Текст книги "Людвиг II. Калейдоскоп отраженного света"

Бывший король удалился от государственных дел, и без того заброшенных им в последние годы царствования. Он по-прежнему занимался меценатством, жил в свое удовольствие и радовался успехам любимого внука, наследного принца Людвига. Он пережил не только несчастную законную супругу, покинувшую земной мир в 1854 году, но и свою последнюю любовь, умершую в Нью-Йорке в 1861 году, а также сына Максимилиана, скоропостижно скончавшегося в 1864-м, и стал свидетелем триумфального восхождения на престол Людвига II.

Людвиг I умер 29 февраля 1868 года в Ницце; он даже предположить не мог, что своим образом жизни сделал столь много для приближения событий трагического 1886-го. Настолько много, что все усилия его сына, короля Максимилиана II Баварского, оградить наследника престола, будущего короля Людвига II, от пагубного влияния его деда оказались напрасными.

Максимилиан, родившийся 28 ноября 1811 года, воплощал собой тот тип «старого добряка-баварца», немного наивного, немного по-крестьянски грубоватого, который был так симпатичен его подданным. Неудивительно, что сразу по восшествии на престол он настолько быстро завоевал всеобщие симпатии, что были забыты и в целом прощены прегрешения его предшественника Людвига I. Вместе с тем Максимилиан, истинный Виттельсбах, тоже был неравнодушен к искусствам и наукам, занимался сочинительством; неудивительно, что он, как и его отец, пожелал видеть Мюнхен пресловутой «культурной столицей Европы». Страсть к архитектуре также не была чужда новому монарху.

Став королем, Максимилиан II в свою очередь окружил себя художниками, поэтами, архитекторами и учеными. По примеру отца он построил новый проспект Максимилианштрассе (Maximilianstraße), основал несколько научных обществ. В 1832–1837 годах на руинах старинной крепости Шванштайн Максимилиан построил замок Хоэншвангау[26]26
  Шванштайн (нем. Schwanstein, от Schwan – лебедь и Stein – камень; букв. Лебединый камень) – упоминавшаяся с XII века крепость, построенная рыцарями из Швангау; вероятно, именно это название послужило впоследствии основой для наименования замка Людвига II Нойшванштайн (Neuschwanstein – букв. Новый лебединый камень). Хоэншвангау (нем. Hohenschwangau) – букв. Высокий лебединый край.


[Закрыть].

Так что для Людвига II было вполне естественно продолжить традицию своего рода. Он был достойным внуком и сыном – искусство целиком захватило и его.

В семье баварского короля лишь один человек оставался практически равнодушным к любым проявлениям художественной жизни – его супруга. Зато Мария Фредерика Франциска Хедвига, урожденная принцесса Прусская, была одной из самых красивых женщин своего времени. Дочь принца Вильгельма Прусского (1783–1851), младшего сына Фридриха Вильгельма II (1744–1797), родилась 15 октября 1825 года. Дед Людвига II по материнской линии приходился родным братом Фридриху Вильгельму III (1770–1840), сыном которого был будущий германский император Вильгельм I (1797–1888); таким образом, Мария – кузина Вильгельма I. 12 октября 1842 года она вышла замуж за наследного принца Баварии Максимилиана. Людвиг I не мог не оценить выбор сына, и уже в 1843 году для Галереи красавиц Нимфенбурга был написан портрет будущей королевы. Впоследствии Людвиг II очень гордился красавицей-матерью, вот только духовной близости с ней у него никогда не было…

Справедливости ради следует отметить, что, став королевой, Мария показала себя с наилучшей стороны. Она много занималась благотворительностью, ее стараниями Ассоциация баварских женщин возобновила филантропическую деятельность – «помощь и содействие раненым и больным солдатам на полях сражений», следствием чего стало создание Баварского Красного Креста, во главе которого встала сама королева. Дело матери в свое время продолжит Людвиг II, по приказу которого во время Франко-прусской войны (1870–1871) будут построены госпитали для раненых «без различия национальности и вероисповедания».

