Текст книги "Я сгораю"

10

Мы едем почти два часа. Голоса детей тонут в звуках музыки и появляются только в перерывах между треками, но исчезают, даже не пытаясь задержаться. Трейси не достает, и я ей безумно благодарна. Точнее ее телефону, в котором девушка всю дорогу усердно с кем-то переписывается.

Пытаюсь поспать, и кажется, в какой-то момент мне даже это удается, потому что когда я резко распахиваю глаза из-за того, что автобус неожиданно подбрасывает, за окном мелькают деревья. Мы едем по проселочной дороге. В салоне душно, несмотря на открытые окна, и июльская жара не собирается щадить никого из нас.

Я вынимаю наушники. Бросив взгляд мимо Трейси, вижу за окном расступающиеся деревья, которые постепенно открывают вид на большое озеро, переходящее в реку и скрывающееся где-то за лесом. Когда автобус поворачивает в сторону воды, я вижу домики. На берегу небольшие вышки с американскими флагами, плавно покачивающимися на ветру. Точно такой же есть у моих соседей.

– Ну, наконец-то! – негодует Кристалл. – Думала, никогда не приедем!

Я не обращаю на нее внимания и, когда автобус окончательно тормозит, поднимаюсь на ноги. Дети вскакивают и начинают шуметь пуще прежнего, образуется пробка, поэтому я решительно разворачиваюсь, собираясь выйти через заднюю дверь. Замечаю парня, сидящего в самом конце автобуса. Незнакомец смотрит в окно, его лицо скрыто кепкой и затемненными очками, какие обычно носят шерифы. Как только двери открываются, парень хватается за поручень и ловко встает. Это происходит прямо в тот момент, когда я подхожу ближе.

Он смотрит на меня, но я не вижу его глаз из-за очков. В салоне безумно жарко, но на нем все еще черная джинсовая куртка с непонятными нашивками. Могу различить только его губы и три точки на скуле. То ли родинки, то ли просто покраснения.

Незнакомец терпеливо ждет, когда же я первая выйду на улицу. Оторвав от него взгляд, поспешно сбегаю по ступеням и спрыгиваю на землю.

Вдыхаю свежий воздух и улыбаюсь. Дети буквально вываливаются на свободу из этой консервной банки и начинают смеяться.

Я подхожу ближе к ним, чтобы увидеть озеро – вода спокойная и гладкая словно стекло, от нее веет прохладой, и у меня возникает жгучее желание искупаться.

Смотрю на домики. Здесь три больших здания, сбоку дорожка, ведущая к лесу, где виднеются домики поменьше. Наверное, в них мы будем спать. Надеюсь, меня не поселят с Трейси, иначе я сойду с ума.

Бросаю взгляд в другую сторону и вижу за верхушками деревьев холмы. В памяти всплывают картинки, как мы с отцом и Рори ходили в поход, где ночевали в палатках и стреляли из папиной винтовки по банкам. Брат даже умудрился подстрелить какую-то птицу.

– А здесь мило, – как-то придирчиво тянет Трейси, останавливаясь рядом со мной и начиная фотографировать озеро.

– Всем привет! – громкий голос заставляет всех замолчать, и даже Кристалл перестает делать снимки и оборачивается.

К нам подходит парень лет двадцати семи в зеленой скаутской форме: шортах, рубашке и галстуке. У него медно-рыжие волосы и темные веснушки на носу. Он высокий, худощавого телосложения, но не настолько, чтобы считаться тощим.

– Меня зовут Питер. Кто из вас Эмма Вудс и Стив Браун?

Я неуверенно поднимаю руку и делаю шаг вперед, чтобы меня заметили. Вижу, как парень, сидевший в конце автобуса, тоже поднимает руку. Так, значит, его зовут Стив Браун? Я точно впервые слышу эту фамилию.

– Отлично. Вы будете вожатыми, так что пойдете со мной, я все подробно расскажу, а остальные поступают в распоряжение Дрея, он покажет вам лагерь. Насчет вещей не волнуйтесь, их доставят к домикам.

Я только сейчас замечаю неприметного паренька чуть старше меня, спокойно стоящего в стороне. Невысокий парнишка с черными прямыми, закрывающими уши волосами в идеально сидящей на нем скаутской форме и со множеством значков на груди кажется серьезным и не особо разговорчивым по сравнению с Питером, который манит меня и Стива за собой.

