Текст книги "Come as you are: история Nirvana, рассказанная Куртом Кобейном и записанная Майклом Азеррадом"

– И его семья была полной, в отличии от наших, – шутит Крист.

Барабанщиком в Squid Row в тот вечер был Чэд Ченнинг, маленький, похожий на эльфа парень, напоминающий Элроя из мультсериала «Джетсоны».

– Он эльф, – говорит Курт. – Он должен быть символом фабрики Киблера[52]52
  Keebler Company – производитель печенья и крекеров, их эмблемой и является эльф.


[Закрыть]. К тому же он один из самых приятных людей, которых я когда-либо встречал.

Ченнинг жил на острове Бейнбридж, в одном богатом пригороде, в нескольких минутах езды на пароме от Сиэтла, через Пьюджет-Саунд. Как и Курт, Чэд страдал гиперактивностью и принимал риталин. И так же, как у Курта и Криста, его родители разъехались, хоть и не были разведены.

Чэд Ченнинг родился 31 января 1967 года в Санта-Розе, штат Калифорния, в семье Бернис и Уэйна Ченнингов. Уэйн был диджеем на радио и постоянно менял работу, разъезжая по всей стране – от Калифорнии до Миннесоты, от Гавайев до Аляски, в Айдахо и обратно.

– Нашим правилом было «переезжать каждые шесть месяцев», – говорит Чэд. – Поэтому, каких бы друзей я ни завел, куда бы ни пошел, я знал, что это все лишь на время. Все было временным. И это было довольно странно. На самом деле нет смысла с кем-то общаться, заводить друзей, ведь все равно рано или поздно ты просто возьмешь и уедешь.

Чэд мечтал стать футболистом, но в тринадцать лет сломал бедренную кость в результате несчастного случая в спортзале. Ему потребовалось почти семь лет реабилитации и операция для полного восстановления. За это время он открыл для себя музыку и научился играть на барабанах, гитаре и еще на нескольких инструментах.

Как и Курт, Чэд бросил школу в выпускном классе. Он так много пропустил в школе из-за того, что лежал в больнице, что ему пришлось бы пройти через месяцы летней и вечерней школы, чтобы все-таки получить диплом. Он хотел стать музыкантом и не видел в этом смысла. Чэд работал поваром в рыбном ресторане на острове Бейнбридж, когда познакомился с Куртом и Кристом. По ночам Чэд развлекался с друзьями, курил травку, пил и употреблял сильнодействующую местную кислоту, которая, как многие клянутся, поджарила мозги целому поколению жителей Бейнбриджа.

Когда Чэд впервые услышал о группе Курта и Криста, они назывались Bliss. Bliss делили сцену с группой Чэда Tick-Dolly-Row (down and out – термин моряков, означающий безработный, беспомощный, потерявший средства к существованию), в которой участвовал вокалист Бен Шепард, который позже стал играть на гитаре в Soundgarden. Курт и Крист обратили внимание на барабанную установку Чэда North, сделанную из стекловолокна и имевшую уникальные конусообразные корпуса.

– Парни заметили мою установку North, – говорит Чэд. – Она была довольно громкой и именно этим привлекла их внимание. Я помню, как давным-давно, когда они впервые нас увидели, Курт сказал: «Боже, как бы я хотел заполучить этого парня! Только посмотри на эти барабаны! Это самая странная хрень, какую я когда-либо видел!»

Курт и Крист некоторое время думали, не пригласить ли на барабаны Тэда Дойла, а затем дали объявление в «Rocket»: «Тяжелая, с небольшим уклоном в панк-рок группа типа: Aerosmith, Led Zeppelin, Black Sabbath, Black Flag, Scratch Acid, Butthole Surfers, ищет барабанщика». Курт получил кучу скучных ответов, но в это же время их общий друг Деймон Ромеро познакомил Курта и Криста с Чэдом на прощальном шоу Malfunkshun в Community World Theater. Они немного пообщались и договорились вскоре поиграть вместе в доме Криста. Чэду понравилась группа, но он не был готов дать окончательный ответ. Потом Чэд увидел выступление группы в Колледже вечнозеленого штата, они еще немного пообщались и снова договорились вместе поиграть.