Нельзя сказать, что Марию совсем не интересовали никакие аспекты духовной жизни, как это иногда представляют биографы Людвига II. Просто они относились к исключительно религиозной сфере. При этом между матерью и сыном лежала пропасть абсолютного непонимания. Да, она была не в состоянии понять глубину музыки Рихарда Вагнера, не разделяла романтических устремлений сына к «духовно просвещенному баварскому обществу». Великим жертвенным подвигам во имя абстрактных идей она предпочитала тихие семейные радости. Вместе с тем королева Мария пережила глубокий душевный кризис, выход из которого был найден лишь спустя десять лет после смерти мужа: 12 октября 1874 года протестантка Мария приняла католичество. До этого момента она жила в религиозном разладе со всеми членами своей католической баварской семьи. Не в этом ли кроется первопричина отстраненности, дистанцирования королевы от прямых домашних обязанностей? В любом случае она заплатила за все свои ошибки страшную цену, став свидетельницей неизлечимой болезни младшего сына и трагической гибели старшего. После этих ударов судьбы Мария уже не оправилась и доживала свои дни преимущественно в замке Хоэншвангау. Там же она и умерла 17 мая 1889 года…

Наконец, скажем несколько слов о человеке, сыгравшем в жизни Людвига II роковую роль, – о принце-регенте Луитпольде. Луитпольд Карл Йозеф Вильгельм фон Виттельсбах, третий сын Людвига I, младший брат Максимилиана II, родился 12 марта 1821 года в Вюрцбурге. Изначально предполагалось, что Луитпольд унаследует греческий престол, занимаемый в то время его старшим братом Оттоном I. Однако греческий закон требовал от будущего монарха перехода в православие, а Луитпольд наотрез отказался менять веру даже ради короны. Верность католической религии принц сохранил на протяжении всей жизни. (Кстати, после греческой революции 1862 года, в результате которой Оттон I был свергнут, права на престол, согласно его завещанию, всё же перешли к его младшему брату; но Луитпольд никогда не вспоминал об этом и не оспаривал права на греческую корону у Георга I, сына датского короля Кристиана IX, избранного греческим монархом после Оттона.)

Луитпольд был женат на эрцгерцогине Августе Фердинанде Австрийской, второй дочери великого герцога Тосканского Леопольда II. У супругов родилось четверо детей: Людвиг (1845–1921), Леопольд (1846–1930), Тереза (1850–1925) и Арнульф (1852–1907). В 1870 году принц принял активное участие во Франко-прусской войне.

Десятого июня 1886 года Луитпольд стал регентом своего племянника Людвига II, а после смерти последнего – регентом своего второго племянника, душевнобольного короля Отто I. Несмотря на таинственные обстоятельства смерти Людвига II, фактически бросавшие тень на репутацию принца-регента, и первоначальное явное неприятие власти его дяди оставшейся верной королю части общества, Луитпольд сумел завоевать сердца баварцев. Об этом говорит хотя бы тот факт, что практически во всех баварских городах есть названные в его честь улицы – Принц-регентенштрассе (Prinzregententstraße), Луитпольд-штрассе (Luitpoldstraße), площади – Принцрегентенплац (Prinzregentenplatz), Луитпольдплац (Luitpoldplatz), мосты – Принцрегентенбрюке (Prinzregentenbrücke), Луитпольдбрюке (Luitpoldbrücke) наряду с обязательными Людвигштрассе, Людвигплац, Людвигбрюке и Максимилианштрассе, Максимилианплац и Максимилианбрюке, носящими имена его брата и несчастного племянника.

Во время правления Луитпольда – недаром он был Виттельсбах – Мюнхен вновь обрел славу культурной столицы Европы, которой обладал и при Людвиге I, и при Максимилиане II и за которую боролся Людвиг II вместе с Вагнером. Принц-регент покровительствовал искусствам и наукам. Его имя ныне носят многие учреждения культуры, такие как Принцрегентентеатр (Prinzregententheater) в Мюнхене, Луитпольдарена (Luitpoldarena) и Луитпольдхалле (Luitpoldhalle) в Нюрнберге. Луитпольдфельд (Luitpoldfeld – Поле Луитпольда), также в Нюрнберге, впоследствии стало печально знаменитым местом проведения парадов национал-социалистов, наряду с Цеппелинфельд (Zeppelinfeld – Поле Цеппелина)…

Двенадцатого декабря 1912 года принц-регент Луитпольд скончался в Мюнхене. Его сын стал последним королем Баварии Людвигом III. В настоящее время (с 1996 года) главой дома Виттельсбахов является праправнук Луитпольда, правнук Людвига III Франц.

