Текст книги "Подарок небес"

Мари Грей
Подарок небес

***

Он хотел уйти от меня. На время, а может, и навсегда поставить точку в нашей совместной жизни. Я читала это желание в его глазах, его жестах, его поведении. На этот раз все казалось серьезнее, чем традиционная зимняя тоска. Поэтому когда он сказал мне, что ему нужно взять отпуск, поехать на юг, понежиться на пляже, я отказалась составить ему компанию.

Наши проблемы не ограничивались несовпадением идей по поводу того, где и как отдыхать. Действительно, мне не улыбалась перспектива в который раз задыхаться от жары на раскаленном песке в окружении неугомонной детворы и безостановочно мазаться кремом для загара. Я знала, о чем говорю, ведь уже дважды испытала на себе прелести такой поездки. Теперь, как только начинался год и вставал вопрос отпуска, напряжение поднималось и возрождало к жизни главную проблему: нашу совместную жизнь. Можно сказать, мы едва выносили друг друга.

Кристоф должен был понять это раньше меня: его попытки сделать мне приятное встречали весьма холодный отклик; я все чаще отказывалась заниматься с ним любовью и проявляла безразличие к совместным делам. А сколько вечеров мы провели перед телевизором, не обменявшись ни единым словом? Наша близость, взаимопонимание, желание быть вместе и испытывать от этого радость – все куда-то исчезло.

Дело не в том, что я перестала любить его. Просто-напросто мы погрязли в ежедневной рутине и суете. Конечно, мне это совсем не нравилось. Полностью не отдавая себе отчет в происходящем, я поняла, что больше не испытываю к нему желания. Надо сказать, он не раз пытался возродить между нами былую страсть. Так, например, покупал мне нижнее белье, готовил изумительные блюда, нашептывал всякие нежности и даже непристойности в самые неожиданные моменты. Но все эти попытки сближения оставляли меня равнодушной и не пробуждали желания. Со своей стороны, я долгое время старалась исправить положение: покупала эротическую литературу, смотрела фильмы, ублажала себя сама, прибегая к помощи смелых фантазий – никакого результата. Тогда я начала беспокоиться. Кристоф был таким нежным, привлекательным, терпеливым. Не проявляя ни тени недовольства, он потворствовал всем моим капризам, никогда не навязывал мне своих желаний. Наверное, он имел право порвать со мной…

Однажды я обнаружила в шкафу его чемодан, в котором лежала какая-то одежда, две-три книги, туалетные принадлежности, презервативы. Неужели он уже встретил другую женщину, которая может любить его лучше, чем я? Этот вопрос мучил меня и причинял боль. Что же со мной было не так?

Я многим бы пожертвовала, чтобы снова ощутить ту дрожь, которая когда-то пробегала по моему телу при одной только мысли об объятиях Кристофа. Теперь же мы не видели друг друга целыми днями и неделями, а я даже не скучала по нему…

Как мы пришли к такому? Анализировать ситуацию можно было бесконечно… Всю неделю он очень много работал и два дня даже не возвращался домой ночевать из-за жуткого холода. Я почти не сомневалась, что предстоящие выходные будут последними, которые мы проведем вместе, и в понедельник он оставит меня.

В тот вечер я легла спать под звуки мелкого града, стучащего по крыше и подоконнику. Вот уже три дня шел этот отвратительный ледяной дождь. Но теперь он барабанил со страшной силой; северный ветер яростно бросал его на стекло, и, казалось, в мои нервы вонзается множество острых иголок.

Какой ненормальный климат! Мы уже привыкли к зимним морозам и снегу. Но сейчас для снега слишком тепло, а для дождя слишком холодно. Я выглянула в окно и поняла, что погода продолжает ухудшаться: деревья гнулись от ветра, оконное стекло постепенно покрывалось тонким слоем льда.

По моей спине пробежала дрожь, и, не вполне сознавая, что делаю, я настежь распахнула занавески и запустила руку между ног. Может, это бесконтрольное движение вызвала непогода? Я вздрогнула, когда мои ледяные пальцы коснулись промежности и, чтобы согреть их, ввела внутрь своего тела. Раздвинув нежные складочки, пальцы погружались все глубже, а другая рука ласкала клитор. Почти сразу, даже не успев насладиться игрой собственных рук, я испытала бурный оргазм.

