Текст книги "Бессильно зло, мы вечны, с нами Бог. Жизнь и подвиг православных христиан. Россия. XX век"

Принятие Даров Святого Духа, как учат Святые Отцы, зависит не от возраста и не от усилий подвизающегося. Пост, молитва, борьба со страстями и послушание – начало подвига, венец же – благодатное просвещение души и, в особых случаях, избрание для духовного руководства другими – зависит от Бога.

В тридцать лет, имея уже немалую опытность, за послушание принял на себя о. Варнава подвиг духовного окормления, а через десять лет стал известен как истинно народный священник.

Быстрое возрастание было подготовлено несколькими обстоятельствами. Родился будущий старец в 1831 году в благочестивой крестьянской семье под Тулой. Родители его были людьми добрыми, глубоко верующими и трудолюбивыми. Их добродетельная жизнь стала для мальчика первым примером, благой основой душевного и духовного воспитания. С раннего возраста Василий Меркулов (так звали его в миру) вместе со старшими ходил на богослужения, учил молитвы. Первыми его книгами были Псалтирь и Часослов.

Необычный случай, приключившийся с ним в отрочестве, был указанием на богоугодность его занятий (родители отдали сына учиться в школу псаломщиков) и близость к миру высшему, духовному еще на первых ступенях жизни. Однажды во время тяжелой болезни Василий приподнялся на постели и в этот момент увидел юношу в светлом одеянии, который, перелистывая книгу, ласково и кротко смотрел на него. Явление ангела, открытое детскому взгляду, подтвердилось и мгновенным исцелением – боль утихла, словно и не было болезни.

В юности свободные от работы дни Василий проводил в расположенной поблизости от их села Троице-Одигитриевой Зосимовой пустыни, где старался по мере сил помогать братии. Основным занятием его было слесарное дело: кому старый замок починит, кому приспособит крючок. В тот период Господь послал ему и первого проводника в жизни духовной – известного подвижника старца Геронтия, возгревшего в нем устремление к монашеству.

Поворот в судьбе Василия определило паломничество в Троице-Сергиеву Лавру, куда он направился вместе с матерью осенью 1850 года. К богослужениям они ходили вместе, стараясь не пропускать ни одной службы, и однажды у мощей преподобного Сергия Василий пережил необычное благодатное явление. Спустя годы он вспоминал о нем как о великой радости, неведомой прежде, вмиг охватившей его с такой силой, что он решил тут же, если будет на то Божие благословение, уйти под кров обители преподобного Сергия.

В 20 лет, получив родительское благословение, Василий Меркулов поступил в число братии, а вслед за ним пришел в Лавру и его наставник – старец Геронтий, принявший в обители схиму с наречением имени Григорий. По благословению духовника и с дозволения наместника монастыря молодой послушник поселился в расположенном в трех верстах от Лавры Гефсиманском скиту. Здесь он встретил нового руководителя – старца Даниила, строгого постника, подражавшего подвигам древних святых, столь же кроткого в обращении с другими, сколь требовательного к себе.

Жизнеописание преподобного Варнавы открывает лишь внешние события его жизни, труды и подвиги. Послушаниями его были слесарное дело, работа за свечным ящиком, а потом – чтение в церкви. Между двух старцев Василий совершенствовался духовно до момента, пока перед самой их кончиной ему не было велено принять как послушание благое бремя своих учителей. Тогда же, благословляя его, старец Григорий передал ему и благословение на будущее: устроить по воле Царицы Небесной женскую обитель в отдаленной местности, зараженной расколом.

Год спустя, 20 ноября 1866 года, послушник Василий был пострижен в мантию с наречением имени Варнава, а через шесть лет рукоположен в иеромонаха. К тому времени о. Варнаву знали богомольцы со всех концов России. Это и побудило наместника монастыря архимандрита Антония определить для него в качестве места служения и молитвы Пещерное отделение Гефсиманского скита.