– Я просто приходил и играл, – говорит Чэд. – На самом деле мне никогда и не говорили: «ладно, ты в деле» или чего-то подобного.

Курт и Крист построили в подвале у Криста репетиционную студию из старых матрасов, ковров из магазина «Гудвилл», упаковок от яиц, которые Шелли и Трейси приносили домой с работы, и обрезков дерева, стащенных со строительных площадок. Было по-прежнему довольно шумно, и соседи продолжали жаловаться, поэтому они не могли репетировать допоздна. Однажды домашний кролик Криста и Шелли выбрался из клетки и перегрыз удлинитель, спускавшийся в подвал. Группе пришлось прервать репетиции на неделю, пока они не накопили достаточное количество денег на новый шнур.

После того, как Чэд разобрал свою гигантскую установку, как это до него сделал Дэйв Фостер, они репетировали материал с записи Кровера, а также новые песни, такие как Big Cheese и School. Песни писались совместно – Курт играл рифф, а двое других присоединялись к нему. Они начали репетировать минимум два-три раза в неделю, и очень быстро у них появилась целая серия новых песен.

В начале мая они сыграли свое первое шоу с Чэдом в Vogue. Крист щеголял с огромными бакенбардами, а волосы Чэда и Курта свисали на глаза длинными засаленными прядями. В субботу днем Поунман устроил им выступление в Central Tavern в Сиэтле на каком-то благотворительном концерте. В назначенные шесть часов в клуб никто не пришел, поэтому ребята собрали вещи и поехали обратно в Такому. Вскоре они отыграли еще один концерт в Central, открывая выступление Chemistry Set и Leaving Trains. Но и там людей было совсем немного.

В самой первой статье о группе Доун Андерсон, редактор бесплатной сиэтлской музыкальной газеты Backlash, отмечает, что группа немного нервничала, играя вживую.

В статье Курт признавался: «поначалу мы больше всего боялись того, что люди сочтут нас последователями The Melvins», но Андерсон храбро заявляет, что «набравшись опыта, Nirvana может стать даже лучше, чем The Melvins!».

Сиэтлская сцена действительно начала расцветать – появились такие группы, как Skin Yard, The Fluid, Blood Circus, Swallow, TAD и Mudhoney, играющие в Vogue, The Underground, The Central, The Alamo. Набирала популярность группа Mother Love Bone, но королями сцены были парни из Soundgarden – чудесным образом они только что подписали контракт с A&M, полноценным крупным лейблом.

11 июня 1988 года, всего через месяц или два после того, как Чэд присоединился к группе, они провели основную студийную сессию для первого сингла Love Buzz.

Кавер-версия Love Buzz была не единственным вариантом, который Курт выбрал в качестве первого сингла, но в итоге записана была именно она. Эта доступная, легкая для восприятия поп-песня стала фаворитом на концертах как у публики, так и у Курта, который носился по сцене во время расширенного гитарного соло песни. У них возникла идея записать новый трек вместо того, чтобы переписывать что-то из демозаписи с Кровером. Кроме того, Курт начал увлекаться примитивно звучащими гаражными группами, такими как Sonics, легендарная северо-западная группа начала шестидесятых, и Mudhoney, и начал отказываться от изощренных аранжировок, которые он предпочитал использовать при записи с Кровером. Love Buzz, откровенно попсовая песня, которая идеально соответствовала направлению, в котором хотел двигаться Курт, несмотря на то, что он не был ее автором.

Примерно в это же время Курт собственноручно написал биографию группы, предположительно предназначенную для будущих лейблов звукозаписи, исказив несколько фактов, чтобы группа казалась немного более солидной, чем была на самом деле.

«NIRVANA – это трое из пригорода Сиэтла, штат Вашингтон. Курт – гитара/голос и Крист – бас в течение последних 3 лет перебрали много неподходящих барабанщиков. В течение последних 9 месяцев мы рады иметь у себя под крылом барабанщика Чэда и заявляем, что отныне мы будем NIRVANA.

