Текст книги "Зов чужого прошлого"

Глава 9

– И как ты мог упустить?

Предок взирал на Арс Адо с гневом и плохо скрываемым презрением.

– Как мог облажаться дважды? Сперва проглядеть его пробуждение, а после дать уйти?

– Он использовал ее дар.

– Плевать! Девчонка привела к нему, а ты позволил себя вырубить, а после валялся в подворотне, как последний дурак, пока он спокойно ушел. И что за олухи изначально пошли по ее следу?

– Обычные ищейки, кто среагировал на заявление о нарушении границ.

– И это мой наследник? Тот, кому хотел завещать место регента!

Да когда уже завещаешь, паскуда? Отправляйся на тот свет к праотцам, а то больно зажился на этом!

Но даже ругая прадеда про себя, Арс понимал, это самый сильный маг, гордость и опора их рода. Не только потому, что занимал высокое положение, а ведь он дослужился до регента при новом владыке. Этот человек единственный собственными ушами слышал обещание кардинала вернуться и следил за сменой смотрителей, иногда лично проверял безжизненное тело давнего врага, посмевшего мечтать о свержении правителя. В свое время предка наградили за преданность и раскрытие заговора, а при последующем владыке он получил право присматривать за юным наследником и его сестрой. Незапланированное восшествие на престол совсем незрелого правителя и сделало регентом, а это была огромная власть.

Только вот давно пора передать бразды правления потомку. Ведь более двух столетий ходил по свету и прощаться с жизнью не собирался. Словно нарочно не расходовал свой запас, пытаясь протянуть дольше. Вечно другим поручал, на остальных возлагал, обленился совсем. Но даже не выглядел чересчур дряхлым, точно жизнь заморозилась на определенном этапе. Двести лет! Даже для сильного мага приличный срок.

Когда Арс рассказал предку о случившемся, показалось, что, несмотря на близкое родство, прадед его просто прикончит. Но обошлось заключением в темницу. Его на сутки бросили в темный каземат, прояснить мысли, чтобы впредь был более наблюдательным и в другой раз не упустил кардинала.

– Этим делом должны заниматься настоящие специалисты, а остальных лучше ликвидировать. Проследи.

Арс поклонился.

– Мы их отыщем.

В этот раз замутило особенно сильно, а мир перед глазами закачался, норовя перевернуться вверх ногами.

– Твою ж мать! – выругался Эйден, резко развернул меня, еще не ориентирующуюся в пространстве и, обхватив ладонью затылок, прижался к губам.

Все неприятные ощущения отступили. Я застыла. Дохнуло туманом, свежие капли нежным прикосновением осели на коже. Сладко, тепло, хорошо, даже жарко. Палящим зноем обдало грудь и спину. Я отчетливо различила треск пламени и чей-то рев. Широко распахнула глаза, когда Эйден прервал поцелуй, не позволяя при этом отстраниться. Повернув голову, увидела кругом сполохи огня, рассекающие пространство, словно росчерки сгоравших петард. По ту сторону огненных змей оказался медведь. Ревущий хозяин леса, стоящий на задних лапах. Мне доводилось прежде слышать о несчастных случаях с охотниками, которым не повезло встретить медведя на тропе. Порой и оружие не спасало. А тут мишка замер буквально в метре, потому что нас вынесло точно к месту, где он отдыхал или обедал. Бешенство светилось в черных глазах, и зверь с размаха саданул огромной лапой с чудовищными когтями по огненным росчеркам.

Воздух содрогнулся от яростного шипения, а медведь на собственной шкуре испытал гнев пламени, и в воздухе запахло паленой шерстью. Меня оглушил новый вой, и я от страха вцепилась в куртку Эйдена, решив, что вдвоем умирать не столь страшно, когда треск кругом прекратился.

Кардинал убрал руки, и ветерок прошелся холодком по моей спине, заставив прочувствовать собственную беззащитность. Я рискнула оглянуться и увидела пушистый бурый зад, протискивающийся сквозь заросли ежевики.

– Начинаю думать, что с тобой шансов добраться до нужного места меньше, чем в одиночестве, – произнес над головой Эйден.

