Текст книги "Повелители теней"

ГЛАВА 12

Когда мои войска тебя настигнут

И сотни стрел во грудь твою вопьются,

Не спрашивай, как это получилось.

Твоя рука отправила их маршем,

Твоя рука направила сюда их,

Твоя во всем повинная рука.

Сага о Принце Хачтеке, 27, народное творчество

Они карабкались по лишенному травы каменистому склону горной гряды. Все камни здесь казались сотворенными из какого-то странного непрозрачного материала, их поверхность была в разводах и царапинах. Пыль, состоящая из светлого мучнистого песка, медленно клубилась и оседала на их одежды. Сувьель знала, что то королевство, которое Хайдар называл Кекраханом, на самом деле было мертво: ни шевеления, ни дыхания, никакого оттенка жизни. Живыми дышащими существами, отличающимися по цвету от ландшафта, были только они сами. Воздух казался недвижен и не имел запаха, а холод был вполне терпимым ощущением, а не настоящим, прохватывающим насквозь морозом.

Прошло уже больше часа с того момента, как неотрывное преследование отрядом Слуг заставило Рааля Хайдара переместиться сюда снова. За это время Сувьель успела оглядеться. Этот Кекрахан ныне совершенно безжизненное место, но так было не всегда. Травница замечала остатки деревьев, обрубками вздымавшиеся кое-где или лежавшие полусгнившими среди камней.

Сувьель с магом ехали верхом, а Джилли и Керен шли пешком впереди. Окружавшая их местность походила на ту, которую они покинули, но ближе к горизонту пейзаж таял, превращаясь в движущиеся серые клубы. Сувьель несколько раз замечала в этой туманности разломы и нечто похожее на невероятно огромные утесы. Она спросила у Рааля, но он только покачал головой.

– Ничего особенного, просто отголоски каких-то других, дальних частей этого континента, – ответил он безразлично. – Эта земля создана магией, которая отдается эхом, вызывая к жизни подобные миражи.

– И что мы еще сможем увидеть? – растягивая слоги, поинтересовался Джилли. – Великолепные города? Кучи навоза величиной с горы?

Маг посмотрел на него ничего не выражающим взглядом:

– Кто знает?..

Пока они ехали, Сувьель разглядывала чародея и гадала, почему он, такой удивительно бесчувственный человек, никогда не выказывающий даже намека на гнев или радость, в Олвергосте без устали трудился, помогая больным и раненым? Все это было для него просто упражнением или же его внешняя беспристрастность имеет какую-то серьезную причину?

Они добрались до вершины склона и посмотрели вниз. Перед ними лежал широкий с крутыми краями каньон, пересеченный канавками и руслами ручьев, которые сбегали со склонов вниз и сходились в одной точке. Ручьи здесь когда-то бежали в озеро, догадалась Сувьель. Но теперь воды нигде не было видно.

Они уже собирались спускаться, но Керен вдруг замерла, вскинула вверх руку и качнула головой. Потом посмотрела на Сувьель:

– Разве вы не слышали?

Прежде чем Сувьель успела ответить, с противоположного конца каньона донесся слабый протяжный вой, ему ответили такие же голоса.

– Значит, здесь все-таки есть живые существа? – обратилась Сувьель к Раалю.

– Опасные хитрые твари, – спокойно подтвердил он. – Они охотятся стаями, и сейчас они прекрасно чувствуют живой запах, поэтому будет разумнее вернуться в наш мир. Пока что они на некотором расстоянии от нас, поэтому мы можем сперва спуститься.

Все согласно кивнули и поспешили в каньон. Голоса продолжали завывать на некотором расстоянии, и Сувьель показалось, что они звучат скорее траурно, чем хищно. Лошади волновались и всхрапывали. Когда путники подошли к берегу одного из бывших ручьев, Сувьель уловила вдалеке движение чего-то темного и не очень крупного; меньше лошади или коровы, оно двигалось на четырех лапах и походило на собаку. На бегу существо петляло из стороны в сторону, но с каждым прыжком неумолимо приближалось. Вот появились и другие, и тут совсем близко раздался леденящий душу вой. Керен, стоявшая на краю, отскочила назад, вынимая меч:

– У нас тут соседи.

