Текст книги "Ритуал истины"

Ритуал Истины

От всей души благодарю своего друга и редактора Григория Н. за поистине неоценимую помощь.

Глава 1

Я с тоской вздохнула, в очередной раз ругая судьбу-злодейку, которая, неловко повернувшись, спутала мне все карты. Да что там – она и вовсе уронила колоду, позволив переменчивому летнему ветерку вдоволь с ней поиграть.

В нашем корпусе общежития решили сделать косметический ремонт и в связи с этим попросили студентов временно освободить помещение. Разумеется, я была очень недовольна. Мне не нравилась ни предстоящая встреча с мамой, ни трата драгоценной стипендии на билет, ни разлука с подругой-однокурсницей.

К чести администрации института стоит сказать, что на время летних каникул большинство студентов и так разъехались по домам, и в общаге оставалось человек тридцать, не больше. Но по моему скромному мнению, интересы немногочисленной группы людей тоже следовало учитывать. Однако делать этого никто не стал, и нам пришлось покориться.

К сожалению, я не принадлежу к числу тех людей, для которых родительский дом является уютной и надёжной крепостью, полной счастливых детских воспоминаний, родительской любви, любимых игрушек и вкусных обедов. Поэтому меня совсем не радовал тот факт, что я вынуждена была покинуть Рязань, и вернуться в своё родное село.

Придётся теперь отложить до лучших времён походы в кино и театр, чтение книг и долгие прогулки по городу, который казался мне большим и полным возможностей.

Здесь же, в родном доме, не видать мне спокойной жизни, как своих ушей.

К сожалению, моя мама совсем потеряла контроль в потреблении алкоголя. Оказавшись у неё в гостях и оценив масштабы бедствия, я изо всех сил пытаюсь отвадить её от бутылки, но все усилия оказываются бесполезны. Она не желает слушать меня.

Отношения у нас и раньше были достаточно напряжёнными, теперь же испортились окончательно. Несмотря на своё состояние и помутнённый рассудок, мама истово презирает меня и совершенно не собирается скрывать своих чувств. Спасибо и на том, что не гонит ночевать на улицу.

Остаётся смириться с ситуацией, признать тот факт, что я никак не смогу повлиять на маму и вылечить её. Нужно постараться всеми силами избегать её общества, чему и она будет только рада. Тем более что терпеть осталось совсем недолго. Сегодня второе августа, и всего через какие-то двадцать восемь дней я уеду прочь, снова окунусь в учёбу, буду общаться со сверстниками и отвлекусь от гнетущей атмосферы, которая царит в моём родном селе и родном доме.

Здесь, всего за сотню километров от Рязани, совершенно другой мир.

Кажется, что время остановилось в девяностых годах.

Здесь всего пара магазинов, причём не супермаркетов, как в городе, а самых обыкновенных, с весами, счётами и книгой учёта должников. У некоторых жителей есть козы и коровы, многие до сих пор моются в бане и пользуются газовыми баллонами для приготовления пищи. У нас с мамой газ проведён в дом, однако туалет так и остался во дворе, в виде покосившегося деревянного строения с многообещающей дыркой в земле, выкопанной ещё при царе Горохе.

Немногочисленные местные детишки радуются тому факту, что не нужно просыпаться ранним утром и плестись в соседнее село в ненавистную школу, и вовсю резвятся, наслаждаясь солнечными деньками. Но мне уже неинтересно носиться по полям и играть в догонялки, и потому я чувствую скуку и потерянность. Мои одногодки в качестве развлечения предпочитают ходить в местный «молодёжный клуб», где включают музыку и употребляют купленное по дешёвке пиво. Однако я там показываться не собираюсь. Во-первых, познакомиться там можно только с ребятами из рязанского завода, уже начавших вести «разгульный» образ жизни. А во-вторых, я не очень-то люблю шумные сборища, терпеть не могу алкоголь и предпочитаю умных и разносторонних собеседников, таких, как мои нынешние однокурсники. А они остались в Рязани.