Я бросаю взгляд на Трейси и плетусь вслед за «командиром». Мы отходим от основной группы на несколько метров, прежде чем я решаюсь спросить.

– Вожатыми?

– Ну да, – пожимает он плечами. – Вы же сюда не отдыхать приехали, а ради школьной практики. Общественные деятели… – Мне кажется, что он говорит это с иронией. – Да не переживай, всю работу мы будем делать сами, а вы просто помогать. Выполнять поручения, следить за детьми, за озером. Ничего сложного.

Я думаю о Трейси и понимаю, что она-то уж точно здесь не ради галочки в школьном резюме, так что ей не придется заниматься всей этой ерундой.

– А нам обязательно носить форму? – не отстаю я.

– Ага. – Парень смотрит на меня сверху вниз. – Но у нас три вида формы. Парадная, для походов и лагерная. – Он смотрит на Стива, который молча плетется в стороне. Мы добираемся до домиков и направляемся к тому, что посередине. – У нас сейчас не так много детей, обычно в августе большой поток, но дела не особо хорошо идут, так что…

Питер заходит в домик, я следом за ним. Меня охватывает прохлада – кондиционер работает на полную – и я блаженно улыбаюсь. Здесь все сделано из дерева: полы, стены, потолок. Деревянная стойка, автомат с шоколадками в углу, слева лестница на второй этаж. Это что-то вроде штаба. Карты на стенах, картины, даже головы кабана и волка.

– У нас сейчас две группы, около двадцати детей. Плюс ваш поток, и того почти тридцать, – продолжает Питер. – Я и Дрей возьмем на себя одну группу, вы двое будете отвечать за вторую. Следить, чтобы никто не пропал. У нас тут умников хватает, которые в лес бегают. Старшие особенно.

Он смотрит сначала на меня, а потом на Брауна. Мне становится страшно, потому что я вообще не знаю, как обращаться с детьми. Это совершенно не мое. Они же такие шумные, бесятся постоянно. Их не угомонить. Они не будут меня слушаться.

– Итак. В восемь подъем, утренние процедуры, зарядка, утверждение плана на день, затем завтрак. Обед в двенадцать, ужин в пять, отбой в одиннадцать. Ваша основная задача следить за тем, чтобы группа была в полном составе на подъеме, на завтраке, обеде, ужине и на отбое. Остальное – наша работа. Пока все понятно?

– Вроде да, – тяну я.

– Хорошо. – Питер чешет затылок. – Это здание для руководителей. Там столовая, – показывает направо. – Там душевые, – налево. – Спальные домики чуть дальше в лесу. Сегодня познакомитесь с группой и осмотритесь. Если будут вопросы, обращайтесь ко мне или к Дрею. Все понятно?

Я киваю. Если честно, мне пока вообще ничего не понятно.

Стив стоит позади и все время молчит – становится неловко. Мне придется работать с ним и следить за детьми, а его таинственность немного напрягает. Так, ладно. Здесь природа, лес, свежий воздух. Да и следить, чтобы никто не пропал, легкая задача, так что ничего страшного. Думаю, мне здесь понравится.

11

Когда Питер говорит, что мы будем вожатыми, он чертовски преувеличивает – нам, во‑первых, не будут платить за работу, а во‑вторых, и делать-то особо ничего не нужно. Единственное, что нас отличает от остальных ребят – мы будем главными. Наша работа – следить за тем, чтобы никто не пропал, не сбежал в лес или не утонул в озере.

Скаутский лагерь называется «Дикие медведи». Он располагается на берегу озера в тридцати километрах от трассы. Пешком отсюда никак не выбраться, а если срезать через лес, можно быстро потеряться. Тем более, здесь водятся гризли.

Территория в общем составляет километра два-три. Спальный корпус расположен за главными зданиями – небольшие домики, рассчитанные максимум на восемь человек, стоят вдоль дороги, ведущей к загону с лошадьми и к полигону, где раньше проходили стрельбища. Питер упоминал, что там уже несколько лет никто не практиковался, так что можно не опасаться шальной пули. На верху каждого домика развевается флаг определенного цвета. Всего их восемь. Четыре с одной стороны и четыре с другой. Красный, зеленый, черный, синий, фиолетовый, розовый, белый и оранжевый.

Наша группа проживает в домиках по правую сторону, если идти навстречу полигону. В нее входит четверо парней моего возраста, две девчонки, Трейси Кристалл, две девушки из моей школы и шестеро детей, что ехали с нами в автобусе и среди которых, очевидно, затерялся брат Трейси. Всего пятнадцать человек.

