Текст книги "Слон Килиманджаро"

– Тогда вам придется принять вот это. – Аякс Второй высыпал на стол пригоршню золотых монет. Тембо Лайбон оглядел сидящих, потом кивнул.

– Принято, но только на эту раздачу. Аякс Первый уже собрался добавить к монетам алмаз, но Аякс Второй схватил его за руку.

– Погоди.

– Почему? – в недоумении спросил Аякс Первый.

– Он мне понадобится, если придется поднимать ставку.

– Почему бы тебе просто не посидеть, пока я не сыграю? – осведомился Аякс Первый.

– По правилам «Дома голубых огней» тот, кто объявляет игру, должен ее сыграть, – вмешался в спор Аяксов Тембо Лайбон.

– Делай, что я тебе говорю, – приказал Аякс Второй. Его напарник пожал плечами и убрал алмаз в карман. Буко, Горгона, Сын человеческий и Железная герцогиня сделали ставки, и Тембо Лайбон начал сдавать карты.

– Кто желает продолжить игру? – спросил он, пока игроки оценивали, что у них на руках.

– Брось алмаз, – распорядился Аякс Второй, и Аякс Первый послушно положил алмаз на середину стола. – Что еще у тебя есть?

Аякс Первый порылся в карманах и достал еще один алмаз.

– Клади и его.

Буко покачал головой, с сожалением вздохнул и бросил карты на стол. Трое остальных последовали примеру Аякса Второго.

– Сколько желаете прикупить? – спросил Тембо Лайбон.

– Мне три, – пробурчал Горгона.

– Две, – вырвалось у Железной герцогини.

– Ни одной, – откликнулся Сын человеческий. Взгляды игроков незамедлительно скрестились на нем. Он ответил самодовольной улыбкой. Тембо Лайбон собрал сброс; выдал три карты Горгоне и две Железной герцогине.

– Ваши ставки? – Он вновь оглядел игроков.

– Что у нас осталось? – спросил меньший из Аяксов.

– Ничего. – Тут Аякс Первый повернулся к отключенному андроиду. – Подожди! У нас же ее ожерелье.

– Принеси его и положи на стол.

– Надо ли? – спросил Аякс Первый.

– Надо.

Аякс-здоровяк поднялся, подошел к Елене, снял ожерелье, вернулся к столу, положил его на середину.

Горгона что-то пробурчал и бросил карты.

Железная герцогиня показала Аяксу Второму платиновый браслет с большим рубином в обрамлении изумрудов и сапфиров. Аякс Второй кивнул, и браслет лег рядом с ожерельем.

– Я вижу вашу ставку, – Сын человеческий покрутил в руке браслет с рубином, – и поднимаю ее. – Он взял изящную скульптуру-кристалл и поставил ее на середину стола.

– У нас больше ничего нет, – признался Аякс Второй.

– Найдите что-нибудь, – посоветовал ему Тембо Лайбон.

– У вас есть ваша жена, – ненавязчиво напомнил Сын человеческий.

– И я не хочу с ней расставаться! – воскликнул Аякс Второй.

– Вы должны ответить на его ставку или выйти из игры, – напомнил Тембо Лайбон.

– Я не хочу выходить из игры! Дайте мне минуту, я что-нибудь придумаю. – Он подозвал Аякса Первого, который обошел стол, взял карты у Аякса Второго, на мгновение развернул их веером, снова сложил, вернул напарнику. Несколько мгновений они пошептались, потом Аякс Первый кивнул.

– Хорошо. – Аякс Второй расправил плечи. – Я вижу вашу ставку и поднимаю ее.

– Чем? – спросил Сын человеческий.

– Нашим кораблем. Если я проиграю, то перепишу регистрационный талон на вас.

– На чем же вы покинете Афинию? – полюбопытствовал Тембо Лайбон.

– Я не проиграю.

– Сколько же стоит ваш корабль? – осведомилась Железная герцогиня.

– Думаю, не менее восьмисот тысяч кредиток. Железная герцогиня улыбнулась.

– Боюсь, мы не можем принять оценку владельца. Тембо Лайбон набрал вопрос на дисплее пульта управления. Несколько секунд спустя на маленьком экране высветился ответ.

– Балансовая стоимость – пятьсот пятьдесят тысяч, – озвучил его Тембо Лайбон.

