Текст книги "Кухарка тайного советника"

8. Владычица кастрюль и сковородок

В кухне выстроились в ряд две поварихи, Лиска, которую я вчера уже видела, экономка и дворецкий. Черника оказалась старшей горничной, она меня и представила:

– Это лирра Ольха, – указала женщина на меня. – Наша новая кухарка. А это поварихи Марика и Беляна и посудомойка Лиска, ваша, так сказать, гвардия. Дворецкого зовут лирр Грегор, экономку – лирра Рябина.

– Добрый день, – приветливо улыбнулась я. – Я недавно приехала из Руана. Когда-то давно у меня была своя таверна, но судьба распорядилась так, что я всё потеряла – и семью, и работу. Поэтому я не очень хорошо понимаю иерархию этого дома и надеюсь на вашу помощь.

– В отсутствие льера Лисовского управляющим является Демьян, – пояснила экономка. – Дворецкий, я и вы, кухарка – старшие слуги. Горничные в моем подчинении, а кухня – в вашем. Грегору подчиняются дворовые слуги – садовник, сторож и конюхи. В ваши обязанности входит составление меню, управление готовкой, закупка продуктов и всякой утвари. Разумеется, все покупки и расходы должны записываться в амбарную книгу.  Я, в свою очередь, отвечаю за «белую» часть дома. Я полагаю, вы захотите провести инспекцию своих владений?

– Разумеется, – кивнула я. – А еще мне нужна униформа на мой размер, обувь и теплые вещи. Но для начала – позавтракать.

– Не будем вам мешать, – заявила лирра Рябина. – Портниха придет после обеда, пока распоряжайтесь тут. У нас кухарки уже полгода нет, до вас всеми вопросами занималась Беляна, она грамотная.

Беляна смотрела на меня исподлобья с явной тревогой, очевидно, понимая, что все прежние косяки падут на ее голову. Но меня сейчас больше тревожила Лиска.

– Лиска, – обратилась я к девочке. – Какие у тебя обязанности? Ты ведь сидела тут всю ночь.

– Ну да, – кивнула девочка. – Я ночью в кухне сплю. Посуду мою, овощи чищу, птицу рублю, на рынок с лиррой Рябиной хожу.

– Птицу? – неприятно поразилась я. – Живую что ли?

– Ну да, – простодушно ответил ребенок. – Живую дешевле покупать.

– И ты спать не хочешь?

– Привыкла уже.

– Ясно. Значит, с сегодняшнего дня у тебя есть дневной сон, если, конечно, в доме нет льера. После обеда три часа спишь. Без тебя как-нибудь управимся. Если в доме господин есть, то дежурить буду либо я, либо Мариса. Тогда у нас дневной сон. Ты обедала? Да? Проваливай и спи.

Лиска вытаращила на меня глаза, пискнула радостно и мгновенно исчезла. Тетки нахмурились, им явно не понравилось мое распоряжение. Мне было плевать – зачем мне на кухне несчастные случаи? Обварится девица кипятком или палец обрежет: когда за ночь несколько раз вскакиваешь, немудрено на ходу заснуть.

– Лирра, так ведь Лиска маг, – робко сказала Беляна. – Сложно без нее будет.

– Маг? – удивилась я. – А почему на кухне тогда?

– Так девочка ж, да еще и безродная. Потом постарше будет, ее в жены возьмут… Демьян, наверное, и возьмет. А пока она при доме живет, так всем спокойнее.

Я молча переваривала новую информацию. Похоже, что женщин здесь равных мужчинам не считают, особенно из бедных сословий. Впрочем, ничего нового. Все равно ребенку надо отдыхать!

– Лирра Беляна, лирра Марика, что сегодня на обед?

Знакомый вопрос тут же всех расшевелил. Горничные убежали, дворецкий и экономка тоже нас покинули. Мы же начали ревизию продуктов и обсуждение меню. Никаких красных огурцов и черной картошки, к счастью, не водилось. Все обычное, привычное. Поэтому я решила не заморачиваться и закинула в котел кусок мяса на борщ. А что – самое демократичное блюдо. Господ все равно нет. А на второе картошки с укропом наварю и пару куриц зажарю. Быстро и просто.

