Текст книги "Не родятся на яблоне груши"

– Я сейчас поставлю чайник. Ополаскивайся и приходи, – соседка неожиданно перешла на «ты».

За дверями душевой оказался небольшое помещение с тумбочкой и зеркалом во всю стену. Из этого предбанника выходили две двери, на одной красовалась черная, жирная «М», на другой – «Ж». Нина, естественно, открыла «Ж» и попала в просторное помещение, отделанное светлой облицовочной плиткой. Насчитала пять обычных раковин вдоль правой стены. Рядом с раковинами небольшие полочки, видимо, для туалетных принадлежностей. Слева три низкие, большие, глубокие металлические раковины. Судя по всему, эти «устройства» предназначались для постирушек и мытья ног. Предположение оправдывали самодельные низкие скамеечки-подставки, которые находились около раковин. Их, скорее всего, ставили прямо в металлическую раковину-поддон, а на них уже емкость с бельем.

В конце этого помещения широкий проем, без дверей. Вот за ним и находились душевые кабины. Всего шесть штук. В двух из них шумела вода, и слышалось хлюпанье ног. На гвоздиках около действующих кабинок, висела одежда. Нина разделась, повесила пожитки на гвоздик и вошла в кабину. Из душа над головой, напористым потоком, хлынула вода. Приятно окатила девушку, только теперь стало понятно, каким долгим и трудным был уходящий день, как она устала и как сильно хочет спать.

Когда девушка после душа вернулась в комнату, представшая глазам картина, окончательно сразила, своей трогательностью. Стол накрыт к чаю и сервирован двумя чашками. На тарелочке царские деликатесы – колбаса, сыр и конфеты подушечки, обсыпанные какао. Роскошнее ужина трудно представить. За целый день Нина только завтракала. Обед в ее распорядке не случился потому, что боялась пропустить фотографа. Ужин потому, что перевозила вещи в общежитие. Положа руку на сердце, за суетой и поспешностью совсем забыла об еде. Теперь, глядя на угощение, ощутила даже легкое голодное головокружение.

Соседка хлопотала вокруг стола. Как же Ниночка была благодарна этой совсем незнакомой девушке за заботу и внимание. Чувство признательности растрогало до слез. Она застыла в дверях в немом изумлении.

– Что же вы, не проходите? Я тут поесть собрала. Мне почему-то показалось, что вы уставшая и голодная, – смущалась хозяйка.

Доброжелательный настрой и приглашение к столу, вернули гостью в реальность.

– Спасибо большое. Мне не удобно. За день беготни, не подумала купить еды. Все боялась не успеть. Уж очень много дел с оформлением, – оправдывалась девушка.

– Понимаю, все понимаю. Я тоже год назад, когда приехала по распределению, бегала по инстанциям. Знаю как оно происходит. Давайте чайку попьем и, наконец, познакомимся.

Нина сняла с головы завязанное тюрбаном полотенце, развесила его на спинке кровати, вынула из верхнего ящика тумбочки гребешок и перед небольшим зеркалом в дверце шифоньера, причесала растрепанные, еще совсем влажные, волосы. В это время хозяйка разлила чай и уселась на свое место. Присела к столу.

– Меня зовут Надежда. Проще – Надя, – представилась участливая хозяйка. – Я приехала из Ленинграда по распределению. Живу здесь уже год. Вернее, не в этой комнате, а вообще, в Кировске. В эту комнату переехала неделю назад.

– Я Нина Краева. Приехала только сегодня, тоже после окончания политехнического института, Хлынского, – отрапортовала гость, мастеря себе бутерброд из колбасы и хлеба.

– А работать куда определили?

– В цех по изготовлению минеральных удобрений.

– Как хорошо. Я тоже в этом цехе работаю. Точнее в лаборатории цеха.

– Так и я в лаборатории.

