатрии встречался в больничных палатах.

Все же, не смотря на некоторое недоверие, глубоко внутри Андрей почувствовал слабый отклик на все только что услышанное.

Подойдя к своему подъезду, он почувствовал какое-то неприятное волнение. На небе светила полная луна и для полноты картины не хватало только волчьего воя. Поднявшись на свой третий этаж по широкой лестнице, увидел соседку, женщину средних лет. Она сидела на ступеньке, была очень пьяна, и пытаясь закурить плакала навзрыд. Одета женщина была во все черное, и от этого имела еще более жалкий вид.

Андрей узнал ее, она жила в квартире напротив, тоже коммунальной, как и большинство здесь. В подъезде ни для кого не было секретом, что ее старший сын наркоман. Потому что имел уж очень характерный отчужденный взгляд по утрам и блаженно улыбающееся и излишне смеющееся лицо вечерами. Бурашов жил тут несколько месяцев, уже успел узнать от соседей по своей коммуналке, краткое резюме обо всех жильцах подъезда. Ее сына все жалели, он был интересным, доброжелательным и жизнерадостным ребенком. Не грубил взрослым, не мучил животных, как некоторые мальчишки и помогал маме по хозяйству. Отца у него не было, а был только младший братик. Одним словом, никто не знал как и когда он начал сначала курить травку, потом и колоться какой-то дрянью. Худел на глазах. Он где-то подрабатывал, что-то отдавал матери, все остальное тратил на допинги.

Его мать осунулась за те месяцы, что Андрей успел ее наблюдать. Да уж, наркотики просто заполонили город, шприцы часто валялись в подъездах, встречались на улицах. Молодежь пачками умирала от этой беды. Кто бы мог подумать еще несколько лет назад, какой демографической катастрофой обернутся все эти политические перемены. Ну как не подозревать предательство народа самой новой властью? – подумал Андрей. Сейчас Бурашов хотел быстро проскочить мимо, но женщина неожиданно подняла на него глаза и перестала плакать.

– Вы извините, молодой человек, что я тут …, просто сынишка спит, а мы в одной комнате, да ванна занята. Мне надо было выплакаться. Сын у меня умер, сыночек мой родненький, схоронили сегодня – и она опять заплакала.

Андрей остановился как вкопанный не зная что делать.

– А хотите, зайдем ко мне, вы и выплачетесь. Вы ж меня знаете, наверное видели, я напротив живу.

Женщина обмякла, подумала минуту и даже не стала отказываться для приличия, а молча пошла к его квартире. Словно она только и ждала подобного приглашения. Андрей впервые устыдился своей слабости и хандры, которой позволил себя поработить за последние месяцы. Бывает горе и пострашнее, чем то, что от тебя ушла любимая девушка. Открывая медленно дверь он успел повнимательнее разглядеть несчастную женщину. На вид ей было лет 35, но волосы оказывается совсем седые, это выдавали отросшие корни. Когда они зашли в коридор, она вопросительно посмотрела на него – Андрей рукой махнул в сторону нужной комнаты. Она так же молча, почти автоматическим шагом прошла к ней. А когда уже в комнате перед ней оказался диван – женщина рухнула на него в обморок.

Хорошо, что Бурашов имел медицинское образование, потому что сразу понял, что произошло, и знал как привести ее в чувство.

Соседка пришла в себя через несколько минут, Андрею же показалось, что прошла целая вечность. Он на секунду представил, что она могла здесь у него умереть от внезапного сердечного приступа, всякое ведь бывает. По его телу заструился холодный пот. «Что, Бурашов, очканул?» – спросил он сам себя вслух, махая ваткой с нашатырем перед носом гостьи.

– Что? Что вы сказали? Где я? – слава Богу, соседка пришла в себя. Андрей подложил ей под голову подушку и побежал ставить чайник, отвечая уже на ходу.

– Вы у соседа напротив, меня Андрей зовут, вам было плохо, не волнуйтесь, я сейчас принесу чай!

Ему повезло с соседями по квартире – с ним жила одинокая бабулька – божий одуванчик и молодая пара без детей. Бабулька, Вера Леонидовна, попалась не вредная, из уцелевших блокадниц, очень интеллигентная и свой нос в чужие дела не совала. А семья молодоженов – это официантка с высшим педагогическим образованием Лидочка и Роман – тоже с дипломом университета, но работающий не по специальности промышленным альпинистом. Оба работали что называется «от зари до зари», пытаясь накопить денег на отдельную квартиру, чтобы купить ее до того как соберутся рожать детей. Общую кухню все соблюдали в чистоте и споров о том, кто вкрутит перегоревшую лампочку, никогда не возникало. Все делалось по очереди: и убиралось, и вкручивалось, и ремонтировалось в порядке оговоренной очереди. Так что в новом доме Андрей чувствовал себя очень комфортно и спокойно, не то что у родителей.