– Ваша машина свихнулась! – вскинулся Аякс Второй. – Наш корабль стоит никак не меньше семисот тысяч.

– Только не в этой игре, – спокойно ответил Тембо Лайбон. – Вы делаете ставку или бросаете карты?

– Делаю ставку, – прорычал Аякс Второй, бросив на него злобный взгляд.

Герцогиня пододвинула к центру стола три драгоценных камня.

– Мало, – постановил Тембо Лайбон, осмотрев их. Она вздохнула, прижала маленькую золотую фигурку к губам и положила ее рядом с камнями.

– Я вижу вашу ставку и вновь поднимаю ее. – Сын человеческий передвинул к середине стола значительную часть своего выигрыша.

– Черт побери! – взревел Аякс Второй. – Вы же знаете, что больше у меня ничего не осталось.

– Это же не моя проблема, не так ли? – надменно бросил Сын человеческий.

Тембо Лайбон подождал, пока Аякс Второй успокоится.

– Вы делаете ставку или бросаете карты?

– Не бросаю. Я прошу взять у меня долговую расписку.

– Расписки не разрешены.

– Мы всегда возвращаем долги. Вы это знаете. Тембо Лайбон посмотрел на Железную герцогиню.

– Вы примете его расписку?

– Я, между прочим, впервые вижу его, – ответила она.

– А вы? – спросил он Сына человеческого.

– Я бы не хотел прослыть пессимистом, но какой толк от расписки, если получена она от человека, которого полиция может схватить до того, как он вернет долг?

Тембо Лайбон повернулся к Аяксу Второму:

– Вы все слышали.

Аякс Второй не отрывал взгляда от своих карт.

– Вы упомянули Елену.

– Только в шутку, друг мой, – ответил Сын человеческий.

– А я ее не упоминала, – добавила Железная герцогиня.

– Я не могу бросить карты. Сколько у меня времени, чтобы занять денег?

– Вы не имеете права покидать эту комнату, – твердо заявил Тембо Лайбон. – Я уже пошел вам навстречу, позволив заложить ваш корабль, хотя регистрационного талона у вас при себе нет. Вы ставите на кон только то, с чем входите в эту комнату. Для тех, у кого ничего не остается, игра заканчивается.

Аякс Второй пристально смотрел на него.

– У вас неплохой выигрыш. Дайте мне ссуду.

– Я не ссужаю игроков деньгами.

– Вы знаете меня восемь лет, – напирал Аякс Второй. – Я вас никогда не подводил.

– Тем не менее.

– Она нужна мне на десять минут, и я приплюсую к ней двадцать процентов.

– Вам нечего оставить в залог.

Аякс Второй протянул карты Тембо Лайбону.

– Вот мой залог.

– Я протестую! – воскликнул Сын человеческий.

– Никто не вправе указывать, как мне вести себя в моей таверне. – Тембо Лайбон взял карты Аякса Второго, просмотрел: их стрит-масть в червах, от семерки до валета.

– Так что? – спросил Аякс Второй.

Тембо Лайбон задумчиво смотрел на меньшего Аякса, а потом принял решение. Масаи в конце концов никогда и ни о чем не договаривались с шакалами. Они убивали их, но иногда, пребывая в благодушном настроении, бросали им кость.

– Я не ссужу вам деньги, – заявил Тембо Лайбон.

– Но…

– Я не договорил. – Лайбон поднял руку, призывая Аякса Второго к молчанию. – Я не ссужу вам деньги, но могу выкупить ваши карты.

– За сколько?

– Половина того, что лежит передо мной.

– Бери, – подтолкнул напарника Аякс Первый. – Лучшего предложения нам не получить.

– А как насчет моего корабля?

– Если я выиграю, то продам его вам.

– По балансовой стоимости?

Тембо Лайбон кивнул.

– Хорошо. – Голос Аякса Второго переполняла горечь. – Мы договорились.

– Возражаю! – подал голос Сын человеческий.

– На каком основании?

– Вы сами сказали, что тот, кто объявляет игру, должен ее и сыграть.

– Он и играл, пока мог, – ответил Тембо Лайбон. – Если б я не выкупил его карты, он бы просто вышел из игры.

– Что вы скажете? – спросил Сын человеческий Железную герцогиню.

– Мне без разницы. – Герцогиня пожала плечами. – Меняются лишь игроки – не карты.

