Текст книги "Жара"

Глава 10
Новоселье

Пришла суббота. В свежеотремонтированной квартире Сергея и Марии ждали гостей. Подготовка шла полным ходом: на плите шкворчало, в духовке томилось, в холодильнике охлаждалось. Пахло выпечкой, жареным мясом и какими-то пряностями, возбуждающими аппетит. Посредине зала стоял наряженный в белую крахмальную скатерть дубовый стол. Приборы и салфетки выстроились ровными рядами, словно почётный караул в ожидании парада. Первыми приехала семья дочери, огласив дом весёлыми детскими криками и наполнив его радостным движением.

– Почему собаку не привезли?! – крикнула Мария, выглядывая из кухни. – Я уже соскучилась…

– Бабушка, – наперебой ябедничали дети, – Дина сгрызла папин тапок… ворует наши носки, – и вдруг, заявив, что будут вместо неё, сделали «лапки» и с лаем запрыгали по комнатам, заражая безудержным весельем серьёзных взрослых. Иван засмотрелся на экран телевизора, где транслировался футбольный матч, а Инга пошла ассистировать матери.

– Мам, – сказала она, ловко раскладывая ломтики тонко нарезанной рыбы на тарелку, – мне на днях звонила Алка, звала прогуляться. Говорит, муж уехал в командировку, а ей скучно сидеть дома одной. Короче, слово за слово, и я пригласила её к вам на новоселье. Вы с отцом не против?

– Да нет, пригласила и пригласила. Только, где же она?

– Опаздывает по обыкновению. Наверное, приедет позже.

– Вот и пусть, а сейчас предлагаю привлечь детей к сотрудничеству, пока они нам окончательно здесь всё не разгромили.

– Оля, Саша, – позвала Инга, – превращайтесь обратно и идите на подмогу. Надо носить посуду в комнату.

Дружная команда взялась за дело, а Сергей, воспользовавшись моментом, уединился в кабинете пообщаться с помощником.

– Рома, – произнёс он в трубку, прикрывая рот рукой, – ты готов? Там теперь никого нет. Надо тщательно проверить бытовую технику, предметы декора, плинтуса, шторы и розетки. Походи с активным телефоном, послушай – не фонит ли? Что найдёшь, упакуй по отдельности. Да, и не забывай о технике безопасности. Пожарный люк на полу лоджии не заперт, а соседи снизу в отъезде. При малейшем намёке на угрозу обнаружения спускайся вниз, закрой за собой крышку и вставь металлическую скобу в «ушки» замка. Сиди по возможности тихо, и не дай бог тебе проколоться. Потом сразу ко мне. Понял?

– Не сомневайтесь… не подведу, – заверил тот.

С тяжёлым сердцем Сергей сидел в кресле, глядя в одну точку. Он страдал оттого, что приходилось подвергать риску чужую жизнь, но одному ему не потянуть. Звонок прервал тяжкие раздумья и заставил подняться навстречу раскатистому басу. Это пожаловал неподражаемый Олег Вольский. На шее переливался оттенками серого потрясающий шёлковый шарф, а кудрявая шевелюра напоминала о поэтах «Серебряного века». За богатырской спиной пряталась хрупкая фигурка его спутницы. «Познакомьтесь, моя жена Наталья», – пророкотал мужчина, расплываясь в счастливой улыбке. Её тут же подключили к процессу сервировки, а свободная от бытовых хлопот сильная половина собралась возле телевизора «поболеть» за любимую команду и, судя по репликам про мыло, их взгляды на судейство совпадали.