Поэтому мне остаётся только библиотека с кучей книг советских времен, мобильный телефон, ловящий связь по настроению, да старенький телевизор, который мама по какой-то причине ещё не пропила.

За те две недели, которые я прожила здесь, не произошло ни единого события, достойного внимания. И как тут люди существуют годами? Остаётся только удивляться.

С одной стороны, спокойствие и тишь да гладь – хорошие спутники жизни, а с другой, они начинают надоедать через некоторое время, особенно если ты молод, полон надежд и мечтаний.

Занятая этими мыслями и сбором ягод во дворе, я не сразу обратила внимание на звук мотора, который доносился со стороны дороги. Отвлекшись от своего занятия, я раздвинула ветки кустарника, встала на цыпочки и выглянула из-за покосившегося забора.

И обомлела.

Красивый чёрный джип, сверкая полированными боками и мягко урча, катился по плохо заасфальтированной дороге.

С трудом придя в себя, я решила слегка пошутить, чтобы улучшить мрачное настроение, и старушечьим голоском запричитала:

– Ишь ты, какой фря катится. Но и я не так проста. Чай, не дикий человек, чтобы на красивые машины рты раскрывать.

Но, шутки шутками, а логика подсказывала, что ничего особенно удивительного в ситуации нет. Небось, приехала богатенькая молодежь, хочет порыбачить и шашлыки пожарить, просто устали ребята от постоянной беготни большого города. Странно, конечно, что они выбрали наше захудалое и скучное село, но может быть, у кого-нибудь из них здесь живёт бабушка. Или просто навигатор сломался. Ничего особенного.

Тем временем автомобиль затормозил, дверь его открылась, и на свет божий выбрался парень, наряженный в голубые рваные джинсы и модную рубашку с короткими рукавами.

– Приветик! – сказал он, и улыбнулся настолько светло и обаятельно, что я не сдержалась, тоже улыбнулась и ответила:

– Привет, коль не шутишь.

Он коротко хихикнул и пару раз махнул мне рукой:

– Меня Олег зовут. А тебя?

– Грета.

Я уже привыкла к тому, что моё имя обычно вызывает у новых знакомых неподдельное удивление, но Олег не стал заострять на нём внимание и задавать неуместные вопросы о развитой фантазии моей мамы, а вместо этого попросил:

– Грета, не могла бы ты мне помочь? Я приехал сюда на месяцок, отдохнуть. Я вижу, ты местная, и наверняка знаешь, где здесь можно погулять, что посмотреть и чем заняться. Я уже пытался спросить про это у старушки в начале твоей улицы, но она только у виска покрутила, и сообщила мне, что я дурной совсем, раз решил в глушь «погулять» поехать.

– В принципе, она была права, – я качнула плечами, открыла калитку и вышла за забор. – Но, если ты искал тишину и покой, то можешь считать, что нашёл их. У нас тут красиво и уютно.

– Меня совершенно Москва доконала, – пожаловался Олег, протягивая мне новенький мобильник, на экране которого была открыта подробная карта нашей местности. – Знаешь, кто из здешних жителей может пустить меня на постой? Важно, чтобы у них был в наличии дворик, а ещё лучше гараж, чтобы можно было бросить машину.

Я приблизилась вплотную к собеседнику, взяла в руки телефон, бесцельно повертела в разные стороны и задумалась на пару секунд.

Вроде бы никто из соседей не занимается сдачей машиномест, но с другой стороны, никто из них и не откажет, если хорошо попросить и предложить немного денег.

Подняв голову, я поймала взгляд Олега. Глаза у него оказались светлыми, серо-голубыми, с таким лукавым прищуром, словно он что-то задумал, но при этом выражение лица было приветливым и даже простодушным.