– Бездна, – я закусила дрожащие губы, ноги едва не подкосились. Удержалась лишь потому, что по-прежнему сжимала в пальцах куртку мужчины.

– Нет. Подобной дороги я не выдержу.

Меня снова мутило.

– Я домой хочу. Я…

– Только без истерик, – оборвал кардинал и принялся по одному разжимать мои пальцы, – путь даже не начался. Самое время прийти в себя.

– Не умею приходить в себя по команде и столь быстро восстанавливаться! А как можешь ты? Бездушный монстр какой-то!

Я накричала на мага и отвернулась, закрыв лицо ладонями. Эмоции сперва взлетели вверх, а теперь столь же стремительно сорвались вниз. Словно на качелях. Ветер холодил испарину, выступившую на висках, и сушил мокрые дорожки на щеках.

На смену удовольствию резко пришло опустошение.

– Не могу так!

Эйден промолчал. Он, кажется, вообще редко говорил, когда слова не требовались. Полностью оправдывая звание монстра, без лишних уговоров наклонился, подхватил под коленки и перекинул через плечо. Мои всхлипы быстро прервались, когда очутилась вниз головой, а грудь сдавило. Мужчина стремительно понес вперед. Я попробовала упереться ладонями в его спину, но руки соскользнули по гладкой коже куртки, когда маг склонился и снова поставил меня на ноги.

Впереди был дом. Симпатичная лесная избушка, рядом с которой журчала река. Полуоторванные ставни и дверь на ржавых петлях. Отдаленно он напомнил другой дом, находившийся далеко отсюда, в ином лесу.

Внутри обнаружились прогнившие полы, печка и лавка.

– Сгодится, – проговорил темнейший, оценив пространство.

– Вот это? – я обвела комнату взглядом.

– Не помню, чтобы твой дом выглядел лучше, – парировал Эйден и, стянув, куртку бросил на лавку. Он прошел по краю гнилых досок вдоль стены и спокойно улегся, скрестив на груди руки. Когда мужчина закрыл глаза, я осознала, что он серьезно настроен на отдых.

– Эйден! Как здесь спать? – я осталась у двери.

– Молча.

– Но…

– Нам нужно отдохнуть. Когда уснешь, сразу станет легче.

– Легче? Значит, ты в курсе, как мне паршиво?

Он слегка повернул голову и почти ласково произнес:

– Всем паршиво. Ложись спать, Сэйна.

– Я просила без манипуляций, а ты…

– А я ничего не обещал.

Поперхнувшись воздухом, замолчала на долгое время, а потом выдавила:

– Как ты создал пламя?

Он не ответил. Лицо застыло, словно маска. Длинные ресницы закрыли прозрачные глаза, губы были плотно сжаты, а скулы выделялись тем отчетливей, чем глубже казались тени.

Я прислонилась лбом к притолоке, втянула воздух прелой листвы и леса. Из-за спины доносились шорохи, гомон птиц и прочих лесных жителей. Оглянувшись через плечо, вспомнила медведя, который бродил где-то в зарослях. Колени мелко подрагивали, в руках ощущалась слабость. Кто лучше, зловещий маг или яростный хозяин леса? Садист-ликвиадо или кардинал, забирающий чужую силу? Кто хуже? Для меня этот вопрос остался без ответа.

Я вгляделась в лицо мужчины. Безжизненное, с заостренными чертами. Только мерно вздымавшаяся грудь подсказывала, что он точно спит. Вечно стянутые в тугие узлы мышцы расслабились, а вот складка между темными бровями – нет. Я даже не поняла, откуда вдруг взялась острая жалость, резанувшая грудь.

«Стихии! – зажмурилась и снова глубоко вдохнула. – Как же тебя угораздило, Сэйна!»

С трудом прикрыв рассохшуюся дверь, двинулась вдоль стенки к печке, но по пути все равно чуть не застряла ногой в полу. Кряхтя, вскарабкалась наверх и обнаружила кучу старой соломы. Прекрасное ложе. Тут, наверное, целые полчища мышей потоптались. И пылью пахло. Убегать оказалось непросто. Но отдохнуть точно требовалось, а раз темнейший спокойно спал, значит, и мне можно было.

