Текст книги "Безликая"

ГЛАВА 15

Я с трудом разомкнула слипшиеся веки. Резкий белый свет ударил в глаза, рядом гудел прибор, на котором мелькали какие-то цифры, из моей руки торчали трубки. Что произошло?

Я напрягла свою память, пытаясь вспомнить, что случилось. Помню, как ко мне в очередной раз приходила Марьяна, кричала как обычно, а потом… Мое сердце кольнуло от боли, она же убила душу моего нарождённого ребенка и заняла его место. Я осторожно коснулась живота. Дикая боль, словно током, прошибла мое тело.

– Тихо, я рядом, все хорошо. – Мягкая рука коснулась моей ладони.

Я перевела взгляд, Камиль смотрел на меня глазами полными жалости, на уголках глаз блестели слезы. Он явно переживал за меня…+++++++++++++++++++++++++++++ или за Руслану и наследника его брата.

– Что случилось? – чуть слышно пробормотала я, пересохшими губами.

– Теперь уже ничего, все в порядке.

– Почему все так болит? Что-то с ребенком?

– После очередного срыва у тебя открылось кровотечение, врачи приняли решение провести экстренные роды. Это было так страшно, я так переживал за тебя. – Его голос слегка дрогнул.

– Что с моим ребенком? Он умер да? Скажи мне правду! – Сердце от страха готово было выскочить из груди. Мой ребенок, мой малыш, что случилось?

– Ребенок родился, но он очень слаб, врачи борются за его жизнь, он сейчас в инкубаторе. Срок был всего пять с половиной месяцев, врачи боятся осложнений, но надеются на благоприятный исход. Говорят, что опыт выхаживания детей, рожденных на таком сроке, есть и он весьма удачный. Я буду молиться день и ночь, чтобы она выжила.

– Что ты сказал? Она? – Пару недель назад мне делали УЗИ, на котором было видно, что у меня будет сын, а теперь она…. Неужели у Марьяны все получилось, родился не мой мальчик, а родилась она, чтобы испортить мне всю жизнь и мучить меня изо дня в день.

– Да, у нас дочь, я ее видел, она очаровательна. Она выживет, я верю, я молюсь за нее.

– Это ошибка, – я не могла поверить, нет, я не хотела в это верить, – у меня должен быть сын. Сын, не дочь!

– Милая, – Камиль сжал мою руку, – я тоже был слегка удивлен и не скрою, даже разочарован, но когда увидел ее, в моей душе затрепетали бабочки, она такая крохотная, милая. Я влюблен в нее.

Ком застрял в горле. Я не могла вздохнуть. Она убила моего ребенка и заняла его место. Она вторглась в мою жизнь, она разрушила ее…

– Я не хочу ее видеть… – прошептала я, чувствуя, как слезы начинают душить. – Я не смогу ее полюбить, не смогу.

– Руслана, что с тобой? – Его явно озадачила моя реакция. – Как ты можешь так говорить, это твоя плоть и кровь, твой ребенок. Твой и Адама. Я не понимаю…

Я резко повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо, боль с новой силой разлилась по моему телу, но ярость в душе заглушила ее.

– Сколько мне нужно повторить тебе, что я не Руслана! – процедила я сквозь зубы, размазывая слезы по лицу. – Меня зовут Рита. И ребенок этот не Адама, а моего мужа-подонка Виктора. Прошу тебя, перестань принимать желаемое за действительное. Руслана погибла, а я не имею к ней никакого отношения. Я устала от этого фарса, прошу тебя, убирайся и больше не приходи ко мне, никогда. Слышишь?

– Ты действительно этого хочешь? – Тихо, с печалью в голосе произнес он. – Я сделаю все, что ты скажешь, но кем бы ты себя не считала, для меня ты всегда останешься любимой, нежной, дорогой. Я понимаю, почему ты себя так ведешь, врачи мне все объяснили. Ты можешь закрываться от всего окружающего мира, но не закрывайся от меня. Ты хочешь уйти от всего что произошло, потеря семьи, мужа, ты переживаешь из-за своей внешности, все это очень сложно для тебя и твоей психики, но ты должна принять реальность, смириться и шагать дальше. Я уйду, но никогда не оставлю тебя, я всегда буду рядом.

