Текст книги "Игра на зыбучем песке"

Не сработаемся.

Враждебный, полный презрения взгляд начальнику я вернула. Атмосфера стремительно накалялась. Мы изучали друг друга, словно дуэлянты перед схваткой.

Данкеру было около тридцати. Выглядел он представительно, даже галстук нацепил, но вот с лицом директору не повезло – противное досадливое выражение, кажется, приклеилось к нему уже давно, оттого на переносице образовались морщины, а на скулах играли желваки.

– Потише, Стефан, – попробовал разрядить обстановку Лекс. – Не нужно обижать леди Келерой. Благодаря этой чудесной девушке император и многие высшие чины Совета сегодня живы, а вы с Грейдеринсом не ломаете головы, где найти идиотку на должность преподавательницы и как сдвинуть свой проект с мертвой точки. Так что, – лорд ободряюще мне подмигнул, – леди Флориан – решение всех наших трудностей.

Я посильнее прикусила язык. Захотелось плюнуть на все, развернуться и выйти, непременно громко хлопнув дверью. Не знаю, как удержалась. А Данкер между тем принял агрессивную позу – широко расставил ноги, скрестил руки на груди и глухо рассмеялся.

– Она не решение трудностей! Теперь она сама наша главная трудность, помяни мое слово, друг! Мы еще хлебнем с ней дерьма. Эта дамочка, – подлец ткнул в меня пальцем, – преступница, и самое место ей на каторге, а не в моем филиале! Ты в курсе, как она приложила того парня из гвардии?

А вот Лекса вся ситуация, похоже, забавляла, он только руками развел.

– Так он сам виноват, а леди Флориан проявила себя достойно!

Нет, я больше не могу!

– Знаете, мистер, – начала было я, – я к вам не навязывалась, и если вас…

– Она еще и дерзкая! – Директор поднял глаза к потолку.

– А ты как хотел? Красотка!

– О, рорские демоны, и что нам не работалось с престарелыми матронами? – Поморщив нос, Данкер все же снизошел до объяснений: – Все верно, леди Келерой. Мошенница с темпераментом боевика в штате меня не устраивает. Да и… внешне вы… Не соответствуете высокой должности преподавателя!

Какое хамство! Да как он смеет?!

– В чем же дело, мистер?! – выпалила я в порыве ярости. – Давайте расторгнем договор! По соглашению сторон? Зачем вам лишние хлопоты?! Я просто пойду…

Данкер так ласково оскалился, что я тут же замолчала, осознав, какую чушь несу. Выбора не было у нас обоих, но только у этого типа имелись рычаги влияния на меня. Ар-р! Проклятье!

– Я бы, конечно, с удовольствием посмотрел, как и куда вы пойдете, – многозначительно покивал он. – Но не мечтайте! Будете пахать на филиал весь срок и попробуйте только что-то учудить, не выполнить мои приказы либо проявить своеволие – век Регестор не увидите! Да-да, леди, это именно от меня зависит, в каком качестве вы туда вернетесь и вернетесь ли вообще!

Энергия заметалась по телу, ища выход. Чтоб под туфлями этого Данкера пропасть разверзлась!

– Стефан, прекрати. Как-то ты… излишне возбудился, – поддел друга неуместно развеселый Лекс.

Директор же не прекращал буравить меня тяжелым взглядом.

– Вы все поняли, леди Келерой?

Ага, сейчас, прониклась прямо! Зашвырнуть бы в тебя чем-нибудь помощнее, чтобы мозги на место встали и вспомнились правила приличия! Но я ничем не зашвырнула, справилась с собой.

Почти. Подхватив двумя пальчиками оборку юбки, я исполнила кривой книксен и елейно процедила:

– Ну разумеется, ваше го… э… главнейшество! Внимаю вашей воле!

Ну не могла я промолчать! Я – леди из благородного рода, а не какая-то там… дикая воленстирка!

Данкера перекосило, аж физиономия позеленела и заострилась.

– Ты это серьезно? – обратился он к внезапно закашлявшемуся Лексу.

– Все будет прекрасно, Стефан!

Вот и я сомневаюсь, что все будет прекрасно.