Наконец последовало приглашение к столу и всё закрутилось. Выстрел шампанского ознаменовал приход очередного гостя, вернее, гостьи – явилась Алка. Экстравагантный комбинезон а-ля леопард облегал её точёную фигуру, а гладкие чёрные до плеч волосы отливали синевой. «Ой, я успела в самый раз!» – прощебетала новоявленная Клеопатра, вручая роскошный букет хозяйке дома и довольная произведённым эффектом, кокетливо водрузилась на стул. Джентльмены, переглянувшись, постарались не выдать своих чувств, потому их жёны продолжили пребывать в святом неведении относительно её проделок. Разговоры велись в принятом для таких мероприятий ключе. Сначала обсуждение коснулось дизайнерских находок, услаждающих взоры уместностью в интерьере. Затем незаметно переключилось на виновников торжества и, поскольку Мария после длительного перерыва вернулась к профессиональной деятельности, то её переполняли впечатления, коими она поспешила поделиться с присутствующими.

– Вы удивитесь, узнав, до чего же разные у людей вкусы и пристрастия, – с энтузиазмом рассуждала женщина. Я всё больше убеждаюсь, что между возрастными категориями лежит огромная культурная пропасть. Что уж говорить о тех, кто живёт в отдалённых уголках Земли и не знает ни чужого языка, ни обычаев, если даже поколения одной семьи не в состоянии договориться, какую книгу прочитать ребёнку перед сном.

– Да уж, – согласился Олег, – раньше выполнялась чёткая учебная программа, обязательная для всех. В обществе формировались схожие приоритеты, хотя бы – в идеале. Бесспорно, плюрализм мнений исключать нельзя, но, когда на нас через упавший железный занавес хлынул поток мировой культуры, неся с собой также грязь и подводные камни, мы вынуждены прикладывать неимоверные усилия, чтобы достичь взаимопонимания с собственными детьми.

– Давайте выпьем за сохранение семейных ценностей и традиций, – предложил Сергей, и остальные поддержали.

В дверь опять позвонили. Мария озабочено взглянула на мужа и с тревогой спросила: «Мы кого-то ждём?» «Не волнуйся! Это мой сотрудник, я просил его зайти», – успокоил тот, направляясь в прихожую. «Пусть идёт к нам!» – закричала ему вслед разгорячённая шампанским Алка, откровенно скучающая из-за недостатка внимания. Догадка подтвердилась. На пороге стоял Роман с чемоданчиком под мышкой и тут же был приглашён к столу. Чемоданчик перекочевал на антресоли, а юноша предстал перед уважаемой публикой. «Студентом я дружил с его отцом, – объяснил Сергей, – а теперь он мой первый заместитель и опора в делах. Всё что нас окружает – итог слаженных действий высококвалифицированных специалистов во главе с лучшим из бригадиров, которого я имею честь вам представить». Слова оратора потонули в шквале аплодисментов, а Алка даже завизжала от восторга. Пришлось усадить сконфуженного парня рядом с собой, подальше от весёлой дамочки, ведущей себя всё более и более вызывающе. «Надо же, Лешин сын! – воскликнул Олег. – Похож! Мы ведь не виделись с тех пор, как «распределились» после учёбы. Надо непременно устроить встречу выпускников». Юноша, очевидно, чувствовал себя некомфортно: нервно ёрзал и ничего не ел, вопреки общим стараниям. Чтобы снизить градус напряжённости, Сергей упомянул о соседке, забегавшей накануне заплатить за ремонт антенны. Тот, ещё больше смутился и принялся пылко уверять, что помогал совершенно бескорыстно. Услыхав про соседку, Алка обижено фыркнула и начала требовать музыку. Попросив Олега включить проигрыватель, хозяин дома провёл молодого человека в кабинет.

– Что с тобой, Рома. Ты чем-то удручён?

– Сергей Анатольевич, та темноволосая дама… Я видел её в квартире вашей дочери.

– Ты не ошибаешься?

– Нет, абсолютно точно. Сняв «жучки» я собирался уходить, но внезапно раздался звонок, и на экране домофона отобразилось её лицо. Мне едва удалось спуститься в люк на балконе. Там я отсиделся, как вы велели, а потом потихоньку выбрался на волю. Женщина, к счастью, уже ушла. Я повторно проверил домофон, фото было удалено, но у меня отличная зрительная память. Если увижу кого – не забуду. Приезжаю к вам – снова она. Сидит за столом, как ни в чём не бывало и смеётся. Прямо наваждение какое-то!

