Текст книги "Супернова"

Глава восемнадцатая

– А когда ты начал ее подозревать? – спросил Адриан, устроившись на стуле с блокнотом и уперев ноги в больничную койку Макса.

Он работал над дизайном новой татуировки. Сердце, обнесенное неприступными каменными стенами.

Он пока не знал и даже не задумывался, за какие способности будет отвечать этот рисунок. Просто вся история с Новой – нет, с Кошмар – потрясла его и опустошила.

Ему хотелось превратиться в Стража, просто чтобы почувствовать себя защищенным броней. Анонимностью. Возвести барьер между собой и миром.

– Не могу точно сказать, – ответил Макс. Он держал на ладони гнездо из бумажной салфетки. В гнезде, свернувшись калачиком, спал Турбо, то и дело тихонько поскуливая. Турбо был болен, и они оба это знали. Динозаврик постепенно выцветал, но Макс, казалось, держался стоически, хотя они успели привязаться друг к другу.

Сам же Макс день ото дня набирался сил и быстро выздоравливал – отчасти, видимо, благодаря множеству суперспособностей, наполнявших тщедушного паренька. На его щеки вернулся румянец. Глаза блестели. А волосы были взлохмачены, как всегда.

– Сначала в Штабе, когда я был еще в карантине, и смотрел, как Кошмар сражается с Отмороженной и другими. Она показалась мне такой знакомой, как будто я снова смотрел испытание. В какой-то момент Кошмар вскинула голову и посмотрела прямо на меня, и я мог бы поклясться… но тогда я отогнал эту мысль, потому что, сам понимаешь. Это же Нова.

– Это же Нова, – буркнул себе под нос Адриан. Карандаш скользил по бумаге, придавая объем каменным стенам. Адриан поборол искушение нарисовать узкие бойницы в стене башни, как в настоящем средневековом замке. Нет. Он хотел, чтобы эта стена была непроницаемой. Никаких слабых мест. Никакого способа проникнуть внутрь.

– Но потом, когда я проснулся и стал все вспоминать, думаю, я начал догадываться. Я все никак не мог понять, почему Кошмар меня защитила. Единственное, что имело бы смысл… ну, если бы мы с ней были знакомы. А Нова – была единственной, кто…

Он замолчал, и Адриан поднял взгляд. Скривив рот, Макс размышлял о вине Новы, о тайне Кошмар. Потом, тряхнув головой, он протянул свободную руку за картонной пачкой шоколадного молока, которая осталась от ужина. Он сделал большой глоток через короткую красную соломинку и, вернув коробочку на поднос, откинул голову на подушку.

– Они же не убьют ее на самом деле, правда?

Поморщившись, Адриан снова сосредоточился на рисунке.

– Не знаю. Может быть. Она ни за что не признается. И не сообщит нам никакой информации. А Совет уверен, что казнь покажет всем, что мы сильнее Анархистов. То, что Ас Анархия оказался жив и прятался все эти годы, сильно напугало людей. Теперь все с тревогой думают, может, на воле остались еще злодеи, которые только и ждут своего часа, готовя тем временем нового Аса Анархию. Мы должны продемонстрировать силу и уверенность, показать всем, что будем беспощадны к преступникам. По крайней мере, так говорит Совет.

– Я их, пожалуй, понимаю, – неуверенно сказал Макс, – но… это же Нова.

– Нет, Макс. Это Кошмар, – вздохнул Адриан.

Макс нахмурился.

– Как, по-твоему, Дженисса собирается это сделать? – шепотом спросил он.

Адриан вздрогнул всем телом. Этот вопрос маячил где-то на периферии его сознания с тех самых пор, как Дженисса Кларк вызвалась быть палачом Кошмар. Перед глазами у него стояло то, как Отмороженная с командой пытали в доках злодейку Акацию. Пытали в буквальном смысле. Ему не хотелось думать, что Совет может допустить нечто подобное, тем более на глазах у всего мира, но… В голове не укладывалось, что высшая мера окажется правдой, особенно без суда, тем более с кем-то вроде Джениссы в роли исполнителя.

Он вообще больше не знал, во что ему верить.

– Не знаю, – медленно ответил он, наконец. – Но вряд ли она на это вызвалась, чтобы продемонстрировать свое милосердие.

