Текст книги "Сестры милосердия. Лекарство от вымирания"

Марина Удалова
Сестры милосердия. Лекарство от вымирания

От автора

В твоей душе – любовь и состраданье. Смиренный взгляд слезой благославен. Заботой облегчая мне страданья,

Не просишь благодарности взамен. О, ангел мой единственный, верни

Последнюю надежду, ради Бога! О, ангел мой, спаси и сохрани,

Прошу тебя и никого другого!

Сергей Ковалев «Сестра милосердия»

Официальными указами невозможно научить человека гуманному отношению к себе подобному, невозможно бизнес на спасении превратить в благотворительность, увеличением количества высоко технологичного медицинского оборудования компенсировать равнодушие, то есть победить главные причины вымирания страны – человеческую разобщенность и сребролюбие. Способны ли мы одухотворить законодательные попытки в решении трагичнейшей проблемы нашего времени? Сегодня в России служение несут более 120 православных сестричеств, в составе которых как профессиональные медицинские и социальные работники, так и добровольцы. Забытое слово «милосердие» наполняется новыми, современными смыслами. В медицинских стационарах, в службах помощи бездомным, в детских домах и колониях для малолетних ждут помощи сестер милосердия.

Мы ведаем делами сердешными

Быть человеком – великое дело, это подразумевает дерзание, бесстрашие, творческий подход.

Антоний Сурожский, врач и православный пастырь

Госпиталь. «А кто вы? Какая косыночка на вас… Вы нянечка? – Женщина смотрит внимательно. В глазах – этот взгляд узнаваем всегда: в больнице и на городской улице – страдание, ласка и жажда любви. – Сестра милосердия. – Отвечаю, немного стесняясь этого высокого звания – кажется, не дорасту до него никогда… – А вы молодая…»

В представлениях многих сестра милосердия – бабушка, с которой общаются только по необходимости, а в прочих случаях пугаются ее затрапезного вида и скучных разговоров… А мы всегда молодые, живем с любовью в сердце в госпитале, в больнице, в хосписе.