Тяжело вздохнув, Данкер покачал головой, затем достал из ящика книгу и запустил ее по столу в нашу сторону.

– Ознакомьтесь. Это наш устав и штрафы для работников за его нарушение. – И он так многообещающе на меня зыркнул…

Впрочем, хотя бы от обмена любезностями к делу перешли – уже прогресс. Сносные отношения с таким начальником точно не сложатся, поэтому обязательно изучу на досуге, как он собирается надо мной измываться.

– А что с материалами предыдущей преподавательницы?

Данкер высокомерно хмыкнул.

– Понятия не имею, где они. Да и зачем они вам? Лучше научите воленстирок крестиком вышивать. Если сами умеете. Единственное, что требуется от вас в этих стенах, – строго соблюдать устав. Ясно?

Стиснув зубы, взяла книгу и кивнула.

Надеюсь, пересекаться с директором часто не придется. И хотя никаких иллюзий относительно намерений Лекса у меня не имелось, общество лорда теперь действительно представлялось куда более приятным.

– Замечательно. Если у вас нет других вопросов, то… – Он грубо указал на часы. – У меня собрание совета через двадцать минут.

Опекун нахмурился.

– Собрание патронажного совета? Уже?

– Да. Только что звонили из дворца. Все в полном составе уже выехали к нам. Даже царевна явится.

– Ух ты… – Лекс повернулся ко мне. – Тогда нам лучше поторопиться, юная леди. Негоже отвлекать директора. К тому же я обещал вам экскурсию по городу. Самое время ее провести.

Кто бы знал, как я жаждала убраться из этого кабинета поскорее! Куда угодно и с кем угодно! Лекс подхватил мою руку и, распрощавшись с Данкером, повел меня в коридор. Фух! Наконец-то не вижу этого мерзкого типа! Ура!

За дверью к нам присоединились уже знакомые охранники. Галерею третьего яруса мы миновали молча. Лекс дал мне возможность отдышаться и только на лестнице тихо, без насмешек, спросил:

– Как вы, Флориан?

– Великолепно, – буркнула я. – И шутку вашу оценила.

– Которую?

В галерее второго яруса все так же было не протолкнуться, но я уже не обращала внимания на студенток. Не до них стало.

– О том, что мистер Данкер счастлив меня видеть.

– О нет, – совершенно серьезно возразил Лекс. – Я нисколько не покривил душой. Вы понравились Стефану. Поверьте, уж я-то знаю. Просто мы все тут немного оторвались от регесторских реалий, и если мне часто приходится бывать в Дикельтарке, то мистер Данкер не возвращался на родину с самого основания филиала, ни с кем не общался, только с дамами преклонного возраста. И представьте, тут появляетесь вы… Вон как бедолага занервничал.

– Не верю. По мне, так ваш друг самый обычный самодур.

Лекс усмехнулся в усы.

– Рад, что вы так решили. Значит, предпочтете мое общество. И не прогадаете.

Пропустив его бахвальство мимо ушей, я убрала книгу в сумочку, достала оттуда пачку сигарет и только хотела на всякий случай поинтересоваться, можно ли курить на территории филиала, как внезапно ощутила, будто что-то вокруг изменилось…

Даже не сразу догадалась, что именно. Почему так тихо?

Защелкнув замочек, я подняла глаза.

Студентки больше не обсуждали нас, всей гурьбой они скучились у ограждения галереи, некоторые повисли прямо на поручнях и кого-то высматривали внизу, другие хватались за сердце и шептались, на лице каждой второй застыло благоговение.

Что случилось-то?

Тем временем из-за поворота показалась процессия. Всего лишь… из трех человек.

А это… точно люди?

Немудрено усомниться, ведь подобных экземпляров я в Регесторе, по крайней мере в благородном столичном обществе, не встречала, поэтому сама едва не уронила челюсть.

Двое из троих мужчин выделялись особо – своим немалым ростом, широким разворотом плеч, отсутствием даже грамма жира на тренированных телах. Грань… чтобы развить такую мускулатуру, надо заниматься ежедневно часами! Даже качок Хайдер по сравнению с этими… казался нелепым коротышкой.