Сын человеческий обдумал ее ответ, потом согласно кивнул.

– Я снимаю свои возражения.

Тембо Лайбон разделил лежащие перед ним сокровища на две равные части, одну половину пододвинул к Аяксу Второму.

– Для вас игра закончена. Ваши деньги и драгоценности за этим столом сегодня приниматься не будут.

– Я не возражаю, – ответил Аякс Второй. – Мы уйдем, как только вы вскроете карты.

Тембо Лайбон подсчитал, сколько стоит ставка Сына человеческого, и положил на середину стола соответствующее число драгоценных камней, золота, статуэток.

– Я принимаю вашу ставку. И тут леопард нанес удар:

– А я поднимаю ее!

На лице Сына человеческого отразилось изумление, а Тембо Лайбон лихорадочно вспоминал, сколько же карт поменяла Железная герцогиня.

Поднял ставку и Сын человеческий, после чего, сделав быстрый подсчет, Тембо Лайбон передвинул к середине стола те драгоценности, что еще лежали перед ним.

– Я вновь поднимаю ставку, – не уступала Железная герцогиня и положила на стол голубой бриллиант.

Сын человеческий уже не столь уверенно принял ее ставку и выжидающе посмотрел на Тембо Лайбона.

– Я принимаю вашу ставку, – ответил тот.

– Что же вы предложите? Он обвел рукой стены.

– Каждый из экспонатов этой коллекции стоит сотни тысяч кредиток. Выбирайте любые два. Кроме бивней.

– Я выбираю бивни, – отчеканила герцогиня. Тембо Лайбон покачал головой.

– Это не самое ценное из того, что вы видите перед собой.

– Для вас – самое, – возразила герцогиня. – Я хочу бивни.

– Я только их хранитель. Я не могу с ними расстаться.

– А я хранительница голубого бриллианта, – ответила Железная герцогиня. – Я выбираю бивни, Тембо Лайбон.

– Вы даже не сможете их поднять. Что вы будете с ними делать?

– Что-нибудь придумаю.

– Возьмите три других экспоната моей коллекции. Она покачала головой:

– Раз вы готовы с ними расстаться, они не стоят моего бриллианта.

– Я утверждаю, что стоят.

– Вы утеряли право на подобные утверждения, выкупив карты Аякса Второго, – возразила герцогиня. – А, по нашим правилам, вам запрещено покидать эту комнату, чтобы принести сюда имеющиеся в вашем распоряжении сокровища.

– Очень уж мне не хочется выступать против нашего радушного хозяина, – вставил Сын человеческий, – но она совершенно права, знаете ли.

Тембо Лайбон откинулся на спинку стула, глубоко задумался, не отрывая взгляда от своих карт. Наконец кивнул: масаи не отступают перед лицом опасности.

– Пусть будут бивни.

– Вот и отлично! – воскликнул Аякс Второй. – А теперь давайте поглядим, что у вас за карты.

Первым открыл их Сын человеческий: четыре туза и бубновая тройка.

– Не так уж и много, – прокомментировал Тембо Лайбон, выкладывая свою стрит-масть.

Все взгляды скрестились на Железной герцогине. Ее пластиковые губы разошлись в улыбке, обнажив титановые зубы. Карты она выкладывала на стол по одной: девятка пик, десятка пик, валет пик, дама пик, король пик.

С минуту Тембо Лайбон сидел как громом пораженный. Железная герцогиня тем временем сгребала выигрыш.

– Я выкуплю у вас бивни, – наконец вырвалось у него.

– Они не продаются.

– Вам же они ни к чему.

– Наоборот, редкий охотник может похвастаться такими трофеями.

– Вам-то они зачем? Вы же не выслеживали слонов на африканских равнинах.

– Но я выследила самого Тембо Лайбона и победила его в честном бою. – Железная герцогиня улыбнулась. – И бивни будут напоминать мне об этой победе. – Она поднялась. – Завтра я вернусь за ними с двумя помощниками. Пожалуйста, подготовьте бивни к перевозке.

– А как же мой корабль? – напомнил о себе Аякс Второй.

– Я с радостью продам его вам, – ответила Железная герцогиня.

– По балансовой стоимости?

– Плюс пятьдесят тысяч кредиток. – Вновь ее губы разошлись в улыбке.

– Это грабеж! – завопил Аякс Второй.

