Текст книги "Норвежские каникулы"

16

Татьяна и Алина, укрывшись пледами, сидели у входа в гостиницу Кларион, где провели прошлую ночь. Гостиница размещалась на набережной Скаген в центре города на берегу Воген Фьорда. День был пасмурным, со стороны фьорда тянуло холодом. Алинуся подтянула к плечам плед и отхлебнула горячий кофе из бумажного стаканчика.

– Прости, что втянула тебя в эту историю. Если ты уедешь в Москву, я пойму. Хотя страшно подумать, что я останусь одна. Но это мои проблемы, – горько сказала Татьяна.

– Неужели ты думаешь, что после всего я слиняю домой?

– Что бы я без тебя делала? Представляю, как на меня будут смотреть на острове.

– А тебе не все равно? Или ты собираешься там жить и дальше?

– Нет, конечно. Что мне там делать без Бьёрна? Но я должна ждать конца следствия. Кто и за что мог такое с ним совершить?

– У него с кем-нибудь были плохие отношения? – спросила Алинуся.

– Конечно, всем нравиться нельзя. Но настоящих врагов, насколько я знаю, у Бьёрна не было. А обычная неприязнь – не мотив для убийства.

– А ты не хочешь показать инспектору снимки летнего дома с лицом в окне?

– Зачем? – удивилась Татьяна. – Наверняка это были хозяева. Лучше сначала им позвонить, узнать, приезжал ли кто-нибудь на остров.

– Позвони, – согласилась Алина. – Сегодня же и позвони.

Татьяна не ответила. Она задумчиво смотрела на противоположный берег фьорда.

– Танюх, ты меня слышишь? – Алинуся повернулась к подруге.

– Что? – очнулась от мыслей Татьяна. – Ах, да. Мне надо узнать их номер телефона. Завтра позвоню. Нам пора двигать в сторону пристани.

На пароме девушки почувствовали к себе повышенное внимание со стороны многих пассажиров. Люди открыто бросали на них любопытные взгляды.

– Чувствую себя мартышкой в цирке. – Алинуся недовольно сдвинула брови. – Вот что значит жить в деревне. В Москве убийство мужа – не повод так пялиться на его вдову.

– Нам надо найти машину до фермы, – сказала Татьяна и позвонила Муне.

– Мы приплываем на Хеллёй без пяти шесть. Ты могла бы нас встретить?.. Да, меня отпустили… А Ойстен?.. Ну, ладно. Извини.

– Отказалась?

– Они с Ойстеном уехали к детям. Сейчас позвоню Скарлет. Она работает таксистом на острове.

– Не надо звонить никакой Скарлет. – Татьяна набрала телефонный номер Евгения. – Женечка, привет. Мы с Танюхой возвращаемся. Ты уже не на работе? Отлично. Встретишь нас? Ты – ангел.

– Ты познакомилась с Евгением?

– Естественно. Кажется, он хороший мужик, – сказала Алина.

Евгений ждал у пристани в своей старенькой Тайоте.

– Рад, что тебя освободили, – сказал он, когда девушки сели в машину.

– На меня у полиции ничего нет.

– Что теперь?

– Полиция будет искать убийцу.

Ферма показалась Алинусе еще более мрачной, чем в первый раз. Участок у гаража, где обнаружили тело Бьёрна, был по-прежнему огорожен лентой. Алина вздохнула. Ей не хотелось здесь оставаться, но уезжать в разгар событий ей хотелось еще меньше.

– Потом ведь буду жалеть, что сбежала в самом начале, – подумала Алинуся.

17

Тор Квиллен проехал дважды вдоль улицы, по обе стороны которой выстроились таунхаусы. Наконец он нашел дом номер пятнадцать, в котором жила бывшая жена Кнутсена Магрет Бё, и позвонил в дверь двухуровневого блока, отделанного темной матовой плиткой. Дверь открыл молодой человек.

– Инспектор Тор Квиллен. Могу ли я поговорить с Магрет Бё? – Тор заметил, как в окнах соседних домов появились лица жильцов. Появление незнакомца у дома бывшей жены убитого явно заинтересовало соседей.