Оба воленстирца были одеты в обычную скромную одежду из черного шелка, подчеркивающую их элитную стать. Ткань струилась по рельефным мышцам на груди, животе, то скрывала их, то облепляла, чем дразнила взоры очарованных студенток, не смевших ни вздохнуть, ни моргнуть.

– Ах ты ж демоны вас разорви, – пробормотал Лекс. – Не успели.

Я не сразу заметила, что охрана придвинулась к нам вплотную.

Мужчина, возглавлявший делегацию, при своих невероятных размерах шел удивительно легко, ступал бесшумно, но в мягкости этой ощущалась хищная грация. Он воин. Однозначно. И, судя по окружавшему его мощному ореолу притаившейся угрозы, воин отменный.

А еще у него была довольно светлая кожа, точнее, скорее светлая, чем темная, и гладко выбритая голова. Терпеть не могу лысых, но конкретно этого воленстирца отсутствие волос нисколько не портило, все оттого, что черты его лица отличались идеальной пропорциональностью. Их будто вырезал из камня искусный скульптор – и квадратную челюсть, и прямой нос, и тонкие губы, и брови вразлет. Ничего не скажешь – красив, паршивец, девять из десяти. Лишь брутальный шрам, пересекавший левую щеку от глаза до подбородка, нарушал его абсолютное совершенство. Кстати, о шрамах. На увитом венами плече виднелся странный символ – зубастая молния, из-за которой выглядывал то ли глаз, то ли солнце.

Лекс зачем-то стиснул мой локоть. Что такое? Я покосилась на лорда, но тот уже чересчур приветливо улыбался черным.

Не дойдя до нас пары шагов, вся троица остановилась. Их лидер вежливо улыбнулся в ответ и обвел нашу компанию ленивым взором.

Сначала равнодушно посмотрел на одного охранника, затем, как на пустое место, на другого, на меня и… никем не заинтересовавшись, вновь уставился на Лекса.

И тут ни с того ни с сего энергия самопроизвольно рванула из резерва в тонкие тела. Даже в ушах зазвенело! Ши-и-их!

Я лишь успела спрятать свободную руку за спину, чтобы никто не увидел, как задрожал воздух вокруг ладони. А это что еще за фокусы?! Но на место изумлению из глубин моего существа уже стремительно поднималась запоздалая волна жаркого гнева.

И тут я наконец поняла причину своей бурной реакции!

Какое же это бесстыдство! Так пялиться на мужчину! Неужели у этих дикарок совсем нет собственного достоинства?! Ни капельки?! Ну да, мистер Блестящая Голова – видный тип, но чтобы так пожирать его глазами, чуть ли не из юбок своих выпрыгивать, замирать, как перед кумиром?! Это отвратительно! Постеснялись бы! Фу! Даже если это сам царь Тамико! Как так можно?! Я скривилась, но тут воленстирец заговорил.

Тьфу ты, проклятый! И голос у тебя ко всему прочему тоже идеальный – вкрадчивый, бархатный, хрипловатый. Даже противный каркающий воленстирский язык звучал из его уст… волнующе. Вот… грань! Может, тут какая-то магия незнакомая? Ага, Фло. Какая-такая магия?! Никакой магией здесь и не пахло, но, пока я прислушивалась, сама едва не потонула в этих неспешных интонациях, выразительных акцентах, ловко расставленных в незнакомых словах.

Да кто же он?!

Я распалялась все сильнее. Вот почему, а?! Если мужик примечательный, то обязательно либо ублюдок, либо какой-нибудь токсичный воленстирец?! Это… Ну это… обидно! Почему у нас в империи таких можно по пальцам пересчитать?!

Злобно фыркнув в ответ собственным мыслям, я заставила себя смотреть куда угодно, только не на этого типа. Пусть другие глазеют! А я… не такая! Я леди Келерой, и в отличие от наивных черных девиц у меня на плечах есть голова, которая думать умеет!

– Какая встреча, господин посол, – заговорил на чистом регесторском третий воленстирец, оказавшийся переводчиком. – Давно вас не было видно. Как ваши дела? Как путешествия?

