Текст книги "Бессильно зло, мы вечны, с нами Бог. Жизнь и подвиг православных христиан. Россия. XX век"

Кто знает, стал бы о. Анатолий великим старцем, если бы он тогда поступил вопреки желанию матери? Вехи, значимые в глазах людей: приход в монастырь, облачение в подрясник, в мантию, могут и не совпадать с теми, что установил Господь для Своих избранников. Александру Потапову (так звали батюшку до монашества) был задан урок послушания в мирской жизни. И он по-христиански преклонил главу, не стал искать своего, исполнил родительское пожелание. Но тем легче было проходить послушание потом, в монашеской семье – ведь оно должно быть не наружным, не показным. За неложное смирение при поступлении в Оптину Пустынь Александру была дарована милость. Подготовленного послушанием в миру, его выделил из других новоначальных и взял к себе келейником сам преподобный Амвросий. Под руководством старца проходил Александр школу внутреннего делания. Годы прошли, прежде чем он приступил к аскетическим подвигам: сугубому посту, усиленной ночной молитве.

До своего выхода к людям в качестве духовного наставника батюшка немалое время провел в Иоанно-Предтеченском скиту, ставшем центром, средоточием духовной жизни Оптиной Пустыни. Физический труд сочетался там с трудом молитвенным и обязательным для начинающих чтением святоотеческой литературы. Недостатка в книгах не было. В середине XIX века монастырь превратился в один из самых известных в России центров православного просвещения. Оптинская библиотека, по праву считавшаяся одной из лучших, насчитывала около семи тысяч наименований книг, преимущественно духовного содержания. Известно, что из всего прочитанного в годы обучения духовной науке и подготовки к монашеству о. Анатолий превыше всего ценил труды святителя Тихона Задонского.

Оптина Пустынь. Внутренний вид Святых ворот Иоанно-Предтеченского скита. Начало ХХ в.

В 1921 году, предвидя, насколько затруднительна, если вообще возможна, будет в ближайшее время непосредственная передача духовного опыта, старец советовал одному из своих воспитанников, которого благословлял на пастырство: «Возьми “Истинное Христианство” Тихона Задонского и живи по его указаниям». Так старец заботился о том, чтобы в годы, когда великие обители подвергнутся разорению, молодые священники через труды святителей и подвижников обрели в них учителей и наставников.

Душевная чистота о. Анатолия позволяла ему увидеть некоторые ситуации в несколько ином свете, чем это представлялось другим людям – не только мирянам, но порой и священникам.

Узнаваемая домашняя ситуация в семье: муж трудится, не покладая рук, над строительством храма, спешит закончить быстрее на радость людям, а дома немирно – супруга чинит препятствия и все недовольна его опозданиями – то обед простыл, то ужин передержала. И вся жизнь идет вразлад. Обращаются к о. Анатолию с просьбой помолиться об умирении «строптивого женского сердца». А батюшка, вопреки всем прогнозам, благословляет… уступить жене. Ведь, если распадется семья священника, не больший ли это будет вред для Церкви, чем незначительная задержка в строительстве храма? За мотивом благим и внешне добрым старец вмиг угадывает действие притаившегося греха: к благому делу примешалось тщеславие, забота о том, чтобы показать свою ревность перед людьми, позабыв о самых близких…

Мудрость, растворенная в простоте, переходила у о. Анатолия в пророческое предвидение. Одним он предсказывал будущее священство, другим – монашество. Известны случаи, когда он с точностью до дня определял время разрешения различных житейских неурядиц. Так, пришел к батюшке один крестьянин, оказавшийся на улице вместе с семьей. При скудости средств он не мог найти себе угол, старец же сказал ему, что через три недели семья заживет в собственном доме. И хотя никаких видимых предпосылок к тому не было, крестьянин ушел успокоенный отеческим благословением. А вскоре ему действительно предложили приобрести готовый сруб по сходной цене, да еще в рассрочку, а там появилась возможность купить недорого бревна для завершения строительства. По молитвам о. Анатолия все исполнилось в точности: на четвертую неделю крестьянская семья вошла под крышу нового просторного дома.

В годы Первой мировой войны старец многих своих чад оберегал от опасности, благословляя ехать туда, где не велись военные действия. Бывали и случаи, когда он открывал людям судьбу без вести пропавших родственников.