– Проходите. – Парень сделал шаг назад, пропуская инспектора. – Мама, к тебе из полиции, – крикнул он. В дверном проеме коридора появилась темноволосая женщина в джинсах и домашней футболке.

– Вы, должно быть, по поводу убийства Бьёрна? Мне нечего вам сказать. Мы давно не общаемся, – раздраженно сказала она.

– И все же я должен задать вам несколько вопросов. – Тора удивила враждебность Магрет. Женщина помедлила и пригласила его внутрь гостиной.

– Что вас интересует? – Магрет села на стул у круглого обеденного стола. Не получив приглашения, Квиллен отодвинул стул и сел напротив.

– Когда вы в последний раз видели бывшего мужа?

– Не помню. Очень давно.

– Может быть, вы говорили с Кнутсеном по телефону?

– Да, три месяца назад я напоминала Бьёрну о покупке мотоцикла для Микала. Он обещал сыну новый байк и, как обычно, не спешил исполнять обещание.

– После этого вы не общались?

– Нет. Не помню. Ах, да. Еще пару раз, когда у Марте были проблемы.

– Проблемы?

– У нее был нервный срыв. Знаете, неразделенная любовь, проблемы на работе. удачи в учебе. Девочка вынуждена подрабатывать, чтобы прокормить себя. Молодежные проблемы. – Квиллен подумал, что жена Кнутсена всего на год старше их дочери, но ее проблемы трудно назвать молодежными.

– Ваш бывший муж продолжал поддерживать вас и детей материально?

– Меня – нет. Детей – по минимуму, насколько он был обязан это делать.

– Ваши дети – совершеннолетние. По закону он уже не обязан их финансировать.

– А кто обязан? Это ведь и его дети. Он был не слишком заботливым и щедрым отцом. Тратил больше на свою русскую бабу, чем на детей.

– Мотоциклы – недешевый подарок.

– Они же подержанные. Бьёрн отдавал детям только старье. Себе купил новую моторку, а Микалу отдал старую, ненужную. В детстве Микал увлекался велоспортом. На всех соревнованиях мальчик был вторым только из-за того, что отец не купил ему трековый велосипед последней модели. – Магрет говорила эмоционально, с искренним возмущением. – Бьёрн возил Микала на все соревнования. Как не стыдно ему было смотреть в глаза сына, который из-за его жадности получал серебро, а не золото. Зато купил Мерседес для этой своей… жены.

– Мерседес тоже неновый. Насколько я знаю, все, что Кнутсен покупал, он оформлял не на жену, а на ферму.

– Только для того, чтобы сократить налоги. Пользовалась то всем она.

– Кроме Татьяны Кнутсен наследниками являются ваши дети. Насколько мне известно, завещание Бьёрн не оставил?

– Нет, не оставил. Наследники – только Микал и Марте. Марие не является наследницей. Бьёрн не удочерил ее.

– Почему? Ведь Марие было всего четыре года, когда вы вышли замуж за Кнутсена.

– Моя дочь не приняла Бьёрна. В детстве она даже не подпускала его к себе. Девочка очень ревновала меня к новому мужу. Марие всегда была очень тонкой натурой, впечатлительной, эмоциональной, с ней было непросто. Когда она стала взрослой, то начала задумываться о том, чтобы просить Бьёрна удочерить ее, но это выглядело бы нехорошо, как будто бы она стремится стать наследницей. Микал и Марте расценили бы это именно так. Я отговорила ее это делать.

– Какие отношения были у Марие с братом и сестрой?

– Марие – прирожденный учитель. Она воспитывала младших и была с ними строга. Микал и Марте в детстве уважали старшую сестру и слушались ее. Сейчас они нечасто видятся. Марие живет в Бергене.

– Как Бьёрн относился к Марие?

– Не буду лгать. Он был терпелив и добр с ней и не делал различия между ней и родными детьми.

– Вы знакомы с его женой?

– Нет, я ее даже не видела. Мне эта шалава неинтересна.

– Почему вы ее так называете? Она изменяла мужу?

– Естественно, он подолгу работал в море. Неужели молодая женщина будет хранить верность мужу, который годится ей в отцы.

– У вас есть факты ее измены?

– Нет, но это же ясно и без фактов.