Он встал, поправив свой пиджак, направился к выходу. Я смотрела, как он уходит и не могла поверить, что выгнала его, стерла из своей жизни. Что я творю, хочу ли я этого? На тот момент, когда говорила, да, хотела, но вот сейчас, видя, как он уходит, чувствую дикое желание остановить его, обнять и никуда не отпускать. Но я ничего не делаю, лежу и смотрю, как он открывает дверь. На пороге он развернулся.

– На тумбочке лежит моя визитка, там есть телефон. Если тебе понадобиться помощь или просто захочешь поговорить, можешь позвонить мне в любое время.

– Камиль… подожди…

– Да?

– Я не хочу, чтобы ты уходил вот так…

– Как? Ты прогоняешь меня, я подчиняюсь твоей воле, так как люблю тебя.

– Прости меня, я не понимаю, что говорю, я не хотела сделать тебе больно.

– Но ты сделала. – Он подошел к моей кровати и сел в кресло, подвинув его так, чтобы видеть меня и говорить глаза в глаза. Он говорил тихо, медленно, взвешивая и наполняя каждое слово особым смыслом. – Ты ранишь меня, говоря, что ты другая девушка, а не моя нежная, любимая Руслана. Пойми, мне ты можешь довериться, рассказать все свои страхи, переживания, я всегда поддержу тебя, помогу, прошу лишь об одном, не отталкивай меня.

Он встал на колени и с болью в глазах смотрел на меня. Он так любит ее и не может принять, что я не она. Находит сотню причин, почему, то, что я говорю, не может быть правдой. А может он прав и мне будет лучше навсегда отказаться от Риты и стать Русланой. Что я потеряю? Виктора, да он мне и не нужен, тюрьму, так я от нее и бежала. Став Русланой, я приобрету любящего мужа, семью. Зачем я отталкиваю его, зачем ему, моя, правда? Я не хочу его терять, так пусть будет так, как он хочет. Рита Марковец официально умерла, теперь я Руслана. Судьба подарила мне новую жизнь, так почему я активно отмахиваюсь от своего счастья и рушу все своими собственными руками.

– Прости меня, любимый. Это от стресса наверно. – Тихо проговорила я, дотрагиваясь до его щеки.

Его лицо озарила улыбка.

– Любимый? Ты любишь меня?

– Да, – я кивнула и поймала себя на том, что говорю чистую правду, – я люблю тебя, Камиль.

Он наклонился ко мне так близко, что я ощутила его свежее дыхание, он прикоснулся к моим пересохшим губам и провел языком по ним. Мое тело пронзил разряд тока, словно в меня ударила молния. Нежно прикусив мою нижнюю губу, он начал ее посасывать. Потом резко отпустил. Я как-то по-другому ощутила его поцелуй, наш поцелуй был не первым, но именно он стал особенным, выделяющимся среди других, что были раньше. Теперь я люблю его, теперь я ни кем не притворяюсь и мне это нравиться, я хочу раствориться в нем, вся без остатка.

– Поцелуй меня, еще – прошептала я, как только он отстранился.

– Как прикажешь, моя королева. – Он вновь припал к моим губам и резко протолкнул свой язык в мой рот.

Его страсть, его напор, рождали во мне дикое желание подчиниться его власти. Я чувствовала, что мои руки и ноги становились ватными и вся энергия скапливалась внизу живота. Не отвлекаясь от поцелуя, я вяла его руки и положила ее на низ живота. Он отстранился.

– Что ты делаешь?

– А ты как думаешь?

– Кажется, тебе все-таки придется открыть тайну, что же от меня хочешь?

– Я хочу не от тебя, я хочу всего тебя.

Камиль провел рукой по моему лицу. На минуту задумался, в его глазах играли веселые искорки.

