Текст книги "Пророчество Паладина. Негодяйка"

– Это был наш дом, очень долго, больше десяти тысяч лет. Легенды говорят, что моему народу давно было известно кое-что из того, что вы видели внизу.

– И что сделал ваш народ?

– Он мало что мог сделать. Здесь властвовали темные силы, но они, казалось, спали. Поэтому в моем роду всех… назначали хранителями, на случай, если часть их проснется. Но на несколько поколений эта традиция была утеряна – после того как мое племя выжили с этих земель.

– И в это время – делая грамотное предположение – в город приехали старик Иен Корниш и его семья, – сказал Аджай.

– Верно, – ответил Джерико.

– И пошло веселье, – сухо заметила Элиза.

– Погодите, вы хотите сказать, что вы последний в роду чуваков-шаманов? – спросил Ник, морща лоб.

Джерико повернулся и посмотрел на него, но его голос доносился словно издалека:

– В резервации им приходилось скрываться, чтобы выжить. Времена менялись. Подавляя свои способности, они их постепенно теряли. Нам пришлось переселиться в города.

Мой дед был автомехаником в гараже в Сене-Поле. Отец водил грузовик в колледже, потом преподавал общественные науки в государственной школе. Но они оба знали историю нашей семьи и, как только я достаточно подрос, рассказали ее мне. Так им пришлось почти сто лет хранить традиции в тайне. Так легче выжить.

Но положение вновь изменилось. Наше поколение оглядывается назад, на прошлое, и понимает, как много мы потеряли. Я был почти ваших лет, когда решил попробовать изучить старые традиции.

– И что? – спросил Аджай.

– Пришлось выследить одного старого простофилю. Он жил один в юрте в Черных холмах. Шаман и знахарь почти девяноста пяти лет. И не слишком здоровый: полуслепой, полуглухой, с кожей, как у аллигатора, и с норовом змеи. Немногие уцелевшие соплеменники сказали мне, что он единственный, кто способен научить меня старым традициям. У него не было ни воды, ни сортира, а в кармане – вошь на аркане, но я сразу увидел, что он держится с бóльшим достоинством, чем любой другой, с кем мне приходилось встречаться.

Вначале он не стал со мной даже разговаривать. Сделал вид, что ничего не слышит, твердил «уходи». И мне пришлось спать на земле у входа в его юрту. Мне потребовалось полгода, чтобы убедить его, что я настроен серьезно, прежде чем он сказал хоть слово.

– И он стал вашим учителем, – тихо сказала Элиза.

– И, полагаю, научил вас мистическим – или лучше сказать, – традиционным вещам, – сказал Аджай, глядя на кожаный мешочек на шее у Джерико. – Говоря по-шамански.

– Верно.

Джерико снова осмотрел их.

– Например…

– Через несколько лет он рассказал мне, что скрыто в недрах нашей земли, – сказал Джерико, пропуская мимо ушей предложение Аджая рассказать подробности. – И почему необходимо, чтобы кто-то из нашего племени занял этот пост. Он решил, что, поскольку я пришел тогда, когда пришел, я и есть такой человек. И с тех пор, больше двадцати лет, я – страж.

– Тренер, – искренне сказал Ник, – то, чем вы с нами поделились, – дико мощно, супер, хоть я из этого почти ничего не понял, но что насчет лично вас? Все это время я думал, что вы просто обычный тренер, как все прочие, мне очень-очень-очень жаль, если я когда-нибудь сердил вас.

– Что значит «если»? – спросил Джерико.

– Хорошо сказано, Ник, – заметил Аджай. – Искренне и на редкость невнятно.

– Думаете, мне нравится эта работенка? – сердито спросил Джерико. – Отказаться от нормальной жизни и стать нянькой при избалованных детках из правящего класса ради возможности присматривать за грудой старых костей?

– Значит, вы, типа, не злитесь, тренер? – спросил Ник.

Джерико с тяжелым вздохом прислонился к дереву.

– Говорю вам это только потому, что, если не переживу то, что нам предстоит, я бы хотел, чтобы кто-нибудь живой знал мою историю.

– Вы полагаете, что мы все это переживем, – сказал Аджай.

– Как нам их остановить? – спросила Элиза.

– Да, чувак, каков план?

– Убедившись, что я полностью завоевал доверие деда, я попрошу его отвести меня к Резаку, – сказал Уилл. – Я украду его, и мы попробуем вернуть Дейва.

