Текст книги "Психологическое консультирование: учебное пособие"

1. Специально организованное общение является методом оказания: педагогической, психологической, медицинской помощи?

2. Каковы социокультурные предпосылки возникновения института психологической помощи?

3. Что является содержанием понятия «психологической помощи»?

4. Что такое «проблема» в психологическом консультировании?

5. Каковы исторические формы психотерапевтической культуры?

1) проведите анализ текстов религиозных учений и выявите аналогии с психологической практикой: содержательные и формальные (см. Приложение 2.1.);

2) проведите анализ текста по социальной работе: определите общее и отличное между социальной работой и психологической помощью (см. Приложение 2.1.);

3) прочитайте, найдите сходства и отличия между психотерапией в народной медицине Республики Мали и западными образцами (см. Кулибали С, Заика Е. В. Психотерапия в народной медицине Республики Мали // Московский психотерапевтический журнал, 1993, № 2, с. 159-180).

1) найдите в литературе пример конкретной жизненной ситуации, опишите ее, разберите ее психологическую составляющую, выделите разряд психологических задач, определите степень психологического благополучия, при возможности определите содержание проблемы и оцените возможность и целесообразность оказания психологической помощи.

1. Бондаренко А. Ф. Психологическая помощь: теория и практика. М.: Изд-во Института психотерапии, 2000, с. 16-26.

2. Джордж Р., Кристиани Т. Консультирование: теория и практика. М.: Эксмо, 2002, с. 175-178.

3. Кулибали С, Заика Е. В. Психотерапия в народной медицине Республики Мали // Московский психотерапевтический журнал, 1993, № 2, с. 159-180.

4. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001, с. 191-212.

5. Тукаев Р. Д. Психотерапия: структуры и механизмы. М.: ООО «Медицинское информационное агенство», 2003, с. 29-50.

1. Бахтин М. М. Человек в мире слова. М.: РОУ, 1995.

2. Митрополит Иерофей (Влахос). Православная психотерапия. Святоотеческий курс врачевания души. Сергиев Посад: Святотроицкая Сергиева Лавра, 2005.

3. Тихонравов Ю. В. Экзистенциальная психология. М.: Интел-Синтез, 1998.

4. Шерток Л., Соссюр Р. Рождение психоаналитика. От Месмера до Фрейда. М.: Прогресс, 1991.

Тема 2.2. Цели, задачи и формы психологического консультирования. Основные принципы консультирования

■ Перспективные цели и задачи адаптации, развития личности и становления жизненного пути личности

■ Краткосрочные цели и задачи консультирования

■ Шесть основных принципов консультирования

■ Формы проведения консультативной сессии

Явно или неявно, каждый консультант ставит перед собой цель, к которой он будет стремиться в процессе работы с клиентом. Если сама цель и ценность, которая за ней стоит, может не быть четко артикулирована (или может быть артикулирована неадекватно), то методологический и теоретический анализ задач, которые решает консультант, призван помочь нам в ее определении. Предпримем анализ целей консультативной работы психолога с учетом имплицитных моделей человека, задающих характер и способы разрешения проблем в практике работы.

Цели и задачи психологического консультирования можно описывать в зависимости от подхода в консультировании, в рамках которого работает психолог. Это будет эмпирическое описание многообразия, почти бесконечного и трудно дифференцируемого. Запомнить и соотнести с каждым из десятков теоретических направлений в области терапии и консультирования свои специфические задачи и цели – труд неподъемный.

Поэтому подойдем к этому вопросу методологически и обобщим разные процессуальные цели в три группы – адаптации, коррекции, становления личности, в зависимости от области психического бытия человека, в которой должны произойти изменения.

Однако выстраивание единой структуры, в которой каждая из задач, артикулируемых адептами, соотносится с целью, а каждая цель может быть отнесена к одной из трех областей или форм человеческого бытия, направлено не только на помощь в ориентировке внутри многоликого терапевтического сообщества. В не меньшей степени, чем возможность соотнести те или иные теоретические концепции помощи человеку с их конечными целями и ценностями, нам представляется важной необходимость самоопределения практикующего консультанта или терапевта относительно конечных целей своей работы. Эти цели, в свою очередь, не являются одноплановыми, а также могут образовывать некоторую структуру, но уже в рамках работы конкретного консультанта.

Цели, ценности стоящие за ними, задачи, в которых эти цели реализуются, безусловно, оказываются связанными с проблемами, которые каждой из задач решаются. Проблема, являясь способом концептуализации некоторого опыта, подразумевает тип человека, у которого она могла возникнуть и быть разрешенной. А значит, в конечном итоге, круг целей и задач очерчивает модель человека, с которым встречается в работе консультант.

