Текст книги "Чёрная герцогиня"

Однако и эта милая комната не была лишена своей жуткой странности… По полу стелился жидкий, еле заметный туман. В комнате. В жилом помещении. Я сбилась со счёту, когда прикидывала, сколько раз я испытала шок за этот день.

– Ты тоже это видишь? – спросила я мужа, стоя на пороге.

– Туман! Что за чертовщина??! – Антон ощутимо напрягся. – Смотри, он просачивается с потолка, – муж указал в отверстие над окном, еле видное, действительно оттуда текла струйка тумана.– Надеюсь, на полу нет ловушек типа змей…

– Давай осторожно здесь… – сказать, что я была напугана, – ничего не сказать, – Давай посмотрим, что это за странный шкаф. Кстати, где же здесь кровать для ребёнка?

На месте кровати стоял какой-то массивный шкаф с резными дверцами. Странное сооружение! Я подошла ближе, и, отворив створки, сильно удивилась. Этот шкаф и был кроватью. Спальное место: пышная ветхая перина, разноцветные подушки из вельвета – всё спряталось внутри. Я включила фонарик и увидела, что стены шкафа были расписаны фигурками рыцарей, шутов и прекрасных принцесс. Колоритно…

– Потрясающе… Думаю, такую постель сделали, чтобы ребёнку было теплее в зимнюю пору… – во мне внезапно проснулся материнский инстинкт.

– Да… Интересно, – впервые мой муж назвал антиквариат интересным, это верный признак того, что даже ему становится здесь нескучно, хоть и жутковато.

Слева и справа от камина, чуть поодаль, стояли милые расписные деревянные шкафчики, на них лежала куча детских игрушек. Половина из дерева, половина из ткани. На полу стоял деревянный конь, рядом маленькая люлька, в которой лежала кукла из ткани, чем-то набитая. На кроватке была выбита надпись «Моей Анне».

Надо сказать, интерьер был по-детски милым. У меня было такое ощущение, что эта девочка здесь не жила и никто не жил. Просто когда-то сделали помпезный ремонт. А потом как будто всё семейство испарилось.

Пока мы осматривали сказочную детскую, я периодически слышала какие-то странные звуки сверху.

– Ты это слышишь? —я решила спросить мужа.

– Да, звук капели наверху… – Антон начал прислушиваться.

– Откуда здесь вода? – я недоверчиво поморщилась.

– Это звуки с крыши. Интересно, там что-то более странное, чем этот веселящий газ с потолка? – муж пытался шутками разрядить обстановку.

– «Дьявольская музыка»… – я вспомнила записки той блондинки.

Мы прислушались и отчётливо услышали льющиеся откуда-то струи воды и капель. Капли падали над древней детской так звонко, как будто зазывали нас наверх. Теперь я понимаю, почему девчонка назвала эти звуки дьявольскими…

Что это за водопровод на крыше, учитывая, что ничего похожего на цивилизованные коммуникации в этой башне мы не видели? У меня по телу пробежали мурашки. Откровенно говоря, они меня не отпускали с того момента, как мы покинули комнату блондинки.

– Идём! – скомандовала я.

Мы забрались на верхний этаж. Но при входе обнаружили жутко прогнившие деревянные полы, которые огибали комнату в центре башни. Нужно было найти дверь в помещение внутри, а для этого надо было обойти комнату по кругу.

– Нора, ты же видишь, тут опасно, – Антон всегда оберегал меня.

– Хорошо, иди первый, – меня было не остановить.

– Очень смешно.

Муж аккуратно наступил на первую доску при входе, и она тревожно заскрипела. Я пошла за ним. Нам пришлось буквально перепрыгивать через прогнившие в полу балки, чтобы не провалиться вниз.

Вскоре наши страдания окупились. Пройдя таким образом метра четыре, мы наконец наткнулись на железную дверь. Она была приоткрыта. Я зашла первая.

– Боже! – вырвалось у меня.

