Текст книги "Метод Марины Мелия. Как усилить свою силу"

Сопереживание

Принцип сопереживания базируется на представлениях об эмпатии – способности эмоционально воспринять другого человека, отозваться на его чувства. Рядом с сопереживающим консультантом клиенту легче познать и принять свой внутренний мир, научиться доверять своему внутреннему голосу. А это ключевое условие изменения и развития личности.

Клиентам executive-коучинга важно, чтобы кто-то разделял не только их негативные, но и позитивные переживания. Умение коуча сорадоваться победам и достижениям клиента, не испытывая чувства зависти, – это высший пилотаж.

Особенности проявления эмпатии в консультативной практике описаны в работах Карла Роджерса.

Первая заключается в том, что консультант сохраняет независимую позицию. Иначе говоря, эмпатия не подразумевает отождествления чувств и переживаний клиента и консультанта. Консультант ощущает внутренний мир клиента, как если бы он был его собственным, причем слова «как если бы» в данном случае являются определяющими. Чтобы образно представить эмпатию, часто используют метафоры «прогуляться в чужих ботинках», «влезть в чужую шкуру», «увидеть ситуацию глазами другого». Эти метафоры действительно отражают важный элемент эмпатического процесса – способность разделить внутренний опыт другого человека и безоценочно ему сопереживать.

Вторая особенность – это сопереживание любым чувствам клиента, а не просто эмоционально положительное отношение к нему.

И третья особенность: эмпатия представляет собой динамичный процесс, и в этом движении, в сопереживании чувствам клиента важно следовать за ним, но ни в коем случае не опережать. Скажем, клиент, рассказывая о своей неудаче, начинает волноваться. Консультант замечает и его изменившийся голос, и интонацию, и покрасневшее лицо. Он считывает эти сигналы и сопоставляет переживания клиента с аналогичными переживаниями из собственного опыта. Так появляется гипотеза об эмоциональном состоянии клиента. Коуч вместе с клиентом испытывает некоторое волнение, однако это не значит, что волнение – его собственное.

Чтобы установить консультативный контакт, необходимо овладеть языком своего собеседника, перенять его манеру общения – как вербального, так и невербального. В результате клиент и консультант начинают использовать одни и те же слова и выражения в отношении тех же чувств, действий, событий, принимать одинаковые позы, их мимика становится идентичной, интонации схожими. Для консультанта умение таким образом настроиться на клиента очень важно. Я сама не раз ощущала, как во время консультативной сессии с экспрессивным клиентом буквально перенимаешь его интонации, жесты, мимику. А на следующей сессии с более сдержанным человеком мои жесты становятся менее экспрессивными, паузы – длиннее, голос – тише.

С каждым клиентом нужно соблюдать свою «меру сопереживания». В зависимости от того, насколько близко человек может подпустить к себе другого, и рассчитывается оптимальная дистанция между консультантом и клиентом. Эмпатия подразумевает «встречное движение»: это значит, что проявление эмпатии со стороны консультанта в значительной степени зависит от готовности клиента впустить его в свой внутренний мир.

В реализации принципа сопереживания консультанты могут допускать ряд ошибок. Одна из них – чрезмерное увлечение техниками активного слушания. Многие используют их формально: начинают «зеркалить» позы клиента, повторять его последнюю фразу, кивать, угукать. Но если нет реального вчувствования, настоящего желания понять клиента, техники не только не помогут, а, наоборот, навредят, вызовут у клиента раздражение и лишь увеличат дистанцию между ним и консультантом. Клиент будет чувствовать себя объектом приложения профессиональных умений коуча, и живой диалог не состоится. Конечно, это не значит, что надо вообще отказаться от техник и методик, ведь именно они дают нам возможность работать более эффективно, но надо четко понимать, что первично, а что вторично. Первично сопереживание, «вчувствование», погружение в реальную эмоциональную жизнь клиента, а не стремление технически правильно выстроить процесс консультирования.

Другая типичная ошибка – работа на опережение. Некоторые консультанты буквально вламываются во внутренний мир клиента. Тот еще не успел понять, что же он чувствует в данный момент, а консультант уже выносит вердикт: «вы испытываете раздражение», «вы ощущаете гнев», «вы не верите в свои силы». Клиент, естественно, пытается защищаться, а консультант с еще большим рвением начинает давить и доказывать, что он прав, а «непонятливый» клиент почему-то отказывается от «своих» переживаний. Если не терять чувство меры, не навязывать клиенту свое видение ситуации, не торопиться и дать клиенту возможность самому понять, что он испытывает, осознать свои чувства и облечь их в слова, – это будет намного ценнее и эффективнее.