Мы выделяем три таких круга и две модели человека. Цели и задачи могут очерчиваться областями бытия, условно названными «уйти от», «придти к» и «выйти за». Первые две перекликаются с определениями свободы, данными Э. Фроммом как «свободы от» и «свободы для».

Так, первый круг задач фокусируется целью «уйти от» болезни, дезадаптации, расстаться с нарушениями и отклонениями поведения и самочувствия, преодолеть проблемы. Хотя задачи и цели являются психологическими по содержанию, по форме они встраиваются в медицинский дискурс «излечения» от болезни – освобождения от болезненных, неприятных или опасных нарушений здоровья.

Второй круг задач задается целью «придти к» здоровой, зрелой, целостной личности. Если в предыдущем случае целью является отсутствие «болезни», которое может достигаться путем адаптации, научения, отказа от ряда опасных или деструктивных тенденций, то в этом – целью выступает достижение «здоровья». Отсутствие болезни и обладание здоровьем не совпадают. Различие между ними вводится в рамках осмысления здоровья в гуманистической психологии. Само понятие здоровья смыкается с понятием «зрелости» и трансформируется в представление о «здоровой личности».

Первые два фокуса опираются на одну и ту же модель человека и представляют собой два полюса внутри этой модели. Третий фокус стоит в ортогональной плоскости к первым двум, базируясь на иной модели человека.

В учебниках по консультированию по сегодняшний день цели и задачи консультирования и психотерапии описываются путем прямого перечисления, эмпирически. Наиболее полные и интересные учебники по консультированию включают в себя непосредственные описания целей консультирования в рамках того или иного теоретического подхода. Так, для поведенческого консультирования характерны следующие цели: «устранение дефицита в поведенческих репертуарах; усиление адаптивного поведения; ослабление или устранение неадекватного поведения; устранение изнурительных реакций тревоги; развитие способности расслабляться; развитие способности самоутверждаться; развитие эффективных социальных навыков; достижение адекватного сексуального функционирования; развитие способности к саморегулированию»[32]32
  Нельсон-Джоунс Р. Теория и практика консультирования. СПб.: Питер, 2002, с. 250.


[Закрыть].

Тогда как для экзистенциального консультирования целью является помощь клиентам в переживании реальности своего существования, а для гештальт-консультанта – помощь в обретении независимости от окружающей среды.

Некоторая попытка структурировать все многообразие целей предпринимается в кратких заключениях об адекватности подхода в тех или иных жизненных ситуациях. Так, если вы оказались в изоляции, и это вызывает у вас проблемы, адекватным будет обращение к экзистенциальному консультанту, а если вы испытываете страх при езде в общественном транспорте, то лучше, чем поведенческий консультант, с этой проблемой никто не справится.

Такой распространенный способ упорядочить разные цели и задачи, привязав их к определенным жизненным ситуациям клиента, базируется на описанном выше принципе понимания «натуральности» проблем, с которыми работают консультанты: переживание одиночества или страх езды в транспорте. При этом упускается из внимания важнейший этап работы консультанта – концептуализация переживания, которое потом приобретает законченную форму проблемы, относящейся к той или иной области жизни.

Этот этап с помощью доступной широким массам специальной литературы может быть пройден клиентом еще до встречи с терапевтом определенного направления, в период выбора, к кому обратиться. Определяясь в ожиданиях относительно конкретного консультанта, потенциальный клиент совершают первую (а может быть и не первую) попытку сформулировать свое переживание или опыт в виде проблемы. Тогда консультант встречается уже с «готовым» клиентом и со «своей» проблемой, которую он решает в рамках принятой концептуализации и модели человека. Возможно именно так появляется некоторое число характерных пациентов: «адлерианских», «фрейдовских», «юнгианских».

Прежде уже совершалась попытка систематизировать, а скорее дифференцировать существующие практики работы психотерапевтов. Так, Е. Р. Калитеевской и В. И. Ильичевой были выделены две психотерапевтические стратегии: адаптации и развития, соответственно тому, что является целью работы с клиентом: улучшение функционирования социального индивида или личностный рост[33]33
  Калитеевская Е., Ильичева В. Адаптация или развитие: выбор психотерапевтической стратегии // Психологический журнал. 1995. № 1, с. 115-121.


[Закрыть].

Действительно, в первом приближении все стратегии работы можно выстроить вокруг двух различных ценностей.

