Текст книги "Пара Ноя"

Казалось, смиренный Ноах дрейфовал по пенящимся волнам аредовы веки, пока не «выпустил он голубя, чтобы узнать, понизилась ли вода на Земле. Но голубь не нашел места покоя для ноги своей и возвратился к нему в ковчег, ибо на всей Земле вода, и он простер руку свою, и взял его, и занес к себе в ковчег. И подождал еще семь дней других, и опять выпустил голубя из ковчега».

Яна задумалась. Она сейчас тоже собирается отправить голубя в виде адвоката в разведку: есть ли конец этому разрушительному «потопу» или придется пока барахтаться в воде? Иметь бы хоть маяк на правом траверзе или шлюпку, спешащую на помощь.

Ночью она ластилась к Богу, сейчас звонила адвокатам с маслянистыми глазами и стоячими воротничками. Приспешникам римской богини юстиции.

– Ибо даже Бог раскаялся, что создал нас, – повторила она шепотом и прикрыла глаза в надежде перекрыть шлюзы и не выпустить слезы, которые струились из-под спутанных ресниц по щекам, окропленным родинками.

* * *

– Яна? Добрый вечер! – адвокаты выдернули ее из библейских грез, оторвали от внутреннего монолога, который не могли утихомирить никакие таблетки.

– Здравствуйте. Вы Владимир, брат Крис? – Яна поднялась с кровати и ринулась к посетителям, на ходу приглаживая волосы, немного растрепавшиеся за день, проведенный в кровати. Брата Крис она узнала только благодаря детским фото у подруги в соцсетях: кудрявые волосы хорошо запоминались и выдавали их родство. – Наслышана о том, какой вы профи, – расшаркивалась она.

– Приятно познакомиться, – перешел он к деловому рукопожатию и осмотрел палату. – Игорь, мой партнер. – Второй парень, совсем молодой, светловолосый, почти как альбинос, помахал рукой, прошел к подоконнику, облокотился на него и, заняв наблюдательную позицию, ждал, пока его привлекут к разговору. – Мне Кристина звонила еще рано утром, спрашивала, могу ли я помочь, но я мало что понял. Она скинула скрины с угрозами, но, вырванные из контекста, они ни о чем не говорят. Так что там за дело? Что-то с кражей данных и угрозами? – Он выражался настолько спокойно, как будто говорит о чем-то неважном и обыденном. Нет тела – нет дела.

Яна, расположившись на кровати и усадив Владимира в кресло, пересказала события последних дней, упомянула, что ноутбук сейчас в надежном месте. Увы, на руках не было никаких улик. Разговоры, конечно, никто не записал.

Игорь только переспросил, планируется ли бракоразводный процесс или он не нужен на этой встрече. Яна даже удивилась вопросу: конечно, планируется! Владимир чесал лоб и переваривал полученную от Яны информацию.

– Ян, если честно, это все, конечно, очень увлекательно. Но притянуть его за яйца у нас с этой информацией не получится. Максимум – сделать так, чтобы он попал под ОРМ, но и вы пойдете с ним в сцепке. – Владимир рассматривал жизнь с позиции фактов, имеющих вес в правовом поле, все чувственное, эмоциональное, человеческое для него являлось второстепенным.

– ОРМ? – не въехала Яна в значение термина.

– Оперативно-разыскные мероприятия, – пояснил он, взглянув на Яну и осознав, что в суровой реальности она ничего не смыслит. – Понимаете, в чем дело, даже взятая им ипотека с вашей поддельной подписью – история спорная. Графологическая экспертиза – длительный процесс. Да и потом, чем вас пугает эта ипотека? Максимум – апартаменты отойдут банку, и все. Ну да, кредитная история будет испорчена, но это не конец света. Другое дело – займы Никиты на те же монеты, которые он может брать без вашего письменного разрешения. Там, если в графе «назначение» он укажет «на нужды семьи» и прикроется чеками на стиральные машинки, придется долго отбиваться. А доходы, тем более не сильно легальные, скорее всего, он скрывал. Тут я вас сразу расстрою.

– То есть ничего нельзя сделать? – Яна снова почувствовала, как ее накрывает волной, и даже закашляла, в красках представив себе, как захлебывается.