Девушки весело рассмеялись. Дальше говорили о предстоящей работе, о цехе и лаборатории, о перспективах и возможностях. Первая спохватилась Надежда:

– Заболтались мы с тобой, Нина, а ведь завтрашний рабочий день никто не отменял. Я бегом посуду помою. Ты ложись. Свет верхний выключи. Пусть ночник горит.

Надя собрала чашки, ложки и пустые блюдца из-под деликатесов, включила настольную лампу и вышла из комнаты. Нина скинула ситцевый халатик и забралась под одеяло на еще ни разу не стиранное новое постельное белье. Жизнь продолжалась, но теперь совсем другая, новая, взрослая, настоящая. Судя по сегодняшнему дню, началась она замечательно, среди добрых, заботливых людей. Засыпая, Ниночка улыбалась от того, что будет завтра, а завтра они вместе с Надеждой отправятся на работу, завтра встретятся с Колей и все у нее будет хорошо.

Надежда стала для Ниночки самой близкой подругой на два последующих года. Почему на два? Потому, что Надежда, как и Нина, закончила химический факультет только Ленинградского политехнического института. У нее была возможность остаться работать в родном городе. Зов романтики, обращения партии и правительства к молодежи по освоению Сибири и Дальнего Востока, не оставляли равнодушных. Многие молодые специалисты после окончания ВУЗов добровольно выражали желание ехать в дальние края и там проявлять себя. Хотели приносить максимальную пользу своей стране и народу. Такие порывы в те далекие, искренние годы были типичными и нормальными.

Родители Надежды самые обычные рядовые жители Ленинграда. Папа работал на заводе бригадиром, мама в детском саду воспитателем. Наденька единственный ребенок в семье. Провожали в Кировск тяжело, со слезами и уговорами. Хорошо, хоть не одна распределилась на комбинат, кроме нее еще пять человек. Все вместе и уехали. Правда, уже на новом месте ленинградцев разбросали по разным цехам на работе и по разным комнатам в общежитии.

Теперь, все земляки остались в старом общежитии, а ее и других, кто перешли работать в новый цех, переселили в только что сданное в эксплуатацию, здание. Здесь проживали девчата в женских комнатах, парни – в мужских комнатах, семейные пары, причем у некоторых имелись уже дети. Целый день напролет, в коридорах общежития кипела жизнь. Стирали, готовили, убирали. Семейные занимались хозяйством. Молодежь общалась, дружила, влюблялась. Дети носились по коридорам, играли, дрались. Вообщем, все при деле.

Новый цех руководство толи специально, толи так получалось в силу сложившихся обстоятельств, укомплектовывало в большей степени молодежью. Надю избрали комсоргом первичной комсомольской ячейки. Общительная, доброжелательно, образованная, патриотично настроенная, она, как нельзя лучше соответствовала образу комсомольского вожака. Понятно, что общественная жизнь девушки крутилась вокруг комсомола. Со временем личная жизнь тоже стала тесно соприкасаться с общественной нагрузкой.

Комбинат работал в две смены, поэтому собрать на бюро комсомола всех активистов в рабочие дни довольно проблематично. Дабы не отвлекать кадры от работы общественно-политическими совещаниями и заседаниями, партийное руководство предприятия, приняло решение проводить мероприятия в своем загородном профилактории. Всевозможные семинары, курсы, обучение устраивали в выходной день. Партийные и комсомольские деятели приезжали с семьями. Пока активист или активистка участвовали в общественно-политическом мероприятии, родные и близкие имели возможность отдохнуть и поправить здоровье в живописном сосновом лесу, на берегу реки, где располагался профилакторий.

В летнее время профилакторий становился пионерским лагерем и поэтому общественно– политическая деятельность сбрасывала обороты. Зато во все остальные времена года помещения и вся лечебная база использовались по назначению. Среди недели в этом ведомственном профилактическом лечебном заведении проходили оздоровление работники комбината, которые в выходные отправлялись по домам. Их места занимали общественно-политические функционеры местного или городского значения.