Сувьель многозначительно посмотрела на Рааля Хайдара, тот кивнул с невозмутимым видом и раскинул руки.

Их окутали ленты света; паутина, по сравнению с которой все вокруг было темным, наполнила долину красками и формами. В воздухе появился запах нагретого камня. И прежде чем последняя тень этого мира растаяла, Сувьель успела заметить, как что-то выскочило из-под обрывистого берега ручья и кинулось на нее. Потом она оказалась в заросшей кустами лощине. Она пыталась успокоить свою лошадь, говоря ей на ухо ласковые слова и похлопывая по шее. Джилли и Керен отошли подальше, опасаясь, что лошадь встанет на дыбы, но Сувьель удалось ее успокоить. Рааль Хайдар безразлично смотрел, как она пытается укротить животное. Его жеребец был спокоен, как изваяние.

Сувьель спешилась, делая знак Керен, чтобы та села на лошадь вместо нее.

– И что за существа живут в таком месте? – обратилась она к Хайдару. – Чем они кормятся?

– Их пища не видна нашему глазу.

Сувьель нахмурилась:

– Это какое-то растение или дуновение ветра? Там есть другие животные…

Маг жестом заставил ее умолкнуть:

– Я уже и так сильно истощен всеми попытками помочь вам. А расспросы меня утомляют. Лучше сохраню силы для дальнейшего путешествия.

Сувьель почувствовала обиду не вполне заслуженного упрека, но она понимала, что маг прав. Подавив чувства, она согласилась:

– Простите, почтенный Хайдар. Природное любопытство заставило меня забыть о приличиях. В этом каньоне есть несколько деревень, в одной из них мы, несомненно, найдем приют и пищу, а возможно, и лошадей. – Она повернулась к Керен. – Я права?

Воительница пожала плечами:

– Это Убанийский каньон. Дорога отсюда ведет в две другие долины, выходящие на северные равнины. Все они довольно плодородны, здесь много деревень и ферм, но они под властью могонских старейшин Азбуляра и Дрошала. Если сейчас племена ушли на восток, то здесь будет достаточно безопасно.

– Полагаю, на дорогах остались могонские патрули, – сказала Сувьель. – Мы должны быть начеку.

– Это будет несложно, – заявил Джилли. – Мы учуем запах задолго до их появления.

– Вряд ли это сильно поможет! – ядовито отозвалась Керен. – Они-то услышат, как ты шлепаешь губами задолго до твоего появления.

Торговец секунду помолчал, потом его физиономию озарила улыбка. Сувьель показалось, что она почти видит его мысли о том, что сейчас Керен скрывает свои истинные чувства, издеваясь над ним. Травница вздохнула и пошла вперед. Остальные потянулись за ней.

Широкая торная тропа вывела их из сумрачной долины в сияние дня. Высокие разорванные облака неслись по небу, изредка заслоняя солнце, но Сувьель почти не замечала ветра, дующего ей в лицо, когда поворачивала голову на север.

Кроме буйной растительности и присутствующей повсюду жизни, это место отличалось от Кекрахана еще кое-чем. Долина была выше, чем тот каменистый каньон, еще она была шире и длиннее. Низкие склоны гор покрывали густые леса, отделявшие друг от друга фермерские угодья и укрывавшие от посторонних глаз большую часть долины.

Дорога, ведущая отсюда, была удобной и простой, не то что каменистые горные тропы. Они смогут ехать по ней еще дня три-четыре, прежде чем достигнут крутых холмов, стоящих на границе Прекайнских гор. Там она либо оставит Керен и Джилли ожидать своего возвращения из Тревады, либо посвятит их в задачу, касающуюся Хрустального Глаза. Что до Рааля Хайдара, его цели оставались для них тайной, но Сувьель намеревалась все выяснить до того, как они доберутся до Прекайнских гор.