– Без паники! Ты всё сделал правильно. Вот тебе деньги твоей знакомой (хорошая, кстати, девчонка, одобряю). Можешь вернуть их ей хоть сейчас, всё равно тебе с нами скучно. А с понедельника приступай к ремонту нового объекта – смету я составил.

«Не зря я на него надеялся, – размышлял Сергей, возвращаясь к гостям. – Отменная реакция и «светлая» голова, весь в отца. Жаль, времена нынче не те, когда каждый может реализовать личностный потенциал целиком». Вместе с тем новоселье плавно перетекло в танцевальную фазу. Под популярную песню Уитни Хьюстон дети изображали пляску народов севера под названием: «Охота на дикого оленя». Заглавную роль исполнял Саша. Он пытался заарканить Олю, но та, сменяя ипостаси, превращалась то в лошадку, то в зайчика, то в «неведому зверушку» и ловко уходила от преследования. В центре дикой вакханалии царила Клеопатра-Алка в хищных одеяниях. Паря на острых шпильках над паркетом, пресловутая прима-балерина в такт музыке принимала соблазнительные позы, победно оглядываясь на зрителей за столом. В сторонке Наталья и Олег танцевали медленное танго. Кавалер шептал на ушко своей даме нежности и целовал пальчики.

– Чисто голубки, – усмехнулся Сергей, садясь возле жены, – а ведь разводиться собирались.

– Да, неожиданно, – признала Мария и предложила прервать развлекательную программу, пока внуки совсем не переродились в изображаемые персонажи.

Против перерыва народ не возражал и послушно потянулся к столу восстанавливать потраченные калории. Инга воспользовалась затишьем, чтобы уложить детей в кабинете, чем вызвала у них бурный протест, успешно подавленный обещанием посетить назавтра зоопарк. Речи за столом приобрели задушевный характер. Одна лишь Алла никак не могла уняться. Её сознание расширилось до масштабов вселенной и жаждало новой эмоциональной подпитки. Невыносимо было расшаркиваться перед этими заурядными обывателями. Хотелось нарядного праздника, полного ярких красок и пленительных мелодий. Чтобы торжественно нести себя миру, не заморачиваясь ни о чём, особенно о каких-то проблемах. Тихая заводь не для неё, а посиделки в кругу семьи ей чужды. Однако какой интересный кадр сидит напротив, и Инга-серая мышь куда-то подевалась. Ясен день, муж отослал её домой варить борщ. «Настал мой звёздный час», – решила роковая красотка, и сексуально виляя бёдрами, продефилировала к музыкальному центру.

Прибавив звук, наша чаровница той же развязной походкой приблизилась к Ивану, поскребла лаковыми ноготками по скатерти и томно проронила: «Потанцуем?» Смутившись под взглядами родственников, тот отказался, но соблазнительница настоял на своём. Вытащила упирающегося мужчину на всеобщее обозрение, прильнула к груди, а потом, окончательно потеряв самообладание, вдруг впилась в его лицо страстным поцелуем. Тут, как назло, вошла Инга и, буквально утратив дар речи, ошарашено уставилась на пару. Словно пыталась запечатлеть неприглядную сцену в памяти, чтобы не сомневаться после, что ей это не приснилось. Затем резко развернулась на носках и выбежала вон, бабахнув дверью. Иван, с трудом оторвав от себя назойливую партнёршу, метнулся за женой, но её и след простыл.