Из коридора этого нельзя было видеть из-за фресок, затемняющих окна. Посреди комнаты находился небольшой бассейн, в центре которого возвышалась статуя – и всё это из белого мрамора. Это был ангел с кувшином в руках, из которого вытекала струя воды. Она должна была наполнять бассейн, но каким-то образом вода, достигая дна, становилась паром. Этот туман выбирался из бассейна на пол и, видимо, просачивался в комнату девочки. Вокруг фонтана-бассейна была сделана каменная лавочка. Последний напоминал глубокую чашку.

Я обратила внимание на окна в помещении. Под ними сделали ниши в средневековом стиле, из камня. Там стояли современные горшки с цветами, большинство из которых завяло.

– Ничего себе! Зачем здесь делать фонтан? Никогда такого не видела, – я была под впечатлением.

– Да это самый странный замок, который я видел за последнее время, – Антон был шокирован не меньше.– Но откуда этот туман? Как это вообще возможно, учитывая законы физики? Я не понимаю…

– И зачем хозяева разводили здесь цветы? Чтобы потом бросить их тут? – продолжала я рассуждения мужа.

– Ничего не понимаю. Значит, хозяева всё-таки здесь обитали какое-то время, после чего закрыли башню.

– Мы должны спросить у графа об этом.

– Даже не думай! Придётся рассказать, как мы вскрыли его собственность! – муж начинал злиться.

Я не стала тратить время на споры, потому что приближались сумерки, и решила подробнее оглядеть этот «чердак». Окна с фресками выходили на стену, так как сама эта комната была в центре башни, нельзя было увидеть улицу. Из-за этого свет с трудом проникал внутрь. Нужно было торопиться, с фонариком нам будет трудно выбраться отсюда.

Цветы графиня бросила засыхать, но многие из них выжили, потому что на их листьях был конденсат! Потрясающе, испарение от воды их спасло! Они питались через листья.

Я решила исследовать стену за фонтаном. Её оплетал цветущий плющо. Приглядевшись, среди лоз я заметила железную дверь. Она не могла вести в коридор с гнилым полом. Я предположила, что она выходит на крышу с зубчатыми стенами, которую мы видели со двора.

Я подёргала эту дверь. Но открыть её не смогла, слишком надёжно заперли. Нам был нужен ключ.

– Что там? – сказала я сама себе.

– Это выход на крышу, – ответил муж, – видимо, тоже замурованный из-за того, что крыша в аварийном состоянии!

– Жаль… Было бы интересно посмотреть, что там, – я расстроилась, – и снова они пытались закрыть эту дверь. Да что же здесь происходит!

– Дорогая, идём отсюда, уже поздно.

– Идём в первую башню! Мы должны осмотреть весь замок, чтобы хоть что-то понять.

– Но там рядом хозяева с гостями. Да и вдруг там на самом деле нечего смотреть? – муж был не в восторге от моего любопытства.

– Мы проберёмся тихо, они не заметят! Пожалуйста. Я чувствую, что должна всё разнюхать. Они так и про четвёртую башню сказали! Но ты видишь своими глазами, что это враньё!

– Дорогая, тебе не кажется, что это немного не наше дело? – муж хотел уберечь меня от глупостей, всё же это чужие люди и их семейные тайны нас не касаются. Но меня уже ничто не могло остановить в желании разгадать загадку.

И этот ангел в чаше… Никогда не видела ничего более мистического. Готика здесь пронизывала моё тело до костей. Этот дом как будто разговаривал со мной, но пока я не могла разобрать его язык. Многие помещения оставляли жуткое впечатление, но зла я здесь не чувствовала, только мистику.

Говорящие стены. Они словно были заколдованы и пытались передать, прокричать мне какую-то информацию.

Здесь живёт тайна, которую нужно разгадать, она просто ждёт своего часа. Дети, исчезнувшие из шикарных комнат, в которых они так беззаботно жили. Чёрная герцогиня, их мать, которую они боялись, и колдовской туман… Что же сделала эта Луиза? Он действительно была ведьмой? И главное, зачем она проводила свои ритуалы?

Глава 6.Странные родители

Через четверть часа мы околачивались в районе первой башни. Стараясь беззвучно подняться по лестнице на второй этаж, мы периодически вздрагивали от громкого хохота хозяев, доносившегося из кухни.