Взглянула с высоты на жесткую и узкую лавку Эйдена и ужаснулась пришедшей в голову мысли, будто рядом с ним могло быть уютнее. Зашуршала соломой и улеглась на бок, подложив под щеку ладонь. Поворочалась, чувствуя, как что-то мешает под бедром. Сунула руку в карман, нащупала кожаную обложку и извлекла наружу дневник Аны.

Стихии!

Провела ногтями по полоскам красной кожи, вспоминая, что хотела его вернуть и взяла с собой на завтрак. Словно вечность прошла с момента, как в Мэнэр-холл явились ищейки. А мне даже платье не довелось сменить. Я закусила губу и бросила быстрый взгляд в сторону Эйдена. Он крепко спал.

Нет. Пока нет. Мне правда очень нужен отдых, и только чужих воспоминаний сейчас не хватало.

Решительно сунула книжку в другой карман, раздирая пальцами волосы, как могла прочесала пряди и заплела в косу. С короткими было проще, но именно длиной и густотой собственной шевелюры я гордилась. Внешность была заурядна, а вот волосы действительно красивы. Может, это тоже гены? Отчего Эйден столь часто к ним прикасался? Они напоминали Ану?

Отогнала от себя глупые мысли, закрыла глаза и очень быстро провалилась в сон.

Подруга смеялась, прихорашиваясь перед зеркалом.

– Ари, ты такая глупышка!

– Почему? – мне стало обидно, ведь я с ней поделилась.

– Ну как всерьез можно мечтать о кардинале?

– Я не мечтала! Я ничего подобного не говорила.

– Малышка, твои чувства написаны на лице. Не вздумай заговорить о светлейшем при муже, дорогая. Предупреждаю из лучших побуждений, ты себя выдашь.

– О каких чувствах ты говоришь, Эллина, я увидела его впервые.

– Не осуждаю, Арианна, поверь. Наоборот, понимаю, но посмотри на себя, – она поймала меня за руку, подтягивая к зеркалу, – взгляни, как начинают сиять твои прекрасные глазки, когда говоришь об этом мужчине.

Я упрямо вывернулась, не дав себя подвести. Ушла к окну и уставилась в наступившую за ним темноту. Словно в насмешку стекло само стало зеркалом, отразив мое лицо. Неужели глаза и правда сияют? Светятся мягким зеленым светом, как всякий раз, когда счастлива?

Невольно всмотрелась в себя, заглядывая в потаенные уголки души, а в это же время другая я замирала от представшей картины.

Красавица. Какая же красавица! Миниатюрная, хрупкая, тонкая, с ровной кожей без малейшего изъяна. Словно статуэтка из слоновой кости. А лицо! Идеальное овальное личико, чарующее свежестью и чистотой. Хрупкое нежное создание.

Нездешняя я не переставала поражаться привычной для другой себя внешности. Девушка из сказки. Неудивительно, что даже при небольшом росте, не соответствовавшем дворцовой моде и оливковой коже, так отличной от фарфоровых щечек местных красавиц, Арианна Мэнэр считалась эталоном женственности и изящества.

Я отстранилась от стекла, потянув за золотую ленту. Собираясь распустить волосы, чтобы принять горячую ванну, расслабиться и заставить себя позабыть о случайной встрече, окунула пальцы в шелковистый водопад с плясавшими среди густого вишневого оттенка гранатовыми искрами.

Как же это удивительно, что подобная девушка оказалась мной! Ведь я не похожа на Арианну. Ни глаза, ни фигура, ни даже цвет волос. Всего лишь тень той, кто положила начало нашему роду. Но все-таки я была ею.

– Малышка, – подруга подошла и сдавила хрупкие плечи с силой, которая заставила поморщиться, – неужто ты огорчилась?

Красивая стройная Эллина возвышалась почти на голову.

– Не стоит, правда. Я предупредила из добрых побуждений. При твоем ярком темпераменте ты легко можешь воспылать страстью, а кардинал не взглянет на тебя. Ведь ему запрещены связи с женщинами. Но даже безо всякого запрета он на них и не смотрит. Светлейшим не положены интрижки и романы, они выше этого.

– О каких интрижках ты говоришь, Эллина? – Я сбросила с плеч тонкие пальцы и направилась к шкатулке, в которой хранилась моя щетка. – Я верна мужу и дала обет, хоть это и не мой выбор.