Что?

Посол? Он сказал «господин посол»?! То есть Лекс…

Мой мозг лихорадочно заработал. Посол Регестора в Воленстире. Кто он? Ну же, ну же, ну же! Где-то что-то я читала! Еще фамилия мне тогда показалась знакомой… Точно!

Посол Регестора в Воленстире – лорд Феликс дэ Аливер! То есть? Меня опекает лично самый главный регесторский дипломат? Я ошеломленно застыла…

Что бы это все значило, благородные предки?!

– О! – Лекс махнул рукой. – Превосходно, господин советник, нет нужды беспокоиться! Как ваши?

Воленстирец усмехнулся и… кто-то из стоявших близко студенток восторженно ахнул.

Вот же идиотки! В очередной раз я отвернулась от обладателя стальных мышц и нетерпеливо затеребила в пальцах сигарету, чудом не загоревшуюся при выбросе силы. Интересно, если я сейчас закурю, международный скандал не начнется? Вот… не могу, как курить хочется!

– Неплохо, а вскорости станут еще лучше, – перевел юноша.

Вроде бы они обменивались банальными репликами, но в каждой фразе, интонациях, мимике угадывалось противостояние собеседников. Лекс явно на дух не переносил своего оппонента, возможно, даже… опасался его, но лицо держал профессионально, как… истинный дипломат. И еще, я уверена, он прекрасно понимал по-воленстирски, но из вредности не спешил облегчать работу переводчику и переходить на местный язык. Впрочем, советника тоже все устраивало, создавалось впечатление, будто он получал удовольствие от подобной пикировки и всего происходящего вокруг.

Ха! Ну конечно! Явился – не запылился в филиал института, девки бесстыжие чуть ли не в ноги этому красавцу падают, а он весь из себя такой крутой идет, никого не видит, будто царевич местный, а не какой-то там… советник.

А к демонам!

Мы вроде на своей территории находимся, почему я тогда должна под кого-то подстраиваться?! Хватит и того, что за пределами кластера мне придется за ручку с послом ходить!

Показалось, сигарета зажглась не от магии, а от злости. Мысль о том, что я теперь официальный преподаватель, пример для студенток, и поэтому лучше не курить посреди второго яруса галереи, мой разум не посетила. Просто вдруг отчаянно захотелось… захотелось что?! Нарушить какое-то правило?!

В ту же секунду я ощутила на себе обжигающий взгляд, но не советника, а его сопровождающего…

На фоне своего светлого лидера этот черный как уголь гигант терялся, а зря… Выглядел он весьма любопытно хотя бы потому, что был одноглазым! Правый глаз прикрывала непрозрачная линза на ремешке.

В росте он лишь немного уступал бритоголовому типу, а в плечах, наоборот, был пошире. Ну и амбал… просто какая-то черная скала! И возраста он уже не самого молодого, судя по редкой седине в коротких кудрявых волосах, а все туда же… бесстыдно изучает мое декольте, талию, ноги, и одного глаза для этой задачи ему вполне хватает! Фу!

Когда я в очередной раз затянулась сигаретой, черный вояка поморщился от отвращения и неодобрительно покачал головой.

Презрительно фыркнув, я выпустила в сторону облако дыма.

– Ну, удачи вам, – торопливо бросил Лекс. – Прошу простить, нам пора.

Господин советник милостиво кивнул, а переводчик перевел:

– Как и нам. До встречи.

– Да-да, до свидания!

Наконец-то!

Лорд уже повел меня вперед, когда в спину, словно контрольный выстрел из арбалета, прилетела еще одна иноземная фраза, окрашенная насмешливой интонацией. Пришлось остановиться.

– Да, кстати… – невозмутимо продолжил юноша. – Я слышал, у нашего общего знакомого наконец-то родился наследник. Такое долгожданное событие для всего Ведомства. Передавайте мои искренние поздравления, господин посол.

Ведомства?

Ну вот и еще одно подтверждение. Впрочем, наверняка все имперские дипломаты как-то связаны с Ведомством.

– Непременно, благодарю вас! – учтиво откликнулся Лекс и быстро зашагал по галерее.