Мы пытались отыскать помещение, которое проведёт нас внутрь башни. Очевидно, оно могло быть только в том крыле, где жили хозяева. Дверь на свою территорию они закрывали. Но, как выяснила моя жена, выламывая бедную ручку двери то влево, то вправо, дверь была заперта не на ключ.

Мы тихонько зашли на территорию хозяев и с удивлением отметили, что проходной коридор великолепно отремонтировали. Было видно, что в этой части замка проживают на постоянной основе. Справа от входа мы увидели деревянную перегородку, в центре которой была сделана дверь. Очевидно, если вход в башню есть, он располагается за этой перегородкой. Другого варианта просто не было.

– Чёрт! Только не это! – Нора была в гневе. Что-то таинственное, запертое на ключ, рождало в ней непреодолимое желание туда заглянуть.

– Что ж, они хозяева и вправе держать своё имущество под замком от любопытных русских туристов, – пытался я успокоить её.

– Не смешно! Я должна туда попасть! – Нора не на шутку разнервничалась.

– Да что с тобой такое? С тех пор как ты сюда приехала, у тебя настроение меняется со скоростью света. Я не понимаю. Почему ты хочешь туда зайти?

– Я не знаю! Точнее, ты меня не поймёшь! Я знаю, что должна. Мне надо туда пройти! Понимаешь, я с детства должна была оказаться в таком замке… Это трудно объяснить… – она сильно нервничала.

– Дорогая, с тех пор как я с тобой знаком, очень многое мне кажется странным, – она рассмеялась.

Однако я искренне не понимал, что за перепады настроения её посещают. Она как ненормальная хотела исследовать чужое имущество, и так серьёзно злилась, натыкаясь на преграды… Хотя в обычной жизни она спокойный и доброжелательный человек. В общем, она вела себя крайне неадекватно.

Нора задёргалась на месте, топнула ногой и чуть не упала. Она резко оперлась рукой об стену, на которой висел ящик. И в нём раздался стук, похожий на бряцанье железок.

– Что такое? Ударилась? – она была сама не своя.

– Да, об какую-то полку…

– Открой! – я решил, что это может быть ключница.

Нора несколько секунд рассматривала ящик, а затем аккуратно открыла его. Внутри мы обнаружили несколько тяжёлых связок ключей. Многие из них были старинной формы. Вот оказывается, где хозяева держали все ключи от «аварийных помещений»! Надо отметить, что европейцы чересчур доверчивы. В замке гостило много туристов, а ключи лежали практически в свободном доступе. Единственное, что их отделяло от злоумышленника, – это надежда на его скудный ум и то, что он не догадается, где искать ключи… Поистине, их культура для меня загадка! Зачем так надёжно запирать двери от посторонних и при этом хранить ключи в открытом доступе?

Нора долго перебирала ключи, пока не нашла подходящий. Как только мы открыли эту дверь, наши глаза окунулись в кромешную темноту, и мы с Норой по очереди аккуратно зашли внутрь.

Очутившись на территории башни, мы услышали голоса хозяев по ту сторону коридора: кто-то хотел зайти в свою комнату. Судя по разговору, это был их сын, Поль. Мы с женой быстро закрыли за собой дверь, выключили фонарь и притихли за тонкой деревянной перегородкой. Всё это напоминало детство и игры в прятки.

– Этот отпуск я запомню надолго… – шёпотом сказала Нора. – Кажется, он ушёл в свою комнату, пойдём.

– Ты уверена? Мне будет очень стыдно, если нас застукают.

– Мне тоже. Поэтому надо торопиться, – жена включила фонарик, и перед нами возникла винтовая лестница. И ещё одна ложь от Дюпре, довольно необъяснимая. Граф чётко сказал, что башня была перестроена под этажи с комнатами. То есть башенное пространство служило сообщением между этажами и подняться вертикально никак не представлялось возможным. Только по горизонтали и только по своему этажу.