– А вы сами чего хотите? Защитить себя? Наказать его? Какая у нас цель? – Владимир говорил с досадой в голосе, надеялся на громкое дело, а тут обычный развод с дешевыми спецэффектами.

– Я хочу справедливости! – Она вызвала хорошо завуалированные гримасами смешки у адвокатов.

– Нет ее, справедливости. Забываем. Повторяю вопрос: Яна, вы конкретно чего хотите?

Яна задумалась. Хочет ли она вендетты? Ударить исподтишка хотя бы по кошельку, который был единственной известной ей болевой точкой у Никиты. Или просто свободы и поскорее разрубить ячейку общества на щепки и две непересекающиеся далее судьбы?

– А если передать ноутбук в органы? – высказала она логичное предположение, что именно так поступают ответственные граждане своей страны, а не только обманутые жены. Если есть честные менты вроде Коли, значит, должны быть и честные граждане. Логично же?

– Мы точно не знаем, что там. Можно пойти в УБЭП, но тут вопрос, какие ветки зацепит история. Ваш муж – пешка, те деньги, которые он выводит, принадлежат серьезным типам, – сделал он ударение на второй слог, – которые встанут на его защиту. У вас не хватит ни сил, ни денег воевать.

– Кто вы такая? Простите, что так прямо, – встрял в разговор белобрысый. – У вас есть сто тысяч подписчиков в инстаграме, чтобы придать это огласке? Деньги на команду юристов или мобильный министра внутренних дел? Дело замнут, а вас попугают, только уже не муж, а те, кто за ним стоит. Готовы к такому повороту?

Яна скукожилась. То, что они говорили, являлось правдой, от которой она как могла отгораживалась, не имеющая моральных сил принять несправедливость мира. Где нет равенства даже на старте. Если по факту, то кто она такая? Обычная костюмерша. Ну хорошо, художник по костюмам и историк. Но толку? Она не дочь маститого депутата, знающего верхушку власти со времен «прокурорских бань», не видная актриса с благотворительным фондом, известным на всю страну. Даже не спрятавшая на всякий случай несколько миллионов в укромной ячейке эскортница, которой есть чем козырнуть, вставив в разговор имена познавших ее плоть в скандальном интервью. Яна же – чеховский маленький человек, как обзывали подобных на уроках литературы.

– То есть вариантов никаких защитить себя в правовом поле и наказать Никиту у меня нет? – подытожила Яна.

– Даже если бы ваш муж вас избил, он отделался бы штрафом в пять тысяч рублей. Да и в этих случаях обычно правоохранительные органы в семейные разборки не лезут. Поэтому угрозы в нашей стране, если только они не написаны открыто в интернете, никто всерьез не воспринимает. Да и там показательная порка для социальных поглаживаний.

– И что делать? – не понимала Яна, к чему они ведут.

– Менять ноутбук на брачный контракт, по которому как доходы, так и долги супругов являются их собственностью. Он не сможет претендовать на ваши доходы, вы – на его. Но и долги он не повесит. Мы пропишем пункт, что каждый из супругов подтверждает, что не имеет кредитов на нужды семьи. После того как брачный контракт вступит в силу – разведетесь. Если откажется идти в ЗАГС, напишем исковое заявление.

– То есть вы даже не будете смотреть содержание ноутбука? Сделать копию, чтобы подстраховаться? – дивилась Яна безразличному подходу к ее ситуации.

– Яна, если у него как у сотрудника крупного банка установлено специальное приложение, потом он отнесет его своим спецам и те увидят, что было совершено копирование, то вот тут уже придется оправдываться за кражу данных. Не говоря уже о том, что, как только мы подключимся к интернету, он снесет содержимое. Так что тут нужно, чтобы работали профессионалы. А профессионалы могут тоже оставить себе копию. Поэтому нет. Передадим под камерами у нотариуса в закрытом виде. И будем надеяться, что нас не обвинят в шантаже.

– То есть я должна выбираться из брака без рубля, еще и в минусе, и при этом буду выглядеть шантажисткой?

– Ян, мы вам можем сейчас рассказать красивую историю, как пойдем в крестовые походы по всему Аравийскому полуострову, но, кроме безмерных трат на все это, вы ничего не получите. И те, кто будет обещать, что найдут на счетах у него баснословные суммы, отсудят половину совместно нажитого, – просто разведут вас на деньги. Может, хватит уже витать в эмпиреях? Пора спускаться на землю.