– Вы часто посещаете Хеллёй? – спросил инспектор. Тор понял, что ждать от Магрет объективную оценку Бьёрна и его молодой жены бесполезно.

– Редко. Дети часто навещали отца.

– Когда вы были на острове в последний раз?

– Летом, на дне рождения сестры. Но ни Бьёрна, ни его русской я не встречала. – Магрет закурила. Квиллен посмотрел на ее нервные пальцы. Женщина держалась холодно, но в ней чувствовалось внутреннее возбуждение.

– Вы что-нибудь знаете об отношениях между Бьёрном и Татьяной?

– Слышала от людей о том, что они часто ссорились и орали друг на друга. Остров маленький и тихий. Все всё знают и слышат. Говорят, что Бьёрн даже хотел развестись с ней и планировал подать на сепарацию.

– У него были отношения с другой женщиной?

– Не знаю, вероятно, были.

– Почему вы так думаете?

– По слухам, он испытывал симпатию к одной женщине. Их часто видели вместе.

– Кто она? – Инспектор заинтересовался. Никто из жителей острова не говорил ни о скандалах в семье Кнутсенов, ни о том, что Бьёрн изменял жене.

– Я не сплетница, – Магрет глубоко затянулась сигаретой.

– Это важная информация.

– Она живет на Хеллёйе. Анне Эйке. Но еще раз говорю, сама я над ними свечку не держала.

– Позвольте спросить, от кого вы это слышали?

– Кто-то говорил об этом в моем присутствии. Может быть, на пароме слышала разговор. Уже не помню.

– Скажите, у вашего мужа было ножевое ранение?

– Было. Одно время он работал в Судане. Вернулся оттуда без части легкого. Говорит, что на него напал вооруженный бандит. Я уверена, что это была обычная пьяная драка в баре.

– У вас есть предположения, кто мог убить вашего бывшего мужа?

– Вы серьезно не догадываетесь? – Магрет удивленно уставилась на инспектора. Она не заметила, как с ее сигареты на стол упал пепел. – Это же очевидно! Его русская женушка – самое заинтересованное лицо. Теперь она получит наследство Кнутсена. Ферму, которую мы с Бьёрном покупали в браке, придется делить с этой тварью, – вырвалось у женщины. – Это ферма всегда принадлежала членам моей семьи.

– Но ведь и ваши дети получат свою часть наследства.

– Наши дети должны были получить всю ферму. Какое право на что-либо имеет эта девка, прожившая с ним всего два года?

– А как дети относились к отцу?

– Они любили его. Как еще они могли относиться?

– А к его жене?

– Никак. Это был выбор их отца. Что они могли сделать?

– Почему вы развелись? Ведь сепарация и развод были вашей инициативой.

– Чувства исчезли, осталось одно раздражение.

– Вы не изменяли мужу?

– Конечно, нет. Что за чушь вы несете?

Тор предварительно ознакомился с материалами бракоразводного процесса и знал истинную причину развода. У Магрет был любовник, Бьёрн узнал об этом и потребовал прекратить отношения на стороне. Но, очевидно, продолжить отношения с любовником для Магрет было важнее, чем сохранить брак.

– Я навел справки. Ваш бывший муж утверждал, что у вас была связь на стороне.

– Естественно. Этот лгун сделал все, чтобы выставить меня в невыгодном свете перед детьми. Собственно, причем здесь наш развод. К убийству Бьёрна он не имеет никакого отношения.

– А Бьёрн вам изменял? – поинтересовался инспектор.

– Нет. По крайней мере, мне об этом ничего не известно. Мы просто устали друг от друга и разбежались.

– По моей информации, у вас был тяжелый бракоразводный процесс в отношении раздела имущества.

– Дети оставались со мной. Вы полагаете, что я должна была оставить детей голыми? Это уже переходит все границы. Я вам ясно сказала, наши давние отношения никак не связаны с убийством и не касаются вас. Надеюсь, у вас все. Мне надо заниматься делами.

– Спасибо, Магрет, за уделенное мне время, – вежливо сказал Квиллен. – Вас я больше не буду задерживать. Я побеседую с вашим сыном.

– Не смейте беспокоить мальчика. Он скорбит.

