Текст книги "Я у мамы зельевар. Книга 1"

Глава 6. Дела артефакторские

Утро началось рано. То есть даже как обычно, потому что Илмар Орбас ещё вчера уехал в столицу по вызову управления следователей.

Я сидела у окна за тем самым столом, о котором вчера было столько разговоров, и пила. Пила много и отчаянно, потому что пить мало кофе я не умею в принципе. После малой дозы мне хочется закрыть глаза, положить голову на руки и сладенько засопеть. И на этом весь рабочий день закончится.

Но мне сегодня предстоит варить зелья для салона пани Субачис – она делает восхитительные духи, за которыми выстраивается вся женская часть населения Ельняса. Поэтому надо быть в форме.

Я энергично размешала кофе резной ложечкой, усыпанной разноцветными камушками, – урвала тоже на ярмарке у купцов с юга.

– Ядвига, ещё сильнее, и ты разобьёшь чашку, – заметил Муррис и запрыгнул на стол. – Держи себя в руках.

– Предатель, – припечатала я. – Сразу сбежал, стоило явиться этому артефактору.

– Не сбежал, а совершил тактическое отступление, – не смутился Муррис и сунул нос мне в чашку. – Что я мог сделать при виде королевского артефактора и четырёх бардзуков бандитской наружности?

– Какие мы нежные, – фыркнула я, отодвигая кота и делая глоток.

Толком поговорить с Илмаром не удалось. Это одновременно радовало и в то же время напрягало. Потому что разговаривать всё равно придётся, просто у нас сейчас этакая отсрочка. Думать об этом совершенно не хочется, но мысли упорно возвращаются к Орбасу-старшему, который умолчал о наличии племянника, к самому племяннику и к себе несчастной. Только нос достала – хвост увяз. А ещё… пан Криш подсказал очень интересный вариант решения проблемы, но я пока не готова на такое.

– Ядвига, с тобой всё в порядке? – осторожно уточнил Муррис.

– Да, а что?

– Выражение лица больно кровожадно, – признался он.

Я фыркнула. Обычное дело с утра пораньше. В это время со мной лучше не связываться. Ничего не имею против этого времени суток, рассвет прекрасен и всё такое, но вот вставать и что-то делать… Нормальные ведьмы делают свои ведьмовские дела ночью! И как бы меня ни пытались переубедить, что на рассвете можно изготовить эликсир всей своей жизни, вовек не поверю!

– Кстати, ты вчера сама ушла, – попенял мне Муррис. – А я хотел обговорить дальнейший план действий. – Он выразительно покосился на вещи Илмара, стоявшие у стены. – Места для двоих тут маловато.

– Спасибо, дорогой, что сказал об этом, – проворчала я, глядя на опустевшее дно кружки.

Надо сварить ещё, ибо бодрость ко мне так и не подобралась, а могла бы!

Муррис сел и обвил себя хвостом.

– Ядвига, я серьёзно. Ведьма ты или где?

– Я ведьма, прекрасно помнящая, что намеренное вредительство с целью вытеснения лиц с территории, имеющих на оную все права, карается Уголовным кодексом Латрии.

Муррис фыркнул:

– Ты тоже имеешь. К тому же никто не говорит про вредительство – это очень грубая работа. Надо действовать изящно, с женской изобретательностью и затейливостью. Легко, воздушно, с тонкими намёками.

– Предлагаешь подарить ему кружевное бельё? – мрачно уточнила я.

Муррис вытаращил глаза, потеряв дар речи. Но потом откашлялся и выдал:

– Ядвига, мы понятия не имеем, какие у него вкусы. Поэтому кто знает…

Я закатила глаза и встала. Хватит предаваться философии и желанию страдать, пора работать. И так уже два пирожка с капустой умяла, довольно.

Быстренько разобравшись с посудой, я протёрла стол, невольно отметила, что его делал настоящий мастер. Интересно, что у Илмара есть ещё? У артефакторов всегда полно всяких штучек, на которые остальные смотрят, попискивая от восторга. Жаль, что всё это стоит приличных денег, не каждый себе позволит. И это не претензия, их работа действительно требует опыта и внимания, но… всегда хочется позволить себе немного больше, чем можешь.

Муррис проследил за моими действиями.

– Слушай, может, сваришь приворотное? Он влюбится в тебя по уши, поженитесь, часть имущества перейдёт тебе. А мы уж постараемся, чтобы там были все благословенные Ловкоруким вещицы для изготовления товара.