Сопереживая, важно не довести себя до эмпатического дистресса, который ведет к профессиональному выгоранию и снижает качество работы консультанта. Если мы заражаемся эмоциями другого человека, начинаем чувствовать так же, как он, и страдать от этого, мы переносим центр тяжести с клиента на самого себя. Важно отделять собственные эмоции от эмоций другого человека. Прежде чем пытаться помогать клиенту, нужно научиться ориентироваться в собственном внутреннем мире. Хорошо понимая свои чувства, мы можем безболезненно, не впадая в эмпатический дистресс, переключаться со своих переживаний на эмоции клиента.

Принятие

Принцип безусловного и безоценочного принятия означает, что мы принимаем клиента таким, какой он есть, не пытаясь ставить условия, при которых мы будем его уважать и ценить. Мы относимся к клиенту с симпатией, без чувства собственничества, не выставляем оценок, признавая его право на уникальность и непохожесть на нас, право на личное мнение, которое может не совпадать с нашим.

В атмосфере принятия клиент расслабляется и чувствует себя в безопасности, он легко преодолевает внутренние барьеры, мешающие ему активно участвовать в консультативном диалоге. Принятие облегчает сам процесс консультирования, делает его эффективнее, ведь у клиента нет необходимости каждый раз выстраивать защиту. Он может пребывать в любом состоянии, испытывать любое чувство: смущение, обиду, возмущение, страх, гнев, агрессию, упоение собственной смелостью, любовь, гордость. Консультант одинаково ровно относится как к «хорошим» – позитивным, зрелым, просоциальным – стремлениям и чувствам клиента, так и к «плохим» сторонам его эмоционального опыта – инфантильным, асоциальным, продиктованным страхом. Установка «вы мне понравитесь, только если…» для коуча неприемлема.

Все, что говорит и делает клиент, – это неотъемлемая часть его личности. Коуч показывает, что ценит клиента как человека вне зависимости от своего отношения к его личностным качествам, образу жизни и поведению. Он стремится услышать, уловить чувства и мысли клиента, уважает его решения, «найденную им правду», поддерживает его. При этом консультант остается самим собой и должен быть готов делиться собственными взглядами, чтобы дать возможность клиенту увидеть и принять иной подход и иной опыт.

Возникает вопрос: как можно безусловно принимать человека, с которым у нас мало общего, а наши ценности диаметрально противоположны? Чтобы избежать подобной ситуации, я уже на первой встрече с клиентом выясняю, «одной ли мы крови», совпадают ли наши базовые ценности, сможем ли мы работать вместе. Если совпадают, тогда какие-то мелочи, нюансы, расхождения будут уже не так важны. А если нет, то я принципиально не возьму такого клиента, даже если мне предложат очень большие деньги.

В своем стремлении создать максимально комфортную психологическую атмосферу коуч не должен упускать из вида главную задачу – помочь клиенту понять самого себя. Путь самопознания может быть долгим и мучительным, он подразумевает в том числе осознание клиентом тех поступков, мыслей и чувств, которые становятся причиной его психологических проблем. Консультант может усомниться в правильности его действий или целесообразности предпринимаемых им шагов, но при этом он не должен дискредитировать клиента как личность, покушаться на его чувство собственного достоинства. Работая с негативом, надо быть предельно внимательным. Сравним две фразы: «На мой взгляд, это довольно своеобразный поступок» и «Вы странный человек». Первая фраза, произнесенная в определенном тоне и в подходящий момент, не противоречит принятию и не затрагивает личность клиента, а вот вторая содержит негативную оценку и говорит об отсутствии принятия.

Использование личных местоимений помогает сделать процесс консультирования более аутентичным и эмоциональным. Такие фразы, как «Мне кажется, вы повели себя в этой ситуации не так удачно, как могли бы» или «Я полагаю, вас что-то беспокоит, но вы предпочитаете об этом не говорить», свидетельствуют о том, что консультант, не посягая на право клиента действовать по собственному разумению, использует свои наблюдения и впечатления в его интересах. Безличные же высказывания, содержащие только констатацию фактов, пусть и объективных, могут восприниматься клиентом как показатель отстраненности и равнодушия.

