Текст книги "Как найти своего мужчину"

Что-то не понравилось Насте в лице этой женщины, не нравились ей женщины с такой вот кукольной, неестественной какой-то, «сделанной» красотой. И то, что автор, судя по имени, была то ли американкой, то ли англичанкой, тоже не говорило в пользу книги. Настя много читала, интересовалась психологией, и уже по опыту знала – таких вот иностранных авторов просто переводят на русский язык, не адаптируя для русских читателей, но пишут-то они, рассчитывая на свой менталитет. Поэтому книги эти и советы, которые в них содержатся, часто бесполезны для наших людей. И Настя положила книгу обратно.

Но – опять засомневалась, решила аннотацию все же почитать. Опять взяла в руки книгу и прочла аннотацию, в которой говорилось, что книга представляет собой психологически грамотное пособие по поиску партнера. И так здорово это в аннотации прозвучало – «психологически грамотное пособие по поиску партнера». И она подумала – взять, что ли, полистать, посмотреть ради интереса? Она открыла книгу, пробежала глазами содержание и подумала с удивлением:

– Да тут же целый план поиска, целая система, четко разработанная, учитывающая все возможности поиска…

Об этом говорили названия разделов:

Приемы и методы знакомства

Способы привлечения мужчин

Знакомство по объявлению

Знакомство через брачные агентства

Знакомство в общественных местах

Знакомство в местах массового скопления мужчин

Эффективное знакомство…

В ее руках было целое руководство к действию. Она полистала пособие, пробежав глазами несколько абзацев на разных страницах и, забыв о своих сомнениях, не стала раздумывать. Она купила книгу и, купив, подумала: как хорошо все складывается, как вовремя – книга эта нашлась как нельзя кстати.

И показалось Насте это еще одним подтверждением того, что скоро все обязательно случится, она встретит своего мужчину. И покупка эта вдруг как-то по-детски обрадовала ее, и она помчалась домой, забыв смотреть под ноги, скача по лестнице через ступеньку, как мчалась в детстве домой с какой-то радостью.

И придя домой, она первым делом взяла в руки книгу, забралась с ногами на диван, и подумала – вот и начинают сбываться чудеса. Эта книга – знак. Это – подарок судьбы.

Осталось только прочесть, переработать все, что написано в книге, использовать все эти советы, приемы, уже разработанные умными людьми, уже опробованные на чужом опыте. Осталось только действовать. Читать – и делать то, что надо.

И Настя уже и забыла о своих сомнениях в том – что может эта чужестранная женщина ей, Насте, посоветовать? Забыла о том, что думала полчаса назад – когда ее мужчине нужно появиться, он сам появится…

И начала читать. Начала читать с интересом, с каким-то радостным возбуждением. И не просто стала читать, а как раньше, в студенческие годы, при подготовке к экзаменам, чистую тетрадку взяла, чтобы все самое важное выписывать.

Начала она читать и опять поразилась – как для нее уже все придумано. И как все это действительно психологически грамотно обосновано. Автор книги, тетенька эта (так еще с детства называла она женщин старше себя, или вот таких, как эта женщина-автор, – умных, важных), конечно же, знала толк в психологии. И вся система поиска мужчин и была разработана на основе изучения их психологии, того, что им нравится в женщинах, на что они ловятся, чему отдают предпочтение. Все было грамотно и просто описано – и где их искать, и кого искать, и как их ловить, и чем ловить. И какой быть, чтобы не только поймать мужчину, но и удержать его.

– Это же просто какое-то пособие по охоте на мужчин, – восхищенно подумала Настя. – И это только начало книги… Что же будет дальше?..

Но тут же на смену ее восхищению пришло какое-то другое чувство – сомнения. А ей это надо? Надо ли ей, Насте, на мужчин охотиться?! И само слово это – охота, которое так точно передавало смысл самого подхода к поиску, – не понравилось Насте. И сам процесс – тем более. Она же хочет мужчину своего найти, просто – встретить его. Зачем ей на кого-то охотиться?

И она закрыла книгу, посмотрела на фотографию женщины этой, похожей красотой своей «сделанной» на Барби, прислушалась к чувствам.