Готовы пойти на компромисс в отношении материала (кое-что из этого дерьма довольно старое), – заключала биография. – Всегда и в любое время готовы к турам. Надеемся, что музыка сама за себя все скажет».

Понимая, что Sub Pop отдает предпочтение прямолинейному року в духе Stooges/Aerosmith, они записали то немногое из своего материала, что соответствовало этому стилю, вместо более причудливых песен из своего репертуара, типа Scratch Acid. Сейчас Курт сожалеет о своем решении.

– Жаль, что мы не включили в этот список Hairspray Queen или что-то в этом роде, – говорит он. – Но снова пойти в студию, вместо того чтобы использовать то, что у нас уже было на демо, было достаточно сложной задачей.

Все были очень взволнованы выпуском первой пластинки. Тем не менее уже наметилась определенная закономерность.

– Для меня процесс записи всегда был чем-то необычным, – говорит Чэд. – Я присутствовал там, делал свою работу, и все. На самом деле у меня не было никакого мнения о том, как это должно звучать. С тем же успехом я мог бы пойти туда, сделать свое дело, а потом пойти и купить шоколадку. Я бил в барабаны, выстраивал звук, а потом просто откидывался в кресле и ждал, пока ребята запишут звуки баса и гитары, и потом мы лепили из этого песню, все было примерно так. Все остальное время я следил за тем, что они делают. Курт и Крист были как заведенные: «давайте сделаем то, давайте сделаем это». Я, конечно, мог бы что-то сказать, но мне просто казалось, что это неправильно. Мне действительно нечего было сказать или сделать.

В то время Sub Pop не подписывал контракты со своими группами. Это было не принято. Поунман просто сказал Nirvana, что ему нравится эта кавер-версия песни Shocking Blue, и спросил, не хотели бы они сделать сингл? Сначала парни хотели записать свою собственную песню, но в конце концов уступили. Для записи потребовалось около пяти часов, и в итоге получилось несколько готовых песен, в том числе Love Buzz, Big Cheese, еще одна версия Spank Thru и Blandest. Для Чэда это была его первая запись. Он бил не очень сильно, но потом исправился.

Трек Blandest должен был попасть на обратную сторону пластинки. Эта песня на самом деле была не настолько примечательна, как те, что были выбраны для сингла, но в ней есть довольно неловкий фальцет, характерный для Роберта Планта, – крик Курта в конце. Как вспоминает Эндино, он убедил Курта использовать Big Cheese, потому что название песни казалось вполне подходящим. Они продолжили трудиться 30 июня и свели запись к 16 июля. Поунману не понравился вокал на первом миксе, и поэтому Курт записал его заново, хотя Эндино говорит, что практически не услышал разницы.

Курт вспоминает, что считал Love Buzz слишком легкой. Они винили в этом Чэда, который, по их мнению, был недостаточно хорошим и сильным барабанщиком, как Дейл Кровер.

– Мы не смогли сделать из этого хороший звук, – говорит Курт. – Запись звучала очень чисто, без всяких низких тонов. Мне кажется, это самая слабая запись из всех, какие мы делали.

Вступление к Love Buzz, сорокапятисекундный звуковой коллаж, собранный Куртом из различных детских пластинок, по просьбе Пэвитта сократили до десяти секунд. Его можно услышать только на оригинальном семидюймовом сингле.

– Они постоянно держали ситуацию под контролем, – говорит Курт. – Делали именно то, что сделал бы любой другой крупный лейбл, но называли себя при этом независимым лейблом.

В сентябре Шелли рассталась с Кристом. Напряжение из-за работы Шелли в ночную смену в кафетерии «Боинга» и от игры Криста с группой было слишком сильным. Ей только что исполнился двадцать один год, и Шелли никогда не была одинока. Они решили жить отдельно. Шелли и Крист расстались, но довольно часто виделись. Они скучали друг по другу и были подавлены.

Будучи заядлыми поклонниками инди-рока, Пэвитт и Поунман знали, что американские артисты от Джими Хендрикса до Blondie успели создать шумиху в Великобритании раньше, чем на них обратили внимание в родной стране. Они ввязались в огромную финансовую авантюру и привезли из самой Англии музыкального журналиста Эверетта Тру из Melody Maker, чтобы показать ему несколько групп Sub Pop. Тру написал о сиэтлской сцене серию восторженных статей, и вскоре и у американской прессы и лейблов от восторга пошла пена изо рта.