Тем более, что оказалось, мое дело – только командовать да следить, чтобы всё было правильно сделано. И хлеб здесь сами не пекли, приносили из булочной. Цивилизация!

– А книга рецептов есть? – поинтересовалась я, вспоминая, как в моем мире все это устроено. – Учет продуктов ведется? Покажите, где что хранится.

Наскоро выпила травяного отвара, сжевала вчерашнюю булку и принялась за ревизию. Увиденное не радовало. В леднике и речная рыба, и мясо – рядом. Тут же какие-то непонятные камни, свертки. С трудом развернула один и едва не заорала: ноги свиные с копытами. Мука, крупы, лук и чеснок – в кладовой, здесь же соленья, варенья и мед. Под потолком – веники из душистых трав: мята, мелисса, базилик. Специи в отдельных ларях.

А книги рецептов, кстати, не было, была только стопка густо исписанных листков, сваленных кучей в ящик шкафа.

– Белян, а если еда остается, куда ее девают? Скотины здесь явно нет…

– В помойку.

– Ясно. А нищие тут есть?

– А куда ж они денутся?

– Значит, приличную еду мы больше не выбрасываем. Только испорченную. Остальное – нищим.

– Не привечали бы вы сброд всякий, лирра. Добра от этого не будет. Лучше уж лирре Рябине отдайте, она мужу и ребенку отнесет. Или мне.

Я молча кивнула, тут она права. Своим вроде бы нужнее и правильнее, но все равно – если останется что – нищим отдам. Были в моей жизни времена, когда мне самой остатки еды приносили. Я это чувство ущербности и робкой благодарности на всю жизнь запомнила. Да и во всех моих местах работы мы бомжей подкармливали, потому что – люди же живые.

Остаток дня я провела крайне плодотворно. Не поленилась слазать в погреб, поглядеть на запасы лука, картофеля и капусты. В погребе образцовый порядок – спасибо Беляне. Чисто, сухо, мушек нет. Оказалось, снова – заслуга Лиски. Именно она следит за чистотой и качеством продуктов, накладывая легкие чары сохранности. И это сокровище тут гоняют в хвост и гриву? Совсем обнаглели.

А уж поглядев, как ловко девочка наводит магией чистоту на столе, как мокрые пятнистые полотенца в ее руках становятся белоснежными – я окончательно убедилась, что ее надо беречь, о чем и объявила не слишком довольным женщинам.

– Какое у Лиски жалование? – строго спросила я Беляну.

Та неопределенно пожала плечами.

– Мала она еще, жалование получать, – промямлила повариха. – Да и куда ей тратить, живет на всем готовом.

– А у вас какое?

– Тридцать серебрушек в месяц, – похвасталась Беляна. – Ох, вы же не местная! Это ведь больше золотого в год! Если не тратить, можно на свой дом накопить!

– А сколько дом стоит?

– Небольшой домик с садом – примерно десять золотых.

– Понятно, – пробормотала я. – А кто жалование устанавливает? Демьян, да?

– Пока льера Лисовского нет, Демьян.

Что ж, к нему я и отправилась.

Льер Зеленов, он же Демьян, нашелся в кабинете хозяина на втором этаже. Хороший кабинет, не то, что комната кухарки: большое окно, шкаф с книгами, стол добротный и много бумаг.

– Лирра Ольха, хорошо, что вы пришли, – обрадовался мне парень. – Садитесь.

Выглядел он сегодня куда солиднее, чем в лесу: строгий пиджак, шейный платок с булавкой, буйные волосы зачесаны назад и покрыты какой-то липкой на вид дрянью, видимо, местным гелем для укладки. Только меня не обманешь, для меня он все равно глупый мальчишка.

– Нам нужно обсудить ваше жалование, – начал он. – И я обещал подъемные…

– Слушаю вас внимательно, – обрадовалась я. Жалование – это прекрасно.

– Сорок серебрушек в месяц, я полагаю, вполне достойная оплата для кухарки. И пятьдесят – авансом, на покупку необходимых вещей.

В полтора раза больше, чем поварихам? Неплохо!

– И сверхурочные, – нагло потребовала я.

– Что? – растерянно спросил юноша, явно не догоняя.