Слова Игоря не просто опустили Яну на твердь земли, они прибили ее к куцей апрельской зелени бетонной плитой.

Дверь палаты распахнулась без стука. Коля пришел с коробкой пиццы и ноутбуком, не Никитиным – своим. Решил, что пора расслабиться и посмотреть запутанный триллер.

– Что за приятное общество у нас тут собралось? – Коля напряженно сканировал адвокатов, опуская пиццу на пол, и сразу же потянулся правой рукой к поясу. Яна заметила этот жест – интересно, у него с собой есть пистолет?

– Коль, это адвокаты. Володя – кузен моей подруги Кристины, я позвала его, чтобы он подсказал, как правильно действовать в моем случае. – Яна скороговоркой объяснила все, на случай если Коля и правда вооружен и неправильно поймет ситуацию. Но потянулся он, чтобы вынуть из заднего кармана телефон.

– Так, ну хорошо. И как правильно действовать? – Коля присел на кровать рядом с Яной и с некоторым презрением оглядывал адвокатов. – Ты не напрягайся, Володь. Я друг Яны, в курсе дела. Говори, говори.

– Я в общем рассказал, что в полицию идти не с чем. А чтобы заявить на мужа и обвинить в незаконных финансовых операциях, нужно разобраться получше в фактах его деяний. И, скорее всего, они с партнерами найдут способ, как закрыть дело или притянуть туда Яну, поскольку та же ипотека формально с ее подписью. Нет, мы, конечно, можем устроить паломничество по судам, оправдываясь, что она не делала этого, и молиться, чтобы графологическая экспертиза с нами согласилась, но…

– Что «но»? Давай договаривай. – Коля терпеть не мог адвокатов, патологически не переносил их умения переобуваться, одновременно защищая избитых жен-великомучениц и отравленных материнской любовью мужей, которые поднимали руку, косили сроки плешивым доморощенным педофилам и пьяной панкующей школоте за рулем, по сути дела оправдывая зло за деньги и в чем-то делая правосудие схваткой словоблудов.

– То есть ты предлагаешь прикрывать преступника и ничего не делать? Ждать, пока будет труп, чтобы потом было с чем идти в полицию? – иронизировал Коля, прекрасно понимая, какую лапшу они вешают на уши своим клиентам.

– Слушай, – панибратски опять встрял Игорь, – ну какой труп? Хотели бы труп, она бы даже не успела с этим компьютером из квартиры выйти.

С этим Коля был согласен и вчера хотел сказать Яне то же самое, но ментовская чуйка почему-то твердила обратное.

– У тебя есть такие контакты в УБЭП, чтобы этот ноутбук тем же вечером не отъехал к тому, кто стоит за Никитой? – посмотрел Володя на Колю.

– Вопрос, сколько ступенек в их лестнице, – перебирал в голове он имена всех, кто мог бы помочь.

– А мы не знаем, их может быть до хрена. И тогда Яна останется без ноутбука, да еще долгов на нее повесят миллионов пятьдесят. Это разгрести сможешь?

Коля чувствовал, как противно его нагибают. Вообще это он привык сам прессовать нечистых на руку оперативников и чувствовать себя как рыба в воде, прекрасно понимая местоположение фигур в рамках правового поля, здесь же – непонятно, чем это аукнется Яне. И что поймать человека на сделках в криптовалюте – как пытаться раскрутить циферблат Хроноса вспять.

– Чем дольше ноутбук у нее, тем больше они нервничают, заметают следы и тем лучше готовы к обороне, – включился в беседу белобрысый.

– Так, ну хорош. Чем больше они нервничают, тем больше совершают ошибок и оставляют следов, – делился своим опытом Коля уже на повышенных тонах. – Не надо тут сгущать краски.

– Я согласна отдать ноутбук в обмен на брачный контракт, – прекратила их греческие патетические споры о тени осла Яна. – У меня нет сил на войну. – Она поднялась с кровати. – Коль, мы сможем заехать домой, я соберу кое-какие вещи, а ты отвезешь меня потом к родителям?

Так Яне открылась страшная тайна: в правовом поле библейские заповеди не действуют.