Первой опомнилась Мария. Со словами «как тебе не стыдно» она угрожающе двинулась на возмутительницу спокойствия, застывшую немым изваянием посреди комнаты. Сергей, стремясь предотвратить расправу, резво вскочил и, заняв промежуточную позицию, произнёс примиряющим тоном: «Брейк, девочки, давайте не будем горячиться. Уверен, завтра всё представится в ином свете, и мы будем смеяться до колик над этим глупым недоразумением». Зачинщица скандала смотрела пустыми глазами куда-то мимо, явно не понимая, что происходит, а через мгновение, совершив оборот вокруг собственной оси, рухнула на ковер. Присутствующие со всех ног бросились на выручку; подхватили обмякшее тело и аккуратно перенесли на диван. Из распахнутых настежь окон хлынул свежий воздух, запахло нашатырём, но принятые меры не результата не дали. Несчастная продолжала пугать окружающих бледностью покровов и неподвижностью членов. Кто-то вызвал «скорую», там обещали поторопиться.

– Олег, остаёшься за старшего, – выкрикнул Сергей, на ходу застёгивая куртку, – а я пойду, поищу своих, отнесу им одежду. На улице похолодало, ещё не хватало заболеть.

– Иди, иди, не беспокойся, я справлюсь. Да, и смотри, осторожней… мало ли что.

– Ситуация под контролем, – обнадёжил Сергей, похлопав себя по внутреннему карману куртки.

Выйдя из дома, он натолкнулся на Ивана, который, стоя на тротуаре, растерянно перебирал записи в мобильнике. Завидя тестя, тот устремился к нему.

– Инга села в автомобиль метрах в тридцати отсюда, номера я не разобрал, – срывающимся от волнения голосом сообщил тот, – всё произошло слишком быстро. Вот что теперь делать?! Телефон не отзывается… наверное, она не хочет со мною разговаривать.

– Во-первых, возьми себя в руки. Куда ей ехать-то? – Конечно, домой. Советую вызвать такси и отправиться следом.

– Я как раз хотел позвонить…

Неожиданно из темноты аллеи выдвинулись две фигуры. Впереди шёл парень, а за ним, немного поотстав, девушка. По мере приближения все узнали Романа и рыжеволосую особу, приносившую накануне деньги.

– Сергей Анатольевич, – уже издали начал говорить юноша, – ваша дочь села в Мерседес-Майбах S 500, простоявший весь вечер у дома. Мы с Лизой гуляли в сквере за детской площадкой и обратили внимание на номера: красивые такие, белые на красном. Я их сфоткал на всякий случай. Сложилось впечатление, будто водитель специально караулил её – сразу тронулся, когда она вышла.

– Роман, ты «баранку крутишь»? – осведомился Сергей, – а то мы сегодня спортивный режим нарушили.

– Да… только права пока не получил.

– Если желаете, я могу вас подвести, – откликнулась девушка, высовываясь из-за спины своего спутника. Однако хочу предупредить: моя слишком энергичная манера нравиться не всем.

Уловив выражение недоверия на лицах, Роман подтвердил её слова активными кивками.

– Ё моё… что же мы тогда стоим-то?! – не сдержался Иван.

Компания уселась в автомобиль Сергея, припаркованный тут же у подъезда и Лизу, оказавшуюся на месте водителя, как подменили. Проворные руки пробежались цепкими пальчиками по регулировкам, настроили под себя зеркала, подвинули кресло, любовно погладили руль и пристегнули ремень безопасности. По всему было видно, человек в родной стихии. Ещё бы знать куда ехать, и она нерешительно тронулась в предполагаемом направлении. Навстречу проехала неотложка с включёнными мигалками.

Сергей, набрав номер Олега, спросил:

– Что Алла? За ней, похоже, приехали.

– Пульс есть, но в сознание не приходила.

– Слушай, я понимаю, что не вовремя, но прошу: поручи женщинам заботу о больной, а сам, окажи мне, пожалуйста, срочную услугу. Нужно по номеру Ингиного телефона определить её нахождение. Она уехала в сторону области на машине с дипломатическими номерами. Подробности скину по СМС.

