Текст книги "Настоящая фантастика – 2015 (сборник)"

Я прижал к нему насквозь мокрую Джессику, подхватил выпавшие из его рук лопаты и пошел к забору.

– Вы их убили? – спросила темнота голосом Джессики.

Я остановился и повернулся кругом. На такие вопросы надо отвечать глядя в глаза.

– Я прекратил их мучения, Джессика. Они умерли во сне. Газ.

– Мы можем помочь?

– А вы многих поселенцев знали в лицо и по именам?

– Почти всех.

– Тогда пойдемте со мной, будем хоронить в отдельных могилах.

– А почему ночью? – удивился Павлик.

– Потому что тела разлагаются. Если начать завтра, мы не успеем: трупный запах будет выворачивать нас наизнанку… У тебя жена врач. Она лучше объяснит. К тому же я все равно не усну.

– Павлика берем? – спросила жена-врач. – Я сейчас тоже не усну.

– Это ваш муж. Но я бы взял. Копать-то он умеет?

– Научится! Я пойду сварю кофе…

– Нет!!!

– Что случилось?

– Простите, ничего. Дурное воспоминание. И переоденьтесь во что-нибудь сухое.

Похороны заняли трое суток. А потом еще три дня мы делали надписи на могилах.

Не знаю, как Джессика это пережила. Но держалась молодцом. Павлик тоже не подкачал. Особенно в первую ночь хорошо постарался. Только утром Джессика заметила, что у него ладони стерты в кровь.

Кофе получился обалденный.

Следующие два дня я усиленно тренировался. Никаких перерывов.

А потом позвонил полковник:

– Прости, малыш, но, кажется, твой отпуск закончился. Мне очень жаль. Собирайся и беги оттуда побыстрее. Сможешь улететь на катере «Астории»?

– Думаю, да, но недалеко. Что случилось? Опять надо кому-то оторвать голову? Вообще-то я только начал отдыхать…

– Тебе нужно убираться оттуда! Произошло небольшое ЧП, я сам узнал только что. Беглецы с «Астории» – это первые ласточки. У нас бунты во всех тюрьмах Империи одновременно, и никто не собирается их подавлять. Таких массовых побегов еще не было. Урки хорошо организованы. Собрались в один флот и теперь летят прямиком к тебе. Делай ноги, малыш, и поскорее. Они объявятся через пару дней.

– Сколько их?

– Кораблей триста.

– А людей?

– Около восьми тысяч.

– Многовато…

– Я о том же.

– Оружие?

– Все тюремные арсеналы. Как минимум. Возможно, им еще подкинули.

Я присвистнул.

– Почти весь «Тартар» сбежал. Эти ребята тебя не забыли. Ты же у них отличился! Да и остальные тюрьмы – не чета «Астории». Восемь тысяч озлобленных урок, готовых снести все на своем пути, летят прямо к тебе. Публика знатная. На воле стволы из рук не выпускали. Половина – военные, половина – грабители. Целая армия хорошо подготовленных, обстрелянных бойцов.

– Хотите меня напугать?

– Хочу тебя уберечь. Успеешь подготовить катер за один день?

– А как же ангелы? Двое ведь еще живы.

– Боюсь, они обречены. Конечно, можешь забрать их с собой, но это ничего не изменит. Ты ведь не будешь таскать их в чемодане повсюду. А как только они останутся одни… Сам знаешь. Ангелы могут жить только на Блике, – полковник замолчал и тут же поправился: – Могли. Заповедные экземпляры. Мне очень жаль. Ты к ним привязался?

– Я ни к кому не привязываюсь! Просто не хочу оставлять уркам такой подарок!

– Это правильно, малыш. Можешь пристрелить их из чего-то импульсного, чтобы не мучились. Наверное, так будет лучше всего. Они ничего не почувствуют. Чпок – и все, и пустота. Были – и нет. Даже памяти не останется.