Глава 8

Яна прекрасно знала, что застать Никиту дома – шансов минимум. Никакого договора аренды не значилось, и потому она могла легко вызвать полицию. И муж это прекрасно понимал. Плюс к этому из инстаграма она знала, что он перебрался в апартаменты своего партнера в одной из башен Сити. Откуда не стеснялся селфиться и строить из себя парня, у которого все в полном порядке.

Стоило им с Колей вывернуть на набережную и сквозь тугие пробки начать прокрадываться к Китай-городу, чтобы выехать на бульвары, как ее накрыло очередной рокочущей волной отчаяния. Она виновато склонила голову к коленям и заплакала. Ничего нельзя сделать. Ее могут сколько угодно бить хоть ногами в почки, но в рамках правового поля она бессильна. И он, гад, это прекрасно понимает. Гад – в смысле муж, а не адвокат. Хотя адвокат – тоже гад. Чего уж тут. Получит полмиллиона за то, чтобы Яна просто не имела отношения к возможным долгам Никиты, а тот ликовал, что и доходы останутся нетронутыми.

– Ян, ты еще можешь передумать, – положил теплую пятерню Коля ей между выпирающих лопаток. Где-то он вычитал, что животные не просто так любят ютиться по углам и прижимаются спинами. Там физиологически обосновался центр безопасности, отсюда плачущих детей и женщин принято обнимать. Чтобы хотя бы создать иллюзию защищенности. Стимулировать выработку окситоцина.

– А какой смысл? Я ничего не докажу. Меня еще и виноватой сделают. Они правы. Кто я такая? – Яна поднялась и посмотрелась в зеркало. Нет, заехать домой и смыть наконец тушь с ресниц – определенно правильная идея.

– По-человечески я тебя понимаю, но как мент – нет. У нас никто не заявляет потому, что боится. И отсюда появляются такие, как твой Никитос, уверенные, что соскочат. И им ни хера не будет. – Коле надоело толкаться в пробке, и он выехал на трамвайные пути.

– Мне тридцать четыре года. Ты хочешь, чтобы я потратила несколько лет на войну, которую не выиграю? – вцепилась в него глазами Яна.

– Ну, если ты заранее проиграла войну, то начинать ее точно не стоит. – Коля наконец проскочил зловредный светофор и скрылся в угрюмых переулках, подъезжая к старому дому Яниной тети на улице Чаплыгина.

– Винишь меня? – спросила она, когда Коля открыл ей дверь и помог выйти.

– Да нет, просто думаю о том, что правда всегда на стороне денег. – Он оплатил через приложение дорогую парковку.

– Сказал мент на Х6 и с «Улисс Нардинами» на руке, – не сдержалась Яна.

– Часы моего покойного отца. А машина – скопленные благодарности за решение проблем. И, чтоб ты знала, я никогда никого за пьянки не отмазывал. И никогда ни у кого ничего не просил. Да, брал, если предлагали. Но это разные вещи.

– Неплохо тебе так отсыпали благодарностей. – Яна открыла дверь подъезда и жестом пригласила его внутрь.

– Ян, не начинай, джип – результат многоходовочки, – сказал он, через ступеньку перепрыгивая первые два пролета. – Я хотя бы не покрываю преступника, как ты, – сорвалось у него с языка на втором этаже.

– Еще соучастником меня назови.

– Помнишь фразу «Не бойтесь друзей – они могут лишь предать вас; не бойтесь врагов – они могут лишь убить вас; бойтесь равнодушных, ибо только с их молчаливого согласия совершаются предательства и убийства»? В допотопные времена все статусом ставили, – расфилософствовался он, пока Яна шерудила ключом в замочной скважине.

– Это эпиграф к неоконченному роману Бруно Ясенского «Заговор равнодушных», – парировала она и наконец победила дверь.

– Ну вот. Сейчас в палате как раз такой и случился. Заговор равнодушных. – Коля прошел внутрь и огляделся. Он почему-то иначе представлял быт Яны. Что-то вроде апартаментов в новостройке, где все белое, лоснящееся, отполированное, максимум мрамор с серыми разводами, что можно босиком в новых носках ходить, не боясь испачкаться. Но нет, она жила в квартире престарелой балерины, с фактурными потолочными плинтусами, хрустальными чехословацкими люстрами из богемского стекла, где лишь современная мягкая мебель, обитая бархатом, и тяжелые шторы соответствовали датам в календаре.