– Мы пойдем в Небытие? – спросила Элиза, глядя на него.

– Да.

– Подождите… что? – спросил Ник.

– Мы все? – уточнил, поморщившись, Аджай.

– Даже не начинай, – сказал Ник, протягивая руку.

– У тебя есть хоть малейшее представление о том, что там и где там может быть Дейв? – спросила Элиза.

– Да – ответ на первый вопрос. Насколько мне известно, там так опасно, что словами не опишешь, – сказал Уилл. – Нет – ответ на второй. Понятия не имею, где он.

– Как мы узнаем, что он еще жив? – спросил Ник.

– Он не был жив, когда я с ним познакомился, – сказал Уилл.

– Как это?

– Он хочет сказать, что они никак не могут его убить, потому что он уже мертвый, – сказал Джерико.

– Так сказал и он сам, – заметил Уилл.

– Но почему? – спросила Элиза, бросив на него пронзительный взгляд. – Почему мы стараемся найти Дейва?

– Потому что я считаю, что «Рыцари» и Команда Иных – те твари, которых мы видели внизу, – собираются сделать свой ход. Со дня на день они могут использовать своих монстров, чтобы начать крупномасштабное вторжение к нам. Под нами я имею в виду не просто нас – я имею в виду весь наш мир. Согласно Иерархии, эти твари намерены смести человечество с лица Земли и снова завладеть ею, и, если Иерархия права – вся наша надежда на Дейва.

– А что этот мистер Дейв может сделать такого особенного? – спросил Ник.

– Он может обрушить на их головы всю тяжесть Иерархии. Призвать свою уродскую кавалерию. – Уилл сразу посмотрел на Джерико: – Извините за выражение.

– Я бы не выбрал эти слова в первую очередь, – заметил Джерико.

– Давайте назовем это «Вак’ан танка»11
  На языке индейцев племени лакота – Великая Тайна. – Здесь и далее примеч. пер.


[Закрыть], – предложил Уилл.

– Хорошее название.

– А почему бы тебе не предупредить Иерархию самому? – спросила Элиза. – Зачем нам для этого Дейв?

– Я не знаю, с чего начать, – сказал Уилл. – Я даже не знаю, где эта Иерархия. Дейв мне так и не сказал.

– Чувак, да просто выйди наружу и крикни.

– Просто чтобы не спорить: Уилл, а что случится, если мы не спасем твоего старого приятеля Дейва? – спросил Аджай.

– С очень большой вероятностью мы увидим конец света. Той жизни, какую знаем, – ответил Уилл.

Чего не сказал Уилл и что тревожило его сильнее всего, так это что он уже несколько месяцев не слышал от Дейва даже шепота и, как ни старался, не мог выйти на контакт с ним посредством выработанной ими мысленной связи. Единственная причина, по которой он считал необходимостью спасение Дейва, заключалась в том, что Уилл верил в его исключительную способность выживать. И тем не менее Уилл не мог прогнать мысль о том, что, возможно, ведет своих друзей к гибели.

– Хорошо, допустим, мы каким-то образом найдем и вытащим твоего дорогого друга, покойника Дейва, – сказал Аджай, который расхаживал, заложив руки за спину, – из тех неприятных обстоятельств, в какие он попал в страшном ином измерении. Подумал ли ты о том, как мы сами оттуда выберемся?

– Да, – сказал Уилл. – Резак. Он действует в обоих направлениях, я думаю: туда и обратно.

– Утешительно, – сказал Ник.

– Значит, нас пятеро, – сказала Элиза, вставая. – Мы ищем мертвого парня в каком-то смертельно опасном месте вне наших измерений, и нам противостоят легион разгневанных демонов и армия их монстров.

– Похоже на честную борьбу, – сказал Ник.

– Что ж, если у вас есть кто-то еще, кого вы хотели бы прихватить с собой, – сказал Уилл, – предлагайте.

– Мы никого не должны брать с собой, – сказал Джерико. – Чем меньше отряд, тем лучше. Элемент внезапности, и меньше целей, за которыми можно следить.

– Мы очень многое должны сделать, чтобы подготовиться, – сказал Уилл. – Тайная подготовка займет не одну неделю. Мы должны быть готовы все бросить и выступить немедленно, и, если мы хоть чем-то выдадим этим тварям, что задумали, – нам крышка.