Его обаяние ощущалось почти физически, оно словно сочилось через поры кожи, и я, потирая лоб рукой, тихо произнесла:

– Можешь оставить машину у нас. Гаража у нас нет, но есть навес, так что она даже не заржавеет. И пустая комната имеется. В доме проведён газ, есть отопление, и воду для мытья нагреть очень легко и быстро. Но только на особые удобства не рассчитывай. Туалет находится во дворе.

Олег просиял, и, взъерошив русые волосы, принялся горячо меня благодарить.

– Подожди радоваться, – я взглянула на него исподлобья, но снова не смогла сдержать улыбки, – моя мама не лучший арендодатель. Предупреждаю сразу, она любит выпить и не любит людей.

– Я просто дам ей пару тысяч, и конец проблеме. Тем более ночевать в доме я не собираюсь. У меня есть палатка и другое снаряжение, которыми я собираюсь воспользоваться. Может, заявлюсь в дом пару раз в неделю, чтобы помыться. А если погода будет хорошая, то мыться можно в речке.

– Мыться в речке? Это что-то новенькое. Только вода в ней и без тебя не особо чистая, – я захихикала, втайне обрадованная тем, что Олег не испугался, заслышав о моей «проблеме» с мамой, и более того, моментально ее решил.

– Что, не ожидала услыхать такое от коренного москвича, приехавшего на новой тачке? – подначил меня Олег. – Но ты меня ещё не знаешь. Я собираюсь жить на улице, питаться подножным кормом и драться с медведями, а ещё пить из лужи и познавать прочие грани сельской жизни.

Мы ещё немного поболтали, и Олег объяснил мне, что устал от обыденности и бытовухи, которая окружала его в столице, и решил привнести в свою жизнь новизну, разнообразие и, главное, цель. Поэтому он устроил себе спонтанный отпуск, приобрёл походную палатку и другое снаряжение, а затем выехал, в прямом смысле, куда глаза глядят.

Поступок, конечно, смелый и неординарный, даже достойный уважения.

Мне понравилась его самоирония, позитив и открытость характера, и потому я окончательно уверилась в том, что сделаю всё возможное, чтобы убедить маму его впустить.

Однако убеждать её не пришлось.

Как только она увидела в руках Олега крупную купюру, то сразу же закивала, заранее соглашаясь на всё, что он собирается попросить.

Да и чему тут удивляться? Сейчас для неё приличная сумма, которую можно спустить на водку – просто подарок судьбы.

Наверное, Олег и правда устал от Москвы.

Он долгое время шлялся за мной по окрестностям, восторгаясь тишиной, красивым густым лесом, полным ягод и грибов, и другими красотами. Надо признать, я заразилась искренним энтузиазмом и полностью разделяла интерес и удовольствие от нашего времяпровождения.

Почувствовав себя почти профессиональным экскурсоводом, я показала ему любимые с детства места, рассказала все деревенские байки, которые только смогла припомнить.

Он даже рискнул искупаться в Оке, несмотря на то, что на поверхности плавали не только кувшинки и куча улиток-прудовиков, но ещё и странного вида ряска.

Остальные местные девушки сплетничали об Олеге много дней, и даже гонялись за ним, словно за знаменитостью. Как же так: молодой, интересный, москвич, при деньгах, и при всём этом явно не дурак. А то, что кажется чудаком и выкидывает странные фортели вроде идеи приехать в полузабытое село под Рязанью, так это же хорошо, значит, не скучный. Но он не обращал на них особого внимания, от предложений «пойти в клуб, а потом – в гости» уверенно отказывался, а вместо этого дожидался вечера, хватал палатку, и шёл вместе со мной напрямую в лес.

Не знаю, почему именно я удостоилась такой «чести». Возможно, его внимание привлекла моя изначальная холодность, а может, что-то ещё. Но потом он уверял, что сразу почувствовал во мне «родственную душу».

Но я в то время испытывала к Олегу только дружеское расположение и симпатию, и потому с радостью принимала предложение сопровождать его во время прогулок по окрестностям.