Пока она шагала рядом с Джилли, все время думала о предстоящем ей путешествии. Последний раз она была в этих краях летом девятнадцать лет назад, за три года до вторжения, когда везла своего племянника из Тоброзы в Треваду, а потом дальше в Казал и Ротаз и на восток через Северный Катриз и в Беш-Дарок. Это был ее подарок племяннику, перед тем как он отправился в Имперскую армию в чине младшего офицера.

Сувьель попыталась представить дорогу на север, но ее мысли постоянно возвращались к тому кошмарному созданию, которое выскочило совсем недавно. Его конечности были неловко прилажены к телу, почти свисали по бокам, и на них было гораздо больше чем два сустава. Шкура казалось лишенной шерсти, гладкая и серая, похожая скорее на камень, чем на кожу животного. Узкий череп, длинная морда с разинутыми челюстями. Однако Сувьель не заметила ни языка, ни зубов, вообще ничего, только глаза, полные отчаяния. Это существо едва ли подходило под описание Рааля и не выглядело как опасное и хитрое.

Они шли весь остаток дня и еще следующие сутки, пока не добрались без всяких приключений до противоположного конца Убанийской долины. В долине были могонцы, но не больше трех десятков. Ими командовал какой-то мелкий жрец, отправлявший их время от времени в походы по своим нуждам и составлявший из них патрули, которые Сувьель с компанией легко обходили. Ночь они провели в маленькой таверне, выстроенной под огромными агатниками, чьи невероятных размеров корни заползали прямо в комнаты. Утром Сувьель купила двух крепких пони, чтобы с большим удобством продолжить путь на север. После полудня пошел проливной дождь, заставивший поспешно искать укрытие. Путники с трудом спустились с холма по размокшей дороге и нашли широкую, заросшую у входа густыми кустами пещеру, в глубине которой начинался короткий тоннель.

Тоннель привел их во внутреннюю пещеру с низким сводом. В центре ее остались следы старого кострища, стены были исчерканы примитивными рисунками, выполненными углем. Джилли и Хайдар привязали коней во внешней пещере, а женщины ввели своих пони во внутреннюю. При свете факела и масляной лампы, которую Керен извлекла из своей сумки, Сувьель заметила два углубления в стенах, в которых когда-то находились усыпальницы. Сейчас они были разрушены, разбиты ударами топора или молота, но по нескольким уцелевшим символам она определила, что одна из них была посвящена Матери-Земле. Вторая пострадала меньше, но была гораздо древнее.

– Это какое-то существо, оно стоит, – объявила Сувьель, стирая грязь и осколки камня с рельефа, – и держит что-то в каждой руке.

Керен присела, чтобы лучше разглядеть изображение, а Сувьель заглянула внутрь. Она долго рассматривала стены, но наконец она признала свое поражение.

– Нет, она старая, очень старая, – сказала она, выпрямляясь и вытирая руки подолом платья. – И я понятия не имею, кому или чему она посвящена.

Керен взглянула на нее, едва заметно улыбаясь:

– Думаю, она посвящена Ночному Медведю.

– Но Медведь обычно стоит на всех четырех лапах или свернут в клубок. Я никогда не видела, чтобы он стоял на задних лапах.

– Я видела на севере Хоньирских гор. – Улыбка Керен померкла. – Я была тогда в отряде Бернака, который искал одного из своих многочисленных врагов, и случайно забрела в полузаброшенную деревню. Все, кто там еще оставался, были очень старыми. У них там рос громадный агатник, под которым стоял огромный камень. На камне была высечена фигура, похожая на стоящего на задних лапах медведя. Они сказали, что это Ночной Медведь, и при этом клялись, что поклоняются Матери-Земле. Но я заметила свежие подношения перед камнем.

Посмотрев на картинку еще раз, Сувьель заметила, что руки и ноги существа действительно похожи на лапы. Некоторые жрецы Матери утверждали, что Ночной Медведь и Небесная Лошадь древние и самые ранние воплощения Матери и Древа-Отца. Другие говорили, что эти божества были объектами поклонения древних людей, которых пугал окружающий их непонятный мир, и что так было задолго до того, как Вуйяду явились видения, изменившие мировосприятие.