Все затихли.

– Так кто со мной? – спросил Уилл.

Подняли руки Ник и Элиза. Потом Джерико, что удивило Уилла. Джерико заметил его взгляд.

– Для любой полевой вылазки требуется присмотр взрослого, – сухо сказал он. – Правило школы.

– Вы вовсе не обязаны…

– Подожди, Уилл, – сказал Аджай и обратился к Джерико: – Скорее всего, это потребует от вас использования ваших способностей, возможно даже, превращения в медведя?

Джерико раздраженно посмотрел на него:

– Если бы знал.

Аджай поднял руку:

– Если он идет, я тоже.

– Еще одно. Даже если у нас все получится, «Рыцари», вероятно, будут поджидать нас здесь, когда мы вернемся, – сказал Уилл. – Дейв говорил мне, что в Небытии «нет времени».

– Ты хочешь сказать, что мы вернемся в наш мир в ту же секунду, как уйдем? – сказал Аджай.

– Возможно.

– Дичь какая, – сказал Ник, хватаясь за голову.

– Правда? – спросил Аджай. – А все остальное, по-твоему, нормально?

– Не знаю, чувак, все эти путешествия во времени – меня словно по башке треснули.

– Ты прав, Уилл. Когда мы вернемся, – сказал Джерико, – нам и понадобится вся помощь, какую только можно будет получить.

Все ненадолго задумались, но никто ничего не сказал.

– Кому еще мы сейчас можем доверять? – спросила Элиза.

– Ну, у меня кое-кто есть, – сказал Ник. – Может, больше, чем один человек. Не из школы, но ужасно сильный. И этот чувак может привлечь кое-кого еще более сильного.

– Кто бы это мог быть? – спросила Элиза.

– Наш старый приятель Непстед, – сказал Ник. – Человек-пузырь. Зверь в подвале. Кто еще, кроме меня, думает, что призвать нам на помощь Гигантского Кальмара – суперская мысль?

– Кто, скажи на милость, может помочь тебе сделать это? – спросил Уилл.

Ник достал из кармана измятый и смутно знакомый листок бумаги, который выглядел так, будто Ник таскал его с собой несколько месяцев. Он развернул листок, показал им, и Уилл сразу его узнал: яркая реклама вечера профессиональной борьбы на местном ринге за пределами кампуса; пять портретов ведущих борцов.

– Ох, только не это, – сказал Аджай.

– Верно, – сказал Ник; потом показал на один из портретов. – И провалиться мне на месте, если этот чувак не уговорит Непстеда поддержать нас.

Ник отвел их к большой площадке с потрескавшимся асфальтом за границами городка, на парковку при старой заброшенной фабрике. Четыре дома на колесах образовали квадрат, из пространства внутри доносились голоса. Дома на колесах выглядели потрепанными, поблекшими, с бортами, обшарпанными от старости. Они подошли к ближайшему трейлеру и громко постучали в дверь. Голоса стихли.

Мгновение спустя они услышали внутри шаги, и весь караван задрожал, сотрясаясь при каждом приближающемся шаге. Дверь приоткрылась на шесть дюймов, в щели появилось огромное квадратное лицо, обрамленное кудрями, и посмотрело на них.

– Чего хотите, мясо?

Голос человека был наполовину хрипом, наполовину рычанием.

Аджай укрылся за Ником и Уиллом.

– Зачем нам мясо? – шепотом спросил он.

– Он не спрашивал, нужно ли нам мясо, – прошептал в ответ Уилл. – Он так назвал нас.

– Понятно.

– Нам нужно поговорить с «Профессором», – сказал Ник.

– Сегодня никаких автографов, ребята, – сказал человек.

Он начал закрывать дверь. Уилл сунул в проем ногу.

– Нам не нужен его автограф, – сказал Уилл. – Дело важное.

Человек долго с любопытством рассматривал их; потом с подчеркнутой вежливостью спросил:

– И как сказать – кто хочет его видеть?

Уилл расслышал в его басе намек на бруклинский выговор.

– Передайте Генри, что пришли от его старого друга из Флэгстаффа, из Аризоны, – сказал Ник.

Птичьи глаза, глубоко посаженные на массивном черепе, сузились; человек снова осмотрел Уилла, Ника и Аджая.