В принципе, это могло сойти за правду, так как была ещё одна лестница наверх рядом с нашей комнатой. Мы поднялись по ней в первый же день, но там были только маленькие комнаты для прислуги и располагались они прямо над нами по принципу вагонов электрички. Ложь графа могла остаться нераскрытой, но только для тех, кто не заходил на их территорию.

Мы продолжили наше восхождение. Первые два яруса действительно были перестроены, выходит, наверху осталось только два этажа для комнат. И действительно, мы увидели дверь в комнату на третьем этаже. Она была далеко не так стара, как двери в других башнях: резная, тяжёлая, на ней были искусно вырезаны фигурки средневековых людей. Мы толкнули её, и она поддалась. Если бы вы могли там присутствовать, вы бы поняли мои эмоции.

Это совсем не та покинутая старина, что царила в других башнях! Да, здесь нас тоже встретил слой пыли, но комната была очень богато убрана. Даже я, человек, мало понимающий в истории, сразу это понял. На стенах висели огромные, плотные и красивые гобелены со сценами охоты. Камин был сделан из белого мрамора; конечно, присутствовали следы копоти, но оно и понятно, здесь когда-то жили. Резной письменный стол с изображениями святых стоял у окна. Что-то типа конторки располагалось вдоль стены, там тоже были изображены маленькие средневековые человечки. Короче говоря, настоящий антиквариат…

– Антон… – жена продолжала шептать. – Ты это видишь?

– Да, это сложно не заметить. Думаю, они сидят на целом состоянии… Может, им следует это продать, и они смогут отремонтировать замок? – заключил я.

– Боже… Это век пятнадцатый. Посмотри, какого качества мебель. Сейчас такой почти нет. Всё закрыто на ключ… – Нора начала что-то искать в кармане и вдруг вытащила связку ключей.

– Ты что, забрала ключи с собой?! А если хозяева увидят?

– Наплевать! Мы с тобой попали в параллельный мир. Это стоит того, – на этот раз я был с ней согласен. Нечасто так интересно проходит обычный отпуск. Нора стала подбирать ключи к конторке, и на одном из них старая дверца поддалась. Оказывается, и её не обошло время, одна створка чуть не упала жене в руки, но устояла. Внутри лежали исписанные бумаги.

– Как много средневековые люди писали, – удивился муж.

– Антон, кажется, это письма и… дневники. Среднефранцузский слишком сложен, ещё этот почерк… Но точно видно заглавные буквы. Он пишет жене. Видишь, обращается – «Луиза, любовь моя… Я жду твоего возвращения». Это так романтично…

– Да, если бы остальное разобрать.

– Возьмём к себе в комнату! – предложила жена.

– С ума сошла? – я негодовал от таких предложений.

– Ты заметил, что здесь поддерживается порядок?

– Да! Ещё бы. Всё довольно хорошо убрано и сохранено. Никаких следов крыс. Думаю, здесь однозначно жил мужчина. Судя по стилю и охотничьим трофеям… Оружие, опять же. Интересно, мечи все ещё острые? – я пошёл к стене, чтобы вытащить меч из крепежей.

– Будь осторожен!

Меч оказался очень тяжёлым и острым, трудно же было сражаться средневековым рыцарям. Попробуй таким орудовать в бою.

– Потрясающе! – теперь у меня начало подниматься настроение. Наконец я нашёл в этой поездке то, что радовало именно меня. Оружие и острые ощущения.

– Думаю, это комната мужа герцогини Луизы. Шикарное убранство. Почему же они так заботятся об этих комнатах и ничего не продали или хотя бы не показывают в качестве музейных экспонатов? – супруга явно была захвачена нашим расследованием.

– Хороший вопрос.

– …Антон, кажется, я могу прочитать некоторые записи из дневника герцога: «Она спустилась со ступенек кареты так легко, просто. Она стала стройной, как девочка, её волосы стали лучше, сильнее… Блестящими, как у молодой девушки. Они стали более красивого цвета, темнее».

Так, дальше я не разберу… Ах, вот:

«Ногти стали длиннее и белее. Она пыталась спрятать лицо, но это было трудно утаить. Я не мог не заметить, что её губы налились кровью, они стали красными, как гранаты в её ушах. Ресницы стали длиннее и темнее. И этот неестественный румянец, это явно была не краска.