У аналоя в уединенном домике с самой простой обстановкой было развязано множество жизненных узлов, в Таинстве Исповеди открывались грехи, забытые или утаенные. Опытность о. Варнавы граничила с прозрением. Многим беднякам старец помогал, обращаясь к более состоятельным из своих духовных чад. Одним из таких усердных жертвователей на протяжении многих лет оставался известный в те годы петербургский купец Василий Николаевич Муравьев. Не только частные лица, но и храмы и монастыри получали от него необходимые средства. Порой через руки старца проходили и весьма значительные суммы, сам же он по-монашески довольствовался малым, будучи необыкновенно воздержанным и в еде, и в одежде.

Наконец, пришло время ему исполнить и благословение старца Григория. В начале 1860-х годов в Нижегородской губернии, неподалеку от селения Выкса, он подыскал уединенное место для закладки нового женского монастыря. Возведение обители с двумя соборами – в честь Святой Живоначальной Троицы и Иверской иконы Божией Матери – потребовало немалых вложений. И снова помощником о. Варнавы в деле устроения нового монастыря был его духовный сын В. Н. Муравьев.

В начале XX века Выксунская обитель стала центром духовного просвещения для всех окрестных жителей, а о. Варнава долгие годы был для ее насельниц внимательным духовником. «Кормильчиком» называли его сестры, «кормильцем» был он и для сотен и тысяч людей, обращавшихся к нему за духовным советом.

Старец Варнава вел строгий подвижнический образ жизни, спал не более трех часов в сутки, постоянно пекся о людях и о святых обителях. Господь удостоил его дара неразвлекаемой молитвы и прозорливости. Ему были открыты судьбы не только отдельных лиц, но и всей России и Православной Церкви.

Гефсиманский скит Троице-Сергиевой Лавры. Начало ХХ в.

В разных концах страны раздавались в те годы предупреждения о наступающих тяжелых временах. Святой праведный Иоанн Кронштадтский, старцы Оптиной Пустыни, дивеевские подвижницы прямо и иносказательно обращались к соотечественникам, призывая их соблюдать установления Церкви. К этим «пророкам в отечестве своем», чей голос далеко не всегда бывал услышан, принадлежал и о. Варнава. Он говорил о десятилетиях богоотступничества и гонений на Церковь, но даже в такие моменты ободрял надеждой на последующее возрождение Православия: «Преследования против веры будут постоянно увеличиваться. Неслыханные доныне горе и мрак охватят все и вся, и храмы будут закрыты. Но когда уже невмоготу станет терпеть, то наступит освобождение. Храмы опять начнут воздвигаться. Перед концом будет расцвет».[23]23
  Новопрославленные Радонежские святые: Преподобный Варнава Гефсиманский. Житие. Духовные поучения. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2006. С. 43.


[Закрыть]

Есть свидетельства, что предупреждение о предстоящем испытании получил от старца и Государь Николай Александрович, посетивший его в начале 1905 года, после трагических событий в Петербурге, которые произошли вследствие чрезмерной «ревности» людей, ответственных за наведение общественного порядка. Сохранилось предание о том, что преподобный Варнава благословил Царя, так же как и преподобный Серафим Саровский в письме, переданном Николаю Александровичу одной из дивеевских стариц, – принять мученический венец и терпеливо нести крест, который Господу угодно будет на него возложить в свое время.

Старец Гефсиманского скита Варнава до последних дней своей жизни укреплял тех, кому суждено было дожить до времени испытаний, а по кончине своей в 1906 году оставил по себе достойного преемника для окормления стада Христова в годы гонений. Его духовному сыну и преданному помощнику Василию Николаевичу Муравьеву предстояло вступить на путь духовного подвига и спустя годы явиться в своем отечестве с ангельским именем Серафим. Тихая, уединенная Вырица должна была сохранить, как неугасимую лампаду, благодатный источник духовного опыта и духовной силы.

Рекомендуемые источники и литература

Новопрославленные Радонежские святые. Преподобный Варнава Гефсиманский. Житие. Духовные поучения. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2006.

Филимонов В. П. Святой преподобный Серафим Вырицкий и Русская Голгофа. СПб.: Статисъ, 2004.

