Текст книги "Серый Человек. Цель обнаружена"

Глава 17

Джентри еще раз зашел в уборную и медленно сполоснул лицо, чтобы успокоиться. Он решил выпить две таблетки гидрокодона[11]11
  Гидрокодон – полусинтетический опиат на основе кодеина (прим. пер.).


[Закрыть], когда доберется до рюкзака; это поможет ему расслабиться во время обратного перелета в Белоруссию и ничему не повредит. У него останется еще три дня для восстановления оперативной готовности.

Но сначала ему нужно было присмотреть за этой женщиной из Канады. Лично он был совсем не против, чтобы кто-то обратил внимание на деятельность русских в Дарфуре – позвонил в газету, обратился в международную организацию, раскрыл правду о нарушении санкций. Но только не сейчас. Корту была необходима эта закулисная договоренность, хотя бы до завершения операции. Ситуация, когда западная женщина могла сунуть гаечный ключ в шестеренки «Рособоронэкспорта» и тем самым нарушить его планы проникновения в Судан, была абсолютно неприемлемой.

Он завернул кран и вытер руки о штанины своего комбинезона, когда в уборную вошел штурман. Он кивнул американцу и сказал:

– Геннадий предложил этой бабе показать ей самолет, – Корт видел, что штурман не в восторге от этой идеи, но русский лишь добродушно пожал плечами. – Мы с Владимиром поспорили на этот счет. Я думаю, что Геннадий оттрахает ее в кабине, а Владимир считает, что она отвесит ему оплеуху и сбежит. Хочешь поучаствовать, приятель?

В отличие от штурмана, Джентри не собирался принимать как должное такое грубое нарушение правил безопасности. Он молча прошел мимо, собираясь вернуться в зал ожидания. Там он увидел, как женщина вместе с Геннадием идет к лестнице, ведущей к боковому выходу: она с рюкзаком на плече, он с тарелкой еды в руке.

– Ради бога, – пробормотал Корт. Ему хотелось ухватить Геннадия за рыжие вихры, прижать в углу и сказать, что он собирается позвонить боссу петербургской мафии, который организовал этот полет. Один звонок от Корта, и Сид распорядится через полчаса запереть семью Геннадия в каком-нибудь подвале. Если Джентри упомянет имя Сидоренко, Геннадий мгновенно станет послушным.

Потом Корт увидел сотрудников службы безопасности аэропорта, со скучающим видом стоявших за высокой стойкой.

Да, это был лучший вариант. Он мог произвести впечатление на суданцев, если сообщить им, что эта проныра из ООН собирается увидеть секретный груз российского оружия.

Корт сохранит свое оперативное прикрытие, женщина из ООН не узнает ничего, что могло бы помешать этому или следующему рейсу, а русская команда не узнает ничего ненужного о Джентри и его работодателе.

* * *

– Английский? – обратился Корт к скучающему молодому полисмену и к его соседу. Те покачали головами.

– Français? – снова отрицательная реакция.

– Ладно, – сказал Корт и неохотно переключился на арабский: – Asalaam Alaykum.

– Wa Alaykum as-Salaam, – последовал вежливый, но официальный ответ.

– Мне нужно поговорить с вашим начальством, – продолжал Корт по-арабски.

– В чем проблема?

– Я с русского самолета. Там есть небольшая проблема с безопасностью.

Полисмен кивнул и тихо заговорил в переносную рацию. Корт не понимал быструю речь на суданском диалекте фарси. Потом полицейский взглянул на него.

– Подождите минутку.

Меньше чем через минуту появились двое тонкокостных бородатых мужчин в черных костюмах с галстуками.

Упс, подумал Корт. Только не эти придурки. Он не собирался поднимать такой большой шум из-за женщины.

Оба человека из НСБ[12]12
  Национальная служба безопасности.


[Закрыть] говорили по-английски, и Корт отвел старшего сотрудника в сторону. Тот был низкорослым и жилистым; он носил толстые очки в слишком широкой для его овального лица оправе. На вид в нем не было ничего зловещего или угрожающего, но он и его подчиненный явно командовали здесь. Охранники и сотрудники аэропорта, чиновники суданского правительства и даже военные старались держаться подальше от людей из Национальной службы безопасности.