Я ожидала, что городской человек вроде него должен бояться диких зверей, темноты, трудностей и бытовых неудобств. Но Олег вёл себя практически идеально: он не жаловался на убогие деревенские виды, на отсутствие горячей воды и приличного санузла, не пугался погодных условий, не шарахался, когда слышал треск в лесу (медведей и волков у нас, разумеется, не водилось, а вот кабана или оленя можно было встретить запросто). К тому же, он оказался чертовски приятным собеседником.

Мы с Олегом были одного возраста, но, несмотря на это, имели совершенно разный жизненный опыт. Он вырос в Москве, с любящими родителями, а я – в маленьком Рязанском селе. Однако этот факт совершенно не помешал нам найти взаимопонимание. Ведь в остальном мы оказались похожи.

Моя мама была только рада тому, что я практически не появляюсь дома, и даже не интересовалась, какого рода отношения у меня с Олегом. Да оно и к лучшему.

Но, даже если бы она была классической мамой-наседкой, то всё равно, повода волноваться за меня не было. Олег вёл себя как настоящий джентльмен.

Отношения у нас в тот август оставались сугубо дружескими.

Мы ночи напролёт валялись на ковриках около палатки, вглядывались в ночное небо, усыпанное яркими звёздами, и разговаривали. Он не позволял себе ничего лишнего, ни на что не намекал и не пытался флиртовать, и мне это ужасно нравилось. Рязанские парни всегда были до ужаса прямолинейны: и руку на коленку пытались положить, и по попе хлопнуть, и даже напрямую предлагали секс без обязательств.

Поэтому с Олегом было легко и приятно: я чувствовала, что он меня уважает, и я интересна ему как личность, как начитанная и разумная девочка, а не просто «малышка на пару ночей». Само собой, я ценила ту дружбу, которая наметилась между нами, и не пыталась развить отношения во что-то большее, тем более что тогда была совершенно неопытна в этом плане.

Единственная подруга, которой удавалось изредка «вылавливать» меня для встречи, пыталась убедить меня, что я просто обязана переспать с таким красавчиком, чтобы потом «в старости было, что вспомнить». Но я только отмахивалась. Может, сказывалась моя природная скромность, может, воспитание, а может, поднимал голову суровый и почти мужской характер, который с годами только укрепился. Я всегда гордилась своей принципиальностью, и не собиралась заниматься сексом без влюблённости, а влюблённости ни к кому у меня пока не возникало. И к Олегу, как ни странно, тоже.

Мне было приятно его общество, мы нашли общий язык, но время шло, и я каждый раз напоминала себе, что скоро нашему общему приключению придёт конец. Конечно, я не сомневалась, что это прекрасное время навсегда останется в моей памяти, но на продолжение не рассчитывала.

Я не стоила иллюзий, и знала, что двадцать девятого августа Олег посадит меня в машину, подбросит до центра Рязани, а сам уедет в свою ненаглядную Москву, а я спокойно продолжу обучение в институте.

Но всё закончилось не так.

Олег сделал то, чего я от него совершенно не ожидала, а именно, без обиняков предложил поехать с ним в Москву, стать его девушкой и поселиться в его квартире.

Я, набирая воздуха в грудь, собиралась было возразить, даже приготовила аргументы о том, что мне необходимо сначала получить высшее образование, устроиться на работу, а потом уже налаживать личную жизнь. Но, взглянув в его шальные серо-голубые глаза, я вдруг почувствовала внутри странную, приятную лёгкость и неуместный восторг. Слова застряли в горле. Я замерла, полностью оглушённая нахлынувшей лавиной чувств, совершенно незнакомых, и потому сладостных.

Сердце словно захлебнулось обжигающим, тягучим сиропом, мысли, толкаясь и обгоняя друг друга, совершенно запутались.

Вместо ответа я поцеловала Олега в полуоткрытые губы.

Это был мой первый поцелуй, но я ни секунду не пожалела, что так сильно с ним запоздала и так долго его ждала.