– Все это мне не нужно, – подумала Настя, и тут же сама себя поправила: – охота мне не нужна, а вот знания о мужчинах, о том, как проще познакомиться, все это может пригодиться…

И добавила примирительно, как будто сама себя с книгой ей ненужной примирить хотела:

– Надо просто из этой книги самое главное выбирать, нужное мне. Нельзя же так просто от такого ценного руководства отказываться…

И забыла в эту секунду о том, о чем еще пару часов назад помнила – о поддержке Бога, Вселенной, которые просто приведут к ней ее мужчину, о вере своей в это…

И продолжила книгу читать. И зачиталась, просто зачиталась, потому что действительно интересно тетенька эта писала о том, как можно внимание к себе привлечь, как разными мелкими женскими хитростями можно пользоваться. И столько разных, незнакомых для Насти приемов было приведено в книгах, столько примеров из жизни женщин, которые ими пользовались, что Настя и сама не заметила, как вовлеклась в чтение, вовлеклась так, что и про сомнения свои забыла.

А когда перешла к чтению раздела о знакомствах по объявлению, опять удивилась, как все четко, ясно было расписано – и как свое объявление написать, и как сделать его эффектным, и где его разместить. И как объявления мужчин изучать, на что внимание обращать.

Настя остановилась, чувствуя, что энергия книги ее просто втягивает, что готова она ее всю сразу прочитать, и решила, что не будет торопиться, будет по главам всю эту умную книгу прорабатывать и сразу действовать, исходя из рекомендаций.

Телефонный звонок не отвлек ее от этих мыслей. Слишком важным было то, что она читала, чтобы отвлекаться на телефонный звонок.

Но телефон все звонил – и она с неохотой взяла трубку. И тети Полинин голос, звучавший как-то низко, глухо, непривычно для нее, не вывел Настю из ее мыслей. И слушала она вполуха, думая о своем.

– Настя, ты сейчас свободна, можно тебя отвлечь? – мягко и тактично, как всегда, спросила тетя Полина. И Настя не стала кривить душой, сказала как есть:

– Тетя Полиночка, я сейчас занята, очень занята, давайте я Вам перезвоню чуть позже.

– Хорошо, Настя, – все также мягко, и каким-то глуховатым, не ее голосом, сказала Полина Сергеевна и положила трубку.

А Настя вернулась к книге, еще раз этот раздел про знакомство по объявлению просмотрела. Очень понравилась ей мысль, что просто необходимо по каждому разделу таблицу составить и отмечать в ней дату и количество знакомств – отмечать свои результаты. Что в таблице этой нужно обводить кружочком перспективные знакомства, перечеркивать неудачные, то есть сразу ставить крест на ненужных претендентах, а то потом путаница может возникнуть. И тетрадь нужно завести, в которой каждый «объект» – так в книге мужчин называли – должен быть описан, все его данные, информация о нем, примечания, телефон, адрес, если таковой имеется. При таком подходе к поиску, как к закидыванию огромной сети во всех сферах жизни – на работе, в транспорте, в магазинах и ресторанах, даже на улице, – поневоле запутаешься и в количестве, и в именах, и в сроках. А поиск – дело, требующее планирования, системы и четкости. При таком подходе поиск своего мужчины был гарантирован, уверяла эта тетенька-автор. И Настя была с ней согласна. При таком подходе – куда ему деваться? Она его обязательно найдет – кто бы он ни был и где бы он ни был.

Настя задумалась, как лучше такую таблицу нарисовать, чтобы сразу весь процесс поиска был виден. Она достала еще одну тетрадь, чтобы сразу ее в нужную таблицу разграфить, да передумала. Решила, что правильнее будет не в тетради ее делать, а на большом листе ватмана, куда сразу можно все разделы вписать, все направления поиска – тогда перед ней будет вся полная картина – и сколько, и где, и когда, и результат будет ярче виден. И улыбнувшись тому, что вот, она еще и книгу до конца не дочитала, а уже немного усовершенствует тетенькину идею, принялась за дело.