Одним из первых действий Луитпольда во главе баварского правительства стало открытие 1 августа 1886 года для всеобщего обозрения «сказочных замков» Людвига II…

Итак, место действия обозначено, действующие лица описаны. Трагедия начинается.

Глава вторая. Лунный Пьеро

В Южном павильоне замка Нимфенбург находится комната, в которой берет начало наша история. Здесь царят спокойный зеленый колорит и удивительно уютная атмо-сфера. Это спальня королевы Марии, к моменту описываемых событий пока еще кронпринцессы Баварской. На небольшой кровати под балдахином 25 августа 1845 года в половине первого ночи (день и час рождения младенца совпали с днем и часом рождения его деда Людвига I) у кронпринца Максимилиана и его жены родился старший сын. О его появлении на свет было объявлено в Мюнхене 101 пушечным залпом.

Перед кроватью и ныне стоят стол и несколько кресел, также обитых зеленой материей. Считалось, что при появлении на свет будущего наследника должны присутствовать особо доверенные наблюдатели из числа придворных, чтобы избежать возможных кривотолков. Но во времена Людвига I этот обычай уже канул в прошлое, вследствие чего кривотолки всё же пошли: злые языки утверждали, что будущий наследник баварского престола родился на несколько дней раньше официально объявленной даты, но радостное известие «попридержали», чтобы сделать приятное королю. Такое утверждение абсурдно. При том количестве придворных и прислуги, которое находилось во дворце, утаивать факт появления на свет принца не только несколько дней, а даже несколько часов совершенно нереально. Тем более нереально заставить всех вступить в «преступный сговор» с молодыми супругами и молчать об этом. Где-нибудь, когда-нибудь, кто-нибудь обязательно проговорился бы, и правда вышла бы наружу. Так что серьезно относиться к подобным слухам не стоит.

Тем не менее с самого рождения принц был окружен целым рядом мистических совпадений. Духовная связь с Рихардом Вагнером, его настоящим кумиром, можно сказать, началась с момента появления на свет будущего короля. Именно в тот год композитор закончил либретто своего «Лоэнгрина», над которым работал почти три года начиная с 1842-го, года заключения брака родителей Людвига. Впоследствии музыкальная драма о рыцаре-лебеде станет лейтмотивом в судьбе «короля-лебедя», как часто называли Людвига II.

Двадцать шестого августа архиепископ Мюнхенский и Фрайзингский Лотар Карл Ансельм Йозеф фон Гебзаттель (Gebsattel; 1761–1846) совершил обряд крещения младенца, который был наречен Отто Людвигом Фридрихом Вильгельмом. Но основным для него становится имя Людвиг. Считается, что человек, сознательно названный в честь кого-то, во многом повторяет судьбу того, чье имя носит. Неудивительно, что в будущем из всех родственников только с дедом у принца установилась духовная близость, да и король по-настоящему полюбил старшего внука. Возможно также, что на развитии ребенка эта любовь отразилась скорее пагубно, чем благотворно…

Младший брат Людвига появился на свет 27 апреля 1848 года, за два месяца до срока, в Мюнхенской королевской резиденции. При крещении он был наречен Отто Вильгельмом Луитпольдом Адальбертом Вольдемаром, но с детства все называли его просто Отто – в честь его дяди и крестного отца, короля Греции Оттона I. Своего второго внука Людвиг I любил гораздо меньше. Возможно, конечно, это связано со стрессом, пережитым королем незадолго до рождения мальчика, – 20 марта им было подписано отречение от престола в пользу сына Максимилиана. Отец Людвига стал королем Баварии Максимилианом II, а сам Людвиг – кронпринцем.

Поистине несчастливыми оказались имена, выбранные родителями для обоих принцев: Людвиг I лишился престола, Оттон I был свергнут в 1862 году. Впоследствии судьбы и Людвига, и Отто тоже окажутся трагическими. Но пока что маленькие мальчики сталкивались с вполне детскими проблемами, и до настоящих потрясений им было еще далеко. Кстати, довольно долгое время Людвиг вообще не знал ни о скандале в королевской семье, связанном с Лолой Монтес, в котором был замешан его дед, ни о том, что его отец получил корону после революционных потрясений в стране.