***

Утром моим глазам открылась фантастическая картина: все вокруг – дома, машины, деревья, фонари, электрические провода – словно лаком, было покрыто трехсантиметровым слоем льда… Я отчетливо слышала зловещий треск: это наш старый дом сопротивлялся осаде природных сил. Град не прекращался, ветер усилился и достигал скорости сто двадцать километров в час. С моим телом происходило что-то странное: я все время находилась в возбужденном состоянии, хотя уже почти уверилась в том, что становлюсь фригидной. Возбуждение было не ясно на кого направлено, но было совершенно реальным. Прогноз погоды тем временем обещал разгул стихии по меньшей мере еще на три дня…

На следующий день ледяная крупа посыпалась с новой силой, оставляя на земле новые слои. Несмотря на середину дня, стояла темнота, а часа в четыре, незадолго до возвращения Кристофа, погасло электричество. Мне стало не по себе. В голову полезли всякие черные мысли: ведь ситуация могла ухудшиться! Я собрала все свечи, спички, продукты длительного хранения, батарейки и прочие необходимые предметы и с радостью заключила, что с этим можно будет продержаться хоть какое-то время. Потом разожгла камин и несколько свечей, вставила батарейки в радиоприемник и замерла у окна, наблюдая, как за ним бушует непогода.

Ветер качал столетние деревья, которые, несмотря на почтенный возраст, кренились под натиском урагана. Земля в саду была завалена ветвями самого разного размера. Темно-фиолетовое небо то и дело прорезали ослепительные вспышки молний. Повсюду виднелись следы крушения. Я видела, как недалеко от нашего дома одна машина, выписывая фарами сумасшедшие зигзаги, слетела в кювет. Другие автомобили пытались остановиться, чтобы прийти на помощь несчастному водителю, но их ожидала та же участь. Я наблюдала за происходящим как-то отстраненно и не могла поверить своим глазам. Как было бы ужасно оказаться в этот момент на улице!

Наконец, гораздо позже, чем предполагалось, появился Кристоф. Он был растрепан, взвинчен, но, едва увидев его, я почувствовала прилив желания. Дав ему время снять пальто и не произнося ни единого слова, я подвела его к большому окну в гостиной. Сама встала сзади, расстегнула ему брюки и вытащила член, который, наверное, был приятно удивлен таким приемом.

Мои пальцы завладели им и стали ласкать нежными, но уверенными движениями. Он сразу затвердел, и тогда я решила испробовать на нем силу своего дыхания. Встав перед Кристофом на колени, я взяла его член в рот и принялась жадно лизать языком. Подрагивая, он увеличился настолько, что полностью заполнил мой широко раскрытый рот.

Я поднялась, повернулась к Кристофу спиной, и, не глядя на него, сняла блузку. Он прижал мое тело к оконному стеклу: от соприкосновения с холодной поверхностью у меня по коже побежали мурашки, а напрягшиеся соски оставляли причудливые следы на ледяном поле.

Своей бородой Кристоф царапал мне шею и так сильно вдавливал плечи в стекло, что оно вполне могло треснуть. Потом он спустил мои брюки и тут же проник пальцем в ставшее доступным лоно. Я сочилась влагой и внутри вся превратилась в спелый дышащий плод. Кристоф почувствовал это и ворвался в меня сзади одним мощным толчком.

В этот момент наше соитие прервал оглушительный шум. Мы замерли, пытаясь разгадать его источник. Странный гул, сопровождавшийся резкими, отрывистыми звуками, казалось, шел со второго этажа. Кристоф, натягивая брюки, со всех ног кинулся по лестнице, но тут же вернулся, схватил ботинки и выбежал на улицу. Я быстро оделась, чтобы последовать за ним, и тогда, несмотря на непроглядную тьму, заметила огромный клен, у которого обломились самые большие ветви. Одна из них, гигантского размера, едва удерживаясь на стволе, опустилась на крышу нашего жилища и могла в любой момент ее раздавить.