Парни живут в домике под синим флагом. Девушки (Трейси и остальные) под красным. Шестеро детей, среди которых одни мальчики, в доме под фиолетовым.

Меня же Питер заселяет отдельно в самом крайнем здании, чтобы «показать, насколько наше со Стивом положение выше остальных». Это для того, чтобы нас слушались. Стива Брауна заселили напротив.

В итоге мне достается весь домик, рассчитанный на восемь человек, и я даже не знаю, радоваться этому или же нет. В любом случае никто не будет приставать с вопросами, да и переодеваться смогу спокойно без всяких косых взглядов.

Первый ознакомительный день проходит гладко. Мы гуляем по лагерю и осматриваемся, ужинаем в столовой, а вечером ложимся спать. Стива я практически не вижу, он все время где-то пропадает. Только в столовой его одинокая фигура виднеется за самым дальним столиком.

Ночью я сплю плохо. Постоянно ворочаюсь и пытаюсь привыкнуть к новому месту. Стрекотание сверчков, редкое пение птиц, шум деревьев, когда внезапный ветер зарывается в их листья, словно юноша в волосы возлюбленной.

Я сажусь на кровати, не в силах просто ворочаться, и широко зеваю. На часах около четырех утра. Да, конечно же, в это время я обычно бегаю. Мой организм даже в лагере пытается следить за режимом. Что ж, заснуть я все равно не смогу.

Вылезаю из кровати и ежусь из-за холода. Домик пустует, и тишина охватывает меня своими тисками, заставляя замереть на месте. Осматриваю идеально застеленные кровати, замечаю на стуле скаутскую форму, а потом останавливаю взгляд на чемодане. Для пробежки мне не нужна форма, мне нужен мой спортивный костюм.

Я вздрагиваю из-за внезапного холодка, скользнувшего по коже, и тянусь к вещам. Достаю из вороха одежды шорты и футболку, ловко одеваюсь, затем натягиваю кроссовки и завязываю шнурки. Вот и все. Беру телефон с наушниками и потягиваюсь.

Надеюсь, я вдоволь набегаюсь, а потом подремлю еще пару часиков, иначе буду ходить как зомби и, не дай бог, упущу из поля зрения детей. Хотя это меня волнует в последнюю очередь. Я ведь не одна должна отдуваться, пусть Стив тоже поучаствует в воспитании.

Выхожу на улицу и тут же жалею об этом. Холодно. Ну ничего. Сейчас согреюсь.

Я осматриваю домики, в которых мирно спят дети, втыкаю наушники, прячу телефон в карман и выбегаю на дорогу. Роса попадает на голени, но я не останавливаюсь и бегу в сторону озера, собираясь сделать пару заходов.

Лагерь спит. Ветра нет, небо кристально чистое, солнце еще не встало, но его отблески уже появляются на горизонте, предвещая жаркий душный день.

Озеро медленно, но верно появляется из-за деревьев. Оно окутано туманом, поглощающим каждый сантиметр глади. Представляю, насколько ледяной может быть вода, и желание искупаться тут же пропадает. Поверхность спокойная, манящая, словно паутина, и невероятно красивая.

Добегаю до самого края озера, где оно плавно переходит в реку, и, не останавливаясь, разворачиваюсь. Холод постепенно отступает, оставляя место теплу и сбившемуся дыханию. Я три раза огибаю озеро, прежде чем замечаю чью-то фигуру на спасательной вышке, расположенной у берега. Отсюда я не могу понять, кто это, поэтому приходится подбежать ближе.

Это парень. Он сидит на вышке, свесив ноги с края, и, кажется, наблюдает за мной. А, может быть, просто смотрит на озеро.

Я вынимаю наушники и постепенно перехожу на шаг. Только когда подхожу ближе, узнаю Стива Брауна.

– Чего не спишь? – спрашиваю я, останавливаясь рядом и смотря на парня снизу вверх.

Стив без очков, но в кепке. На нем вчерашняя куртка и джинсы с кедами, а еще он методично щелкает зажигалкой – пламя то появляется, то исчезает.

– А ты? – впервые слышу его голос – тихий, приглушенный, не низкий и не высокий. Как раз какой надо.

– Бегаю, – пожимаю плечами, наматывая наушники на пальцы.

