Текст книги "Дети понедельника"

– Пой, я сказал!

Никакой альтернативы, никакого намёка на возражение тон наместника не подразумевал. Ольга тоскливо посмотрела на Игоря, а его глаза говорили: «Да спой ты ему – может, заткнётся наконец!»

Она набрала в лёгкие побольше воздуха и громко, что есть мочи, выдала песню – так, что у самой заложило уши:

 
– I follow the Moskva
Down to Gorky Park
Listening to the wind of change
An August summer night
Soldiers passing by
Listening to the wind of change.[8]8
Scorpions («Ветер Перемен»)Я иду вдоль Москвы-рекиК Парку Горького и чувствуюВетер перемен.Летней ночью в августеСолдаты, проходящие мимо,Тоже чувствуют ветер перемен.

[Закрыть]
 

Чем дольше она «жгла», тем шире у наместника и находившихся поблизости охранников и рабов открывались рты. Ей вдруг отчётливо представились столица её Родины, парк Горького, аттракционы и шумная, такая родная толпа отдыхающих. Живо вспомнилась их с Игорем экскурсия по Москве. И вдруг безумно захотелось закрыть глаза и оказаться дома, в Питере, в своей комнате, рухнуть в собственную постель и забыться сном – спокойным и крепким.

Она вскинула голову и, прихлопывая и притопывая, отбивала такт, до конца не понимая, что побудило её выбрать именно эту песню, совсем не подходящую ни к данному времени, ни к данному месту. Этот такт подхватил и Игорь, а песня летела сквозь длинные коридоры и будила там эхо за эхом.

– Н-да, певица из тебя знатная, – был наконец вынесен вердикт. – Ладно, вымойте их, переоденьте и накормите, а потом я подумаю, что делать дальше, – небрежно произнёс Луций, как будто речь шла о щенках непонятной породы, и для определения её животных нужно было привести в порядок – постричь и расчесать. Ольга слушала его краснея. Было страшное желание съязвить, а ещё лучше – расцарапать эту самодовольную физиономию.

Наместник, словно ощутив эти желания, с ухмылкой произнёс:

– Да смотрите за ними получше, они дикие, – а потом пробурчал себе под нос, – если удастся приручить эту красавицу, меня ждут незабываемые моменты.

Он закрыл глаза, ещё раз представив святящееся личико сердечком, огромные глаза, гибкую тонкую фигурку и пышные светлые волосы, отливающие на извивах янтарём.

– Нам надо бежать, – прошептал Игорь, когда их грубо потянули в сторону каких-то подсобных помещений.

– Как?

– Пока не знаю, но будь наготове…

Глава 15

Мимо них шли слуги. Несколько девушек в летящих невесомых хитонах цепко и оценивающе рассматривали Ольгу. Во взгляде отчётливо читалась: «Соперница». Представительницы местного гарема уже откровенно ненавидели эту новенькую с горящими глазами дикой кошки.

Их привели в помещение, служившее, скорее всего, столовой для слуг и рабов, обитавших в доме наместника. На стенах висели пучки благоухающих трав, а повсюду были расстелены пёстрые циновки, сотканные из растительных материалов. Толстая негритянка, уперев руки в боки, смотрела на арестантов с мучительным выражением душевной теплоты и заботы. От этого взгляда глаза Ольги опять наполнились слезами. Женщина почему-то напомнила ей хозяйку «Грааля» в заброшенной деревушке – последнего пристанища в их прошлой жизни.

Стряпуха взглянула на легионеров и выпалила:

– Идите в ту комнату, я вас накормлю, а этих оставьте здесь. Никуда они отсюда не денутся.

– Брось командовать, Шейла, если с ними что-нибудь произойдёт, наместник нам головы оторвёт.

– Куда они отсюда сбегут?

– Ну, смотри, женщина, – зыркнул в её сторону легионер, – головой отвечаешь!

Два мальчика-раба начали быстро накрывать стол в смежной комнате для служивых, а молодым людям были поставлены глиняные миски с вкусно пахнущей и чем-то до боли знакомой едой.