Я спросил, нет ли у неё лихорадки, но она покачала головой и сказала, что хочет отдохнуть с дороги. Она явно что-то скрывала. И ей было стыдно и больно. Но говорить об этом она не хотела, я слишком давно знаю свою жену…». Если бы меня слышала моя учительница французского, она бы мной гордилась!

– А может, не стоит? Зачем это тебе? – я искренне недоумевал.

– Я не знаю. Я должна, я хочу. Просто поддержи меня, пожалуйста…

В этот момент Нора была такой трогательной. Конечно, я не мог ей отказать. Но эта озабоченность средневековьем откровенно меня пугала.

– Хорошо, читай дальше, – ответил я.

– «Самое странное, я никогда не забуду её кожу в тот момент. Она стала жемчужно-белой, очень красивой, пропали веснушки и сошёл весь загар. В сочетании с красным бархатным и гранатами в ушах её кожа смотрелась особенно ярко, прекрасно.

Она ступала как неземное существо. Мне показалось, что ей снова шестнадцать. Её талия… совершенно не было следов рождения детей на фигуре. Она обняла меня так крепко и плотоядно, что я удивился. И почувствовал слабость. Видимо, слишком скучал по ней». Боже, как это романтично! Он так красиво описывает её! – жена сделала по-детски драматичное лицо.

– Да, но какое-то странное описание, бледность, видимо, считалась сексуальной, – ответил я.

– В средние века бледность была писком моды! Она символизировала чистоту женщины. А вот тёмные волосы считались признаком предрасположенности ко злу.

– Времена сильно изменились. Видимо, он так долго её не видел, что она показалась ему более красивой, чем обычно. Есть что-то ещё интересное?

«16.10.1452г.

Ночь, проведённая с женой, меня обессилила, хотя я её так ждал. Наверно, я постарел за этот год. Это странно. Она была странной и дикой».

– Может, она правда была ведьмой? – усмехнулся я и схватил жену за руку.

Вдруг в окно подул сильный ветер. Ставни зашумели. Я даже немного вздрогнул, но быстро взял себя в руки.

– Не пугай меня! – Нора вздрогнула.– Слушай дальше.

«21.10.1452г.

Я постоянно чувствую недомогание после времени, проведённого с женой. Наверно, я заболел».

– Либо она была ненасытной женщиной, либо у герцога начались проблемы, – снова решил я пошутить, – Однако это не объясняет нам ничего.

– Согласна. Вот ещё…

«Запись от 09.11.1452г.

У нас был очень серьёзный разговор с женой. Она рассказала мне все детали поездки и то, что нашла средство от нашего несчастья. Это требует срочных мер, промедление может стоить жизни. Страшнее всего за наших детей. Мы вывезем их в безопасное место. Потом жена доведёт дело до конца. Мы спасём свою семью, я уверен, что Господь не оставит нас».

– Ничего себе! Антон, что-то случилось в этой семье, это же очевидно! Комнаты детей выглядят так странно! С чем это может быть связано? – Нора задумалась.

– Согласен, тут есть какая-то загадка. Что-то серьёзное произошло в этой семье, о чём врун-граф не хочет говорить, – откровенно говоря, я был уверен, что граф знает, какие скелеты хранятся в шкафу его семейства, просто эта информация не для посторонних.

– «Запись от…

Её объятия душат. Она стала часто обниматься с людьми, как – будто её это спасало от чего-то или придавало сил. Луиза иногда пытается сдавить меня с силой пальцами или ущипнуть. Она как – будто получает от этого жизненные силы». Ужас, наша герцогиня любила садо – мазо? – Нора засмеялась.

– И была очень распутной, судя по всему, – меня тоже забавляла вся эта порнография XV века, однако было в этих записях что-то тревожное.

– Думаю, всё прочитать мы не успеем, надо идти наверх, – скомандовала жена, —в этой семье явно есть тёмная тайна, тем более что граф обмолвился, что герцогиня была ведьмой. Откровенно говоря, меня немного пугают эти записи, что с ней могло произойти?