– За всех нас выбирали отцы, – вздохнула Эллина, возвращаясь к зеркалу и вновь начиная прихорашиваться, – с точки зрения выгоды, с точки зрения могущества, исходя из родовых интересов, да и мало ли причин.

Она изящно взмахнула рукой.

– Твой супруг еще не столь стар, как мой! И этот брак решил все проблемы семьи, разве нет? В противном случае как бы ты очутилась при дворе? Но на самом деле я не вижу плохого в том, чтобы иногда увлекаться красивыми молодыми мужчинами. Такими, кто подходит нам. Ведь темперамент не спрячешь в шкатулку и на замок не закроешь, даже несмотря на запреты. – Она слегка улыбнулась. – Только кардинал не про нашу честь, хотя порой действительно жаль.

Эллина замолчала, ее взгляд рассредоточился, и я уже собралась позвать подругу, когда стукнула дверь и в комнату впорхнула еще одна девушка. Высокая миловидная блондинка.

– О чем щебечете, девочки? Я пришла позвать вас в королевский сад на ночную прогулку. Воздух сейчас необычайно свеж!

– Мы говорили о светлом кардинале, – заговорщицки подмигнула Эллина, – сегодня Арианна увидела его впервые и была сражена.

Я покраснела и отвернулась, вырисовывая пальцем на шкатулке узоры.

– Правда? Но разве он настолько красив, чтобы сражать с первого взгляда? Вот внешность королевского фаворита и правда божественна!

– Ты не грешишь против истины, Диана, но разве во внешности дело?

– А в чем?

– В ореоле мужественности и силы. Властности. Притягательности. В магнетизме.

– В магии?

– Нет же. Я говорю о том, что ощущаешь, когда находишься рядом. Разве, общаясь с королевским фаворитом, ты не испытывала скуку? А может, ты вдруг осознавала себя удивительной женщиной, остроумной, красивой, но при том все же недостаточно идеальной, чтобы составить пару?

– Я плохо понимаю тебя, Эллина, но по поводу скуки хотела сказать, что общаться нет никакой надобности. Можно просто любоваться красотой, тогда скучно не будет. А вот с кардиналом и правда не поговоришь. Там пяти минут хватит, чтобы по коже мурашки побежали. С ним становится так…

– Волнительно?

– Страшно.

– Глупышка. Это ведь дрожь предвкушения. Пять минут с этим мужчиной пролетают, словно миг. Тебя затягивает в бездну его необычных глаз, зачаровывает тон его голоса…

– Я же говорю, чары! Когда он смотрит, кажется, будто видит насквозь. Мне всегда становится плохо. Ты слышала, что о нем болтают? Он практикует запрещенные методы!

– Милая, ты об изъятии магии? Глупости!

– Что за изъятие магии? – я тут же включилась в разговор.

– Разве ты не слышала? – удивилась Диана.

– Малышка недавно приехала из провинции! – оборвала ее Эллина. – Ари, существует три запрещенных метода. Первый, когда жертву убивают, магию забирают полностью. Это очень мощная подзарядка, но годится на раз. Второй, когда забирают по капле. Магия крови питает, наполняет силой, только эффект кратковременный, примерно на одно заклинание.

– А жертва?

– Кровь восстанавливается, а потраченная магия – нет.

– Третий способ самый приятный, – рассмеялась Диана.

– Соблазн, – с придыханием проговорила Эллина. – Древний как мир. Ты слышала, Арианна, что даже обычные люди способны черпать энергию в страсти? Что уж говорить о магах!

– Я недавно прочитала роман о маге-изгнаннике, соблазнившем принцессу, наследницу целого королевства. Бедняжка умерла в его объятиях счастливая, отдав всю себя возлюбленному.

– От этого умирают? – я ужаснулась.

– Это же роман, Ари! В отличие от предыдущих способов третий считается наиболее гуманным.

– И приятным, – поддакнула Диана.

– Почему?