Надежда, являясь комсоргом цеха, автоматически входила в состав бюро комсомола химического комбината. Она с удовольствием принимала участие во всех слетах, конференциях и семинарах. Дружила со всеми активистами предприятия. Особые отношения сложились с председателем комитета комсомола комбината Степаном Резниченко. Их любовь зарождалась и развивалась непросто.

Степан приехал из Киева. Высокий, красивый, светловолосый, с голубыми глубоко посаженными глазами и «косой саженью» в плечах, выделялся среди ребят. Ему хватило всего пол года, чтобы проявить себя умным, талантливым инженером. Плюс, несомненные организаторские способности. Его заметили и продвинули по комсомольской линии. Через год занял место освобожденного председателя комитета комсомола химического комбината. Находясь в центре внимания, не сразу разглядел скромную, ответственную и одновременно веселую, заводную Надюшку.

Не сказать, что придирался к своей тайной симпатии, но спуску ей не давал, требовал как со всех комсоргов. Отношения завязались на вечере по празднованию годовщины Великой Октябрьской революции. После торжественной части и награждения передовиков производства, состоялись танцы. Степан, к всеобщему удивлению, сам, первый пригласил Надежду на вальс. Та не растерялась и закружила парня на весь вечер. Потом прогулка – проводы, все остальное, как у всех, с поцелуями и без постели. Встречались больше года, примерялись друг к другу, изучали.

Сыграли шумную комсомольскую свадьбу, на которой в качестве подарка от администрации комбината, получили ключи от однокомнатной квартиры в новостройке. Вот так, случилось, что весь период, пока Степан и Надюшка женихались, Ниночка жила с будущей женой, будущего партийного руководителя предприятия, в одной комнате на двоих. После переезда в новую квартиру, дружба между девушками постепенно сошла на «нет».

Совсем иначе жизнь распорядилась с Ниночкой. Николай словно прилепился к девушке. Везде и во всем старался сопровождать ее. Молодой человек, мягко говоря, не блистал внешними данными, да с образованием наблюдались провалы, но упорство и упрямство в обхаживании возлюбленной, приносили, несомненные, результаты.

Принято считать, что ребятам высоким, рослым, крепким больше везет с красавицами. Это и понятно. Ведь у них гораздо больше выбор, нежели у тех, кто не вышел ни ростом, ни крепким сложением. Женщины подсознательно выбирают мужчин таких, которые могут завести жизнеспособное, сильное потомство. Могут обеспечить семье достойную жизнь. С древних времен в истории человечества особям мужского пола с крепким здоровьем, отдавалось предпочтенье. Впрочем, этот закон действует и в целом в природе. Выживает сильнейший. А какой особи женского пола хочется иметь слабое, чахлое потомство?

Да и потом, рассуждая чисто по-житейски, высокий, стройный молодец может завязывать отношения и с высокой девушкой и с низкой. Рядом с ним любая чувствует себя хрупкой и слабой. Рядом с низкорослым парнем адекватно ощущает себя только та, которая либо еще ниже его, либо та, которая общается с ним, что называется «глаза в глаза». Ниночка была, как раз, из второй группы претенденток. Росточка Николая хватало только-только на самый низенький каблучок девушки.

Оба потерпели неудачу в предшествующих отношениях. У обоих не складывалась личная жизнь. Образованная Ниночка строила планы если уж не на жизнь с принцем, то, во всяком случае, с мужчиной достойным. Пусть он будет даже постарше ее, но уже состоявшийся и с достатком. Уж очень не хотелось влачить нищинское существование. Чего-чего, а бедности она уже нахлебалась за свою недолгую жизнь. На работе, в общежитии и во всех общественных местах обращала внимание на мужчин в «возрасте», прилично одетых. Пыталась с ними флиртовать через улыбочки, комплименты и ужимочки. Результат обхаживаний – полный ноль.