– Женщина, белая женщина, – сказал Корт – Кто она такая?

Человек пожал плечами и пренебрежительно махнул рукой.

– Она из Канады. Мы запретили ей покидать территорию аэропорта, но не стали арестовывать ее. Она всего лишь гуманитарная сотрудница из UNAMID; ее документы в порядке, но она забыла поставить печать, которая разрешает приезд в лагерь Зам-Зам.

– Думаю, она может причинить неприятности.

– Она не имеет значения, – просто очередная кавага, которая застряла в аэропорту и дожидается рейса на Хартум.

– Кавага?

– Это значит «белая». Прошу прощения.

– Она задает вопросы о нашем самолете и о грузе.

Это привлекло внимание сотрудника НСБ. До него дошло, что если самолет «Рособоронэкспорта» официально не должен был находится в Дарфуре, то представитель Запада может заинтересоваться этим обстоятельством. Корту было не по душе сдавать эту женщину оперативникам из НСБ. Сначала он надеялся пробудить интерес у охраны аэропорта, но теперь ничего не поделаешь. Если они будут действовать на основании его информации, то ее как минимум задержат на несколько часов. Кто знает, подумал Корт, ее даже могут выдворить из страны, если они будут достаточно обеспокоены ее интересом к русским.

Тем не менее он должен был продолжать операцию: его миссия имела первостепенное значение, даже если позволит этим отморозкам из НСБ отмахнуться от этой назойливой мушки на его пути.

Сотрудник НСБ посмотрел из грязного окна на летную полосу. День быстро угасал, а «ИЛ-76», стоявший в нескольких сотнях метров слева, нельзя было увидеть отсюда.

– Нам было поручено задерживать все рейсы неправительственных организаций, пока вы находитесь здесь. Но никто не говорил о людях, которые уже находятся здесь.

Он явно беспокоился за свою шкуру. Это было на руку Джентри; мотивированные люди постараются выполнить работу.

– Предлагаю задержать ее до нашего отлета, – сказал он. – Эта женщина не видела груз и пока еще ничего не знает. Она не имеет представления, что мы из «Рособоронэкспорта».

Корт не стал упоминать о том, что она с самого начала пыталась подойти к «ИЛ-76» и едва ли не умоляла пустить ее на борт; это могло навлечь на нее серьезные неприятности. Небольшая озабоченность со стороны спецслужб – вот и все, что ему было нужно для разрядки ситуации и решения вопроса. Он склонялся к мысли, что теперь все будет нормально.

Сотрудник НСБ признательно кивнул.

– Хорошо, хорошо. Мы побеседуем с ней.

* * *

Через десять минут двое сотрудников НСБ увели крайне озабоченную, но покорную Элен Уолш в небольшой служебный кабинет, расположенный в стороне от зала ожидания. Корт Джентри и русский пилот последовали за ними. Корту хотелось просто остаться с командой и поскорее улететь ко всем чертям, но Геннадий настаивал на том, что должен присутствовать на допросе, а Джентри не мог допустить, чтобы тот торчал там один. Геннадий разозлился на суданцев, сорвавших его попытку соблазнения привлекательной женщины. Очевидно, он думал, что если поможет ей на допросе и разберется с этими неприятными типами из третьего мира, то без труда заманит ее в постель во время своего следующего рейса в Хартум.

Но Корт понимал, что русский еще больше разозлился на него. Они обменивались мрачными взглядами, пока стояли по обе стороны от Уолш. Геннадий, несомненно, догадался, что американец выдал Элен службе безопасности. Корт догадывался, что, по мнению русского пилота, это была гнусная выходка американца, позавидовавшего интересу канадки к обаятельному мужчине.

Что за поганый день, думал Корт, обмениваясь грозными взглядами с Геннадием. Только бы не стало еще хуже.

Старший сотрудник НСБ – тот, что с толстыми очками, – потратил минуту-другую на обыск рюкзака Уолш. Корт думал, что он делает это для проформы, но когда тот достал черную записную книжку на пружинах, которую Джентри уже видел раньше, когда она остановилась на подходе к самолету, ему стало не по себе. Он надеялся, что там не окажется ничего особенно подозрительного. Сотрудник перелистал страницы и остановился на рукописном рисунке с описанием самолета «ИЛ-76». Он посмотрел на женщину.