Керен вдруг быстро огляделась по сторонам и наклонилась к Сувьель:

– Шин Хантика, я хочу спросить вас кое о чем.

Сувьель вздохнула:

– Я уже говорила Джилли, что его поведение…

– Нет, нет. Не об этом. Этот Рааль Хайдар, мы можем верить ему?

– Верить? – Сувьель пожала плечами. – Все, что я знаю, он исключительно полезный спутник. Разве не так?

Воительница скептически хмыкнула:

– У меня от него кровь стынет в жилах. Достаточно на него посмотреть и… – Она покачала головой.

Сувьель нахмурилась. Что если Керен права? Что если он один из жрецов Слуг или созданный Источником маг, вроде военачальника Гразаана? Но они все ощущали на себе действие его силы, и Сувьель была уверена, что сила эта не имеет отношения к Источнику. Она помнила свои ощущения, запах горячего камня, структуру.

– Я не знаю, в чем его цель, – ответила Сувьель, стараясь говорить уверенно. – Но я не думаю, что он опасен нам.

Керен пожала плечами, выказывая сомнение, и вернулась к пони. Закрепив факел в стене, Сувьель пошла за ней.

К тому времени как дождь ослабел, день начал клониться к закату, и без того серое небо на востоке совсем почернело. Никому из них не хотелось провести ночь в холодной пещере, поэтому они вышли наружу и продолжили свой путь на север. Дождь перешел в мелкую изморось, но тут поднялся ветер и начал швырять им в лицо по-настоящему ледяные осенние капли. Сувьель пониже надвинула капюшон своего потрепанного плаща и закрыла им нос и щеки, пытаясь согреться. Сквозь дрожь собственного тела она ощущала, как мерзнет и ее пони. Необходимо было найти ночлег как можно скорее.

В темноте перед ними вырисовались силуэты высоких деревьев, тропа здесь раздваивалась. Керен махнула рукой, указывая направление:

– Я помню, за этими деревьями живут люди. Мы можем попросить их приютить нас.

За деревьями действительно было поселение, но огни нигде не горели. Ферма и несколько лачуг рядом были пусты. Они выбрали один домик с уцелевшей крышей, развели огонь в очаге и повесили сушиться мокрые одежды. Джилли первым вызвался в караул, а остальные начали устраиваться на ночлег.

Ранним утром они проснулись от шумящего в кронах деревьев ветра, который завывал и в щелях их убогой хижины. Снаружи ветер гнал на север черные тучи по грозовому небу. Когда путники выехали, тот же самый ветер, который мешал им двигаться накануне, теперь, казалось, подгоняет их, заставляя поспешать прочь.

Через некоторое время они въехали в Илонийскую долину, ведущую уже к Прекайнским горам. Эта долина была уже предыдущей, земля здесь была не такая плодородная, горы гораздо круче, и росший на них лес не был таким густым, как прежде. Туман окутывал горные вершины и застилал горизонт, когда они свернули с главной дороги на идущую между деревьев тропу, которой явно давно уже не пользовались. В тех местах, где лес редел, Сувьель замечала внизу небольшие аккуратные поля, пасущихся коз и коров. Как все мирно и обыденно, горько думала она, словно вторжение, боль и разрушение не коснулись этого места. Но ей тут же стало стыдно, ведь эти люди, там, внизу, наверняка потеряли своих родных и близких и во время завоевания, и позже, в ходе нелепого освободительного похода Гандерлека.

Около полудня растительность начала редеть. Обещающий безопасность, лес был теперь на другой стороне неровного склона, поросшего густой травой и засыпанного осенними листьями. Они проехали уже почти половину расстояния до этого леса, когда внизу под ними появилась вдруг группа всадников. Керен выругалась:

– Могонцы!

– Они нас пока еще не заметили, – сказала Сувьель. – Просто спокойно направляемся к этой расщелине. – Она махнула туда, где кончались деревья и стояла небольшая гладкая скала, примыкающая к каменистому склону большого холма.

У них за спиной раздались злобные крики, и все не сговариваясь пустили коней в галоп.