Первая акцентирует процессы социальной и психической адаптации и реализации, будучи направленной на индивида или, точнее, социального индивида, стремящегося избавиться от психологического дискомфорта: тревоги, неуверенности в себе, неумения поддерживать близкие отношения и т. д. Вскользь заметим, насколько привычными для нас стали такого рода концептуализации, что перечисленные проблемы кажутся нам уже обычными ситуациями, которые переживает множество людей, однако только для некоторых они выступают в качестве дезадаптирующих или деструктивных.

Однако, к примеру, в аналитической психологии К. Юнга не просто нет места для таких, кто-то сказал бы, мелких проблем. В аналитической психологии нет места для человека, который может страдать по поводу дезадаптации. То есть модель человека, с которым работает психолог в рамках аналитической психологии, исключает возможность рассмотрения жизненных затруднений как проблем нарушенной адаптации, требующей коррекции. Поскольку человек в аналитической психологии рассматривается как идущий по пути индивидуации, он встречается только с феноменами движения по пути: проспективными или ретроспективными. А все вопросы душевной жизни и ее динамика задаются перспективой отношений между душой человека и его Самостью.

Вторая стратегия направлена не «от» неблагополучия, как первая, но «к». Это направленность на развитие и актуализацию личности. Понятие личности само по себе содержит некоторые позитивные характеристики: активность позиции, свободу, доступность новому опыту и т. д. А когда личности предписывается процесс внутреннего развития или роста как процесс достижения и реализации внутренней сущности, тогда еще одним принципиально личностным качеством становится стремление к саморазвитию или самоактуализации.

Конечно, уже в модели человека самоактуализирующегося или личностно развивающегося трудно представить наличие проблем, связанных с адаптацией или с поведенческим репертуаром. Это более широкий жизненный контекст рассмотрения человека, который включает теперь кроме внешних условий, которым надо соответствовать или с которыми надо считаться, еще и внутренние требования к самому себе: быть свободным, аутентичным, целостным и т. д. Переживания, возможные в предыдущей психотерапевтической стратегии, здесь приобретают иной смысл, так как рассматриваются с других позиций. Чаще всего они уже не становятся отдельной проблемой, разрешение которой представляется консультанту специальной задачей или целью, а рассматриваются как совокупность внешних проявлений застоя личностного роста. Поэтому усилия терапевта направляются на процесс развития личности, который способен сам по себе, если и не изменить поведенческие проблемы полностью, то стать основой для изменения отношения к ним. Все-таки чаще всего «в экзистенциальной психологии духовное и психическое здоровье человека отождествляется с аутентичным, подлинным способом существования, а предпосылки расстройств кроются в неаутентичном существовании»[34]34
  Кочюнас Р. Экзистенциальная терапия: исследование способов построения жизни // Независимый Психиатрический журнал. 1998. № 3, с. 34.


[Закрыть].

Двигаясь от внешних условий и обстоятельств социальной адаптации индивида, описывающих круг целей и задач консультирования как «уйти от», к внутренним условиям самоактуализации или личностного роста, описывающих второй круг целей и задач консультирования как «придти к», мы, тем не менее, остаемся в рамках одной и той же модели человека. Такое движение описывает траекторию движения от внешнего к внутреннему, от поведения к ценностям, от бихевиоризма к гуманизму. Если на одном полюсе траектории больший акцент ставится на индивидуальном прошлом человека (психоанализ, бихевиоризм), то на другом – это прошлое дополняется личным будущим (гуманистическая психология).

Какова же другая модель человека, представленная в практике психологической помощи, выстраиваемая на основе третьего круга целей и задач консультирования, описываемого как «выйти за». Выход за границы проблем и задач первой модели человека основан на представлении об относительной ценности фактора развития личности и потребности дополнения индивидуального прошлого и личного будущего временем и пространством совместного бытия.

Не только смысл происходящего в жизни человека, но и смысл внутриличностных изменений и преобразований может варьироваться с положительного на отрицательный, в зависимости от характера включенности в целостный контекст, в котором совершается судьба человека. Целостный контекст включает прошлое и будущее, личность и связанных с нею людей, историю и культуру в целое, которое называют «жизненный путь личности». При таком подходе всякое жизненное событие (болезнь ли, здоровье ли, личностное развитие) обретает свой смысл и место прежде всего по отношению к этому широкому контексту. Привычные различия между здоровьем и нездоровьем, зрелостью и инфантильностью личности стираются. Остается значимой лишь возможность или невозможность совершения личностью своего жизненного пути.