В ухажеры набивались какие-то, на ее взгляд, не полноценные. Одни крепко выпивали, не просыхая, являлись на свидания всякий раз под «парами». Другие грязно ругались, старались поскорее облапать и затащить в укромное место. Третьи, корчили из себя интеллектуалов, водили по дорожкам парка и вели бесконечные пустые разговоры. Только Николай оставался преданным и верным другом. Нина, конечно, не рассказывала ему о своих «изысканиях», привечала в гостях.

Фотограф тоже не спешил с любовными проявлениями. Его устраивали на первых порах дружеские отношения. Ниночка, ведь не слыла красавицей и не обладала яркой внешностью. Девушка, так, ничего себе, самая обычная, пройдешь – не оглянешься. Да, еще при всей серости, с запросами королевишны. Он отдавал должное образованию и начитанности девушки, но и на хлеб эти достоинства не намажешь. Вообщем, отношения между молодыми людьми имели некий перекос. Николай, со своей стороны, проявлял заинтересованность и пытался ухаживать. Нина принимала ухаживания и держала мужчину на расстоянии, как запасной аэродром.

Молодые люди иногда бегали вместе в кино и на танцы, отмечали праздники, посещали городские мероприятия, но до любовных, близких отношений дело не доходило, пока …

Приближался новый год. Надежда уезжала на его празднование в профилакторий, за город. Там собиралось все руководство химического комбината, включая, партийную и комсомольскую верхушку. Как всегда сначала собрание с подведением итогов за прошедший год, а потом голубой огонек с привлеченными артистами и в самом конце, танцы до упаду. Руководство рангом повыше намеревалось только принять участие в собрании и огоньке, потому номеров не бронировало. Те, кто планировал погулять до конца, арендовали комнаты и рассчитывали вернуться в Кировск только к вечеру, разнообразив дневной отдых, прогулкой на лыжах.

Комната, почти на двое суток, оставалась в полном распоряжении Ниночки. Девушка хотела пригласить в гости соседей по этажу, девчонок и ребят из других комнат. Однако, эта идея не понравилась Наде и от нее пришлось отказаться. В общежитии, на первом этаже, в актовом зале, администрация разрешила провести новогодний вечер с приглашением близких знакомых проживающих участников. Нина предложила роль «близкого друга» Николаю. Тот согласился сходу, обещал нарядиться по самому высокому классу и сделать дорогущий подарок.

Перед праздниками у него всегда случался повышенный заработок. Люди старались события в своей жизни сочетать с событиями, происходящими в стране. На праздники отмечали свадьбы, юбилеи, награждения, обмывали покупки. В детских садах и школах проводили торжественные мероприятия, которые стремились, непременно, запечатлеть. Николай заработал перед новым годом не просто хорошо, а много денег.

Обстоятельства складывались на редкость удачно. Нина пригласила на вечер в общежитие, Надя уедет со Степаном за город, они останутся одни. Действовать необходимо решительно. Пора, давно пора, перейти к серьезным отношениям. Они уже заигрались в дружбу между мальчиком и девочкой. «Надо подарить такой подарок, чтобы она не смогла устоять, – рассуждал Николай. – Тряпки или туфли, это, конечно, впечатляет, но лучше такую вещь, от которой закружится голова. Чтобы перехватило дыхание, чтобы восторгам не было конца».

Молодой человек перебирал разные варианты и все не то. Вечером, дома непроизвольно разглядывал фотографии девушки, пытаясь угадать, что же произведет на нее ошеломляющее впечатление. Поднес одну из фотографий ближе к свету и вот оно – озарение. В ушах у Нины не было сережек. Как же он раньше не заметил? Сломал голову на пустом месте. Сережки, именно сережки, произведут необходимый фурор. Ей никто никогда не дарил золото, а он подарит и наконец станет самым близким мужчиной.

Не откладывая, на следующий день, Николай помчался в Хлынов за подарком. В магазине «Изумруд» выбрал небольшие, аккуратненькие настоящие золотые сережки, в виде цветочка с красненьким камешком посредине. Сережки положили в синенькую коробочку на бархатную салфеточку. На черном бархате украшения смотрелись шикарно. Довольный мужчина с нетерпением предвкушал приближение праздника.