Парадокс? Ничуть! Вот 40-летняя Наталья, вдова, веселая выдумщица. Вот 20-летняя Женечка, студентка. Вот 27-летняя Юля, юрист и путешественница. Вот 50-летняя Татьяна, такая «теплая», что к ней всегда хочется прижаться. Мы ведаем делами сердешными, не только манипуляциями медицинского персонала, ограниченного в своих возможностях строгими рамками должностных инструкций, времени и прейскурантов. Мы работаем на Жизнь до конца в любых условиях и любовь для нас, как сказал митрополит Антоний Сурожский, «это даже не эмоции, не чувства, а способность отдаваться бесстрашно». В слове «отдаваться» – добровольная жертва ради человека, в слове «бесстрашно» – решимость. Армия Любви сегодня все та же. Вспоминаются сестрицы Крымской войны 1854 г., о которых писал хирург Н. И. Пирогов к А. А. Пироговой в своей книге «Война и милосердие»: «Дней пять тому назад приехала сюда Крестовоздвиженская община сестер Елены Павловны, числом до тридцати, принялась ревностно за дело; если они так будут заниматься, как теперь, то принесут, нет сомнения, много пользы. Они день и ночь попеременно бывают в госпиталях, помогают при перевязке, бывают и при операциях, раздают больным чай и вино и наблюдают за служителями и за смотрителями и даже за врачами. Присутствие женщины, опрятно одетой и с участием помогающей, оживляет плачевную юдоль страданий и бедствий». «С участием помогающей» – вот простой ключик к пониманию портрета сестры, потерянный в условиях всеобщей коммерциализации медицины, в окружении равнодушной цифири отчетности и зарплатной униженности тех, кто по роду своей службы обязан держать больного за руку, не избегая его молящего взгляда в тщетном стремлении уравновесить отдачу собственного сердца с тяжестью собственного кошелька. Два разных пути, они несовместимы, однако любую душу, встающую на путь спасения чужой жизни, можно привлечь собственным примером жизни по Божьим заповедям в реальных условиях, будучи современными обществу и старомодными в любви к страдающему человеку. Настоящая духовная опека больного заключается в том, чтобы сначала откликнуться на его физические страдания простыми, но очень важными для него действиями: обезболить, переодеть, напоить, поправить подушку, помолчать, ненавязчиво расспросить, а потом, если он допустит тебя до своей израненной болезнью души, осторожно заговорить о смысле именно его жизни, попытаться заглянуть вместе с ним в глубину его сердца, о которой он, возможно, забыл в болезни либо и вовсе никогда не задумывался. При этом сестре милосердия нельзя себе позволить «загрузить» умирающего своими личными эмоциями. Как писал Н. И. Пирогов, «эмоциональночувственные сестры абсолютно бессмысленны». Сестра милосердия должна быть спокойна, деятельна, духовна, не терять контроль над ситуацией, понимая, что происходит с человеком, а не сосредотачиваться на проявлении собственных чувств. Личный жизненный опыт самоотдачи своим близким, опыт спасения жизни родных и друзей становится огромным подспорьем в сестрическом труде. Мы, как и положено, разные, со своими зачастую смешными привычками, увлечениями, наклонностями, но обязательно с вечностью в сердце – из века в век милосердие все то же… «При перевязке можно видеть ежедневно трех или четырех женщин; из них одна знаменитая Дарья, одна дочь какого-то чиновника, лет 17 девочка, и одна жена солдата. Кроме этого, я встречаю иногда еще одну даму средних лет в пуклях и с папиросой в зубах. Это – жена какого-то моряка, кажется, приходит раздавать свой или другими пожертвованный чай. Дарья является теперь с медалью на груди, полученной от государя, который велел ее поцеловать Великим князьям, подарил ей 500 рублей и еще 1000, когда выйдет замуж. Она – молодая женщина, недурна собой. Под Альмою она приносила белье, отданное ей для стирки, и здесь в первый раз обнаружилась ее благородная наклонность помогать раненым. Она ассистирует и при операциях… Сестры до сих пор оказались так ревностными, как только можно требовать; день и ночь в госпитале. Двое занемогли; они поставили госпитали вверх дном, заботятся о пище, питье, просто чудо; раздают чай, вино, которое я им дал. Если этак пойдет, если их ревность не остынет, то наши госпитали будут похожи на дело» (Из писем хирурга Н. И. Пирогова к А. А. Пироговой, книга «Война и милосердие»).

Сестры милосердия – не те «ангелы», какими их рекламирует грех: безропотные, неспособные к сопротивлению греху. Ложное смирение перед ним делает невозможной жизнь по Божьим заповедям. И эта проблема уже прочувствована сестрами милосердия на собственном опыте работы в стационарах. Нахамит молоденькая медсестрица больному, и грех этот останется безнаказанным, если своим ложным смирением сестра милосердия поощрит ее поверхностные представления о Боге, как о «всеобщей толерантности», коей многие подменяют Любовь. Любовь не бывает равнодушной! И нет ничего страшного, если юное равнодушие будет научено спокойным советом, а застарелое пренебрежение интересами больных встречено активным законным сопротивлением. «… вот еще геройский поступок сестер, о котором я сейчас услышал и который уже, верно, известен Вел[икой] княг[ине]: они в Херсоне аптекаря, говорят, «застрелили». Истинные сестры милосердия, – так и нужно, одним мошенником меньше. Не худо, если бы и с здешним Федором Ивановичем сделали то же. Правда, аптекарь сам застрелился или зарезался, – до оружия дела нет; но это все равно. Сестры подняли дело, довели до следствия, и дела херсонесского госпиталя, верно, были хороши, коли уже аптекарь решился себя на тот свет отправить» (Из писем хирурга Н. И. Пирогова к А. А. Пироговой, книга «Война и милосердие»). Греховность такую реакцию, естественно, встречает агрессией: «Как же ты, смиренная, не любишь меня?!» Любить и сберечь собственную душу и израненную страданиями душу пациента – значит не дать унизить их, значит помнить, что любое пренебрежение правами пациента отвратительно. Но в системе, где унижение это стало традицией, сестричествам иногда приходится сложно найти общий язык с атеистически настроенным персоналом, подчас забывающим, что достойная жизнь пациента предполагает не только качественный уход за ним, хорошие бытовые условия и современную медицинскую технику, но и возможность успокоения или исцеления израненной болезнью, пренебрежением к его проблемам и страхом смерти человеческой души.