Читая жизнеописание старца, так щедро одаренного и помогавшего другим, понимаешь, что он без труда мог бы «помочь и себе». Ведь в конце жизненного пути его, больного и немощного, ожидали тяжелейшие испытания: арест, тюрьма, жестокость и глумление красноармейцев… Что стоило ему скрыться, исчезнуть, уйти от преследователей? Однако этого не произошло. Почему? Вероятно, по той же причине, по какой апостол Павел направился в Иерусалим, зная через откровения, что наверняка окажется в узах… Отец Анатолий добровольно принял на себя Крест Христов.

Он оставался в Оптиной, пока это было возможно, разделяя с братией страдания, выпавшие на долю монастыря. И только когда 29 июля 1922 года в Оптину Пустынь нагрянула комиссия ГПУ и батюшке объявили о новом аресте, он смиренно попросил у своих истязателей время, для того чтобы приготовиться в путь. Молился всю ночь. Можно только догадываться, какова была эта молитва немощного старца! А утром келейник батюшки о. Варнава на вопрос комиссии, готов ли старец, ответил утвердительно: «Того, кто подготовил себя к жизни со Христом здесь, на земле, Господь в эту ночь принял в обители вечные…»

Одно из пророчеств о. Анатолия, относившееся к периоду революции, достигает и нашего времени: «Будет шторм. И русский корабль будет разбит. Но ведь и на щепках, и на обломках люди спасаются. Не все погибнут… А потом будет явлено великое чудо Божие, и все щепки и обломки соберутся и соединятся, и снова явится великий корабль во всей своей красе! И пойдет он путем, Богом предназначенным!»[14]14
  Святая Русь. Энциклопедия русской цивилизации / Сост. О. А. Платонов. М.: Православное изд-во «Энциклопедия русской цивилизации», 2000. С. 32.


[Закрыть] Так старец предсказывал возрождение России именно как страны христианской, православной.

Рекомендуемые источники и литература

Житие иеросхимонаха Анатолия. Издание Введенской Оптиной Пустыни, 1995.

Беловолов Геннадий, свящ. Оптинский старец Анатолий (Потапов) // Русский паломник. 1993. № 7.

Душеполезные поучения преподобных Оптинских старцев. Издание Введенской Оптиной Пустыни, 2006.

Концевич И. М. Оптина Пустынь и ее время. Сергиев Посад, 1995.

Оптинский цветник. Изречения преподобных старцев Оптинских. М.: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2007.

Преподобные старцы Оптиной Пустыни. Жития. Чудеса. Поучения. М.: Православный приход храма Казанской иконы Божией Матери в Ясеневе, 2000.

Четвериков Сергий, прот. Оптина Пустынь. Париж: YMCA-PRESS, 1988.

«Царствие божие, еже внутрь себе сокрыл еси»
Преподобный Нектарий Оптинский
1853–29.04(12.05).1928

Память 29 апреля; в Соборе Липецких святых – 10 сентября; в Соборе преподобных Оптинских старцев – 11 октября

«Неисследимы пути души твоея, непостижимы тайны сердца твоего, преподобне отче Нектарие, но, яко лучи пресветлыя словеса твоя благовествуют нам Царствие Божие, еже внутрь себе сокрыл еси. Темже Христа Бога моли спасти и просветити души наша», – написано в духовном дневнике современного иеромонаха…

«Неисследимы пути души твоея…»

Пожалуй, лучше и не выразить. Преподобный Нектарий был, возможно, самым «сокровенным» из Оптинских старцев. Ведь что видели случайные посетители, что оставалось в памяти о нем? Игрушечки: крошечные автомобили и поезда, подаренные ему кем-то когда-то, да цветные кофточки, надетые поверх подрясника, и странная пара обуви – башмак на одной ноге, валенок – на другой. Непривычно смотрелись в обстановке кельи музыкальные ящики, граммофон, пластинки с духовными песнопениями. Одним словом, «странным» и уж очень «непредсказуемым» был этот батюшка.

Он почти никогда не выходил за ворота Иоанно-Предтеченского скита, и его появление в самом монастыре могло быть вызвано лишь необходимостью исполнить послушание настойчиво приглашавшего его для беседы о. Венедикта, благочинного монастырей Калужской епархии. Однако подолгу живший в Оптиной писатель Сергей Нилус вспоминал и о неожиданных «вмешательствах» о. Нектария в их «дачную» жизнь. Случалось, что супруги, возвращаясь с прогулки в дурном настроении после размолвки, вдруг обнаруживали «завершенные» рукой старца свежие картины Сергея Александровича. То солнечный пейзаж «окунется» в дождь и небо на нем прорежут молнии, то во всю ширь небесную по явится сделанная угольком по-французски печальная надпись: «le nuage» (туча).