Долгожданная новогодняя ночь собрала гостей в общежитии. Поскольку праздничная ночь случилась со среды на четверг и выходной установлен только на первое января, то тридцать первого декабря все граждане Советского Союза отправились на работу. Единственной поблажкой от правительства страны – рабочий день короче на час.

Нина проводила Надежду в профилакторий. Наскоро убрала за ней разбросанные второпях вещи и принялась готовиться к важному мероприятию. Первым обязательным пунктом в распорядке – принять душ с мытьем головы. Хотелось привести голову в порядок именно в самый канун вечера. Тоненькие, коротенькие Ниночкины волосюшки удивительно быстро пачкались. Объемной прическа выглядела только непосредственно сразу после душа, взлохмаченная при вытирании насухо полотенцем.

Стоило надеть платок или шапку, волосы словно прилипали к голове, переставая служить украшением. Несмотря на живую очередь в душ, как выяснилось, ни у одной Нины возникло желание по максимуму выглядеть свежо и привлекательно на вечере. Пришлось терпеливо отстоять около часа в общем коридоре, под дверью душевой, а потом, наскоро намыливаясь и смывая пену с головы, не задерживать остальных желающих.

На кухне тоже существовала очередь и не одна. К каждой конфорке – своя. Казалось бы, по инициативе администрации, для того, чтобы не допустить разрозненных тихушных выпивок по комнатам, проводилось масштабное мероприятие по встрече Нового года, с накрыванием общего стола и танцами. Но народ все равно объединялся группами и активно готовил столы в своих групповых «норках». Собственно поэтому на кухне было не протолкнуться.

Ниночкина группа состояла из нее самой и Николая. Безусловно, коммуникабельность и добродушие девушки, гарантировали ей непременное участие в соседских посиделках, но хотелось уже как-то по-взрослому, наедине с молодым человеком. Согласно предварительной договоренности, празднование должно закончиться ровно в два часа ночи. А как быть дальше? И тут как раз, действие переместится в комнаты. Не ложиться же спать так рано. Администрация вроде бы выполнила свои обязательства по профилактике дисциплинарных нарушений и организовала достойную встречу Нового года, а после официального мероприятия ответственности за возможные инциденты не несет.

Поэтому, общественный стол это хорошо, а после двух часов ночи тоже нужно чем-то закусывать. Ниночка на волне общего возбуждения, тоже носилась по коридору то с миской, то с кастрюлькой, то со сковородкой. У всех приподнятое настроение, разговоры озабоченно-веселые. Никому ничего не жалко, можно просить, и дадут хлеба, соли, яиц, масла, утюг, марлю для глажки шерстяных вещей. Одним словом, вечер добра и щедрости. Жаль только, что случается он раз в году и то, в канун Новогодней ночи. Но ведь случается и это уже ХОРОШО.

Ниночка давно уже не испытывала какого-то предчувствия непременных перемен. Когда прощалась со школой на выпускном вечере, помнилось ожидание другой, неизведанной, новой жизни. С одной стороны: страх перед неизвестностью, большие сомнения «а вдруг не поступлю в институт». С другой стороны: надежда и ожидание на чуда. Переживания искренние, всепоглощающие, доводящие до полного оцепенения, сжимающие спазмами горло.

Второй раз нечто подобное девушка пережила на вручении дипломов об окончании института. Правда, из ранее пережитого сохранился, пожалуй, страх перед неизвестностью и легкое волнение от ощущения будущих жизненных перемен. Оцепенения и спазм уже не испытывала, все было много прозаичнее. Тогда, она прощалась с детством и юностью. Перемен просто не могло не быть. Теперь ничего не менялось, и тем не менее, удивительным образом, известные ощущения вернулись.