– Ждите здесь, – сказал он.

Дверь закрылась, и он ушел.

– Знаете, кто это? – прошептал Ник.

Уилл и Аджай отрицательно покачали головами.

– Чуваки, это же Варвар! – сказал Ник, с трудом сдерживая волнение.

Уилл и Аджай переглянулись и пожали плечами: «Понятия не имеем, кто это».

Уилл знаком велел остальным замолчать; все трое прислушивались. Вот открылась задняя дверь, потом раздались голоса, один громче остальных. Мгновение спустя задняя дверь снова открылась, и кто-то направился к входу; от его шагов вагончик раскачивался.

Когда дверь распахнулась, все отступили на шаг. На этот раз великан – Уилл решил, что его рост по меньшей мере шесть футов шесть дюймов, а вес не меньше трехсот фунтов, – жестом пригласил их войти. Его черные волнистые локоны вздрагивали при каждом шаге и ниспадали на плечи. Он был без рубашки, в одних плавках. Мускулистый торс был безволосым, а по цвету и структуре напоминал коричневый кожаный диван.

Трое вошли и прошли через трейлер к двери в противоположном конце. Их проводник непрерывно встряхивал волосами, отбрасывая их с лица. Он открыл заднюю дверь и знаком пригласил их пройти.

– Прошу, – сказал Варвар.

Они вышли в небольшой двор, образованный четырьмя трейлерами, – на участок разбитого бетона, в щелях которого росла ломкая трава. В центре этой площадки стояла светло-красная палатка, высокая и необычайно просторная. Где-то звучала негромкая цыганская музыка, пахло жареным мясом. Они подошли к открытому клапану и заглянули.

Роскошные ковры, подушки, подвесные светильники и декоративные коврики на полу придавали обстановке восточный оттенок. В воздухе висел дым, экзотические ароматы благовоний и пряностей. На диване в тигриную полоску лежала высокая мускулистая женщина в цельном купальнике (длинные светлые волосы были небрежно собраны на макушке) и читала какой-то роман в мягкой обложке. Возле дивана стоял столик с большими каменными шахматами – недоигранная партия.

В высоком кресле, похожем на трон, сидел человек; положив ногу на ногу и опираясь подбородком на руку, он изучал шахматную доску. На нем был винтажный пуловер с эмблемой «Чикаго буллз», красные тренировочные штаны и классические «Эйр Джорданс»22
  Кроссовки, выпущенные в честь знаменитого баскетболиста.


[Закрыть]. Лицо украшала аккуратная бородка; лет человеку было примерно сорок. Пропорциональная фигура, но рост не больше четырех с половиной футов. Он посмотрел на вошедших и поманил к себе. Он казался скучающим и расслабленным, но Уилл заметил стальной взгляд, противоречивший скромной позе.

– Приветствую, болельщики, – сухо сказал этот человек властным голосом на октаву ниже, чем они ожидали.

– Здравствуйте, сэр, – сказал Ник.

– Спасибо, что согласились встретиться с нами, – сказал Уилл.

Оба подтолкнули стоявшего между ними Аджая.

– Поистине большая честь, мистер Профессор, сэр.

– Вы представляете «Гильдию лилипутов», или это визит от местной организации моего фанклуба? – спросил «Профессор».

– Ни то, ни другое, сэр, – ответил Ник, а потом добавил, понизив голос: – Хотя, если разрешите, я хотел бы прикупить, что я ваш величайший фан.

– Присовокупить, – поправил Аджай.

– Тогда чему обязан удовольствием общаться с вами? – спросил «Профессор».

– На самом деле, Генри, мы хотим поделиться с вами кое-чем совершенно необычным, – сказал Уилл.

Стоило ему упомянуть имя, как «Профессор» посмотрел на томную блондинку, внимательно наблюдавшую за ними поверх своей книжки, и она приподняла одну изящную бровь. Хотя блондинка не шелохнулась, Уилл заметил, как напряглось и напружинилось ее тело; от этой женщины исходило ощущение угрозы, на что он никак не рассчитывал.

– Насчет Флагстаффа, – сказал «Профессор».

– Да. – Уилл достал из кармана фотографию, поблекшую и пожелтевшую вырезку из газеты. – Точнее, мистер Непстед, речь о вашем отце.