«Ах, батюшка, – ну и проказник!»

А «проказник» порой и сам дожидался их на террасе, посматривая, что выйдет из его затеи. Смахнет рукавом подрясника угольную пыль, и, глядишь, ничего не осталось от душевной смуты.

…Игрушки, забавные сказочки – о том, например, как кот спас Ноев ковчег от зловредной мыши, задумавшей по внушению лукавого прогрызть пол, и заслужил тем всему кошачьему роду особое почтение и «право на блаженство». Шутки, присказки. Казалось, в этом он весь. И немногим удавалось рассмотреть, почувствовать сразу, что, чудачествуя, о. Нектарий скрывает данное ему Богом второе зрение – дар прозорливости, предвидения.

Порой ошибались на его счет и опытные священники. Так, однажды епископ Феофан Калужский, с изумлением пронаблюдав, как старец одну за другой стал своих куколок «сажать в тюрьму», «побивать» и выговаривать им что-то невнятное, приписал эти действия возрастной немощи. Смысл же всех этих таинственных манипуляций прояснился для него намного позднее, когда после революции его заключили в тюрьму, подвергли унижениям, а после и ссылке, во время которой владыка очень страдал от хозяина – владельца дома. Действия старца, показавшиеся тогда странными, относились к будущему.

Сам же о. Нектарий отзывался о себе так, чтобы у посетителей и мысли не возникло о его духовной одаренности: «Старец Герасим был великий старец, потому у него был лев. А мы малы – у нас кот».[15]15
  Преподобные старцы Оптиной Пустыни… С. 364.


[Закрыть] Или: «Как могу я быть наследником прежних старцев? Я слаб и немощен. У них благодать была целыми караваями, а у меня ломтик».[16]16
  Там же. C. 359.


[Закрыть]

Такими и подобными словами он ограждал не только людей от чувств неполезных, но и себя от ложного почитания. За странноватой формой внешнего поведения была постоянная духовная собранность, трезвость – «оружие», необходимое монаху в «невидимой брани». Внутренняя его жизнь оставалась тайной, известной лишь Богу.

Мудрость о. Нектария проистекала из опыта его жизни. Оставшись семи лет от роду без отца и долгие годы прожив в услужении у чужих людей, он еще прежде поступления в монастырь приобрел навык к трудолюбию и терпению. Благодаря случайным обстоятельствам (старший приказчик хозяина задумал женить его на своей дочери, и надо было получить благословение на этот важный шаг) он еще в юности попал в Оптину. Однако поездка эта изменила всю его жизнь: после беседы со старцем Амвросием он был принят скитоначальником о. Иларионом в число братии и уже не возвращался в мир.

«Круглый сирота, совершенно нищий», как вспоминал о. Нектарий много лет спустя, он чувствовал себя в монастыре, где было множество образованных иноков, «последним из учеников». И только с годами оценил это неожиданное «преимущество».

Как важно для монаха сохранить это самое чувство – ученичества и недостоинства, ведь оно одно способно защитить душу от духовной гордости – «самоцена». Но именно его выделил из числа других послушников опытный взгляд старца Амвросия. «Подождите, Николка проспится, всем пригодится», – по привычке рифмой отвечал он жаловавшейся на отца Нектария старшей братии.

Лишь через одиннадцать лет после поступления в монастырь Господь удостоил его монашеского пострига. Пройдет еще время, и вот уже старцы начнут направлять к нему за духовным советом и наставлениями.

Краткие слова о. Нектария, дошедшие до нас благодаря письмам и воспоминаниям о нем, поражают простотой и ясностью. В них – мудрость духовная, ум высшего свойства. Вот только некоторые из них:

«Человеку дана жизнь для того, чтобы она ему служила, а не он ей, то есть человек не должен делаться рабом своих обстоятельств, не должен приносить свое внутреннее в жертву внешнему. Служа жизни, человек теряет соразмерность, работает без рассудительности и приходит в очень грустное недоумение; он и не знает, зачем живет».[17]17
  Там же. С. 385.