Одна из главных ошибок при реализации принципа принятия – сдерживание реальных чувств, когда консультант считает себя не вправе испытывать раздражение, агрессию, недовольство, возмущение. Иногда даже опытные консультанты впадают в «грех абсолютного принятия». В результате клиент, не получающий искреннего эмоционального отклика от зависимого окружения, не получает его и в процессе консультирования.

Создается некая модель квазиконсультирования, когда внешне все выглядит как положено: произносятся нужные фразы, проясняющие смысл, каждая реплика предваряется словами «Если я вас правильно понял…», консультант может кивать, глубокомысленно молчать, демонстрируя формальную поддержку. Но все это может принести даже больше вреда, чем директивность коуча, эмоционально включенного в процесс.

Умение балансировать на тонкой грани между абсолютным принятием клиента и выражением своих истинных чувств, понимание того, насколько все, что говорится и делается в процессе консультирования, приближает клиента к достижению его целей, – важный показатель профессионализма консультанта.

Конгруэнтность

Конгруэнтность – это подлинность, честность, искренность консультанта, его открытость собственным ощущениям, переживаниям и проблемам, которые появляются в процессе консультирования. Термин «конгруэнтность» введен в практику психологического консультирования Карлом Роджерсом для описания тех состояний консультанта, в которых элементы его внутреннего опыта – эмоции, чувства, установки – адекватно, неискаженно и свободно проживаются, осознаются и выражаются в ходе работы с клиентом. Мне нравится определение конгруэнтности, которое приводит в своей статье психолог Александр Орлов: «Это такое состояние, в котором мы наиболее свободны и аутентичны и не испытываем потребности в том, чтобы предъявлять фасад, прятать себя, например, за маской или ролью “эксперта”… когда нас можно воспринимать и видеть теми, кто мы есть на самом деле».

Только в этом случае может состояться подлинный диалог клиента и коуча, их взаимоотношения могут быть ясными и понятными, а клиент будет честен и искренен. Такой активный «обмен чувствами» возможен лишь в открытой, принимающей атмосфере, а ответственность за ее создание лежит в первую очередь на консультанте.

Постоянно пребывать в состоянии конгруэнтности не под силу никому – слишком много разных, казалось бы, взаимоисключающих условий приходится соблюдать одновременно. Тем не менее всегда надо стремиться безоценочно относиться ко всему, что происходит внутри нас, без страха воспринимать сложную гамму своих чувств. Но что делать с негативными эмоциями? Например, консультанта раздражают какие-то действия клиента. В этой ситуации основная ошибка – стремление опираться не на свои реальные чувства, а на формальные, теоретические представления о том, «как надо». Консультант говорит себе: «Я должен улыбаться клиенту, я должен его поддерживать». А что он действительно ощущает в этот момент? Восхищение, восторг или, наоборот, неудовольствие, разочарование? Не принимая эти чувства в себе, консультант невольно отстраняется от клиента. Это заметно даже на уровне невербальных проявлений. Так, вместо того чтобы слушать клиента в принимающей позе, консультант сидит, откинувшись назад, как бы отгораживаясь от собеседника. При этом на самом деле он отстраняется не от него, а от своих чувств. Как бы мы ни старались дистанцироваться от своих эмоций, подавляемые раздражение, негодование, печаль все равно прорвутся в самый неподходящий момент и начнут управлять нашим поведением.

..................................................................

Мой клиент вызывает своего заместителя «на ковер» и заявляет, что недоволен его работой: заместитель не выполнил его распоряжения, и в результате клиент потерял крупную сумму денег. Разговор идет на повышенных тонах. Обращаясь к собеседнику, клиент позволяет себе формулировки типа «ты ведешь себя, как идиот».

Заместитель действительно подвел моего клиента, но, присутствуя при этой сцене, я испытывала чувство неловкости за то, как руководитель позволяет себе обращаться с подчиненным. Закончив разговор, клиент спросил меня: «Прав я, что поставил его на место?» Я ответила: «Безусловно, важно, что вы высказали заместителю свое возмущение. Но меня смутила сама форма выражения недовольства. Мне было неловко при этом присутствовать и наблюдать, как вы в совершенно несвойственной вам неуважительной манере говорили с человеком. Я убеждена, что это не ваш уровень». Дальше мы говорили о присущем ему стиле общения с подчиненными, который характеризует его как сильную личность, но в данной ситуации он сорвался, а значит, показал свою слабость. И клиент согласился: «Да, действительно, это не мое. Я сам это чувствую». Так в результате открытого и искреннего выражения чувств исход, казалось бы, неприятного разговора оказался вполне позитивным.