– Нет, – поправила она его, – это бизнес.

– Вы же знаете, что при себе денег у меня нет.

– Еще за пятьдесят тысяч кредиток я готова отвезти вас туда, где вы храните свои деньги, а потом привезти назад.

Аякс В горой что-то буркнул себе под нос, повернулся к Тембо Лайбону.

– Одолжите мне шестьсот тысяч. Я верну их в двадцать четыре часа.

– Уходите, – махнул рукой Тембо Лайбон.

– Я не могу уйти! – в отчаянии воскликнул Аякс Второй. – Мне нужен мой корабль!

– Уходите, – повторил Тембо Лайбон. – Я потерял больше чем корабль.

В конце концов Аяксы согласились на условия Железной герцогини и отбыли. На следующее утро она, как и обещала, вернулась, и впервые за более чем тысячу лет масаи расстались с огромными бивнями.

Четырнадцать дней спустя огромный метеорит пробил силовое поле, окружавшее гору Олимп, и разнес в клочья «Дом голубых огней», уничтожив в нем все живое. Тембо Лайбона удивило, что богу его предков потребовалось целых две недели, чтобы найти и покарать святотатца.

ПЕРВАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ (6303 г. Г.Э.)

Я сидел за столом, разглядывая нотариально заверенную голограмму Рогатого демона-рекордсмена, полученную с Анзарда IV, когда внезапно до меня дошло, что в кабинете я не один.

С порога на меня смотрел высокий, мускулистый здоровяк. Чернокожий, с короткой стрижкой, в модном костюме. Поскольку в мой кабинет заглядывали только издатели, я решил, что он ошибся дверью.

– Добрый день, – поздоровался я. – Вы заблудились?

– Вроде бы нет, – отозвался густой баритон. – Это департамент поиска, не так ли?

– Да.

– А вы – Дункан Роджас?

– Совершенно верно. – Я с любопытством всмотрелся в него. – Мы знакомы?

– Пока еще нет, но это недоразумение мы сейчас устраним. Меня зовут Букоба Мандака.

Он протянул руку, и я ее пожал. Большую и крепкую.

– Рад познакомиться с вами, мистер Мандака. Чем могу быть полезен?

– В секретариате мне сказали, что вы занимаетесь поиском. Это так?

– Поиском и установлением подлинности предметов культурного наследия, – уточнил я.

– Значит, именно вы мне и нужны. Позволите присесть?

– Не откажите в любезности. – Я указал на стул под древней голограммой легендарного охотника Никобара Лейна, позирующего над телом огромного бафлера, которого он только что завалил.

Он приказал стулу приблизиться, подождал, пока тот подлетит, развернул его и сел лицом ко мне.

– Мне нужна ваша помощь, мистер Роджас, и я готов щедро оплатить ваши услуги.

– Меня вполне устраивает моя работа в «Уилфорде Брэкстоне», мистер Мандака.

– Я знаю. Именно поэтому я вас и искал.

– Наверное, я выразился недостаточно ясно. Я полностью удовлетворен как работой, так и должностью. И не имею ни малейшего желания подавать заявление об уходе.

– Мне и не нужно, чтобы вы уходили с работы, – заверил меня Мандака. – Иначе вы лишитесь доступа к банку данных «Брэкстона». – Он наклонился вперед. – Я хочу, чтобы вы работали на меня, не покидая этого кабинета, в свободное время и выходные дни. При удаче вы управитесь за два вечера.

– Я не могу даже обдумать ваше предложение, не проконсультировавшись с руководством и не получив соответствующего разрешения.

– Руководство согласно. Разрешение я получил.

– Получили? – удивился я.

– Да.

– И чего вы от меня хотите?

– Я хочу, чтоб вы мне кое-что нашли, мистер Роджас. Потерянное очень, очень давно.

– Как давно?

– Не меньше трех тысяч лет тому назад.

– Три тысячи лет тому назад? – недоверчиво спросил я. – Это какая-то шутка? Видите ли, у меня полно дел и…

Он положил на мой стол голографический чек на двадцать тысяч кредиток.

– Чек выписан на ваше имя, вы можете получить деньги в любом отделении моего банка, после того как будут подтверждены ваши ретинограмма, костная структура и отпечатки пальцев. Это похоже на шутку, мистер Роджас?