– Почему вы задаете вопросы об этом грузовом рейсе? Какой у вас интерес к этому самолету?

– Мне нравятся самолеты. Разве это преступление в вашей стране?

Сотрудник долго смотрел на нее. В стране, где немногим женщинам разрешается хотя бы работать за пределами дома, дерзкая белая женщина была слишком необычной, и он не знал, что с ней нужно делать.

* * *

Элен обнаружила, что больше не боится. Она многого добилась за последний час, и хотя ей не удалось получить фотографические доказательства, что русские нарушают санкции, действия НСБ служили дополнительным доказательством, что она находится на верном пути.

До сих пор она хорошо справлялась, и знала об этом. Действуя под прикрытием сотрудницы ООН, она очаровала пилота и убедила его пригласить ее на борт. Они поднялись на двадцать пять ярдов по заднему пандусу самолета, когда появился джип с солдатами, и ее забрали. Русский настоял, что отправится вместе с ней; ему хотелось изобразить рыцаря в сияющих доспехах, хотя разумеется, ему гораздо больше хотелось залезть ей в трусики.

Когда они вернулись в аэропорт, она увидела двух сотрудников НСБ, которые допрашивали ее три дня назад, вместе с подозрительным русским типом по имени Виктор. Он явно настучал на нее в службу безопасности, чтобы она никуда не улетела.

Ублюдок. Она знала, что он пытается скрыть, и ему не удастся остаться безнаказанным.

* * *

– Послушайте, она занимается перевозкой товаров ООН, – вмешался Геннадий. – В воздушном флоте Объединенных Наций есть самолеты «ИЛ-76». Она должна знать, какие они большие, как далеко летают и сколько груза могут унести. Когда она попросила меня показать ей самолет, то не сделала ничего плохого.

Он потянулся через стол и взял листок бумаги из записной книжки, чтобы подтвердить свою правоту.

Сотрудник НСБ немного подумал над его словами и сказал:

– Возможно, вы правы. – Он повернулся к Уолш: – Так на кого вы работаете в Хартуме?

Элен вздохнула и закатила глаза. Почесала правой рукой предплечье левой руки.

– Я уже десять раз повторяла. Я работаю в UNAMID, в отделе транспорта и логистики. Я прилетела сюда, чтобы расспросить наших сотрудников в лагере Зам-Зам об их надобностях, и…

– Как зовут вашего директора? – спросил сотрудник тайной полиции. Он взял буклет, который принес с собой.

– Чарльз Стивенс, – Уолш натянуто улыбнулась. – Он тоже из Канады.

Мужчина несколько секунд смотрел в раскрытый буклет, потом угрюмо кивнул и отложил книжку.

Корт только начал успокаиваться, когда посмотрел на Геннадия, стоявшего по другую сторону от женщины. Пилот напряженно вглядывался в листок бумаги с рисунком и информацией об «ИЛ-76». Его лицо было хмурым и озадаченным, что не предвещало ничего хорошего.

– Элен, – тихо сказал Геннадий. – здесь нарисована МФ-модификация «ИЛ-76».

Она пожала плечами, – слишком быстро и небрежно, по мнению Корта. Ее реакция выглядела деланной.

– Правда?

– Да. ООН не фрахтует самолеты «ИЛ-76МФ», – русский смотрел на нее, но она продолжала смотреть на сотрудников НСБ.

– Нет?

– Нет… им это ни к чему.

Дело дрянь, подумал Корт. Геннадий заподозрил ее. Проклятье, разве он сам не относился к ней с подозрением? Зачем сотруднице гуманитарной миссии ООН понадобился ручной эскиз русского самолета? Он надеялся, что она еще может как-то объясниться и найти выход из положения, потому что никак не мог помочь ей.

– Кто ты и на кого ты работаешь? – громко спросил Геннадий. Он взял женщину за плечи и развернул лицом к себе.

Глава 18

Русский пилот взял ее за плечи и развернул лицом к себе. Он вычислил ее, и она поняла, что не может разыгрывать перед ним дурочку, как перед НСБ.