Сестра милосердия – совершенно особый путь, воедино связывающий человеческие судьбы и промысел Божий. Эта профессия близка к священническому служению: спасая человека, исцеляя болезни телесные, врачует недуги душевные, по сути своей исключая бизнес на спасении. Не может наша медицина одновременно служить и Богу, и мамоне. Ведь не секрет, что ей при всех ее достижениях выгодны и социальное расслоение общества, и уровень заболеваемости, и недостаточность ее финансирования. Увеличение количества высокотехнологичного оборудования не восполняет дефицита человеческого тепла и милосердия в отношениях врачей и пациентов. Даже в хорошо оборудованном стационаре равнодушием и «холодностью» чиновничьего отношения или сугубо медицинских манипуляций можно душевно ранить пациента, снизив или исключив возможность его физического исцеления.

«В основе отношения врача к пациенту, к проблеме болезни, ко всей этике и философии медицины лежит сострадание, чувство солидарности, уважение и благоговение перед человеческой жизнью, отдача тому единственному человеку, который сейчас перед ним. Без этого медицинская деятельность может быть чрезвычайно научной, но потеряет свою суть», – говорил митрополит Антоний Сурожский, военный хирург и православный пастырь. Именно поэтому несколько забытый христианский подход к больному и умирающему должен стать единственно возможным подходом к человеку во всех медицинских учреждениях. Сострадание и любовь, эти сильнейшие и дефицитнейшие лекарства, вкупе с профессионализмом врачей, сестер и братьев милосердия сегодня составляют надежду отечественной медицины на возвращение страдающего человека от безликой единицы в чиновничьей отчетности к уважаемой личности и, как «материальный результат», – на снижение смертности в вымирающей стране.

Жестокая статистика

Болезни наши большею частью происходят от грехов, почему лучшее средство к предупреждению и исцелению от них состоит в том, чтоб не грешить.

Св. Феофан Затворник

Рекорд смертности в России был установлен в 2000 г., когда «естественная убыль населения», превышение смертности над рождаемостью, составила 949 тыс. человек. Именно в этот период свыше 70 % населения России находилось в состоянии затяжного психоэмоционального стресса, вызвавшего рост депрессий, реактивных психозов, тяжелых неврозов и психосоматических расстройств, алкоголизма, наркомании и антисоциальных вспышек. Не секрет, что причиной тяжелейшего стресса было ухудшение качества жизни большинства населения России, связанное с затяжным социально-экономическим кризисом. Начиная с 2004 г. трагическая тенденция несколько сбавила темпы, и к 2010 г. ежегодная убыль населения сократилась до 241,4 тыс. человек. К 2030 г., по оптимистическим оценкам, падение численности населения остановится и в стране будет 145 – 150 млн человек. По более реалистическим прикидкам, падение численности стабилизируется на уровне 150 – 200 тыс. человек в год, и тогда к 2030 г. в России будет 115 – 120 млн человек. Однако если нынешние негативные тенденции сохранятся, то темпы депопуляции усилятся, и к 2030 г. население в стране может сократиться до 110 млн, а к 2050 г. – до 90 млн человек.

Среди причин смертности с большим отрывом лидируют сердечнососудистые заболевания и, что трагично, смертность от них растет на протяжении последних 30 лет. Если в 1982 г. смертность от болезней системы кровообращения составляла 569,1 случаев на 100 тыс. населения, то в 1990 г. – уже 618,7, а в 2004 г. – 892,3. В разных регионах России этот показатель разнится: например, в Московской области в 2010 г. он составил 1016,7 человек на 100 тыс. Главной причиной резкого роста смертей от сердечно-сосудистых заболеваний, прежде всего инфарктов и инсультов, остаются последствия социальноэкономического кризиса, в том числе кризиса системы здравоохранения. Прежде всего снижения доступности и качества больничного и поликлинического обслуживания, недоступности и дороговизны лекарств.