Между ними повисло молчание, нарушаемое только скрипом карандаша.

Через некоторое время Макс начал щипать виноград, ягоду за ягодой. Невидящим взглядом он смотрел в стену и жевал как робот. Когда поднос опустел, и его пальцы нащупали лишь сухую веточку, он принялся гладить пальцем Турбо по спинке. В ответ динозаврик жалобно пискнул сквозь сон.

– А что ты рисуешь?

– Так, идея для новой татуировки, – Адриан повернул блокнот и показал рисунок. Макс с минуту изучал его, но никак не прокомментировал. Зато в его глазах неожиданно заплясали искорки.

– Кстати, только что вспомнил. У меня тоже есть идея татушки для тебя. Можно мне твой маркер?

Вынув из кармана маркер, Адриан протянул его Максу. Тот на мгновение замер с маркером в правой руке и динозавром в левой. А потом аккуратно положил Турбо вместе с гнездом себе на колени. Динозаврик проснулся и запищал, пытаясь вонзить крошечные коготки Максу в пальцы.

– Тише, тише, – пробормотал Макс, расправляя салфетку. Все еще ворча, динозавр покрутился, зубами подмял под себя бумагу и, устроившись поудобнее, снова задремал.

Освободив руки, Макс нацарапал что-то на кончиках пальцев. Адриан вытянул шею, но разглядеть не смог. Закрыв маркер колпачком, Макс озорно улыбнулся и щелкнул языком.

С его пальцев сорвались крохотные серебряные и золотые искры.

Адриан вытаращил глаза.

– Представляешь, я забыл, что ты выкрал часть моей силы.

– Я бы сказал, одолжил, но… – пожав плечами, Макс протянул руки к Адриану, показав маленькие молнии, нарисованные им на коже. – У меня получаются только искры, но ты, я думаю, мог бы выпускать из рук настоящие молнии. Потрясающе, правда?

Адриан заулыбался, но мысль о молниях напомнила ему о Гром-птице, а это напомнило о…

Веселой улыбки как не бывало.

– Идея крутая, только я стараюсь, чтобы татуировки были незаметны. А то наши родители начнут интересоваться, что это за молнии у меня на руках.

Макс сник.

– И то верно. А полыхать молниями из локтей не так круто, да?

– Увы, – Адриан стер ластиком часть рисунка. – Ты уже тренировался со своей новой способностью управлять льдом?

– Ну, так… Делал ледяные кубики для напитков. Не знаю, почему, может, потому что мне никогда не нравилась Отмороженная, но… власть надо льдом мне совершенно не интересна. Но как знать? Может, в один прекрасный день я решу покататься на коньках.

Адриан усмехнулся, представив себе Макса, скользящего по льду на коньках. Но тут вспомнил, что строительство в Штабе шло полным ходом, и радость снова улетучилась.

– Слушай, Макс… А Хью уже разговаривал с тобой… о том, что будет после больницы?

– Да нет, вообще-то. Я знаю, что с вами мне жить нельзя, по крайней мере, пока не найдется Амулет Жизни. Из-за Саймона. И из-за тебя, ну, пока ты не решишься им признаться, что на тебя моя способность тоже практически не действует.

В голосе Макса не было обиды, но Адриан потупился. Он и сам понимал, насколько легче стало бы видеться с братом, расскажи он родителям правду о своих татуировках и о том, как справился с этой конкретной проблемой. Но он не мог представить, как рассказать об одной татуировке, не показав остальных. Не раскрыв других своих способностей. И своего альтер эго.

– Помнишь, как ты тайком поднял меня на тридцать девятый этаж Штаба, чтобы мы могли побыть вместе не в карантине?

Адриан кивнул.

– Я подумал, а не могли бы мы, типа, переделать этаж под жилье для меня? Повесили бы большие плакаты «НЕ ВХОДИТЬ» и сообщили бы всем, что Одаренным опасно подниматься туда из-за меня. Ну, вдруг получится?

Уверенности в голосе Макса не было, а Адриану не хватило духу обмануть его, сказав, что такое возможно. Он-то знал, что Совет ни за что не позволит Максу свободно перемещаться по Штабу. Слишком большую опасность представлял Бандит.

Но при мысли о стеклянных стенах новой тюрьмы Макса его по-настоящему замутило.