Наверное, моя любовь к Олегу зародилась намного раньше, но я сама себя обманывала, отрицая это чувство, пытаясь тем самым защитить себя от боли расставания. Сейчас же, когда стало ясно, что расставания не будет, все мои логические доводы со свистом улетели в бездну, и я с головой нырнула в это бесшабашное, неизвестное, но такое сладостное чувство.

Подруги провожали меня, не скрывая зависти и лёгкого осуждения.

Мне удалось «заарканить» красивого, богатого и молодого мужчину, имея в анамнезе средненькую внешность, крепко выпивающую маму и кучу тараканов в буйной головушке. Это казалось им несправедливым, особенно если учесть тот факт, что именно я – единственная девушка из всей местной молодёжи, которая никогда не отличалась большой амбициозностью, не хотела попасть в Москву и сделать там впечатляющую карьеру, и уж точно не собиралась начинать серьёзные отношения в свои девятнадцать лет.

Вот честное слово, я никогда не была фаталисткой, но с такой прорвой невероятных совпадений, благодаря которым мы с Олегом встретились, познакомились и влюбились, я была готова поверить в указующий перст судьбы.

Впервые в своей жизни я чувствовала себя по настоящему молодой, беззаботной, лёгкой на подъем, и с радостью размышляла о грядущем счастье. Словно в моём спокойном, сдержанном, «нордическом» характере проснулся вдруг вкус к жизни, я захотела, по-настоящему захотела совершать безумные поступки, любить, чувствовать, даже дышать. Словно воздух вокруг меня вдруг приобрёл яркий и насыщенный вкус спелых ягод.

Сидя на заднем сидении машины, я вытягивала вперёд руку, тискала Олегово плечо и… улыбалась.

Итак, в моей жизни произошёл мелодраматичный поворот, я бросила свою более или менее устроенную жизнь, и всё это – ради едва знакомого парня.

Правильно сделала.

Это было прекрасное время.

Надо признать, пока мы были вместе, все мои проблемы решались будто бы сами собой. Я перевелась на бюджетное отделение в московский институт, где меня, вопреки ожиданиям, приняли с распростёртыми объятиями на дневное очное отделение. При этом мне легко удавалось найти время на приятные и непыльные подработки. Я была и няней, и вожатой в детском городском лагере, и даже собак соседских выгуливала.

Нет, Олег никогда не вынуждал меня работать. Даже напротив, он много раз предлагал спокойно жить на его средства, мотаться с ним по командировкам и ни в чём себе не отказывать. Но мне нравилось ощущение, что я не какая-нибудь содержанка, что могу сама о себе позаботиться, и в случае расставания не пропаду.

Сам Олег предпочитал обучаться заочно (он ненавидел ранние подъемы и слишком жёсткий график), и при этом устроился журналистом в популярный мужской журнал. Это было впечатляющее достижение для его возраста, но почему-то никто из окружающих такому везению не удивлялся. Ведь он действительно имел немалый литературный талант, и писал хорошие статьи.

В свободное время мы успевали посещать театральные курсы, которые развивали артистические способности и заодно помогали мне избавиться от типичного рязанского говорка, и всего за какие-то полгода я достигла значительных успехов на этом поприще. Впоследствии, благодаря приобретённому умению красиво и правильно говорить, я успешно играла роль коренной москвички, тем самым немного повышая свой статус в глазах окружающих.

Шло время, мы с Олегом на все летние и осенние каникулы уезжали в путешествие, причём выбирали не Францию и Италию, а Черногорию, Норвегию или вовсе российский Кавказ, то есть те места, которые больше подходили нашему характеру и нашим целям. А цель у нас была простая: пройти средний по сложности маршрут с рюкзаком за плечами, ночуя в палатке и любуясь на окружающие красоты, познавая тем самым мир и самих себя.

…Окончив институт, я не сумела самостоятельно найти работу по специальности. К сожалению, меня угораздило выбрать странную и не самую популярную отрасль, а именно, филологию.

Без сомнения, столица полна возможностей для талантливых и «пробивных» людей. Однако я совсем не такая.