Онкологические заболевания занимают второе место в общей статистике смертности. Каждый год только в России выявляется около 500 тыс. онкобольных. Более 2,5 млн пациентов состоит на учете в онкологических больницах или отделениях – страна занимает 1 место в мире по онкологическим больным на душу населения (по данным 2011 г.). Смерть от рака ежегодно уносит не менее 300 тыс. жизней россиян. Ежегодно 5 тыс. детей заболевают раком. Более 10 % людей с уже установленным диагнозом отказываются от лечения в связи с отсутствием средств. Около 20 % людей, подозревающих у себя онкозаболевания и возможно, имеющие шанс на успешное лечение при обнаружении его на ранней стадии, до последнего боятся идти к врачам.

Выживаемость после лечения онкозаболевания принято измерять пятью годами. То есть если больной прожил после лечения 5 лет, значит выжил. Не прожил – не выжил. На этом строится и вся мировая статистика. По усредненным данным, выживаемость в России составляет около 40 %, что является одним из самых низких показателей в Европе. Для сравнения: выживаемость онкобольных после оказанного лечения во Франции – около 60 %, а в США – до 64 %.

Официальная статистика онкологических заболеваний у детей в России занижена приблизительно на 30 %.

На третьем месте – травмы и отравления. Наркомания, наркоторговля – тяжелейшая демографическая проблема, затрагивающая прежде всего молодое поколение. Следствием ее является высокая смертность от передозировки наркотиков, почти безнадежная судьба миллионов хронических наркоманов. В России, по данным официальной статистики на 2009 г., число наркоманов составлет 503 тыс. человек, состоящих на диспансерном учете, а реальное количество, рассчитанное по методике ООН, более 2,5 млн. По результатам специальных эпидемиологических исследований, общее число потребителей наркотических веществ, включая «скрытых» наркоманов, может втрое превышать количество состоящих на официальном учете. За последние 10 лет смертность от наркомании увеличилась в 15 раз. По некоторым оценкам (в официальных данных статистики по смертности этих данных нет) смертность от употребления наркотиков составляет свыше 100 тыс. человек в год. Во многом наркомания сходна с инфекционными заболеваниями: один наркоман втягивает в свой порочный круг не менее 10 – 17 человек. Средняя продолжительность жизни наркомана от 1 года до 4,5. 84 % наркоманов попробовали первый раз наркотик, когда им еще не было 15 лет. 96 % родителей узнают, что их дети наркоманы, через 2 года, когда сделать что-то уже практически невозможно. В целом, серьезность наркомании как социальной и демографической проблемы недостаточно оценена обществом и государственными органами. Очевидно, что трагичность ситуации не ограничивается лишь физическим ущербом от наркотических смертей. Речь идет не о количественном спаде, а о качественной деградации населения.

Алкоголизация россиян является не первопричиной всех бед, как полагают многие эксперты, а одним из следствий общего слома в обществе, разрушения смысла жизни, привычных устоев общества, исчезновения уверенности в будущем. За 12 кризисных лет (1990 – 2001) прямые и непрямые алкогольные потери страны превысили 7 млн человек, а ежегодно в связи с алкоголем досрочно умирали от 400 до 700 тыс. Сегодня уровень потребления алкоголя 18 л на душу населения в нашей стране давно перешел «эпидемический», разрушительный для населения порог в 8 л (по оценкам ВОЗ и других международных организаций).

Злоупотребление алкоголем приводит к глубокому кризису института семьи. Россия занимает одно из первых мест в мире по уровню разводов, самыми распространенными причинами которых являются алкоголизм и наркомания. Россия занимает первое место в мире по количеству брошенных детей.

В последние годы по уровню самоубийств Россия занимает стабильно второе место среди более чем 200 стран мира. В России в нетрезвом виде погибает около половины самоубийц, значительная часть которых не совершила бы роковой шаг, если бы не находилась в состоянии опьянения. По расчетам, подтверждаемым данными МВД, с алкоголем связано большинство убийств в России. Смертность от убийств в России – самая высокая в Европе.