Я вспомнил ее выходы в купальнике, вспомнил, как она протянула мне руку и сказала меня зовут Джессика, как она залепила мужу пощечину, вспомнил ее дурацкие извинения и просьбы о невмешательстве в личную жизнь, ее пирог, ее слезы, ее улыбку, ее признания, ее страхи, вспомнил комья мокрой земли в ее кулачках. А Джессика в вечернем платье?

Мысли затупились.

А этот шибздик? Тоже, наверное, жить хочет. Отойди, это не твое! Но тогда знайте: вам не будет счастья! Да кому оно нужно, это гребаное счастье?! Соплежуй умудрился наехать на Императора! Ученый!

Чпок – и все, и пустота. Были – и нет. Даже памяти не останется.

Попробуй такое забыть! Их закаты, их поцелуи… Никчемушное достоинство на острие ножа.

В любом случае в чемодане им будет тесно. Я не смогу их забрать. Тут полковник прав.

– Ты меня слышишь?

– Мне надо подумать…

– Это похвально. Полчаса хватит?

– Не знаю… Как пойдет. Перезвоните через час.

– Погоди… Хочу, чтобы ты еще кое-что знал. Им никто не мешал. Их никто не преследует. Нашим даны приказы уклоняться от боя.

– Кто за этим стоит?

– Выясняю. Пока глухо. Но и это не самое смешное! Они знают, что ты там, и готовятся к встрече.

– Про «Гвоздь» тоже знают?

– Про твою ногу я никому не говорил. Но будь осторожнее и босиком не ходи!

– Постараюсь.

– А теперь думай. Перезвоню через час.

Забрать их не получится. И убить не смогу. Обещал. Вот и приплыли!

Пусть остаются. За пару дней можно далеко убежать и хорошо спрятаться. Поживут возле какого-нибудь ручейка, пока их не обнаружат. А потом…

Я представил Джессику в том бараке. Еще одна хрустальная жизнь будет разбита и втоптана в грязь. Две жизни.

Блик потускнеет. Никто больше не будет купаться в его закатах и сиять от счастья. Последним ангелам оторвут крылья.

И никто не пригласит меня в гости.

Тогда я выбежала и закричала, что хозяин Чертовой Обители наш хороший друг. Вы простите мою ложь? – Это пророчество.

Какие красивые были слова! Как сладко они звучали! Просто песня! Помнится, я еще потом кое-что ляпнул. Нельзя обижать моих друзей. Это закон. Возмездие неотвратимо.

Трудно поверить, но неделю назад я говорил это всерьез. Мир быстро меняется. Значение слов и законы – тоже.

Мы не ангелы, можем и приспособиться.

Не знаю, как на Земле и вообще в мире, но в нашем доме законов гостеприимства еще никто не отменял.

Вот прицепилось-то!

У меня никогда не было друзей. Полковник – не в счет. Это Учитель.

Сьюзи? Симпатичная проститутка с трагическим прошлым. Хороша, когда спит, но как проснется – хоть с корабля беги… Да, ее обидчикам я бы спокойно оторвал головы. Не проблема. Но при чем тут дружба?

Ради ангелов я взялся за оружие и устроил небольшую зачистку. А потом еще почти неделю изображал могильщика. Хотя нет, при чем тут ангелы? Бублики получили по заслугам. Обычное возмездие.

Джессика… А тут как ни крути – друзья. В конце концов, я ведь первый полез к ней на огород… Вовремя заимел подругу!

На одной чаше весов – парочка ангелов, на другой – восемь тысяч урок. Я вешу примерно роту. И то, если повезет. Больше гирь нет. Вот тебе и развесовочка!

При таком раскладе я ничем не смогу им помочь.

Восемь тысяч подготовленных бойцов мне не потянуть – будем смотреть на вещи реально. Защиту теремка они быстро выведут из строя. Пара дней – и готово. А скорее всего, за день управятся. Сказками про чертовщину их не напугать. Люди военные – сообразят, что к чему. Где не додумают, массой возьмут. Значит, в теремке ангелов тоже не спрячешь.