Я взял чек, покрутил в руках. Похож на настоящий.

– Пожалуйста, продолжайте.

– Это только задаток. После того как вы найдете объект поиска, я переведу еще тридцать тысяч кредиток на любой указанный вами счет.

Я попытался скрыть удивление, задумчиво глядя на свои переплетенные пальцы и гадая, каким образом можно заработать столько денег за два-три вечера.

– Что вы ищете, мистер Мандака? – наконец спросил я. – И почему вы думаете, что я смогу вам помочь?

– Я ищу бивни Слона Килиманджаро, – ответил он.

– Я видел фотографии слонов в книгах и музеях, – признал я. – Но ничего не знаю о конкретном слоне, прозванном, как вы говорите, Слоном Килиманджаро.

– Знаете.

– Знаю? – В какой уж раз он меня удивил.

– Вы наверняка знакомы со справочником «Рекорды охоты», который издает «Уилфорд Брэкстон». На Земле уже выпущено четыреста девятое издание. Первые восемьдесят два выходили под маркой «Роуленд Уэрд», а триста двадцать семь, после того как «Брэкстон» приобрел «Уэрд», уже в вашем издательстве. В каждом из них, начиная с третьего, упомянут Слон Килиманджаро.

– Тут могут возникнуть проблемы, мистер Мандака. – Я нахмурился. – Наше последнее земное издание вышло почти семьсот лет тому назад, когда убили последнюю птицу. Поскольку новых рекордов быть не могло, отпала и необходимость подготовки новых изданий. В настоящее время мы заняты главным образом туманностью Альбиона.

– Но музеи и коллекционеры обращаются в «Брэкстон» для идентификации своих экспонатов, не так ли?

– Так, но наша информация по этим бивням устарела на семьсот лет.

– Должен вас поправить. Информация «Уилфорда Брэкстона» устарела более чем на три тысячи лет, – возразил «Мандака. – Если б я располагал более свежей информацией, то не стал бы предлагать вам пятьдесят тысяч кредиток за помощь в поиске бивней. Вы принимаете предложения? Компьютерное время и текущие расходы я оплачу отдельно.

– Давайте сначала обсудим объект поиска, а уж потом решим, целесообразно ли наше сотрудничество, – осторожно заметил я.

– Разумно, – кивнул он. – Но должен сразу предупредить, что я найму одного из ваших заместителей, если вы не согласитесь работать на меня. – Внезапно его глаза загорелись мрачным огнем. – Я не отступлюсь, мистер Роджас.

– Я понимаю, – хотя, по правде говоря, ничего не понимал. – Но мне нужна основополагающая информация. Как вам известно, мы фиксируем двести лучших образцов по каждому виду охотничьих трофеев. Как мне узнать, какие бивни принадлежали вашему Слону Килиманджаро?

– Он был самым большим слоном из когда-либо живущих на Земле.

– То есть и бивни у него были самые большие? Мандака кивнул.

– Если мне не изменяет память, на Земле существовали две разновидности слона. Какая из них ваша?

– Африканская.

– Одну минуту. – Я повернулся к маленькому кристаллу, что светился на моем столе.

– Компьютер?

– Жду… – ответил кристалл.

– Просмотри четыреста девятое земное издание, раздел «Слоны», подраздел – «Африканские».

– Просмотрено.

– Какая имеется информация по самым большим бивням?

– Левый бивень, двести двадцать шесть фунтов, правый бивень – двести четырнадцать футов… – Далее следовали длина, максимальный диаметр и прочие параметры.

– Это ваш слон, мистер Мандака? – осведомился я.

– Да.

– Компьютер, кому принадлежали бивни на год выпуска четыреста девятого издания?

– Неизвестно, – ответил компьютер.

– Какие-нибудь коллекционеры или музеи просили идентифицировать охотничьи трофеи, размером, весом и прочими параметрами близкие к этим бивням, после публикации четыреста девятого издания?

– Проверяю… Нет.

– Проверьте предыдущие издания и найдите последнего зарегистрированного владельца бивней.

– Проверяю… Последний зарегистрированный владелец – Тембо Лайбон с Беты Греко IX, также известной как Афиния. Он упомянут в триста двадцать втором издании, опубликованном в три тысячи сорок втором году Галактической эры. В триста двадцать третьем издании, выпущенном в три тысячи пятьдесят седьмом году Галактической эры владелец не значится.