Через пол часа Бурашов, уже знал почти всю биографию спасенной соседки: как родилась ножками вперед, как замуж вышла тоже не правильно – надо было по расчету, а она дура по первой любви, да еще и родила быстро. Вообщем, сама виновата, муж от безденежья и бытовой неустроенности сбежал, когда она вторым беременная была. Вот старший сыночек и помогал ей во всем. А как школу закончил, хотел юристом стать, да не поступил в институт. Записался на подготовительные курсы при институте и решил работать. Сначала нигде не брали без специальности, поработал разнорабочим на стройке, да зарплату все время задерживали или вовсе не платили. А она-то работает продавцом в продуктовом и если какая недостача, то все с продавцов вычитают. Денег всегда не хватало. Беспросветность какая-то. Однажды друг устроил сына в какой-то ночной клуб работать, а кем она так и не поняла, не то официантом, не то барменом. Там он стал неплохо получать. Курсы подготовительные оплачивал сам, он даже одевал ее и братишку и на продукты денег давал. Правда учился неважно, приходилось работать продолжать. Вот там сыночек-то ее и связался с каким-то крутым мужиком, тот обещал помочь в институт поступить и белый билет сделать, чтоб в армию не ходить. А то скоро повестка могла прийти. А теперь ведь на войну всякую посылают, Чечня же в самом разгаре, а кому хочется годы свои молодые тратить зазря?

– Извините, а как сына вашего звали? – участливо спросил Андрей. Чем больше он ее слушал, тем глупей ему казалась вся его тоска.

– Артур, Артурушка – женщина вновь всплакнула и спросила разрешения покурить. Получив разрешение хозяина, достала из кармана черного пиджака пачку и зажигалку. Наблюдая за ее неуверенными действиями, Андрей сделал вывод, что она никогда не курила по-настоящему – долго мяла сигарету, неумело зажала ее между губами и долго не могла зажечь зажигалку. Андрей ей помог.

– А ваше имя как?

– Марина. А ты Андрей? Да, я вспомнила, ты уже представлялся. Пойду я, не буду вам мешать, спасибо. Надо Сашку проверить, вдруг проснулся.

– Да вы и чаю-то почти не попили, успокойтесь хорошенько. Вы знаете, а я медицинский заканчиваю, давайте я вам хоть успокоительное дам, уснете хорошо. – Андрей встал и достал из шкафа пакетик-аптечку. Он держал всегда йод, спирт, аспирин, анальгин и еще кое-что. Среди этого кое-что числился реланиум. Хорошая вещь для тех, кто сильно нервничает перед экзаменом. Сам он так им и не воспользовался ни разу. Вот и пригодился.

А Марина порывалась встать, да ноги были ватными и не слушались, она послушно выпила предложенную таблетку. Медленно допила свой чай. И еще через несколько минут стала совсем болтливой. Тут Андрей вспомнил, что соседка же совсем нетрезвая была, а реланиум смешавшись с алкоголем, видать вызвал полный растормаживающий эффект. Хорошо, что не дал ей больше. Теперь придется выслушать всю ее грустную историю до конца. Нельзя сейчас оставлять ее одну.

– Андрей, я тебе скажу одну вещь, потому что такое больше некому. А в себе носить тяжело. Только не говори никому, хотя мне уже все равно.

– Марина, не волнуйтесь, если не хотите не рассказывайте, но я даю мужское слово, что все услышанное от вас дальше меня не пойдет – Андрей почувствовал себя уже психотерапевтом и был даже заинтригован.

– Сынок мой не просто так траву курить начал, душа его надорвалась. Он жить перехотел. Сначала травка, потом еще что-то, а в последние месяцы я у него шприцы находить стала. На работу-то он так и ходил, только возвращался часто через день, а то и два. Деньги отдаст и спать ложится. Мне никак его разговорить не удавалось. А я чувствовала что с ним что-то творится. Отца своего решил разыскать, да я адреса то и не скрывала. Артур сходил к нему, он же в соседнем районе так и жил у матери своей, и убедился, что папка его совсем спился и отцовских чувств к сыну совсем не питает. После этого я решила из него любыми путями вызнать, что он принимает, чтобы к доктору пойти вместе. Нашла даже бабку, которая молитвами от наркоты лечит. Да он мне и говорит, что не видит смысла жизнь свою спасать. Я тайком к бабке ходила, подсыпала ему травки заговореной в еду, чтобы в нем пробудилась жизнь и он согласился бы на лечение серьезное, но ничего не помогало. Из дома, правда ничего не носил, хватало сил работать. А недавно ему совсем плохо стало…

– Передоз? – выпалил Андрей и смутился, что перебил.