– Смотрите, бывают случаи, когда приходится работать гораздо тяжелее, чем обычно: банкет там, или свадьба, или, не дай Бог, похороны… С ног вались – но чтобы всё идеально было. Хотелось бы, чтобы это учитывалось.

– А, премии, – догадался Демьян. – Я вас понял, подумаю. В принципе, это справедливо. Ну что, договор подпишем? Вы ведь умеете писать?

– Подождите, я хотела поговорить еще о Лиске. Девочка работает бесплатно, а, между тем, она маг и делает очень много полезного. Я бы хотела, чтобы ей тоже платили.

– Да ей-то зачем деньги, – отмахнулся юноша.

– Платье купит, – вздохнула я. – Книги. Приданое, в конце концов. Она маг, хоть и небольшой. И работает едва ли не тяжелее взрослых.

– И сколько, по-вашему, справедливая плата для малышки? – кисло поинтересовался Демьян. – Только не говорите, что как поварихам!

– Двадцать серебрушек, я полагаю.

– Пятнадцать, – буркнул Демьян. – А будете спорить – вычту из вашего жалования.

– Пятнадцать так пятнадцать, – покорно согласилась я. Поспорить всегда успею. – И на том спасибо.

– И оденьтесь уже прилично. Вы похожи на пугало, – юный маг был явно сердит. – В доме льера подобный вид недопустим!

– Каким образом, позвольте узнать? – ехидно поинтересовалась я. – Одежды у меня нет, только та, что выдали. А в ней даже в город выйти стыдно. Про обувь вообще молчу. Обещали, что придет портниха – вот с нее и начну.

– Как у вас, женщин, всё сложно, – вздохнул маг. – Подойдите-ка сюда.

Я, вздернув бровь, обогнула стол и встала рядом с ним. Демьян нахмурился, принялся что-то бормотать и причудливо выворачивать пальцы, а потом подергал подол – очень деликатно подергал, надо сказать. К моему изумлению, подол под его пальцами удлинялся, и талия каким-то образом оказалась на месте, и вообще платье вдруг село по фигуре.

– А что, так можно было, да? – удивилась я, недоверчиво щупая ткань.

– Нет, нельзя, – хмуро ответил Демьян. – Маги такой ерундой не занимаются. Но ваше платье оскорбляло мое чувство прекрасного.

– Слушайте, а кроссы не оскорбляют? А то у них подошва на соплях держится. А других мне здесь явно не найти.

– Выкиньте это убожество и купите приличные туфли, – фыркнул парень, залезая в стол и извлекая оттуда шкатулку. – Я сейчас выдам вам аванс.

Красивые серебряные монетки меня весьма вдохновили, и в свои комнаты я возвращалась едва ли не вприпрыжку. Спрятала деньги под матрас, посидела на кровати и пошла обратно «на работу».

9. Все не так уж и плохо

Когда в доме нет хозяев, работа вообще не сложная: готовить для всех простые блюда да следить за чистотой. При помощи Лиски никаких проблем с последним не наблюдалось. Я, конечно, боялась, что мой борщ (который тут, к слову, раньше не видели и пробовать боялись) придется не по вкусу льерам, но они распробовали и как один попросили добавки. Подавала обед я сама, чай, не из крестьянской семьи. И супницу вынесла, как полагается, и тарелки расставила верно, и приборы разложила.

Маги (в смысле мальчики мои) попытались было заявить, что привыкли обедать по-простому, в кухне, но я строго сказала, что негры тоже хотят обедать, а не ждать, пока белые господа изволят закончить трапезу, и велела горничным накрывать стол в столовой. Экономке сначала это не понравилось, но когда я сообщила, что им тоже можно теперь спокойно поесть в урочное время, она мигом согласилась с моим нововведением. К тому же льерам не помешает немного дисциплины. А то совсем ведут себя как дикари, а ведь вроде как знать местная. Вернется хозяин – мальчики еще мне спасибо скажут.

Меню мы с Беляной составили на неделю, долго спорили, но кое-как пришли к соглашению. Они здесь привыкли самую тяжелую пищу – жирное жареное мясо, или сладкие пироги, или гороховое пюре и прочие изыски – на ночь. Я решительно ввела в рацион рыбу не реже трех раз в неделю и салаты из свежих овощей, а сладкие пироги заменила на творожный пудинг и зерновой хлеб. Нет хлеба? Испеку сама, не проблема. Да, умею. А я, милочка, раньше кондитерскую лавку держала. Тортики, пирожные, конфеты. А ты думала, что я всегда прислугой была?