Русский святогорец
Преподобный Силуан Афонский
1866–11(24).09.1938

Память 11 сентября; в Соборе Афонских преподобных – 2-я Неделя по Пятидесятнице; в Соборе Тамбовских святых – 28 июля

По образу служения старец Силуан занимает особое место среди святых Русской Православной Церкви XX века. Земная жизнь его окончилась в 1938 году. Он не оказался среди исповедников и мучеников за Христа, ему был уготован путь подвижничества, но, будучи молитвенником за мир, он глубоко переживал драму своего времени…

Мир удерживал Симеона крепко. В ранней юности возгоревшийся желанием монашеского образа жизни, он тем не менее не избежал соблазнов мира, но, покаявшись после некоего видения, вернулся к своему прежнему стремлению. Затем – военная служба. Отец хотел, чтобы Симеон прошел ее прежде окончательного избрания жизненного пути.

Родительское благословение привело юношу из Тамбовской губернии в столицу. Возможно, отец надеялся, что строгий распорядок солдатской жизни с его дисциплиной изменит душевный настрой сына в сторону большей практичности, а юношеские мечты о монашестве понемногу войдут в спокойное русло мирского благочестия. Расчет оказался верным: в казарме при многолюдстве и постоянной занятости держать ум в молитве было невозможно. Внешние условия располагали к тому образу жизни, который вели его сверстники. А душа страдала от суеты, от «голода» по молитвенной жизни и еще от того, что, ощутив призыв Божий, Симеон не нашел в себе сил и решимости исполнить то, к чему влекло его сердце, – узнав вкус благодати, вернулся к пище пресной.

Желание посвятить жизнь монашескому деланию возникло у Симеона рано. Верующая крестьянская семья, где Бога чтили, где труд был и необходимостью, и добродетелью, привила ему воздержанность, дала правильный настрой: все, что ни делаешь, делай с молитвой, с памятью об ответе и о конечной цели земных трудов. Праздным он не был никогда, даже занятия в школе был вынужден оставить, проучившись всего «две зимы», – надо было помогать отцу и братьям.

И вот в этой-то простоте, не от изнеженности, а от привычки жить по-Божиему, родилось и окрепло стремление потрудиться для Господа безраздельно. И Симеон высказал отцу свое сокровенное желание – принять постриг в Киево-Печерской лавре.

Послушание родительской воле было для него свято, а тут на несколько лет – армия, казарма… Однако даже сослуживцы замечали признаки того разлада, который был у него внутри: «Умом он на Афоне и на Страшном Суде».

Незадолго до окончания срока службы Симеон направился к о. Иоанну Сергиеву, решив испросить у кронштадтского пастыря благословение на монашество.

Отца Иоанна он не застал и лишь оставил записку с просьбой помолиться о том, чтобы «мир его не задержал».

И молитвами святого праведного Иоанна совершилось дело необычное: на следующий же день в казарме Симеон почувствовал море огня, «адское пламя», которое гудело вокруг него с тех пор непрестанно до того самого момента, пока он не расстался с миром и не пришел послушником на Святую Гору, в русский Пантелеимонов монастырь.

Сорок шесть лет провел он в обители с общежительным уставом. Внешняя жизнь монаха однообразна. Работа на мельнице, труд эконома, заведование мастерскими и торговой лавкой не могут поведать о главном, о внутреннем делании – непрестанной борьбе со страстями, об очищении ума и сердца от суетных и греховных помыслов, об обучении молитве.

Главной трудностью на монашеском пути оказалось то, что не было у него учителя, старца, который помог бы опытным советом, оградил от опасностей, неизбежных для всякого новоначального подвижника, и самой обязанностью к послушанию поставил душу в положение, угодное Богу, – «исполнителя духовных уроков» без примеси горделивого мнения.

Были на этом пути и преткновения, и напряженная внутренняя брань, ведомая до конца, во всей полноте, лишь самому монаху. Записки подвижника сохранили только некоторые случаи, малую толику того, что довелось ему пережить. Среди них есть рассказ о том, как, будучи еще неискушенным, отпросился Симеон в скит Старый Русик для жизни в безмолвии, настоял на своем, не послушал совета игумена и получил урок: через некоторое время был вынужден вернуться назад с болезнью, до конца жизни напоминавшей ему о важности монашеского послушания.