– Намеренное опаивание приворотным зельем лица, состоящего на государственной службе, с целью получения личной выгоды…

– Карается Уголовным кодексом Латрии, – фыркнул Муррис. – Понял-понял, твой дух авантюризма где-то громко храпит и не желает помогать.

Я ничего не ответила. Муррис временами как ляпнет… Я могу, конечно, куда-нибудь радостно вляпаться, а потом с криками выбираться, но не намеренно, а по дури девичьей. А специально нарываться на неприятности – увольте. И всё же слова пана Криша…

Я мотнула головой. Так, сейчас не об этом. У меня зелья, а пани Субачис придёт за ними лично. А с ней её ручные фейские кролики. Ничего не имею против кроликов, но не тогда, когда они начинают учить меня жизни. А если ещё кто Сифочку на зуб попробует, точно быть скандалу.

Приготовив посуду, я расставила её на столе возле печи. Так, сейчас нужное растолчём, смешаем, потом надо залить ключевой водой – и на огонь. А там мешать и потихоньку добавлять эфирные масла. Но не те, которые дадут аромат, а те, что сделают базу для раскрытия запаха, который выберет уже сама мастерица.

Взгляд упал на горшок, купленный у Раудисов. Хм… а может быть, попробовать что-то сделать в нём? Должно получиться вообще великолепно!

Горшок буквально соблазнял. Стоял такой красивый на полочке, золотился бочком и будто без слов говорил: «Давай попробуем? Ну дава-а-ай!»

Некоторое время я поколебалась, а потом решительно шагнула к полке и взяла горшок. Решено, варим!

Муррис запрыгнул на мой рабочий стол и, помахивая хвостом, с интересом смотрел на то, что я собираюсь делать.

– Ядвига, думаешь, это как раз для духов?

Я достала воск, ёмкость для горячей воды, металлические баночки и ароматические масла. Так, теперь порошок из костей радужника – это такая мелкая тварюшка, до ужаса зловредная, но горячо любимая всеми лекарями за кости, шкуру, жилы и всё остальное, так как оно обладает потрясающими целебными, а также закрепляющими свойствами. Вот и мне нужно, чтобы базовые зелья держали все ингредиенты, которые пожелает добавить в масла пани Субачис.

Сейчас по всему Янтарному Союзу жутко модными стали сухие духи. Во-первых, они значительно легче тех, что налиты в стеклянные пузырьки. Во-вторых, аромат с каждым часом раскрывается все сильнее, а не выветривается. В-третьих, их делать значительно легче. Да, королевские парфюмеры никогда с этим не согласятся, но и пусть они работают на своих королей. А мы люди простые, нам их изысков не требуется.

Поэтому в горшок отправились вода, воск, который пани Субачис расплавит вместе с основой для духов, и порошок радужника. Масло добавляется потом.

– А не многовато ли воска? – уточнил Муррис, глядя на кусок в горшке.

– Делать на десяток баночек дорого, непрактично и глупо, – сообщила я, взяв горшок и устроив его на подвесной конструкции с цепочками в печи.

Хорошая штука, вот не зря наши ремесленники чтят Ловкорукого. Сколько полезных вещей он помог им создать!

Щёлкнула пальцами, и вспыхнул огонь с едва различимыми зелёными искорками. Вот так, отлично. Ведьмовское зелье не сваришь на обычном пламени – пылай оно хоть на весь город. Только на огне, который ведьма зажигает своей силой.

Мы с Муррисом замерли, разве что шеи не вытянули. Даже Жужа высунулась из-за стола, наблюдая за происходящим.

– Как думаешь, бахнет? – зачем-то поинтересовался Муррис, на всякий случай зайдя за мою спину.

Горшок висел над огнем, внешне не вызывая беспокойных мыслей. По крайней мере, всё происходило как обычно. Я даже немного расстроилась, что нет никакого значительного эффекта. Не спрашивает, как дела; не говорит, что хорошо выгляжу с утра (нет); не узнаёт, что будем готовить сегодня. Скукотища!

Правда, винить в этом что-то, кроме своих ожиданий, глупо. Мне ведь никто и ничего не обещал. Так уж вышло, что я знала только одно: говорящий горшок – это качество сваренного зелья. А вот касательно звукового сопровождения… Возможно, он просто свистит, как закипающий чайник, да и всё!

Вздохнув, я повесила на готовящееся зелье заклинание-следилку, которое даст знать, когда вернуться и снять с огня.

– Ничего не бахнет, мы соблюдаем все правила, – сообщила коту, прихватила пару подносов и направилась на улицу. – Муррис, Жужа, за мной!