– Не могу ничего предположить. На болезнь это непохоже… Какое-то сумасшествие просто. Идём, милая.

Дневник Норы

11.09.2016г.

Мы стали подниматься на четвёртый этаж. Сказать, что мы удивились ещё больше, – ничего не сказать! Это была комната королевы, не меньше…

Высокая дубовая дверь открылась со скрипом, и первое, что мы увидели… самих себя. Знаю, это звучит как бред. Но именно такое впечатление создавало огромное готическое зеркало в пол, в высоту она было около двух метров, его обрамляла рама из резного массивного дерева, и наверху была вырезана имитация крыши готического собора. Очень колоритная вещь и немного пугающая. За счёт зеркала создавался некий коридор… насколько я знаю, такие порталы используют для магических обрядов. Воистину комната волшебной колдуньи. Слева от зеркала располагалось окно с видом на поля, ещё левее туалетный столик.

Эта комната имела сходство с детской наверху, так как была почти вся обита резным деревом. Существенная разница состояла в том, что здесь жил взрослый человек.

Справа от зеркала располагался письменный стол, ещё правее – подставка для книг, окно и огромный камин.

Удивительное зрелище нам открылось слева от туалетного столика и прохода в комнату для обороны замка. Это была глухая стена, разделяющая комнату почти пополам. На ней были вырезаны изображения библейских сцен и другие средневековые сюжеты.

– Интересно, так жили все герцогини?.. – спросила я мужа полушёпотом от шока.

Мы оба были впечатлены.

За мебелью висели гобелены, большие и мягкие на ощупь. Справа и слева от двери стояли высокие готические шкафы, открытые нараспашку. В них хранилась целая коллекция средневековой одежды. Платья и головные уборы, казалось, были везде. Я сразу заметила, что все они сшиты из шикарной ткани, украшенной полудрагоценными камнями.

Мне сразу захотелось потрогать эти вещи. Платья были сшиты из бархата разных цветов: пудрового, мятного, бирюзового, бордового. Это были летние лёгкие ткани из атласа и зимние наряды, отороченные мехами, в основном с высокой талией и открытой грудью, как и полагалось, согласно бургундской моде XV века.

Одно платье меня привлекло особенно, я не могла оторвать от него взгляд. Будто у меня лично с ним связаны какие-то бурные и важные переживания: это было зимнее платье из тяжёлого кроваво-красного бархата, с высокой талией, отороченное серебряными нитями, мехом. Юбка была вышита в форме накидки, под ней выступало что-то вроде нижней юбки из тяжёлой парчи с узорами; длинные, как у феи, рукава спускались к полу. Средневековые дамы выглядели куда ярче современных.

В одном из шкафов хранились головные уборы, в которые женщины убирали волосы. Двурогие колпаки с короткими вуалями, обрезанные конусы и, конечно, мои любимые атуры, шапки фей.

На мой взгляд, ничто так не отражает готическую эпоху, как атуры, – это длинные конусообразные шапки, которые могли достигать двух метров. Высота этого головного убора зависела от статуса хозяйки: чем выше положение дамы, тем выше атур. С кончика такой «шапки» обязательно спадала шёлковая ткань.

Я как кошка ластилась к этим платьям, практически обнималась с ними.

Муж недоумённо посмотрел на меня:

– Будь осторожна, вдруг эти платья не вытряхивались последние пятьсот лет, – сказал он с заботой

– Какой бархат… А камни… – я стала доставать платья. Они отлично сохранились! Оказывается, Дюпре знали, как хранить историческое наследие. Просто берегли не всё, что у них есть.

– Мне кажется, эти камни и золотые нити настоящие. Надо же! Посмотри на головные уборы! Это же настоящие атуры! – моему восторгу не было предела.

– Что это ещё такое? С меня хватит слова «гобелен», – Антон ненавидел разговоры об одежде и считал их пустой тратой времени.