Стив сгибает ногу и упирается о выступ, словно собирается встать.

– А я смотрю, как ты бегаешь, – спокойно отвечает он. – Мне не спалось.

– М-м-м, – неловко бросаю взгляд на озеро, затем снова на парня.

Снизу сложно рассмотреть черты его лица, но парень определенно симпатичный.

– Тебе не кажется, что ты слишком изводишь себя? – интересуется Стив.

Я непонимающе хмурюсь, облизывая пересохшие губы.

– Почему ты так думаешь?

Браун смотрит на меня, затем пожимает плечами и отворачивается. Его предплечье лежит на согнутом колене, и я заглядываюсь на его руку, пальцы которой продолжают щелкать зажигалкой.

– Ты каждый день бегаешь после школы. Очевидно, по утрам тоже, – парень говорит спокойно. – По-моему, это слишком. Если ты, конечно, не собираешься на соревнования. Хотя, судя по тому, что ты не в команде по бегу, это вряд ли. Да и тренера у тебя нет.

Я переступаю с ноги на ногу.

– Откуда ты знаешь?

Меня охватывает легкий страх. Стив же не учится со мной в школе, я бы точно знала его фамилию. Или хоть раз видела бы его. Да и мы с ним одногодки. Вроде. У нас хоть какие-то занятия должны совпадать.

– Мы учимся в одной школе, – безразлично бросает Стив.

– Что? – выпаливаю я. – Погоди. Я тебя ни разу не видела.

Браун вздыхает и лениво поднимается на ноги, после чего хватается за край сиденья и ловко спрыгивает, приземляясь в опасной близости от меня. Мы стоим лицом к лицу – Стив выше. У него синие глаза, изящный контур губ, волосы спрятаны за кепкой, и я не вижу их, но они явно короткие. Парень держится рукой за лесенку и внимательно разглядывает меня. Я неловко поправляю выбившиеся из хвоста пряди волос, убирая их за ухо.

– Видела, – наконец говорит он. – Просто не обращала внимания.

Меня неожиданно бросает в жар, и я теряюсь.

– Тебе бы поспать, выглядишь уставшей.

Стив коротко улыбается, разворачивается и направляется в сторону спальных корпусов, оставляя меня в одиночестве стоять рядом со смотровой вышкой. Я пытаюсь собраться с мыслями, но у меня ничего не получается. Какое тут заснуть, я теперь даже глаза закрыть не смогу.

Что с этим парнем не так? Он… заставляет меня нервничать.

12

Вернувшись в домик, я не могу заснуть, поэтому решаю сходить в душ и прогуляться, чтобы скоротать время. Стив куда-то исчезает, и жгучее желание увидеть его зарождается в глубине моей души. Любопытство. Я хочу узнать, что это за парень и почему я раньше никогда не замечала его.

В душе холоднее, чем на улице. Я быстро раздеваюсь, забираюсь в одну из кабинок и запираюсь изнутри, чтобы какому-нибудь идиоту не взбрело в голову тоже помыться с утра пораньше. Душ здесь общий. Питер сказал, что сначала водные процедуры принимают девочки, а потом мальчики, но я не собираюсь толпиться со всеми и ждать своей очереди.

Закалываю волосы и включаю горячую воду. Мурашки скользят по коже, и я вздрагиваю, начиная подпрыгивать. Пар поднимается вверх, и, словно нескончаемый дым, заволакивает все пространство. Я прикрываю глаза и глубоко дышу. Улыбка трогает губы – я думаю о том, что давно не чувствовала себя настолько хорошо.

Выключив воду, вытираюсь полотенцем, а потом обматываюсь им, прежде чем выйти из кабинки. Меня охватывает прохлада и жгучее желание вернуться обратно под струи воды, но я решительно подхожу к сложенной на скамейке скаутской форме и одеваюсь. Рубашка без значков, зеленый галстук и темно-зеленые шорты. Я распускаю волосы и смотрю на себя в зеркало. Выгляжу странно. И нелепо. Расстегнув верхнюю пуговицу и поправив волосы, я обуваюсь.

Прежде чем отправиться к загону с лошадьми, я отношу спортивную одежду в домик. На часах около семи.

Холодно. Солнце уже выбралось из-за горизонта и теперь стремительно поднимается над верхушками леса. Я брожу по окрестностям недалеко от пастбища, всматриваюсь в спокойные деревья, вслушиваюсь в звуки природы и пытаюсь согреть руки в карманах шорт.