– Садитесь, дети, – мягко пригласила женщина, – по глазам вижу, что ели вы давно.

К своему удивлению в пиалах пленники обнаружили настоящий борщ с капустой и свёклой. На середине стола лежали пшеничные лепёшки, сыр, оливки и яйца.

Подперев мясистые щёки кулачками, она с наслаждением смотрела, как уплетается незамысловатая еда.

– Откуда вы? – наконец спросила она.

Молодые люди, откинувшись на спинки плетёных кресел, наслаждались ощущением сытости. Навалившиеся беды и проблемы временно уступили место этому расслаблению.

– Помогите нам бежать, – прошептал Игорь, взяв с места в карьер.

– Ш-ш-ш, что ты, что ты! – зашикала она, стрельнув глазами в сторону соседней комнаты. – С ума сошёл!

– Мы из другого мира, – зашептала Ольга, – мы не можем здесь находиться. Помогите нам!

– Глупые, – она покачала головой, ласково смотря на молодых людей, – вы далеко не уйдёте. Вас поймают и приведут сюда – и тогда расправа будет жестока, чтобы другим неповадно было.

Игорь и Ольга вздохнули. Они ещё до конца не осознали печальные обстоятельства, приведшие их в мир рабства и бесчеловечности. А женщина, видя их непонимание, продолжила:

– Из тридцати девяти рабов, которых недавно привёз наместник, здесь остались только трое. Остальные были отправлены на плантации и каменоломни. Там же кнуты надсмотрщиков, труд от восхода до заката, грязь и болезни. Уж лучше быть паиньками и постараться угодить господину. Он неплохой, с домашними рабами обращается как заботливый хозяин, любит девушек – они здесь совсем как знатные особы.

– Но что на плантации, что здесь – это всё равно рабы! – горько возразила ей Ольга.

– Э, нет, девочка, не сравнивай! Я много слышала о рабах на плантациях, да и на галерах тоже. Их жизнь мало похожа на человеческую. Они пребывают в состоянии полной безнадёжности, их лица утратили былые краски, глаза потускнели. Они выживают, несмотря на постоянный голод, изнуряющую работу под лучами тропического солнца и плетьми надсмотрщиков, но превращаются в животных на скотобойне, ждущих своего неизбежного конца.

Надежда, горевшая в душе у молодых людей, померкла, а по лицам пробежала тень отчаяния. Их разговор прервал легионер, насытившийся и жаждущий поскорее передать пленников рабам для «наведения глянца». Молодые люди ещё раз с надеждой посмотрели на негритянку. Её глаза красноречиво говорили: «Смиритесь, и будет вам счастье!» Женщина откровенно не понимала их терзания, хотя тюрьма всегда остаётся тюрьмой, даже если на окнах нет решёток. Её относительно лёгкая участь по сравнению с участью товарищей по рабству приносила ей своеобразное удовлетворение. Она заняла свою нишу в богатом доме и была здесь почти счастлива.

– Куда вы нас ведёте? – зло спросила Ольга легионеров.

– В терму[9]9
  Термы – античные бани.


[Закрыть], – буркнули охранники в унисон, – там вами займутся.

Игорь и Ольга не успели опомниться, как их грубо схватили за руки и потащили к выходу.

В стороне от дороги за деревьями мелькнуло величественное беломраморное строение. Тропинка к нему была посыпана мелким цветным гравием – казалось, что идёшь по дорогóй ковровой дорожке. Когда они вошли внутрь здания, то раскрыли рты от изумления. На стенах висели огромные зеркала в дорогих рамах, в нишах стояли статуи, постаменты которых были расписаны фресками, а через стеклянный потолок лился многоцветный поток солнечных лучей в мраморный бассейн.

– Вот это я понимаю! – эмоционально цокнула языком Ольга. – Баня так баня!

Вышли несколько мускулистых рабов – только небольшие полоски ткани вокруг бёдер скрывали их наготу.

– Получается, что мыть меня будут они? – возмущённо проговорила девушка. – Я и сама ещё не разучилась…

Охранники усмехнулись.