– Что-то не так?

Вопрос заставил Адриана вынырнуть из раздумий. Макс хмуро вглядывался в него.

– Ты чего-то недоговариваешь, – уверенно сказал он.

Сглотнув, Адриан несколько раз пытался начать.

– Они заново строят карантин, – проворчал он наконец.

Макс молчал. Он не казался удивленным. Скорее, слегка разочарованным. Взяв с подноса брауни, он повертел пирожное в руках и отложил, даже не надкусив, только облизал шоколад с пальцев.

– Так я и знал, – вот и все, что он сказал.

– Я обязательно еще раз с ними поговорю об этом, – уронив блокнот, Адриан опустил ноги на пол. Полный решимости, он подался вперед. – Я уже пытался, но поговорю еще. Они не должны так поступать с тобой, Макс. Нельзя вечно держать тебя взаперти. Ты их сын, а не арестант. И ты – Отступник. После того как ты сражался, спасая шлем, никто этого не станет отрицать.

На губах у Макса появилась бледная улыбка.

– Я не спас шлем. Кошмар его похитила, а из-за меня мы лишились Отмороженной.

– Кому какое дело до Отмороженной? Без нее даже лучше.

Макс скептически хмыкнул.

– Ты Бандит. Ты помог победить Аса Анархию.

– Я и ходить-то еще не умел, когда это случилось.

– Неважно. Суть в том, что нельзя держать тебя в клетке как зверька. Это нечестно, и теперь, когда я могу без опаски быть с тобой рядом, я должен как-то решить эту проблему.

– Иногда, – заговорил Макс, теребя полотняную салфетку на подносе, – я представляю себе, что я на свободе, гуляю по городу. Или дежурю в патрульном отряде, как ты. Сражаюсь с плохими парнями. Что я крутой. А потом вспоминаю, что будет, если я столкнусь случайно с другим Одаренным – лишу его силы, а он даже не успеет понять, что происходит. Он же ни в чем не виноват, просто… оказался не в том месте не в то время. Рядом со мной, – он вздохнул. – Это ведь тоже было бы нечестно.

– Мы можем придумать что-нибудь, чтобы было безопасно для всех. Должно же найтись место, куда ты сможешь поехать. Такое место, где нет Одаренных.

– Ты надеешься убедить в этом Совет? Отпустить на волю самую большую угрозу и заодно их самое мощное оружие?

Адриан даже растерялся. Он никогда не думал о Максе в таких категориях и был поражен тем, как Макс, оказывается, воспринимает себя. Угроза. Оружие.

А он же просто мальчишка.

И заслуживает того, чтобы жить как обычный ребенок. Просто жить.

– Вот бы ты смог прийти к нам домой. Особняк такой большой…

– Но Саймон, – напомнил Макс.

Адриан вздохнул. Но Саймон.

Если бы только Амулет Жизни не пропал. Тогда у всех троих была бы защита, и Макс смог бы поселиться в особняке. Тогда у него была бы семья. Настоящая семья.

– Ой! – вдруг вскрикнул Макс и потряс рукой.

Его цапнул велоцираптор.

– Ну что ты, в самом деле! Если ты голодный, я тебя накормлю, – проворчал Макс и, пошарив в остатках ужина на подносе, нашел немного ветчины.

Поправив очки, Адриан наблюдал, как Турбо поглощает добычу. С каждым днем его движения становились все медленнее, а координация все хуже. Вскоре он просто перестанет двигаться. Есть. Кусаться. Он не перестанет существовать, но станет похожим на пластикового динозаврика – одну из тех обычных детских игрушек, которые продаются в прозрачных акриловых яйцах.

– Скажи, – начал Макс, немного нервно поглядывая на зверька. – Ты никогда не думал о… – он замялся.

– О чем?

Макс откашлялся и с напускным безразличием снова откинулся на подушку.

– Как ты думаешь, татуировки могли бы сработать, если бы ты сделал их другим людям? Например… ты мог бы защитить от меня Саймона?

Адриан задумчиво постучал по виску кончиком карандаша.