Альбом группы Mudhoney Superfuzz Bigmuff держался в британских инди-чартах около года, вполне неплохо для американского релиза. Три месяца спустя ультравлиятельный диджей Radio One[53]53
  BBC Radio One – британская общественная развлекательная радиостанция.


[Закрыть] Джон Пил бредил бокс-сетом Sub Pop 200 и говорил, что это одно из свидетельств существования региональной музыки, невиданной с тех пор, как детройтский лейбл Motown в середине шестидесятых завоевал мир.

Британцы помешались на сцене Сиэтла.

– Их это так увлекло из-за того, что в том, что мы делали, была региональная идентичность и вкус, – говорит Брюс Пэвитт. – Таким образом разбивается история рок-музыки – она сводится к лейблам или сценам. Мы поняли это с самого начала. Посмотрите на список персонажей – словно вы создаете мыльную оперу, в которую люди снова возвращаются. Внезапно все узнают, кто такие Марк Арм, Курт, Тэд, я и Джон, Джек Эндино, Питерсон. Мы постарались представить этих знаменитостей по-своему, в нашем стиле. Как и наши синглы, на обороте которых написано только «Записано Джеком Эндино» и «Фото Чарльза Питерсона». И, получив десять таких синглов, на которых нет никакой другой информации, вы спросите: «Кто такой Чарльз Питерсон? Кто такой Джек Эндино?»

27 сентября Nirvana и Эндино свели Spank Thru для компиляции Sub Pop 200. В этом знаковом звуковом документе также были представлены треки Soundgarden, TAD, Mudhoney, Beat Happening и Screaming Trees. Треки легко поместились бы на двух пластинках, но Пэвитт и Поунман решили выпустить его в виде трехдискового альбома с большим шестнадцатистраничным буклетом с фотографиями Чарльза Питерсона и тиражом, ограниченным пятью тысячами экземпляров.

Тем временем Курт и Поунман обменивались бесчисленными телефонными звонками, пытаясь обсудить разные подробности сингла. С того момента, как Поунман согласился его сделать, и до того момента, когда он действительно вышел, прошло так много времени, что Курт и Крист начали очень подозрительно относиться к этой сделке. Курт звонил и спрашивал о сингле, а Поунман обещал, что пластинка уже вот-вот выйдет. Пять месяцев спустя Пэвитт позвонил и спросил, не одолжат ли они Sub Pop двести долларов на выпуск сингла. Курт повесил трубку и разослал по разным лейблам очередную партию демокассет. В ноябре 1988 года сингл все-таки вышел.

Ранний каталог Sub Pop рекламировал сингл Love Buzz/Big Cheese как «тяжелый поп-сладж от этих необузданных гостей из Олимпии». Это был первый сингл месяца Sub Pop, хитрый план, в котором Sub Pop устанавливал бешеные цены на лимитированные синглы, причем подписчики платили деньги вперед. «Мы обдираем вас по-крупному», – хвастался каталог лейбла. У сингла была всего тысяча копий, и все они были пронумерованы вручную.

– Мы очень переживали из-за этого, – вспоминает Крист. – Мы выпустили сингл, но никто не мог его купить.

На самом деле тираж всего в тысячу экземпляров был обдуманным шагом – как и многие другие лимитированные релизы Sub Pop, сингл был быстро распродан, мгновенно сделав запись предметом для коллекционирования (сейчас он стоит до пятидесяти долларов).

– Это был очень эффективный способ продвижения группы, – говорит Пэвитт. – Я нисколько об этом не жалею. Слухи о сингле разлетались со скоростью света.

И что немаловажно, он покорил даже всех сомневающихся сотрудников Muzak. Пэвитт понял, что все получилось, когда Чарльз Питерсон сказал ему, что он снова и снова включает этот сингл на своей вечеринке.