Среди инфекционных болезней как причин смертности лидирует туберкулез. Его распространенность и смертность от него беспрецедентна для развитых стран и составляет 15 тыс. человек на 100 тыс. населения, или 22 тыс. смертей в год. Этот рост – следствие распада советской системы массовой диспансеризации населения, ранней диагностики туберкулеза, системы диспансеров и специализированных клиник. Хотя от туберкулеза умирает всего 1,1 % от общего числа всех умерших, это явление неприемлемо для развитой страны и отражает кризис системы здравоохранения, а также и пенитенциарной системы, которая служит рассадником заболевания.

Смертность от СПИДа составляет около 2 тыс. человек в год. Однако серьезность заболевания, которое, по оценкам ВОЗ, уже превысило порог эпидемии в 1 %, а по некоторым оценкам, достигает 1,5 % населения, трудно переоценить. По некоторым прогнозам, к 2020 г. от СПИДа будут умирать 250 тыс. человек ежегодно.

Инфекции, передающиеся половым путем, не пополняют статистику смертности, однако их распространение, безусловно, является серьезной демографической проблемой, не говоря уже о том, что эти заболевания часто приводят к бесплодию у женщин. Например, подъем заболеваемости сифилисом в России произошел в 1990-е гг., в период резкого снижения уровня жизни, доходов, увеличения безработицы и общего обнищания. В 1992 – 1998 гг. ежегодный рост заболеваемости составлял 50 – 100 %, достигнув в 1998 г. уровня в 226 человек на 100 тыс. жителей. По данным Росстата, с 2000 по 2010 г. количество заболевших сифилисом снизилось с 239 400 до 63 700 человек. Но цифры все равно остаются высокими.

Среди социальных первопричин смертности эксперты называют кризис доверия между людьми, между людьми и социальными институтами, а также кризис веры в обществе. Каждый из нас сегодня одинок настолько, что подвергает большой опасности свое душевное и физическое здоровье, отваживаясь на контакт с учреждениями, в том числе медицинскими. Круговая порука бездушия и, как следствие, коррупции губит нас, и медицина как последняя остановка на пути странствования страдающего человека в миру этот круг, к сожалению, замыкает.

Милосердие принимает вызов

Сказать человеку: «Я тебя люблю» – то же самое, что сказать ему: «Ты будешь жить вечно, ты никогда не умрешь.

Габриэль Марсель

Возможно ли в сегодняшних неблагоприятных условиях Президентским указом «О совершенствовании государственной политики в сфере здравоохранения» (от 07.05.2012) исправить ситуацию, воплотить в жизнь мечту госаппарата, командными методами снизить смертность от болезней кровообращения с 900 до 649,4 случая на 100 тыс. населения, новообразований – с 210 до 192,8 на 100 тыс. населения, туберкулеза – с 15 до 11,8 на 100 тыс.? И что ответит милосердие как специалист в медицине духовной на вызов смерти? Способны ли мы одухотворить законодательные попытки в решении трагичнейшей проблемы нашего времени? Ведь официальными указами невозможно научить человека гуманному отношению к себе подобному, невозможно бизнес на спасении превратить в благотворительность, увеличением количества высокотехнологичного оборудования компенсировать равнодушие медицины, то есть победить главные причины нашего вымирания – человеческую разобщенность и сребролюбие. Излечить их может только любовь – единственное, что объединяет всех. Любовь, рождающая милосердное отношение друг к другу, желание отдаваться бесстрашно во спасении.