Настало время для контрудара.

Когда она была девочкой, то превратила отцовскую поговорку в свою мантру. «Играй по-крупному или иди домой». Всю жизнь она преодолевала пределы своих возможностей, не соглашалась быть второй и не шла на полумеры. А теперь она обнаружила доказательство нелегальных поставок оружия из России в Судан, – именно то, о чем она давно подозревала и хотела предотвратить, когда переехала в Голландию и вошла в штат Международного уголовного суда в Гааге.

Прошло время быть застенчивой и податливой, время убегать и прятаться. Она воспользуется весом своего положения, властью своей организации, силой международного сообщества, вырвется из рук этих бандитов и вернется в свой офис, где сможет поведать о своей находке. В Хартуме она смотрела сверху вниз на правительственных чиновников, которые находились на несколько ступеней выше по служебной лестнице, чем эти мелкие клоуны в черных костюмах, и она не собиралась подвергаться унижениям и угрозам с их стороны. А русский пилот был высокомерным ублюдком, которому следовало понять, что женщины не обязаны склоняться перед его прихотями.

Сыграть по-крупному или отправиться домой?

Элен не собиралась отправляться восвояси с этим темным секретом, о котором многие подозревали и который должен был быть открыт всему миру.

Он собиралась сыграть по-крупному.

* * *

Скажи что-нибудь, – думал Корт. Женщина стояла на месте, гневно глядя на высокого русского пилота. Корту нужно было покончить с этим и упрятать ее в какую-нибудь маленькую камеру в аэропорту, пока они не навострят лыжи и не уберутся отсюда.

Скажи что-нибудь! Что угодно, – безмолвно умолял Корт, но когда она наконец нарушила молчание, он тут же пожалел, что она заговорила.

– Ну хорошо, джентльмены. Меня зовут Элен Уолш, и я не являюсь сотрудницей UNAMID. На самом деле я являюсь инспектором Международного уголовного суда, здесь, в Судане, я расследую нарушения санкций, касающихся поставок оружия из-за границы.

Господи, ты только что подписала свой смертный приговор, – подумал Корт, не веря своим ушам. Как она могла быть настолько глупой?

Сотрудники НСБ выпучили глаза, а Геннадий отвернулся от женщины и посмотрел на Джентри с таким выражением, будто его ударили абордажным топором по голове.

– Нам уже давно было известно об этом рейсе, – продолжала Уолш. – Меня прислали сюда для личного наблюдения. Могу заверить, что мои руководители, – как в Хартуме, так и в Нидерландах, – прекрасно знают, что я нахожусь здесь. Если мне немедленно не разрешат поговорить с моими сотрудниками, то наступят…

– Ты лжешь! – закричал Геннадий ей в лицо. – Мы не должны были приземлиться в Эль-Фашире; нас отклонили от курса в последний момент. Никто не посылал тебя сюда шпионить за нами!

Сотрудники НСБ оправились от изумления и наперегонки устремились к Элен Уолш.

– Падла! – Геннадий начал что-то кричать остальным членам своей команды, которые собрались неподалеку в здании аэропорта. Корт ничего не мог поделать. Двое людей из НСБ мгновенно развернули Элен Уолш, нагнули ее и заковали в наручники. Они явно имели двухскоростной режим, и она только что переключила их на вторую скорость. Без сомнения, они беспокоились о своей карьере и даже о собственной жизни. Они позволили этой женщине свободно разгуливать по аэропорту, пока самолет «Рособоронэкспорта» стоял в ожидании разгрузки.

– Гребаная канадская шлюха! – заорал Геннадий. Русский отвесил ей мощную оплеуху. Корт было двинулся вперед, чтобы сломать ему челюсть и оттеснить сотрудников НСБ, но остановился. Он действовал под двойным прикрытием, и ни одно из его alter ego не имело мотивации помешать тайной полиции задержать эту женщину. Он не мог показать суданцам, что представляет собой нечто большее, чем член команды русского грузовика, и не мог показать русским, что он не просто беспристрастный агент, которого послали в Судан.