– Мне это приходило в голову. Но я пока не знаю…

– Понимаю, понимаю, – торопливо перебил Макс, – с другими может и не сработать. А тебе… пришлось бы рассказать о татуировках, и вообще все это вызвало бы много вопросов и…

– И все-таки я это обдумываю, – сказал Адриан. – Только я бы сначала потренировался на Оскаре. Или на Руби. Или на Данне… Можно попробовать на ком-то из них. А если получится…

Макс не сводил с него взгляда, и Адриан понимал, что мальчик старается не поддаваться пустым надеждам. Его захлестнуло чувство вины. Стоило ли дальше скрывать тайну Стража, если из-за нее Макса навечно поселят в клетке?

– Если на ком-то из ребят сработает, – продолжил он уже куда более решительно, – я во всем признаюсь Хью и Саймону и предложу сделать Саймону татуировку. Тогда ты сможешь жить в нашем доме, с нами.

– Может, не стоит? – сдал назад Макс. – Не хочу, чтобы они узнали, кто ты…

– Очень даже стоит, – отрезал Адриан. – Если татуировки сработают на других людях, дело в шляпе. Ты важнее Стража.

Макс приподнялся на локте, вид у него был скорее озабоченным, чем радостным. Он явно начал просчитывать возможные варианты – что будет, если татуировки сработают, а что – если нет.

– Хорошо, – наконец согласился он. – Как скоро мы сможем это проверить?

– С отрядом я поговорю прямо завтра. Решим, кто станет подопытным кроликом, и назначим время. Нужно несколько дней, чтобы татуировка зажила, а потом… проведем испытания.

– Значит, примерно неделя?

Адриан задумался. Срок казался реальным. Но от него потребуется полная сосредоточенность и собранность при нанесении рисунка – отвлекаться было нельзя, иначе был риск ослабить его собственную силу.

А именно собранности ему в последнее время больше всего и не хватало.

Но что еще он мог сказать?

– Хорошо. Неделя. Возможно.

Будет ли Макс еще в больнице, или к тому времени уже отстроят карантин и перевезут его в Штаб? Адриан подозревал, что меры безопасности в новом карантине будут несравнимо строже, чем в первом. Это значительно осложнит испытание татуировки.

Но в его мыслях уже прорастала новая идея. Да, осуществить ее будет непросто. Да и их родители уж точно ее бы не одобрили.

Ну что ж, ему было не привыкать.

– Что такое? – настороженно взглянул на него Макс.

Адриан придвинулся ближе.

– Зачем дожидаться здесь следующей недели? А что, если мы похитим тебя отсюда прямо сейчас?

Макс усмехнулся.

– И куда мы отправимся? На необитаемый остров?

Почесав за ухом ластиком на карандаше, Адриан расплылся в улыбке. И это была первая искренняя улыбка с тех пор, как Данна сказала ему правду.

– У меня на примете есть более гостеприимное местечко.

Глава девятнадцатая

– В какой момент мне стоит тебе напомнить, что вся эта затея совершенно ужасна? – прошептал Макс.

– Все будет хорошо, – успокоил его Адриан, вжимаясь в стену.

Они прятались в небольшой нише с раковиной для мытья рук, за углом от сестринского поста.

Точнее, прятался Адриан.

А Макс был невидим.

Турбо посадили в маленькую переноску, которую держал Макс, что и ее сделало невидимой.

У поста было двое медиков: мужчина, стоя у стола, листал какие-то бумаги, а медсестра, молоденькая девушка, сидя перед компьютером, рассеянно тыкала вилкой в пластиковый контейнер с овощным салатом. Мужчина пытался завести с медсестрой разговор, ему не терпелось обсудить свежие сплетни об одном из врачей, но ее, казалось, это совершенно не интересовало.

Наконец, отметив что-то в блокноте, он сунул папку с бумагами под мышку и побрел по коридору. Адриан еще сильнее вжался спиной в стену и затаил дыхание, выжидая, когда медик скроется из виду.

– Отлично. Помнишь, что надо сказать?

– Ничего у нас не выйдет, – послышался ответ Макса.

– Выше голову, – шепнул Адриан и, поправив душивший его воротник, подошел к столу.

– Привет, – поздоровался он, ослепительно улыбаясь.

Девушка взглянула на него и округлила глаза.

– Привет… – пробормотала она. – Ты же…

– Адриан Эверхарт, – и он протянул руку, которую девушка порывисто пожала.

– Очень приятно. А я помогаю ухаживать за Максом. Ох, ты выглядишь в точности как на фото в журналах.