– В первом случае, – пояснила Эллина, – всегда наступает смерть, во втором, если действовать неосторожно и чересчур пожадничать, – выгорание. А в третьем только ненасытный дурак сразу опустошит жертву. Умный будет дарить наслаждение и чем дальше, тем больше сил получать. Главное – не переусердствовать. Основная опасность в возможной зависимости. Если маг пристрастится к легкой магии, а жертва чересчур привяжется, то в случае его ухода может легко погибнуть, не сумев обойтись без возлюбленного.

– Но ведь это не настоящая любовь!

– Верно, потому многие и осуждают.

– А что это за термин – легкая магия?

– Да ведь легко брать, когда дают. Вот поэтому все способы признали опасными и запретили. В наше просвещенное время создана масса предметов, призванных пополнять магический запас или передавать от одного к другому. Так что, Диана, я сомневаюсь в достоверности слухов. Во-первых, практиковать подобное не каждый сможет, особенно с ювелирной аккуратностью, чтобы не засекли. А во-вторых, у кардинала достаточно власти получить в свое распоряжение любой из мощных накопителей. К чему идти на риск?

– Стать могущественней не на время. Сделаться сильнейшим магом всех времен!

– Диана! – Эллина расхохоталась: – Ты перечитала романов?

Мне вновь захотелось вмешаться в разговор, однако тело, в котором находилась, подчинялось законам, сотворенным магией Арианны, а не моим желаниям. Даже разум, казалось, раздвоился. Я словно угодила в ловушку, начиная терять связь с настоящей собой. Жизнь красивой миниатюрной девушки становилась все реальнее. Ари улыбалась подругам, а перед глазами видела волевое мужское лицо, и сердце ее стучало все быстрее, быстрее, и этот стук заполнил собой весь мир.

Глава 10

Чутье, похожее на худого дикого волка с горящими зеленью глазами, глухо заурчало внутри. Смутная тревога заворочалась в груди, и Эйден раскрыл глаза. За окном только начинало смеркаться. Значит, почти минул день. Мужчина не пошевелился, размеренное дыхание не нарушилось, но напряженный слух попытался уловить среди шума леса тот неестественный звук, который мог потревожить чутье.

Нет. Ничего. Шорохи и щебетание птиц. Но это не заставило Эйдена расслабиться. Внутреннему зверю он доверял больше, чем любым магическим трюкам или новомодным изобретениям. Только однажды он не послушал его, за что жестоко поплатился. Поэтому мужчина бесшумно поднялся, скользнул по полу, осторожно ступая на еще целые части половиц так, чтобы ни одна не скрипнула, дошел до печки и потянулся к тонкой ладони девушки, лежащей на краю.

Он слегка тряхнул ее, но Сэйна не отреагировала. Эйден взялся за плечо и потряс, отчего девушка вздохнула тяжело, глубоко, будто ей сдавило грудь. Он скорее угадал, чем сумел предвидеть, что с дрогнувших губ вот-вот сорвется стон, и встряхнул сильнее, предупреждая его.

Она вздрогнула, но глаз не открыла, и тогда маг положил ладонь на высокий лоб, сжал пальцы, заставляя колючую силу дойти до самых дальних закоулков, где во время сна пряталось сознание. Сэйна резко распахнула глаза, схватилась за его руку и задергалась, будто хотела вырваться на поверхность из глубины, а он ее топил.

– Тише! – Эйден склонился к самому уху, и, услышав его голос, девушка замерла. Она нервно втянула носом воздух, чуть повернула голову и принялась неверяще разглядывать его лицо.

Маг осторожно вытянул ладонь, освободив из судорожного захвата, и прижал палец ко рту, призывая Сэйну к молчанию. В следующий момент девушка совершенно нелогично вдруг потянулась к его щеке и обвела по контуру, очерчивая резко обозначенные скулы. Уголки губ дрогнули.

– Что случилось с тобой?

Эйден мигом закрыл ей рот и, уже не церемонясь, стащил с печки, крепко обхватив поперек тела. Опять приблизил губы вплотную к уху и шепнул:

– Ни звука! Поняла?

Кажется, в момент резкого рывка и короткого падения вниз она все же пришла в себя, потому что кивнула.

– Я отпущу, – Эйден продолжил говорить на пределе слышимости, – но идти будешь за мной след в след. Ясно?

Она снова кивнула. Пристально поглядев ей в глаза и заметив, что теперь она смотрит осмысленно, Эйден отпустил. Осторожно выбирая место, куда ступить, он первым пошел к двери.