– Благодарю. Отключайся. – Я повернулся к Мандаке. – Меня заинтересовало ваше предложение, мистер Мандака. Но я не могу взять ваши деньги, не предупредив, что шансы на успех ничтожны. Все-таки речь идет о паре бивней, исчезнувших три тысячи двести лет тому назад.

– Все остальные возможности исчерпаны, – печально вздохнул Мандака. – Где-то в ваших архивах, или в банках памяти компьютеров, или в поступающей к вам корреспонденции должна быть ниточка, потянув за которую мы найдем эти бивни.

– Давайте еще раз убедимся, правильно ли я вас понял. Вы предлагаете мне двадцать тысяч кредиток за попытку найти бивни. Если мне это не удастся, я должен вернуть деньги?

– Нет, если вы сделаете все возможное, что в ваших силах.

– А если я их найду, то получу еще тридцать тысяч кредиток? Он кивнул.

– Вам, разумеется, ясно, что работать над этим проектом я могу только по вечерам и в выходные дни?

– Да.

– Тогда, – я откинулся на спинку кресла, – я согласен. Мне потребуются все сведения, которыми вы можете поделиться со мной. Компьютер, запиши эту часть разговора.

– Записываю… – ответил компьютер.

– Итак, мистер Мандака, что вы можете сказать мне об этих бивнях?

– Едва ли больше того, что уже известно компьютеру. Я знаю, что Тембо Лайбон проиграл бивни в карты киборгу, известному под именем Железная герцогиня. Последнее упоминание о ней датировано три тысячи сорок третьим годом Галактической эры. Затем она исчезла.

– Информации о том, что с ней случилось, нет?

– Она была преступницей. – Мандака пожал плечами. – Врагов у нее, несомненно, хватало. – Он помолчал. – Если бивни не в музее – а память компьютера подтверждает это, – после Железной герцогини они могли сотни раз переходить из рук в руки. Я думаю, что попытки выяснить, что произошло с каждым из владельцев, бесполезны, тем более что многие из них жили на Внешних и Внутренних мирах, где подобные сведения неполны, неточны или вообще отсутствуют. И потом все они умерли, а бивни еще существуют. Так что единственный выход – проследить путь самих бивней.

– Откуда такая уверенность, что бивни до сих пор существуют?

– Если б они не существовали, я бы об этом знал. – По голосу чувствовалось, Мандака абсолютно уверен, что бивни где-то да есть.

– Откуда?

– Знал бы, – повторил он, всем своим видом показывая, что сей предмет дальнейшему обсуждению не подлежит.

– Мой следующий вопрос не имеет отношения к предстоящим поискам, но меня мучает любопытство: что вы намерены делать с бивнями, если я их найду?

– Купить их, – без запинки ответил он.

– А если нынешний владелец не захочет их продать?

– Продаст. – Вновь такая уверенность в голосе, что я предпочел воздержаться от дальнейших расспросов на эту тему.

– А какова их ориентировочная стоимость?

– Я думал, что этот вопрос надо адресовать вам. Вы же эксперт.

– «Уилфорд Брэкстон» только регистрирует охотничьи трофеи, но не продает их и не покупает.

– Я понятия не имею, сколько они могут стоить для музея или коллекционера, но сам готов заплатить за них два миллиона кредиток.

– Это огромная сумма. – Цифра произвела на меня должное впечатление.

– Бивни мне очень нужны, – ответил он.

– И последний вопрос. Сам слон умер чуть ли не семь тысяч лет тому назад. Бивни уже три тысячи лет как пропали. Почему вы разыскиваете их? Что заставляет вас выкладывать за них такие деньги?

– Если я вам скажу, вы мне скорее всего не поверите, – ответил Мандака.

– Возможно, – кивнул я. – Но почему бы не попробовать? Позвольте мне самому решить, верить вам или нет.

– Когда мы поближе познакомимся друг с другом, мистер Роджас.

– Это единственный ответ, на который я могу рассчитывать?

– Пока да. – Он поднялся и приказал стулу вернуться на прежнее место. – Не смею больше отрывать вас от работы, мистер Роджас. Я хочу, чтобы у вас хватило сил начать поиск бивней уже этим вечером.

– Как я свяжусь с вами, если найду бивни?