Урки ищут меня, а найдут моих друзей. То-то обрадуются! Чертяка убежал, но оставил подарочек! Вот тебе и великий боец!

Ну и ладно. В конце концов, у каждого своя судьба. Ничего страшного. Такова жизнь. Какое мне дело до этого Блика? Вернусь на Землю и буду срывать злость в неподконтрольных территориях. Сейчас главное – выжить.

Я спустился в оружейку, набрал гранат и вышел во двор – газон потоптать. Остановился возле калитки и начал думать. Выдерну чеку, брошу гранату далеко в развалины и думаю… Прогремит взрыв, а я смотрю на клубы пыли и думаю. Снова срываю чеку и бросаю гранату…

Соседи, наверное, перепугались.

Из дома вышла Джессика, остановилась у забора и смотрит.

А мне что? Мне ничего! Пусть смотрит. Это Павлик стеснительный, а у меня в голове заточенные клинки! Вот эта далеко полетела и взорвалась хорошо – много пыли. Жаль, что последняя.

– Павлик, принеси Володе чаю. Что-то он у нас в печали, – закричала Джессика. Поэтесса хренова!

– Не надо мне чаю!

– Надо. Просто вы еще об этом не знаете. Павлик, поторопись!

Гранаты закончились, а я так ничего и не придумал. Не мое это. Зря полковник со мной время теряет.

– Проблемы? – спросила Джессика.

Я кивнул.

– У нас?

– Не знаю. Возможно. Еще не решил. Я сказал вам, что все закончилось, но…

– …это была только первая серия?

Я медленно покачал головой:

– Даже не вступительные титры.

– Тогда не страшно. Я все равно не смогу такое представить.

– Счастливая!

– Ага! Очень!

Она задумалась на секунду.

– У вас ведь еще остались гранаты? Подари́те нам одну на двоих для полного счастья, когда будете улетать. И объясните, как ей пользоваться! Хорошо? Договорились? Подбрите?

– Кончились гранаты. Только что последнюю взорвал. Не повезло.

– Ну и ладно! Вы не переживайте! Мы с Павликом обязательно что-нибудь придумаем!

– Угу. Конечно! Особенно с Павликом!

– Не смейте издеваться над Павликом! Я вам этого не позволю!

– Джессика, заткнись!

– А вот грубить не надо! Зажидил гранату и еще ругается! Нехорошо!

Она развернулась и пошла к дому. Остановилась в дверях, повернулась ко мне и закричала:

– Пойдемте с нами закат встречать!

– Ну уж нет! Как-нибудь в другой раз! Хватит с меня этих соплей!

– Испугался? – засмеялась Джессика. – Иди сюда, сядешь напротив и будешь смотреть в другую сторону! Я испекла новый пирог, и у нас еще полбутылки вашего виски осталось!

– Не пойду!

– А куда ты денешься? Может быть, это наш последний закат. Хочешь его испортить?

Ко мне пошла. Зачем?

Открыла калитку, обхватила мою руку и потащила за собой, приговаривая:

– Какие же вы все, мужики, трусы!

Через час перезвонил полковник.

– Надумал что-нибудь?

– Видел удивительный закат – будто полнеба кровищей залило. Красота жуткая! И ощущение во всем теле какое-то непонятное. Вот я и подумал, может быть, это знак?

– А ладошку бабкам не показывал? Они б тебя хиромантии обучили, и ты бы вообще что-либо понимать перестал! Бежишь от реальности?

– Никак нет!

– Очко заиграло? Сопли потекли?

– Никак нет! Я тут сходил в оружейку и пересчитал боеприпасы. Хватит на всех!

– Малыш, боеприпасы хранятся в подвале, а в оружейке это так… витринные экземпляры проверить. Прости, что перебил. Слушаю тебя внимательно…

– Я остаюсь!

– Зачем?

– Встречу гостей. Пять лет назад я начал одно дело. Надо бы закончить.