Поэтому он стоял и смотрел, как люди из НСБ надели на нее наручники и как она лягнула Геннадия, пока он стоял перед ней и вопил по-русски. Вскоре появились четверо вооруженных солдат суданской армии, без сомнения привлеченных криками и звуками борьбы в служебном помещении. Русские попятились к выходу, но некоторые пытались заглянуть внутрь, любопытные и возбужденные.

Старший сотрудник НСБ жестко взял Элен за подбородок и повернул к себе.

– Есть место, куда мы отправляем незваных гостей. Обещаю, что через несколько минут после прибытия в Призрачный Дом вы пожалеете о шпионаже против Судана.

– Шпионаж? Я не шпионка! Как член международной организации, я имею все права…

– Больше ни слова! – воскликнул Корт, даже не пытаясь скрыть свой американский выговор и оставаться под прикрытием. Эта идиотка с каждой секундой усугубляла свое положение. – Просто заткнитесь и делайте, что вам сказано. Вы ничего не знаете. Выберитесь отсюда и сделайте все, что сочтете необходимым, но не показывайте никому, что вы знаете…

– Вы говорите по-английски? – она уставилась на Корта; на смену ее гневу пришла растерянность.

Корт попытался урезонить женщину короткими фразами, непонятными для остальных. Он переключился на французский в надежде, что она поймет то, что останется недоступным для суданцев.

– Вы не оттуда! Не говорите, что вы из Гааги, иначе они убьют вас! Скажите им, что вы солгали. Скажите, что вы никто и ничто. ООН, не более того.

Один из сотрудников НСБ удивленно взглянул на него, но он был слишком занят, стараясь усадить на место сильную женщину.

Элен заплакала и закричала одновременно.

– Я не говорю по-французски, урод! Ты знаешь английский или нет? Помогите!

* * *

После того как Элен усадили на стул и сковали руки за спиной, несколько солдат вышли наружу вместе с одним из сотрудников НСБ, который звонил по телефону. Все русские вернулись в зал ожидания, понимая, что представление закончилось.

Корт остался в комнате вместе с женщиной, расхаживая взад-вперед. Он остановился перед ней и наклонился поближе. Ее рассеченная губа кровоточила от удара Геннадия, а коричневая блузка была порвана на плече от немилосердного солдатского обращения.

Он тихо и поспешно обратился к ней, чтобы его не услышали.

– Слушайте внимательно. Не противьтесь им, но будьте твердой. Потребуйте разговор с сотрудником UNAMID. Больше ничего не говорите. Вы не работаете там, где сказали. Вы ничего не видели. Вы ничего не знаете, – Джентри смотрел в пол, а не на нее. – Все будет в порядке.

Он отвернулся и медленно направился к двери.

– Кто вы? – окликнула она.

Он замедлил шаг, но не остановился.

– Никто.

* * *

Джентри и остальные члены команды шли по темному асфальту к самолету, огромный корпус которого маячил невдалеке.

Корт был одновременно взвинчен и встревожен; он чувствовал себя негодяем из-за того, что случилось с канадкой. Он шел вперед, опустив голову и сгорбив плечи. Он пытался внушить себе, что она сама обрекла себя на гибель необдуманными словами, что это была ее вина, а он ничего не мог с этим поделать.

Мисс Элен Уолш была мертва.

– Это ты виноват, Джентри, – тихо сказал он, ковыляя в ночи вслед за остальными.

Они находились в двухстах ярдах от самолета, когда Джентри начал отставать. Рядом оставался только Геннадий. Он расправил плечи и поднял голову.

– Геннадий. Не оставляйте меня.

Пилот повернул голову, но продолжал идти.

– Что? Где?

– Подождите меня. Я должен…

– Мы вылетаем сейчас. Пятнадцать минут на разогрев, и мы в воздухе. Не знаю, о чем ты толкуешь, но я не собираюсь никого ждать. Пошли.

Корт стоял в темноте; насекомые тренькали и жужжали, цокали и кликали в кустах вокруг него. Он оглянулся через плечо на темный терминал. К служебному выходу подъехал черный четырехдверный седан.

– Твою мать! – выкрикнул Корт.

– Пошли! – сердито рявкнул Геннадий.