Шелест за спиной дал знать, что за мной тут же последовали. Отлично, работаем. Жужа подметёт внутренний дворик, а Муррис обежит все углы дома, проверяя, не подточил ли его кто нехорошими заклинаниями. Смешно и грешно, ибо однажды на меня пытались навести порчу. На меня, то есть на ведьму! И ещё кто – несостоявшаяся пассия Айвараса. Братец вскружил голову востроносой дочке торговца сушёными травами и, как это хорошо умеют мужчины, потом растаял в тумане. Но девица уже видела себя пани некромантшей, поэтому пришла ко мне за приворотным. Только вот, болезная, не знала, что на такое я не пойду. Не говоря уже о том, что Айварас – мой родственник.

Получив несколько отказов, она обозлилась и попыталась наказать «вредную ведьму».

Я поставила к стене лестницу, сунула под мышку подносы и, приподняв юбку, осторожно по ней поднялась. Сдвинула защитную сетку, положила подносы рядом и начала перекладывать на них высушенные листья. Потом их перетру с лимонной кожурой и янтарными слезами – получится удивительная заготовка для зелий от маяты животом.

Так вот, девица… Уж не знаю, где нашла она горе-колдуна, который посоветовал ей воткнуть нож в угол моей лавки. Якобы по нему должна стекать моя сила прямо к девице.

Таким, конечно, занимались наши предки. Только брали не нож, а топор. И не для жизненных сил, а чтобы увести у соседки молоко, когда та сядет корову доить. Садится она, берётся за сосцы, а молоко с рукояти топора кап-кап-кап у ведьмы в бидончик. Очень удобно.

Но тут должна быть или соседка очень вредной, или… ведьма. Одно из двух.

В общем, подала я заявление в управление, что угрожают честному зельевару всякими нехорошими вещами. Уж как там выкручивались – не знаю. Но вот торговец платил штрафы, пан Криш рассказывал. Ну и нечего устраивать гадости другим! Златовласая всё видит!

Я аккуратно спустилась, стараясь не уронить поднос. Неудобно, но терпимо. Надо будет поменять лестницу, купить такую, чтобы ступенечками. Тогда можно будет одной рукой и не держаться.

– Я… Я… Ядвига… – внезапно донёсся сиплый голос Мурриса, стоящего на пороге в лавку и неотрывно глядящего внутрь. – Оно… Оно лезет, а-а-а!

Илмар Орбас

Тоненькие лапки магометра со звоном отскочили в сторону, я поймал их одним движением и шумно выдохнул. Прикрыл глаза, обложил последними словами срочный заказ и воззвал к Ловкорукому.

Терпеть не могу, когда срывают с места, потому что его величеству взбрела в голову очередная гениальная идея. Такими вещами дома не займёшься, потому что нет необходимого оборудования. Да и обязательно кто-то сунет нос, отвлекая от работы. Ненавижу, когда мешаются под ногами. И под руками тоже. Не зря мать посмеивалась, что плохому артефактору свидетели мешают. Особенно если этот артефактор работает в Управлении следствия.

– Эй, Илмар, что сидишь, нахохлившись, как бялт на кочке? – поинтересовался Кристап Мирдза – неизменный напарник вот уж четыре года.

Вместе учились в академии, вместе поступили в управление, параллельно получая квалификацию боевых артефакторов, работаем – тоже вместе, потому что удивительно тонко чувствуем магические потоки. Ну и по характерам сошлись, хотя казалось бы.

Кристап протянул руку, взял мою кружку и отхлебнул:

– Фу, без сахара.

Я отобрал у него свой кофе. Давно привык к таким выходкам.

– Не нравится – шагай в ресторацию пани Улдис, там обслужат по первому разряду.

Кристап поморщился. Конечно, прекрасно знает, что там он мало того, что выложит все свои золотые за один обед, так его ещё и попытаются женить.

Со своими чёрными кудрями, улыбкой, как тот светляковый фонарь на площади у королевского дворца, харизмой размером с Латрию, обходительными манерами и вечной жаждой увиваться за панночками, Кристап – цель номер один для тех, кто хочет замуж. Учитывая, что, по его мнению, некрасивых женщин не бывает… Короче, на одну посмотрел – и всех жалко. Естественно, после этого ему приходится очень быстро убегать. Хорошо, если панночка одинокая, а если, ну, чисто случайно, супруг ездил в Эсту по делам? Тогда приходится удирать, прыгая со второго этажа (спасибо хорошей физической форме и какой-то матери). Ну, в смысле Матери Янтарноликой, хранительницы нашего Союза.