– Я боюсь. – Яна подошла к холодильнику и взяла пакет с соком. – И не равнодушная я, просто мне очень страшно! – Она залпом выпила полпакета. – Будешь?

Коля отрицательно покачал головой и распластался на бордовом диване с проплешинами. Яна вытерла рот рукавом, забыв о нормах приличия, и смотрела на стену, где еще вчера висел неугодный Галине Ивановне стилистически семейный портрет. А потом присела к Коле, все так же изучая яркий фрагмент обоев, не успевший выцвести под рамой.

– Прости, пережестил. Иди сюда. – Коля обнял Яну, и та мигом оросила его футболку слезами. – Ты сейчас квартиру затопишь.

– Хрен с ней, она застрахована. – Яна обняла его, засунув руку под футболку. – А у тебя пистолет с собой есть?

– Ян, мы не будем убивать твоего мужа. – Он убрал ее руки от пояса и улыбнулся.

– Я просто спросила. Так есть? – вдруг отвлеклась от происходящего Яна.

– Не скажу.

Яна посмотрела на входную дверь с некоторой опаской.

– Поменяю замки и вернусь, когда подпишем брачный контракт. И отметим мою свободу! Ладно, пойду переоденусь и буду собираться. – Яна поднялась с дивана и направилась в сторону спальни.

Коля тоже принял вертикальное положение и бродил хаотично по дому, рассматривая свадебные снимки и фотографии из поездок Яны с Никитой.

– Это вы где? – крикнул он, взяв в руки фотографию, сделанную в небольшом уютном дворике.

– Гамла-Стан. В Стокгольме. Был там? – высунулась она в неглиже, чтобы понять, о чем он спрашивает.

– Ян, я невыездной. Мне только на Кубу можно. А ты много по забугорью шляешься?

– Если получается по работе, то раз пять за год. Люблю менять обстановку.

Яна сняла грязную одежду, от которой словно пахло желчью и страхом последних дней. Бросить ее в стирку или просто сжечь, чтобы не напоминала о сообщениях в телеграме, угрозах и адвокатах? Пока пусть валяется в бельевой корзине. Собирая в чемодан необходимые вещи для жизни у родителей, Яна носилась по квартире в одном белье.

– Ты сейчас нарвешься. Харэ. – Коля понимал, что вряд ли она специально его соблазняет, но поделать с собой ничего не мог.

– Что харэ? – шутила она, прекрасно понимая, как ненароком нажала на нужные точки. Активизировала похоть.

– Хорош жопой светить у меня перед носом. Я же могу и не сдержаться, – грозился он.

– А разве ты сможешь сдержаться? – Яна оставила в покое чемодан и подошла к Коле, кокетливо отбрасывая волосы назад и заодно демонстрируя грудь.

– Ян, оно тебе надо? – Коля сел обратно на диван, не без удовольствия рассматривая полуголое точеное тело. Он понимал, что один раз – не водолаз, ни к чему не обязывает. А вот повторяющаяся близость – это уже чревато последствиями.

– В плане? Что мне надо? – Яна села к нему на колени и, обхватив за плечи, смотрела в глаза.

– В том плане, что я вообще не про отношения. Как там говорят? От слова «совсем»?

– Да я как-то сейчас тоже от слова «совсем». Но ты мне нравишься, это хотя бы законно?

– Уголовный кодекс не запрещает. Я проверял.

Затяжной поцелуй снял все вопросы. Нарастающее возбуждение сплетало их руки и ноги, ее кружевной лифчик и его хлопковая футболка улетели на пол. Яна с Колей тщетно пытались удобно разместиться на тесном диване. Она на секунду подумала о том, чтобы утащить любовника в спальню, на широченную кровать с резным изголовьем. Но флешбэки из прошлой семейной жизни пронеслись в ее памяти, будто кадры из тяжелого фильма о войне. Нет, на брачном ложе нельзя.

Коля вытянулся на диване, едва помещаясь в длину, а Яна балансировала сверху, расстегивая его брюки. Она виляла бедрами, терлась о него промежностью и сползала вниз по его ногам. Освободив твердый член от оков одежды, Яна прильнула к нему губами. Она упивалась им не меньше, чем сам Коля наслаждался минетом. Ее возбуждал вкус и запах Колиного тела, она постанывала вместе с ним, предвкушая его оргазм. Ее язык быстро двигался, не давая возбуждению спадать, держа в напряжении до последней секунды. Она умело вырисовывала им загогулины, могла крылом бабочки щекотать головку, могла заглатывать, не касаясь зубами и имитируя полостью рта горячее влагалище.