Меня тянуть на буксире не требовалось, я тоже довольно шустро шевелила ногами, ведь одноглазый воленстирец продолжал сверлить мой затылок уж слишком пристальным взором.

Здание мы покинули молча, все также в сопровождении охраны. Обо мне лорд Аливер вспомнил на лестнице, покосился на сигарету и бесстрастно сообщил:

– Вы только что нарушили устав, Флориан. Курение в главном корпусе запрещено.

Забросив окурок в урну, ядовито поинтересовалась:

– Нажалуетесь на меня, господин посол?

– Пфф! Больно надо, вы уже нашли того, кто на вас нажалуется.

Это он на одноглазого намекает? Да и плевать! Сейчас я слишком возмущена, чтобы сожалеть о чем-то.

– Кто это вообще такие?!

Опекун холодно хмыкнул.

– А что? Приглянулись? Который именно вам больше понравился?

Он еще и издевается?! Как он смеет предполагать подобную откровенную чушь?! Сложив руки на груди, я оскорбленно надулась.

– Не смешно. С шутками у вас сегодня не задалось.

Мы вышли на солнце, в своих ботинках и корсете я мгновенно взмокла.

– Я бы не осудил вас, поддайся вы их обаянию. Влечение и инстинкты не подвластны нашей логике. Вон сколько воленстирских барышень желают этих… породистых самцов. Поэтому… – Он многозначительно развел руками, я же едва зубами не заскрежетала от таких домыслов.

Никто из них вообще мне не понравился! Нисколечко! Вот ни чуть-чуть! Неужели тут могут возникнуть сомнения?! Одноглазый вообще – монстр какой-то! А этот лысый… ну… он воленстирец! И остальное не важно! Тьфу на них! Все! Даже вспоминать не буду их мерзкие рожи – злят!

Кое-как справившись с эмоциями, я сердито выплюнула:

– Не понимаю, как можно желать… столь демонстративно! Зачем?! Это отвратительно…

Лорд поправил шляпу.

– Ну… вы в Воленстире, юная леди. Тут принято все делать демонстративно. Это в Регесторе мы с вами привыкли лицемерить, здесь все проще… в некоторых аспектах. Что касается этих двоих – то интересы воленстирок весьма прозаичны. Первый царский советник Тир Бирлек и генерал регулярной армии Люго Шамраг – завидные женихи, оба несметно богаты, влиятельны, знамениты, пользуются расположением его величества. Оба в самом расцвете сил, но еще не обзавелись постоянными семьями и сыновьями. Любая из наших студенток душу бы отдала за возможность хоть словечком обмолвиться с кем-то из них, но эти господа – птицы слишком высокого полета, вот бедняжкам и остается лишь любоваться ими со стороны.

Впереди, в тени шелестящих пальм показались ворота кластера.

– Все равно поведение студенток унизительно. И внешняя фактура не отменяет отвратительного естества.

– О, поверьте, большинство девушек все устраивает. А кого не устраивает, та ищет варианты… И иногда даже находит. – Лекс устало вздохнул. – Впрочем, какое нам до них дело? Главное, лично вы все правильно осознаете. Воленстирцы, а в особенности эти двое, очень-очень опасны. Никогда с ними не связывайтесь. Идемте.

* * *

Сначала мы отправились по магазинам. Там я наконец переоделась в более легкие, соответствующие воленстирскому климату одежды – светлую рубашку с длинным рукавом, шелковую юбку и нормальные туфли.

Рубашек вообще купила много и разных, принципиально пошитых по регесторской моде и вполне годных для моей новой «высокой», как выразился Данкер, должности. Из местных нарядов взяла лишь пару глухих черных мантий и штанов исключительно на случай, если вдруг захочется повторить вчерашнюю вечернюю прогулку. Впрочем, вряд ли мне захочется, ну да пускай лежат. Денег потратила немерено, но обновками осталась довольна, и даже настроение поднялось.

Все два часа, пока я крутилась перед зеркалом, посол Аливер находился рядом и проявлял завидное терпение. Когда с покупками было покончено, он одобрительно оглядел меня, оценив внешнее преображение, и, отправив экипаж с сумками в кластер, повел меня гулять по улицам.