– Сожалею, но Микалу придется ответить на несколько вопросов. Думаю, для него будет лучше, если мы поговорим здесь, а не в полиции.

Магрет бросила на инспектора испепеляющий взгляд.

– Микал! – крикнула она.

– Не беспокойтесь, – остановил женщину Тор. – Мы поговорим в его комнате.

– Его комната – вверх по лестнице справа, – сухо сказала Магрет и встала, давая понять, что разговор окончен.

18

Инспектор поднялся на второй этаж и постучал в комнату Микала. Никто не ответил. Тор приоткрыл дверь и позвал:

– Микал.

Не дождавшись ответа, Квиллен вошел. Микал лежал на кровати с наушниками в ушах, не замечая полицейского. Инспектор дотронулся до его плеча. Микал вздрогнул от неожиданности и сел на кровати.

– Я не слышал, как вы вошли, – сказал парень, снимая наушники.

– Извини, что побеспокоил. Прими мои соболезнования.

– Спасибо, – ответил Микал. Он выглядел немного отрешенным.

– Я хотел бы поговорить. Ты не возражаешь?

– Нет, отчего же?

– Что слушаешь?

– Так, современный рок. – Микал пожал плечами.

– Любишь музыку?

– Ну, да.

– Играешь? – Квиллен подошел к трем гитарам, висевшим на стене комнаты.

– Ну, да. Иногда.

– О, у тебя есть даже Гибсон Студио[6]6
  Гибсон Студио (англ. Gibson Studio) – модель электрогитар Les Paul от компании-производителя Gibson.


[Закрыть]. Серьезный инструмент. – Квиллен оценивающе провел рукой по корпусу гитары. – Можно?

Он снял со стены гитару и наиграл фрагмент из «Black Mountine Side»[7]7
  Black Mountain Side (рус. Склон черной горы) – песня британской рок-группы Led Zeppelin.


[Закрыть].

– Круто! – восхищенно произнес Микал.

– Я предпочитаю классику современному року, – сказал Квиллен, возвращая гитару на место. – Гитары – папин подарок?

– Ну, да.

– Чем еще увлекаешься? – Квиллен посмотрел на плакат с изображением байка над кроватью Микала.

– Раньше байками.

– А сейчас байки не интересуют?

– Нет. Если только иногда прокачусь. Я недавно получил права на машину, и папа обещал подарить машину. Теперь, придется ждать наследства или продать байки.

– У тебя их несколько?

– Два. Старый, Кавасаки, папа дарил мне и Марте. Новый он купил только для меня. Марте больше не катается. Так что, Кавасаки теперь стоит без дела.

– Я видел в гараже Кавасаки. Теперь понятно, чей он. Мне показалось, это хороший байк. Почему Марте не ездит на нем? С ним что-то не так?

– Ничего серьезного. Резина на шинах поплыла, стартер барахлит. Но это можно исправить. Марте пробовала научиться, но у нее не очень получалось. Она бы не сдала экзамен по вождению байка, поэтому решила не мучиться, а сдавать сразу на автомобильные права.

– Что случилось с шинами старого байка?

– Не знаю. Может быть, резина некачественная, но скорее всего Марте испортила и не признается. Я несколько раз видел, что байком пользовались, но она говорила, что не брала его. Это неправда, потому что второй ключ только у нее.

– Может быть, Марие каталась?

– Марие не водит мотоцикл.

– Тебе ведь отец подарил моторку. На острове я видел только лодку твоего отца.

– Да, моя моторка стоит у причала дяди Дага в Йюпреланне. В Йюпреланн можно добраться по туннелю в любое время на байке или машине, и оттуда до Хеллёйа двадцать минут через фьйорд на моторке.

Квиллен внимательно посмотрел на Микала. Инспектор уловил неестественную небрежность в голосе парня.

– Когда ты пользовался моторкой в последний раз?

– Не помню, давно.

– Кроме тебя никто не ездит на моторке?

– Почему вы спрашиваете? – Микал забеспокоился.

– Это моя работа, – мягко пояснил инспектор и улыбнулся.

– Но вы же не подозреваете меня в убийстве отца? – В глазах Микала блеснули слезы.