– Каким образом? Повесишь на шею вязанку гранат, двадцать килограмм патронов за спину, и будешь бегать по травке перегруженным чучелом? Типа Очень Крутой Пацан вышел на тропу войны?

– Вроде того.

– Эффектное самоубийство. Уркам понравится. Долго будут смеяться. Еще варианты есть?

– Нету! А больше и не надо. Я, между прочим, не хилый мальчик!

– Ты больной. Мне очень жаль. В таком состоянии я бы тебя ни на одно задание не взял. Собирайся и улетай.

– Почему?

– Мозги не работают совершенно. Встал в позу и еще рогами упираешься. Это неплохо для штурмовика. Но у тебя класс повыше. Да и со мной ты не один месяц воевал. Мог бы чему-то научиться.

– Полковник, вам не понять. Вы просто не видели этих закатов. Я остаюсь.

– Видел. Блик – моя любимая планета.

– Так чего же вы от меня хотите?

– Я хочу, чтобы кровавые закаты были следствием твоих решений, а не причиной. Хочу, чтобы ты включил мозги! Думай. Перезвоню через полчаса.

И он перезвонил.

– Надумал что-нибудь?

– Да.

– Ну!

– Я не очень силен в оборонительной тактике. Особенно при атаке с воздуха. Вот и закралась мыслишка…

– Ты должен соображать быстрее. Я с кровати встать не могу. Сестра недавно вынула из-под меня судно и теперь прижимает трубку к моему уху. Сколько ты будешь мучить бедную женщину?! Мыслишка ему закралась!

– Может быть, легендарный генерал даст пару советов. Если теремок перенастроить…

– Вообще-то я именно для этого и звонил полтора часа назад, – перебил полковник. – Но у тебя то очко играет, то бы́чка.

– Уже все отыграло. Я в норме.

– Сценарий такой. Для начала поработай с моими девочками в пентхаусе. Подготовь их для VIP-клиентов. И собачек во дворе надо переучить. Пусть гавкают на все, что движется. Дворецкие объяснили, как это сделать?

– Не припомню.

– Тогда слушай сюда…

План полковника был очень прост. Пункт первый: подпустить катера как можно ближе и начать укладывать их из пушек. Понятное дело, что всех таким способом не оформишь и половина катеров, скорее всего, покинет десятикилометровый рубеж. Тогда вторым пунктом в игру вступают ракеты «земля – воздух» и вычеркивают из нашего списка еще полсотни жестянок. Но и этого может не хватить. Третий пункт предписывал выждать, пока уцелевшие катера приземлятся, и накрыть их ракетами «земля – земля». А на закуску финальный номер – я беру «Квазар», GL‑11 и отправляюсь подчищать Блик от остатков инопланетной гнили.

Последний пункт мне нравился больше всего.

Я уже видел афиши:

ОБОРОНА БЛИКА

феерическая трагикомедия в четырех действиях

режиссер-постановщик – ГЕНЕРАЛ СТРЕЛЬЦОВ

в главной роли – ПАВЛИК

на подпевках – ДЖЕССИКА

ассистент режиссера – СОРВИГОЛОВА

Вообще-то ассистентов режиссера на афишах не печатают, но мне так хотелось подписаться, что я не удержался. В конце концов, где-нибудь снизу, мелкими буквами, можно и указать. Почему нет? Я ведь тоже вроде как участвую. Вот сейчас, например, подгоню катера «Астории» поближе к теремку…

По дороге к соседям еще раз обдумал тактику полковника. План хорош – спору нет. Но меня терзали смутные сомнения. Я не доверял пушкам активной защиты. Что-то здесь было не так. Бить на десять километров по космическим катерам – это тебе не лужайку возле дома контролировать. А мифические TXR вроде бы могли и то и другое. Странное совмещение функций. К тому же я так и не понял, где они прятались. По-хорошему, надо было еще поразмыслить в этом направлении, но вот уже и дверь. Времени на размышления не осталось. В конце концов авторитет полковника победил все мои сомнения. Начальству виднее!