– Многоуважаемый Хайдар, – начал Джилли, перекрикивая стук копыт, – демонстрация ваших возможностей была бы как нельзя более уместна.

– Если ситуация осложнится, я внимательнейшим образом рассмотрю ваше предложение.

– Совершенно удовлетворен вашим ответом, – заявил Джилли. – Абсолютно.

Они достигли расщелины, замедлили ход и проскользнули друг за другом между скалой и холмом. Там сразу же начиналось ущелье с высокими стенами, по которому в долину устремлялся бурный поток. Он падал с высокого каменистого уступа. Путники, не замедляя хода, повернулись спиной к долине и поехали вверх вдоль потока. Их преследователи оказались в ущелье в тот момент, когда они уже переваливали через гребень горы. Путники услышали, как выпущенные им вслед стрелы стучат о скалы, и обнаружили, что едут прямиком в небольшой могонский лагерь.

Изумленные воины кричали и вскакивали на ноги, когда они галопом промчались через их расположение, разметав костер и стоптав попавшийся под копыта шатер. Джилли ехал впереди, он притормозил и оглянулся, глядя широко раскрытыми глазами и указывая на рощицу справа, из которой выезжал еще один отряд с копьями.

– Ну как, ситуация достаточно сложна? – Джилли смотрел на Хайдара. – Или ваша храбрость отказывается признавать это?

Маг сердито сверкнул на него глазами:

– Мы рядом со Слугами, сынок. Использовать здесь мою силу – зажигать для них маяк во тьме. Так что придержи язык.

Джилли вспыхнул, но Сувьель заговорила раньше, чем он раскрыл рот:

– У нас нет времени пререкаться. Едем сюда!

Она поскакала прочь от выезжающих всадников, вниз по заросшему кустами склону, к дороге, которая должна вести к Прекайнским горам. Высокие стены ущелья расступились, открывая поросшие лесами холмы, за которыми высились горные пики. Но за ними по дороге гнались могонцы, они что-то кричали, сверху, с отрогов, им отвечали такие же голоса. Сувьель замедлила ход и огляделась – повсюду были могонцы. Она в отчаянии повернулась к Раалю:

– Помогите нам. Что еще мы можем сделать?

Он отвел глаза. Сувьель сдержала готовый выплеснуться гнев, собрала остатки внутреннего спокойствия и начала Песнь Ритма. Она нанизывала элементы один за другим, представляя их бусинами на длинной веревке, а могонцы тем временем приближались, их крики звучали уже совсем близко, разносясь по всему ущелью. Она поймала на себе взгляд Джилли.

– Заткните уши, – сказала она, почувствовав, что круг создан и Низшая Сила наполняет ее, разрастаясь. Ее дыхание замедлилось и стало глубже, холодный воздух касался рта, ноздрей и груди.

– Сейчас, – услышала она шепот Керен, – сейчас…

Низшая Сила проходила через нее, пульсируя в позвоночнике, обостряя ее чувства, поднимаясь к горлу. Она раскрыла рот, наполнила легкие воздухом, приготовилась выплеснуть силу, неудержимую, сметающую врагов…

И Сила умерла в ней, не родившись.

Она с ужасом смотрела на приближающихся дикарей, потом повернула голову к Раалю. Маг склонил голову, развел в стороны руки и развернул ладони к земле. Один из могонцев вырвался вперед, он скакал, дико ухмыляясь и держа наготове копье. Хайдар внезапно поднял руки, и земля вокруг них вздрогнула. Сувьель увидела, как отряд могонцев разделил поток камней и земли, съехавший со склона, воздух вокруг задрожал от яростной силы, Сувьель едва не задохнулась. Ее глаза завибрировали в глазницах, слезы хлынули потоком.

Потом все заполнил собой звук, появилось снежно-белое сияние. Они вернулись в мир Кекрахана, и те утесы, что только что виднелись на горизонте, возвышались теперь прямо над ними, их вершины уходили в облака. Стараясь сдержать напуганную лошадь, Сувьель бросила взгляд на скачущего впереди Джилли и услышала вой в отдалении.