Корт посмотрел на самолет и подумал о рюкзаке со своим снаряжением. Ему хотелось иметь при себе хоть что-нибудь из этого.

– Да что с тобой такое? – спросил Геннадий.

Корт угрожающе помахал пальцем перед его лицом.

– Не оставляйте меня здесь! Я скоро вернусь. Не стартуйте до моего возвращения!

Он знал, что если произнесет имя Григория Сидоренко, пилот безоговорочно подчинится ему, но еще не мог нарушить оперативную безопасность на таком уровне.

– Пожалуйста, – только и добавил он. Не дожидаясь ответа, он развернулся и побежал к терминалу.

Глава 19

Серый Человек мигом преодолел сто ярдов в теплой ночи, не имея никакого плана, кроме намерения найти женщину и понять, как он может помочь ей. Он не собирался устраивать драку в аэропорту, полном солдат и сотрудников тайной полиции, поэтому приходилось импровизировать. Он видел впереди яркий луч искусственного света из распахнутой двери служебного входа. Появились двое из НСБ, потом двое вооруженных сержантов суданской армии вывели Элен Уолш и затолкали ее в автомобиль. Солдаты устроились по обе стороны от нее, а люди из НСБ расселись впереди. Автомобиль тронулся с места и поехал туда, откуда появился. Корт понимал, что они увозят женщину из аэропорта.

И он знал, куда они направляются.

В секретную тюрьму НСБ в Эль-Фашире.

В Призрачный Дом.

– Твою мать! – снова выкрикнул он и остановился. Двое охранников окинули его любопытными взглядами из дверного проема, но не стали выходить наружу.

Джентри оглянулся по сторонам в поисках транспортного средства и ничего не увидел. Тогда он развернулся и пошел к самолету. Как только он вышел за пределы тусклого освещения из окон терминала и скрылся с глаз охранников, то пустился бежать. На этот раз он обогнул боковую сторону здания и устремился между грузовыми контейнерами, выстроенными в ряд, как мобильные офисы для каких-то неправительственных организаций, которые давно смылись из региона. Когда он пробежал мимо и покинул теплый асфальт, его ноги тут же увязли в песке с тростниковой соломой и затвердевшей грязи. Он направился к небольшому холму на краю аэропорта, примерно в пятидесяти ярдах. Там была металлическая ограда. Корт отметил, что ограда шла параллельно оживленной дороге, когда на улице было еще достаточно света для изучения окрестностей. Теперь он не видел никаких фар, но не видел и охранников, посмевших сунуться в непроглядную тьму. Он пробежал мимо остатков двухмоторного самолета, который явно потерпел крушение и был доставлен сюда на вечную стоянку, приговоренный быть занесенным песком переменчивых пустынных ветров.

Корт остановился у подножия ограды. Она была высотой в десять футов, с толстыми мотками бритвенно-острой колючей проволоки наверху. Он развязал шнурки на ботинках, но оставил их на ногах и проворно забрался наверх. Там, уцепившись одной рукой под колючей проволокой, он снял один ботинок, потом другой. Потом поочередно вдел руки в ботинки, несмотря на боль, причиняемую стальной сеткой пальцам ног. Он надавил на колючую проволоку подошвами ботинок, стараясь покрыть как можно более широкий участок, и прижал опасные колючки наверху толстыми резиновыми мысками. Потом, удерживая ботинки в неподвижном положении, он поднялся выше по сетке ограды, пока не принял позу пловца на тумбе, готового к выстрелу стартового пистолета. Он перенес вес тела на руки, оттолкнулся ногами, балансируя на руках, а затем рывком перенес ноги на другую сторону ограды. Совершив переворот в воздухе, он полетел вниз; ботинки слетели с его рук, когда он оторвался от колючей проволоки, и он покатился по сухой земле.

Корт не пострадал, не считая мелких синяков на руке и спине, и сразу же нашел один ботинок в темноте. Через несколько секунд он увидел, что второй ботинок застрял в колючей проволоке; пришлось подняться обратно и оторвать его от шипов. Еще через полминуты он зашнуровал ботинки и направился к дороге с небольшого пригорка.