Может быть, причиной служили собственные размышления на тему устройства личной жизни? Время шло, а серьезных отношений как не было, так нет. А хочется любви, ой, как хочется. С Николаем не в счет. Подумаешь, пару раз поцеловались на последнем ряду кинотеатра во время просмотра кино. Вот и вся любовь. Николай – друг, с ним легко и просто, однако, вопреки здравому смыслу, хочется с переживаниями и сложно. Николай издалека, намеками, вроде как, дает понять о своих серьезных намерениях в адрес Ниночки, на деле дальше прогулок, танцев и киношек, отношения не продвигаются.

Конечно, причина такого положения вещей в ней самой. Она то принимает его ухаживания, флиртует, заигрывает. То вдруг ни за что ни про что отошьет, демонстративно избегая. Кому это понравится? Наступает период забвения, потом опять оттепель и все возвращается на круги своя. Причем, согласно взаимному молчаливому одобрению, никто ни к кому претензий не имеет. Вот такие странные отношения.

Проанализировав реальное положение, Ниночка пришла к выводу, что пора либо коренным образом менять существующую действительность, либо разбегаться в разные стороны. Поскольку, очередь из женихов у дверей комнаты в общежитии не стоит, на работе тоже сплошь все сотрудники и ни одного воздыхателя, то пока долготерпеливого Николая не отвели «под уздцы» в чужое стойло, пора набрасывать хомут. Новогодняя ночь – самый удобный момент. Если жених не решается определиться с выбором, сделать предложение руки и сердца, то она сама протянет к себе его руку и положит туда его сердце. Хватит тянуть.

Вход по предварительным заявкам, не более одного гостя на проживающее в данном общежитии, лицо, начался с десяти часов вечера. В украшенном дождем, снежинками и шарами, актовом зале, участников мероприятия ждали к одиннадцати. Принято проводить всем миром старый, уходящий год и только в двенадцать, под бой курантов, встретить год приходящий. Николай не толпился, с первыми ожидающими приглашения, на крыльце общежития. У него в кармане нового пиджака заветный пропуск и гарант прощения в любой ситуации – золотые сережки.

Он хоть и собрался заранее, но порог общежития переступать не спешил, пусть понервничает, попереживает, не все ему терпеть. В десять сорок пять молодой человек постучал в заветную дверь. Нина, словно специально поджидая с обратной стороны, сразу распахнула дверь.

– Ты где ходишь? – набросилась она на гостя. – Я жду-жду, тебя нет и нет. Хотела уже уходить.

Николай изобразил на лице непонимание по поводу возмущения подруги, про себя же хмыкнул: «Далеко ли в халате ушла?»

– Все торопятся, носятся. Я тоже покрутилась на кухне, будь здоров. Ноги гудят. Устала, какие уж тут танцы? – сокрушалась хозяйка.

– Готовила что ли?

– Ну, да, – раздался голос из-за занавески, которой отгорожен закуток для переодеваний.

Николай снял пальто, как постоянный завсегдатай девичьей комнаты, повесил его на вешалку и важно прошел к столу.

– Зачем готовила? Там же общий стол накроют с выпивкой и закуской, – интересовался мужчина, выкладывая из авоськи яблоки, мандарины, конфеты и бутылку Советского шампанского.

– Так вечер то всего до двух ночи. А потом, что зубы на полку будем сидеть? Завтра тоже целый день нужно есть. Надюха вечером вернется, голодная. Буду кормить.

– Молодец, заботливая обо всем побеспокоилась. Даже о подруге, – с неким сарказмом, заметил гость.

Нина сарказма не заметила, вынырнув из-за занавески, она торжественно прошлась по комнате до окошка и обратно. Николай остолбенел. Перед ним стояла настоящая красавица. Элегантное черное шелковое платье с большим белым кружевным воротником, подчеркивало стройную фигуру девушки, белизну кожи. На его фоне слегка начесанные и уложенные в прическу русые кудряшки волос смотрелись изысканным обрамлением лица. Немного туши на ресницах, подводка на верхнем веке глаз и закончен образ стильной молодой женщины.