Кристап взял тонкие металлические пластины, которые нужно напитать магией, создав артефакторную сетку. Это значительно облегчает потом работу, давая возможность направлять энергию в готовом предмете куда нужно.

– Слушай, если серьёзно, что с тобой? Со вчерашнего вечера как сыч.

Я отложил инструмент в сторону, сжал и разжал кулаки – ладони начало сводить от напряжения.

– Скажем так, не особо приятные сюрпризы, – мрачно ответил ему.

Я совершенно не ждал, что мне придёт уведомление о необходимости вступить в наследство по причине ухода в Потусторонь дядюшки Тана. В детстве мы виделись частенько, но потом разъехались в разные стороны. Для меня он всегда был забавным чудаком, бесконечно добрым и очень своеобразным человеком. Его смерть огорчила, пусть мы и давно не общались. Однако то, что я единственный наследник, стало неожиданностью. Теперь на мне была лавка, которая, по правде говоря, мне не нужна. И если её продать, то как раз появятся недостающие средства для покупки дома в столице. Попрощаться со съёмным жильём – это чудесно. Такой уж у меня характер работы, что нельзя находиться где-то далеко.

Некоторые мои коллеги согласились на квартиры и дома, оплачиваемые государством, но я, взвесив все за и против, отказался. Тогда негласно ты становишься должен своему королю намного больше. Меня это не устраивает. Я не против государственной службы, мне всё вполне нравится, но отдаваться полностью – это не по мне.

Зато теперь можно некоторое время пожить в лавке, пока не подыщу нужный дом.

Только вот ведьма…

– Что ведьма? – тут же заинтересовался Кристап.

Так, последнее сказал вслух. Совсем плохой стал. Надо внимательнее следить за мыслями и за языком. А то так и тайну создания секретных артефактов выболтаю.

Пришлось быстро обрисовать ситуацию. Кристап слушал и не перебивал – удивительное качество, несмотря на всю его любовь к разговорам.

Он нахмурился, откинул со лба упавшие чёрные локоны – панночки, кажется, сходят с ума только от одного их вида. В общем-то, карие глаза и тёмные волосы среди нас, светленьких детей Янтарноликой, встречаются достаточно редко. Чует моё сердце, в венах Кристапа течёт кровь кочевых ромралов.

– Хм, странная ситуация. Вам надо разобраться с этим в магистрате. Ты – законный наследник, можешь делать всё, что пожелаешь нужным. Но если у неё договор с магической печатью, то тут есть… э-э-э… сложность.

Припомнив панну Торбу с каким-то горшком в руках, готовую в любой момент надеть мне этот самый горшок на голову, я понимал, что сложность не только в печати. Есть категория женщин, которые не отступают. Если Лысая гора не идёт к ведьме, то ведьма идёт к Лысой горе. Тут даже сомневаться не приходится. А учитывая, что ведьмы – крайне зловредные создания… Я никогда не питал иллюзий, что на самом деле они белые и пушистые, просто метла рядом стояла. Пока что на своём пути не встретил ни одну, которая бы оказалась милым и нежным созданием.

– И всё же она девушка, – мягко сказал Кристап. – С девушкой всегда можно договориться. Главное, сделать это правильно.

Я хмыкнул, заглядывая в чашку. Так, усосал всё, что там было. Ещё и кривится, бялт языкастый. Хоть зачаровывай посуду, чтобы из неё никто, кроме тебя, ничего не хлебал.

– И что же ты предлагаешь?

– Для начала поговорить, – невозмутимо сказал Кристап. – А если не получится, то…

Он поиграл бровями.

Я закатил глаза. Кто о чём, а кот о сметане. Нет, определённо методы пана Кристапа Мирдзы не для меня.

На столе зажёгся сигнальный красный светляк. Начальство зовёт.

Не сговариваясь, мы молча встали и покинули своё помещение.

В кабинете уже находились боевики, артефакторы из управления и пан Равка, задумчиво пересматривавший отчёты магов-следовиков.

Его лысина поблескивала на солнце. Начальник вечно хвалится, что самостоятельно может осветить ночью всю площадь с фонтанами перед королевским дворцом. Поначалу некоторые по неопытности шутят на эту тему тоже, но потом, получив пронзительный взгляд карих глаз, шустро умолкают.

Пан Равка – из тех, кто не лишён чувства юмора и может посмеяться над собой, но пустого зубоскальства не выносит.

– Так, шановное панство, смотрите, что у нас тут происходит, – произнёс он, поднимая взгляд на меня и Кристапа. – Орбас, Мирдза, ещё раз задержитесь – отправлю на окраину леса работать по вилкацисам.