– Тук-тук!

Открыли вдвоем. Павлик тут же начал оседать, Джессика отшатнулась. Интересно, что это на них так подействовало: мой любимый костюмчик для ближнего боя или грим?

Я подхватил Павлика и аккуратно посадил его у порога.

– Возвращаетесь в преисподнюю? Пришли попрощаться? – спросила Джессика.

– Преисподняя будет здесь. Уже через пару часов.

– Значит, мы не прощаемся? – обрадовался Павлик и медленно встал.

– Намечается мужской разговор на повышенных тонах. Ораторов будет много. Ваш домик может войти в резонанс и не устоять.

Они переглянулись и снова молча на меня уставились – ждали пояснений.

– Ну, вы же люди ученые, сами знаете, как это бывает: жаркая дискуссия, жесткие аргументы и все такое… Прения сторон опять же… Повестка дня, в общем-то, самая обычная.

– А какая тема? – спросила Джессика.

– Сугубо профессиональная. Как раз по моей специальности. Но вам тоже скучать не придется.

– Будете повышать к-квалификацию?

– Вроде того.

– Понятно. Спасибо, что предупредили. Желаем удачи!

– Не хотите погостить у меня денек-другой на время конференции? Только возьмите с собой какой-нибудь матрас и стульчики прихватите.

Я зашел в комнату вслед за ними и с довольной улыбкой спросил Павлика:

– Есть возможность принять участие в конференции. Как ты на это смотришь?

Джессика тут же закрыла его собой и категорично выдала:

– Только через мой труп!

Странное дело: штаны на ней неказистые, рубашка застегнута по самую шею, а все равно глаз не отвести. Я-то думал, все дело в платьях…

– Жаль! Вы рушите все мои планы. Без Павлика у меня не получится выступить достойно.

– Возьмите лучше меня! – взмолилась Джессика. – Я сделаю, все, что скажете!

Это я выдержал. Ответил достойно:

– Не получится при всем желании. Нужен мужской голос.

И тут она меня добила:

– Вы просто не понимаете значения Павлика для науки! Я-то обыкновенный терапевт, а он ученый! У него такие открытия! И не все исследования закончены… Может быть, когда-нибудь…

– Джессика, пусти, я пойду, – обреченно промямлил Павлик.

– Никуда ты не пойдешь! У тебя печень еще с прошлого «разговора» пошаливает! Я думаю, наш гостеприимный хозяин как-нибудь справится сам. Ты все равно высказаться не успеешь!

– Сам я не справлюсь. Мне нужна помощь. Павлуша, определяйся быстрее: да или нет?

– Нет! – крикнула Джессика.

– Да… – простонал Павлик.

– Если с ним что-то случится… – начала Джессика.

– …то мы этого уже не узнаем. Не беспокойтесь!

– Я пойду с вами!

После пяти минут истеричной мольбы и ползания на коленях наши торги закончились компромиссом. Я согласился взять ее «на конференцию», она согласилась надеть скафандр и позволила привязать себя к стулу. Сиди смотри на своего любимого муженька, слушай, как он соловьем заливается, можешь кричать, можешь дергаться – на прения сторон это не повлияет.

Я усадил Павлика в операторское кресло.

– Значит, так! Даю вводную! Сюда летят люди, очень нехорошие люди, очень много нехороших людей, ты понимаешь?

– Как те, что к нам приходили?

– Намного хуже. Даже сравнивать глупо.

– И они хотят устроить нам ад?

– Что-то вроде того.

– Понятно. А что вы хотите от меня?

– Я хочу, чтобы ты с ними поговорил и попробовал их переубедить. Может быть, они одумаются. Справишься?

– Я???

– Не будем же мы Джессику об этом просить. Ты, конечно. Больше некому.

– Но почему?

– Видишь ли, я на этой планете всего лишь гость. Приехал и уехал. А ты вроде как старожил. Верно?

– Да.

– Выходит, что это твоя планета.

– И Джессики!