Коля зарычал от нарастающего удовольствия и схватил ее за волосы, пристально наблюдая, как его член вновь и вновь погружается в рот. И вот уже он откидывает голову назад с глухим стоном, растворяясь в блаженстве семяизвержения.

Яна, вытирая губы тыльной стороной ладони, наконец распрямилась, давая отдых затекшим конечностям. Она легла на него, укладывая голову на волосатую грудь. Ей нравилось качаться на волнах его тяжелого дыхания в ожидании, когда он вылетит из размазывающей эйфории и будет готов ко второму акту.

– Вот такое ты не бревно, значит. Мне нравится, – после глубокого вдоха заговорил наконец Коля. – Где научилась таким финтам?

– Это врожденный талант.

– А еще есть?

– Давай проверим. – Яна поднялась и попыталась избавиться от своих трусов, не свалившись на пол. С Колиной помощью она осталась наконец совсем голой.

– Сядешь мне на лицо? – предположил он дальнейшие ее кульбиты.

– У нас же тут конкурс талантов. И с таким номером мне не победить. Давай покажу тебе один из своих коронных.

Она села на его бедра, прижимаясь клитором к головке члена, вырисовывала ягодицами замысловатые траектории и смотрела, что больше понравится Коле. Он же кайфовал от того, как покачивается ее грудь и не отрываясь рассматривал ее. Пальцами он сжимал ее соски, поглаживал живот и бедра – Яна перестала думать о его удовольствии и теперь заботилась только о своих ощущениях.

Приподнявшись, Яна дала подняться вертикально его члену и ловким движением села него. Она вздрогнула от удовольствия. Еще до проникновения она была уже близка к хеппи-энду. Казалось, что всего пара движений приведет к оргазму, но хотелось немного продлить момент. Много упражнявшаяся с шариками Кегеля, она наконец научилась сокращать стенки так, чтобы сдавливать член внутри себя. Коля сразу почувствовал ее ритм и помогал ей, не оставляя шансов неудаче. Когда она вцепилась в его грудь и закрыла глаза, он усилил толчки. Яна крепко сжимала его руками и внутренними мышцами, почти не стонала и кончила практически беззвучно. Но судороги у нее в паху, которые вибрациями отдавались в его теле, были красноречивее любых звуков.

Когда она успокоилась и отдышалась, Коля скинул ее с себя и кувырком уложил на диван, оказавшись сверху.

– Номер удался, приз зрительских симпатий уже твой.

– Надеюсь, у нас тут нет зрителей, – Яна усмехнулась его замечанию и отогнала внезапную мысль, что Никита может прийти домой. – Разве мы еще не закончили?

– Ну, разок, может, и закончили. Или ты сдаешься?

Коля раздвинул ее ноги и запрокинул их вверх, одно колено оказалось на спинке дивана, а второе – у него на плече. Бойко вошел в нее, крепко сжимая ее зад и полностью подчиняя себе процесс. Он двигался быстро, как ему нравилось. Яна отдалась ритму и наслаждалась его уверенным контролем над ней.

Он не стал растягивать свое удовольствие и кончил на ее благородно бледный живот с аккуратным пупком. У них это не в последний раз.

Даже когда он растворялся полностью в их страстном сексе, его не покидало ощущение, что лучше бы отсюда убраться и продолжить где-нибудь в безопасном месте.

– Салфетку принести? – Коля поднялся и начал натягивать брюки, болтавшиеся на уровне коленей.

– Да я небрезгливая. – Яна нашарила рукой Колину футболку на полу рядом с диваном и стерла с себя все вытекающие после секса последствия.

– Эй, что за произвол? – Футболка прилетела Коле в лицо. – Я тоже небрезгливый, если что.

Коля оделся и ощутил влажное пятно у себя на животе. Чуть стыдливо осмотрелся по сторонам и спросил:

– Яна, у тебя салфетки дома вообще есть? Теперь мне живот надо вытереть.

– Какие мы нежные! – Яна взяла с журнального столика бумажную коробку с косметическими салфетками и швырнула в Колю. – Держи!