И опять телефонный звонок прозвучал резко, настойчиво. И Настя взяла трубку с неохотой – вот ведь, отвлекают в самый неподходящий момент.

– Настена, извини, что мешаю, – слабым каким-то голосом проговорила Полина Сергеевна.

– Ой, теть Полиночка, извините вы меня, – спохватилась Настя, – я тут увлеклась, забыла вам перезвонить.

– Ничего, Настенька… Я… – тетя Полина замолчала. – Меня в больницу кладут, Настя, – сказала она.

И Настя только охнула и сказала:

– Я сейчас…

И, как была в халате, ничего не накинув, выскочила из квартиры на лестничную клетку. И увидела спину спускающегося по лестнице врача, открытую дверь в квартиру Полины Сергеевны, и саму Полину Сергеевну, которой медсестра помогала пальто надеть.

– Теть, Полиночка, да как же это так, – только и сказала Настя, испытывая в эту минуту настоящий стыд. Как она могла о Полине Сергеевне забыть! Как могла не почувствовать, что той помощь нужна! И Настя даже какую-то неприязнь почувствовала к этой книге, которая ее так в себя погрузила. Но было это ощущение – одним мгновением. Полина Сергеевна вышла из квартиры и сказала:

– Иди, Настя, не застудись… Ты чего выбежала раздетой…

И начала осторожно спускаться по лестнице, поддерживаемая под руку медсестрой.

– Тетя Полиночка, я к вам приеду, тут же и приеду, – сказала Настя, но та – только рукой махнула, не суетись, мол…

Настя вошла в квартиру, и тут только как будто бы догнало опять ее чувство стыда, раскаяния, и она дернулась было одеться – быстро, джинсы надеть, свитер, ноги в сапожки сунуть и пальто накинуть – и мигом бы она Полину Сергеевну догнала и в машину посадила, и с ней в больницу поехала. И это было очень правильное решение – нельзя же ее одну в беде оставлять…

Но – в комнате на столе лежала книга. Так нужная ей сейчас книга. А на полу лежал лист, на котором она уже успела провести несколько линий будущей таблицы. Ну как было сейчас от всего этого уйти?

И она сказала, оправдываясь:

– Я к Полине Сергеевне чуть позже съезжу… Через пару часиков… Вот дорисую таблицу и поеду…

И вроде – облегчение испытала. И правда – чего суетиться…

И к таблице вернулась, и сначала все же испытывала какую-то неловкость, вроде – ох, не то она сейчас делает, но как-то быстро это ее отпустило – должна же она в конце концов заниматься своей жизнью? У нее такое важное событие впереди – встреча своего мужчины. Вернее, поправила она сама себя, – поиск своего мужчины.

И сама не заметила, как поправила.

И разницы не заметила.

Только совсем это были разные вещи: встреча своего мужчины – или поиск.

Подарок Божий, вымоленный ею, – или работа, терпение и труд…

Но, уже увлеченная процессом, старательно рисовала она таблицу, стараясь сделать ее простой и функциональной. И через час – красивая, ровненько разграфленная таблица, состоящая из всех разделов поиска, указанных в книге, была готова.

И таблица эта, хоть и пустые пока ее клеточки, вдохновила Настю – здорово, что есть такой четкий план поиска. И она, вдохновленная самой идеей такого планомерного, грамотного, и, как в книге говорилось, «психологически обоснованного поиска», решила название таблице дать.

И ярким фломастером вывела сверху красиво: «План поиска моего мужчины». И улыбнулась.

И совсем забыла, что обещала Полине Сергеевне в больницу приехать…

Они встретились в торговом центре втроем – Маша, Лариса и Настя, чтобы купить подарок ко дню рождения Люси, а больше – чтобы вместе побродить по магазину, поболтать о своем, о женском. Еще с институтских времен любила Настя такие совместные походы с подругами, в которых что-то они вместе выбирали, покупали что-то неожиданное, интересное, чего каждая поодиночке могла и не заметить, потом – долго сидели в кафе, всегда находя темы для разговора.