[Закрыть]

Словно «выжимка», сердцевина из духовных сочинений святителя Феофана Затворника, такое вот простое напоминание о том, что Господь призывает человека к жизни разумно-свободной и бессмертной, такой, где Дух проницает и наполняет смыслом все – и душевное, и относящееся к заботам плоти.

Или еще: о высшей потребности души, о голоде духовном, который может удовлетворить только пища того же свойства – духовная: «Молитвой, словом Божиим, всякая скверна очищается. Душа не может примириться с жизнью и утешается лишь молитвой. Без молитвы душа мертва перед благодатию».[18]18
  Там же. С. 385–386.


[Закрыть]

Дар рассуждения соединялся у о. Нектария с молитвой необыкновенной силы и прозорливостью. Одним он предсказывал монашеское призвание, других, напротив, удерживал от поспешных шагов, благословляя на создание семьи, что и исполнялось вскоре. Свидетельств такого рода сохранилось достаточно.

И при этом одним из самых ярких, индивидуальных его качеств оставался интерес к внешнему течению жизни. Не покидая скита, он с удовольствием читал научные журналы, изучал отдельные дисциплины, даже брал уроки французского языка и живописи, нередко говоря о себе: «Я к научности приникаю». Потому-то и молодежь, обращавшуюся к нему, он никогда не удерживал от возможности получения высшего образования, напоминая только о том, что необходимо правильно соотносить ценности веры и знания:

«Юноши, если вы будете жить и учиться так, чтобы ваша научность не портила нравственности, а нравственность – научности, то получится полный успех в вашей жизни».[19]19
  Там же. С. 356.


[Закрыть]

В самом деле, какова будет научность, велика ли ей цена, если дух поврежден и сердце нечисто? Уважительное и вместе с тем далекое от превозношения отношение к науке привлекало к о. Нектарию духовных воспитанников из числа интеллигенции и ученых. Часто люди просто не могли поверить в то, что у старца нет не только университетского, но и вообще никакого образования. На недоумения он отвечал обычно: «Вся наша образованность от Писания».

И так – всю жизнь: между приумножением знаний, опытности духовной и сохранением простоты с оттенком юродства, которая удерживала его от того, чтобы хотя бы на минуту войти в роль старшего брата, не имеющего нужды ни в смирении перед Отцом, ни в покаянии. Когда в 1903 году братия единогласно избрала о. Нектария духовником обители и старцем, батюшка и на этот раз явился в собрание, в чем был застигнут – в разной обуви, и долго отказывался принять на себя возложенную на него обязанность «по скудоумию» и смирился с ней лишь за послушание архимандриту.

Дар пророчества считается не только одним из самых высоких даров, и не случайно апостол призывает ревновать о нем (см. 1 Кор. 14, 1), но и одним из самых нелегких для своих обладателей. Задолго до событий 1917 года в монастыре стали замечать, что юродство батюшки все чаще принимает характер «подсказок», смысл которых, однако, не так-то просто было разгадать. То вдруг он начинал ходить в халатике, из-под которого «светились» оголенные голени, то устраивал у себя склад из стеклышек, камешков и разных бросовых вещей со словами: «Это у меня музей».

Все это вспомнилось уже в 20-е годы, когда граждане стали безнаказанно ходить в присутственные места без чулок и без нижнего белья. А в Оптиной и в самом деле был организован музей, благодаря которому еще какое-то время удавалось спасать обитель от разгрома. Каково же было старцу, заранее знавшему об этом! Каждый день был для него приближением к той черте, за которой не будет прежней России.

Очень редко батюшка говорил открыто. В Оптиной сохранилось предание о его пророчестве: «1918 год будет еще тяжелее, Государь и вся семья будут убиты, замучены».[20]20
  Житие архимандрита Исаакия // Преподобные Оптинские старцы / Сост. В. Афанасьев. Издание Введенской Оптиной Пустыни, 1996. С. 78.


[Закрыть]

Многих монахов ожидали этапы, лагеря, а некоторых – тюремные истязания и смерть за Христа. В 1923 году арестовали и о. Нектария. Но Господь уберег его для поддержки и утешения людей в годы гонений на Православие. По выходе из тюрьмы старец поселился у одного из жителей села Холмищи Брянской области. Люди съезжались к нему отовсюду. И в те годы, когда, казалось, все было потеряно безвозвратно, уверенно звучали его ободряющие слова: «Россия воспрянет и будет материально не богата, но духом будет богата, и в Оптиной будет еще семь светильников, семь столпов».[21]21
  Преподобные старцы Оптиной Пустыни… С. 374.