* * *

В психологии приближается момент, когда детальное препарирование личности под микроскопом психолога требует дополнения другими ландшафтами, видимыми уже в ином масштабе – в телескоп. Это знаменует шаг удаления от пристрастного разглядывания мельчайших подробностей жизни клиента в практике психологической помощи. Удаление на расстояние, достаточное, чтобы увидеть то «большое, что видится на расстоянии». Оно необходимо для того, чтобы охватить одним взглядом целое жизни конкретного человека, его орбиту и пути тех, с кем он связан, его солнце и луну и всю душевную космогонию живущего человека и предоставить каждому обстоятельству, каждой жизненной ситуации и душевному переживанию возможность занять отведенное им место.

Смысл удаления во времени и в пространстве идентичен – осмысление. Это осмысление своей жизни обычно совершается во временной перспективе постфактум прошедших событий. Не имея времени ждать, когда рассеется туман неведения и мы поймем смысл каждого поступка и слова, мы заменяем перспективу временную перспективой пространственной. Так Ф. Василюк вводит понятие «жизненного мира», а Б. Хеллингер индивидуальные проблемы рассматривает через призму семейной структуры.

Итак, подойдем к вопросу о целях психологической помощи методологически и обобщим разные процессуальные цели консультирования в три группы – адаптации индивида, развития личности, становления жизненного пути личности, в зависимости от области бытия человека, в которой должны произойти изменения, или от широты жизненного контекста, с которым имеет дело консультант.

1. Цели и задачи адаптации преследуют те психологи, которые полагают, что основные результаты связаны с областью социальной активности личности. Конечной целью их усилий является удачное приспособление к другим людям, жизненным ситуациям, своим особенностям и выработка умения адаптироваться. Адаптированность можно рассматривать широко как полную целесообразность любой активности, которую реализует субъект.

Ю. Алешина рассматривает психологическую помощь как цель консультирования. Разговор с психологом должен помочь человеку в решении его проблем и налаживании отношений с окружающими.

Соответственно задачами консультанта будут: выслушивание клиента, облегчение эмоционального состояния клиента, принятие им ответственности за происходящее в его жизни, помощь в определении точек приложения усилий[35]35
  Алешина Ю. Е. Индивидуальное и семейное психологическое консультирование. М.: Класс, 2000.


[Закрыть].

В. Меновщиков цель консультирования определяет как адаптацию к жизни за счет активации жизненных ресурсов. Ибо затруднения рассматриваются как проблемные задачи, требующие решения. А задачи консультанта ориентированы на организацию и активацию мышления клиента[36]36
  Меновщиков В. Введение в психологическое консультирование. М.: Смысл, 2004.


[Закрыть].

Эти психологически задачи шире всего представлены в следующих практических направлениях: психоанализ, рационалъно-эмотивная терапия, терапия поведения.

2. Цели и задачи развития или изменения ставят перед собой специалисты, считающие достижением личностные изменения в виде изменения «Я-концепции», самооценки, самопринятия, способности к рефлексии или свободному выражению чувств и т. д. Целью этих изменений является приведение личностных особенностей клиента к некоторой идеальной модели личности, провозглашаемой в конкретной теоретической концепции. Эта категория также относится к адаптивной стратегии, однако структуры и особенности личности соизмеряются не с целесообразностью деятельности, но с идеальной моделью личности. Это означает, что, развиваясь, личность может разворачивать неадаптивную или нецелесообразную деятельность (например, творческую), способствующую проявлению и реализации более значимых, чем адаптированность, потребностей (например, в спонтанности).

Развитие культурно-продуктивной личности клиента, способного к разным стратегиям поведения и нешаблонным способам действий, видит целью консультирования Г. Абрамова[37]37
  Абрамова Г. С. Психологическое консультирование: Теория и опыт. М.: Академия, 2001.


[Закрыть].

Задача психолога состоит в создании условий для этого.

Р. Кочюнас формулирует свою позицию еще четче – появление у клиента черт зрелой личности: развитие личности, независимость и самостоятельность, ответственность[38]38
  Кочюнас Р. Основы психологического консультирования. М.: Академический проект, 1999.


[Закрыть].

Эти психологически задачи шире всего представлены в следующих практических направлениях: адлерианское, клиентцентрированная терапия.

3. Цели и задачи становления жизненного пути личности принимают консультанты, допускающие большие вариации способности к адаптации и выраженности зрелости личности, не придающие им ключевого значения, оценивающие их как относительные ценности. При этом контекст, включающийся в консультирование, расширяется максимально, и в центр профессиональных усилий ставится судьба, жизненный путь личности или индивидуация, которые включают не только отношение к себе (в виде принятия или непринятия), но и позицию по отношению к своей личности.