– Видимо, да, – смущенно усмехнувшись, признал он.

– Так жаль, что ты не можешь навещать Макса из-за его… – она споткнулась на слове, – особенностей. Но я рада сообщить, что лечение на него отлично действует, и…

– Вообще-то, я надеялся, что смогу немного поговорить с вами о Максе и его лечении, – перегнувшись через стойку, Адриан понизил голос. – С глазу на глаз, если можно.

– Ой. Хм, – она неуверенно покосилась на компьютер. – Пост нельзя оставлять, здесь всегда должен кто-то быть…

– Секундное дело. Это, знаете ли… связано с Отступниками… И это важно.

На ее лице отразилось любопытство.

– Ладно. Погодите, я только закрою… – она повернулась к компьютеру, вышла из аккаунта, сунула вилку в салат и вскочила. Проходя мимо ниши, где дожидался Макс, Адриан, шедший впереди, незаметно поднял вверх большой палец. Он остановился и повернулся к медсестре. Ему показалось, что в нескольких футах от них что-то тихо прошелестело – возможно, ткань больничной пижамы. Но сказать наверняка Адриан бы не смог: из-за гудения и писка медицинской аппаратуры в отделении было довольно шумно.

– Так вот… – начал Адриан. – Во-первых, я хочу, чтобы вы знали, что вся моя семья приятно удивлена… нет, просто поражена высоким уровнем медицинской помощи и той заботой, которой здесь окружили Макса. Разумеется, мы и раньше знали, что у вас работают первоклассные профессионалы, но мы просто… мы очень ценим то, насколько внимательны все ваши медсестры и врачи, а также физиотерапевты и все остальные. Вы действительно по-настоящему качественно заботитесь о своих пациентах.

Медсестра зарделась.

– Спасибо, мы делаем все возможное.

Адриан улыбнулся ей.

– И это чувствуется.

Краем глаза он заметил движение на сестринском посту. Микрофон с пульта переговорной системы сам собой поднялся и повис в воздухе.

– И мы же знаем, насколько необычным было лечение Макса, – продолжал разглагольствовать Адриан, стараясь удерживать внимание медсестры. – Я понимаю, что на целителях из Одаренных, работающих здесь, лежит огромная ответственность, но в данном случае именно обычный персонал проявил себя наилучшим образом. Вы делаете все, чтобы помочь Максу выздороветь, и мы не сомневаемся, что он получает… э-э… великолепный уход, даже без вмешательства Одаренных.

– Спасибо, – повторила девушка, в ее голосе зазвучали недоуменные нотки. – Но… ты, кажется, хотел обсудить что-то важное… – она то и дело поглядывала на оставленный пост.

– Лекарства! – выпалил Адриан.

Сестра даже вздрогнула от неожиданности.

– Мы, э-э… мы знаем, что в последнее время в больницах наблюдалась нехватка некоторых лекарственных препаратов, особенно после того хищения – да вы слышали, наверное, это недавно было в новостях. Вот мы и хотели проверить, хорошо ли вы обеспечены. Всего ли хватает…

Динамик над их головами затрещал, и по коридору разнесся старательно измененный голос Макса. Он старательно хрипел и басил, чтобы казаться старше, повторяя слова, которым научил его Адриан. А тот, навещая брата, пару раз слышал такие объявления.

– Три, два, один! Три, два, один! Всем сотрудникам экстренной помощи немедленно явиться в кабинет один-шестнадцать! Всем Одаренным целителям немедленно доложить о готовности. Повторяю, уровень тревоги три-два-один!

Медсестра наклонила голову, прислушиваясь.

– Не пойму, кто это говорил, – пробормотала она. – Должно быть, кто-то из новых интернов.

– Звучало очень солидно, – сказал Адриан, боковым зрением заметив, что микрофон на пульте вернулся на место. – Простите, не буду вас задерживать. Мы можем обсудить это в следующий раз.

– Но вызов касается только Одаренных…

– Вы прекрасно работаете, продолжайте в том же духе! – Адриан похлопал сестру по руке, обогнул ее и проскочил мимо поста.

– Ну как? – шепнул он, надеясь, что Макс рядом, и свернул в соседний коридор. – Ни тебе целителей, ни Одаренных, не о чем волноваться. Нам сюда, – он зашагал к лифту.