– А? Ну да, пришлось скорую вызвать. Привели его в чувства, а на следующее утро я с работы отпросилась, хотела за ним поухаживать. Вот в тот день он мне все и рассказал. Вообщем, что мужик, который помочь обещал, хозяин нескольких ночных клубов. Образован, очень приятен был Артуру моему. Участлив был ко всем своим работникам. А когда предложил Артуру помощь, то сын то сказал, что согласен на любую работу, что понимает, что это все не даром. Так начальник и ответил, мол, конечно не даром, будешь моим садовником в загородном доме-е. – Марина начала тихонько выть. Андрей налил ей уже остывшего чаю и заставил выпить. Женщина попыталась снова закурить, да опять не получилось. Потом она резко глубоко вздохнула и продолжила исповедь.

– Одним словом не садовник тому нужен был – голос ее уже не дрожал, а был твердым и уверенным – а лю-бов-ник. Хорошенький, чистенький мальчик, который был бы от него зависим и смотрел бы ему в рот. Женщины ему уже надоели, к тому же имели наглость беременеть, а потом требовать денег.

Андрей потерял дар речи и даже не заметил как у него вытянулось лицо. Зато это заметила соседка.

– Да, это ужасно-о, я никогда не могла бы подумать, что с моим мальчиком что-то подобное произойдет – она вновь плакала и продолжала сквозь слезы – сначала Артур действительно пару недель ездил по выходным к начальнику в загородный дом и подстригал кусты, косил траву, получая за это хорошие деньги и наивно считал, что так и будет дальше. Помню как он радовался, рассказывая мне, что наконец-то осуществится его мечта, он выучится, откроет свою юридическую фирму и сделает нас счастливыми. Он же даже с девочкой встречался. А однажды, начальник задержал его работой какой-то и когда уже стемнело предложил остаться переночевать. Артур даже ничего не заподозрил, потому что у того и домработница была дома. Они вместе за ужином выпили вина и Артуру стало плохо. Он пошел в комнату, которую ему выделили в летнем домике. Сынок мой уже сквозь сон видел как пришел начальник и стал приставать, объясняя зачем он пришел, а Артур даже сопротивляться не мог. Одним словом отимел его начальник и пригрозил, что если будет хорошим мальчиком, то тот как и обещал все сделает для него, а если кому пожалуется, то испортит Артуру и нам жизнь. А в вино-то было что-то подсыпано. Если бы он сразу мне все рассказал, да бросил бы он эту работу дурацкую. И забыл бы об этом обо всем, лучше бы уж в армию сходил бы, а вот попал в половое рабство-о

– Как вы сказали? Половое рабство? Что с миром творится-то такое, вообще с ума посходили?! – Андрей тоже закурил от волнения. В его голове все перевернулось. Да в его советском детстве с высокими идеалами, о таком извращении даже подумать не могли! Ну да, сейчас знали уже все, что в мире есть гомики, есть и лесбиянки – иностранные фильмы с такой тематикой заполонили видеосалоны, но чтобы это вот так около тебя рядом происходило! Это уже слишком!!! – подумал про себя возмущенно Андрей – надо что-то с этим делать!

– Очень жаль, жаль паренька, сына вашего. Да, понимаю, такое не всякому расскажешь.

– А я убью этого изувера, что сыночку моего, которого я с таким трудом растила, до могилы довел. Он же сам его на наркотики и подсадил. А Артур-то мне сказал, что хотел после того, как поступит и от армии избавится, отомстить как-нибудь. План все в голове держал какой-то. И вся эта история вытянула из него все жизненные силы, вот ему и не хотелось ничего.

– Надо было не побояться, да сразу, после первого случая в милицию идти.

– Он позора не хотел, это же надо было какую-то экспертизу делать, на суде при всех все рассказывать.

– Да-а, не знаешь что лучше. Марин, у вас сын второй растет, не берите груз на душу, не надо никого убивать.

– Вот рассказала тебе, и легче стало, сама-то я уже несколько месяцев с этим живу, и в церковь ходила, и без снотворного не сплю уже давно, а вот только сейчас отпускать стало. Ты, видать, от души послушал…

– Так он от передозировки умер?