Позиция здесь понимается нами как вынесенность вовне точки отсчета или системы координат, в которых оценивается человек и его жизненные события, за пределы самой личности, в контекст жизненного пути. Это значит, что характер адаптации и сама личность выступают лишь как моменты целого – судьбы – и не могут больше служить самостоятельными целями или критериями успешности консультирования. Встраиваясь в более сложный и широкий контекст, адаптационные задачи и задачи личностного роста приобретают свое позитивное или негативное значение только в отношении к становлению жизненного пути личности, реализации собственной судьбы, определению своего уникального места в жизни. Таким образом, адаптация, личностная зрелость становятся лишь элементами более широкой ситуации, способными приобретать разный смысл в зависимости от их места в целостном контексте жизненного пути, изменяющего смысл болезни и здоровья, дезадаптации и самоактуализации. Более того, даже лишающего эти понятия (и стоящую за ними «реальность») смысловой нагрузки.

Так, говоря о различении «болезни-к-смерти» и «болезни-к-жизни», «здоровья-к-жизни» и «здоровья-к-смерти», А. Пузырей вводит иные, по сравнению с обычными, критерии оценки благополучия душевной жизни человека[39]39
  Пузырей А. Драма неисцеленного разума. Послесловие к кн. М. Зощенко «Повесть о разуме». М.: Педагогика, 1990.


[Закрыть].

Поэтому излечение, избавляющее от болезни или страдания в обход понимания критической ситуации, в которой находится человек, может оказаться уводящим человека от действительного «исцеления», целостности. Тогда как болезнь, которая пытается поставить человека перед необходимостью понимания чего-то важного в его жизни, может открыть для него возможность начала новой жизни. Поэтому оказывается необходимым различать «болезнь» и «здоровье», и даже «зрелость» и «незрелость» личности человека пути и человека «беспутного». Тогда понятной становится «нормальность» суицида в ненормальных условиях – в камере смертников – как нормальной реакции на ненормальные условия.

При реализации такой модели ни здоровье, ни нездоровье не входят в спектр ценностей, так как и то и другое приобретают свой смысл в зависимости от отношения к ним. Болея, человек может становиться на жизненный путь или осуществлять судьбу как целостность (а не как предопределенность), «он даже смирится со своим неврозом, потому что понял смысл своей болезни».

«Лица, имеющие проблемы, очень часто бывают невротиками, но было бы серьезным недоразумением смешивать наличие проблематики с неврозом, ибо между ними имеется существенное различие: невротик болен потому, что не осознает своей проблематики, а человек имеющий осознанную проблему, страдает от нее, не становясь больным», – писал К. Юнг[40]40
  Юнг К. Г. Проблемы души нашего времени. М.: Прогресс, 1996, с. 191.


[Закрыть].

Актуализация «духовного Я» в подходе Т. Флоренской вводит в пространство консультативного процесса категории нравственности, эстетичности, морали и совести. Целью является восполнение монолога «Я эмпирического» диалогом с «Я духовным», то есть восстановление целостности человека. Задача психолога – оказать помощь в осознании, пробуждении и подтверждении реальности «духовного Я». По сути, это означает вывод точки отсчета для ценностей и целей за пределы конкретной личности в пространство совместного бытия людей, которому только и могут быть присущи качества нравственности, морали, совести.

Диалогический подход также реализует А. Копьев. Он полагает целью диалогического общения с консультантом достижение самообнаружения внутренней сущности личности и существенных сторон ее бытия. При этом все задачи, о которых пишет Копьев, такие как преодоление ригидности и замкнутости личности, работа с защитами и достижение диалогического прорыва, суть условия для движения к центральной цели, не имеющие самостоятельной ценности. Именно возможность обнаружения себя через определение смысла своих поступков и чувств, отношений и переживаний как обретение своего места в бытии, а не приведение своей личности к идеалу аутентичности или самоактуализации, оставляет для нас выбор позиции по отношению к обнаруженной собственной внутренней сущности.

Эти психологически задачи шире всего представлены в экзистенциальной терапии.

Завершить анализ целей психологического консультирования можно словами немецкого теолога, которые любил повторять Ф. Перлз как молитву психотерапевта:

«Господи, дай мне спокойствие принять то, чего я не могу изменить,

Дай мне мужество изменить то, что я могу изменить,

И дай мне мудрость отличить одно от другого»

(Этингер Ф. К., цит. по Душенко К. В. Словарь современных цитат. М.: Эксмо, 2006, с. 600.)

Силы нужны субъекту активности, чтобы адаптироваться; мужество нужно тому, кто видит свои недостатки и хочет изменить себя; а мудрость поможет тому, кто не станет переоценивать ни одну из предыдущих возможностей.