Многим неравнодушным медицинским работникам сегодня видится единственный выход: поменять распространенную формулу «Я и больной» на «Больной и я», где «я» – последняя буква в алфавите ценностей, болезней и проблем, профессионально связывающих врачебный персонал с пациентами. Только тогда медицина спустится с бизнес-высот и вернется к служению. Для этого врачам и сестрам необходимо понять, что пугающий их «христианский подход» к больному – это не стремление воцерковить больного любой ценой, а воплощение в общении с ним главных христианских идеалов любви и милосердия в простейшей заботе сначала о болеющем теле (напоить, обезболить, поменять памперсы), а потом и о страдающей душе (заговорить именно о его жизни, о его боли, попытаться найти смысл в его страданиях, помочь либо перенести их достойно человеку, либо умереть, не теряя человеческого достоинства). Только с пониманием этого администрация стационаров и поликлиник перестанет пугаться женщин с красными крестами на косынках, предлагающих сотрудничество во спасение пациентов больниц и клиник. Перестанут ассоциировать христианство в медицинских учреждениях исключительно с ритуальной его стороной. Во многих стационарах России этот процесс, как говорится, «идет» – атеистический медперсонал, оставляя себе чисто технические функции, не регламентированную инструкциями и «душевную» работу отдает сестрам милосердия. И это уже неплохо – система отношений к больному не может быть изменена в корне и сразу, но эти маленькие компромиссы в рамках стационара способны дать надежду на выживание не одной сотне больных.

«У меня нет слов, у меня нет знания, но у меня есть ласка, у меня есть тепло, и этим я могу поделиться. Я могу сказать самую нелепую вещь, которая вдруг окажется самой нужной вещью для этого человека. Не искать формулировок, не искать каких-то доводов, а просто пожалеть, просто поласкать», – говорил замечательный военный врач и православный священник Антоний Сурожский. Не с «умных» анализов, а с милосердия и только с него может начаться возрождение страны. Даже если всю Россию ассоциировать с лечебным учреждением…

Слово «милосердие», упраздненное приказом Наркома в 1920 г., официально вернулось в нашу жизнь в 1990 г. В сентябре 1992 г. по решению Главного медицинского управления Москвы было открыто первое в современной России православное медицинское учреждение – Свято-Димитриевское училище сестер милосердия. Специфика учебного процесса в училище состоит в соединении сугубо профессиональных медицинских дисциплин с изучением Христова Евангелия и церковного устава. Помимо директора, руководство училищем в духовном плане осуществляет священник (протоиерей Аркадий Шатов). В Свято-Димитриевское училище невозможно поступить, не проработав определенный срок в больнице, исполняя самую грязную санитарную работу: мытье полов, раковин и унитазов, смена белья у лежачих больных и их кормление.

8 июля 2011 г. было подписано Соглашение о сотрудничестве между Русской православной церковью и Минздравсоцразвития. Одной из форм сотрудничества в рамках соглашения стала подготовка сестер милосердия и добровольцев для осуществления деятельности в сферах здравоохранения и социального обслуживания. Служение милосердия в современном обществе – есть реальная надежда на его выживание, залогом которого всегда было христианское, уважительное отношение к человеку в любом проявлении его жизни: старости, болезни, смерти.

Внимание к духовному аспекту качества жизни больных, в том числе обреченных, и вопросы волонтерского служения в стационарах стали привычными на всероссийских и международных медицинских конференциях. Так, например, на Всероссийской научнопрактической конференции с международным участием «Паллиативная медицинская помощь в Российской Федерации. СЗФО», прошедшей в марте 2013 г., в ходе «круглого стола» главный врач хосписа № 2 З. А. Софиева привела один показательный пример: «В городе Рочестер (Великобритания) в хосписе святой Елены, рассчитанном на 15 коек, работает 800 волонтеров. У нас служение в хосписах только набирает силу, к сожалению значительно уступая по своей вовлеченности зарубежью». Так, например, в Лахтинском хосписе № 1 (Санкт-Петербург), рассчитанном на 40 коек, работает только 35 волонтеров – сестры милосердия, кандидаты в сестры и добровольцы. Отделы сестринского ухода в онкологии и хосписы сегодня крайне нуждаются в сестрах, совмещающих высокий профессионализм и духовность, как потребность служить умирающим заботливым попутчиком на самом тяжелом этапе жизни. «Качество жизни пациента слагается из нескольких аспектов, и сестры милосердия более нужны для духовного процесса паллиативной помощи пациенту», – заметил Г. М. Манихас, главный врач СПбГБУЗ «Городской клинический онкологический диспансер».