Есть в писаниях старца и свидетельство о том, как было дано ему рано «узнать Бога» через откровение, «взойти на Небо», и каким трудным оказался потом подъем после поражения помыслами тщеславия и гордости, как горько было потерять благодать.

В 1896 году Симеон был пострижен в мантию с именем Силуан, а в 1911 году принял схиму с тем же именем. Но и под защитой монашеского покрова мысленная невидимая брань продолжалась годами. Пятнадцать лет он вел непрерывную борьбу за бесстрастие в строгом посте, бдениях с небольшими перерывами на сон, при постоянном откровении помыслов и частой исповеди.

Не имевший учителя, преподобный Силуан Афонский в своих записях, которые теперь уже переведены на разные языки, стремился поделиться с людьми, желающими вести жизнь подвижническую, плодами своего опыта. И главной темой его поучений становится тема смирения. Если только возможно, увещевает он, нужно постараться поручить себя духовному руководству; это простейший, наиболее удобопроходимый путь духовного возрастания.

«Кто хочет непрестанно молиться, тот да будет во всем воздержан и послушен старцу, которому служит. Он должен чисто исповедоваться и помышлять, что и духовником и старцем управляет Господь благодатию Своею, тогда не будет у него плохих мыслей против них. Такого человека за его святое послушание будут учить благие мысли от благодати, и он будет преуспевать во смирении Христовом. <…>

Кто без руководителя хочет заниматься молитвой и в гордости подумает, что он может по книгам научиться, и не будет ходить к старцу, тот уже наполовину в прелести. Смиренному же поможет Господь; и если нет опытного наставника и он будет ходить к духовнику, какой есть, то за смирение покроет его Господь.

Помышляй, что в духовнике живет Святый Дух, и он тебе скажет, что до́лжно. Но если ты подумаешь, что духовник живет нерадиво и как может в нем жить Святый Дух, то за такую мысль ты сильно пострадаешь, и Господь смирит тебя, и ты непременно падешь в прелесть.

Если человек не все говорит духовнику, то его дорога кривая и не ведет ко спасению, а кто все говорит, тот прямо пойдет в Царство Небесное».[24]24
  Преподобный Силуан Афонский. Разумение – во смирении // Молитва Иисусова. Опыт двух тысячелетий. Учение святых отцов и подвижников благочестия от древности до наших дней. Обзор аскетической литературы / Автор-сост. Н. Новиков. М.: Отчий дом, 2004. Т. I. С. 680–681.


[Закрыть]

Ведомо было преподобному Силуану и то, что в современном мире не так много наставников, искушенных в духовной брани; знакомы и одиночество, и сомнения души, ищущей руководства и не находящей опытного «проводника». Но и в таких обстоятельствах афонский подвижник призывает не отчаиваться, а во всем полагаться на Промысл: «Когда нет добрых наставников, то должно предаваться воле Божией во смирении, и тогда Господь Своею благодатию будет умудрять, ибо Господь так много нас любит, что и выразить невозможно, и ум постигнуть не может, и только Духом Святым познается Божия любовь от веры, от ума же не познается…»[25]25
  Там же. С. 682.


[Закрыть]

И монашествующим, и мирянам напоминает преподобный Силуан о цели христианской жизни – стяжании благодати Святого Духа – и о том, за что, за какие провинности она может оставить того, кому Господь дал вкусить ее плодов: «Из-за гордости теряется благодать Божия, а вместе с ней и любовь к Богу, и дерзновение в молитве…»[26]26
  Преподобный Силуан Афонский. Великая наука // Молитва Иисусова: Опыт двух тысячелетий. Учение святых отцов и подвижников благочестия от древности до наших дней. Обзор аскетической литературы / Автор-сост. Н. Новиков. М.: Отчий дом, 2004. Т. I. С. 213.