Я видела перед собой лицо кардинала и не могла понять, что стало с ним. Ему плохо, ему больно? Отчего так заострились черты, почему в глазах нет жизни?

– Что случилось с тобой?

Его губы сжались и пальцы стиснули запястье стальной хваткой, а резкий рывок вниз отлично прочистил мозги. Оказавшись на ногах рядом с ним, возле печки в старом доме, я поняла, где и с кем нахожусь. Осталось разобраться, почему вновь нырнула в воспоминания Аны. Ведь ощущения были точь-в-точь как при чтении дневника. Если только не близость зачарованной вещи влияла на меня подобным образом. Вероятно, дневник не интересовало мнение наследницы? Ему просто нужно было поведать историю.

– Ни звука! Поняла?

От обдавшего шею горячего дыхания вздрогнула и кивнула.

– Я отпущу, – шепнул Эйден, – но идти будешь за мной след в след. Ясно?

Поймал мой подбородок, пристально всмотрелся в глаза, и я снова кивнула.

Он отпустил и пошел вперед, а я принялась осторожно ступать на те же самые половицы, пока мы оба не добрались до двери. По ту сторону было достаточно тихо. Я успела заранее напугать себя, но ничего подозрительного не ощутила. Зато Эйден, кажется, мнения не разделял.

Он осторожно посмотрел в дверную щель и отстранился. Сперва повел головой по сторонам, а после кивнул мне на окно. Послушавшись, снова повторила прежний маневр, добравшись по его указке до лавки, под которую темнейший и заставил забраться.

Как мы вдвоем поместились под ней, ума не приложу, ведь с печки она казалась достаточно узкой. Только я уже ощущала себя некой утварью, которую мало того что перетаскивали с места на место, так еще и запихивали в труднодоступные места. Всегда считала, будто достаточно ловка и сообразительна, но сейчас реальность сыграла не в мою пользу. Я просто не успевала за Эйденом и его маневрами, ощущая себя неповоротливой тугодумкой. Правда, старалась искупить неловкость послушанием. То есть по-прежнему не издавала звуков, в точности следуя указаниям.

Мы залегли на полу, и несколько мучительных минут спустя за окном послышался шорох. Тоже осторожный. Мне почудилось, кто-то с той стороны заглянул в дом, а после отстранился. Теперь уже и тихие шаги можно было различить. Они стали удаляться, и их заглушил наш шорох. Эйден выкатился из-под лавки и вытащил меня. Пришлось не просто быстро выбираться, но сразу же подниматься на ноги и запрыгивать на лавку. Оттуда, повинуясь мужской руке, я перебралась на подоконник. Эйден осторожно выглянул наружу и ловко спрыгнул на землю, протянув руки. Поймал меня, не став полагаться на способность спуститься без лишнего шума. Поставил, развернул и подтолкнул в спину, указав за дом. Я промчалась как можно быстрее, а он скользнул бесшумной тенью, и мы укрылись за поленницей, переводя дыхание.

Здесь остался пенек, на котором раньше кололи дрова, и сюда же я присела. Жаль, топор не сохранился. Не отказалась бы от оружия. У Эйдена был нож и тяжелый медальон, а мне разве только дневником запустить при случае. Книжица зачарована, вдруг ей можно защищаться?

Эйден предупреждающе сжал мое плечо и подался вперед, весь обращаясь в слух. Шаги снова приближались, теперь со стороны леса, а потом послышался и тихий разговор.

– Нет никого. Дом обошел.

– Тогда заходим, – долетел ответ.

Скрип петель и стук двери. Эйден быстро переместился. Осторожно, на носочках прокралась следом и увидела, как он замер под окном и внимательно слушает. До меня тихие голоса долетали мерным гулом, но слов почти не разобрать. Я понадеялась, что Эйден поймет, о чем они говорят. Самой соваться к окну было страшновато. Разве добрые люди шастают в сумерках по лесу и укрываются в заброшенных домах? Боюсь, только благородные разбойники, ищейки да беглые преступники с сообщницами.