В компании Лекса и охраны я действительно не привлекала особого внимания, поэтому расслабилась и наблюдала за жизнью простых воленстирцев. Сегодня я могла сделать это, никуда не торопясь и при свете дня.

Первое, что бросалось в глаза, – малое количество экипажей на проспектах Тиреграда. Здесь ими пользовались лишь туристы, местные передвигались либо верхом, либо на велоповозках или просто на велосипедах.

А вот случайных прохожих в полдень на улицах было немного. В основном я лицезрела лавочников, разнорабочих, таскавших тюки из кибиток в подсобки магазинов; торговцев, продававших лепешки, и мальчишек, готовых за пару монет натереть ботинки любому желающему. Еще нам встретились разносчики газет, посыльные девицы и несколько патрулей стражи.

Как пояснил Лекс, в такую жару горожане без надобности не выходят из дома, а настоящая жизнь в городе начинается, когда солнце закатывается за хребет Ашалар.

Рядом с забегаловкой с маслами, под старым кряжистым гранатом торговала зонтиками маленькая девочка. Я остановилась, чтобы купить один. В это время на мостовой показалась группа из пяти рабынь, клейменных символом цветка в короне. В руках они несли ведра и щетки. Когда черная, как сажа, дородная воленстирка опустилась на колени и принялась натирать розовые булыжники тряпкой, я ошеломленно застыла на месте…

– Зачем они это делают?

По мне, так бесполезнее занятия трудно найти, ведь северный ветер, который, кажется, дует здесь постоянно, уже через пять минут нанесет песка из Пустыни.

Посол проследил за моим взглядом и пожал плечами.

– Царский дворец особо заботится о чистоте города, для чего держит несколько тысяч азаари. В буквальном переводе слово означает «та, которая платит долг жизнью». Не рабыня, не невольница, как любят величать их наши туристы, а азаари. Смотрите, не перепутайте, иначе оскорбите высший дом и придется штраф платить. Что же касается чистоты, то здесь с этим строго. Владельцев особняков обязывают следить за опрятностью своей приусадебной территории, иначе им грозит… да-да, вы верно догадались – снова штраф. Даже наш кластер вынужден соблюдать это правило, в штате Данкера почти сотня дворников. – Лекс выразительно приподнял бровь. – Зато с уверенностью можно сказать, что, несмотря на летний смог и частые пылевые бури, мы находимся в самом чистом городе в исследованных территориях. А весной тут вообще красота… – Лорд притянул к себе ветку с огромным алым цветком и с превеликим наслаждением его понюхал. – Мм…

Пока я расплачивалась за зонтик, мимо проехал мальчишка на велосипеде, и женщине пришлось снова сметать песок с камней, протирая их тряпкой.

– И что… они так всю жизнь?

– В основном да. Если клеймо ставится, то просто так его уже не снять. Понимаете ли, Флориан, воленстирцы считают, что за все в этой жизни приходится платить. Почти любое правонарушение, ну, если речь, конечно, не идет об убийстве, преступлениях против царства, бесчестии или воровстве в особо крупных размерах, можно компенсировать финансово. Очень часто, если девица оступилась и не может сама заплатить за себя штраф, ее долг выкупает семья. Проблемы наступают, когда долг этот выкупить некому. В таком случае потерпевший требует у судебного распорядителя ее жизнь. Тогда воленстирка теряет свои права, они переходят к новому владельцу, о чем и свидетельствует клеймо. Здесь, – Лекс кивнул на женщин, – именно так и обстоят дела.

– Разве нельзя попробовать сбежать?

– На них не просто светящаяся татуировка. Благодаря этой метке хозяин при желании найдет свою собственность, где бы та ни пряталась. – Он поджал губы. – Признаться, мы до конца не понимаем, как это работает. Тут нет никакой магии… во всяком случае, известной нам магии. Стефан предполагает, что особый яд, используемый во время клеймения, играет важную роль, но нам до сих пор не удалось раздобыть образец.

– Ужас… – выдохнула я.