– Да, это и правда весело, – шепотом ответил Макс. – Чувствую себя героем одного из тех старых шпионских фильмов.

Адриану это показалось забавным, и он на миг задумался, что круче – быть шпионом или супергероем. Пожалуй, в них было понемногу и от тех, и от других.

– Из тебя вышел бы отличный шпион.

– Знаю. Никто никогда не заподозрит ребенка.

Адриан усмехнулся.

– И это, и невидимость в придачу.

– Так и есть.

Заслышав приближающиеся шаги, Адриан метнулся к стене и пошарил рукой в поисках Макса, чтобы задвинуть его себе за спину. Со стороны это, вероятно, выглядело странно, но люди в голубой медицинской форме не обратили на него никакого внимания.

Однако когда до них оставалось шагов двадцать, один из медиков, мужчина невысокого роста, внезапно остановился, словно споткнувшись, и едва не рухнул на тележку с пустой посудой из столовой.

Его спутник тоже остановился.

– Ты в порядке?

– Да. Просто вдруг стало… как-то нехорошо, – ответил врач, прижав руку к груди. – Сердце… Не похоже на сердечный приступ, но…

– Черт, черт, черт, – зашептал Макс. – Это из-за меня. Он Одаренный. А я…

Протянув руку, Адриан нащупал плечо Макса и решительно потащил его за собой. Мальчишка слабо сопротивлялся, пытаясь утянуть Адриана в обратную сторону, подальше от тех двоих. Но Адриан был непреклонен. Поняв, что сопротивление бесполезно, Макс сдался, и они заспешили дальше по коридору.

Не обратив внимания на Адриана, высокий врач усадил коллегу на стул у компьютера.

Прежде чем свернуть за угол, Адриан оглянулся. Целитель уже держался увереннее и кивал коллеге, который что-то ему говорил.

– Все целители ринутся на первый этаж! – возмущенно воскликнул Макс, становясь видимым (вероятно для того, чтобы Адриан смог оценить его убийственный взгляд). – Вот что ты мне сказал! И еще то, что сигнал три-два-один гарантирует, что ни одного Одаренного поблизости не окажется…

– Ладно, ладно, – пробормотал Адриан, вскинув руки. – Он, видимо, просто опаздывал.

– И как только я позволил тебе подбить меня на такое! Что теперь будет? Этот человек спасает жизни! Пациентов! Такая ответственность! А теперь…

– Да в порядке он, – бросил Адриан, подходя к лифту. Макс спешил за ним, не выпуская из рук переноску с Турбо. – Не так уж близко ты и подошел. Уверен, если ты и перехватил у него силы, то только самую малость.

– А что, если от этой малости зависит успех операции на аорте?

Адриан изобразил недоумение.

– Что такое аорта?

– Это большая артерия, которая… – Макс замолчал. – Ты же и сам знаешь. Просто уходишь от ответа.

Турбо сердито взвизгнул.

Усмехнувшись, Адриан нажал большим пальцем на кнопку «вверх».

– Все с ним будет в порядке. И с тобой тоже. Больше мы в Одаренного целителя не врежемся.

Макс горько усмехнулся.

– А как насчет Одаренных пациентов? Родственников, пришедших их навестить? Медсестер? И кстати – зачем нам наверх? Мы, кажется, собирались сбежать из больницы.

– У меня шикарный план. И послушай, я знаю, что тебя всю жизнь окружали Одаренные, но за пределами Штаба они встречаются не так уж часто. Шансы, что мы еще на кого-то наткнемся, очень малы. Поверь мне, хорошо?

Макс нахмурился, но спорить не стал. Подъехал лифт, двери раздвинулись.

Из него вышла медсестра, и Макс застыл, вытянувшись в струнку.

– Макс Эверхарт? Что ты здесь делаешь? И что… – она заметила в руках Макса клетку, но Турбо спал, и женщина, видимо, приняла его за пластиковую игрушку из торгового автомата. Не дожидаясь ответа, она решительно взяла Макса за локоть и повела обратно.