На моё счастье, Олег заметил, что у меня неплохо «подвешен язык» и присутствует умение связно излагать свои мысли, и предложил мне вести колонку в его журнале. К тому времени он уже был главным редактором, и мог пристроить на «сладенькое местечко» свою протеже. Однако я оказалась достойной кандидатурой и вполне оправдала возложенные на меня ожидания. Даже внесла в журнал приятное нововведение, а именно, обязала всех журналистов расставлять точки над буквой «ё» в самом прямом смысле этого выражения. Очевидно, полученная в институте специальность всё-таки сказывалась. Кстати, нововведение это, хоть и было незначительным, оказалось вполне успешным, и даже привлекло к журналу новых читателей.

Короче говоря, работа меня устраивала. Да и в отношениях в нашей «семье» всё было просто замечательно: я ощущала любовь Олега и сама любила его сверх всякой меры. Если и возникали иногда незначительные недопонимания и ссоры, то они преодолевались неслыханно легко, а компромисс отыскивался будто бы сам собой.

Я даже и не верила до конца, что всё может так хорошо складываться, и порой с подозрением напоминала себе, что идиллия не может длиться вечно.

И, к сожалению, оказалась права.

Спустя пять с половиной лет вполне счастливых и гармоничных отношений мы с Олегом расстались.

Глава 2

В тот момент мне пришлось нелегко. Оглянувшись вокруг себя, я сообразила, что во всей Москве нет ни единого человека, которому я могла бы довериться. Мне некуда было идти, некому было пожаловаться, некого попросить о помощи. Я была совершенно одна.

Раньше мне хватало глубокого доверия, которое наладилось у нас с Олегом, и потому не стремилась сближаться ни с кем из окружающих меня людей. Признаться честно, я держалась с ними отстранённо, производя тем самым впечатлением высокомерной и необщительной девчонки. Никто из них не знал, что я просто очень стеснительный человек, которому трудно идти на контакт.

Поэтому мне было совершенно некому рассказать о причинах разрыва с Олегом, о своих переживаниях и своей боли. Даже если бы я решилась, скажем, позвонить своим рязанским подругам, то не нашла бы у них должного понимания. Боюсь, что они только покрутили бы пальцем у виска и в красках расписали глупость моего поведения, посоветовав засунуть принципиальность в одно место и попытаться наладить отношения.

Но, как бы не было тяжело, я не собиралась следовать подобным советам, ведь это противоречило бы не только принципам, но и самоуважению.

Итак, в рекордные сроки я провернула действия, на которые в другой ситуации потратила бы полгода: а именно нашла первую попавшуюся работу, которая обещала своим сотрудникам общежитие, и съехала из квартиры Олега.

Конечно же, он предлагал мне остаться на должности постоянного автора колонки в его журнале, но я предпочла не пользоваться этим благородным предложением. Было бы слишком тяжело каждый божий день встречать в офисе своего бывшего парня.

Итак, я устроилась работать в городскую компанию по озеленению. Она была и тяжёлой, и в прямом смысле грязной. Приходилось и деревья, и цветы сажать, и газоны вскапывать, и кусты стричь. Сказать по правде, мне нравилось заниматься физическим трудом. Это отвлекало. К тому же, усталость помогала мне спокойно заснуть по вечерам, а не проводить многие часы за рыданием в подушку.

Так прошло несколько месяцев, и я понемногу пришла в себя, привыкла к определённому режиму дня, натренировала мышцы и стала куда выносливей.

Одна проблема: работа была сезонной, и с наступлением холодов мне предложили либо «зимовать» в качестве дворника, либо уходить прочь.

До дворника мне «опускаться» не хотелось, даже не только из-за великого самомнения. Дворникам фирменное общежитие не предоставлялось, и мне в любом случае пришлось бы освободить свою комнату.

Итак, если кратко подвести итог: через неделю мне придётся освободить комнату в общаге, а денег на съем квартиры мне не найти. Очень уж дорогое в столице жильё. На работе в самом начале карьеры и без всякого опыта трудно рассчитывать на большую зарплату.