Людвиг, казалось, уже с ранних лет был обречен на одиночество. Ему было хорошо наедине со своими мечтами, что маленькому ребенку обычно не свойственно. Он играл со многими детьми придворных, однако из всех детских приятелей по-настоящему дружеские отношения у Людвига впоследствии сложились, пожалуй, лишь с Паулем фон Турн-унд-Таксисом[27]27
  Шванштайн (нем. Schwanstein, от Schwan – лебедь и Stein – камень; букв. Лебединый камень) – упоминавшаяся с XII века крепость, построенная рыцарями из Швангау; вероятно, именно это название послужило впоследствии основой для наименования замка Людвига II Нойшванштайн (Neuschwanstein – букв. Новый лебединый камень). Хоэншвангау (нем. Hohenschwangau) – букв. Высокий лебединый край.


[Закрыть] и с Максимилианом фон Хольнштайном, которому в нашем повествовании будет отведено значительное место.

Вот случай, наглядно демонстрирующий отношение Маленького принца (ассоциация напрашивается сама собой: Людвиг обитал будто бы на какой-то другой планете) к жизни. Однажды, будучи еще совсем ребенком и страдая болезнью глаз, Людвиг был вынужден долгое время находиться в затемненной комнате с повязкой на глазах. «Навестивший его придворный священник Дёллингер[28]28
  Иоганн Йозеф Игнац фон Дёллингер (Döllinger; 1799–1890) – баварский католический священник, историк Церкви и богослов. Подробнее о нем см. во второй части нашей книги.


[Закрыть], видя его одиночество, заметил: “Ваше Высочество, вы должны очень скучать таким одиноким. Отчего вы не прикажете читать себе вслух?” – “О, я совсем не скучаю! – быстро ответил Людвиг. – Я думаю о многом, о многом… И это так меня занимает!”»{17}17
  Цит. по: Лаврентьева С. И. Одинокий: Король Людвиг II Баварский и его замки. М., 1914. С. 18.


[Закрыть].

Впрочем, Людвиг во время бессонниц, которыми страдал с детства, часто просил кого-нибудь из своего окружения читать или рассказывать ему волшебные сказки про духов и фей, что питало его богатое воображение.

Вместе с тем детство и самого Людвига, и его младшего брата Отто было отнюдь не столь беззаботным и счастливым, как может показаться с первого взгляда.

Королева Мария довольно своеобразно занималась воспитанием сыновей. К примеру, она избрала для каждого из них свой «геральдический» цвет, который должен был отличать все предметы, принадлежащие принцам, – от книжных переплетов до отделки комнат и расцветки костюмов. Для Отто был выбран воинственный красный цвет, для Людвига – мечтательный небесно-голубой. Здесь, конечно, можно говорить о «магии цвета», наложившей отпечаток на характеры мальчиков, – или материнское сердце верно угадало? – но только Отто до постигшей его болезни всегда интересовался военными парадами, веселыми застольями и охотой; Людвиг же имел возвышенную чуткую натуру, любил уединение, а охоту считал «мерзким убийством невинных животных» и принимал в ней участие только в юном возрасте, а повзрослев, сознательно отказался от кровавых забав.

С одной стороны, Людвиг как нежный и любящий сын был очень привязан к матери. С другой – в духовной сфере между ними не было ни одной точки соприкосновения. По воспоминаниям современников, «мать его была ему не пара, между ними невозможна была близость, как он ни желал сойтись с ней. Иногда ему хотелось поговорить с ней о литературе, которую он так любил, и он спрашивал ее, читала ли она ту или другую книгу. “Я? – отвечала она. – Если я и читаю что, то только что-нибудь забавное”. Это его огорчало и раздражало. Она была добрая, приветливая, но совершенно обыкновенная, простая хозяйка дома, интересовавшаяся только кухней, домом да огородом. Король был к ней очень внимателен, относился к ней с сыновней почтительностью, но между ними лежала непроходимая пропасть»{18}18
  Цит. по: Там же. С. 22–23.


[Закрыть].

Отметим сразу, что семейная страсть к архитектуре проявилась у Людвига чуть ли не с раннего детства. Семилетним он приводил в восторг деда, экс-короля Людвига I, сложностью и математической точностью пропорций своих построек из кубиков. А уже в 11 лет Людвиг был способен практически профессионально чертить планы различных зданий. Впоследствии, вступив на престол, он серьезно изучал архитектуру, с этой целью много путешествовал, осматривая и старинные замки Германии, и величественные соборы Италии, и великолепные дворцы Франции. Даже Кёльн он посетил исключительно с целью увидеть и детально изучить знаменитый собор. Все полученные навыки впоследствии найдут у будущего короля практическое применение.