За исключением того, что песни были написаны Куртом, в Love Buzz уже были все элементы классической Nirvana: смесь пассивности и агрессии в переходе песни от почти гипнотического состояния к кричащему, тотальному безумию; грязные, грохочущие барабаны; гранжевый поп; и крик. В Big Cheese, с его медленными, раскачивающимися ритмами и грубым, лающим вокалом, чувствовался определенный отпечаток The Melvins. Главный персонаж песни – не кто иной, как Джонатан Поунман.

– Я в точности сумел передать то, как он давил на нас в те времена, ведь он критиковал все, что мы записывали, – говорит Курт. Несмотря на то что песни были написаны не в самое лучшее время, в текстах отразилась способность Курта брать за основу свою конкретную ситуацию и превращать ее в универсальную – ведь кого не обижает тот факт, что ему кто-то указывает?

Во время визита в Сиэтл Курт услышал, что на местной радиостанции KCMU звучит их сингл. Возвращаясь из Сиэтла в Олимпию, Курт и Трейси слушали эфир, в ожидании услышать Love Buzz, но она так и не прозвучала. Курт заставил Трейси остановить машину у телефонной будки, откуда позвонил на радио и заказал песню. Они не могли ехать дальше, потому что потеряли бы сигнал, так что они стояли и ждали двадцать минут, пока не услышали заказанный сингл. Курт был взволнован.

– Это было потрясающе, – говорит Курт. – Я никогда не думал, что это произойдет. Я предполагал, что буду в группе и, возможно, даже сделаю демо, но то, что его поставят на радио, в то время было уже чем-то невероятным. Это было действительно здорово. Мгновенный успех и слава, превосходящие мои самые смелые мечты.

Это нечто большее, чем я когда-либо хотел. Но, познав эти эмоции, я решил, что это круто, и понял, что определенно хотел бы услышать по радио и другие свои будущие записи. И здорово, что можно было оплачивать аренду жилья с доходов от группы. Мы поднялись на другой уровень, где этим можно было зарабатывать на жизнь. Я не думал, что когда-нибудь смогу позволить себе что-то большее, чем квартира за сто долларов. Всю оставшуюся жизнь я буду играть в группе, гастролировать, играть в клубах и время от времени слушать свои песни по радио. Вот так. Я не думал, что когда-нибудь буду надеяться на что-то большее.

В это время так называемая альтернативная рок-сцена потерпела одну из своих периодических перемен. Люди, которые еще год назад пытались отрицать, теперь соглашались, что динозавры семидесятых, такие как Aerosmith и Led Zeppelin, Kiss и Alice Cooper, действительно зажигали. Но и панк-рок внес свою лепту в это видение. Новая волна музыкантов начала смешивать хард-рок, на котором они выросли в семидесятых, и американский инди-панк-рок, который они познали в восьмидесятых.

Некоторые догматичные барьеры внутри инди-рок-сцены на какое-то время разрушились. Между записью демо и появлением Bleach Курт и Крист переживали кризис музыкальной личности. Демозапись отличалась хорошим звучанием, сходным с Butthole Surfers и Scratch Acid, но им был близок и «кок-рок»[54]54
  Кок-рок – жанр рок-музыки, акцентирующий внимание на мужской сексуальности.


[Закрыть], о чем свидетельствуют такие песни, как Aero Zeppelin.

– У нас в голове было множество спутанных мыслей, – говорит Курт. – Мы просто не могли определиться, чем хотим заниматься. У нас не было собственного звучания. Как и все остальные, мы только подходили к осознанию того, что нам нравятся все виды музыки. Быть панк-рокером, побывать на концерте Black Flag и сказать, что тебе нравится R.E.M. Это было просто невозможно.

Глава V
Дела пошли радикально

Nirvana начали интенсивно репетировать, готовя новый альбом, хотя Sub Pop ждал от них только мини-альбом, как это было принято у молодых групп. Репетиции переместились из подвала Криста в помещение над салоном Марии Новоселич. Он был открыт до восьми вечера, поэтому репетиции начинались только после закрытия и заканчивались на рассвете, часто прерываясь на китайскую еду в районе полуночи. Чэд выезжал с острова Бейнбридж, забирал Криста в Такоме, а потом Курта в Олимпии. Это продолжалось в течении двух или трех недель.