Можно попробовать снять комнату на окраине Подмосковья, пополам с какой-нибудь такой же невезучей провинциалкой, как я сама.

***

Я залезла в трамвай, расплатилась за проезд и уселась на место, рассматривая через запотевшее стекло серый московский пейзаж.

Архитекторы изо всех сил пытались испортить облик Москвы своими невероятными творениями, небоскрёбами, странного вида инженерными сооружениями и статуями, но всё же не преуспели. Город не потерял своего неповторимого шарма, и до сих пор выглядит одухотворённо и величественно.

Я бы сравнила Москву с женщиной средних лет, дорого, даже с вызовом одетой, которая, однако, суетлива и вечно опаздывает.

Однако какой бы прекрасной не казалось мне Москва, всё же я немного её побаивалась. Восхищение пополам со страхом, занятное сочетание – самое то для наивной провинциальной девчонки.

Что ж, следует признать, что мне не удалось прижиться в Москве. Она меня прожевала и выплюнула.

Что бы сказали мои злорадствующие рязанские «подруги», если бы увидели меня сейчас?

Может, мне стоит вернуться домой?

Мама не очень-то обрадуется возвращению «блудной дочери», но всё же позволит жить в её доме. А после пары недель ворчания и вовсе смирится с ситуацией. Мне же останется взвалить на себя хозяйственные заботы.

Но что-то меня не слишком радует эта перспектива.

Я потёрла лоб, пытаясь прогнать от себя невесёлые размышления.

Нельзя опускать руки и впадать в уныние. Нужно действовать, прилагать усилия. Надо стараться, и возможно, в скором времени моя жизнь снова наладится и войдёт в накатанную колею.

Трамвай, зазвенев, остановился, и я, подчинившись внезапному порыву, вскочила с места и вылетела на улицу. Дверь чуть не прищёмила мою сумку, а вагоновожатая погрозила в окно пальцем, но я поспешно отвернулась и заторопилась прочь. Здесь, совсем близко, располагался наш любимый с Олегом ресторанчик. Достаточно скромный, чтобы избежать лишнего внимания, но с приятной атмосферой и замечательной кухней.

Конечно, несколько непривычно заявляться туда в одиночестве, но что поделать. Такова теперь моя жизнь.

Потянув на себя дверь, я с удовольствием вдохнула аромат кофе и пирожных. Внутри было тепло и уютно, и я почти сразу согрелась. Пройдя в туалет, я умылась, слегка подкрасилась, причесала волосы и вышла в зал.

– Позвольте, я провожу вас к столику, – обратился ко мне приятный молодой человек в чистом переднике.

– Хочу к окошку, – заявила я, улыбаясь.

Парень кивнул:

– Один у окна как раз свободен.

Усевшись за стол, я прикинула, что в моём кошельке тоскует лишь пара сотен рублей, и потому заказала только один кофе, самый простой, без сливок, сахара, и тем более, без десерта. Несмотря на отсутствие излишеств, напиток оказался вкусным, и приятно бодрил.

Я уставилась на розовый куст под окнами ресторана, который собственноручно посадила в рамках озеленения городских улиц. Листья уже давно облетели, но роза, бордовая и немного помятая, всё ещё цвела.

Подняв глаза, я вдруг сжалась, и словно забыла, как дышать. В стороне от меня, облокотившись на барную стойку, стоял Олег. Он крутанул в пальцах пустой стакан от виски, и не заметил, как полурастаявшая льдинка упала на пол и, жалобно звякнув, развалилась на осколки. Всё его внимание было сосредоточено на девушке, которая сидела рядом, и подобострастно смотрела на него снизу-вверх, не забывая выгибать спину и чуть наклоняться вперёд, чтобы Олегу было лучше видно её декольте.