Казалось бы, при такой общности интересов теплые отношения должны были сложиться у Людвига не только с дедом, но и с отцом, серьезно увлекавшимся архитектурой. Однако этого не произошло. Король обращался со старшим сыном с подчеркнуто холодной отстраненностью. Видимо, Максимилиан подсознательно старался подавить в Людвиге те ростки романтизма, что были свойственны ему самому, словно предвидя, какую пагубную роль они сыграют в судьбе наследника, но был не в состоянии даже самому себе объяснить причины, побудившие заменить настоящие отцовские чувства безжалостной муштрой. Возможно, опять же подсознательно, отец видел в сыне повторение своего отца. Недаром же, в отличие от Максимилиана, Людвиг I обожал мальчика.

Нужно сказать, что принц Отто имел гораздо более близкие отношения с родителями, но не с дедом. Он был во всём противоположностью старшему брату. Начисто лишенный романтической мечтательности, он рос веселым, подвижным и резвым мальчиком, любимцем матери. Созданию сложных архитектурных построек из кубиков или чтению средневековых саг он предпочитал шумные игры со сверстниками. Людвиг искренне любил брата, но духовной близости не испытывал и с ним.

Максимилиан II был очень строгим отцом и столь же плохим воспитателем. В. Александрова считает: «Точное распределение времени, непосильные занятия, скучная гимнастика и суровые наказания за малейшее отступление от установленной программы – вот каковы были основы его воспитательной дисциплины. Всё, что красит детство: общество сверстников, забавы, игрушки, даже лакомства, – было исключено из нее. Дети отдалены были от матери, от отца они никогда не видели ни ласки, ни поощрения»{19}19
  Александрова В. Указ. соч. С. 5.


[Закрыть].

В итоге искренняя детская привязанность мальчика была подарена не родителям, а горничной Лизи, или Лизль, служившей в Мюнхенской резиденции. Забота доброй пожилой женщины о юных принцах в первую очередь заключалась в тайном снабжении их запретными лакомствами. К примеру, Людвиг с детства обожал кофе, наслаждался его запахом. Но пить кофе разрешалось только взрослым. Детская обида на такую несправедливость глубоко врезалась в память Людвига. Русская императрица Мария Александровна, супруга Александра II, гостившая в Киссингене в 1864 году, вспоминала (по словам баронессы Марии Пет-ровны Фредерикс): «Сам он нам рассказывал, что, сделавшись королем, его первое действие было велеть подать себе кофе, так как он не смел пить по утрам ничего другого, кроме молока».

Таких ограничений Максимилиану II казалось мало. Согласно его принципам воспитания дети должны были расти без всяких «гастрономических излишеств», буквально впроголодь. И вот старая горничная тайком стала передавать принцам либо остатки «взрослой» трапезы, либо купленные ею специально для них различные лакомства. Людвиг никогда не забывал трогательную заботу «своей Лизль», которую, вступив на престол, стал называть Königsliesl{20}20
  Сведения любезно предоставлены Т. Кухаренко. См.: Кухаренко Т. Старая Лизи [Электронный ресурс]. URL: https://vk.com/ludwig2nd?w=wall-913381_779%2Fall.


[Закрыть]. Он считал своим долгом заботиться о ней, чтобы «отныне она получала только самое лучшее, потому что заслужила это». Вот только один, но очень характерный пример того, что Людвиг никогда не забывал добро. На Страстную неделю 1869 года король решил уехать из Мюнхена в Хоэншвангау. Своей бывшей горничной, остававшейся к тому времени в Мюнхенской резиденции, он предложил сопровождать его. Большая честь! Но увидев расстроенное лицо старой женщины и поинтересовавшись о причине, Людвиг услышал в ответ, что она желала бы остаться в Мюнхене и «посетить Святые могилы». Только ради того, чтобы не огорчать Лизль, Людвиг вопреки своему первоначальному желанию отложил поездку, всю Страстную неделю оставался в Мюнхене и только потом уехал в свой замок.