– Те черные твари! – крикнул он. – Их здесь полно.

– Ты видел Керен и Хайдара?

– Нет, но я видел сотни тех зверей на другой стороне этого холма.

Вой приближался, пока они мчались галопом на вершину холма. Сувьель увидела Керен и Хайдара на середине противоположного склона. Они отбивались от дюжины наседающих на них тварей: она мечом, он красными огненными шариками. Потом она бросила взгляд через плечо и увидела, что несколько сотен темных теней несется вслед за ними. Она начала Песнь Тлеющего Угля и вытащила из-за пояса кинжал, которым пользовалась в исключительных случаях.

– Давай остановимся здесь, – обратилась она к Джилли.

Побелевший от всего перенесенного ужаса торговец кивнул и вынул меч, глядя на приближающуюся первую волну тварей… проходящую мимо них.

– Но как?.. – Джилли был поражен.

Сувьель недоверчиво глядела на мелькавшие мимо нее темные тени, потом посмотрела на Керен и Хайдара, отбивающих волну за волной. Потом маг засмеялся, поднял над головой сжатые кулаки и метнул в ближайших к нему зверей пламя. Вспыхнуло багровым, повалил дым, раздались визги и вой. Когда дым рассеялся, Сувьель увидела валяющиеся на земле, почему-то бескровные, останки животных. И посреди этих зловещих ошметков возвышался Рааль Хайдар, одной рукой он держал Керен за шею, вторую вытянул в сторону. На какой-то миг Сувьель показалось, что он помогает Керен встать, но потом она заметила, что воительница делает слабые попытки освободиться. Затем, когда большинство волкоподобных созданий подошли ближе, облик мага начал меняться.

Он распух, одежда треснула по швам, плечи раздвинулись, руки начали удлиняться, а голова расти, приобретая змеиные очертания. Мускулы заходили булыжниками под кожей, покрытой черно-зелеными узорами. Руки стали огромными и могучими, на пальцах появились короткие острые когти. За плечами возникла пара жутких перепончатых крыльев, покрытый чешуей хвост мотался из стороны в сторону.

Сувьель тут же узнала его.

– Порождение Демона! – прошептала она в ужасе.

Чудовище повернуло голову и пристально посмотрело на нее золотистыми глазами.

– Приятно, когда тебя узнают, – произнес он глубоким звучным голосом.

– Зачем ты здесь? – гневно закричала Сувьель. – Кто тебя позвал?

– А вот отсутствие уважения уже неприятно. – Одно из темных существ приблизилось к нему, но он отшвырнул его взмахом крыла. – Знай ты, насекомое, я Орграальшенот, Принц Израгантира, я пришел мстить! – Порождение Демона уставилось на Сувьель. – И я получу то, что ты ищешь, женщина! Я думал, что вы все можете быть полезны мне. – Он посмотрел на Керен, безвольно повисшую в его руке. – Но при тщательном размышлении понял, что этой одной мне будет достаточно.

Несколько темных созданий двинулись в его сторону и тут же обратились в ошметки плоти.

– Значит, ты убьешь нас, – спокойно произнесла Сувьель.

Мрачная ухмылка исказила нечеловеческое лицо.

– Да нет, есть другой способ. – Он задрал голову к теряющимся во мгле утесам. – Но то, что я поместил вас сюда, привлекло чужое ненужное внимание, так что позвольте удалить вас обоих из этого места. – Он посмотрел на Джилли. – Сначала ты. Приятного путешествия!

– Нет, погоди… – начал Джилли.

Его лошадь лишилась всадника. Сувьель проглотила комок в горле, вытерла вспотевшие руки о край плаща и повернулась лицом к демоническому принцу. Керен по-прежнему пыталась освободиться от сжимающей ее руки, и сердце Сувьель упало. «Во имя Матери! – подумала она. – Я всех погубила!»

Гнусная усмешка монстра сделалась шире.

– Я точно знаю, куда тебя отправить.