– Нет. Конечно, нет, – успокоил его Тор. – Так кто-нибудь кроме тебя пользовался лодкой?

– Ну, я не знаю. Может быть, кто-то и брал ее. Пару раз я замечал, что топлива в баке поубавилось.

– У кого ключи от моторки?

– Один – у меня. Второй ключ давно уже куда-то делся.

– Где ты хранишь ключи?

– Дома, – пожал плечами Микал.

– Когда ты в последний раз видел отца?

– Почти три недели назад. Когда он вернулся с платформы, я приезжал на ферму.

– Ты заметил что-нибудь необычное? Может быть, он как-то по-особенному себя вел, например, нервничал?

– Я ничего такого не заметил. Единственное, я слышал, как он доказывал своей русской жене, что никто не хочет причинить ей вред, и никто за ней не следит. А она плакала и злилась, что папа ей не верит.

– Они кричали?

– На кого? – удивился Микал.

– Например, друг на друга или еще на кого-нибудь.

– Нет… хотя друг на друга кричали.

– Как ты думаешь, за ней мог кто-нибудь следить?

– Кому она нужна?

– Как, на твой взгляд, отец относился к Татьяне?

– Хорошо, – коротко ответил Микал.

– А Татьяна к нему?

– Вроде нормально. Они разные. Папа – простой человек, а ей надо было, чтобы он носился с ней, был вежливым, внимательным. Если папа этого не делал, она обижалась.

– То есть они часто ссорились?

– Я бы так не сказал. Она ему делала замечания, но не в лоб, а как бы в шутку. Поэтому нет, часто не ссорились.

– Ты считаешь, что она была слишком требовательна к отцу?

– Для многих такие отношения – норма. Но отец не привык сюсюкать. Хотя он сильно изменился. После развода с мамой он как-то сник, а с Татьяной снова ожил. Стал мягче, вежливее, хорошо одевался. Она ему покупала дорогой парфюм и одежду. Они вместе путешествовали.

– То есть с Татьяной он был счастлив и не хотел с ней расстаться?

– Ну, да. – Микал растерялся. – То есть, он собирался подать на сепарацию.

– Ты же сказал, что у них были хорошие отношения.

– Я сказал, нормальные. То есть, они не дрались. Но папа говорил, что хочет развестись. Я думаю, у него была другая женщина.

– Ты знаешь, кто?

– Нет.

– Тогда, почему ты так думаешь?

– Я понял это из папиных слов. – На щеках Микала появился легкий румянец. Он потер руки, пытаясь справиться с волнением. Тор молча наблюдал за парнем. Микал занервничал сильнее. – Папа сказал так незадолго до… убийства, – добавил он.

– Но ты ведь виделся с ним около трех недель назад. Или вы все-таки встречались позднее?

– Нет, мы общались по телефону.

Квиллен ясно видел, что Микал придумывает на ходу.

– Отец сказал тебе о другой женщине по телефону?

– Да. Типа Татьяна меня достала. Надо разводиться и жить с моей подружкой.

– Как ты думаешь, кто мог желать твоему отцу смерти?

– Не знаю. Может быть, Татьяна. Она, наверное, боялась, что папа подаст на сепарацию и оставит ее ни с чем. Ведь супруги в сепарации теряют право на наследство.

– Ты хорошо знаешь законы, – заметил инспектор.

– Я где-то об этом слышал.

– Твой папа был хорошим отцом?

– Лучшим. – Голос Микала дрогнул.

– Он поддерживал вас материально?

– Да, постоянно.

– Ну, что же, Микал, спасибо. – Тор собрался уходить. – Кстати, где ты был с четырех до пяти утра в понедельник?

– Дома. Спал.

– А твои сестры?

– Марте – тоже дома. Марие – в Бергене. Почему вы спрашиваете?

– Так положено. А где я могу найти Марте?

– Она подрабатывает в пиццерии в «Квадрате».

– А Марие?

– Марие возвращается сегодня вечером из Бергена. В субботу у мамы день рождения. Мы будем его отмечать на острове.

19

Квиллен припарковал автомобиль у торгового центра «Квадрат» и прошел в зону фудкорта. Время ланча заканчивалось, но в зале оставалось много посетителей. За прилавком стоял высокий худой парень.