– Я даже не знаю, что тебе ответить…

– Займись со мной любовью – потребовала я.

– Я сделаю это, – он придвинулся ко мне и прошептал на ухо, – но только тогда, когда врачи мне это позволят.

– Причем тут врачи, мы теперь будем у них разрешения спрашивать?

– Тебе буквально пару дней назад провели кесарево, врач запретил тебе любые физические нагрузки, пока не снимут швы и еще, я не могу сделать с тобой ничего из того, что ты просишь, пока наши отношения не узаконены.

– Все понятно, просто я тебе не приятна и ты всеми способами пытаешься от меня отделаться, зря я тебя вернула.

– Руслана, да что ты такое несешь! Я люблю тебя больше жизни. Но я не могу преступить закон и не понимаю, почему ты к этому так стремишься. Я обязан сохранить твою честь до брака, не имею права, спать с тобой пока ты не станешь моей официально.

– Да я поняла, ты прав, я забыла об этом, видимо из-за травмы, все перемешалось. А когда ты планируешь свадьбу?

– Доктор обещал выписать тебя через неделю. Однако, дочку пока придется оставить здесь, она не транспортабельна, а мы можем пока лететь домой, за малышкой приедем позже. Как только вернемся, я отвезу тебя в клинику, начнем подготовку к пластической операции и через пару месяцев я думаю можно сыграть свадьбу.

– Через пару месяцев, как же долго.

– Да, я тоже буду все это время мечтать о тебе.

– Почему тогда я выбрала твоего брата, а не тебя? Мы бы были так счастливы.

– У тебя не было выбора. Он старше, ты понравилась ему. Твой отец, не раздумывая, дал согласие на этот брак. – Камиль замолчал, долго смотрел на меня, явно раздумывая, сказать мне или нет.

– Что ты так на меня смотришь?

– Руслана, не знаю, может я и не должен тебе этого говорить, но твой отец. – Он тяжело вздохнул, набираясь храбрости, – он умер месяц назад.

– О нет, как же так, почему? – я не знала, как отреагировать, поэтому попыталась сымитировать ужас на лице и испуг одновременно.

– Ты же не помнишь, он очень болел.

– Давай не будем сейчас говорить о нем, я мало, что помню и боюсь что расстроюсь, если ты мне будешь рассказывать.

Неделя до выписки пролетела не заметно. Я полностью убедилась, что взять жизнь Русланы была правильной идеей. Я чувствовала себя лучше и перестала испытывать угрызения совести, прикрываясь другим именем. На душе стало как-то легче. Камиль принес мне ноутбук с подключенным интернетом, я перешерстила новостные ленты, из которых узнала, что Рита Марковец официально числится пропавшей без вести и поиски приостановлены. Ну что же Рита вот и все, твой час настал, прощай…

Наконец, настал день выписки. Собирая свои вещи, я ликовала, неужели я выйду на улицу и вздохну свежий воздух полной грудью. Скоро я улечу в другую страну и больше никогда сюда не вернусь.

– Эй, ты собралась? – Камиль просунул голову в дверной проем и улыбнулся мне своей белоснежной улыбкой. – Самолет через пять часов.

– Не говори при мне это слово. Как подумаю, так меня начинает трясти.

Он зашел в палату, подойдя ко мне, обнял за талию.

– Не бойся, я буду держать тебя за руку весь полет, с тобой ничего не случится. Оставь все страхи, впереди тебя ждет только счастье.

– Быстрее бы уже оказаться дома.

– Скоро будем, любимая. – Он нежно поцеловал меня, – так, давай бери вещи и нам нужно зайти еще в одно место.

– Куда? – не поняла я, он тем временем схватил мою сумку с вещами и потянул из палаты, – куда ты меня тащишь?

– Надо попрощаться с нашей малышкой. Я заберу ее только через несколько месяцев, надо сказать дочке, чтобы она не пугалась.

Я встала как вкопанная, выдергивая свою руку из его крепкой хватки. Как я могла забыть про нее? Сердце забилось, как бешенное.