– Знаю, скучно целыми днями лежать в постели, но мы не можем позволить тебе бродить по коридорам без присмотра. Ты ведь и сам это понимаешь? – она неодобрительно взглянула на Адриана. – Надеюсь, что и твой друг поймет и не обидится. А теперь идемте, я провожу вас… обоих…

Она говорила все медленнее, заплетающимся языком. Вот только что она смотрела на Адриана, а в следующую секунду ее веки стали опускаться. Одна нога подогнулась, и медсестра стала медленно оседать.

Адриан едва успел поймать ее, подхватив под мышки. Женщина уткнулась лбом ему в грудь.

Адриан уставился на Макса, потом перевел взгляд на его тощие бледные руки, усеянные на сгибах локтей новыми и старыми синяками.

Он сразу понял, что произошло. Судя по выражению лица мальчишки, они оба поняли.

– Не знал, что ты получил часть силы Кошмар.

– Да я и сам не знал, – отозвался Макс. – Я запаниковал, и сам не понял, как это получилось. Но… но Кошмар, кажется, совсем от меня не пострадала, когда она… – он вдруг замолчал, что-то сообразив. – Ой.

– Что?

– Карантин. Должно быть, я это хватанул, когда Нова оказалась в карантине.

Адриан дернулся. Точно. Конечно. В ту ночь, когда Кошмар похитила шлем, она встретилась с Максом не в первый раз.

Что ж, еще одна улика против нее. Казалось, лишнее напоминание о том, кем она оказалась, не могло ранить еще больнее, но все же ранило.

Адриан вспомнил о придуманной недавно татуировке и представил, что кладет еще один камень в стену вокруг своего сердца.

– Так или иначе, ловко сработано, – похвалил он Макса.

Двери лифта начали съезжаться, и Адриан вставил между ними ногу. Звякнув, лифт снова открылся. Заметив у стены пустую каталку, Адриан затащил на нее медсестру.

– Не думаю, что ты забрал у Кошмар слишком много силы, так что вряд ли сестра проспит долго. Идем скорее.

Они вскочили в лифт как раз вовремя, когда он неприятно загудел, предупреждая, что на этот раз двери точно закроются, нравится им это или нет.

– Я бы на твоем месте снова стал невидимым.

Макс моментально исчез, и Адриан нажал кнопку верхнего этажа.

Через несколько секунд они оказались в спокойной, безмятежной обстановке приемной. В воздухе пахло тальком, из соседнего коридора доносился плач младенца.

– Ну уж нет! – с нажимом выговорил Макс, дергая Адриана за рукав. – Родильное отделение? Ты свихнулся? Что бы ты ни говорил, здесь наверняка может оказаться Одаренная мамочка – а если ребенок?! Я не могу…

– Да расслабься ты, умоляю! – шепнул в ответ Адриан, удостоившись подозрительного взгляд медсестры, сидевшей за стойкой регистрации.

Невинно улыбнувшись ей, он сгреб Макса за невидимую пижаму и потянул на себя.

– Привет, – поздоровался он, облокачиваясь о стойку рядом с графиком приема посетителей. – А где здесь у вас выход на крышу?

Сестра, и раньше посматривавшая на него с подозрением, напряглась еще больше.

– Посторонним выход на крышу запрещен, – возмущенно сообщила она.

– О, я знаю, – невозмутимо отреагировал Адриан. – Я Адриан Эверхарт. Мои родители – Хью Эверхарт и Саймон Вествуд.

Рот медсестры, мгновенно узнавшей его, округлился от изумления.

– Вот именно, – продолжил Адриан. – И вы, я уверен, знаете, что мой брат Макс – пациент вашей клиники, так что, э-э, другие члены Совета будут периодически навещать его и интересоваться, как идут дела. Все мы в Штабе в каком-то смысле одна большая счастливая семья супергероев, и все очень беспокоятся о ребенке.

С той стороны, где стоял Макс, раздался смешок.

– Так вот, – Адриан не дал себя сбить, – Тамайя – э-э, Гром-птица – может нагрянуть в любое время, чтобы получить полный отчет о состоянии Макса, а вы же знаете, что Гром-птица всегда летает и приземляется на крыши. Никогда не пользуется главным входом. Такая у нее супергеройская привычка. Я хочу сказать, будь у меня крылья…

Макс сильно ткнул брата в бок, так что Адриан чуть не вскрикнул.

– Так вот, значит… как нам отсюда попасть на крышу?