– Видимо да, врачи по крайней мере так сказали. А знаешь… Три дня назад он мне приснился. Веселый такой, улыбается – значит хорошо ему там, и говорит – прости меня мама. И еще… говорит – Душа боится того, что может сделать Тело. Три раза повторил – как предупреждал о чем-то.

– Да, уж, никогда не верил, в загробную жизнь, и вообще-то я больше материалист, образование способствует верить только тому, что можно потрогать самому.

– А я вот тебе и рассказываю реальный сон. И так для себя его перевела, что он мне хотел сказать, чего бы ни случилось не надо ничем глушить свои чувства, ни водкой, ни дурью никакой. Душа сильная, сама может справится, верить надо в нее, в Душу свою… Одурманенное тело-то творит глупости, и Душу нашу бессмертную впутывает, словно распинает. А потом душа-то страдает и мучается. Сегодня на кладбище, когда уже закопали Артурушку моего, я на могиле его поклялась сделать все, чтобы второй мой сыночек не превратиться в животное как отец его.

– А что ж сегодня тогда … – он не успел договорить.

– Так не научили по-другому-то, только сегодня почувствовала как надо бы было, да-а, эх… Вот сегодня и расслабилась, с тобой выговорилась, спасибо тебе. Ну, все, ухожу. Спасибо еще раз и, парень, слышь, будь счастлив! – Марина резко встала и попыталась бодро зашагать, да не получилось, слегка покачиваясь она направилась к входу, а Андрей следом за ней, чтобы закрыть дверь в квартиру.

Да, для одного вечера многовато информации – Петрович словно душем прохладным облил, потом Марина вывалила дерьмо какое-то. Очень хотелось спать, что он и поспешил сделать, не убирая со стола и не приняв как обычно душ.

****

Максимус не отпускал руку Аринии до тех пор, пока они не оказались у выхода из Эполоцентра. Всю обратную дорогу они бежали молча и целеустремленно, только переглядываясь и кивая друг другу, когда надо было одновременно повернуть по коридору или начать спускаться по лестнице.

Теперь можно было перевести дыхание и следовало бы принять как можно более спокойный вид. Иначе любой преподаватель мог легко почувствовать их смущенное состояние и понять, что они совершили нечто запрещенное. В случае необходимости учащихся могли обязать пройти сканирование их голографического тела, в котором записываются все события. А этого нельзя было допустить – сорвался бы план Аринии, хотя Максимус где-то в глубине души уже начал желать этого и скорее всего обрадовался бы, если бы кто-то почувствовал их замысел.

Но, судьбе было угодно, чтобы закон нарушился. Они не встретили ни одного из Наставников, прошли незамеченными весь обратный путь. Улыбаясь друг другу вышли на улицу и медленно прошествовали в сад. Пока их не скрыла яркая зелень огромных пышноцветущих цветов и кустистых деревьев, оба не могли вымолвить и слова. Ариния первая показала физическую слабость после столь интересного путешествия и упала на мягкую траву. Максимус пытался держаться, но когда его спутница задала первый вопрос, он также рухнул на траву возле нее, не зная с чего начать объяснения.

– Максимус, что это за сфера и почему внутри нее есть люди? Расскажи мне все…

– Да, конечно я поясню, только обещай, что никому больше не расскажешь.

Девушка смотрела на него как на Бога, он единственный мог помочь ей найти ответы на все свои вопросы, от которых зависело ее будущее. Тут она вспомнила из какой группы ее друг.

– Максимус, извини, если из-за меня у тебя будут неприятности. Теперь я точно знаю, что должна узнать все. Ты имеешь право не говорить, а я не имею права обижаться на тебя. Мы ведь не попадаем в это измерение, если не умеем принимать все таким какое оно есть – Ариния повернулась, чтобы уйти, но Максимус взял ее за руку и они молча просидели так какое-то время.

– Я хочу, чтобы ты была свободна в своем выборе, и понимаю, что кроме меня тебе никто не расшифрует то, что ты увидела. И я уже знаю что ты хочешь предпринять, а мне этого слишком не хочется. Я лишь хотел поразить тебя чем-то, чего ты еще не видела, вот и поразил на свою голову. А мне хочется быть с тобой здесь, – так неожиданно для себя Максимус проговорился о своих чувствах. Аринии даже полегчало, и от того, что он не скроет важную для нее информацию, и от ясности в отношениях. Несомненно, это признание вызвало в ней сильнейшее восхищение к другу, она почувствовала в Максимусе то качество, с которым наверное только и можно учиться в его группе. Он владеет информацией, но не манипулирует ею, он способен контролировать исполнение Закона. В ответ она так же искренне ему объяснит все свои переживания за последнюю неделю.