Он протянул фотографию – снимок держащей младенца улыбающейся молодой пары у магазина в каком-то жарком пустынном городке, и глаза у «Профессора» округлились. Он взял фото у Уилла. Блондинка увидела напряжение на его лице, опустила книгу и села. Варвар сделал пару шагов от входа.

– Мы считаем, что на этом снимке вы, – сказал Уилл. – С матерью и отцом.

– Мой отец погиб в автокатастрофе, – осторожно сказал Генри. – Сорок лет назад.

– Я знаю, что так вам сказали, – ответил Уилл. – Но он жив. И мы знаем, где он.

Взгляд Генри стал недобрым; пробежав по лицам всех троих, он остановился на Уилле.

– Такие подростковые штучки меня не забавляют.

– Я понимаю ваши чувства, – сказал Уилл как мог искренне и убедительно. – Но розыгрыши на такие личные темы – последнее, что мы попробовали бы устроить. То, чем мы собираемся поделиться с вами, серьезно, как сердечный приступ.

– Где вы это взяли? – спросил Генри.

– У вашего отца, – ответил Уилл. – И мы можем отвести вас к нему.

«Профессор» быстро посмотрел на Варвара и на блондинку. Уилл понял, что он дал им незаметный сигнал: успокойтесь, разговор будет продолжен.

– Оскар, – обратился он к Варвару, – давай не забывать о вежливости. Почему бы тебе не принести гостям что-нибудь выпить?

– Пиво? – спросил Оскар.

– Думай головой, Оскар, – терпеливо сказал «Профессор». – Ты ведь не хочешь спаивать несовершеннолетних?

Оскар задумался – это давалось ему с видимыми усилиями; потом щелкнул пальцами и указал на мальчиков:

– Рутбир33
  Корневое пиво, или рутбир, или сарсапарилла – газированный напиток, обычно изготовленный из коры дерева сассафрас. Корневое пиво, популярное в Северной Америке, производится двух видов: алкогольное и безалкогольное.


[Закрыть].

Варвар, топая, вышел. Блондинка сделала вид, что продолжает читать. «Профессор» жестом пригласил мальчиков сесть на подушки перед его креслом и подался вперед, положив руки на колени.

– Я весь внимание, – сказал он.

Четыре
Житейская заповедь Уилла № 4:Если задуманное требует от тебя «умри, но сделай», возможно, ты захочешь пересмотреть свои планы

Уилл считал, что у него есть полминуты до того, как лифт окажется на верхнем этаже, где ждут Элиза и остальные. Возможно, еще две минуты на то, чтобы лифт вернулся вниз, в больницу. Франклин никогда не тревожил его в смысле физической угрозы, но он знал, что в одиночку ему не справиться с Хоббсом, Клеггом и Ходаками.

– Возможно, доктор Эйблсон решит присоединиться к нам, – сказал Франклин, посмотрев наверх. – Лемюэль, посмотрите, пожалуйста, есть ли в лифте доктор Джо, и помогите ему.

Клегг вышел из комнаты. Уилл включил Сеть и сквозь стену наблюдал за его тепловым следом, пока Лемюэль шел к лифту. Он увидел также, что Хоббс и Ходаки снаружи недалеко и внимательно наблюдают за ним, поэтому, когда он отвернулся, чтобы снова посмотреть на Резак, он отключил Сеть и поворачивал голову медленно, чтобы не выдать своего намерения.

Из соседней комнаты к Уиллу доносился гул голосов, и он подумал, не настроился ли случайно на мысли тех, кто был там. Франклин как-то упомянул, что «таланты», данные ему, должны со временем развиваться; может быть, его возможность улавливать мысли тоже развивается.

– Можешь рассказать, для чего все эти вещи или как их использовать, дедушка? – спросил он.

– С радостью, Уилл, – сказал Франклин и взъерошил ему волосы.

Уиллу пришлось напрячь все свои способности к самоконтролю, чтобы не реагировать.

«Если он еще раз так меня коснется, я сломаю ему руку».

– Вот этот металлический куб справа, – сказал Франклин, – лучше всего описать как источник энергии, полученной нами от наших друзей; он способен будить творения, которые они тут оставили.

– Что за творения?

– О, думаю, с некоторыми ты уже познакомился, – сказал Франклин с легкой улыбкой, – во время своего опрометчивого набега на то, что под нами.