– Мы часами репетировали, а потом отправлялись в какое-нибудь путешествие, – говорит Крист. – Однажды мы вышли на пляж, погуляли, а ночью пошли к этой водонапорной башне.

Иногда они просто ездили в фургоне Криста и слушали Celtic Frost[55]55
  Celtic Frost – швейцарская метал-группа из города Цюрих, известная своим сильным влиянием на экстремальный метал.


[Закрыть] и Smithereens.

21 декабря 1989 года, примерно за полторы недели до записи, они дали концерт в Eagles Lodge в Хокиаме. Крист играл в одних трусах, а Курт выкрасил шею в красный цвет.

Незадолго до разрыва с Шелли Крист уволился с работы, чтобы посвящать больше времени группе. Он скопил четыреста долларов и спустил их за две недели.

– Я ходил на вечеринки, покупал четыре ящика пива и просто раздавал его направо и налево, – говорит Крист. – Однажды я раздал ящик пива всего за две минуты. А затем понял, что остался без копейки.

– Безделье, – так называет Крист свои холостяцкие дни. – Это было потрясающе.

Он вернулся в Абердин к матери и две недели, пока шел снег, сидел дома и читал «Один день из жизни Ивана Денисовича».

– Я чувствовал себя как в ГУЛАГе[56]56
  ГУЛАГ (Главное управление лагерей) – Главное управление исправительно-трудовых лагерей, трудовых поселений и мест заключения.


[Закрыть], – говорит он.

Nirvana снова хотела записаться, но у Sub Pop, как и у большинства инди-лейблов, были проблемы с финансированием, отчасти из-за непомерных затрат на обложку для мини-альбома Rehab Doll от Green River, которые к тому времени уже не существовали. Но Nirvana все равно записались в студию для работы над альбомом. Работа над Bleach началась 24 декабря 1988 года, и в этот день было записано около пяти часов базовых дорожек.

Двадцать восьмого числа они выступили на вечеринке в честь выхода сборника Sub Pop 200 в клубе Underground. Легендарный сиэтлский поэт Стивен Джесси Бернстайн представил их как «группу с сублимированным вокалом». На следующий день они записали еще пять треков и продолжили работу 24 января 1989 года. Когда все закончилось, Эндино выставил им счет в общей сложности за тридцать часов. По дороге в студию Курт садился на переднее пассажирское сиденье, клал лист бумаги на приборную доску и второпях заканчивал тексты песен, которые они собирались записать.

Чэд был в группе уже шесть месяцев, и они много играли. Чэд был более открытым барабанщиком, чем Дейл Кровер, и мелодии звучали соответствующим образом. Парни снова попробовали играть Floyd the Barber и Paper Cuts, но они не соответствовали версиям Дейла Кровера. Его записи были переделаны и включены в альбом. Пока еще не имевший названия альбом был отсортирован и отредактирован, но Брюс Пэвитт велел изменить последовательность треков. Выход альбома был отложен еще на пару месяцев, но в конце концов Sub Pop одолжили немного денег для релиза.

Курт был требователен к своему вокалу и очень злился, если не мог издавать звуки, которые хотел.

– Он мог начать бить себя в грудь и тому подобное, – говорит Чэд. – Ему это не нравилось.

Возможно, микширование Bleach кажется немного странным, но у этого есть свои причины.

– В то время мы все болели, – вспоминает Крист, – и у нас был этот кодеиновый сироп от Департамента здравоохранения округа Пирс. Мы постоянно его пили, вроде как из-за болезни, но на самом деле мы сидели на кодеине, работали над пластинкой и нам это нравилось.

Запись альбома обошлась в 606,17 долларов. Ни у кого в группе не было такой суммы, поэтому с деньгами нам помог парень по имени Джейсон Эверман.

Дилан Карлсон познакомил его с Куртом, и вскоре выяснилось, что Джейсон с пятого класса знаком с Чэдом. Они даже вместе играли в нескольких группах в старших классах. Последние несколько лет Джейсон был коммерческим рыбаком на Аляске и накопил кучу денег, так что одолжить своему старому другу шестьсот долларов не составляло большого труда. Кроме того, он слышал демозапись с Кровером и знал, что у группы большое будущее.