– Я дам о себе знать. – Он направился к двери, повернулся. – Мистер Роджас, мне очень нужно, чтобы вы их нашли. Вы, возможно, наша последняя надежда. Если вы их не найдете, у моего народа не будет будущего.

– Вашего народа? – удивился я. – Но вы же человек.

– Я масаи, – с гордостью и печалью ответил он. – Более того, я последний масаи.

И он ушел.

Прошло немало времени, прежде чем я вновь принялся за изучение голограммы Рогатого демона.

Вернувшись в кабинет после обеда, я закрыл дверь, приказал кушетке принять форму шезлонга, улегся на нее.

– Пожалуйста, легкая вибрация.

– Сделано, – ответила кушетка, и по всему телу я ощутил приятное покалывание.

– Прогрев поясницы.

– Сделано.

– Думаю, самое время полюбоваться окрестностями. Одна из стен мгновенно стала прозрачной, кабинет залили огни города. Моя одежда тотчас же изменила цвет, из яркой, в какой пристало находиться в помещении, превратилась в успокаивающе-коричневую.

– Премного благодарен. Компьютер? На столе засветился кристалл.

– К работе готов.

– Пожалуйста, восстанови в памяти мой сегодняшний разговор с Букоба Мандака.

– Восстановил.

– Тебе понятно, для чего меня наняли?

– Вас наняли, чтобы вы нашли бивни животного, известного как Слон Килиманджаро.

– Совершенно верно. Тебе придется найти другой источник информации, поскольку наше последнее издание выпушено семьсот лет тому назад. Если задача тебе понятна, что бы ты предложил?

– Раз бивни имеют официального владельца, они наверняка зарегистрированы в Главном реестре налогообложения владельцев собственности на Делуросе VIII, – ответил компьютер.

– Даже если они принадлежат юридическому лицу, освобожденному от уплаты налогов, к примеру музею?

– По закону даже освобожденные от уплаты налогов юридические лица должны предоставлять перечень имеющейся у них собственности.

Я обдумал его ответ, покачал головой.

– Мандака сказал, что я его последняя надежда. Если бы для обнаружения бивней хватило одного запроса в реестр, он бы их уже нашел.

– Проверка моего предложения займет меньше двух минут.

– Приступай, но я думаю, ты потратишь эти минуты впустую.

– Проверяю…

– А пока надо бы выяснить, как выглядят эти бивни, чтобы я смог их опознать, если увижу. Есть ли у нас голограммы?

– Нет. Только две фотографии, обе сделанные до наступления Галактической эры.

– Давай поглядим.

Передо мной в воздухе возникло изображение маленькой черно-белой фотографии.

– Пожалуйста, измени наклон.

Часть шезлонга под моей спиной приподнялась.

– Пожалуйста, увеличь изображение.

Фотография увеличилась втрое. Я увидел двух одетых в белое мужчин, каждый из которых поддерживал бивень, длина которого чуть ли не вдвое превосходила рост мужчины. Фотография исчезла, уступив место другой, на которой бивни уже стояли в музее.

– Какому же они принадлежали чудовищу! – вырвалось у меня.

– Они принадлежали слону, – уточнил мой эрудированный компьютер.

– Я хотел сказать, огромному слону, – пояснил я.

– Неизвестно.

– Неизвестно? – в недоумении повторил я.

– Справочная информация неполна, – ответил компьютер.

Вторая фотография уступила место странице «Африканские слоны» из четыреста девятого земного здания «Рекорды охоты».

– Пожалуйста, обратите внимание, что не указана ни дата смерти слона, ни фамилия охотника. Более того, для всех других слонов даны высота до плеча и длина от кончика хобота до кончика хвоста, а для Слона Килиманджаро эти замеры отсутствуют.

– Как насчет более ранних выпусков?

– Их нет ни в одном издании.

– Включая и самое первое, в которое были внесены размеры бивней?

– Совершенно верно.

Я обдумал слова компьютера.

– Значит, никто ничего не знал об этом слоне, когда человек еще не покинул Землю, а три тысячи лет тому назад бивни исчезли. – Я вздохнул. – Уж не слишком ли мало я запросил за такую работенку.

– Докладываю. В Главном реестре налогообложения владельцев собственности бивни Слона Килиманджаро не значатся.

– Другого я и не ожидал.

Фары частного аэромобиля едва не ослепили меня, и стена тут же стала светонепроницаемой, а одежды – яркими.