– Я не пойду.

– Почему? Пойдем, ты ее даже не видела еще. – Он снова попытался взять меня за руку, но я резко отдёрнула ее.

– Я сказала, что не пойду! – меня начало трясти, я боялась, боялась посмотреть на нее, я боялась, что увижу Марьяну. Все то, что я тщательно пытаюсь похоронить в своей памяти, снова выльется наружу и накроет меня с новой силой. – Я не хочу, не хочу ее видеть, пусть она сдохнет!

Я развернулась, выхватила вещи из рук Камиля и побежала в сторону выхода, оставив его в растерянности стоять посреди холла.

ГЛАВА 16

Прохладный весенний воздух окутал мое тело, а яркое, уже теплое солнце ослепило ослабленные глаза, привыкшие к искусственному освещению. От свежего воздуха, моя голова закружилась и я почувствовала слабость во всем теле. Ноги стали ватными и если бы рядом не оказался Камиль, подхвативший меня за талию, вероятно я могла сесть на асфальт. Он подвел меня к мини вену и, посадив на заднее сидение, пристально посмотрел мне в глаза.

– Что ты устроила в больнице? – он внимательно смотрел на меня, но я спокойно выдержала его взгляд.

– Я не хочу это обсуждать и еще, я хочу, чтобы она осталась здесь. Пусть кто-то удочерит ее или отдадут в детдом, мне она не нужна.

– Что? – в глазах Камиля читался ужас, в его представлении женщина не имеет права, так говорить про своего ребенка и тем более отдавать его в детдом, но я то знала, что это не мой ребенок, а Марьяна, обещавшая уничтожить мою жизнь, но объяснить ему я это не могу. – Руслана, что ты такое говоришь? Это твой ребенок, твой и Адама. За что ты так его ненавидишь? Что он тебе сделал?

– Ничего… милый, ты не понимаешь.

– Не понимаю и боюсь, что не пойму, в любом случае, чтобы между тобой и моим братом не произошло, ребенок тут не причем и он не должен отвечать за чужие поступки.

– Этот ребенок ужасен, она разрушит нашу жизнь. Камиль, я сказала свое слово и от него не отступлюсь, этот ребенок мне не нужен и забирать его остуда я не собираюсь. Давай поставим на этом точку и больше не будем возвращаться к этому разговору.

Камиль долго смотрел на меня пытаясь понять, почему я говорю такие странные вещи, потом тяжело вздохнул, закрыл глаза и отвернулся к окну, дав указание водителю тронутся в путь. Машина отъехала от больницы, места в котором я прожила чуть менее полугода, место, где умерла Рита и начала новую жизнь Руслана. Когда мы отъехали на приличное расстояние я, наконец, смогла вздохнуть и немного расслабиться. Впереди меня ждет новая, чудесная жизнь, полная романтики и любви. Ничто и никто больше не помешает мне быть счастливой.

– На, надень. – Камиль протянул мне какую-то тряпку.

– Что это? – Развернув ткань я поняла, что это паранджа. Воспоминания того ужасного дня вмиг захлестнули меня: машина, паранджа, самолет, все повторяется. Меня охватила паника, я резко протянула ему ткань. – Не надену.

– Почему? – он недоуменно посмотрел на меня.

– Ты что стесняешься меня? Потому что я страшная?

– Да что творится в твоей голове? По нашим законам ты не можешь появиться на люди без паранджи. Ты не снимала ее даже дома, а теперь не хочешь одеть на людях. И еще прекрати говорить про себя, что ты страшная, внешность дело поправимое, главное это твоя живая, чистая душа.

– То есть ты признаешь, что сейчас я страшная.

Камиль закатил глаза, показывая, как я ему надоела и, взяв мое лицо своими руками, властно поцеловал. Я таяла от его поцелуя. Отстранившись он прошептал:

– Никогда больше не говори мне, что я считаю тебя не красивой. Ты моя любимая и самая прекрасная женщина в этом мире. Скоро ты станешь ослепительной красоткой, тогда уже я буду ревновать тебя к каждому столбу.