Уилл содрогнулся, вспоминая ужасных, подобных деревьям тварей, которые преследовали их, когда они убегали из Кахокии, тех самых, что вытаскивали корни из земли и внезапно оживали, когда Хоббс использовал этот самый куб.

– Но что они такое? – спросил Уилл.

– Лучше всего описать их как… формы искусственной жизни, созданные для особых целей и спрятанные в важных местах. Скрытые, пока их не призовут как особое оружие, если угодно. Наши друзья называют их «спящими».

– Ты хочешь сказать, что они оставили здесь не только эти деревья-убийцы? – спросил Уилл с бóльшим отчаянием и страхом, чем чувствовал.

– Нет, нет, не точно таких же, как те, которых ты уже встречал, – сказал Франклин, улыбаясь его отчаянию. – В некотором смысле похожих, но все они – гибриды, то есть результаты генетического скрещивания наших форм жизни с их.

– А где они? – спросил Уилл.

– Друзья еще не открыли нам, где размещено большинство спящих, но я уверен, что они оставили их много. Стратегически разместили в тех местах, которые, по их мнению, им понадобятся; они готовы в любую минуту начать действовать. В момент истины. Могу тебя заверить, Уилл, что это время близко.

Уилл внимательно прислушивался; несколько мгновений назад негромкое гудение лифта затихло наверху шахты. Он представил себе, как открывается дверь и заходят его друзья. И сразу открыл канал мысленной связи с Элизой.

«Здесь внизу Хоббс. А также Ходаки и Лемюэль Клегг. Я вас извещу обо всех изменениях. Будьте готовы».

Казалось, прошла вечность – в реальном времени, возможно, две секунды, – прежде чем он услышал ответ:

«Принято».

– А что это такое, слева? – спросил Уилл, указывая на плоский круглый серебристый диск примерно шести дюймов в поперечнике, изготовленный из какого-то скользкого новейшего полимера.

– А, это один из медицинских приборов, – гордо заговорил Франклин. – Поразительно эффективно восстанавливает ткани человека на клеточном уровне. Срабатывает только один раз, но, к счастью, производить их легко. Я сам ими пользовался много раз – будь то подвернутая лодыжка или обычная простуда.

– Как они действуют?

– Честно говоря, мы сами все еще пытаемся это установить: подаваемый диском сигнал каким-то образом взаимодействует на электромагнитном уровне с бактериальным биомом раны или повреждения. Я бы сказал, такая штука – золотое дно, верно?

Уилл кивнул, вставая напротив Франклина и стараясь разместиться так, чтобы между ним и дверью оказался металлический контейнер. Уловив еле заметную дрожь: лифт начал спускаться, он мгновенно послал мысль наверх и начал мысленно считать, когда лифт опустится. Ему нужно было еще очень много узнать от Франклина. Оставалось несколько минут. Он почувствовал, как участился пульс, в кровь хлынул адреналин.

Франклин посмотрел на лифт; его отвлекла вибрация спуска. Уилл не хотел, чтобы он думал об этом.

– А вот это я видел, – сказал он, показывая на инструмент в центре полки-контейнера.

– Да, знаю, – сказал Франклин, постучав по инструменту пальцем. – Мы называем его Резаком. Думаю, ты и это знаешь.

– Его забрал Лайл.

– Да. Как я уже говорил, нам не следовало доверять этому парню Огилви – по нескольким причинам.

– Я видел, как он его использует, – сказал Уилл, – но по-прежнему не понимаю, как он работает.

Франклин осторожно провел пальцами по ручке Резака.

– Он позволяет открыть временный проход между нашим миром и тем местом, где обитают наши друзья. Мы также знаем, что вот эти символы на ручке можно использовать, чтобы привлекать к нам некоторых их тварей. По мере надобности.

«Вроде тех, которых ты послал, чтобы убить меня в Оджаи, когда еще не знал, кто я», – подумал Уилл.

– Как?

– Просто включаешь его, вот здесь, и направляешь туда, где хочешь создать портал, – сказал Франклин и взял инструмент, показывая, но не включая его. – Вот так.

– Как-то так? – сказал Уилл, подавляя стремление коснуться прибора или просто выхватить его.

– А потом просто надо крепко его держать. Обеими руками. Мне говорили, что можно ощутить сильный толчок.

– Я не совсем понимаю, сэр. Я хочу сказать, что если им так сильно хочется вернуться в наш мир, почему бы им не взять такую штуку и не прорезать отверстие сюда?