..................................................................

Многие консультанты расходуют свои силы на создание «галереи масок», которые они то и дело меняют во время консультативных сессий, вместо того чтобы направить энергию на решение реальных проблем, возникающих в ходе работы. Например, консультант может думать только о том, как правильно сформулировать вопрос, как отреагировать на какое-то проявление клиента – кивнуть или сидеть спокойно, то есть концентрируется исключительно на «механике» консультативного процесса. Тогда и клиент начинает прятаться от него за формальными ответами, и реального диалога не получается. Консультирование становится «стерильным», а значит, неэффективным.

Если консультант окружит себя частоколом профессиональных защит, то и клиент не вылезет из своей «раковины». Соприкоснуться с реальной жизнью клиента можно только при условии, что сам коуч будет реальным, живым человеком. Прежде чем проявить ту или иную эмоцию, переживание, говорил Роджерс, стоит задаться вопросом: а как бы вы отреагировали на такое выражение чувств, если бы оно было адресовано вам?

Еще одна опасная ошибка – отсутствие чувства меры в проявлении конгруэнтности. Многие консультанты, придя в коучинг «под знаменами аутентичности» и став прозрачными для самих себя, стремятся во всех подробностях рассказать клиенту о своих переживаниях. Но чрезмерность здесь вредна, впрочем, как и во всем. Консультирование проводится для клиента, это не психотерапия для консультанта. Конечно, коуч должен быть искренним, а любое выраженное им чувство – неподдельным, реальным. Однако это вовсе не значит, что на клиента должна обрушиться вся гамма чувств, обуревающих консультанта. Особая осторожность нужна при первой встрече, ведь коуч и клиент сходятся постепенно, только по прошествии определенного времени они смогут свободно говорить о личном, о значимых для них вещах. Поэтому и закрытость консультанта, и чрезмерная открытость или слишком быстрое, преждевременное самораскрытие могут иметь обратный эффект и восприниматься как неискренние.

Мера в проявлении конгруэнтности подразумевает и учет индивидуальных особенностей клиента: одному можно сказать что-то уже на первой встрече, а с другим подобное уместно лишь через несколько сессий. Ответственность за каждое слово лежит на консультанте – такова наша профессия.

У каждого консультанта свой стиль работы, и соответствовать ему крайне важно. Поэтому не стоит слепо следовать общим рекомендациям – нужно стремиться понимать свои личностные особенности и бережно к ним относиться. Один коуч открыт, экспрессивен, другой спокоен, уравновешен. Бывает, что консультант, обычно работающий в достаточно сдержанный манере, вдруг резко меняется: начинает активно жестикулировать, громко разговаривать, экстравагантно одеваться. А все дело в том, что он побывал на мастер-классе яркого и харизматичного коуча и решил во всем ему подражать. Он и сам чувствует, что это «не его», что он теряет свое лицо и свою «мелодию» консультирования, но все-таки пытается себя перебороть и тоже стать ярким и харизматичным. Но перемена сразу бросается в глаза, и поведение коуча вряд ли будет восприниматься клиентом как естественное.

В процессе диалога коуч выступает не просто как носитель знаний – возможно, очень нужных и глубоких, но как реальный живой человек. Ведь иногда клиент нуждается просто в искреннем слове, искреннем взгляде и искреннем чувстве консультанта.

Плюрализм методов

Психологический executive-коучинг – это прежде всего проблемно-ориентированное консультирование, где главное – помогать клиенту, а не демонстрировать ему и себе филигранное владение той или иной техникой, не подстраивать процесс под свой излюбленный метод. Профессионализм коуча проявляется в том, насколько успешно он сумеет адаптировать инструменты, которыми владеет, для решения проблем конкретного клиента, насколько органичным и гибким будет их сочетание.

Такой подход подразумевает следование правилу «плюрализма методов». Это не значит, что нужно кидаться в крайности, беспорядочно сшивая «лоскуты» множества техник. Важно точно и дифференцированно использовать их для решения выявленных проблем. Чтобы создать действительно эффективный рабочий инструмент, придется провести серьезную аналитическую работу, зачастую в ограниченные сроки. И здесь большую роль играет опыт, техническая оснащенность консультанта и его интуиция.