– Не переживай, красотка, они только будут тебя тщательно оберегать, а красотой займутся вон те рабыни.

Из дальнего помещения выпорхнула стайка девушек. Словно искусный коллекционер подбирал эту красоту, как оригинальные и дорогие картины. Но одна, высокая и стройная, как тополь, девушка привлекла особое внимание и Ольги, и Игоря. Она приближалась к ним с грациозной неторопливостью пантеры, словно наслаждаясь производимым впечатлением. Чёрные волосы, чуть раскосые светло-серые глаза, пухлые коралловые губы. Даже Ольга, рассматривая её поначалу с долей скептицизма, поставила пять баллов, как великолепному животному, за экстерьер.

– Так, так, так… – произнесла она, приблизившись к Ольге и кружа вокруг, как коршун, – новая рабыня…

Она сделала едва уловимый жест охранникам, и те, откланявшись, удалились. А полуголые рабы выстроились поодаль вдоль стен. Девушка подала знак рабыням – они тоже немного отошли и скучились.

– Новая игрушка… что ж, недолго ты продержишься, – подойдя к Ольге, медленно произнесла она низким бархатным голосом.

– Отчего же? – она гордо воскликнула голову. – Может, это тебе осталось немного? Впрочем, я не против, будешь нам перестилать постель.

Челюсть Игоря свалилась на грудь, он усилием воли возвратил её обратно и, скрестив руки, остановил взгляд на девушках.

Черноволосая рассмеялась.

– Ты мне не соперница, рабыня: посмотри на себя и посмотри на меня…

– Ха-ха! Ты, очевидно, забыла, для чего меня сюда привели! Мне только нужно слегка помыться…

Ольга смерила красавицу надменным взглядом. Он были одного роста, но внешне абсолютно противоположны. У Ольги было свежее, словно светящееся, личико, небольшие, как для поцелуя сложенные губки, огромные тёмно-карие глаза, обрамлённые густыми ресницами, и длинные светло-русые волосы, отливающие на кончиках янтарём. В лице этой грязной рабыни пантере нарисовалась серьёзная соперница, и сейчас она ощутила это очень отчётливо. Тем более, что соперница явно показала ей свои зубки.

– Луций мой! – прошипела она, двигаясь в сторону Ольги. – Ты только посмей запустить в него свои коготки – откушу вместе с пальцами!

Пантера сжала кулаки, её останавливали только остатки благоразумия.

– Был твой – станет мой! Делиться нужно, подруга…

Ольга грустно посмотрела на Игоря.

– Прости, я полюбила другого. Причём сразу же, как вышла из трюма, поняла: я погибла! – проговорила она, вздыхая. – Луций похож на какого-то бога, забыла только название, Юпитера вроде бы. А тебе до него качаться и качаться.

– Понятно, – грустно проговорил Игорь, включившись в игру, – пока я был богат, ты любила меня, сейчас же нашла себе другую любовь.

Черноволосая угрожающе зашипела. Ольга подошла к девушке почти вплотную и, опять вздохнув, сказала:

– Мне остаётся два пути: либо завоевать Луция, заставить полюбить себя так, что без меня он шагу ступить не сможет; либо бежать, чтобы его больше не видеть. Только это меня излечит от сжигающей сердце любви.

Брови соперницы удивлённо взлетели наверх. Несколько минут она тупо стояла, словно до конца не осознав сказанное смазливой девчонкой. Замерла и Ольга, как опытный рыболов, закинувшая удочку с жирным червяком. За эти минуты в голове пронеслась вся её жизнь. Быть или не быть…

Пантера шевельнулась, придя в себя. Она окинула взглядом мускулистую охрану, стайку рабынь и, придвинувшись к Ольге, произнесла вкрадчивым голосом:

– Что ж, если ты действительно хочешь бежать, то я тебе помогу. В любом случае я от тебя избавлюсь.

– «В любом случае» – это как? – удивлённо подняла на неё глаза Ольга и подумала: «Похоже, наживка сработала!»