Девушка была красива. Куда красивее меня. Во-первых, причёска и макияж явно принадлежали умелому мастеру, а выкрашенные в белый цвет волосы были уложены так аккуратно, будто их хозяйка и знать не знала, что такое непогода и ветер. Во-вторых, она была одета не как человек, который весь день лазил по чёртовому раскисшему от дождя газону, пытаясь пересадить колючий куст. На ней было короткое платье персикового цвета и лодочки на высоком каблуке. Наверное, приехала сюда на автомобиле, и не исключено, что вместе с Олегом. Не могла же она в такую погоду топать сюда пешком, или добираться на общественном транспорте, как я?

Мы с Олегом не виделись уже почти полгода, и за это время его волосы отросли, русые прядки кое-где выгорели до почти блондинистого цвета – очевидно, на летних каникулах он уезжал в жаркие страны. Может быть, ездил в гости к родителям в Мадрид, а может, приятно проводил время с этой красоткой на каком-нибудь Бали, где день и ночь идеальные волны для сёрфинга, идеально красивые пляжи и буйно цветущая растительность.

Я с трудом выдохнула, не в силах отвести от Олега взгляд.

Даже несмотря на пятидневную щетину и усталость во взгляде, он выглядел чертовски привлекательным.

По правде сказать, кроме спортивной подкачанной фигуры, Олег обладает вкусом и чувством меры, умеет стильно одеваться. У него непринуждённые манеры, и вечная тяга бесцеремонно прикасаться к тем собеседникам, которых он находит привлекательными (а таковыми он находит многих). Однако его действия выглядят искренними, он обаятелен и уверен в себе, и поэтому умудряется оставаться вполне гармоничным и не выглядеть самовлюблённым и заносчивым человеком.

Но, разумеется, не только в красоте дело. В Олеге есть что-то скрытое, и до ужаса располагающее к себе. Наверное, это именно то, что называется харизмой.

Наверное, задумавшись, я забыла об осторожности и слишком настойчиво смотрела на Олега, потому что тот вдруг почувствовал мой взгляд и оглянулся. Скучающее выражение на его лице сменилось радостным оживлением.

– Гретуля! – он бросился ко мне, оставив свою спутницу приходить в себя от неожиданности. Она, разумеется, и предположить не могла, что кто-то способен так легко покинуть её, даже не потрудившись извиниться и попрощаться.

Мгновенно оказавшись около моего столика, Олег наклонился надо мной, обдавая приятным ароматом своего одеколона. Я послушно поцеловала его в подставленную щёку. Щека, как и ожидалось, была слегка колючей, а на губах остался пряный привкус грейпфрута.

Олег с ужасающим скрипом придвинул второй стул поближе ко мне, уселся на него, при этом во весь голос восхваляя судьбу, которая устроила столь неожиданную, и столь приятную встречу. На нас начали оглядываться, но он даже внимания не обратил. Такой уж у него был характер.

Мне всегда нравился его удивительный пофигизм к мнению окружающих, и я невольно улыбнулась.

– Ты так светло улыбаешься, – тут же заметил он, – и, чёрт возьми, Гретуля, я так скучал по тебе. Ужасно рад тебя видеть.

– И я рада тебе, Олежка. Только ты забыл про свою девушку, – я кивнула на блондинку, которая с хищным и недобрым взглядом косилась в нашу сторону.

– Да брось, не девушка она мне. Так, подошла познакомиться. Но ты же знаешь, такие гламурные курицы мне не по вкусу.

Я, забыв о женской солидарности, рассмеялась.

Однако Олег зря старался, успокаивая меня.

Никакой ревности и обиды я не ощущала. От природы я совсем не ревнивица и не собственница. Наоборот, было даже приятно, что на моего бывшего парня обращают внимание, считают его интересным и привлекательным.

– Давай немножко её подразним? – Олег положил свою ладонь на мою, потом, поразмыслив немного, приблизился, чуть приоткрыл пухлые розовые губы, словно собираясь меня поцеловать, но вместо этого прыснул, и боднул головой в плечо.