Письмо кронпринца Людвига Сибилле фон Леонрод от 19 августа 1862 года

Но, пожалуй, самой главной детской привязанностью кронпринца стала его «запасная мама» – воспитательница Сибилла фон Леонрод (Leonrod), урожденная Майльхаус (Meilhaus; 1814–1881){21}21
  Материал любезно предоставлен Т. Кухаренко. См.: Кухаренко Т. Любимая воспитательница короля Людвига II – Сибилла фон Леонрод, урожденная Майльхаус [Электронный ресурс]. URL: http://malorossianin.livejournal.com/13957.html (дата обращения 27.01.2018 г.); Schweiggert A. Ludwig II und die Frauen. München, 2016.


[Закрыть]. Она вступила в эту должность в июне 1846 года, и мальчик находился под ее опекой с десятимесячного возраста до девяти лет. Как только ребенок подрос, между ними установились самые нежные отношения. Людвиг называл свою няню ласково Миллау (Millau) и доверял ей все свои детские секреты. Сибилла учила Людвига и его младшего брата Отто чтению, письму и арифметике. Она была очень религиозна и часто читала принцам Библию. Известно, что на Рождество 1853 года восьмилетний Людвиг написал своей «дорогой Миллау» целое стихотворение, полное нежности и любви.

Когда в 1854 году Сибиллу сменил новый воспитатель, по воспоминаниям королевы Марии, Людвиг очень тосковал. Правда, Сибилла оставалась при дворе еще целых восемь лет, продолжая быть воспитательницей принца Отто, но для максималиста Людвига даже номинальная разлука с ней уже была утратой. Людвиг утешался тем, что продолжал вести с «дорогой Миллау» переписку вплоть до ее смерти; в общей сложности им написано Сибилле 82 письма.

Можно сказать, что в этих письмах полностью раскрывается душа будущего короля. Вот он рассказывает воспитательнице, как катался по Штарнбергскому озеру и мечтал стать капитаном. А позже советуется с ней по поводу расторжения своей помолвки… Абсолютно всё, что волновало Людвига в разные периоды его жизни, он, словно с духовником, обсуждал с Сибиллой. И, как и в случае с Лизль, всегда помнил хорошее к себе отношение. Вот, к примеру, отрывок из письма от 30 апреля 1864 года: «Как я рад выразить свою благодарность тебе таким способом; я всегда был твоим должником; я никогда не забуду, что ты сделала всё в детстве для меня»{22}22
  Цит. по: Кухаренко Т. Любимая воспитательница короля Людвига II – Сибилла фон Леонрод, урожденная Майльхаус.


[Закрыть].

«Дерево и лебедь». Рисунок кронпринца Людвига. 8 марта 1861 г.

А вот письмо от 27 августа 1872 года: «…я обязан тебе с самого раннего детства… я никогда не забуду тебя, никогда. <…> Для меня истинной сердечной радостью было видеть недавно вновь тебя и долго с тобой говорить! Ты так меня хорошо понимаешь, и я делаю так мало… я, конечно, всегда чувствовал себя отвергнутым от мира и удалялся в себя; это благотворно действует на меня – говорить снова с тобой, с тобой, в моем сердце с блаженно безмятежных дней детства коренится верная и глубокая любовь»{23}23
  Цит. по: Там же.


[Закрыть].

В 1860 году Сибилла Майльхаус вышла замуж за Августа Людвига барона фон Леонрода (1819–1904), флигель-адъютанта короля Максимилиана II. Их брак оказался бездетным, и Сибилла до конца жизни относилась к Людвигу, как к собственному сыну. Последнее письмо короля, адресованное его воспитательнице, датировано 7–8 января 1881 года. Приводим его в пересказе Т. Кухаренко: «Людвиг сообщает, что недавно вернулся из Линдерхофа, наслаждается великолепными зимними днями и с ужасом смотрит на предстоящее пребывание в городе. Он рассказывает о текущих строительных проектах: о замке Нойшванштайне, который “затмит Вартбург” и Херренхимзее, его “королевском дворце, как Версаль”. Помимо строительства ему доставляют наслаждение чтение интересных книг и театральные удовольствия, прослушивание чудесного представления “Парсифаля” и “Лоэнгрина”. Король заканчивает письмо словами: “…всегда остаюсь с самой верной преданностью, твой искренний друг Людвиг”»{24}24
  Там же.


[Закрыть].