Отправив информацию, Сергей стал с удовольствием наблюдать за Лизой, которая, казалось, священнодействовала посредством руля, смело маневрируя и оставляя прочих участников движения далеко позади.

– Где вы научились так лихо ездить?

– А? Что? – та словно очнулась и удивлённо взглянула в зеркало заднего вида.

– Вы профессионально водите, и мне стало любопытно, где такому учат?

– Я выросла в гараже отца. Моими куклами были ключи и гайковёрты. Родители уверяют, что в шесть лет мне удавалось самостоятельно трогаться и ехать по прямой. Хотя мне это кажется явным преувеличением.

– Представляете, она увлекается ночными гонками! – воскликнул Роман. – Говорю ей, брось опасное занятие, ничего не хочет слушать.

– Никогда не угадаешь, за каким поворотом поджидает опасность, – отозвался Иван. – Иногда рискуешь и выходишь сухим из воды, а порой неудачное стечение обстоятельств приводит к трагедии.

– Всё равно, – не сдавался тот, – не женское дело носиться по улицам сломя голову.

Телефонные трели поставили точку в философском споре. Олег сообщил, что Алку повезли в больницу, а транспортное средство принадлежит канадской торговой организации и сейчас по МКАД приближается к Дмитровскому шоссе. «Будь на связи, а я попробую их догнать», – крикнул в трубку Сергей так громко, что его услышали рядом. Лиза отреагировала молниеносно, вдавив педаль в пол. Колеса с визгом провернулись, и железный конь совершил сумасшедший прыжок над асфальтовым покрытием дороги. Притихшие пассажиры, избегая смотреть друг на друга, вцепились в подлокотники кресел и, судя по лицам, отдались на волю провидения.

Глава 11
Похищение

Инга стремглав выскочила из подъезда, но вынуждена была остановиться – слёзы застилали глаза. Чтобы совсем не ослепнуть пришлось промокнуть их найденной в сумочке салфеткой. Пелена распалась на фрагменты с рваными краями, между которыми проступили размытые контуры деревьев и зданий. Перспектива ночного променада не вдохновляла и, едва заслышав шум мотора, беглянка обрадовано подошла к краю тротуара. Машина затормозила напротив. Из открытого окна вежливо донеслось: «Извините, не подскажете, как отсюда выбраться – второй круг наворачиваю. А лучше покажите дорогу. Я вас у метро высажу… или там, где захотите». Инга согласилась без колебаний и, усевшись на заднее кресло, погрузилась в негу особого комфорта, не зная даже название иномарки… да и не желая знать. Удобное сиденье заключило её в ласковые объятия, и обида на минуточку забылась. Стереосистема нежно напевала о любви (о чём же ещё!), в воздухе витал неуловимый аромат экзотических растений и измученный мозг впал в оцепенение, отказываясь далее служить свой хозяйке. Всё, что она могла – это бездумно созерцать мелькание огней за стеклом.

Любой угодивший в переделку не видит дальше собственного носа, простодушно полагая, что хуже уже не будет. В результате неверной оценки обстановки опасность пострадать возрастает в геометрической прогрессии. Именно на эту удочку ненароком клюнула наивная жертва обмана, которая мчалась во тьме ночи под рёв мотора и визг тормозов, не догадываясь, что самое страшное ждёт впереди. Однако инстинкт самосохранения начал подавать тревожные сигналы, побуждая задаваться вопросом: «почему никто не интересуется, где её высадить?». «Эй, – наконец не выдержала женщина, – я хочу выйти!» Реакции не последовало. Мужик за рулём даже ухом не повёл, продолжая жать на газ. Попытка использовать тактильный контакт также провалилась. Рука упёрлась в перегородку, разделяющую салон на две части, и стало ясно: клетка захлопнулась. Оставалась единственная надежда и Инга, расстегнув сумочку, судорожно занялась поиском мобильника, чтобы позвать на помощь.