Консультант, владеющий каким-то одним методом, который он все время пытается «приладить к клиенту», подобен человеку с молотком в руке, о котором Марк Твен говорил примерно так: если из всех инструментов у него есть только молоток, то в каждой проблеме он увидит гвоздь. Конечно, иногда попадается именно гвоздь, но так бывает отнюдь не всегда.

Некоторые консультанты декларируют, что используют единственный – самый эффективный – метод. Но это не что иное, как защита. Прикрываясь «великой теорией» как щитом, они перекладывают на нее ответственность и за процесс консультирования, и за его результат. На самом деле в повседневной практике мало кто обходится каким-то одним методом консультирования: в таком неоднозначном и сложном деле нет и не может быть панацеи.

Чтобы реализовать принцип плюрализма методов на практике, необходимо в первую очередь выявить проблему. В этом нам помогают переживания, чувства, эмоции клиента, его желания и недостигнутые цели. В процессе консультирования мы постепенно продвигаемся от его первичного запроса к ясной формулировке проблемы, а затем и к ее решению.

Методы работы должны быть адекватны поставленным задачам. Например, клиент жалуется: «Не знаю, что делать, ощущение какого-то застоя». Значит, имеет смысл говорить об индивидуальном психологическом ассессменте развития. Или: «Хочу понять, куда моей компании двигаться дальше». Тогда консультант может провести групповой коучинг, предложить помощь в разработке миссии компании, поиске стратегических ориентиров. Если клиент сетует на внутреннюю неудовлетворенность, эмоциональный дискомфорт, мы предлагаем индивидуальное консультирование. Клиент говорит: «Хочу подготовиться к сложным переговорам, от которых зависит многомиллионная сделка». Для такого запроса в багаже консультанта есть индивидуальный психологический тренинг.

Мы выделяем не ту задачу, которую легче всего решить, а самую насущную, самую актуальную для клиента. Это может быть проблема, разобраться с которой вполне реально в ограниченные сроки, или же требующая выработки стратегии, чтобы потом последовательно воплощать ее в жизнь. Если нам удастся ухватить главную ниточку в клубке волнующих клиента вопросов, мы распутаем весь клубок, и, как показывает опыт, многие вопросы отпадут сами собой.

Консультант и клиент должны хорошо представлять, что произойдет, когда стоящая перед ними задача будет решена, и по каким признакам они определят, что цель достигнута. Поэтому сначала необходимо смоделировать процесс решения, возможно, разбить его на этапы, спроектировать конечный результат, а потом уже начинать движение, ведь «если не знаешь, куда идешь, то никуда и не придешь».

..................................................................

Ко мне обратился руководитель финансовой компании: он хотел научиться оценивать потенциальных клиентов, чтобы понимать, стоит ли иметь с ними дело. Мы изначально определили задачу, способы решения и критерии успешности ее выполнения. В течение года мы еженедельно выделяли определенное время для анализа различных коммуникативных ситуаций, с которыми сталкивался клиент, составляли психологические портреты значимых лиц, тренировались в проведении оценочного интервью. И теперь, по прошествии нескольких лет, клиент по праву считает себя экспертом в определении надежности и ответственности людей, с которыми ему приходится контактировать.

..................................................................

Проблемы становятся патогенными, если их игнорируют, делают вид, что их не существует, либо винят в них третьих лиц или внешние обстоятельства. Любая психологическая проблема, образно говоря, энергетически заряжена, и пока она не разрешена, энергия, не получая выхода, только накапливается и расходуется на сооружение каркаса из психологических защит, обвинение других, на разыгрывание из себя жертвы. Признание проблемы – первый шаг на пути к ее решению, к пониманию необходимости предпринять какие-то действия, к развертыванию процесса самопознания.

У каждого коуча свои средства, свой набор инструментов, иногда неожиданных, нетривиальных. Возьмем, к примеру, сценарный анализ – он помогает человеку посмотреть на свою жизнь под новым углом зрения, найти объяснение необъяснимому и вырваться из замкнутого круга повторяющихся событий.

Трактуя любимую детскую сказку клиента, коуч-консультант помогает раскрыть его жизненный сценарий. Кроме того, в сказках, притчах, анекдотах содержатся поучительные истории: герой сталкивается с препятствиями и либо преодолевает их, либо терпит поражение. Способ, при помощи которого герой решает свою проблему, может стать «своим» и для нашего клиента.