Мы бросились на чердак. Слуховое окно было разбито, и в помещении стоял жуткий холод. С демоническим свистом в окно врывался ветер, а от грохота бьющегося о крышу дерева гудело в ушах.

Я хорошо представляла, как при каждом порыве ветра тяжелые ветки бились по изношенным железным листам.

Осмотрев место падения дерева, Кристоф привлек меня к себе. Он нетерпеливо стащил одежду с нас обоих, и мы стояли друг напротив друга полностью обнаженные, замерзшие, и спрашивали себя, сколько еще сможет выдержать конструкция. Вдруг я осознала, что эта необычная и опасная ситуация безумно меня возбуждает. Я была не просто влажной, а даже чувствовала, как по ногам стекает любовный сок. Когда я дотронулась до промежности, нижние губы раскрылись и дали войти сначала одному, потом и второму пальцу. Рука двигалась все быстрее, и когда Кристоф овладел мною снова, пальцы ощутили целый поток наслаждения.

Потом он поставил меня на четвереньки и вонзил свое орудие так, что я едва не ударилась головой о каменную стену. В этот момент сук пострадавшего дерева с треском обломился и упал на крышу, и глухой звук от его падения отозвался во всем моем теле. Но Кристоф продолжал вонзаться в меня с хладнокровной яростью, без перерывов, его член увеличился до невероятных размеров.

Я чрезвычайно распалилась, представив себе, что это не Кристоф, а гигантская ветвь пронзает меня: раздвигает мою плоть, проникает все глубже и до краев заполняет изголодавшееся лоно, приводя меня в неистовство… Ногти Кристофа вонзались мне в грудь и живот, царапали кожу, уже посиневшую от холода. И тут на меня обрушился каскад оргазмов, накатывавшихся, словно волны, один за другим; я выла и стонала вместе с ветром, который казался мне еще более холодным, соприкасаясь с моим пылающим телом. Тем временем было слышно, что скрип искалеченной крыши все больше усиливается, потом на потолке появилась первая трещина, и в этот момент Кристоф разрешился продолжительным оргазмом.

Мы опустились на ледяной пол, едва дыша. Из состояния блаженства нас вывел треск прогибающегося потолка, и мы были вынуждены ретироваться в гостиную.

Умиротворяющее тепло камина и пушистый плед помогли нам тут же уснуть, не задумываясь о плачевном состоянии крыши.

***

На следующее утро я проснулась от запаха кофе и тостов. Кристоф стоял рядом и улыбался мне. Потом наклонился, нежно поцеловал и отошел включить радио, чтобы узнать о последствиях непогоды. А они были тяжелыми: около четырех миллионов человек – почти половина населения области – остались без электричества, тысячи, среди которых и мы сами, – без телефонной связи. Для особенно пострадавших создавались центры временного проживания. Сильные холода еще не пришли – было где-то около пяти градусов ниже нуля, – но ближайшей ночью обещали резкое понижение температуры. Стихия уже унесла жизни трех человек. В магазинах и на автозаправочных станциях начались перебои со снабжением. Выявились случаи отравления продуктами питания и газом нагревательных приборов. Населению рекомендовали сократить передвижения, но, впрочем, сами дороги находились в плачевном состоянии: слой льда достигал пяти сантиметров, обломки деревьев и электрические провода блокировали проезжую часть. Наша область была признана зоной бедствия. Встал вопрос о помощи вооруженных сил в ликвидации последствий катастрофы.…

Шокированные услышанным, мы вышли из дома, чтобы оценить масштаб разрушений. Ветер не стих, даже совсем наоборот. Он дул не переставая, стегал по лицу, сбивал нас с ног, все сметая на своем пути. Окрестности нашего дома были похожи на поле битвы. Гигантское дерево повалилось прямо поперек дороги: оно словно взяло в плен брошенную на дороге машину, поскольку другое дерево упало как раз позади нее.

С крыши падали ветви и огромные куски льда, грозившие придавить всякого, кто окажется на пути.