И она внезапно оказалась во тьме. Несколько долгих мучительных секунд Сувьель боялась, что ослепла, потом зрение начало возвращаться. Была ночь, она оказалась в лесу, сидела на куче мокрых листьев под густыми кронами деревьев, не пропускавшими звездного света. Она встала, стряхивая гниющие листья с платья, и попробовала понять, где оказалась. Потом зарыдала, спрятав лицо в ладонях, до нее начал доходить весь ужас происшествия.

Сувьель судорожно вдохнула, на миг задержала дыхание, потом выдохнула. Ей необходимо взять себя в руки, иначе все действительно станет плохо. Она привалилась к поросшему мхом стволу, позволяя звукам леса успокоить свои мысли. Потом Сувьель снова услышала свое дыхание и замерла в напряжении. До нее донеслись голоса.

Сувьель осторожно двинулась на звук. Несколько раз поскальзывалась и падала, но продолжала двигаться на появившийся за деревьями свет. Она увидела на поляне костер и сидевшие рядом с ним человеческие фигуры. Из осторожности Сувьель затаилась за деревьями и начала рассматривать их. Все были мужчины, за исключением одной, более хрупкой, фигурки со светлыми короткими волосами. Сувьель видела только профиль женщины, которая сидела глядя на клинок, лежавший у нее на коленях, и время от времени она проводила по нему точильным камнем…

Узнав это привычное движение, Сувьель облегченно выдохнула. Дрожа от радости, она бросилась через кусты на поляну.

Кто-то схватил ее и сбил с ног. Падая, она больно ударилась рукой.

– Кто это?

– Я шел за ней, шпионка, наверное.

– Прошу вас… – выдохнула она. – Керен! Это же я… Сувьель.

Грубые руки схватили ее и перевернули на спину. Вокруг нее кольцом стояли мужчины, на их лицах было написано подозрение. Потом подошел кто-то еще, Керен…

Не Керен! Она смотрела на Сувьель, узнавая, на ее лице заиграла плотоядная улыбка.

– Ты! – прошептала Сувьель.

Созданное Бернаком зеркальное дитя…

Нерек остановилась рядом с ней и произнесла:

– Начало положено.

Все исчезло в один миг, Джилли Кордейлю показалось, что воздух полностью вышел из его легких. На один мрачный пугающий миг.

Потом появился свет. Джилли катился по крутому склону, вместе с ним неслись куски сухой земли и булыжники, за которые он пытался схватиться, чтобы хоть немного замедлить свое движение. Бесполезно. Он остановился у подножия холма, со ртом, полным земли, в разодранной и испачканной одежде, потрясенный происшедшим. Ругаясь и выплевывая осколки камней, Джилли попытался встать на непослушные ноги. Он находился на дне пересохшего русла.

Нужно было найти Керен и Сувьель. Торговец понятия не имел, куда теперь двигаться, но это чудовище не могло забросить их далеко. Надежда еще была.

Негромкий ритмичный звук привлек его внимание, звук становился громче, и Джилли узнал топот копыт.

«Всадники, – подумал он. – Может, дружески настроенные, но в последнее время мне что-то не очень везет…»

Несколько всадников выскочили из-за поворота, все они радостно завопили, заметив его.

Могонцы! Джилли бросил на них лишь один короткий взгляд и начал карабкаться назад, туда, откуда он прикатился. Но смог подняться лишь на несколько метров, после чего снова съехал в облаке пыли.

Всадники были уже близко. Он чувствовал, как дрожит под копытами земля, и пытался подняться, глядя на их усмехающиеся физиономии.

Но тут, словно ниоткуда, вдруг возник тощий седой человек, завернутый в шкуры. Он перегородил всадникам путь и с криком выбросил вверх руки. Лошади в страхе шарахнулись назад. Многие встали на дыбы, несколько всадников свалились, некоторые потеряли стремена или поводья. Человек продолжал стоять на своем месте, как будто его не касалась произведенная им суматоха.

Когда могонцы успокоили лошадей, человек опустил руки и повернулся к Джилли, сверля его взглядом.

– Я Атрок, Ясгурский Глаз-во-тьме, – произнес он. – Я жду здесь тебя, Джилли Кордейл.