С подарком они разобрались быстро – вездесущая Лариса сразу авторитетно заявила:

– Люся хочет такую же сумку, как у меня, только красную, под ее красные сапожки…

А раз задача была понятна, то решили они ее быстро. И довольные покупкой спустились в кафе.

Настя, которую не оставляло ощущение какого-то светлого праздника, радостного ожидания, смотрела на подруг, на людей, проходящих за окнами кафе, даже в меню – с улыбкой.

– Ты чего так загадочно улыбаешься, прям как Мона Лиза? – спросила Лариса, и Маша тоже посмотрела на Настю с интересом.

– Вы знаете, девочки, я такую книгу вчера купила! Называется «Как найти мужчину своей мечты». Я ее вчера читала весь день, и вы знаете, я поняла, что нельзя просто ждать, нужно искать своего мужчину. Главное, это знать, кого ты ищешь, и искать. Каждый день, обязательно, как на работу ходить – искать. Не ждать, что он сам домой явится. Искать, искать, искать.

– Господи, да что ж ты теперь будешь ходить по улицам и мужиков снимать? – не удержалась от резких слов Лариса, не понравилось ей что-то в Настиной интонации, в самой этой идее – искать, искать…

– Ну почему же снимать, Лариса? Я просто буду искать, я буду проявлять активность. Ты знаешь, вот в книге этой написано, что это раньше женщина была бесправной, а сейчас она сама должна творить свою жизнь, своими руками. И не ждать, пока что-то произойдет, иначе так можно всю свою жизнь прождать.

– А как же твое: «Мне Бог поможет»? – спросила Маша. Спросила тихим голосом, как-то очень проникновенно.

Настя не ответила – что-то верное было в Машином вопросе, ведь действительно, сама она так говорила и верила в это. Но в книге все так ясно было расписано – зачем и почему женщина не должна ждать у моря погоды, а брать – и ковать счастье своими руками.

– Бог помогает тому, кто сам себе помогает, – упрямо ответила Настя. – Я так могу полжизни просидеть, ожидая его помощи. А могу сама своей активностью и настойчивостью добиться результата…

– Вот как у вас там, в книге, – иронично сказала Лариска. – Добиться результата… Ты, идеалистка наша, раньше все про мечты свои говорила. Типа – мечты – сбываются… Только – верь… И что же – все это неправда?

– Да правда все это, Лариса! – горячо сказала Настя. – Все правда – и про мечты, и про веру…

Она помолчала и добавила:

– Я просто ускорить хочу процесс этот. Помочь. Ведь при грамотном отношении к поиску мужчины – результаты могут быть гораздо эффективнее. Главное – знать, кого я хочу найти, и искать его. И я его обязательно найду!

– А ты знаешь, кого ищешь-то? – опять иронично спросила Лариса.

– Знаю, вернее, я сейчас думаю об этом, чтобы этот образ создать… Это должен быть интеллигентный, умный, добрый, честный человек…

И увидев, как Лариса усмехнулась, после такого ее описания, Настя замолчала. Потом просто сказала:

– Мой, понимаешь, мой мужчина! – и на Машу посмотрела, и добавила: – Такой, чтоб, увидев его, захотелось ему навстречу руки распахнуть!

– Тоже мне, нашла критерий – руки она захочет распахнуть… Ты только руки свои распахнешь – так тут же какой-нибудь проходимец и пристроится… – возмутилась Лариса. Она намеревалась еще что-то сказать, но увидев Машино лицо, на котором словно было написано: «Молчи, Ларис, не надо…», – сказала только:

– Ну, ищи, ищи! Ты у нас шальная, может, и вправду найдешь. Давай, используй грамотные методы поиска… Начиталась, блин…

Потом посмотрела на Настю оценивающе, как будто что-то новое в ней увидела, и рукой махнула:

– Ищи! Ты, главное, место не забудь, где его найдешь, где такие мужики бывают. Может, мне тоже обломится кто-нибудь из таких же умных, добрых, честных…

Текст объявления не складывался.

Женщина 36 лет… И что?

Какая женщина?