Ладно-ладно. Если магам так нужно сладкое, сделаю им зефир и морковный пирог. Моркови-то вон целый погреб. И яблочный могу. И творожный, только творог нужен свежайший и нежный, а то не получится ничего приличного.

Творог, оказывается, нужно брать на рынке. А идти туда лучше с самого утра, еще по темени – чтобы уж точно лучшее ухватить. Рынок – это замечательно. На рынке я сто лет не была, хочу на рынок! Вот только одна неувязочка: на дворе поздняя осень, кое-где и снег, а у меня ни теплой обуви, ни шапки, ни пальто. Впрочем, мужскую дубленку я так и не вернула, а она мне, хоть и в плечах широка, но все же почти впору.

Беляна на мою беду только руками всплеснула и потащила меня к экономке. Та, поворчав, достала большой ключ, кликнула Лиску – да я погляжу, девочка здесь нарасхват! – и велела ей лезть со мной на чердак да покопаться в сундуках. Там старые вещи льеры Софьи должны быть, авось и зимнее найдется.

Поход на чердак особой радости не принес. Льера София была, кажется, такой же дылдой, как я, но полушубок годился разве что на переделку. Рукава плешивые, ворот молью побит. Из него разве что жилетка выйдет.

– Лиса, а ты исправить не сможешь? – с надеждой спросила я, но Лиска только головой покачала.

– Это разве что сильные магини могут. А я так, только от пыли почистить да дырку затянуть.

Хихикая, мы с девочкой извлекли из сундука несколько теплых панталон. Мне они будут вполне по размеру, а вот толстые чулки отлично подойдут и Лиске. Ну и ботинки нашлись мне по размеру, на вид вполне приличные, хоть, как заверили меня женщины, дико немодные. Подумаешь, проблема! Мне под юбку никто заглядывать не будет, кому до моих ботинок вообще дело есть?

Да, поход по зимнему времени куда-то – целое испытание. Жо… филей, пардон, мерзнет – ибо теплых штанов тут почему-то не изобрели, чулки проклятые норовят сползти до колен, двойные юбки под ногами мешаются, башмаки ужасно трут, потому что надеты аж на два носка, иначе холодно. А Лиска с Беляной – героини просто. На них вроде всё то же самое надето, ну разве что обувь по размеру, а порхают, словно бабочки, нисколько об юбки не спотыкаясь.

Нет, девы, так дело не пойдет! Я сейчас ноги в мясо сотру и помру от заражения крови в мире, где не изобретены антибиотики. Или не помру, потому что прививку от столбняка делала, и вообще все прививки делала, даже от гриппа в сентябре – благослови, Боже, требования СанПин – но хромать буду долго.

Нет женских подштанников? Так я куплю мужские! Нет рейтуз? Свяжем! В смысле, не я свяжем, а наймем кого-то, ниток, главное, купить – здесь же должны быть нитки, правда? Во всяком случае, болеть и страдать я точно не собиралась, спасибо, настрадалась уже. Хочу в зону комфорта.

Цены на одежду знатно охладили мой пыл. Я не учла, что здесь всё шилось вручную, причем не китайцами, а простыми горожанами, которые тоже хотели кушать, желательно, каждый день. Новые подштанники стоили столько, что я зубами заскрипела. Лиска, сообразив, что я ищу, потащила меня, о ужас, к старьевщику. Нет, я понимаю, что и в моем мире секонд-хенды были, но там хотя бы вещи стирались и приводились в порядок, а тут – хорошо если вши не ползали.

– Сами вы, дамочка, вша, – нагрубил мне молодой парень без переднего зуба. – Маг-обработано от всякой заразы и насекомых.

– Думай, с кем разговариваешь, – бойко ответила ему Лиска, совершенно спокойно копаясь в куче явно несвежего мужского белья. – Перед тобой лирра из приличного дома. Язык придержи, иначе она тебе еще пару зубов выбьет.

Я только сглатывала и кончиками пальцев перекладывала вытянутые Лиской вещи.