Двадцать девятого апреля 1881 года «дорогая Миллау» скончалась. На католическом кладбище в Аугсбурге, где ее похоронили, по приказу ее бывшего воспитанника был воздвигнут надгробный памятник из каррарского мрамора с надписью: «Король Людвиг II верной воспитательнице своего детства баронессе Сибилле фон Леонрод, урожденной Майльхаус 20 августа 1814 – 29 апреля 1881»…

Принципиально другое воспитание – без задушевных разговоров и чтения духовной литературы – юный принц стал получать с 1 мая 1854 года, когда Сибиллу сменил 52-летний баварский генерал-майор граф Теодор Рафаэль Алоиз Басселет фон Ла Розе (La Rosée; 1801–1864){25}25
  Материал любезно предоставлен Т. Кухаренко. См.: Кухарен-ко Т. Второй воспитатель кронпринца Людвига – граф Теодор де Ла Розе [Электронный ресурс]. URL: http://malorossianin.livejournal.com/14264.html (дата обращения 27.01.2018 г.).


[Закрыть], который оставался наставником Людвига вплоть до его восемнадцатилетия. Именно граф Ла Розе пробудил в будущем короле интерес к славному прошлому его древнего рода и гордость за него. В то же время самым отрицательным результатом его педагогических усилий стало развитие у обоих принцев чрезмерного «абсолютистского» высокомерия и заносчивости. Справедливости ради нужно сказать, что культивирование «королевского обращения с подданными» диктовалось исключительно желанием «воспитать настоящего короля» так, как понимал это сам граф. Он прекрасно видел в своем воспитаннике и упрямство, и своеволие, и излишнюю мечтательность. Последнее качество казалось ему опаснее. Он писал королеве Марии: «Принца нужно удерживать от задумчивости; он не должен задерживаться на неприятных впечатлениях, но пытаться быть менее чувствительным к ним. Нужно предоставить карманные деньги; но принц должен давать отчет в том, как он тратит их. Особое внимание должно быть уделено воспитанию у принца силы воли; тем более необходимо подчеркнуть это, потому что мы живем в эпоху, в которой развиваются воображение и ум, но желанием действовать пренебрегают…»{26}26
  Цит. по: Там же.


[Закрыть]

С 1 июля по 4 августа 1855 года Максимилиан II с семьей пребывал в Нюрнберге. Десятилетний Людвиг впервые оказался в этом величественном прекрасном городе, атмосфера которого насквозь пропитана духом Средневековья. Могучая громада Кайзербурга[29]29
  Кайзербург (Kaiserburg) – главная крепость Нюрнберга, одна из крупнейших в Германии. Можно сказать, что Кайзербург является универсальным символом Германии. По традиции все немецкие короли начиная с 1050 года были обязаны хотя бы недолго проживать в Кайзербурге. Именно в качестве символа верховной власти рассматривал Кайзербург и Людвиг II, о чем в свое время недвусмысленно высказывался в письме германскому императору Вильгельму I.


[Закрыть], возвышающаяся над городом, сразу и навсегда покорила сердце впечатлительного кронпринца. По сравнению с Нюрнбергом Мюнхен казался ему теперь невзрачным и жалким, словно оруженосец рядом с рыцарем. Возможно, уже тогда у Людвига родилась еще неосознанная идея перенести столицу Баварии именно в Нюрнберг, но он так и не смог восстановить историческую справедливость.

Наряду с архитектурой самой главной страстью будущего короля стала родная баварская природа. В 1857 году двенадцатилетний Людвиг предпринял первый серьезный поход в горы близ отцовского замка Хоэншвангау. Это очень важный момент в становлении личности кронпринца; в дальнейшем регулярные прогулки в горы станут его второй натурой.

Мы уже отмечали, что природа горной Баварии отличается поистине сказочной красотой. Среди лесистых гор и кристальных озер любой невольно становится чуть-чуть поэтом. Что же говорить о юноше, обладающем мечтательной чувствительной натурой, слишком близко к сердцу принимающем старинные легенды, слышимые им чуть ли не с пеленок. Как дети наделяют игрушки их жизненной силой и переносят действие игры в реальную жизнь, так и Людвиг мысленно перевоплощался в любимых героев, бродил по замку и окрестным горным лесам, декламируя строки из любимых Шиллера и Гёте, которые знал с раннего возраста.