Ровно в восемь слышу громкий сигнал, эхом разлетающийся по лагерю подобно звукам тревоги. Это как сирена. Нет, это как объявление войны.

Как-то раз во время нашего разговора с отцом по скайпу у него на заднем плане прозвучала боевая тревога, сирена верещала словно сумасшедшая. Тогда враги напали на их базу, и папе пришлось отключиться. Этот «будильник» сразу же напомнил мне тот случай.

Я возвращаюсь в лагерь и натыкаюсь на Стива, выходящего из своего домика. Парень без кепки. У него русые волосы и по-армейски короткая стрижка. Такая же была у моего брата Рори, когда я его видела в последний раз. Очки на носу. Зеленоватая футболка, шорты. Галстук повязан на левое плечо.

Выглядит круто.

– А так вообще можно? – спрашиваю я, подходя к парню и кивая на его руку.

Браун пожимает плечами.

– Наверное, нет.

Кажется, смотрит на домики: его глаз за очками не видно. Дети еще одеваются – я слышу голоса и смех. Минуту мы молчим.

– Странный лагерь, – комментирует Стив.

– Почему? – замечаю шрам на его руке чуть выше места, где обычно вскрывают вены.

– Здесь всего два вожатых. – Стив прячет руки в карманах, будто пытаясь улизнуть от моего взгляда. – Нет начальства. Дети ходят в чем попало, даже форму не соблюдают. Единственный идеальный скаут – это Дрей. А еще вчера около часа ночи я видел, как парни из нашей группы сбегали в лес. После отбоя.

– Что? – удивленно смотрю на него. – И ты не сказал никому?

Браун вздыхает и смотрит в сторону выходящих из домика детей.

– Это не мое дело, – спокойно тянет Стив. – Да и они все на месте. Питер что сказал? Чтобы утром все были на зарядке и чтобы во время отбоя все были в постелях. А что происходит после отбоя и до подъема нас касаться не должно.

Я хмурюсь, облизывая пересохшие губы. Ладно. Допустим.

– Пошли, – Стив кивает в сторону выстраивающихся по обе стороны от дороги детей.

Я вижу Питера: он приближается к нам с противоположной стороны лагеря. Браун лениво вздыхает и первым идет ему навстречу – не спеша осматривает нашу группу, считая детей, а затем на пятках поворачивается к Питеру.

– Все на месте, – отчитывается Стив. – Сэр.

Я фыркаю, улыбаясь. Какой-то парень смеется, а я смотрю на Брауна и неожиданно для себя узнаю в нем брата. Со спины Стив чертовски похож на него, да и в этой скаутской форме, дико смахивающей на военную, выглядит так, словно находится в армии. Не знаю почему, но в последнее время я очень часто вспоминаю Рори.

Питер оборачивается и скептично осматривает парня с ног до головы, но ничего по поводу его внешнего вида не говорит. Да, Стив прав. Какой-то странный лагерь.

– Зарядки сегодня не будет, – сообщает вожатый, и возгласы одобрения эхом разлетаются по окружающему пространству. – У вас полчаса на водные процедуры. Девушки первые. Затем завтрак, так что не опаздывайте.

Все начинают разбредаться в разные стороны. Мы со Стивом переглядываемся. А дальше что?

– Что-то случилось? – подхожу к Питеру.

Он вздыхает и провожает взглядом детей.

– Нет, все хорошо. – Вожатый качает головой. – Просто у нашего лагеря скоро будет новый владелец, и он хочет превратить его в обычный санаторий. В общем… – парень всплескивает руками. – Все это знают и делают, что хотят. Так что жду вас на завтраке через полчаса.

– Я же говорил. – Стив подходит ко мне, когда Питер уходит на достаточное расстояние. – Что-то в этом лагере не так.

– Странно все это, – бросаю я. – Темнят они.

– Возможно. – Браун хмыкает. – Но нам-то не все равно? Побездельничаем две недели и свалим домой. Практика уже в кармане. И санаторий – довольно неплохая идея.

Я пожимаю плечами. Вот вечно, куда бы я ни приехала, что бы ни сделала, все идет через пятую точку. Ну, правда.

– Пошли, проследим за всеми, а то Питер прицепится.

– Ага.

Я медлю, а потом иду в сторону здания, где расположен душ. Осталось только собрать ребят и пойти на завтрак. Я, признаться, уже сильно проголодалась.