Девушка пожала плечами.

– Даже если тебя поймают, то уже не оставят здесь. Или наместник продаст тебя в гарем на восток, или отправит на плантацию, или… – она комично изобразила это «или», проведя ребром ладони по своей шее, и зачем-то вывалила язык.

Ольга грустно опустила голову, словно всё взвешивая и обдумывая. Черноволосая забеспокоилась. Она стала пространно объяснять, как обливается кровью её сердце при виде несчастной красавицы, изнывающей в рабстве и лишённой возможности жить вольной жизнью. Ольга знала истинную причину: наложнице любым способом нужно было избавиться от соперницы, присутствие которой внушало ей серьёзные опасения. Ведь если она раздумает бежать…

– Ладно, уговорила, – прервала Ольга свои размышления, – только Игорь – мой муж. Хоть я его больше не люблю, но всё-таки легче будет скрыться вдвоём.

В глазах красавицы мелькнуло облегчение.

– Значит, ты действительно согласна?

– Риск, конечно, велик…

– Послушай, риск велик, но в случае успеха вас ждёт свобода, и перед вами откроется весь мир!

Ольга кивнула:

– Всё это так, но для побега нам с Игорем, помимо мужества, нужны будут одежда и деньги.

– Вы это получите! – поторопилась заверить их черноволосая.

Ольга почувствовала себя как заключённый, перед которым вдруг приоткрылась дверь темницы, а красавица старалась скрыть расплывающуюся на лице торжествующую улыбку.

Глава 16

Он, Вит Юлиан Луций, достанет её, девку из варварского племени, из-под земли и сделает с ней всё, что ему захочется. Правда, он пока не решил, будет ли она его наложницей, или он прикажет хлестать её бичом, пока не надоест, или отдаст её последнему из рабов, или пошлёт на плантации. Он найдёт её, чтобы растоптать и унизить.

Луций ходил, как тигр в клетке, предаваясь мрачным мыслям об Ольге и о тонкой мести. От злости он был готов перебить всех жителей Гармахиса, не оставить в городе камня на камне. Уже несколько часов хлестали привратника и рабынь, которые не уберегли пленников. Городские ворота запирались сразу с наступлением сумерек, и, не зная других способов, выбраться из города было невозможно. Значит, они ещё в городе. Но скоро рассвет…

– Флор! – заорал наместник так, что зазвенели хрустальные вазы на столе.

В комнату вошёл охранник и, поклонившись, смущённо произнёс:

– Слушаю, господин!

Повернувшись к вошедшему лицом, пылающим от ярости и жары, но подавив кипевший гнев, наместник спросил:

– Ну, что с поисками?

– Ищут, господин. У беглецов нет ни единого шанса скрыться. Без денег и знакомых в чужом городе не спрятаться.

Стиснув зубы и опустив голову, охранник переминался с ноги на ногу. Для того, чтобы привести наместника в бешенство, требовалось самая малость.

Луций, приблизившись к нему с угрожающим выражением лица, прошипел:

– Если до утра их не найдёшь, тебя закопают в моём саду.

– Мы будем искать их, пока не найдём!

Взбешённый и изумлённый смелостью девушки, наместник крушил и ломал всё, что попадалось ему под руки и под ноги. Она посмела ослушаться его! Она посмела от него убежать! Она посмела… – эти хаотичные мысли, обгоняя друг друга, неслись бесконечным потоком, раззадоривая его всё больше и больше.

Молодые рабыни принялись проворными движениями мыть, скрести и выметать последствия погрома. Сломанные сапфировые ирисы, чьи нежные головки совсем недавно серебрились от водяной пыли фонтанчика, были смяты, их сок смешался с соком раздавленного винограда. Со стороны казалось, что дом был разгромлен вандалами. Меньше всего пострадал бронзовый лев – он только был сворочен со своего пьедестала и сейчас лежал на мозаичном полу атрия. Несколько плит, на которые неудачно упала бронзовая статуя, были разбиты.