Сегодня в Ассоциации сестричеств Русской православной церкви состоит 120 общин. В нашем городе их, включая группы милосердия при православных приходах, известно 11. Старейшие и опытнейшие: сестричество святой великомученицы Анастасии Узорешительницы, действующее при храме святой великомученицы Анастасии Узорешительницы с 1992 г., и сестричество во имя преподобномученицы Елисаветы при храме апостола Петра в Лахте, работающее с 1994 г. в первом российском хосписе № 1. Объем работы и глубина невидимого подвига сестер милосердия колоссальны.

С 1997 г. при храме во имя Державной иконы Божией Матери действует сестричество святой мученицы Татианы. Основная база его служения – ФГУЗ Клиническая больница № 122 им. Л. Г. Соколова. Духовную поддержку пациентам НИИ онкологии им. проф. Н. Н. Петрова и ЦНИРРИ с 2000 г. оказывают сестры «Обители Веры и Милосердия» при храме преподобного Серафима Саровского в поселке Песочном.

Свято-Троицкая община при часовне во имя Святой Живоначальной Троицы в Санкт-Петербурге работает с 2005 г. Сестры милосердия подготавливают пациентов Российского НИИ гематологии и трансфузии к Святым Таинствам, помогают в решении бытовых проблем.

Сестры общины во имя святой равноапостольной Марии Магдалины, действующей в Городском гериатрическом медико-социальном центре, несут служение с 2007 г.

В городской больнице № 15 трудятся сестры больничного подразделения сестричества святой преподобномученицы Елизаветы и инокини Варвары при приходе церкви Преподобномученика Андрея Критского в поселке Сергиево. Подразделение работает уже тринадцатый год.

С 2000 г. при домовом храме святого апостола Павла при Мариинской больнице существует общественная благотворительная организация «Покровская община». В эту больницу часто привозят бездомных, сестры милосердия помогают в уходе за ними, а затем восстанавливают им документы и устраивают их в медико-социальные учреждения.

Группа милосердных добровольцев при домовом храме Святой Троицы, что при Александровской больнице, работает с 2005 г. Прихожане храма безвозмездно помогают медицинским сестрам неврологического реабилитационного отделения больницы.

Сестричество святой преподобномученицы Елизаветы и инокини Варвары от храма-часовни Иверской иконы Божией Матери служит в ПНИ № 10, а сестричество при храме святого великомученика Пантелеймона г. Пушкина – в больнице № 38 им. Н. А. Семашко.

Большинство петербургских сестричеств не ограничивается больничным служением, в их ведении социальная помощь детям, родители которых умерли в «подшефных» стационарах, содержание небольших детских приютов. Городские общины сестер милосердия объединены в Ассоциацию общин сестер милосердия Санкт-Петербурга.

Во многих медицинских учреждениях города сегодня не отказались бы от помощи сестер милосердия, ведь они берут на себя обязанности по уходу, выходящие за должностную инструкцию медсестры, например, моют безнадежно больных, проводят косметические процедуры, меняют памперсы вне расписания и бесплатно, разговаривают с пациентами «по душам», помогают разрешать конфликтные ситуации с родственниками, в горе утешают родных пациента – не «по регламенту», а по-человечески. Многие сестры являются штатными работниками стационаров, своим примером напоминая коллегам об истинном значении слова «милосердие».

Надо сказать, что сестрическое служение только возрождается, и масштабов периода конца XIX – начала ХХ в. еще не достигло. К примеру, к 1920 г. в Санкт-Петербурге было 10 общин сестер милосердия плюс 35 православных благотворительных обществ при приходах, которые, наравне с приютами, содержали при себе богадельни и выплачивали медицинские пособия болеющим. Еще 6 благотворительных обществ при городских больницах насчитывали в своем составе 860 человек, ежегодно оказывая помощь приблизительно 3 тыс. пациентов петербургских стационаров. Кроме того, сестры трудились в 223 городских лазаретах, находившихся под патронажем Российского общества Красного Креста.