– Ладно. Давай выясним, что же нам известно о бивнях. Ознакомь меня с историей вопроса, начиная с их первого появления.

– Одна американская компания купила бивни на аукционе, состоявшемся на острове, называемом Занзибар, в тысяча восемьсот девяносто восьмом году Нашей эры*.22
  Наша эра (Н.Э./A.D. – anno Domini) ведется от Рождества Христова.


[Закрыть] По морю их доставили в Англию, где больший из них в тысяча восемьсот девяносто девятом году приобрел Британский музей. Меньший неоднократно перепродавался, а в тысяча девятьсот тридцать втором году также попал в Британский музей. В Британском музее они оставались до две тысячи пятьдесят седьмого года Нашей эры, когда их подарили Республике Кения и выставили для всеобщего обозрения в Национальном музее в Найроби. В две тысячи восемьсот сорок пятом году Нашей эры бивни переправили с Земли в Музей африканских древностей на Новой Кении. Они исчезли в шестнадцатом году Галактической эры, вновь появились на короткое время в восемьсот восемьдесят втором году на Альфа Беднари. Опять исчезли на долгие восемь столетий, чтобы возникнуть на Внешних мирах в личной коллекции Масаи Лайбона. В собственности потомке Масаи Лайбона они оставались до три тысячи сорок второго года Галактической эры, когда Тембо Лайбон их лишился. Затем следы бивней теряются. Согласно информации, полученной от Букобы Мандаки, Тембо Лайбон проиграл их в карты женщине, известной как Железная герцогиня, но эти сведения я подтвердить не могу.

– Любопытно, – протянул я. – Интересно, нет ли здесь какой связи?

– Не понял, – ответил компьютер.

– Разве Букоба Мандака не сказал, что он – масаи?

– Проверяю… Подтверждено.

– И одного из владельцев бивней звали Масаи Лайбон. Может, они имеют друг к другу какое-то отношение?

– Я должен это проверить по другому источнику.

– Пожалуйста, проверь. А пока ты этим занимаешься, попутно выясни, кто такие масаи.

– Проверяю… – Пауза длилась почти две минуты. – Полной информации нет, и я не могу утверждать наверняка, что они родственники. Однако вероятность того, что Букоба Мандака – потомок Масаи Лайбона, равна девяносто восьми и тридцати семи сотым процента.

– Пожалуйста, объясни.

– При жизни Масаи Лайбона во всей галактике насчитывалось две тысячи пятьсот масаи, и их число постоянно уменьшалось. Поскольку обычай требовал, чтобы женщина-масаи рожала только от мужчины-масаи, вероятность того, что Букоба Мандака – потомок Масаи Лайбона, составляет девяносто восемь и тридцать семь сотых процента.

– Кто такие масаи?

– До наступления Галактической эры человечество делилось на множество социальных и политических групп со своими законами и традициями. Масаи составляли одну из двух тысяч ста трех групп, населявших африканский континент.

– Я также обратил внимание, что у Масаи Лайбона и у Тембо Лайбона одна фамилия, а вот у Букобы Мандаки – другая.

– Лайбон – не фамилия, а скорее титул. На исчезнувшем земном языке суахили Масаи Лайбон означает Вождь, или Король масаи, а Тембо Лайбон – Вождь, или Король слонов.

– Означает что-нибудь на суахили Букоба Мандака?

– Нет.

Я обдумал полученную информацию.

– Если исходить из того, что Букоба Мандака потомок Масаи Лайбона и Тембо Лайбона, можем ли мы утверждать, что масаи проявляют интерес к этим бивням на протяжении последних четырех с половиной тысяч лет?

– Нет, – ответил компьютер. – Такой вывод правомочен лишь в отношении тех масаи, которые владели бивнями между тысяча семьсот первым и три тысячи сорок вторым годами Галактической эры.

– Но означает ли этот факт, что масаи имеют непосредственное отношение к истории бивней?

– Необязательно. Мы не знаем, как и почему бивни оказались у Масаи Лайбона, но стоили они наверняка немало. Возможно, семья продолжала их хранить, потому что рыночная стоимость бивней постоянно росла.

– Я не согласен. Мандака не хочет их продавать, он хочет их купить. – Я помолчал, нахмурился. – Хотелось бы знать, почему.