Она посмотрела на себя в зеркало, посмотрела с интересом – впервые посмотрела на себя как бы со стороны, чтобы увидеть, понять – какая она?

– Обычная женщина, – подумала Настя. Посмотрела на себя еще, и подумала: – Нет, не обычная. Каждый человек – индивидуальный, особенный, единственный в своем роде. Вот я – такая женщина…

– Какая? – спросила она себя опять и подумала весело: «Наша песня хороша, начинай сначала…».

От этого вопроса было не отвертеться – иначе как объявление о себе составишь?

И она начала осторожно, как бы трогая каждое слово, прислушиваясь к его звучанию, подбирать подходящие слова к той, кого видела в зеркале: «Женщина, милая, приятная, шатенка…».

На этом все ее слова закончились.

Она с тоской посмотрела на книгу, в которой так ясно было написано: правильное объявление – это половина успеха.

И опять пыталась формулировать:

– Женщина средних лет, приятной наружности… Нет, не так…

– Симпатичная… Нет, не то…

– Обаятельная… Нет, ну это совсем не пойдет, прямо как в фильме «Самая обаятельная и привлекательная»… Нет, все не так… А как?..

Она опять вернулась к книге, открыла главу, в которой говорилось об объявлении, прочла те образцы объявлений, которые были приведены: «Глэдис – яркая, интересная дама, излучающая сексуальность…», «Мэри – прекрасная хозяйка, которая создаст для вас настоящий домашний очаг, уют и комфорт…».

Все это было как-то не так. Слишком не по-нашему, подумала Настя. Ну как она может сказать о себе: «Настя – яркая, интересная дама…». Или – какая она прекрасная хозяйка? Это Маша прекрасная хозяйка. А она, Настя, умеет готовить, готовит, когда хочет, иногда получается просто отлично, иногда, когда она спешит или чем-то увлечена, – обходится бутербродами и чаем с вареньем. Но разве об этом напишешь?

И подумала она – странно, если писать о себе призывно, «эффективно», как пишет эта тетенька, – то тогда там совсем нет тебя.

Но если написать правду о себе такой, какая ты есть, – то никакой призывности не будет. Чем тут призовешь – готовлю, когда хочу?..

И подумала она о своем мужчине, которого хочет найти. Разве надо было его призывать такими вот «эффективными» способами? И разве важно ему – как она готовит, разве по этому принципу он будет ее искать? Ведь если он и она созданы друг для друга, то что-то более важное должно их притянуть друг к другу. А готовить она начнет, хорошо готовить, вкусно, пусть он только появится. Она даже у Маши может поучиться, если надо.

И мысли эти ее были такие правильные, такие душевные, теплые, что она еще острее почувствовала – что-то неправильное было в самой затее рекламировать себя, подавать, приукрашать, вгонять в рамки «правильного», «эффективного» объявления.

Но – тетенька знала, о чем пишет. Ей виднее, подумала Настя и, подавляя собственное нежелание, начала опять:

– Женщина 36/168/65…– и остановилась. Как-то неправильно все это было – указывать рост, вес, как будто это было в ней главное. Она прислушалась к себе и подумала: «Господи, чувствуешь себя при этом просто овцой!..».

И опять почувствовала что-то противоестественное, как будто делала что-то неправильное, и самое правильное сейчас было бы – бросить все это претившее ей дело, но – в книге было сказано – необходимы терпение и труд, ведь поиск – это работа. И она опять начала «работать».

И вспомнила свою молитву у елки, под звездным небом – все было там легко, естественно, никакой работы там не было, и не предполагалось.

Но вспомнила опять – на Бога надейся, да сам не плошай…

Дверь не открывалась. Ключ прокручивался в замке, упорно не желая за что-то там цепляться бороздкой, и Настя, поворачивая и поворачивая ключ, начала испытывать раздражение – ну и сколько она тут будет стоять, крутя этот ключ, который не хотел открывать замок!

Настя уже не раз собиралась заменить замок, да все как-то руки не доходили. И подумала она: нет рядом настоящего мужчины – и замок не работает. Был бы мужчина в доме – все было бы по-другому.