Медсестра подвела их к самой обычной двери и набрала код замка. Адриан заверил ее, что непременно поможет получить автограф Капитана Хрома и на ходу мысленно наказал себе не забыть выполнить обещание. Взбежав по ступенькам, они с Максом оказались на крыше больницы.

С востока на них тут же налетел порыв ветра. Отсюда Адриану было видно мост Сентри-бридж, Торговую башню… даже крытую автостоянку, из которой они с Новой вели наблюдение за больницей, выслеживая банду Акации.

Адриан решительно пересек вертолетную площадку в центре крыши, подойдя к северной стене.

Ставший видимым Макс подошел и встал рядом, жадно всматриваясь в открывшийся вид – крыши домов, водонапорная башня, пожарная лестница; окна, сверкающие в лучах заходящего солнца.

– Ты вызвал для нас вертолет?

Адриан хмыкнул.

– Все не настолько эффектно.

– Тогда что мы делаем на крыше?

– Ты же хотел избежать встреч с Одаренными, насколько это возможно, так? А на улицах, как ты сам сказал, никогда не знаешь, кто пройдет мимо. Зато небо в нашем полном распоряжении.

Макс попятился, выставив перед собой руки.

– О, нет! Тебе пришлось тащить меня в больницу, как мешок с картошкой, я знаю. Это ужасно стыдно. И я не хочу, чтобы ты стал моим основным средством передвижения. Спасибо, но нет.

– Ты был едва живым. Так что стыдиться нечего.

– Ага, а если бы это я тащил полудохлого тебя через весь город? Что бы ты тогда сказал?

– Что благодарен. Но я не собираюсь тебя никуда тащить. Тебе это не требуется. Дай-ка я подержу Турбо, чтобы ты мог сконцентрироваться.

– Сконцентрироваться? На чем? – недоверчиво спросил Макс, но переноску Адриану все же отдал.

– Пока просто посмотри.

Рассмотрев ближайший дом – приземистое офисное здание напротив больницы, – Адриан присел, активировал пружины на подошвах и прыгнул.

В ушах засвистел ветер, и на краткий миг он почувствовал, что летит.

Приземлившись на корточки, он коснулся ладонью шершавого бетона крыши.

Разбуженный велоцираптор набросился на прутья переноски, стараясь вырваться. Не обращая на него внимания, Адриан вытер руку о штаны и повернулся к Максу.

Вид у мальчишки был озадаченный.

– Я взял не так уж много твоей силы! Этого я повторить не смогу! – раскинув руки, крикнул он со своей стороны разделившего их пространства.

– Знаю, – согласился Адриан. – Зато ты умеешь то, что взял у Аса Анархии.

Макс, недоумевая, опустил руки.

– Ты владеешь телекинезом, – напомнил ему Адриан. – И левитацией. Я точно знаю. А это значит, что ты умеешь летать.

Некоторое время Макс молча шевелил губами, а потом с сомнением покачал головой.

– Я никогда этого не делал… только поднимался в воздух и парил в нескольких футах от пола.

Адриан пожал плечами.

– Никакой разницы.

– Ага, только падать придется с двадцатиэтажки!

– Если упадешь, я тебя поймаю!

Сдвинув брови, Макс посмотрел вниз и зябко поежился. Одет он был не по погоде, а с залива дул сильный ветер.

– Ты справишься. Ты же Бандит. И ты Отступник.

Закрыв глаза, Макс развел руки ладонями вверх. Его ноги оторвались от поверхности крыши, и он завис в футе над ней.

Адриан расплылся в широкой улыбке. Как и Ас Анархия, Макс мог использовать телекинез, управляя только неодушевленными предметами. Но не людьми или животными. Единственным исключением являлся он сам. Адриан давно знал, что Макс способен левитировать, но одно дело знать и совсем другое – видеть собственными глазами.

– Что и требовалось доказать, – пробормотал Адриан еле слышно, чтобы не отвлекать мальчика.

Где-то в здании больницы раздался сигнал тревоги.

Ахнув, Макс плюхнулся на крышу.

– Ну, давай же! Сейчас или никогда! – крикнул Адриан.

Казалось, Макса парализовали страх и нерешительность.

К ужасу Адриана, он покачал головой и поплелся назад к лестнице. Назад в безопасность больничной палаты. В отупляющее спокойствие карантина.