В ответ на эти действия машина, внезапно снизив скорость, съехала на обочину, но зажатый в руке телефон уже успел перекочевать за пояс брюк. Ровно в ту же секунду водитель распахнул дверь салона, в его руке блеснул шприц. Заметив сумку в руке пассажирки, он резким движением выхватил её и с размаха зашвырнул в кусты, а потом, воткнув ей иглу выше локтя, ввел какой-то препарат. Почувствовав слабость, Инга упала на мягкие подушки. Последнее что она услышала, перед тем как отключиться, был голос из динамиков, страстно шепчущий дивные французские слова. «Он обещает тебе прекрасную жизнь, достать луну с неба. Он говорит, что безумно любит тебя, вешает тебе на уши лапшу. Не слушай, что он говорит, иди сюда. Не думай о нём, иди сюда…» – пел шансонье, слегка грассируя и растягивая окончания фраз.

Пробуждение состоялось в полном мраке на жёстком полу. Из угла доносился гул работающих агрегатов, с бульканьем переливалась вода, мигали лампочки индикаторов. Потерев саднящее плечо, Инга вспомнила про укол, сделанный водителем. Инстинктивно схватилась за пояс и – о счастье! – нащупала спрятанный там телефон. Но радость длилась недолго. Издав характерный звук, аппарат отключился из-за разрядки аккумулятора. Сев на корточки и крепко обхватив себя руками, женщина до боли стиснула зубы, чтобы сдержать слёзы бессилия, пока солёный привкус крови во рту не заставил образумиться. Понимая, как важно сохранять присутствие духа, она направила остатки энергии на поиски выключателя: доползла до стены и принялась ощупывать её поверхность. Но запал быстро сошёл на нет. Пальцы постоянно натыкались на неровности, попадали в щели и сломанные ногти вскоре отбили в ней охоту упражняться.

В темноте обычный смертный мгновенно теряет ориентацию, но наша героиня не относилась к их числу и посему, подавив в себе приступ паники, сосредоточилась на поисках альтернативных путей спасения. В ходе экспериментов выяснилось: с зажмуренными глазами осваиваться гораздо проще. Надо только посылать импульсы к предметам, предположительно находящимся в помещении и ожидать, что те, отразившись, помогут составить мнение о месте заточения. Поначалу затея потерпела крах – тьма не желала расступаться. Тогда пришлось подхлестнуть себя, достав из памяти безобразный эпизод с участием двух близких людей. Сердце забилось чаще; вспыхнувшее с новой силой чувство обиды послужило превосходным проводником мыслей и из черноты медленно проступили контуры комнаты с деталями обстановки. Медленно, но верно всё кругом залило мягким светом, и чем упорней взгляд сосредотачивался на конкретной зоне, тем больше нюансов открывалось. Например, обнаружился прямоугольник выключателя с проложенной в толще стены электрической проводкой. Но, будучи снаружи, он оказался недоступен.

Довольствуясь внутренним зрением, Инга определила, что находится в бойлерной с нагревательным котлом и разными механизмами, повышающими качество жизни обитателей дома. К сожалению, на гостей привилегии не распространялись. Им, судя по всему, предоставлялось право позаботиться о себе самостоятельно. Дальнейшие исследования показали наличие двух дверей. Одна, вероятно, вела в дом, а другая – на задний двор, но обе были заперты. При более тщательном изучении первой, женщина с удивлением осознала, что видит сквозь неё. В итоге незначительного умственного напряжения ей удалось разглядеть сравнительно просторную комнату с парой кресел и столом, похожим на бильярдный. За второй дверью смутно просматривались ступени лестничного пролёта, уходящие вверх. Сделав вывод, что тюрьма расположена в цокольном этаже дома, она легла на пол, закинула для удобства руки под затылок и попыталась просверлить глазами потолок.