– Это шапка как у феи! —мои губы растянулись в улыбке. Только ради этих эмоций стоило воровать ключи у Дюпре. – Остроконечная шляпа с тканью, ниспадающей вниз.

– А-а-а, это как лифчик у Мадонны, только на голове? – любовь иронизировать никогда не покидала моего супруга.– Давай посмотрим, что за стеной, – предложил муж.

– Я уверена, что там кровать, как и в детской. Она же должна где-то быть.

Мы ощупали стену, плотно покрытую резьбой, пытаясь понять, где находится дверь. Наши пПоиски не увенчались наши успехом не увенчались, но после, ближе к выходу я обнаружила выступающее в стене деревянное колесо фортуны – средневековый символ, означающий превратности судьбы. На нём изображён круг, в центре которого сидит женщина с завязанными глазами и крутит колесо, управляющее судьбами людей. Я взялась за колесо и попробовала прокрутить его. В комнате раздался скрежет, стена как будто разошлась, и двустворчатая дверь отворилась наружу.

Внутри деревянной коробки было темно и пахло затхлостью. Нора посветила фонарём. Оказалось, за стеной целых два помещения. Первое – предбанник, полностью сделанный из дерева.

Мы осторожно вошли внутрь. Когда Антон зашагал по деревянному полу, тот заскрипел. Стены внутри так же, как и снаружи, украшали тёмные готические фигурки людей. Потайная комната оставляла довольно тяжёлое ощущение.

Слева располагался встроенный деревянный шкаф, внутри которого мы ничего не обнаружили. Зато прямо напротив входа, у дальней стенки, мы нашли нечто вроде высокого узкого серванта с прозрачным стеклом, но стояла там далеко не посуда. Внутри красовался огромный полутораметровый атур необычайной красоты, насыщенного пудрового цвета, с короткой белой вуалью, сверху отороченный белой шёлковой тканью. По нижнему краю он был украшен золотой цепью с камнями, а сам белый шлейф крепился к основанию огромными драгоценными камнями. Я не сильно разбираюсь в камнях, но это было похоже на сочетание гранатов, морганитов и коричневых бриллиантов с золотом. Я была в шоке.

– Эта корона, не иначе, – я проглотила язык.

– После этого я ни за что не поверю Дюпре, что им нечем платить за ремонт замка. Это просто чудо! Поэтому они сюда никого не пускают. Здесь целое состояние, – муж был в шоке не меньше.

Я подошла к шкафу, открыла его и потрогала атур. Он был невероятен.

Тем временем Антон подошёл к створкам справа от шкафа и открыл их. Они раздвигались в разные стороны, и за ними была огромная аккуратно заправленная кровать. Однако до того как лечь в неё, надо было подняться по ступенькам. Слева и справа были также резные полки и шкафчики для хранения. В другой стороне этой комнаты в комнате мы увидели закрытое окошко. Всё же у них была продумана подача кислорода.

– Интересно, зачем постель так глубоко спрятана? – я рассуждала вслух.

– Наверно, затем, чтобы никто не слышал, как развлекается развратная герцогиня, – Антон снова шутил.

– Идиот, – я тоже рассмеялась, но потом вспомнила про атур, – Антон, я хочу его померить.

– Я надеюсь, ты говоришь не про эту корону, – муж ухмыльнулся.

– Да, именно про неё, – я была настроена решительно.

– Боже всемогущий, женщина! Ты хочешь, чтобы нас посадили в чужой стране, – ему явно не нравилась моя затея, но отступать, я не собиралась.

Я открыла стеклянный шкаф и аккуратно вытащила атур. Он хорошо сохранился, очевидно, за ним ухаживали. Затем я вытащила его на свет. Для того чтобы надеть его, нужно было убрать волосы. Я подошла к туалетному столику, поставила корону-атур и увидела нечто удивительное.

На туалетном столике была куча диковинных предметов: массивные расчески и гребни, украшенные камнями; шкатулки, вырезанные из дерева, ещё металлические шкатулки с камнями.