И тут же подумала – был уже в этом доме мужчина. Был. Да только ничего хорошего из этого не получилось, и счастья ей, Насте, это не принесло. Хотя Кирилл был мужчиной. Был – в этом ему не откажешь.

И когда она в сотый раз рассказывала подругам, что не получается у нее с Кириллом, что – что-то не так в нем ли, в ней самой или между ними, подруги горячо, каждая и на свой лад, убеждали ее не торопиться, не пороть горячку, потому что Кирилл – нормальный мужчина, и отказываться от такого мужчины не стоило.

– Руки у него золотые, – говорила Машка. – Вообще он обстоятельный, хозяйственный… – в Машкиных устах это звучало как комплимент.

– Нормальный мужик, видный, при деньгах, деловой, серьезный – чего тебе еще надо? – удивлялась Лариска. – Такого, как твой Кирилл, тут же подберут и спасибо тебе не скажут, подумают: вот дура-баба – от такого мужика отказалась…

Даже Люська, вечно погруженная в свои конфликты с мужем, и та возмущалась Настиным, как она говорила, легкомыслием:

– И чего ты харчами перебираешь?.. На меня посмотри, на нас – как мы живем, как кошка с собакой. Вечно – как на войне… А Кирилл – сдержанный, тактичный, слова худого не скажет. Верный, хозяйственный, порядочный… – Люська увлекалась, и речь ее становилась просто панегириком, и Настя не раз уже не выдерживала, выслушивая Люськины речи в защиту замечательного Кирилла:

– Вот и бери его себе! Бери – и живи с ним мирно. Он будет хозяйничать, будет с тобой тактично разговаривать, будет домой вовремя приходить, не так как твой Иван, будет водить тебя на просмотры в киноцентр, будет дарить тебе хорошие, нужные подарки, будет в постели стараться – бери… И тебе так же тошно станет, как и мне. Ты с ним с тоски сдохнешь после твоего Ивана. Ты просто завянешь, как цветок, который все окультуривают и рыхлят, и живого места на нем уже нет…

Настя горячилась, когда объясняла подругам – почему не может, не хочет жить с Кириллом. Но – то ли она это плохо объясняла, то ли они ее не понимали, судя все со своих колоколен, только не было у них в этом вопросе взаимопонимания. И брак ее с Кириллом подруги старались спасти. И, чем больше Настя пыталась объяснить – что не так, – тем больше аргументов находилось у них, чтобы ее уговаривать.

Потому что, по правде говоря, действительно Кирилл был хороший, хозяйственный, семейный, верный, деловой мужчина. Просто идеалом каким-то он был. Но – тоскливо ей было с ним. Нет, даже не тоскливо, а как-то тесно, несвободно, как в тюрьме с ним ей было. И она, стараясь объяснить все Маше, которая всегда понимала ее лучше других, говорила:

– Ты понимаешь, Машк, все у нас вроде хорошо. Все – как надо, как каждая женщина может только мечтать. Он действительно хороший и ответственный, и хозяйственный, и зарабатывает, и внимательный, и в постели, ничего не могу сказать – он старается, чтобы мне было хорошо. Только мне – плохо. Мне везде – плохо. Потому что он – не он, понимаешь? – с надеждой спрашивала она. – Он – не тот, кто мне нужен. Не мой он человек. И все. И поскольку он – не мой, нет у нас чего-то важного. Нет у нас того, что нужно, чтобы было…

И, сказав это, стушевалась: говорила она это Маше, в жизни которой этого тоже не было, и она жила в этом отсутствии. Выбрала жить – и жила.

И, опять запутавшись в своей речи, вспомнила Настя, как то же самое говорила Кириллу, и он тоже ее не понял. И говорил:

– Как это я – не тот? А какой я? А когда ты со мной знакомилась – я был тот? И уже стал не тот?..

Кирилл хмурил брови, раздражаясь, и Насте было жаль его, жаль, что он сердится, что она обижает его своими разговорами, но только – не он это был, и все. И жить не со своим мужчиной было неправильно.