– Лис, а Лис, – шепотом сказала я. – А они ведь с покойников поди.

– Ну, запросто, – пожала плечами девочка. – А что такого-то? Покойники – не люди, что ли? Им все равно не нужно. Ой, смотрите, какие кальсоны! Все, как вы хотели: фланелевые, почти целые, и размер подойдет. И не воротите нос, лирра Ольга, берем. Я постираю, дыру зашью, будут как новенькие. Нет, эти не с покойника. Смотрите, просто кто-то на гвоздь налетел, а зашить поленился.

Я сделала вид, что поверила.

С обувью вышло проще: обувь здесь делали на века, из добротной прочной кожи. Невольно вспомнилось, как один мой приятель хвастался трофейными ботинками, которые еще его дед из Германии после войны привез: потрепанные, потерявшие форму, с латанными подошвами – но вполне, по его мнению, «носибельные». Он в них на шашлыки ездил. Видимо, и здесь технологии похожие. На мою ногу нашлись неплохие полусапожки с остатками меха внутри. Носы оббиты, каблучок сточен, но тут уже Беляна убедила: у нее знакомый сапожник в два счета поправит, берем. Главное, что не трет нигде. Взяли.

А вот продукты меня, скорее, порадовали: наисвежайшие овощи, прекрасная рыба, мясо ничего такое, хотя и внимательнее нужно быть. Но откровенного гнилья никто не подсовывал и колбасу в хлорке не вымачивали.

Кое-какие запасы и в кухне были, но я служила в городском доме, не в загородном поместье: каких-то особых пространств для хранения, к примеру, половины коровьей туши не было. Зачем, если рынок рядом? И муки немного было: хлеб да пироги покупали в булочной. Но тут уж я разошлась: и овсяной муки мешок взяла, и пшеничной, и ржаной, и круп всяких. Вырезки говяжьей цапнула – просто пройти мимо не смогла, до того хороший кусок был. Беляна на меня посмотрела, как на умственно-отсталую – с упреком и жалостью, и с мясником торговаться принялась, а мы с Лиской за зеленью ускакали, а потом еще за рыбой свежей.

И вот на рыбе я всё и поняла. Я все же сдохну, потому что такие корзины домой тащить – это нужно быть как минимум супермэном. А лучше – с самого начала тачку брать, или лакея какого.

– Лиска, а ну поставь на место! – рявкнула я на девочку, которая попыталась было корзинку тащить. – С ума сошла? Тебе вообще нельзя тяжести носить, тебе еще рожать!

– Не учи девку глупостям, – буркнула Беляна, как заправский грузчик, подхватившая две корзины под мышки. – Лиска, давай, потащили.

– Нет, – твердо ответила я. – Мы женщины, нам нельзя.

– Мы не женщины, мы прислуга, – напомнила мне Беляна.

Но я уже ее не слушала, вертя головой.

– Уважаемый! Да-да, вы, можно вас на минутку? – окликнула я простого на вид парня в поношенной одежде, который лениво разгонял метлой сор по лужам. – Заработать хотите?

Заработать горе-дворник хотел, и за несколько монет он с явным удовольствием согласился дотащить наши корзины до дома, да еще и друга позвал. Беляна всю дорогу причитала, что сейчас нас ограбят, убьют и, возможно, если очень повезет, изнасилуют, но к ее глубокому потрясению, ничего подобного не произошло. Более того, расточительная я сунула нашим помощникам по миске горячего вчерашнего супа и получила в ответ не менее горячую благодарность и обещание всегда нам помогать. Даже и не за деньги (денег они не взяли) – за еду. Я им тогда с собой хлеба с сыром сунула. Мне еды для рабочего люда не жалко, ее всегда в избытке.

Весь день Беляна на меня странно посматривала, а потом подошла извиняться. Сказала, что ей и в голову никогда не приходило о помощи просить, но вот так вообще удачно вышло: почти задаром помогли, в самом деле, супа, даже и с мясом, не жалко совсем, а руки и плечи не болят. Я кивнула и напомнила, что хороших людей всегда больше, чем плохих.

Уж я-то знаю, о чем говорю!