[Закрыть]

Гордость влечет за собой тщеславие, неприязнь к брату и его осуждение, зависть и нечистые помыслы, пристрастие к земным вещам и жалость к себе. И тогда «опустошенная и унылая душа скучает о Боге, как скучал отец наш Адам по изгнании из рая».

Как вернуть милость Божию, Его благорасположение, свет, оживляющий и просвещающий душу? И на этот вопрос есть ответ в наставлениях старца Силуана: «Смиряй себя как можно больше; держи ум свой в сердце и во аде. Чем больше смиришь себя, тем бо́льшие получишь дары от Бога».[27]27
  Там же. С. 211.


[Закрыть]

Не о наружном, показательном смирении говорит здесь старец, а о том чувстве, которое не должно покидать человека, обручившего себя Христу: памяти о грехах, о милости Божией к нам и о Его прощении, которые сами по себе уже могут изгнать из души и превозношение, и ревнивое состязание с ближними:

«Когда душа познает Господа Духом Святым, какой Он смиренный и кроткий, тогда видит себя хуже всех и рада сидеть на гноище, как Иов, в худых одеждах, а людей видеть в Духе Святом, сияющими и похожими на Христа…

Когда мир Христов придет в душу, тогда она рада… других видеть во славе… Тайна сия смирения Христова – велика, и невозможно ее объяснить.

От любви душа всякому человеку хочет больше добра, чем себе, и радуется, когда видит, что другим лучше, и скорбит, когда видит, что они мучаются».[28]28
  Там же.


[Закрыть]

До скончания дней пребывая на Святой Горе, устремляясь душой на Небо, святой старец Силуан Афонский не оставлял и молитвы за мир. Он знал о его пороках, об умножающемся нечестии и оскудении веры, но от этого не меньше любил людей и желал им спасения. «Молиться за мир – кровь проливать», – говорил он и поминал всех, и подвизающихся, и коснеющих в грехе, видя в последних «больных», нуждающихся в большем внимании и в более усердной помощи, чем «здоровые».

Рекомендуемые источники и литература

Молитва Иисусова. Опыт двух тысячелетий. Учение святых отцов и подвижников благочестия от древности до наших дней. Обзор аскетической литературы / Автор-сост. Н. Новиков. М.: Отчий дом, 2004. Т. I.

Софроний (Сахаров), архимандрит. Письма близким людям. Переписка с семьей протоиерея Бориса Старка. М.: Отчий дом, 1997.

Софроний (Сахаров), архимандрит. Письма в Россию. Эссекс; М.: Иоанно-Предтеченский монастырь, Братство святителя Тихона, 1997.

Софроний (Сахаров), архимандрит. Старец Силуан. Эссекс: Монастырь св. Иоанна Предтечи, 1990.

Часть II
В революционном вихре

Царственные страстотерпцы
Романовы. Венценосная семья

Память святых царственных страстотерпцев 4 июля; в Соборе Екатеринбургских святых – 29 января; в Соборе Костромских святых – 23 января; в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской – воскресенье, 25 января или ближайшее после 25 января; в Соборе Санкт-Петербургских святых – 3-я Неделя по Пятидесятнице

Тема, связанная с отречением последнего Государя из династии Романовых, по сей день волнует людей. Романовы прославлены, и для нас имеет значение не только мученический венец их жизни, не только то внутреннее, духовное возрастание, которое особенно зримо на последнем отрезке земного пути, но и вся их добродетельная жизнь и благие дела, предшествовавшие христианскому перенесению страданий: благотворительность, личная практическая помощь раненым в годы Первой мировой войны, выдающиеся миротворческие инициативы Николая II на Гаагской конференции, прославление святых, строительство и восстановление храмов. О христианском устроении Романовых свидетельствовал Иоанн Кронштадтский, призывавший молиться о них. Их прославление прозревал преподобный Серафим Саровский…

Старший сын Александра III и Марии Федоровны, Николай появился на свет 6 мая 1868 года. «Я родился в день Иова Многострадального, – говорил он, – и мне предназначено страдать». Близкие отмечали: «У Николая душа чистая, как хрусталь, и горячо всех любящая». Свойственные ему простота, искренность и добродушие располагали к нему сверстников, руководителей и товарищей.