Корт не изучал карту Эль-Фашира и не был уверен, что знал об этом месте до сегодняшнего дня. Но он сидел в кабине и внимательно осматривал местность вокруг аэропорта, когда «ИЛ-76» заходил на посадку. Поэтому он знал, что дорога, на которую повернул автомобиль НСБ, тянется примерно на милю в северном направлении, где примыкает к шоссе, идущем с запада на восток. На этом перекрестке автомобиль повернет направо и через несколько минут достигнет Эль-Фашира. Если бы у Корта было какое-то транспортное средство, он мог бы перехватить сотрудников НСБ до того, как они приедут в Призрачный Дом. Свет на дороге впереди поначалу наполнил его оптимизмом. Спустя несколько секунд он увидел единственную фару, что означало приближение мотоцикла. Это был идеальный вариант; на мотоцикле Корт мог бы лавировать в транспортном потоке и опережать другие машины, чтобы найти Элен Уолш и ее захватчиков.

Он пригнулся в темноте и стал ждать.

Конечно, он не имел понятия, где находится Призрачный Дом, но практически все местные жители должны были знать расположение тюрьмы, принадлежавшей тайной полиции. Он сомневался, что кто-то сможет проводить его до парадной двери и вежливо постучать, но был уверен, что получит правильные указания на любом городском перекрестке за небольшую пачку суданских фунтов.

План Корта был жестоким, но эффективным. Он подождет, пока водитель не окажется в нескольких ярдах перед ним, потом выйдет на дорогу и собьет человека вместе с мотоциклом. Он подготовился к этому, но заметил, что мотоцикл движется медленнее, чем можно было бы ожидать на пустой дороге. Тогда он предположил, что это мотоскутер, который все равно был бы эффективным средством для проезда по узким улочкам и лавирования в транспортном потоке, хотя и с меньшей скоростью.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем за светом фары обозначился четкий силуэт, и Корт выругался вслух. Это был крошечный моторикша, – скутер с крытой скамьей на трех человек за спиной водителя, со слабеньким двухтактным мотором и широкой задней осью с двумя колесами, как у трицикла.

Джентри был раздосадован. Пожалуй, это было самое медленное транспортное средство, не считая ослиной повозки. Тем не менее ехать было гораздо лучше, чем бежать трусцой, поэтому он вышел на темную дорогу. Он не пытался напасть на водителя или опрокинуть хлипкий экипаж; вместо этого он помахал рукой.

Моторикша остановился. За рулем сидел чернокожий мужчина в тюрбане.

– Такси? – спросил он, не выказав ни малейшего удивления при виде бородатого белого человека в комбинезоне военного образца. Очевидно, Корт не был первым иностранцем, сдуру заблудившимся в темных пригородах Эль-Фашира. Он поспешно забрался на скамью, и водитель выжал газ на рулевой ручке, медленно послав свой экипаж вперед со звуком мотокосилки на влажной траве.

Корт велел водителю отвезти его на местный сук, то есть на рынок. В каждом африканском городе имелся рынок, и это захолустье не отличалось от других, потому что водитель не стал ничего спрашивать. Вместо этого он повернулся и предложил продать пассажиру стаканчик воды из кулера на заднем сиденье. Корт посмотрел на кулер и увидел рядом бутылки с водой, которые явно перенаполняли уже не один раз. Он действительно хотел пить, но не собирался пробовать местную водопроводную воду. На полу также валялся небольшой ремонтный комплект для скутера и мешок из джутовой ткани. В комплекте не нашлось ничего интересного, кроме красного фальшфейера и маленькой ржавой отвертки.

Корт прибрал их к себе в качестве первых инструментов для осуществления смутной идеи, которая начала зарождаться у него в голове.

Они проехали на восток не более трех минут и оказались в городе. Не менее четверти транспортных средств на дороге были ослиными повозками, и двухтактный двигатель моторикши вдруг показался не таким уж маломощным по сравнению с ними. Еще одну треть транспорта составляли автомобили неправительственных организаций: ООН, ЮНИСЕФ, CARE[13]13
  CARE – швейцарская неправительственная гуманитарная организация. Буквальный перевод – «кооператив для содействия и помощи повсюду» (прим. пер.).