Изображение постепенно проявлялось через побелку и стало видно, как в комнате кто-то хаотично снуёт взад-вперёд, совершая манипуляции руками. Огорчало, что картинка носила схематичный характер, и распознать выражение лица никак не получалось. Тут её осенило: человек занимается приготовлением пищи. Захотелось понять, можно ли управлять им удалённо. Команду «стоп» тот исполнил незамедлительно. Для верности вдогонку были отправлены ещё несколько приказов, с которыми испытуемый тоже справился на ура, чем подтвердил существование между ними мысленного контакта.

Немного погодя добавился новый объект с более чёткими и яркими контурами тела, чем у соседа. Кроме того, «новенький» подозрительно часто косился туда, где под полом притаилась пленница и той пришлось умерить силу воздействия, отвернувшись в сторону. Изображение поблекло, но расплывчатые силуэты всё равно вырисовывались пунктирными линиями, напоминая собой анимационный фильм, созданный на заре мультипликации. Наверху успокоились: уселись на лавку и принялись что-то поедать из тарелок, выделяющихся тёмными пятнами на фоне стола. У Инги заурчало в желудке от провокационной сцены; не к месту вспомнились родительские разносолы. Знай, что всё так обернётся, она бы плотно подкрепилась перед побегом, а лучше выгнала бы на улицу предательницу-Алку. Пусть бы подлую подругу заперли в подвале и морили голодом, как теперь её. Чтобы неповадно было отбивать чужих мужей. Эх! Поздно подстилать соломку, когда разбилась вдребезги.

Но если с голодом ещё можно смириться, то жажда настойчиво гнала на поиски воды. На одном из баков нашёлся кран. Повернув его, Инга налила в подставленную ладонь жидкость без запаха и вкуса и облегченно выдохнула, поняв, что гибель от обезвоживания ей не грозит. Убеждённость, что её похитители – телепаты, крепла с каждой минутой. По крайней мере, тот, кто почувствовал слежку, точно им являлся. Страх опасности помог вернуть очертания кухни, правда, уже опустевшей. Зато за стеной, граничащей с бильярдной, стоял тот, кто светился ярче. Он что-то поставил на стол и замер в нерешительности, скрестив руки на животе. Жест показался знакомым. Ей самой не раз доводилось делать схожее движение, инстинктивно ограждая плод. «Женщина! – подумала она и в голове молниеносно созрел план. – Надо застать её врасплох и постараться разговорить».

– Скажите, а муж знает о вашей беременности? – выкрикнула пленница с определённой толикой сарказма.

– Откуда ты… у меня всего две недели…

– Я ясновидящая в пятом поколении – для меня это несложно.

– Зачем тогда спрашивать? – в голосе надзирательницы звучал вызов, а по лицу блуждала язвительная улыбка.

Инга, почувствовав, что ошиблась на её счёт, поспешила изменить тактику:

– Вы меня разоблачили; честно говоря, я – опытная мамаша двоих малышей и умею различать сроки беременности по голосу.

За стеной притихли, но ненадолго.

– Каких ещё малышей! Мне известно, что у тебя нет детей.

– Ложь! У меня двое славных двойняшек пяти лет: Оля и Саша, и они очень расстроятся, если не обнимут мамочку в ближайшее время.

– А я слышала, что такое скверное создание даже искать никто не будет.

– Послушайте, не знаю, кто вам это сказал, но умоляю, верьте мне!

– Меня не удастся обмануть, я предупреждена о твоём коварстве, – отрезала незнакомка и, не оглядываясь, пошла прочь.

– Стойте! – в отчаянье крикнула Инга, – я могу доказать…

Та остановилась и, помолчав, холодно выдавила:

– Чем?

– У меня в телефоне фото детей, – волнуясь, зачастила узница, – жаль, села батарея, но ведь у вас найдется чем зарядить?

– Подсунь под дверь, там снизу есть зазор.