13

Дни в лагере проходят совершенно не так, как я себе представляла. Я думала о жестком контроле и различных тренировках. Что там обычно делают скауты? Вяжут узлы и ставят палатки? Я рассчитывала, как минимум, на то, что мне и Стиву придется пристально следить за всеми, чтобы никто никуда не убрел и не потерялся, да и за выполнением различных заданий тоже, но вместо этого после завтрака все дети разбегаются по своим делам, Стив Браун исчезает из поля моего зрения, Питер вообще куда-то уезжает, и лишь один Дрей ходит по лагерю и следит за порядком.

А я даже не знаю, чем себя занять. Весь день только и делаю, что избегаю встречи с Трейси. Вместе со Стивом провожаю детей на обед и ужин, а в перерывах брожу по окрестностям и любуюсь природой. Иногда выполняю просьбы вожатых, например, присмотреть за костром или же за детьми, которые купаются в озере.

Перед подъемом и после отбоя я бегаю.

Практически ни с кем не общаюсь, только Трейси иногда пристает ко мне с диким желанием поговорить.

Так проходят первые три дня.

* * *

Я стою в темноте, прислонившись плечом к дереву, и смотрю на яркое пламя костра, освещающее небольшую поляну. Ветки потрескивают, словно крича о своей скорой смерти, ведь превращение в угли для них – это неизбежность. Небольшие искорки разлетаются в разные стороны и мгновенно исчезают.

Дети сидят вокруг костра кучками и весело болтают. Неподалеку парень играет на гитаре и негромко поет, а девчонки сидят рядом и наблюдают за ним, влюбленно хлопая ресницами. Парень симпатичный, но слишком слащавый. Милая мордашка, да и голос красивый. Кажется, его зовут Джек. Пепельный блондин.

В их компании четыре парнишки, что вечно ходят вместе. Они моего возраста, из группы, за которой мы со Стивом присматриваем, и, если честно, я стараюсь с ними не связываться. Мысленно я называю их «команда Дэ».

Джек. Дерил. Дин. Джон.

Трейси фотографирует кого-то на фоне костра, к ней подходит Дин, и они о чем-то начинают весело болтать. Питер стоит в стороне и наблюдает за всеми. Сегодня я спросила его, что нас ждет, и будем ли мы проходить обещанные тренировки, но парень ответил как-то неопределенно. Сказал, что в ближайшие дни будет учить нас вязать узлы и что-то еще. А потом мы обязательно пойдем в поход на несколько дней, где будем ставить палатки и выживать в диких условиях.

– Скучаешь?

Я вздрагиваю и оборачиваюсь. Стив подкрадывается незаметно: я даже не слышу его шагов.

– Немного, – бормочу, пытаясь разглядеть в темноте его лицо. Парень подходит ближе, и его охватывает тусклый свет пламени. – Задумалась просто.

– О чем? – Он останавливается рядом и начинает щелкать зажигалкой.

Привычка у него такая странная.

– О лагере, – признаюсь я, снова смотря в сторону костра. – Все же должно быть не так. Я, конечно, никогда не была в скаутских лагерях, но всегда думала, что тут разные конкурсы и мероприятия. Работы невпроворот должно быть. А здесь мы делаем, что хотим.

Стив фыркает. Он стоит в паре шагов справа от меня и тоже смотрит в сторону поляны.

– Забей, – бросает парень. – Вот тебе это надо? Работа вся. Тебе практику и так поставят. Просто отдыхай, делай вид, что следишь за детьми, а сама расслабляйся. Ты ведь не случайно сюда сбежала?

Я смотрю на него, и у меня появляется чувство, словно Браун знает обо мне все, будто он в курсе, почему я сюда приехала. И у меня неожиданно перехватывает дыхание.

– В смысле? – осторожно уточняю я.

Он щелкает зажигалкой и смотрит на огонек, поднося его к глазам.

– Только не говори, что ты выбрала две недели в этом лагере в качестве общественных работ, потому что дико хотела побыть скаутом. – Стив тушит огонь и опускает руку. – У тебя явно были причины уехать из дома. Ты сбежала? От кого?

Я не отвечаю, думая о маме. Смотрю на поляну, вижу, как Трейси с Дином уходят куда-то в темноту деревьев, слышу, как Джек замолкает, а затем начинает исполнять другую песню. Джон пытается вытащить из костра картошку, но у него ничего не получается, и парень громко матерится. Дрей отчитывает его.