– Еще один мудрый вопрос, Уилл, – сказал Франклин, поднося Резак ближе, чтобы Уилл мог его рассмотреть. – Наши друзья отправили доктору Эйблсону чертежи этого инструмента. В изготовлении таких инструментов – да и всего остального, что они дают нам, они целиком зависят от нашего инженерного мастерства, потому, очевидно, что у них самих нет для этого ни технической базы, ни материальных ресурсов.

– Правда? Что у них за мир?

– Совершенно не похожий на наш, как я понял. Примитивный, пронизанный насилием и… как бы это выразиться… переделанный по их подобию. Мне говорили, что они полностью его преобразовали, но, уверяю тебя, я не спешу лично убедиться в этом.

– А с нашей стороны кто-нибудь проникал туда?

– Ты хочешь сказать, через одно из таких отверстий? – спросил Франклин. – Милостивое небо, нет, сынок! Ужасная мысль.

– Почему?

– Начнем с того, что мы понятия не имеем, как нас там встретят.

– Но ты говорил, что они наши друзья.

– Так их называем мы, а не они сами. И это вовсе не означает, что нас там не встретят с теми же свирепостью и жестокостью, какие они обычно проявляют друг к другу.

– Иными словами, ты им не доверяешь.

– Скажем так: было бы большим несчастьем, если бы он попал к ним в руки, – сказал Франклин, задумчиво глядя на Резак и перекладывая его из одной руки в другую.

Уилл старался скрыть потрясение. Давно он не слышал худшей новости.

– Я не знал. Я считал их нашими союзниками.

– Тем больше оснований держать их там, тебе не кажется? Как я уже говорил, у нас нет намерения предоставить нашим друзьям свободный доступ в наш мир.

– Но ты говорил, что именно об этом вы договорились…

– Нет, нет, нет…

– …помочь им вернуться сюда в обмен на все то, что они вам дали.

– Не в стольких словах, – сказал Франклин. – Я не утверждаю, что они непременно согласятся с нашим истолкованием договора, но это, если честно, не наша забота. Никакого контракта мы не заключали. Что бы ни говорили дипломаты, подлинный интерес – это всегда своекорыстие. В нашем мире это называется реальной политикой. Полагаю, профессор Сангрен объяснил вам это.

Уилл вел мысленно отсчет секунд до прибытия лифта – оставалось с полминуты, – но сейчас перешел черту безопасности: у него могло не быть другого шанса узнать чуть больше.

– Когда вы открываете проход, что мешает им пройти по нему, невзирая на ваше желание или нежелание?

Франклин усмехнулся.

– К счастью, проход существует лишь очень короткое время, и, повторяю, Резак может призывать только их специфические разновидности. Мы не встречались с какими-либо формами жизни, кроме тех, которые вызываем, и поскольку проход открывается ненадолго, другие существа просто не успевают.

– И что же будет, если кто-то из нас пройдет туда? – спросил Уилл. – Чтобы вернуться, вам просто нужно прорезать еще одно отверстие и пройти в него?

– Теоретически, – сказал Франклин.

Он впервые казался встревоженным характером вопроса, но Уиллу уже было все равно, о чем думает старик.

Пятнадцать секунд.

– И где окажешься, вернувшись? Около того места, где вошел?

– В сущности, мы этого не знаем, никогда не пробовали, – сказал Франклин. – У твоих вопросов есть какая-то особая причина, Уилл?

Уилл включил Сеть, бросил последний взгляд в комнату снаружи и послал Элизе мысль:

«Хоббс сразу за дверью слева от нее. Клегг справа. Ходаки стоят вместе, у входа в кладовку. Никто из них не знает, что вы идете».

И вновь сосредоточился на деде.

– Да. Да, есть.

Он протянул руку и выхватил Резак у Франклина. Старик изумленно посмотрел на него.

«Хорошо. Он ни о чем не подозревал».

Дверь лифта в соседнем помещении раскрылась. Уилл зажал уши. Снаружи грянул взрыв звуковой энергии, словно заработала турбина реактивного самолета. Благодаря Сети Уилл увидел, как Хоббса оторвало от пола и бросило на дальнюю стену. Из кабины лифта выскочило еще четыре тепловых следа.