Я часто использую метафоры. Метафора в символической форме выражает трудный для вербализации опыт (настроение, чувства, впечатления и т. д.). Она дает возможность передавать сообщение не напрямую, а через идентификацию человека с тем или иным персонажем, наглядно объясняет различные психологические закономерности. Такую функцию прекрасно выполняет, например, описание Я-состояния (Родитель, Взрослый, Ребенок) в транзактном анализе Эрика Берна.

Метафоры позволяют по-новому осмыслить привычные предметы и явления, помогают сопоставить несвязанные ранее понятия. Благодаря иносказательности они дают клиенту возможность посмотреть извне на неприятные для него ситуации. Если клиент захочет, он может соотнести это с собой, а не захочет – «пройдет мимо», будто метафора не имеет к нему никакого отношения. В результате создается ощущение безопасного пространства в консультативном процессе.

Удачно подобранная метафора экономична, она сберегает время и силы, уходящие на объяснения, позволяет моментально подняться, «запрыгнуть» на другую ступень понимания реальности. К тому же она украшает речь консультанта, делает ее живой и запоминающейся. Однажды, когда я отвечала на вопрос клиента, что такое коучинг, мне пришла в голову такая метафора.

Вы хотите научиться кататься на велосипеде и обращаетесь за советом к консультанту. Как в этом случае поступят психотерапевт, оргконсультант и коуч?

Психотерапевт, скорее всего, спросит: «А почему вы до сих пор не начали кататься? Вы боитесь? Почему возникли страхи? Что вам в детстве говорил о велосипеде ваш папа? А мама? Какой вы по счету ребенок в семье? Что там было, в том самом сне, где вы падаете с велосипеда?» И сделает вывод: «Ну, тогда понятно, почему вы так и не смогли до сих пор сесть на велосипед: ваши страхи неслучайны. Будем с ними работать».

Что сделает организационный консультант? Он отнесет вас к соответствующей возрастной группе, определит уровень развития ваших компетенций и составит четкий план работы. Он знает, каких специалистов – тренера, массажиста, врача – надо привлечь, какие навыки вам необходимо подтянуть, по какому графику заниматься и т. д.

Коуч-консультант же выслушивает вас и скажет: «Хотите научиться кататься на велосипеде? Подумаем, что в вашем опыте может нам помочь. Вы же были лыжником – прекрасно! Значит, с выносливостью и мышцами все в порядке. В детстве катались на трехколесном велосипеде – двигательная память все хранит! Смотрели “Тур де Франс” по телевизору – значит, представляете, что такое настоящее мастерство! Так что же еще надо?»

Понятно, что каждый имеет свой уникальный опыт «общения» с велосипедом, разные способности, разные возможности, и с каждым коуч будет взаимодействовать по-разному. Он по крупицам выискивает то ценное, что у вас есть, опирается на вашу силу, вселяет веру, а не анализирует проблемы и страхи. В этот же день вы сядете на велосипед и поедете! Потом вы вместе с коучем проанализируете, что у вас особенно хорошо получилось и как сделать это в следующий раз еще лучше. Вы спокойно относитесь к своим ограничениям, что-то принимаете, а что-то решаете подтянуть. После этого вы уже делитесь своей мечтой о велопробеге «Москва – Питер». В этом желании раньше вы боялись себе даже признаться, а сейчас уже всерьез разрабатываете маршрут.

Когда проблема определена, есть повод для радости: теперь мы знаем, куда двигаться дальше. Недаром признаком зрелости считается не отсутствие проблем, а наша способность их осознавать и вовремя решать. Это непременное условие, обеспечивающее доступ к собственным ресурсам, а проблема и ресурсы для ее преодоления всегда взаимосвязаны. Не зря говорят: каждый несет тот крест, который ему по силам.

Анализируя проблему, консультант должен ориентироваться на три важных вектора: совместное с клиентом моделирование цели, поиск ресурсов клиента для решения проблемы и выбор адекватного метода работы. Триада «цель – ресурс – метод» станет фундаментом для дальнейших действий. При этом метод здесь не доминирует, а подбирается с учетом особенностей клиента – его целей и ресурсов.

Коуч-консультирование можно сравнить с работой опытного штурмана, который готов, используя свои знания и умения, разработать вместе с клиентом наиболее безопасный, быстрый и экономичный маршрут к пункту назначения.