– Нет, ты мне скажи, когда ты со мной знакомилась, когда влюбилась в меня на юге – я был тот? Тот? – не успокаивался Кирилл.

И Настя только обреченно головой мотала и старалась ему объяснить, подбирая слова помягче, чтобы не делать ему больно:

– Я думала, что ты – тот… Ты был похож на того – моего… Легким был, радостным, как будто ты мне завибрировал, и я тебе – завибрировала, как будто мы – встретились… – говорила она с надеждой, что он поймет.

Но он только еще больше раздражался, становился резким и даже несдержанным, что совсем было ему несвойственно. Всегда он был рациональным, правильным, спокойным.

– Нет, ты – точно, идеалистка… Ты просто ненормальная какая-то, – говорил он зло, прищуривая глаза, как бы стараясь получше ее рассмотреть. – Вот уж не думал, что в твоем возрасте еще встречаются такие ненормальные…

Он замолкал, как бы боясь произнести какое-то резкое слово. И Настя сама ему помогала:

– Ты хочешь сказать – дура? Да, я – ненормальная дура, с твоей точки зрения. Вот поэтому мы с тобой и не подходим друг другу. Ты – очень правильный, умный, взрослый, рассудительный, а я – дура ненормальная. И все ищу свой идеал. И, как видишь – не нахожу…

– Значит, я – под твой идеал не подхожу, – опять закипал Кирилл, – не дотягиваю я до твоего идеала… То – дотягивал, то – не дотягиваю…

И Настя, торопясь ему объяснить и успокоить его, опять, как маленькому, говорила:

– Ошиблась я, Кирилл, прости меня. Я – ошиблась. Я действительно думала, что ты – тот, мой. А оказалось – не тот. Ты был таким – радостным, так у нас все было душевно, когда начиналось, мне казалось – мы нашлись, как родственные души…

– Ха-ха-ха, – демонстративно как-то, громко, как не было ему свойственно, смеялся Кирилл, как бы подчеркивая всю ненормальность того, что она говорила… – Она все родственную душу ищет… Она наш курортный треп о том, о сем – за родственные души приняла…

И Настя замыкалась, замолкала после таких вот его тирад, потому что – что тут можно объяснить? Не понимал он ее. Потому и не понимал, что не был родственной душой. Был бы он тот – сразу бы все понял. Потому что на то он и тот, чтобы сразу все понять правильно и почувствовать так же, как и она…

После одного такого вот разговора «по душам», которых у них и близко не было, после очередного выяснения отношений, Кирилл собрал вещи и ушел от нее. И она была этому рада. Только девочки, подруги ее, сокрушенно как-то, в один голос ахнули, когда она сообщила им о том, что они с Кириллом расстались. Было это как раз на Машкин день рождения, когда собрались все, и Настя пришла одна, и как-то хором ее и спросили: «А Кирилл где?» – и она тут же всем сразу и ответила:

– Ушел Кирилл. Все у нас закончилась. И я этому рада…

И все ахнули одновременно, а потом Люся с Ларисой, каждая на свой лад, начали говорить о том, что Настя – ужасная идеалистка, такого мужика потеряла!

Только Маша сказала сдержанно:

– Тяжело тебе будет, Настя… Одиночество – не подарок…

И Настя, выслушав все эти охи и сожаления, сказала:

– Вы правы, девочки. Все так и есть, как вы говорите. Все у нас было нормально, девочки. Кроме одного – души не было в наших отношениях.

И сама удивилась тому – как прозвучала эта фраза. И, как бы поняв что-то важное, продолжила:

– Должна быть душа в отношениях. Должно быть что-то, что словами не опишешь – это как дыхание, как атмосфера. Это что-то, что дороже всего в этом человеке и между вами. Это можно только почувствовать, но оно – дороже всего: и хозяйственности, и денег, и тактичности или дорогих подарков. И это – либо есть, либо его нет. У нас его – не было. Не было у нас души. А без души – какие могут быть отношения? Какая семья? Безжизненная какая-то семья… Бездушная…