– А это откуда? – Коля заметил еще одно фото, где Яна в черном бархатном брючном костюме с бокалом шампанского на красной дорожке. Пиджак, надетый на голое тело, приковал его взгляд на несколько секунд.

– А это для фильма делали костюмы, потом меня на премьеру позвали. – Яна торопливо застегивала бюстгальтер с витиеватым кружевом, понимая, что к родителям лучше заявиться до полуночи, пока мама не превратилась в сонную тыкву, а отец – в недовольного брюзгу.

– Мы, конечно, с тобой люди из параллельных миров, – задумчиво пробормотал Коля, вспоминая фотографии у себя на полке: в хоккейной амуниции вратаря любительской сборной МВД, с обгоревшим носом на фоне «Ласточкиного гнезда» и на выставке ретроавтомобилей в Гаване – из его единственной за последние пятнадцать лет заграничной поездки.

– Это ты к чему? – крикнула Яна уже из спальни, натягивая на себя севшие после стирки джинсы и растянутый свитер с массивной горловиной.

– Да так, просто. Собирайся давай.

Коля всегда знал, что где-то там, за званиями, его ждет настоящая жизнь. Не то чтобы он сейчас существовал в бутафорской действительности, просто, став частью системы, звеном не только пищевой, но и карательной цепи, его кругозор сильно сузился. И как бы он ни пытался поддерживать любознательность просмотрами документальных фильмах о темной материи вселенной или о загадках молчаливых статуй на острове Пасха, его не покидало чувство, что за рамками, в которые он поместил себя, кроется мир жюльверновских приключений. Даже выбираясь в редкие отпуска на свирепый русский юг, он тратил все свободное время на дайвинг, представляя, как, собрав манатки, он примыкает к поисковой экспедиции. Исследует дно Балтийского моря. Финны же нашли затонувшую в 1771 году шхуну «Фрау Мария», где обнаружили запечатанные в свинец произведения искусства и драгоценности. А дальше весь мир покорно ложится к твоим ногам – ты меняешь города и страны как перчатки, пересаживаешься с яхты, что швартуется на Виргинских островах, на вертолет и отправляешься в тропические леса Перу пить аяваску с шаманами, оттуда – пешком с рюкзаком и палаткой, чтобы вздремнуть возле пирамид майя. А после разнюхаться неразбодяженным кокаином в Колумбии и покататься на гнедых лошадях галопом. Но пока его мир больше походил на душную обувную коробку с бутсами на антресолях. Что помнят футбольное поле, удары по мячу и пробитые пенальти.

– Коль, ау! – окликнула его Яна, копаясь в вещах. – Как думаешь, телефон включить безопасно? Мне же надо как-то жить, работать. Может, симку сменить?

– Да пофиг на симку. Ты домой заявилась – если следят, то уже в курсе, где ты и чего. Врубай, чего уж там. – Коля взял ее телефон, отдыхающий вот уже несколько дней от рабочих чатов, инстаграма и обработки фотографий. – Я сам включу. Разблокируй только своим фейсом.

– Достань тогда свой номер из моего черного списка. – Яна явила себя камере и телефон радостно загорелся. – Ты же будешь звонить, да?

– Ну, посмотрим, как будешь себя вести.

Коля порылся в настройках и вытащил свой контакт из списка нежелательных. Проверил настройки. Геолокация отключена. С точки зрения безопасности – правильно. Но гораздо безопаснее будет, если Яну можно найти. Не сомневаясь долго, он включил трансляцию текущего местоположения, зайдя в сообщения: поделиться с контактом Коля Мансуров бессрочно.

Яна выкатила почти полный чемодан из спальни и быстро метнулась в ванную комнату с мусорным мешком, собирать косметику. Не заморачиваясь, просто смахнула с одной полки все флакончики.

– Лови! – Яна, обувшись, кинула ключи от машины Коле.

– Это мне? Плата за превосходный секс?

– А ты себя не переоцениваешь, герой-любовник? – усмехнулась она. – Поможешь продать жесткокрылого? – спросила, имея в виду коллекционного «жука».

– Че так?

– Надо. Помоги, пожалуйста, я тебе процент дам. ПТС и СТС пришлю.

– Издеваешься, женщина? Проценты засунь себе… Посмотрю, куда его можно сплавить. Где он стоит?

– Да тут, на парковке во дворе.