– Она должна быть моей! Должна! Я принесу в жертву богам двух быков: чёрного и белого…

Приняв такое решение, он развалился в кресле и, кипя гневом, метал сердитые взгляды на рабынь, с виноватым видом разбиравших завалы битого стекла, мебели и гипса. Все домочадцы старались двигаться как можно тише, опустив глаза в пол, дабы ненароком не нарваться на гнев хозяина.

…Сырой и тёмный подвал для путешественников во времени был спасительным островком. Но окружающая их темнота уже не пугала, а больше успокаивала.

– Что будем делать? – задала вопрос Ольга, понимая, что ответа на него нет.

Их побег не принёс долгожданной свободы, а, наоборот, загнал, как крыс, в этот подвал. И выхода из него нет, вернее, тот выход, который рисовало воображение, готовил их к доле ещё более печальной. Везде по городу бегали патрули легионеров и охранников. Позднее к ним присоединились и надёжные рабы.

– Нам надо продержаться здесь хотя бы ещё сутки, – устало ответил Игорь, – может, к тому времени шумиха уляжется, или они перебазируются дальше. Утром, когда народ заполонит улицы, я схожу за едой.

Игорь сгрёб Ольгу в охапку и прижал к себе, постепенно ощущая, как выравнивается её дыхание, и она начинает клевать носом.

– Вот и молодец, – прошептал он, крепче обняв её.

«В голове мысли выливаются в неуправляемый хаос, – с ужасом думал молодой человек, – всё, что с нами происходит, не поддаётся никакому анализу. Как защитить Олю? Ведь если нас схватят…»

Этот мысленный поток был очень утомителен. Игорь гнал от себя рисуемые воображением страшные картины, но безуспешно. Писк хозяек подвала леденил душу, а непроглядная темень усугубляла и без того ужасную ночь.

Возникшее у входа в подвал странное свечение заставило его напрячь глаза и навострить уши.

«Неужели там факелы легионеров и наше пристанище раскрыто?»

Он прищурился, стараясь рассмотреть источник этой подсветки и не разбудить при этом Ольгу. Непонятно откуда исходившее сияние начало приближаться.

– Оля, – прошептал он, понимая, что нужно подготовить девушку, – посмотри, там что-то происходит, но я…

Из свечения начала материализовываться фигура. Сначала она была воздушной, как газовый шарф, но по мере своего проявления обретала плотность. Слабо подрагивающие контуры тела наконец обрели чёткость качественной голограммы. Тревога и любопытство охватили молодых людей. Они встали и застыли, ошарашенно смотря на выплывавшую из искрящегося сияния фигуру в серебристом хитоне. Возникшая перед ними девушка казалась облитой лунным светом. Она была небольшого роста, а ярко-синяя радужка глаз на очень смуглом лице горела волшебным огнём. Иссиня-чёрные волосы были подхвачены к затылку драгоценной диадемой, в оправе которой ярко блестели крупные овальные камни, образуя своеобразный нимб. Зрелище было волшебным и неотразимым, словно к ним сошла фея или лесной эльф. Хотелось смотреть и смотреть на возникшее перед ними фантастическое видение.

– Да, – произнесла незнакомка своим мелодичным нежнейшим голосом, – я могу производить впечатление… когда захочу.

– Кто вы, госпожа? – спросила Ольга, почти не удивившись вылетевшему слову «госпожа».

– Я Церера! – с улыбкой проговорила ночная гостья. – Вам простительно меня не знать, вы из другого мира, хотя обидно. Меня ещё называют Деметрой.

– Выходит, вы нам поможете? – опять спросила Ольга.

Она была в полной уверенности, что если сама Церера (хотя Ольга не знала, кто она такая) явилась к ним в подвал, значит, не всё для них потеряно.

– Ну да, ну да, такими я вас и представляла, – высокомерно вскинув голову, произнесла она, всё ещё разглядывая их.

– Судя по вашей фразе, вас привело сюда либо любопытство, либо какое-то дело, – наконец произнёс Игорь, складывая руки на груди, – так что вам от нас нужно?