Ходаки в дверях оцепенели, но в следующее мгновение побежали к лифту.

Уилл нажал на кнопку, которую показал ему на Резаке Франклин, и почувствовал, как прибор оживает. Ему пришлось держать его обеими руками, чтобы он не вырвался и не пошел летать по комнате.

– Ради бога, что ты делаешь, сынок? – спросил Франклин.

– Я тебе не сын! – яростно ответил Уилл.

Франклин казался ошеломленным, не в состоянии смириться со страшным ударом, нанесенным внуком.

Уилл послал Элизе мысль:

«Я здесь».

Сила Резака выросла до нового уровня, и теперь его приходилось удерживать что было сил. Уилл отвернул инструмент в сторону от старика; из ствола Резака вырвался огненно-белый луч – точно как у Лайла в пещере, – и начал вырезать в воздухе отверстие; словно ниоткуда начал появляться тонкий шов. Уилл сосредоточился на том, чтобы медленно вести луч по большому кругу вроде тех, что он видел раньше.

Из двери вылетел Ник, сцепившийся с Тоддом Ходаком; масса мышц покатилась по полу, мелькали кулаки. Уилл услышал, как они с грохотом врезались в дальнюю стену. Раздался звериный рев; Уилл мимо Франклина заглянул в соседнюю комнату и включил Сеть.

Перед ним стремительно возникли очертания огромного медведя. Встав на задние лапы прямо перед светящейся фигурой Хоббса, медведь (в нем оказалось добрых десять футов) рвал его обеими передними лапами.

Позади него Аджай бросил в сторону двери какую-то сферу; та лопнула, как воздушный шарик, облив невидимую Кортни ярко-зеленой краской…

«Отлично, один – ноль в пользу Аджая за идею, как справиться с Кортни».

Аджай прицелился и бросил в Кортни второе устройство: две нити со стальными шарами на конце; они полетели, точно болас, обогнули с двух сторон напряженное тело Кортни и обвили ее, как два сверхзвуковых тетербола, прижав руки девочки к телу. Кортни упала за угол и исчезла из виду.

«Поправка: два – ноль в пользу Аджая», – подумал Уилл.

– Уилл, ради бога, что ты делаешь? – взмолился Франклин, пятясь в безопасный дальний угол комнаты. – О чем ты только думаешь?

– Держись от нас подальше, – сказал ему Уилл. – Не хочу причинять тебе вред, но если что, не слишком расстроюсь.

В двух футах над полом висел наполовину очерченный круг. Уилл продолжал удерживать Резак, стараясь замкнуть круг; с его лица капал пот.

«Десять секунд», – передал Элизе.

Мгновение спустя она появилась в двери, таща за волосы лягающуюся и вопящую Кортни.

– Цыц, сучка, – сказала Элиза.

Она наклонилась и направила на Кортни концентрированную звуковую волну, которая ударила в подбородок: нокаут. Голова Кортни откинулась и стукнулась о пол, и Кортни почти без чувств свалилась на порог.

Аджай изящно переступил через вымазанное зеленой краской тело Кортни, направил на нее приспособление, стрелявшее болас, и подул на ствол, как стрелок, прежде чем убрать его обратно в карман жилета.

– Готова, – сказал он.

Круг был завершен на две трети, его края горели нездешним жарким сиянием.

«Помоги остальным», – передал Уилл, глядя на Элизу.

Элиза повернулась к Нику. Тот снова показался в двери, сцепившись с Тоддом; оба наносили друг другу мощные удары.

– Ты не можешь это сделать, – сказал Франклин, прижимаясь к стене. – Не можешь поступить так безрассудно, Уилл. Ты не должен…

– Больше не разговаривай со мной, – сказал Уилл.

– Лемюэль! – закричал Франклин.

В комнату вбежал Лемюэль Клегг. Лоб у него был окровавлен, одежда в беспорядке; он устремился прямо к Уиллу.

Тот краем глаза заметил его и ненадолго оторвал одну руку от Резака – чтобы успеть поставить перед собой мысленный толстый щит. Клегг, не подозревавший о его существовании, налетел на него. Столкновение швырнуло его на пол. В следующую секунду Элиза кинулась на него и нанесла удар, от которого Клегг отключился. Уилл чувствовал, как сопротивляется в его руке Резак, и снова ухватил инструмент обеими руками, прежде чем тот вышел из повиновения.