Он начал общаться с группой.

У Курта не было большого опыта в игре на гитаре и пении (в частности, в запоминании слов) одновременно – в конце концов, он играл в группе всего полтора года. И вдруг перед ними возникла перспектива поездки в тур. И однажды Курт сказал Джейсону, что они думают над тем, чтобы найти второго гитариста, для усиления звука.

– В принципе, мы были готовы взять любого, кто умел хорошо играть на гитаре, – говорит Курт.

Джейсон обмолвился, что умеет играть, его прослушали и приняли решение взять в команду.

– Он показался мне довольно приятным парнем, – говорит Курт. – И у него были длинные волосы, как раз по концепции Sub Pop.

Помимо этого, Джейсон, как и Курт, Крист и Чэд, происходил из неблагополучной семьи. В детстве он даже некоторое время жил в Абердине.

На обложке Bleach Джейсон обозначен как гитарист, но на самом деле в записи он не участвовал.

– Мы просто хотели, чтобы он чувствовал себя частью группы, – говорит Крист.

Первый концерт Джейсона с Nirvana был пьяной вечеринкой в общежитии Колледжа вечнозеленого штата. Когда на сцене появился еще один гитарист, у Курта пропала необходимость так усердно трудиться, и он стал играть гораздо лучше. Звукорежиссер Крейг Монтгомери вспоминает, что он делал громкость гитары Курта намного выше, чем у Джейсона. Вскоре они начали понимать, во что ввязались. Хотя Джейсон и говорил, что увлекается панк-роком уже много лет, изучение Куртом его коллекции пластинок показало, что панк-рока в ней было немногим больше, чем спид-метала.

Крист нашел место для репетиций в Сиэтле, но в том городе им негде было жить, поэтому они часто покупали несколько бутылок пива по сорок унций и пили в фургоне до тех пор, пока не уснут.

В феврале 1989 года, после завершения работы над альбомом, они провели короткий двухнедельный тур по западному побережью. Не по дням, а по часам группа вела себя все увереннее и увереннее на живых выступлениях. Брюс Пэвитт вспоминает, как гитарист Mudhoney Стив Тернер вернулся после совместного выступления с Nirvana в Сан-Хосе и уверял, что Курт Кобейн играл на гитаре, стоя на голове!

Они столкнулись с ужасным гриппом, и им пришлось обратиться в бесплатную клинику Хейт-Эшбери в Сан-Франциско.

Перемещаясь в своем фургоне по Сан-Франциско, группа вместе с Поунманом и Пэвиттом заметили, что в городе идет масштабная кампания по борьбе со СПИДом, с развешанными по всему городу плакатами, призывающими наркоманов «отбеливать свои инструменты», то есть промывать иглы отбеливателем, чтобы убить вирус СПИДа. По центру города даже ходил человек в костюме бутылки отбеливателя, раздававший хлорку.

– Мы размышляли о том, что вскоре отбеливатель может стать самым ценным веществом на земле, – говорит Пэвитт.

Так первый, еще не изданный альбом Nirvana получил название Bleach, «Отбеливатель».

18 марта 1989 года в журнале Melody Maker, посвященном сцене Сиэтла, появилась краткая рекламная заметка о Nirvana. Она начиналась со слов: «Они настоящие. Ни звездных уловок, ни интеллектуальной перспективы, ни генерального плана мирового господства. Мы говорим о четырех парнях двадцати с небольшим лет из сельской местности штата Вашингтон, которые хотят зажигать, и если бы не это, то, скорее всего, они работали бы в супермаркете, на лесопилке или ремонтировали машины». Заметка была позитивной, но можно было сделать ее менее снисходительной.

Вернувшись из турне, группа отыграла множество концертов в разных местах – в Vogue, в танцевальном зале HUB в Университете Вашингтона и в Annex Theater, где публика выразила Курту признательность, пронеся его над головами во время исполнения Blew. Джонатан Поунман вспоминает об этом концерте как о важном событии – такой чести до этого удостаивался только ультракрутой Марк Арм.