И вспомнилось ей, как ссорились они с Кириллом, который хотел детей, и Настя объясняла ему, что не нужно пока, рано им детей заводить, что – нельзя им пока детей. И он не понимал, сердился, но теперь она поняла то, чего не могла объяснить ему. Нельзя в бездушную, безжизненную семью детей впускать. Счастливы они не будут в такой семье. И долго такая семья не протянет – так зачем же детей заранее обрекать на сложности и проблемы…

И подумалось ей после этого разговора с подругами, подумалось с удивлением, что у Машки – была эта душа в семье, была. Хоть и сошлись они с Петенькой, как говорится, от одиночества, но – было у них что-то в семье, что Настя чувствовала, как душу. То ли уважение это было друг к другу, то ли – принятие этой семьи, именно такой, какая есть, чего у Насти и близко не было. То ли мудрость какая-то и чистота была в самой Машке и в ее муже – но только было в их семье тепло и лад. Хоть Пашка и взбрыкивал постоянно, и Машка так и не полюбила Петеньку своего, просто приняла, как мужа и главу семьи, – но была там душа.

А вот у Лариски, подумалось Насте, – никогда души в отношениях не было. Потому что сама Лариска никогда свою душу никому не открывала. И сама в чужую душу забираться не хотела. Не это ей было нужно. Ей нужно было, чтобы мужик был нормальным мужиком, сильным, денежным, интересным. И – чтобы ей жить не мешал. Чтобы свободы ее, непонятно зачем ей нужной, не лишал. И Лариска в своей феминистической гордости так, по большому счету, и оставалась отстраненной и одинокой.

А у Люси – Настя опять улыбнулась, как всякий раз делала, когда думала о Люсе с ее бурной любовью, постоянными конфликтами, страстями, сценами, – была у них в семье душа. Была. Страстная такая, бурная, живая, с огнем – но была у них душа. И, наверное, именно такая душа им и была нужна.

И, подумала она тогда – легко как-то, уверенно, как будто знала это заранее, – вот когда встретит она его, своего мужчину, любимого своего, ей предназначенного, – у них будет настоящая душа. Душа их дома. Душа их семьи. И будет это чувствоваться с первой же минуты. Как дыхание у них общее появится. Одновременно они будут смотреть друг на друга. И – улыбаться. И мысли им будут приходить одинаковые, и желания. И понимать они друг друга будут с полуслова. И когда он будет – он, можно будет ничего ему не объяснять, потому что ему и так все будет понятно. И можно будет просто повернуться, чтобы поцеловать его, – и тут же встретиться с ним губами. И потянуться к нему, чтобы полежать у него на плече, – и тут же почувствовать его плечо под своей головой, потому что он почувствует, что ей хочется на его плече полежать.

И все у них будет так, как у них. А не так – как надо, как у других. И никто ее не будет уговаривать: и хороший он, и хозяйственный, и денежный… Не нужно ее будет уговаривать, даже если он будет и не хозяйственным, и не денежным. Если только он будет – тот, ее единственный, Богом ей предназначенный, – пусть будет каким угодно, только – им, тем самым. И она сама рядом с ним захочет быть, безо всяких уговоров…

Дверь давно уже была открыта. Настя сидела на диване в комнате и думала, думала, думала – о нем, о том, как это будет. И знала – так будет, так обязательно будет. И – нужно просто верить. И искать. И не отчаиваться, что он пока не находится. Он обязательно найдется. Обязательно.

И опять взяла в руки книгу, надо было двигаться дальше в осознании того, как искать своего мужчину, где искать, что нужно реально делать.

И опять простота мыслей, выводов в книге поразили ее. Действительно – ну чего такого необычного было в мыслях автора, что мужчину надо искать, а не ждать, пока он найдется (а может, сам и не найдется!). И что искать его проще всего там, где водятся мужчины. А самые простые, всем знакомые места – это магазины для мужчин. Магазины, куда ходят мужчины, чтобы купить свои, мужские вещи, предметы, одежду. И магазинов этих – пруд пруди, они вокруг – ходи и знакомься. И Настя, опять как-то возбуждаясь, воодушевляясь простотой этой идеи и кажущейся простотой исполнения, решила начать.