Я открыла металлическую шкатулку. В ней обнаружилось редкостное сокровище: тяжёлые колье и серьги из белого золота. На первом красовались пять вставок из крупных гранатов. По три массивных граната украшали каждую из серёжек, похожих скорее на подвески. Начищенные до блеска камни отливали красным.

– Теперь понятно, почему сюда не водят туристов! У меня такое ощущение, что я где-то видела это украшение, – я выпалила это признание совершенно нечаянно.

– Да, конечно, на нашей соседке, которая вышла на пенсию, – муж был в шоке, – Они просто миллионеры! Ничего не понимаю…

– Может, это особая любовь к семейным реликвиям и они не хотят с ними расставаться? Но колье… просто прелестно… – я, как и любая женщина, была очарована таким изобилием красоты и драгоценностей.

– Такие драгоценности надо хранить в швейцарском банке! – муж явно был взбудоражен увиденным.

Антон потянулся к другим шкатулкам. Когда он их открыл, мне показалось, что мы герои сказки. Шкатулки были завалены драгоценностями. После этого я вспомнила Агнес, работающую в саду в старых сапогах и рваной куртке.

– Хорошо, нас могут застукать здесь, времени мало. Помоги мне надеть корону, – попросила я мужа.

– Нет, даже не проси. Кто-то из нас должен остаться на свободе, чтобы оплатить ипотеку.

Я стала собирать волосы наверх, закрепила их на макушке в пучок. Затем перед зеркалом надела атур. Он очень плотно сидел на голове, был довольно тяжёлым, но сидел прочно. Это была самая настоящая корона, как будто хозяйка изо всех сил пыталась подчеркнуть свой статус перед кем-то. Я была похожа на сказочную принцессу. Атур еле помещался в зеркале и оттого выглядел ещё более величественным.

Когда я посмотрела на своё отражение в готическом зеркале, я испугалась. Меня охватило ощущение, что я меняюсь. Как будто я – это не я. Точнее, как будто я увидела настоящую себя. Мне показалось, что я и раньше смотрелась вот так: в это зеркало. Время остановилось. Я слышала только ветер, который начинал терзать ставни окон. Прошлое воскресло. На миг мне показалось, будто я готовлюсь спуститься к званому ужину, а сейчас вообще XV век. Я настолько отчётливо видела и понимала средневековье, что не осталось сомнений, что я была его частью. Что со мной происходит?

– Боже, как я хочу здесь жить, – это всё, что я сказала вслух.

– Я не сомневался, ваше величество, – муж заулыбался, – снимай корону и пошли отсюда, уже вечер, мы не сможем уйти незамеченными, если задержимся. Кстати, посмотри на потолок.

Придерживая свою «шляпу», я взглянула наверх и удивилась, как такая деталь ускользнула от нашего взора раньше. Потолки в комнате хозяйки были высокие, в отличие от других башенных комнат. Её комната была выстроена до самого потолка, под которым висела огромная люстра для свечей. Вдоль крыши виднелись ниши для свечей. Оттуда свисали канделябры в огромном количестве. В центре, на потолке, виднелся какой-то странный высеченный символ.

– Интересно, зачем ей столько света? – спросил муж.

– Может чтобы наряжаться… Однако, жаль, что мы не можем спросить это у графа.

Мы быстро убрали все вещи на место и направились к выходу. Тут мне на глаза попался ещё один интересный предмет.

– Антон, смотри это чей-то маленький портрет. Гравюра, – меня посетило чувство умиления от увиденного.

На письменном столике стояла старинная гравюра с изображением маленькой девочки. Это совершенно точно была не та блондинка в детстве. Это другая девочка. Думаю, та, для которой была выстроена детская в третьей башне. Я взяла гравюру в руки, чтобы подробнее разглядеть её лицо.

Девочка была просто красавицей. Такая могла бы выступать на американских конкурсах красоты. Личико в форме сердечка, глаза далеко посажены, но ярко-голубого цвета, аккуратные носик и губки. Волосы светло-каштанового оттенка убраны в средневековый чепец, украшенный камнями. Платье на девочке было как у взрослой женщины, так было принято в средние века. Детей, особенно для картин, одевали как взрослых. Получалась эдакая маленькая женщина.