Телефон перекочевал в никуда вместе с надеждами на освобождение. По мере удаления, изображение человеческой фигуры становилось более размытым, а затем исчезло вовсе, и Инга продолжила в одиночестве терзаться тревожным ожиданиям по поводу своей судьбы. Оказавшись один на один с мрачными мыслями, бедняжка потеряла счет часам и почти растратила запасы терпения. Вдруг в смежной комнате возникло тусклое свечение, постепенно приобретшее чёткие контуры. Собеседница вернулась и, задержавшись у одной из колонн, теперь неподвижно стояла, глядя прямо сквозь кирпичную кладку бездонными очами. Мелькнула догадка: «Наверняка она бледна, высокомерна и знает, о чем молчат окружающие. К чему же эти игры?!» Сердце яростно заколотилось, заставив задохнуться от гнева, и противница предстала так, будто их ничто не разделяло.

Кожа женщины действительно оказалась белее снега, но вот незадача – правильные черты искажала мука, а пальцы судорожно сжимали виски. Превозмогая боль, та с явным усилием потянула к ней руки и замерла, уперев ладони в стену. Инга инстинктивно ответила тем же. В тот же миг её закрутила в себя огромная чёрная воронка и, провернув бесчисленное множество раз, выплюнула в темноту безмолвного пространства. Сначала ей показалось, что она безвольно висит в пустоте, но вскоре поняла, что на самом деле движется, держа за руку недавнюю тюремщицу. Вокруг висели ослепительные пульсирующие шары: крупные и мелкие, голубые и серебристые, белые и пунцово-красные. По мере приближения выяснилось, что это звёзды и другие небесные тела.

Инга не знала, что подумать. Дело в том, что она больше не отождествляла себя с собой. Вернее, чувствовала себя попеременно то собой, то кем-то ещё; вроде как в ней уживались две личности разом. Одна привычно нервничала по всякому поводу, искренне поражаясь происходящему; вторая, напротив, была прагматична до неприличия и непрерывно спорила с эмоциональной частью. Особенно той не нравились восторги по поводу любого проявления активности космических объектов. Усиленные страхом, они производили действие тепловой пушки в тесном помещении – пробивали бреши в ледяном панцире её хладнокровия.

Немного попривыкнув к новому состоянию, Инга сбавила обороты, чтобы не раздражать свою спасительницу, а заодно исключить её ответную негативную реакцию, больно ударяющую по общим нервам. Отныне у них не осталось секретов друг от друга, и та узнала, что зовут её Кира, что под сердцем она носит ребёнка Кирилла, но для любви в этом сердце места так и не нашлось. Сознания женщин слились в единый поток, хотя и представляли два разнородных течения. Равномерно прогретое, ровное, иногда бурное принадлежало Инге, а невозмутимо-холодное – Кире. Их сущности переплетались затейливым узлом, но не смешивались, оставляя каждой неповторимую индивидуальность и позволяя избегать конфликтов. Симбиоз двух противоположностей по праву претендовал на пальму первенства среди шедевров эволюции. Окрылённые, они упивалась могуществом, зная, что им подвластны силы природы и расстояния. Нужно лишь согласовать маршрут с соседкой, чтобы устремиться навстречу мечте.

В дымчато-голубом шаре Инга узнала Землю и значит, скоро можно будет увидеть родных, а если захочется – облететь планету во всех направлениях, заглянув в самый её укромный уголок. Трудно поверить, что совсем недавно мир ограничивался четырьмя стенами да бачком с водой сомнительного качества, а привели её туда собственные эмоции. Теперь она буквально парила над страстями, поглядывая сверху вниз (во всех смыслах) на тех, кто заставлял её страдать. Воспоминания потеряли свойство огорчать, обособившись в герметичное хранилище, доступное по требованию. Какое облегчение – всё помнить, но и не зацикливаться на досадных мелочах. Подобное понравится всякому, не утратившему способность к переживаниям. Что ж, тогда порадуемся за ту, которой повезло в отличие от остальных.