Я молча опёрся спиной о косяк двери и сложил руки на груди. Кристап скривился. Оборотни – не самое худшее, что может случиться с боевыми артефакторами. Мне как раз будет на ком испытать свои новые игрушки… То есть артефакты. С Кристапом сложнее, он тут завёл какую-то зазнобу, поэтому пока ухлёстывает за панночкой и не в восторге от лесного отшельничества.

– Значит, что мы имеем, – начал пан Равка. – На окраине Ельняса в доме семьи углежогов Суппа произошло убийство: отец, мать и дочь. Всем троим разорвали горло и распороли грудные клетки.

Повисла пауза, все обдумывали услышанное.

– Нашли следы оружия или магии? – спросил я, бросив взгляд на начальника.

Он качнул головой, поправил на широком вороте блеснувший тёмным золотом значок нашего отдела. У нас тоже такие были, просто я ношу его в перстне. И оружие, и артефакт, и отличительный знак.

– Провели экспертизу – ничего подобного. Зато нашли человеческие следы и… шерсть.

Кристап склонил голову к плечу. Случайный луч солнца рассыпал по его чёрным кудрям синеву, какая бывает на вороньих перьях.

– Шерсть… как я понимаю, это не вилкацисы, иначе вы бы их не упомянули отдельно.

– Ты прав. – Пан Равка отодвинул стул и подошёл к шкафчику. – Нам передали образцы.

– Столичные лаборатории работают неплохо, – заметил высокий жилистый алхимик, с которым мы до этого не пересекались – он тут трудится всего пару дней.

Первое, что бросалось в глаза в его облике, – невероятно длинные пальцы и узкие ладони. С такими бы лепить статую Златовласой или, например, дирижировать оркестром в Королевской опере.

Да и сам он весь такой… творческий, что ли. Очки в золотой оправе на кончике по-птичьи загнутого носа. Волосы до плеч по цвету напоминают песок на берегу Дзинтарова моря.

– Я бы сказал, очень неплохо, – хмыкнул Равка, выставляя на стол крохотные запечатанные пробирки. – Смотрите, это не волчья шерсть.

Все, кто был в комнате, подошли к столу. Я аккуратно подхватил пробирку и поднял на свет. Шерсть тонкая, с золотистым отливом и чёрными росчерками. Немного переливается от раствора, в который её поместили, чтобы сохранить.

Я нахмурился. Вилкацисы до ужаса похожи на волков, только злые, как не знаю кто. Да и жрут всё подряд. Их шерсть серая, может серебриться на луну, но ничего более. А тут завёлся кто-то новый.

Хм, есть о чём подумать.

– Следовики продолжают работать, – тем временем произнёс Равка, вновь усаживаясь, – но мы должны действовать быстро. Орбас, Мирдза, ваша задача – отработать по поисковым артефактам и магометрам. Пан Аадель, за вами – алхимическая поддержка. Мы будем делать анализы всего, что сможем найти.

Тот кивнул и щёлкнул длинными пальцами. Ага, Аадель, вероятно, приехал откуда-то из Эсты. Ну или кто-то из родни оттуда.

– А… какие враги были у семьи Суппа? – донёсся голос молоденького боевика.

– В этом засада, – мрачно ответил пан Равка. – Жили мирно, соседи отзываются хорошо. Вполне приличные граждане Ельняса, нигде и ни в каких подозрительных деяниях не замечались.

– То есть возможно нападение только ради пищи? – задумчиво уточнил Кристап.

– Это мы и должны узнать, – кивнул Равка. – Всё, панство, по местам. Работаем.

Выходили мы, обсуждая предстоящее дело. Точнее, коллеги обсуждали, а я молча обдумывал, что успею сделать сегодня, а что придётся перенести на завтра.

До конца рабочего дня мы прокрутились с Кристапом как волчки При этом завтра всё равно надо будет всё перепроверить, прежде чем отдать следовикам. Плохо сделанный артефакт – угроза для жизни. Мало того, что не предупредит об опасности, так ещё и может среагировать на чью-то силу – и привет. Поэтому я каждое изделие проверял дольше, чем было прописано в инструкции. Зато был спокоен за результат. Не зря же меня взяли работать в управление.

В лавку я шёл, мечтая только об одном: упасть мордой в подушку. Даже если панна Торба решит устроить разборки, пусть разбирается сколько угодно – за закрытой дверью. Да, идеально.

Я практически подошёл к двери, как внезапно она распахнулась, и оттуда что-то вылетело, сбивая меня с ног.