Внешний вид Николая тоже не остался не замеченным. Нина была приятно удивлена хорошо сидевшим на мужчине, темно – синим костюмом. Нежно голубая рубашка, дополняла эффект. Сразу видно – костюм новый, надет впервые. Все вещи из гардероба мужчины, висели на нем, как на плечиках, имели застиранный, заношенный вид. Даже, приглашая в гости, на встречу Нового года, Нина опасалась появиться на людях с замызганным кавалером. Перед девушкой стоял приятный во всех смыслах молодой мужчина.

Нина здесь же забыла о своем наряде, настолько шокировал своей неотразимостью Николай. Рядом с таким поклонником не стыдно и в театр сходить и в ресторане посидеть.

– Какой красивый у тебя костюм, – включив верхний свет, откровенно разглядывала гостя Нина. – Я сама немного шью. Знаю, как трудно подогнать по фигуре пиджак. У кого такие золотые руки?

– Ладно тебе подкалывать. Купил костюм в универмаге. Померил – висят и пиджак и брюки. Расстроился. Решил отказаться. Чего позориться. Девушка – продавщица подсказала адресочек женщины, которая на дому одежду подгоняет по фигуре. Поехал, а там уже заказов набрано. Отказывается. Говорит, что не успеет. Еле упросил. По двойному тарифу заплатил.

– Хорошо. Очень хорошо сделала. Ты, прямо, совсем другой человек, – восхищалась девушка.

– Ты тоже, смотрю, постаралась. Платье – умереть, не встать. Ты в нем такая строгая, недоступная и в тоже время слабая, хрупкая. А воротник, какой красивый, – отвечал комплементом на комплемент Николай.

– У меня тоже не просто получилось. Пришлось поколдовать. Платье, практически заново сшила. Маленьких размеров не было, пришлось взять пятьдесят второй размер. Распорола, перекроила и сшила сама.

– Машинку брала на прокат?

– Нет. На руках.

– А воротник?

– Отдельно купила в галантерее. Подогнала, отбелила, накрахмалила. Целый вечер им занималась.

– Зато очень красиво получилось.

Разомлевшая от похвал Нина, собрала фрукты в большую миску и несмотря на активные возражения гостя, побежала их мыть на кухню.

Актовый зал жужжал, как пчелиный улей. Народ рассаживался на свободные места. Ушлая Нина предварительно договорилась с девчатами из соседней комнаты. Кто первый попадет в зал, тот занимает места на своих. Поэтому нервничать не пришлось.

Не так уж много за свою совсем еще молодую жизнь новогодних праздников отметила Ниночка. Этот отличался коренным образом от всего, что было до сегодняшней ночи. Самое главное отличие – присутствие кавалера. Конечно, в интернате, а потом, в институтской общаге собирались близкими компаниями. И присутствовали на посиделках ребята, но все они были чужими, просто знакомые, чьи-то друзья. Только сегодня рядом сидел мужчина, на которого у нее виды, с которым ей хочется встречаться, влюбляться и, очень даже может быть, жить.

Замечательный праздник, прекрасное настроение, много хорошо знакомых людей. Поздравления, комплементы, смех, танцевальная кутерьма, пена шампанского. Вот она – долгожданная радость. Николай не оставлял возлюбленную ни на минуту. Танцевали медленно-сонные танцы вдвоем, прыгали и дурачились в кругу своих. Пели в голос общеизвестные хиты. Объявление о завершении вечера прозвучало неожиданно и обидно не вовремя. Народ пытался уговорить руководство продолжить такое замечательное мероприятие еще хоть на час, но все тщетно. Руководство тоже люди и у этих людей свои планы на новогоднюю ночь.

Ниночка с Николаем тоже не прочь были повеселиться в обществе, однако завершение всеобщего гулянья не очень-то расстроило. Они оба существовали в предчувствии впереди самого главного. Еще перед выходом «в свет» договорились заранее о том, что поздравляться будут уже после встречи нового года. Подарки и пожелания подождут до полного уединения, когда никто не ворвется в комнату, не побеспокоит неотложными вопросами и просьбами.