– И Джессики. Вот и скажи им об этом.

– Как?

– Так и скажи! Мол, это моя планета и я не хочу вас здесь видеть. Убирайтесь-ка отсюда подобру-поздорову! Справишься?

– Так и сказать?

– Примерно. Лучше, конечно, придумай что-нибудь от себя. В конце концов, это же твоя планета!

– И Джессики!

– И Джессики.

– Я попробую!

– Тогда готовься. Время есть.

– А если они меня не послушают?

– Тогда ты пойдешь освобождать Джессику, а я начну конференцию. Для начала объявлю повестку дня.

Павлик понимающе кивнул, и я поставил микрофон прямо перед ним.

Теремок затаился. Все излучающие системы наблюдения выключены. А рядышком катера «Астории» посылают сигнал бедствия.

Ждем.

Через полчаса экраны показали пришельцев – едва заметные пятнышки в небе.

Я включил микрофон и кивнул Павлику.

– Вы вошли в атмосферу Блика. Назовите себя и цель визита, – сказал он.

Получилось неплохо: важно и отстраненно. Человек занимался серьезным делом и плевать хотел на всяких там пришельцев, но, ничего не поделаешь, приходится отвлекаться на дурацкие формальности и по сто раз на день задавать одни и те же вопросы.

Не удивлюсь, если в прошлом Павлик подрабатывал диспетчером.

– Это шутка? – отозвался громкий самодовольный бас и смачно выругался. Урка-класси́к. Не одну ходку сделал.

– Нет, все очень серьезно. Назовите себя и цель визита. В противном случае вам будет отказано в выса-дке.

Павлик отлично вжился в роль. Прирожденный диспетчер.

– Идет новая власть, сученок. Готовься к встрече. Хлеб-соль не обязательно, а вот жопу помой!

Мой диспетчер не смутился:

– На Блике живут мирные и культурные люди. Здесь не принято ругаться. Считайте это первым предупреждением. Второго не будет. Летите властвовать куда-нибудь подальше.

Я показал Павлику поднятый большой палец.

– А что будет? Перестанешь со мной общаться?

– Вы не назвались. В высадке отказано. Приказываю покинуть атмосферу Блика. – Голосок задрожал. Парнишка теряет контроль.

– Какой ты нетерпеливый! А если мы наплюем на твой приказ и все-таки высадимся, что тогда? Ты обидишься и не будешь мыть жопу? – Колонки разразились дружным хохотом.

Павлик посмотрел на меня. Я пожал плечами и развел руки, выражая полную неопределенность.

– Тогда вы все умрете еще до заката, – сказал он.

Нет! Я вскочил и отчаянно замахал руками. Но было поздно. Павлик смотрел на меня и приходил в ужас.

– Интересно от чего. Не подскажешь? – спросил далекий бас. Ему и правда было интересно.

– Здесь повсюду бродит смерть, безликая и неотвратимая, – ответил Павлик. От прежней важности не осталось и следа.

– И давно она там бродит? – не унимался урка.

– Достаточно!

– Тогда мы ее просто выпьем, как ядреный самогон! Я думаю, она уже готова. Ха-ха! Настоящая смерть сейчас в воздухе, сученок. Смотри – я уже иду!

Пятнышки на мониторе превратились в приличную тучку, она закрыла половину экрана и продолжала расти.

– А вы не хотите высадиться на другом полушарии, чтобы мы не встречались? – жалобно спросил Павлик. – Так будет лучше для всех. Договорились?

– О, я вижу красивый беленький домик. Не против, если мы поживем у тебя некоторое время? Тогда нам не придется лететь на другое полушарие! Ха-ха!

– Против! Я не хочу вас тут видеть! Улетайте назад!

– Хватит булькать! Побереги слюни. – Голос подобрел. – Ты лучше мне вот что скажи… Я слышал, к вам на Блик приезжал отдохнуть один боец. Ничего об этом не знаешь?

– Не врут люди. Было такое, – ответил Павлик не моргнув глазом.