– Из-за мамы, – зачем-то говорю я. – Я из-за нее уехала.

– А я из-за отца, – бросает Стив.

Мы переглядываемся и обмениваемся робкими улыбками. Вздохнув, откидываю назад голову и упираюсь затылком в дерево. Теперь я стою лицом к парню и разглядываю его профиль. Браун как обычно небрежно одет, но это, наоборот, очень круто.

– Почему я раньше тебя не замечала? – неожиданно спрашиваю я. – В школе. Сколько тебе лет?

– Почти двадцать два, – неохотно тянет Стив.

– Двадцать два? – удивленно вскидываю брови. – Ты не выглядишь на… Постой, ты тогда должен был давно выпуститься. Поэтому я тебя не помню…

Браун снова щелкает зажигалкой, затем качает головой, наблюдая за костром.

– Я оставался на второй год из-за прогулов, – признается парень. – Один год пропустил. И еще пару лет… Еще пару лет я болел. Так что мы учимся на одном курсе.

Я задумчиво хмурюсь, разглядывая очертания облика Стива. Ему почти двадцать два, мне семнадцать. Он старше на четыре года и учится на одном потоке со мной, но тогда я бы точно его видела в школе. Если бы у нас учился парень, что пропустил четыре года, все бы о нем знали.

– Я учусь в классе для, скажем, «одаренных» детей. – Стив замечает мое замешательство. – Для трудных подростков. У нас занятия отдельно от основного потока, поэтому мы не пересекаемся на уроках. В столовую я не хожу, а во время перемены редко бываю в коридорах. Но мы уже виделись. Точнее, сталкивались. Не раз.

– Вот как, – неловко бормочу я. – Ты не похож на трудного подростка.

Стив поворачивается ко мне и сжимает в руке зажигалку. Между нами всего пара шагов, а я прижимаюсь к дереву, и мне некуда отступать. Мы стоим напротив друг друга, и лицо Брауна тонет в полумраке: свет костра не достигает его.

– А на кого я похож? – тихо спрашивает он.

Я выдыхаю, меня неожиданно бросает в жар. Такое чувство, словно кто-то пускает ток по моим венам. В груди что-то сжимается, и я пытаюсь отвести взгляд от Брауна, но не могу. Не понимаю, почему тело подводит, ведь даже на вечеринке, рядом с капитаном «Викингов», рассказывавшим о своих чувствах и пытавшимся меня поцеловать, я себя так не чувствовала. А здесь всего одна фраза, лишь один взгляд, и у меня кружится голова.

– На… хорошего парня, – тихо бормочу я.

На хорошего парня? Серьезно, Эмма? Ты только что это сказала? Не могла придумать ничего нормального?

Стив делает шаг вперед и поднимает руку, будто собираясь убрать прядь моих волос за ухо или прикоснуться к щеке ладонью, но вместо этого то ли оступается на кочке, то ли просто делает вид. Его рука меняет траекторию, а затем предплечье упирается в дерево рядом с моей головой. Я перестаю дышать, а Браун, наоборот, выдыхает весь воздух. На мгновение мне кажется, что парень пьян, но это точно не так.

Я смотрю на него, и мое сердце так громко бьется, что хочется раздавить его, чтобы оно хотя бы на секунду замолчало.

Стив делает неопределенно движение, словно не может решить, отстраниться или поцеловать меня, но потом неожиданно подается вперед и касается моих губ.

Кажется, что земля уходит из-под ног, колени подкашиваются, и я вот-вот рухну на траву. Я цепляюсь за его футболку пальцами, пока мы целуемся, чтобы действительно не упасть. Стив вдруг разворачивается всем корпусом – его губы скользят по моей щеке, а сам парень исчезает где-то в темноте. Последнее, что я ощущаю, – пальцы руки, которой он облокачивался о дерево, скользнувшие по моим волосам.

Я стою, прислонившись спиной к стволу, и никак не могу унять сердцебиение. Что это только что было? И почему, черт возьми, он взял и сбежал? Я прикрываю руками лицо, пытаясь скрыть смущение, затем осматриваюсь, чтобы убедиться, что нас никто не видел, а потом отстраняюсь от дерева и иду в сторону домиков. Мне срочно нужно пробежаться, чтобы очистить мысли.

Стив Браун. Мы же с тобой все три дня практически не общались. Зачем же ты поцеловал меня?