Момент настал. Они стояли рядом. Он, нащупывая в кармане одной рукой, коробочку с золотыми сережками на бархатной тряпочке, разливал принесенное с собой, шампанское. Она, прижав к груди, газетный сверток с флаконом мужского одеколона, одновременно краснея и бледнея от волнения, подняла граненый стакан с шипящим напитком:

– Коленька, я так рада. Так рада, что мы с тобой сегодня вместе встречаем Новый год. Знаешь, я волнуюсь. Вроде знаю тебя давно, а сегодня сбиваюсь от волнения.

– Ниночка, – пришел на помощь молодой человек. – Я тоже волнуюсь, и поэтому больше не будем мучиться, а лучше выпьем. С Новым годом, тебя, дорогая моя, Ниночка!

– С Новым годом Николушка, – расчувствовалась девушка. – Здоровья тебе, счастья, успехов в труде и, обязательно, мира во всем мире, чтобы не было больше никогда войны.

Гулко чокнулись гранеными боками стеклянных стаканов. После тоста, сопровождавшегося парой глотков искрящегося, хмельного напитка, Нина протянула гостю приготовленный подарок:

– Колюшка, это тебе. Он польский, – имея в виду одеколон в газетном свертке, пояснила девушка. – Сама не ожидала, что повезет. Выбросили в универмаге перед самым праздником. Очередь в момент собралась. Давали только один в руки. После меня еще двоим досталось. Говорят, очень хороший. Я пыталась понюхать, но он запечатан. Неудобно вскрывать.

Николай намек понял. Отпустил коробочку в кармане и принялся доставать подарок. Одеколон, действительно, находился в заклеенной черной коробке с золотыми надписями на иностранном языке. Если бы дарильщица не сообщила о стране производства сего товара, то догадаться, откуда привезен подарок, практически невозможно. Коля осторожно открыл коробку, извлек флакон, наполненный коричнево-зеленой жидкостью. Как только мужчина освободил горлышко от крышки, плеснул этой жидкости на носовой платок, по комнате поплыл приятный, терпкий аромат одеколона.

Запах был настолько необычен и приятен, что Нина невольно гордо выпрямила спину и победно взглянула на гостя с веху вниз, мол, знай «наших», барахло не дарим. Очередь поражать воображение, автоматически перешла к гостю. Николай, предвкушая полную и безоговорочную капитуляцию девушки, достал свой «козырь». Изумленная Нина не верила глазам. Она никогда в жизни ни то, чтобы не получала столь роскошного подарка, даже не держала в руках золотой вещи. Маленькие золотые цветочки переливались на бархатной салфетке. Девушка боялась взять в руки эти хрупкие, неземной красоты, драгоценности.

Расчет Николая был верным. Разве могло девичье сердце устоять перед таким соблазном? Вот и случилось все то, что должно было случиться между молодыми мужчиной и женщиной. Новогодняя ночь стала для них первой совместной ночью. Теперь начались совсем иные отношения. Они стали принадлежать только друг другу. Каждый имел право предъявить права на жизнь и достоинство своего спутника.

Надежда явилась, как и предполагалось вечером следующего дня. Ниночка, пораньше выпроводив соблазнителя, навела порядок в комнате, убрала следы распутной ночи. Никуда идти не хотелось. Чем бы не занималась, мысленно возвращалась к страстной ночи. Странно, она не испытывала угрызений совести от произошедшего. Мать воспитывала ее в ответственности и целомудрии. Толи уверенность в чувствах Николая, в серьезности намерений. Толи в соответствии с возрастом, физиологическая потребность, наконец, состояться полноценной женщиной. А может быть, все вместе, вызывало в ней даже некую гордость и уважение к самой себе. Теперь она тоже женщина и у нее есть свой, принадлежащий ей одной мужчина. А что до свадьбы? Они потом непременно поженятся.