Людвиг I часто пророчески называл своего внука «юным Зигфридом» и, наверное, во многом угадал его будущую натуру. «С малолетства, – пишет французский филолог Анри Лиштанберже, – Зигфрид обладал полной самопроизвольностью. <…> Зигфрид… всегда повинуется первоначальному закону инстинкта. Он живет в единении с природой; он понимает таинственный шепот леса, внимает щебетанию птиц и старается подражать им; он чувствует себя близким лесным зверям, любит их, следит за ними в их убежищах в глубине дикой чащи: наблюдая за ними, он догадывается, что такое любовь… У него нет другого проводника в жизни, кроме импульсов его природы: “следовать внушениям моего сердца, – говорит он (Зигфрид. – М. З.), – вот мой высший закон; то, что я совершаю, повинуясь своему инстинкту, то я и должен делать. Проклятый ли для меня этот голос или святой – я не знаю, но уступаю ему и никогда не стараюсь идти против моего желания”»{27}27
  Цит. по: Лиштанберже А. Рихард Вагнер как поэт и мысли-тель. М., 1997. С. 285.


[Закрыть]. Юный Людвиг – это поистине Зигфрид; все эти слова – о том, каким он станет в будущем.

И всё-таки чаще всего Людвиг представлял себя Лоэнгрином – рыцарем-лебедем. Лебедь стал своеобразным символом короля, впоследствии он в своих замках сделал изображения лебедей главными элементами декора. Хоэншвангау, этот Лебединый замок отца, и спустя годы остался для Людвига по-настоящему родным, чего нельзя сказать о Нимфенбурге, где он родился, и особенно о Мюнхенской резиденции, которую Людвиг хотя и пытался обустроить по собственному вкусу, разбив зимний сад с фонтаном и украсив свои покои в духе Людовика XIV, но так никогда и не принял в качестве своего дома. В Нимфенбурге настолько ощутимо присутствует дух Людвига I, что, даже став королем, его внук не смог себя ощутить полноправным хозяином замка. Можно сказать, что Мюнхенская резиденция по духу принадлежит всем Виттельсбахам и никому конкретно, Нимфенбург – Людвигу I, а Хоэншвангау – Людвигу II даже в большей степени, чем Максимилиану II – настолько близка сама атмосфера замка внутреннему миру нашего героя. Поэтому-то настоящей «родиной» для Людвига стал именно Хоэншвангау; даже когда король начал строительство своих собственных замков, он оставил приют своего детства неприкосновенным, не изменив и не перестроив ничего – настолько всё там гармонировало с его натурой. Более того, если бы Людвиг взрослел и формировался как личность в любом другом месте, возможно, баварцы бы имели совсем другого короля…

Именно уходу в «возвышенную страну лебединых грез» в первую очередь противостоял граф Ла Розе, когда рассказывал Людвигу II о Людовике XIV и «блестящей Франции», интерес к реальной истории которой довольно быстро пробудился у кронпринца. Одновременно воспитатель пытался ввести Людвига и Отто в круг обычных аристократических забав высшего света. В частности, с именем графа Ла Розе связано кратковременное участие Людвига в охотах. Граф всеми силами хотел «милитаризировать» наследника престола, привить ему любовь к оружию. С Людвигом не получилось. А вот у Отто эта любовь была, можно сказать, врожденной. При этом увлечение верховой ездой – конные прогулки Людвиг и граф совершали регулярно – вскоре превратилось у кронпринца в настоящую страсть, сохранившуюся на всю жизнь.

Настало время уделить серьезное внимание общему образованию подрастающего наследника. В 1856 году было начато обучение Людвига предметам полного гимназического курса. Отныне восемь часов в день отдавались греческому и латыни (оба языка не вызывали у юноши никакого интереса, и успехи в овладении ими были незначительны), немецкому и французскому (вот здесь у Людвига проявился явный талант), а также физической подготовке (особенно он отличался в плавании и верховой езде) и обучению изящным искусствам. Науки давались кронпринцу легко, то же можно сказать и о его брате Отто. Но с настоящей страстью Людвиг отдавался лишь изучению религии, истории и литературы. Природные способности и хорошая память помогли ему стать одним из самых эрудированных людей своего времени. С 1862 года домашнее образование было дополнено лекциями в Мюнхенском университете по химии, физике, философии и математике. Читал Людвиг очень много; во всё, что интересовало его, вникал вдумчиво и основательно. Особенной любовью юного мечтателя пользовались средневековые легенды и произведения немецкой и французской литературы.