Я сглотнула. Из дома потянуло чем-то съестным, правда, печь никто не затапливал и дым из трубы не валил. Хотя у них же магия! Могут подогреть, наверное, если захотят. У нас имелись печки на электричестве. На дровах тоже, но встречались реже.

Бубнеж продолжился, я покрепче обхватила живот, чтобы голодными руладами не выдал нашего местонахождения. Интересно, Эйден так же хочет есть или сильнее? Если столько лет его тело существовало в замороженном состоянии, он ощущал голод? Его не мучает зверское желание постоянно поглощать пищу? Меня бы мучило. Уже мучает. Водички хотя бы попить.

Мужчина внезапно отполз от окна, поднялся и поманил за собой. Пригнувшись, чтобы не заметили из дома, я поспешила следом, боясь отстать или споткнуться, когда маг свернул на лесную тропинку, и за деревьями нас стало сложно заметить. Он шел быстро, я с трудом поспевала. Ноги вздумали заныть именно в этот момент. Им в туфлях, дарованных благообразными тетушками, оказалось неудобно бродить по лесу. Когда Эйден резко остановился, чудом не налетела на него.

Мужчина наконец заговорил, и я выдохнула, поскольку боялась, что так и продолжим общаться жестами. Вдруг бы что неправильно поняла.

– Они упомянули, будто эта тропинка выводит к поселению, – он указал на ответвление впереди. – Город небольшой, название незнакомо, и пока затрудняюсь сказать, куда именно открылся портал, однако подсказка есть. Проходимцы пришли в дом перепрятать на время добычу.

Точно разбойники!

– Они говорили про караван, который пройдет по тракту. Обычно в этом городе караванщики запасаются водой и едой. Значит, поселение находится возле торгового пути. Бандиты обсуждали вероятность нападения и собирались посчитать охрану. У нас с тобой есть возможность присоединиться к каравану. Он должен следовать на юг, а это частично совпадает с нашим маршрутом.

– Но на него же хотят напасть!

– Не сразу. Им придется подготовиться.

– И как нам присоединиться, если караван придет завтра?

– Ты сейчас пойдешь в город.

– Одна?

– Найдешь постоялый двор. Вероятно, выйдешь к нему, как только лес закончится. Я провожу до конца тропинки, а дальше – сама. Рано утром отправишься на рынок и купишь необходимые вещи и провизию.

– На что?

– Возьми.

Эйден протянул кожаный мешочек.

– Полумесяцы и луны – это местные деньги. Полумесяцы – медные, луны – серебряные, есть еще золотые солнца, но не в этом мешке. Пары лун хватает на обычный наряд, простой еды можно взять и на полумесяцы. Посмотришь на покупателей, сориентируешься.

– А нас возьмут в караван?

– Возьмут, если правильно попросим. Караван идет на юг, точнее в Ольхару. Проще представиться ольхарами, что мужчины, что женщины у них закрывают лица, некоторые даже не говорят на всемирном. К тому же последние столетия активно шло смешение культур, не все южане обладают смуглой кожей и черными глазами.

– А всемирный – это общепринятый язык? Мы же на нем говорим?

От обилия сведений начинала побаливать голова, хотя я прекрасно сознавала, почему самый опасный маг не желал приближаться к городу, пусть даже не очень большому. Но задумка была хороша. В караване не идут пешком, плюс лица закрыты и можно притвориться, что язык не понятен, и не сболтнуть лишнего.

– А на рынке можно найти одежду ольхар?

– Вдали от дома они реже носят традиционную одежду, главное отличие – широкие платки, которыми укрывают волосы и лица, и широкие штаны, а у женщин – верхние накидки до земли, рукава до запястья, на крайний случай длинное просторное платье. Найдешь что-то подобное, нам будет проще. А теперь идем. Завтра встретимся здесь же, примерно через час после восхода солнца. Ты должна успеть.

Он перехватил за руку и потянул за собой. Я последовала молча, переваривая информацию, когда лес внезапно закончился. Впереди показался просвет, и Эйден остановился.

– Теперь сама. Поспеши, пока окончательно не стемнело.

Уже? Мы даже не обсудили деталей. Например, как у них обычно комнату на ночлег снимают. Да, кстати, сколько комнаты стоят? Ах, это мне наверняка озвучат. Но если я вдруг не выйду к постоялому двору? Или это его огни светятся там впереди?