– Надо же… – промурлыкала пришелица, – находясь на грани жизни и смерти, вы ещё не утратили чувство собственного достоинства. Вы мне симпатичны.

– Тогда верните нас домой, пожалуйста! – взмолилась Ольга, понимая, что если такая сказочная особа им не поможет, то надеяться на избавление глупо – они попали, как кур в ощип.

Девушка смотрела на гостью затаив дыхание, а в подсознании билась единственная мысль: «Помогите!»

Ледяной взгляд Цереры пытливо впился в тревожные глаза Ольги.

– Да, вы дети «его» мира, – туманно проговорила она, – и я рада бы вам помочь, но при всём своём могуществе я не имею права крутить колесо Фортуны. Но я знаю, кто может вам помочь. Пожалуй, я предложу вам сделку…

– Но что мы можем? В этом мире мы рабы, – прошептала Ольга, улыбнувшись неуверенно и печально.

Богиня несколько раз прошлась взад-вперёд, словно что-то обдумывая. Молодые люди, не отрывая глаз, следили за её бесшумными передвижениями.

– У меня есть дочь Прозерпина. Умная и добрая девочка, – грустно начала Церера, – но её похитил Плутон и женился на ней. Я же хочу вернуть дочку домой.

– Плутон? – хором перебили её молодые люди, выпучив глаза. Это имя было им незнакомо, впрочем, как и имя её дочери. Вернее, смутная мысль царапнула сознание, и уроки истории о религии древних народов с мифами об Олимпийских богах всплыли и нырнули обратно в пучину бессознательного. Они не могли вспомнить, за какие сферы деятельности человечества отвечали эти легендарные персонажи.

Церера осеклась, а потом усмехнулась и пояснила:

– Забыла: вы же не местные, у нас, богов, много имён, и мы себе выбираем то имя, которое больше нравится. Прозерпину греки называют Персефоной, а у Плутона есть ещё одно имя – Аид. Но он предпочитает, чтобы его называли… – она махнула рукой, – впрочем, это не важно.

Молодые люди замерли с открытыми ртами, а в глазах читалось: «Вы, госпожа богиня, думаете, что говорите? Где он, а где мы?»

Церера рассмеялась, прочитав их мысли.

– На самом деле он довольно гостеприимный хозяин и любит таких, как вы.

– Ну, о том, что он гостеприимный, мы немного в курсе, – ответил Игорь, качая головой, – но если жена не хочет покидать мужа, что мы сможем сделать?

– Просто поговорить с ней. Я не доверяю зятю, который утверждает, что у них всё замечательно, да и Персефона, кажется, лукавит, говоря, что его любит. Не могу в такое поверить, а вы совершенно посторонние, незаинтересованные люди, которые будут моими глазами. Всё, что вы увидите, буду лицезреть и я. Вы станете моими проводниками в мир, в который мне доступ закрыт.

Перед ними сейчас стояла не богиня, а простая разобиженная на «непутёвого» зятя женщина, которая во что бы то ни стало хочет развести супругов.

– Да с чего вы взяли, что мы, во-первых, туда доберёмся, а во-вторых, ещё и поговорить сможем? – не выдержав, перебил её Игорь. – Это же АД!

Церера опять рассмеялась.

– Глупые! Аид – выходец из вашего мира.

– Надо же! – прошептала Ольга и потрясла головой в надежде проснуться от очередного бредового сна.

– Послушайте, – примирительно проговорила богиня, – у вас ведь всё равно вариантов нет. Снаружи вас схватит охрана – и вы загремите в мир, который будет похлеще ада. Наместник только и ждёт, когда вас поймают и приведут к нему, и вот тогда воплотятся в жизнь все его мечты.

Игорь и Ольга переглянулись. Именно такого исхода они подсознательно и боялись.

– Уважаемая госпожа Деметра, – наконец произнёс Игорь, выбрав понравившееся ему имя, – неужели дочь совсем к вам не приезжает?

– Приезжает! По велению отца она проводит со мной какое-то время. Но видели бы вы, как она ведёт себя у нас в гостях! Точно одолжение нам делает! Она тоскует по мужу, но согласитесь: ведь это бред!