Они отыграли концерт в Общественном центре Элленсбурга, трущобного пастушьего городка в сельской части Вашингтона. В зале присутствовал Стив Фиск, уже известный как продюсер Soundgarden, Beat Happening и первых четырех пластинок The Screaming Trees.

– Я их возненавидел, – говорит Фиск. – Спортсмен из Якимы очень плохо настроил акустическую систему. Курт порвал струну, очень расстроился и стоял в углу, пытаясь ее заменить. Они просто паясничали, и нервничали – все, кроме Криста, – а играли они в Элленсбурге. Даже когда стало ясно, что гитара Курта уже не сможет звучать нормально, они все равно продолжали играть. Джейсон начал махать волосами, но совсем не в такт музыке. Извините, но я видел Black Flag, и волосами махать следует либо в такт песне, либо не махать ими вовсе.

Фиск ушел во время исполнения первой песни.

Bleach вышел в июне 1989 года. Курт отрицает какую-либо личную вовлеченность в тексты альбома.

– Я не особо вдумывался в тексты, – говорит он с явным скептицизмом в голосе. – Это совершенно очевидно.

Но, по правде говоря, значительная часть песен многое говорит о Курте и различных событиях и ситуациях из его жизни.

В ночь перед записью группа остановилась в доме Джейсона Эвермана в Сиэтле. Курт так и не написал тексты для своих новых песен.

– В то время меня вообще не волновали тексты песен, – говорит он. – Я не считал их чем-то важным и не думал о них.

Но Курту нужно было что-то спеть, поэтому он сел и писал до самого рассвета. Одна из интересных особенностей Bleach – то, что в песнях зачастую есть только один куплет, который повторяется два, три или более раз (в тексте School всего пятнадцать слов). Но это практически не заметно из-за широкого спектра вокальных стилей и фраз Курта, а также из-за врезающихся в память риффов, из которых состоят песни. Курт списывает лаконичность своей лирики на проблемы с кратковременной памятью.

– Я решил писать песни, которые смогу легко запомнить, чтобы не облажаться во время концерта, – говорит он.

Swap Meet родом из Абердина. Феномен выживающей американской глубинки сельской Америки, стихийные блошиные рынки появляются на территории автокинотеатров или на парковках. Люди приезжают издалека, чтобы продать выпечку, изделия ручной работы, безделушки и многое другое, что смогли найти в самых темных закоулках своих гаражей и чердаков. Одни продают свои вещи, чтобы оплатить аренду жилья, другие становятся полноценными торговцами. По словам Курта, последние, как правило, «предприниматели из белого мусора, которые не видят ничего дальше торговли мусором, потому что живут в нем. Он окружает их, и весь их менталитет основан на мусоре – жир, грязь и нищета».

Mr. Moustache установил тенденцию в альтернативном роке – в тексте песни нигде не звучит ее название.

– У меня никогда не было причин давать песням определенные названия, – говорит Курт. – Это единственное, чем альтернативные группы отличаются от групп, играющих «кок-рок». Альтернативные рок-группы дают своим песням названия, не имеющие ничего общего с песней или припевом.

– В старших классах, – объясняет Мэтт Лукин, – носить усы считалось чем-то реально «металлическим». У подростков, которым лет по восемнадцать, усы – на самом деле мягкий персиковый пушок. Эти усы означали, что ты торчок-металлист. Они носили джинсовые куртки с флисовой подкладкой, усы и длинные волосы, перья и, возможно, серьги, и чаще всего они приторговывали травкой. Достаточно было сказать: «У него усы», и сразу становилось понятно, что это за парень.

Усы также носили мачо, которых Курт так ненавидел. Но песня с припевом «Yes, I eat cow/ I am not proud» («Да, я ем корову/Я не гордый») – это удар по самодовольным вегетарианцам («какашки тверды, как камень»), которых в Олимпии было в изобилии. Конечно, Крист тоже был вегетарианцем, но песня больше ориентирована на резко политкорректных типов из Олимпии, тех, кто мог подойти к парню с голой грудью и попросить его надеть рубашку в знак солидарности с женщинами. На такие вещи Курт реагировал яростным сарказмом.