– А где он сейчас? Уже улетел?

– Зачем? Сидит напротив меня, слушает наш разговор и улыбается.

– Улыбается?

– Ну да. Он вообще у нас весельчак: шутит все время.

– А что его сейчас веселит, не можешь узнать?

Павел посмотрел на меня. Я пожал плечами. Мол, как хочешь, так и понимай.

– Да просто так! Настроение у человека хорошее, вот он и улыбается. Может быть, вспомнил ваших дружков с «Астории». Откуда мне знать?

– С «Астории»? А где они сейчас?

Вот нам уже и не до смеха! Насторожились. Начали кое-что соображать.

– В преисподней, где же еще! Ждут не дождутся встречи с вами! Ладно, бублики мои сладкие, интересно было пообщаться, но мне пора идти. Сейчас начнется конференция, и я не хочу пропустить повестку дня. Прощайте!

Он выключил микрофон и побежал «освобождать» Джессику.

Я дернул рубильник.

Ожил радар, взвыла сирена, и где-то снаружи загудели восемь спаренных XTR. «Гвоздь» приступил к уничтожению противника.

Через пять секунд пушки затихли. Вскоре на бликовский грунт обрушился дождь расплавленной стали. В радиусе двухсот километров от моего теремка не осталось ни одной воздушной цели. Только столбы черного дыма подпирали небо. Но и они рассеивались на глазах.

Сирена замолчала.

На всё про всё – тридцать секунд.

«Конференция» закончилась досрочно.

Даже ракетами побаловаться не пришлось!

Полковник опять меня переиграл.

Я так и не понял, откуда появились эти пушки. Может быть, прятались в самих колоннах, может быть, выросли из-под земли, но в шары такую мощь точно не спрячешь. Судя по звукам и результату, за стенами теремка работал полноценный комплекс ПВО. Нечто подобное прикрывает императорский дворец.

Я чувствовал себя обманутым, оплеванным и никому не нужным. Печаль моя была велика. Два дня готовился к последней битве, хотел умереть героем, принарядился, морду гримом испоганил, соседей перепугал – и все ради чего? Чтобы посмотреть тридцатисекундный ролик? Паршивое ощущение! Теперь хоть из дома не выходи. Засмеют. Анекдоты про меня станут рассказывать.

Я оказался марионеткой в руках прославленного полководца. Великий гроссмейстер одержал очередную победу не вставая с больничной койки.

Даже Павел блестяще сыграл свою роль, а я так и не умылся вражеской кровью!

Бедные урки! Размечтались пожить на райской планете. Откуда им было знать, что полковник уже вогнал в нее свой «Гвоздь» и застолбил территорию. Подозреваю, что на счету моего теремка не один флот.

Кажется, я начинаю понимать, почему генерала Стрельцова разжаловали в полковники. Шутник хренов!

– Уже все? – осторожно спросила Джессика.

– К сожалению, да. Вынужден вас обрадовать! Конференция закончилась! Начальство посчитало мое выступление излишним!

– Какое мудрое начальство! Ой!

– Собирайтесь. Я провожу вас к выходу.

– Павлик, положи скафандр, бери матрас и пойдем отсюда. Стулья вечерком заберем. Володя, до свидания! И привет начальству!

В щеку все-таки поцеловала. Не испугалась грима. Друзья же!

Полковник позвонил минут через десять.

– Живы?

– Да!!!

– Разочарован, что не удалось пострелять? Наверное, сидишь, разукрашенный, и готов разжаловать меня в лейтенанты?

– Да!!!

– Как тебе мои малышки? Собственная разработка. Угадал, где прячутся?

– Нет!!!

– Бьют на двести километров!

– Разве не на десять?

– Смеешься? Это опечатка, чтобы не перевозбуждать впечатлительные натуры.

Помолчали.

– Зачем было устраивать спектакль? – спросил я.

– Чтобы все прошло быстро и гладко. Я могу сдохнуть в любой момент. Не хотелось растягивать эту байду на месяц.