– Любить мужа – бред? А кто у нас отец?

– Юпитер, ну или Зевс, – сухо ответила Деметра, – однако не в этом дело. У меня ощущение, что её околдовал этот сумасбродный увалень: песни под гитару, шашлыки, палатки у костра, как какие-то… тьфу! Ей надо бежать оттуда, а она рвётся туда… м-да, не понимаю…

Игорь с Ольгой ошарашенно уставились друг на друга, как бы спрашивая: «Ты тоже это слышишь?»

– А может, мы подождём её у вас дома? – сбросив оцепенение, с надеждой спросил Игорь. – Ведь всё равно, где с ней говорить.

– Э, нет – говорить нужно в её доме. Ведь именно там вы сможете понаблюдать за их взаимоотношениями. Вы станете моими проводниками!

– Да с чего вы решили, что они нас пустят к себе в дом? Нас!

Богиня снисходительно усмехнулась.

– Я же сказала, что Аид любит таких, как вы. У него много друзей в вашем мире, да и живёт он там подолгу.

– Дурдом! – проговорила Ольга, усаживаясь на земляной пол.

Она сейчас остро почувствовала трагикомичность ситуации. Юпитер-Зевс, Церера-Деметра, Прозерпина-Персефона, Плутон-Аид, и среди этих божественных персонажей – они, рабы мира древнего Амфиона!

– Слушай, Игорь, – тускло проговорила Ольга, – я где-то читала, что галлюцинации психически больных людей настолько реальны, что больной даже не сомневается в их подлинности. Может, мы сейчас лежим в психушке, нас пытаются привести в сознание, но лекарства только усугубляют наше психическое состояние?

– Если мы действительно больны, то нам и терять нечего. Нужно в пекло, чтобы выбраться отсюда? Почему бы не попробовать! А как нам туда добраться? – спросил он Деметру. – Мы не местные, и…

– Вот и хорошо, что не местные, – местным туда хода нет, – оживилась богиня, перебив Игоря. – Пойдёмте со мной.

– Но как же… – Ольга махнула рукой в сторону города, где рыскали в их поисках люди наместника.

– Пойдёмте!

Деметра повела плечами, а шлейф света, опережая их, поспешил осветить дорогу из подвала.

У кипарисов стояли две лошади, вернее, клячи неопределённого возраста и цвета. Молодые люди опять удивлённо посмотрели на богиню в надежде на пояснение.

– Вот вам кони, они довезут вас до места.

– Надо же, это, оказывается, кони, а не мешки с костями! – не выдержав, констатировала Ольга, – хотя если считать, что отвезут они нас прямиком в ад, то есть к себе домой, то всё срастается…

– Не дерзи, девочка, – вскинув брови, ответила ей богиня. – Так как вы полностью зависите теперь от этих животных, пусть они у встречных вызывают сочувствие, а не желание их заполучить. И не смотрите на их внешний вид – они очень резвые.

– Хорошо, что нам делать дальше? – спросил Игорь, оторвавшись от созерцания бесценного дара.

– Да ничего, – пожала плечами богиня, – садитесь на коней, и они вас вывезут из города. Только берегите животных, да и берегитесь сами. Если что – кони исчезнут, и тут я вам не позавидую: всё может начаться заново.

Пафосно произнеся эту тираду, богиня растворилась, словно её и не было.

– Деметра не рассказала, как мы передадим ей разговор с дочерью. Хотя она всё твердила про каких-то проводников, – пробурчала Ольга, махнув в раздражении рукой. – Да ну её, надоело шарады разгадывать!

– Н-да, – горько пожал плечами Игорь, – мы всё-таки действительно очень больны – паранойя!

Внезапно совсем рядом снова возник голос:

– Ах, да, забыла сказать: колесо Фортуны смогут повернуть только Персефона с Аидом. Только дочери подвластны смены времён года, круговороты в природе. Только с ней всё возрождается и возвращается «на круги своя», у Аида же есть сила и могущество.