– Привет, – поздоровался Тор. – Я ищу Марте. Она здесь?

– Марте, тебя спрашивают, – не оглядываясь, крикнул молодой человек. К прилавку с полотенцем в руках подошла девушка. Она вопросительно смотрела на инспектора покрасневшими заплаканными глазами.

– Здравствуй, Марте. Я инспектор Тор Квиллен, расследую убийство твоего отца. Мы можем немного поговорить?

Они сели за свободный столик. Марте беспокойно поправила выбившуюся из пучка прядь волос.

– Прости, что беспокою тебя и прими мои соболезнования. Но я должен задать несколько вопросов.

– Да, – коротко кивнула Марте.

– Скажи, пожалуйста, когда ты в последний раз видела отца?

– В воскресенье. Утром мы резали ягнят, а вечером я уехала домой в Саннес.

– Что произошло в тот день между твоим отцом и Татьяной?

– Она вывела папу из себя своими глупыми требованиями. Папа не верил ее россказням о Крюгере, и эта гадина устроила скандал.

– Тебе она не нравится?

– Вначале она казалась открытой и очень милой. А потом начала устанавливать свои правила. Почувствовала себя хозяйкой.

– Наверное, потому что стала официальной женой твоего папы?

– То, что он подобрал ее где-то, не значит, что она получила право командовать.

– Ты часто видела между ними ссоры?

– Да. Татьяна часто дулась на папу. То он с ней груб, то невнимателен. Хотя он старался ей угодить.

– То есть твой папа старался наладить с ней отношения?

– Он не любил скандалы. А отношения он хотел прервать и собирался с ней развестись. У него была подружка, Анне Эйке.

– Кто тебе об этом сказал?

– Все об этом знали.

– Никто из соседей мне ничего не говорил о его отношениях с Анне Эйке или какой-либо другой женщиной.

– Они могли не знать о том, что у папы и Анне роман.

– Но ты же сказала, что все знали об их связи, – мягко возразил инспектор. – Кого тогда ты имела в виду?

– Я не помню. Папа говорил. Спросите саму Анне. Кроме того, можете поговорить с моей бабушкой, тетей Софией, Эрикой Олссен. Они все живут на острове, и, я уверена, подтвердят мои слова.

Квиллен записал имена.

– Ты хотела заниматься фермой. Но что ты будешь делать, если Татьяна подаст на свою долю в наследстве?

– Она убила папу и не имеет права на наследство.

– Почему ты решила, что убийца – Татьяна?

– Кому еще нужна его смерть? Папу все любили. – Марте всхлипнула.

– А Татьяна любила папу?

– Нет, конечно! – Девушка возмущенно повысила голос. – Идиоту понятно, что она вышла за папу замуж, чтобы устроиться в Норвегии, а потом избавиться от него. Эта русская его измучила своими истериками. Мне кажется, она ненормальная.

– Почему тебе так кажется?

– Ей мерещился Крюгер! Это что, нормально?

– Может быть, ее действительно кто-то пугал?

– Никто ее не пугал! Она просто психически больная, как дядя Мартин.

– Брат твоей мамы?

– Да. Когда он заболел шизофренией, ему тоже мерещилась всякая чушь. А потом он сжег себя. Татьяна тоже будет гореть в аду.

– Ты была очень близка с папой?

– Конечно, он самый лучший, всегда помогал, никогда не ругал, чтобы не случилось. Как я теперь буду без него? Несправедливо, что самые близкие люди покидают меня. – Марте заплакала.

– Ты потеряла еще кого-то?

– Дядю Мартина. Он всегда был рядом и поддерживал нас.

– Твоя мама и дядя Мартин были близки?

– Конечно. Они же родные брат и сестра! Мартин шутил, что у всех нас даже имена начинаются на букву эм: Мартин, Магрет, Марие, Марте, Микал.

– А с остальными братьями и сестрами у мамы были хорошие отношения?

– Да. Но дядя Мартин был самым добрым из всех ее братьев и сестер. Простите, мне пора работать. – Марте встала и, не прощаясь, скрылась в подсобном помещении пиццерии.