Помолчали.

– Обижаешься?

– Да!

– Почему? Разве плохо чувствовать себя последним героем, готовым в одиночку сражаться с целой армией ради парочки ангелов? По-моему, это здорово! Ладно, не обижайся. Ты же знаешь, я не люблю рисковать живой силой. К тому же у тебя отпуск – вот и отдыхай. А побегать и пострелять еще успеешь. Поверь!

– А если бы я улетел?

– Это было бы очень грустно.

– Но я же мог их убить!

– Это было бы совсем печально.

– Смеетесь?

– Я сказал, что это было бы печально!

– Вы смеетесь!

– Конечно! Если бы ты мог улететь или убить их, я бы сейчас пульсировал ветвями флорауны.

– Скажите, полковник, если у нас есть такие генералы, как вы, зачем делать таких бойцов, как я?

– Начинаешь философствовать? Это радует. Глядишь, через пару дней ты и сам ответишь на свой вопрос. Ладно, удачи вам всем. Доктор говорит, мне надо поспать…

Ужинал снова у ангелов. Зазвали-таки в гости. Благодарствовали в два голоса. Отнекивался. Хвалил Павлика. Они переглядывались, улыбались, довольные, и снова благодарствовали.

Ходили смотреть на остатки тюремного флота. Павлик очень проникся. Задал кучу глупых вопросов. Меня опять накрыло. С новой силой ощутил собственное ничтожество. Да еще Джессика «помогла»: расплавленные катера ее не интересовали, а с меня глаз не сводила, смотрела жалостливо, как на промокшего котенка.

Два дня усиленно тренировался на природе.

Не помогло.

Пришлось действовать по старинке: повесил на шею вязанку гранат и пошел к забору тоску взрывать.

Подбежала Джессика, встала рядом и смотрит. Ждет. С ноги на ногу переминается. Дождалась, когда последнюю взорвал, и говорит:

– Так у вас же гранаты закончились!

– Было такое. Все верно.

– А эти откуда?

– Из нового ящика.

– Обманул??? Все! Я с тобой больше не дружу! Ты наказан! Считай, что у нас кофе закончился!

– Джессика! Не надо…

Она подошла еще ближе.

– Ну ладно! Повернись спиной и присядь, а то я на тебя не запрыгну.

Я подчинился. Она тут же вскарабкалась мне на спину и мягко обхватила мою шею.

– Куда?

– Вон до тех кустов, и чтобы ветер в ушах гудел! Тогда прощу!

Вечером позвонил полковник. Сообщил, что смог сам дойти до сортира и отлить. Я очень за него порадовался.

А через две недели в сотне метров от теремка опустился «Циклоп». Полковник вышел первым и выпустил фиолетовую пульсирующую ракету. У него за спиной, сгорая от нетерпенья, прыгала Сьюзи. Ее рыжая голова поднималась над погоном полковника и тут же опускалась. Я увеличил картинку и пригляделся: вместо звезд – перекрещенные лавровые веточки. Потом Сьюзи надоело прыгать: она просунула голову под левую руку генерала Стрельцова, уставилась прямо на меня счастливыми зелеными глазами и улыбнулась во весь экран. Уж не просветил ли ее генерал насчет статьи двенадцать пункта три? Да нет, вряд ли… Командир у меня с мозгами: своих бойцов не сдает.

Перед отлетом решил подправить охранный периметр. Соседушек-то я прикрыл пожарным вариантом. На день-два сгодится. Под присмотром – на неделю-другую, но не оставлять же систему в таком состоянии? Как бы забота боком не вышла.

Меня опередили. Кто-то уже все сделал, причем намного умнее и деликатнее, чем я в прошлый раз. Неведомый благожелатель не просто передвинул рамку, а серьезно поработал над программой.

Теперь сладкая парочка в безопасности. Через год, если буду жив, снова прилечу к ним в гости, а сейчас все, что мне нужно, – это пекло погорячее.

И чтобы никаких ангелов!