[Закрыть] и Красного Креста. Кроме того, на дороге встречались военные машины UNAMID и солдаты суданской армии на мотоциклах. Последние десять процентов городского транспорта были представлены местными жителями на автомобилях и грузовиках. Они находились в меньшинстве на собственных улицах.

Корт несколько раз просил водителя ехать быстрее, но даже при такой скорости он полагал, что они значительно опережают автомобиль НСБ, выехавший с противоположной стороны аэродрома. Однако любая пробка или ненужный поворот могли свести к минимуму это преимущество.

Они подъехали к рыночной площади и остановились.

– Вот рынок. Двадцать фунтов.

– Я хочу, чтобы меня отвезли к Призрачному Дому, – сказал Корт и не удивился, когда водитель резко повернул голову и уставился на пассажира. Никому в здравом уме не приходило в голову наведаться в пыточную тюрьму тайной полиции. Корт заранее достал из бумажника толстую пачку банкнот и помахал ими перед водителем.

Но какую бы ценность ни представляли деньги, этого было недостаточно.

– Я не знаю такого места. Вот рынок. Хотите выпить? Там много лавок с содовой, есть хороший чай.

– Мне не нужна долбаная содовая. Мне нужна штаб-квартира НСБ. Просто доставь меня куда-нибудь рядом. Покажи, куда идти, и дальше я пойду пешком.

Корт достал еще несколько мятых банкнот. В свете витрины, питающейся грохочущим и дымящим бензогенератором, он заглянул в округлившиеся глаза водителя. Тот медленно кивнул и посмотрел на деньги, потом на безумного американца.

– Я высажу вас за два квартала. Возле футбольного стадиона.

– Стадион находится в двух кварталах от Призрачного Дома?

– Да, – водитель кивнул. Корт ощущал нервное напряжение и был уверен, что человек говорит правду.

– Хорошо. Дам больше денег, если поедешь быстрее.

В этот момент Джентри услышал шум в небе. Он сразу понял, что это; даже не нужно было смотреть. Но он все-таки поднял голову и увидел силуэт «ИЛ-76МФ», поднимавшийся в звездное небо.

– Гребаные русские, – проворчал он, хотя и не мог винить их.

Корт почувствовал себя невероятно одиноким, но сейчас не было времени думать об этом. Ему был нужен план.

Они снова влились в вечерний транспортный поток и почти сразу попали в пробку. Гудок водителя Корта потерялся в дружном напеве более громких автомобильных гудков. Ослиная тележка справа от рикши продвинулась вперед на несколько футов, и Корт заметил в просвете грунтовую тропу, идущую рядом с дорогой. Там, при свете единственной лампочки, сидел мужчина на перевернутом металлическом ведре. Рядом с ним находился контейнер размером с магазинный пивной бочонок, с резиновым шлангом, закрепленным сверху и обернутым сбоку. Надпись на выставленной впереди деревянной рукописной табличке на арабском и английском языке гласила: «Бензин». Мужчина набирал пальцами горсти риса из плошки и отправлял в рот.

Джентри тут же наклонился вперед, протянул руку и выдернул ключ из замка зажигания под носом у водителя.

– Я сейчас вернусь, – сказал он и не обратил внимания на крики, полетевшие ему в спину, когда он устремился через улицу к продавцу бензина.

На ходу Корт поспешно вытащил бумажник, достал еще одну порцию замусоленных суданских фунтов и протянул их продавцу. Пожилой мужчина кивнул, быстро встал и с любопытством посмотрел на иностранца. Корт не понял в чем дело; он сказал «Бензин!» и указал на бочонок. Позади раздавалось гудение автомобилей и мотоциклов, а люди на лошадях и мулах гневно кричали на моторикшу, застрявшего посреди улицы. Корт снова крикнул «Бензин!» и только потом сообразил, что продавец не понимает, куда нужно наливать. Мгновенно оценив ситуацию, он протянул продавцу еще одну бумажку и указал на ведро, на котором тот сидел. Корт сам взял ведро и перевернул его; оно вмещало около двух галлонов. Продавец посмотрел на него как на сумасшедшего, но тем не менее сделал подсос из шланга и пустил струю в жестяное ведро.