– Правда? Даже к столбу? А может ты посадишь меня на замок и поставишь трех псов охранять, чтобы никто меня не увидел. А потом, я состарюсь и покроюсь морщинами и вся твоя работа пойдет насмарку.

– Даже тогда я тебя не выпущу. Ты моя и только моя, раз и навсегда.

– Но если ты меня не выпустишь, как же я буду работать над фондом? И кстати, я тоже буду ревновать тебя к твоим пациенткам.

– Я буду верен тебя до самого последнего вздоха, обещаю.

Мы подъехали к терминалу, Камиль что-то сказал водителю и тот проехал чуть дальше на территорию аэропорта.

– Мы не будем проходить регистрацию? – удивленно спросила я.

– Нет, у нас частный самолет, я не хочу, чтобы ты летела вместе с другими людьми. Тебе должно быть комфортно.

У входа к трапу нас встречали две молоденькие, улыбчивые стюардессы.

– А они для чего тут?

– Это стюардессы, чтобы тебе было комфортно.

– Ага, чтобы ТЕБЕ было комфортно. Льешь мне про верность, а сам стюардесс красивых набираешь. Понятно, они привлекательнее, чем я.

– Опять? – его забавляли мои вспышки ревности, но после Виктора, я стала ужасно подозрительной. – Что ты имеешь в виду?

– То, что ты хочешь заняться с ними любовью, пока мы летим.

Камиль зашелся заливистым хохотом.

– Любовь моя, ты такая смешная, ты же знаешь, что все это твои глупые фантазии и ничего больше.

Самолет пошел на взлет, я сидела на большом кожаном диване, рядом со мной был Камиль, крепко обнимавший меня.

– Я обещал, что не отпущу тебя во время полета, вот так и буду держать, пока не приземлимся.

– А если я захочу в туалет? Нам долго лететь?

– Чуть меньше тринадцати часов.

– А ну ничего мой мочевой пузырь выдержит.

Камиль обнял меня сильнее и посмотрел на меня с такой любовью. Его глаза изучали теплоту и заботу, в его объятиях я чувствовала себя в полной безопасности. Когда самолет набрал высоту, я немного расслабилась. Улыбнувшись, я поцеловала его и подозвала стюардессу.

– Добрый день! Приветствуем Вас на борту нашего самолета. Меня зовут Кира, я ваша стюардесса – девушка отчеканила заученный текст.

– Кира, принесите мне дайкири, я хочу немного расслабиться.

– Дайкири? – Камиль удивленно посмотрел на меня.

– Что такое?

– Ты никогда не пила спиртное, не говоря уж о том, что ты знаешь название коктейлей. Откуда это в тебе?

– Все в этой жизни меняется. Я по твоему мнению и минет делать не умела, а теперь это кому-то очень нравиться.

– Руслана! – он покраснел от смущения, стюардесса же не знала куда себя деть, – это.. так нельзя себя вести при посторонних, что ты такое говоришь.

– Так они не посторонние, они стюардессы, которые готовы выполнить любую просьбу и прихоть. Вот попрошу ее сейчас тебя приласкать, она и повинуется, хочешь?

– Нет! Хотя знаешь что, делай что хочешь, мне наплевать! – он перестал меня обнимать и пересел в другое кресло, отвернувшись в другую сторону и демонстративно взял журнал со стола.

Я поняла, что перегнула палку со своей ревностью и неправильным поведением. Да, быть восточной девушкой довольно трудно, когда ты всю жизнь прожила в современной Америке. Надо что-то делать. Я отпустила стюардессу, та радостно кивнула и быстрыми шагами скрылась за шторкой. Я же подсела к Камилю и положила руку на его плечо.

– Прости меня.

Он промолчал, чуть дернув плечом.

– Камиль, любимый, я не хотела тебя обидеть.