А вообще город Кобор мне понравился – улицы чистые, светлые, ровные. Дома красивые, каменные, украшенные деревянными балками. Те, что побольше – двухэтажные, некоторые и в три этажа, но больше всего одноэтажных. По архитектуре, наверное, на Европу похоже. Сама-то я нигде не была, но по телевизору видела. Надо будет мне потом одной прогуляться, без корзин. В конце концов, мне положен один выходной в неделю. Лучше бы два – но увы, здесь про трудовой кодекс и социальные гарантии никто не слышал.

В городе было теплее, чем в лесу, и теплое пальто мне приходящая портниха обещала сшить в долг (потом его стоимость мне вычтут из жалования).

Жизнь начинала налаживаться, хотя – совсем не такая, как раньше. Я всегда жила, в основном, по ночам, спала до обеда, работала до полуночи, а то и до рассвета, а сейчас вынужденно распорядок дня поменялся. Хотя жаворонком я себя по-прежнему не ощущала, совой здесь быть невозможно, в общем я теперь, видимо, дятел.

Просыпаешься ранним утром, вдупливаешь в потолок, страдаешь… Из-под теплого одеяла выползать жуть как неохота, топят плохо, черное крыло за ночь остывает. Быстро выскакиваешь, натягиваешь шерстяные чулки и сорочку, колючее платье, вязаную безрукавку, чепец, похожий на капор, войлочные домашние боты (десять серебрушек, ууу!), наскоро умываешься ледяной водой: и ты уже дрожащий такой дятел, который готов убивать. В таком настроении влетаешь на кухню, раздаешь всем… указания, а потом самое время накинуть пальто и неспешным шагом, наслаждаясь рассветом (хотя кому я, вру, какой рассвет – фонари и снег), направиться в булочную за горячим хлебом. Раньше бегала Лиска, но я теперь позволяла ей поспать подольше. Никому эти утренние прогулки не отдам. Очень помогает проснуться и немного присмотреться к городу.

А дальше начиналась рутина: завтрак, подготовка продуктов к обеду, параллельная уборка кухни. К вечеру ревизия продуктов с обязательным занесением расходов в амбарную книгу. Не сказать, что работа какая-то тяжелая, нет. Оставалось время и поболтать, и прогуляться, а еще в библиотеку домашнюю мне разрешили заходить. Вот только оказалось, что читать и практически но умею. С огромным трудом разбираю местный печатный шрифт, а буквы в слова складываются совсем туго. Слава Богу, с цифрами таких проблем не было, а амбарные книги заполнялись условными знаками. А вообще из прислуги грамотной были только Беляна и экономка.

В общем, взяла я за шиворот Лиску и по вечерам мы с ней вдвоем учились читать. Ей тоже не помешает. К девочке я, понятное дело, привязалась, перенеся на нее все свои нерастраченные материнские чувства. Хорошая девочка, работящая, скромная, тихая на самом деле. И ей очень нравится наш молодой маг, как я заметила.

А маг отчего-то на кухню зачастил. Надеюсь, я его объектом интереса не являюсь, уж лучше Лиска. Придет, сядет за стол и ржет над нашими неуклюжими попытками читать вслух. Когда и подскажет, а когда только чай пьет и уничтожает остатки булок.

В один день он прибежал радостно-возбужденный с новостью: льера Лисовская возвращается домой. Я, уже привыкшая к местному кругу общения, была совсем не в восторге: выходит, была я практически хозяйкой (хоть черного крыла, но все же), а теперь придется все свои действия согласовывать с незнакомой пока богатенькой девицей. А Лиска и вовсе загрустила: она была уверена, что Демьян влюблен в Софью Лисовскую, и теперь у нее нет никаких шансов понравиться молодому магу.

Дом словно взорвался, забегали горничные, вытирая везде пыль, перестилая постельное белье, выбивая портьеры, двигая мебель. А я сидела спокойно, попивая чай из тонкой фарфоровой чашки (из дорогущего неполного сервиза, который все равно гостям нельзя было подать) и с философским видом наблюдала за этой суматохой. Мне бояться нечего. На кухне порядок. Продуктов достаточно. Меню на первые дни подготовлено. Ну сколько та льера съесть может? Это ж не полк солдат, а изысканная хрупкая леди, которая должна кушать, как птичка. Как-нибудь прокормим.