Его родители желали видеть своих детей прежде всего верующими, добрыми и разносторонне образованными людьми. Александр III, тогда еще наследник престола, говорил учителям своих сыновей: «Ни я, ни великая княгиня не желаем делать из них оранжерейных цветов. Они должны шалить в меру, играть, учиться, хорошо молиться Богу. Учите хорошенько, повадки не давайте, спрашивайте по всей строгости законов, не поощряйте лени в особенности… Мне фарфора не нужно. Мне нужны нормальные, здоровые русские дети». Программа их обучения была построена на сочетании классических и практических дисциплин. Учебные занятия велись в течение тринадцати лет. Первые восемь лет были посвящены предметам расширенного гимназического курса. Особое внимание уделялось изучению политической истории, русской литературы, английского, немецкого и французского языков, которыми Николай Александрович овладел в совершенстве. Последующие пять лет посвящались изучению военного дела, юридических и экономических наук.

К шестнадцати годам Николай Александрович был широко образованным человеком и по обычаю того времени проходил военную службу. В августе 1892 года он был произведен в полковники. В то же время по приглашению отца Николай Александрович участвовал в заседаниях Государственного совета и Кабинета министра. В программу образования будущего императора входили также путешествия по различным губерниям России, которые он совершал вместе с Александром III. Участвовал ли Николай Александрович в коронационных торжествах 1883 года и в освящении Храма Христа Спасителя, совершал ли первые длительные путешествия, следил ли за событиями Русско-турецкой войны – все это делалось для приобретения опыта в государственных делах.

Мягкость и деликатность Николая Александровича соединялись с настойчивостью. Его молчание подчас принимали за слабость, однако он умел проявить свою волю, уступая для того, чтобы выиграть время. Это свойство характера проявилось и при выборе невесты. Первая встреча цесаревича с будущей супругой состоялась в 1884 году, а в 1889-м Николай просил у отца благословения на брак с ней, но получил отказ. Прошло несколько лет ожидания, прежде чем Господь исполнил его желание – соединиться с Алисой Гессенской.

Бракосочетание Николая II с немецкой принцессой Алисой Гессенской, принявшей после миропомазания (совершено 21 октября 1894 года в Ливадии) имя Александры Федоровны, состоялось 14 ноября 1894 года. В последующие годы у них родились четыре дочери – Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия. Наследник русского престола появился на свет в 1904-м, через год после торжеств по случаю прославления Серафима Саровского. Вся Царская семья горячо молилась о рождении мальчика. «Нет слов, чтобы уметь достаточно благодарить Бога за ниспосланное нам утешение в эту годину трудных испытаний!» – записал в своем дневнике Государь 30 июля, когда родился сын.

Однако вскоре радость родителей была омрачена проявлениями у ребенка признаков неизлечимой наследственной болезни – гемофилии. Это обстоятельство наложило отпечаток на весь строй жизни семьи. Александра Федоровна лучше справлялась с обязанностями сиделки, сутками, а иногда и неделями дежуря у постели больного ребенка. В периоды, когда мальчику требовался уход, ее энергия и самоотверженность были изумительны, но собственное здоровье Царицы было подорвано бессонными ночами и переживаниями…

Светское общество не могло «извинить» по преимуществу домашнего образа жизни Царской семьи. В то же время духовное служение Романовых не вызывало понимания в высшем обществе. Участие Николая Александровича в подготовке прославления и торжествах по случаю канонизации преподобного Серафима Саровского, установление дня ежегодного молитвенного поминовения отца Иоанна Кронштадтского, традиционные пожертвования храмам и монастырям, организация санаториев для туберкулезных больных в Крыму, домов призрения, школ народного искусства не меняли общего отношения света к Царю и Царице. Даже помощь пострадавшим от голода 1898 года и устроенные Александрой Федоровной благотворительные базары и вечера вызывали пересуды и неодобрение. В глазах «просвещенных» критиков Романовы были «слишком патриархальны». Внимание оппозиции было сосредоточено на неудачах и неразрешенных вопросах социального порядка.

Семья Романовых