– Но ты сделала это! Руслана, я все понимаю, травма головы, амнезия, но ты ведешь себя неподобающим образом. Ты позоришь меня. А твоя ревность, это уму не постижимо.

– Да ты прав, ревность сводит меня с ума, я так боюсь тебя потерять.

– Ты меня не потеряешь, я люблю тебя и только тебя. У тебя нет поводов для ревности.

– Я поняла милый, прости, я постараюсь взять себя в руки – я немного помолчала, – Камиль, а можно мне коктейль.

– Нет. Ты еще слишком слаба – увидев, что я расстроилась, он все же решил пойти на уступки, – Ладно, но только один.

Кира принесла мне коктейль и посмотрев на Камиля спросила:

– Вам что-нибудь принести?

– Да, Кира, принесите мне виски с колой. Составлю компанию супруге.

– Лед?

– Принеси ему виски, колу и лед, да поживее. – Девушка кивнула и ушла выполнять заказ.

– Мне конечно льстит твоя ревность, но давай договоримся, что ты не будешь перегибать палку. Не стоит искать проблему там, где ее нет.

– Обещаю, буду держать себя в руках, а ты пообещай мне, что будешь держаться подальше от таких особ, как эта.

– Хорошо, обещаю.

Кира принесла все, что я просила. Я хотела приготовить коктейль Камилю сама, поэтому взяла бокал, положила лед и налила виски на пару пальцев, как учил меня Виктор, добавив колу.

– Твой напиток готов, мой повелитель. Желаете что-то еще?

– Да, желаю, тебя!

Его рука легла на мое колено, задрав платье, он начал ласкать мое бедро, нежно прикасаясь ко мне губами. От его прикосновений, я таяла, как снег под палящим солнцем. Пробравшись чуть выше, он начал поглаживать мои ягодицы. Терпеть больше не было сил и я резко поднявшись села ему на колени. Посмотрев в его шоколадные глаза, нежно поцеловала его в губы. Он сразу же ответил на мои ласки. Руки обследовали мою спину и от этих прикосновений мне стало еще приятнее. Я начала играть с пуговицей на его рубашке. Она в миг поддалась и я принялась за другую. Когда дело было сделано я стащила рубашку с любимого тела и принялась целовать его широкую грудь.

– Стой, стой, стой, Руслана остановись.

– Что такое? – я оторвалась от его соска, который посасывала. – Тебе не нравится?

– Мне нравится все, что ты делаешь. Но мы условились, не торопится. Давай не будем заниматься любовью в самолете.

– Хорошо, – сползая с его колен, проговорила я, – давай подождем еще лет двадцать, когда я стану старой и страшной.

– Малышка, моя нежная девочка, – он прижал меня к себе, – я сам с нетерпением жду, когда же наступит это день.

– Дня, когда я стану старой и страшной? – я подскочила на месте – Романтично, очень

– Нет, дня нашей с тобой свадьбы и уж после я заставлю тебя поверить в то как сильно я люблю тебя. А пока наберись терпения.

– Я потерплю, не волнуйся, я терпеливая, – я сделала большой глоток своего дайкири.

– Терпеливая? – захохотал он, – нет, это явно не про тебя.

Я сделала еще один глоток напитка. Быстро разделавшись с первым бокалом, я подозвала Киру и заказала еще один.

– Мы же договорились на один коктейль? – Камиль зло посмотрел на меня, – ты еще слишком слаба.

– Мне нужна разрядка, ты меня завел и остановил в самый ответственный момент. Если не выпью, изнасилую тебя прямо сейчас.

– Да, вот уж не ожидал от тебя такого. Ну хорошо, я позволяю выпить тебе еще бокал, но он будет последним.

– Спасибо, любовь моя.

Конечно, два коктейля дали о себе знать и мне захотелось в туалет, я терпела так долго, как могла, но позывы были невыносимы. Кабинка располагалась в хвосте самолета, совсем рядом с постом стюардесс. Когда дверь в уборную за мной закрылась, я услышала разговор девушек, которые обсуждали меня. Я затихла, пытаясь разобрать каждое слово.