– Эйден, – отвела взгляд от дороги и оглянулась, однако мужчины рядом уже не было.

Маг прислонился к дереву и наблюдал, как девушка оглядывается. Не найдя его, она вновь устремила взгляд на дорогу. Мужчина следил. Много времени она терять не стала. Больше не оборачиваясь, пошла вперед.

Справится. С первой встречи было понятно, что не из робкого десятка.

Эйден устремился следом, скрываясь в сгустившейся тени. За распахнутыми воротами постоялого двора он замер, наблюдая, как Сэйна миновала проход и подошла к двери ночлежки. Решительно, без колебаний, словно каждый день здесь ходила, обогнула пару коренастых фигур с пропитыми рожами, и потянулась к ручке. Ладонь мага непроизвольно дернулась к кинжалу, когда один из мужиков схватил ее за локоть.

– Руку убрал! – она повела плечом.

– Красотка, а ты одна?..

Он не договорил. Охнул и согнулся, когда девушка саданула коленом в пах.

– Ты ж… – последовавшую нецензурную брань Сэйна дослушивать не стала. Распахнула дверь и быстро сбежала от пьянчуг.

Эйден опустил руку, вполуха слушая дальнейший разговор и наблюдая, в каком из окон загорится свет.

– Эй, Бран, в порядке?

– Вот потаскуха! Я ей комплимент отвесил.

– Да, бабы пошли! Дикие! Я на днях к одной подвалил, она оплеуху дала. Болит?

– Со всей силы саданула, стервь!

– Ты присядь сюда. А что, понравилась? Такие служки наглые обычно перед хозяевами ноги раздвигают, а за порогом из себя цацу строят. Хочешь, подкараулим красотку?

– Хозяин дальше пивной не пустит, а мы уже на выпивку все спустили. И комнаты в долг не дал, козел. Сказал на конюшне ночевать.

– Переночуем. А утром поглядим.

– Ну ее! Что там глядеть? Ни кожи, ни рожи. Еще и дикая, с головой не дружит. С такой уснешь, проснуться побоишься.

– Коса красивая. Люблю, когда у девки волос длинный. Такую косу крепко ухватишь и на руку намотаешь. Сейчас бабы пошли, что доска, еще и косы стригут. Поди разбери, девка или парень. Эй! Бран, глянь, что там у ворот?

– На бочку пивную похоже.

– Да ну!

– Говорю тебе. Хозяин бочку на улице оставил.

– Пустая небось, что он – дурак?

– Поглядим?

Мужики, пошатываясь, направились к воротам. Под частоколом тень укрыла обоих, когда склонились над бочкой.

– Что за блажь, Бран? Я ее вижу, а не ухватиться!

– Сат! Колдовство! Валим отсюда.

Но Сат уже свалился, прямо сквозь бочку, а Бран еще пытался сообразить, что к чему, когда тупой удар по голове отправил и его в отрезвляющий сон. Чтобы мозги прочистились, хмель вышел. Утром у обоих башка болеть будет так, что не до красоток.

Эйден оттащил неподвижные тела за ворота и прислонил к забору. Сам вернулся и увидел, что под крышей загорелось окошко. Значит, устроилась. Он оглядел широкий пустой двор и приметил конюшню. Здесь отдыхать приятнее, чем в лесу. Если успеет покончить с делами, будет пара часов подремать.

Разбойники в лесном доме ожидали подельников, чтобы обсудить план действий, поэтому Эйден поторопился уйти. Но пока он прислушивался, точно разобрал, как звякнула заслонка в печи. Деньги на караван понадобятся, а воры всю ночь в прогнившем логове коротать не станут.

Он еще раз взглянул на мерно светящееся окошко и повернул к лесу.

Служанка оказалась бойкая, ловкая и мне понравилась. Я не удержалась, сунула ей полумесяц, а у девочки даже глаза расширились, когда спрятала его в ладошку. Еще бы. За ночлег и ужин в комнату я отдала одну луну.

Девчонка мигом убежала и вскоре вернулась с деревянной шкатулкой.

– Вот тебе.

– Что это? – я как раз расплетала косу, собираясь вытащить из нее репей и прочий мусор.