У нас не было никакой возможности связаться с внешним миром, и мы решили освободить машину на случай эвакуации. Вооружившись граблями, совершенно бессильными перед толстым слоем льда, мы изо всех сил принялись вызволять пленницу из ледяного саркофага, но тут сильный взрыв повалил нас на землю. От электрического столба посыпались желтые искры. Раздался еще один взрыв, и воцарилась сверхъестественная тишина.

Ближайшие соседи жили где-то в километре от нас, и мы чувствовали себя одинокими и беззащитными. Но возбуждение от этого лишь росло… Кристоф прижал меня к машине, стоя сзади, приподнял тяжелое пальто, которое я накинула на себя, и спустил мне брюки. Затем так резко распахнул блузку, что пуговицы от нее оторвались и покатились под машину. Платок у меня с головы унесло сильным порывом ветра, от которого стыли щеки и слезились глаза.

Кристоф зарывался лицом в мои волосы, покусывал мочки ушей, впивался горячими губами мне в шею. Замерзшими руками он хватал мою грудь и яростно теребил ее, я же сама в это время пыталась освободиться от брюк. Наконец, мне это удалось; и я изогнулась, расставив широко ноги. В тот же миг морозный воздух обжег мое тело так, что я даже вскрикнула.

Неожиданно Кристоф поднял большую сосульку и погладил ею у меня между ног. Соприкосновение с ледяной поверхностью не испугало меня, лишь несколько приглушило огонь, полыхавший во мне. И тут Кристоф глубоко ввел сосульку в мое воспаленное желанием лоно, и я почувствовала, как она начала таять внутри меня. Обжигающая материя, которая внедрилась в меня через секунду, оказалась членом Кристофа, но размеры его изменились до неузнаваемости. Он безостановочно двигался, хватая меня за волосы и сжимая грудь. Я казалась себе тряпичной куклой, отданной на растерзание всем стихиям. Внутри меня все горело, а замерзшая и истерзанная грудь ныла от боли и удовольствия. Кристоф вот-вот готов был взорваться, но, желая растянуть удовольствие, слегка замедлил темп. Его рука скользнула мне между ног и начала тереть нижние губы, вызывая появление новых соков. Потом, крепко ухватившись одной рукой за мое плечо, а другой продолжая свои ласки, Кристоф возобновил атаку и не останавливался до тех пор, пока наши слившиеся воедино тела не испытали ярчайший продолжительный оргазм.

***

«Ледяная буря 1998 года» – так впоследствии назовут этот природный катаклизм – постепенно прекращалась. Спустя десять дней после начала стихии, жизнь начала возвращаться на круги своя. От бедствия пострадало несколько тысяч человек, но с нами все обошлось. Я была едва ли не разочарована, увидев голубое небо и почувствовав потепление, от которого начал таять лед.

Наша собственная жизнь также входила в нормальное русло, и мне было грустно от этого. Я мучилась вопросом, сохранил ли Кристоф намерение уйти от меня, несмотря на происшедшее с нами в последние дни. Сегодня утром, впервые с тех пор, как началась буря, он уехал в город, и после его возвращения я, вероятно, узнаю, каким он видит наше будущее.

Мне было так тяжело.

Улыбка, которую он подарил мне, выходя из машины, повергла меня в замешательство. Страстно поцеловав меня, он протянул мне конверт. Я сразу поняла, что это связано с туристическим агентством, с которым мы имели дело по двум предыдущим поездкам. У меня упало сердце: таким образом, наша история закончится раздельным отпуском! Я в который раз откажусь составить ему компанию, и он уедет один. Какой абсурд! Заранее покорившись судьбе, я нежно обняла его и открыла конверт.

Флорида… Это гораздо хуже, чем я могла себе представить!

Увидев мое расстроенное лицо, Кристоф поспешил объясниться:

– Знаешь, мы ведь не обязаны оставаться во Флориде. Можно поехать и в другое место. Все зависит от движения урагана, который уже формируется над Атлантикой. Если повезет, мы догоним его где-нибудь…