[Закрыть] До конца 1920-х годов о. Нектарий держал молитву за Россию, за тех, кто жил в миру в постоянной опасности, и за тех, кто томился в заключении, за живых и усопших, за убиенных и пропавших без вести. Скончался он в 1928 году на чужбине, далеко от своей родной обители – «вне града».

А десятилетия спустя мощи преподобного Нектария были перенесены «домой», в Оптину. Внешний вид монастыря сохранял еще следы разорения, только-только началось восстановление храмов, и – будто антиминс на престоле – мощи святого были положены у основания поднимавшейся из руин обители. Новое поколение монахов, глядя на конец последних оптинских подвижников, обретало силы, для того чтобы понести трудности первых лет и страшное испытание, выпавшее на долю монастыря в 1993 году. В ту Пасху, через пролившуюся кровь монахов, новая Оптина вступила в наследство с прежней, претерпевшей поругание, видевшей изгнание и смерть своей братии. Трое насельников Оптиной Пустыни – иеромонах Василий, иноки Ферапонт и Трофим – стали участниками духовной вечери Господней.

Рекомендуемые источники и литература

Душеполезные поучения преподобных Оптинских старцев. Издание Введенской Оптиной Пустыни, 2006.

Концевич И. М. Оптина Пустынь и ее время. Сергиев Посад, 1995.

Оптинский цветник. Изречения преподобных старцев Оптинских. М.: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2007.

Преподобные старцы Оптиной Пустыни. Жития. Чудеса. Поучения. М.: Православный приход храма Казанской иконы Божией Матери в Ясеневе, 2000.

Пророк в отечестве своем
Преподобный Варнава Гефсиманский
24.01.1831–17.02.1906

Память в Соборе Нижегородских святых – воскресенье после 26 августа; в Соборе Радонежских святых – 6 июля

В начале прошлого века имя о. Варнавы (Меркулова) из Гефсиманского скита Троице-Сергиевой Лавры было известно от центральных губерний России до самых отдаленных ее уголков. Старец принимал народ без различия чина и звания и каждого приходящего приветствовал ласковым словом: «сынок» или «деточка». Монах строгой аскетической жизни и пастырь, преподобный Варнава был поставлен на служение Церкви перед ожидавшими ее испытаниями.

В иные дни посетители, ожидавшие приема у о. Варнавы, смыкали ряды так плотно, что даже его мать – кроткая, смиренная старица схимонахиня Дария – не могла подойти к келье старца. После нескольких неудачных попыток протиснуться сквозь множество людей она, бывало, тихо отходила в уголок, пряталась за спинами. А через минуту как вразумление барыням, оттеснившим ее, раздавался высокий, чистый голос батюшки: «Где здесь монашка? Пропустите монашку! Матушка, ты разве очереди дожидаешься? Зачем же ты отказываешься от своего сына! Я вот от тебя не отказываюсь!»

Но не только перед родной матерью, как по звонку, отворялась дверь его кельи. «Где тут лаврский монах?» – и о. Варнава сам уже пробирался сквозь толпу к растерявшемуся молодому человеку, сбивчиво повторявшему: «Я не лаврский монах, я из Белых Берегов». В ответ раздавалось: «Ну, я знаю, что ты там жил, а теперь будешь жить в Лавре и станешь лаврским монахом». Ободряя паломника, старец вводил в свою келью того, в ком ему был указан будущий старец и духовник лаврской братии – схиархимандрит Захария. Ему предстояло пробыть в Лавре преподобного Сергия до конца, вплоть до ее закрытия большевиками.

Одному из посетителей о. Варнава предсказывал игуменство, другого – плачущего о сыне, по неразумной ревности устремившемся в Африку на помощь бурам,[22]22
  Описанный эпизод относится ко времени англо-бурской войны 1899–1902 гг.


[Закрыть] – утешал: «Ну что ты плачешь? Твоего сына завтра же привезут в Москву с другими товарищами на такой-то вокзал». Третью обличал с любовью в утаенном грехе: «Барыня благая, брось ты свой табак курить, вот и будешь у меня золотая». А однажды усадил возле себя молодого человека и вдруг по-отечески обнял его: «Милый ты мой подвижник, исповедник ты Божий». Спустя годы его посетитель Илия Четверухин станет настоятелем московского храма святителя Николая в Толмачах и после арестов и ссылок примет мученический венец в одном из пермских лагерей.