– Она такая уродливая и сварливая. – Голос был знаком, это Кира.

– Да уж, страшнее не куда, хоть бы паранджу надела и не пугала людей. Её что грузовик переехал? – Этот голос я не знала.

– Камиль хорош, такое чудище в жены взять, будто бы нормальных женщин больше нет. Так она еще и хамит, противно, ужас.

– Да не обращай на нее внимание, Ну захотелось мужику экзотики, жалость включил, ну поиграет с ней, а потом бросит или еще жену заведет. У них же принято гарем организовывать. Пойдешь ему второй женой?

– А что, я бы не отказалась, – засмеялась Кира, – жить в огромном доме с кучей слуг. Ничего не делать и главное снять эту униформу.

– Что тебя форма так раздражает? Ты же у нас карьеристка, с эконома до люкса добралась.

– Да я сюда рвалась, только из-за толстосумов. Надеюсь соблазнить кого-то. И знаешь, что? Пожалуй, с сегодняшнего пассажира я и начну. Он явно легкая жертва, на фоне его уродины, я красавица.

Я вышла из туалетной комнаты и резко отодвинув штору, зло посмотрела на этих сплетниц. Девушки тут же профессионально улыбнулись.

– Руслана, вы что-то хотели?

– Да, Кира, хотела.

– Чем могу быть вам полезна?

– Тем, чтобы ты курица даже и не думала о моем муже. Подойдешь к нему, я тебя выброшу с самолета, поняла меня?

– Простите? Что вы имеете в виду? Прошу вас успокоиться и занять свое место, я принесу Вам обед.

– Я слышала каждое ваше слово, я тебя предупредила. К нам больше не выходи. Обед принесешь ты, – я показала на вторую стюардессу, с менее эффектной внешностью, – как тебя зовут?

– Анна – пискнула та, явно напугавшись моего настроя. Кира же стояла потупив взор.

– Отлично, оставшееся время полета нас обслуживаешь ты, Анна – одарив Киру яростным взглядом, я пошла на свое место. Камиль листал какой-то журнал, потягивая свой бокал с виски.

– У тебя все в порядке, почему так долго?

– Все хорошо, – я подошла к нему и властно поцеловала, он сразу же ответил на поцелуй, но я чувствовала, что он не понимает, что происходит.

– Точно все в порядке? – с сомнением в голосе спросил он

– Да милый, все так хорошо, я, наконец, лечу домой со своим любимым мужчиной. Я жива. Что может быть лучше?

Наш полет подошел к концу, тринадцать часов пролетели и самолет пошел на посадку. Камиль снова держал меня в объятиях. Посадка была мягкой, пилот знал свое дело.

Выйдя из самолета я вздохнула обжигающий горячий воздух Арабских Эмиратов. Ну что же, теперь это мой дом, моя новая жизнь.

– Добро пожаловать, домой, Руслана.

К нам подъехал автомобиль с тонированными стеклами и мы погрузившись в прохладный салон автомобиля поехали в направлении моего нового дома. Я не представляла, какой же он. Понятно, что это не квартирка в центре огромного мегаполиса, это, наверняка, большой особняк со слугами. Смогу ли я жить в огромном доме? Я никогда не любила большие дома, предпочитая небольшие, уютные квартиры. Но возможно я стремилась в уют и комфорт из-за Виктора, который никогда меня не любил и с Камилем все будет по-другому?

– Милая, ты хочешь сначала поехать домой, отдохнуть или сразу же в клинику? – он смотрел на меня своими шоколадными глазами, полными любви и нежности.

– Поехали сразу в клинику, не хочу чтобы меня кто-то видел такую.

Камиль сказал что-то по-арабски водителю и машина свернула в другую сторону. А меня вдруг, как током дернуло. Все это время Камиль общался со мной по-английски и я не учла, что собралась выдавать себя за арабскую женщину, при этом, не зная ни слова на арабском. Как же мне объяснить ему, что я не знаю своего «родного» языка…