Лорд раскрыл над нами зонтик, и мы двинулись дальше.

Как и все улицы в Тиреграде, эта вывела нас на набережную. Ох, как красиво здесь, какие цвета… С воздуха море выглядело серебристым, а с земли… Все оттенки изумрудного, бирюзового, синего укладывались слоями один на другой и постепенно растворялись в белизне неба. Я ненадолго обратилась в ощущения, вдохнула воздух, наполненный запахом горячей соли, прислушалась к плеску воды и крику птиц. Волны и розовый песок манили.

– В выходные отвезу вас на остров, арендованный институтом. Там можно будет искупаться в спокойной обстановке.

Отличная идея, потому что мне отчего-то не по-аристократически тянуло последовать примеру воленстирской ребятни, резвящейся на пляже. Подавив в себе глупые желания, я отправилась с Лексом в ресторан неподалеку.

Заведение, разумеется, оказалось шикарным, наверное, послы в другие не ходят. На тенистой террасе, скрытой от прохожих пологом из желтых цветов, в отдалении друг от друга стояли столы, застеленные шелковыми скатертями, вокруг них были расставлены уютные высокие кресла, приборы отливали золотом, а официант щеголял в белоснежной форме.

Принесли чай и меню. В последний раз мы с Максом отмечали в ресторане канун Темной ночи, нашу новую счастливую жизнь… С тех пор я даже не обедала нормально, просто перехватывала на ходу какое-нибудь печенье либо шоколадку. Сейчас есть тоже не особенно хотелось. И расхотелось совсем, когда я глянула на цены.

Возможно, Лекс специально издевался над моим кошельком? Еще в бутике он намекал, что не прочь помочь мне с оплатой, что в Воленстире так принято, но получил категорический отказ и упорствовать не стал.

Опасаясь прослыть убогой беднотой, я заказала сок и огромный скрученный тост с сыром. Мой опекун отсутствием аппетита не страдал и вскоре уплетал незнакомое блюдо из мяса и риса.

Закончив пить чай, я пододвинула к себе тост и перешла к делу.

– Вы обещали рассказать мне про прививку. И почему о ней не следует упоминать.

Лорд отложил вилку и нож, промокнул губы кружевной салфеткой и лишь потом спросил:

– Знаете, почему женщины в Воленстире неприкосновенны, Флориан? Почему переспать с чужой женой – это все равно что бросить смертельный вызов ее мужу?

А действительно, почему? Не дождавшись ответа, Лекс продолжил:

– Воленстирцы – это другой человеческий вид. Их физиология отличается от регесторской или рорской своей токсичностью, о последствиях которой вам еще в школе говорили. Но потеря памяти не самое страшное, что может приключиться с воленстиркой после первой брачной ночи. Во время близости происходит глобальная мутация ее энергетических полей, даже старые слепки аур перестают работать. Мужской токсин пропитывает ее тело, настраивает его на нового господина, тем самым позволяя тому влиять на нее и одновременно отпугивая других самцов. А теперь подумайте, что случится, если в лоно такой женщины каким-то образом попадет уже чужое семя?

Я с трудом проглотила кусочек тоста. Тема, конечно, не для обеденной беседы.

– Что?

– Один токсин будет перестраивать ее энергию под одного мужчину, а другой под другого. Не выдержав подобного химического конфликта, воленстирка очень быстро заболеет и умрет. Обычно это вопрос нескольких дней.

– Какой кошмар…

Боги, как такое вообще возможно?! Не обращая внимания на мой шок, Лекс продолжал:

– Способ ее спасти имеется – необходимо срочно убить кого-то из ее… хм… кавалеров. В таком случае, как бы далеко тот ни находился, его влияние на женщину прекращается, бедняжка выздоравливает и перенастраивается на победителя кровной дуэли. – Посол заботливо подлил сока в мой бокал. – Это я вам описываю классический случай, ведь в основном союзы в Воленстире заключаются по любви. Но черные такие же люди, как и мы, и пороки им не чужды. Чувствам свойственно остывать, девам влюбляться в… более молодых и перспективных ухажеров. – Он вернул кувшин на место, задумчиво поглядел на маневрирующий над заливом дирижабль и заговорил снова, только когда тот скрылся из виду: – Ну да оставим вопросы бесчестия рода и позор рогоносца в стороне. Как говорится, сердцу не прикажешь. Так вот, если у воленстирки давно не обновлялся токсин, его действие слабеет, аура постепенно возвращается к прежнему виду. Встреть такая дева свою новую, конечно же настоящую любовь, и она может попытаться уйти от своего супруга. Считается, что, если ее чувства сильны и искренни, дева переболеет прежний токсин и не погибнет. Разумеется, законный муж в таком случае имеет право убить изменницу и ее совратителя, но суть моего рассказа не в этом, а в похожести ситуаций.

Я непонимающе нахмурилась. Похожести ситуаций?

– Мы с вами, Флориан, токсичностью не обладаем, но наши исследования показывают, что любая близость регесторки с другим регесторцем абсолютно по тому же принципу меняет рисунок ее ауры. Вся разница в незначительности подобного эффекта. Вы не заметите поверхностной перестройки своих энергополей, даже сменив десяток партнеров, но ее почувствуют воленстирцы и посчитают вас «чужой» женщиной. К сожалению, столь незначительных мутаций недостаточно, чтобы побороть действие воленстирского токсина, если вдруг он в вас попадет. Вот почему я настоятельно рекомендую нигде не упоминать о прививке, а, наоборот, всячески создавать видимость реальных отношений, а еще лучше вступить в них, – он усмехнулся, – например, со мной. Тогда ваша аура всегда будет отпугивать черных варваров.

Мне это все не нравилось. Совсем не нравилось.

– Разве неприкосновенность девушек, особенно свободных и невинных, не охраняется законом?

– О, разумеется. Еще как охраняется. Попробуй только коснуться воленстирки без ее дозволения, можно без руки остаться. За изнасилование тут показательно казнят с особой жестокостью. Но, Флориан, как бы трепетно ни соблюдались традиции, всегда и в любом обществе найдется какая-нибудь мразь, готовая рискнуть всем ради желаемого. Поймите меня правильно, я не пугаю вас. Вы просили рассказать о потенциальных опасностях, я рассказываю. Уверен, вы рассудительная женщина и вам ничего не грозит, тем более рядом со мной или с Данкером, особенно теперь, когда я все объяснил. Но вы очень красивы, вы регесторка и магиня к тому же. Посмотрите вон туда. – Лекс ткнул пальцем в сторону пляжа. – Что вы видите?

В волнах все так же плескались дети. Я пригляделась. Среди совсем черных карапузов обнаружилось несколько малышей с бледной бронзовой кожей.

– Полукровки…

– Верно. Еще лет десять назад подобную картину было не увидеть, но с тех пор, как царство колдунов пало, а империя вдруг стала соседним государством, ситуация начала меняться. На территории северного Рора Воленстир установил свои законы, и туда массово потянулись желающие разбавить свою кровь. Некоторые воленстирцы просто одержимы идеей взять в жены рорку, ведь метисы часто здоровее, выносливее и иногда обладают солидным магическим потенциалом. При этом, как мы выяснили, их токсичность как более сильный, агрессивный наследный фактор никуда не пропадает. – Лекс пристально посмотрел на меня, аж не по себе стало, затем подался вперед и веско заявил: – Уже в обозримом будущем мы в Регесторе будем опасаться кровной экспансии. Не военной, не экономической, а именно кровной, Флориан. Вскоре токсичного воленстирца визуально будет не отличить от нетоксичного регесторца. И тогда… нам не удастся сохранить границы закрытыми. Нам уже это плохо удается.

Меня пробрал озноб.

– То есть…

– Верно. – Посол улыбнулся. – Если мы не найдем способ сдержать вредоносность воленстирской крови, через пару сотен лет структурная магия станет историей, как и привычная империя. Так что мы с вами живем в интересное время, Флориан. Цените его. И запейте уже этот кусок соком. Он вкусный, свежевыжатый. Такого в Регесторе вам не попробовать.

Я машинально последовала совету, неотрывно наблюдая за детьми.