Электронная библиотека » Мазо де ля Рош » » онлайн чтение - страница 4

Текст книги "Штормовые времена"


  • Текст добавлен: 18 апреля 2022, 03:25


Автор книги: Мазо де ля Рош


Жанр: Современная зарубежная литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

IV. Ремонт

Под звон церковных колоколов барк, печально накренившись, медленно входил в порт в голубом и безмятежном заливе Голуэй. Впервые за десять дней прекратился стук насосов. Барабанные перепонки всех, кто находился на борту, смогли воспринять колокольный звон и птичье пение.

Аделина стояла на носу корабля, подставив лицо легкому бризу, принесшему теплые запахи земли. Ее ноздри затрепетали, и она негромко рассмеялась. В это время подошел мистер Уилмот и ее услышал.

– Вам повезло, что способны смеяться, мисс Уайток, – сказал он. – Для меня же это самое удручающее возвращение.

– Почему? – воскликнула она. – Разве вы не рады снова почувствовать запахи земли и услышать звон колоколов?

– Не Старого Света, – с горечью ответил он. – Не этих колоколов. Никогда не думал, что окажусь здесь вновь. Я хочу в Новый Свет.

– Ну, вы достигните его, если только наберетесь терпения. Вы же могли оказаться на дне моря. Благодарю судьбу, что я осталась в живых!

– Вы – это другое дело. Вы молоды и полны надежд.

– Но и вы не старый! Это просто такое настроение. Оно пройдет.

– Конечно, пройдет. Рядом с вами я не чувствую никакого уныния.

Няня стояла рядом с малышкой на руках в светлом одеянии, развевавшемся вокруг ее истощенной фигуры. Она впервые вышла на палубу после приступа морской болезни. Казалось, она едва способна стоять, не говоря о том, чтобы держать ребенка. Но ее глаза с нависшими веками сияли радостью при виде зеленой земли, а маленькая Августа тянула руки к чайкам, кружившим вокруг корабля.

Филипп прошелся по палубе.

– Багаж готов! – сообщил он. – Я не оставлю на борту ничего ценного.

– Капитан сказал, что все будет в сохранности.

– Хм! В любом случае нам понадобятся наши вещи. Пробоину не заделать в один миг.

– Ты не видел моих братьев? – спросила Аделина. – Они собрали вещи?

– Вот Шолто, пусть сам за себя отвечает. – Филипп сурово посмотрел на мальчишку.

Шолто был нагружен своими пожитками, сваленными в кучу. Его лицо сияло от радости.

– Не могу дождаться, когда вступлю на родную землю! – воскликнул он с подчеркнуто ирландским акцентом. – Хвала Господу, скоро буду спать в подобающей постели и есть подобающую пищу.

– Где Конвей? – спросила Аделина.

– Я не могу его растолкать. Он все еще в кровати. С ним Мэри Камерон.

– Господи помилуй! – воскликнула Аделина.

Филипп кинул на обоих предупреждающий взгляд. Мистер Уилмот тактично отошел, чтобы не слышать.

– Она собирает его вещи, – продолжил Шолто. – Он сказал, что слишком устал, и глупая девчонка ему поверила. Она верит всему, что он говорит ей, и делает все, что он велит.

– Я об этом позабочусь, – заявила Аделина.

Нетерпеливым шагом она быстро прошла по наклонной палубе, поспешно спустилась по трапу и прошла через узкий коридор, где большинство кают было отделено от чужих глаз только занавеской. Она стояла под дверью каюты Конвея и прислушивалась, но вокруг было столько шума и криков, что ничего не слышала. Она открыла дверь.

Конвей лежал, развалившись на койке, со счастливой улыбкой, его светлые волосы падали на лицо, а большие зеленоватые глаза следили за каждым движением Мэри Камерон, которая под его присмотром склонилась над чемоданом, тщательно упаковывая его туалетные принадлежности.

– Ну и ну! Чудное зрелище! – воскликнула Аделина. – Ах ты, ленивая свинья, Кон! Вставай-ка и сделай все сам! Мэри, тебе должно быть стыдно. Почему ты не помогаешь своей матери?

Мэри подняла вспыхнувшее лицо.

– Для матери все уже сделано, и она отдыхает до высадки на берег, – ответила она с легким вызовом.

– Тогда иди и сиди с ней. Разве тебе не известно, что нельзя оставаться наедине с молодым человеком в его каюте? Неужели ты объездила полмира и ничему не научилась?

– Мама велела мне бояться индейцев, китайцев и французов, – ответила Мэри. – Но не велела мне бояться ирландцев.

Аделина едва удержалась от смеха, но сурово продолжила:

– Значит, она ошибается, потому что они хуже всех. А сейчас беги. Если Кону понадобится помощь, я ему помогу. – И она вытолкнула Мэри из каюты.

Аделина подошла к брату, взяла его за ухо и наклонилась близко к его лицу.

– Кон, – спросила она, – ты обращался с этой девушкой дурно?

– Клянусь, я не говорил Мэри ничего такого, чего ты не слышала бы… или ее мать.

Она его отпустила.

– Слава богу! А сейчас вставай и собирай вещи.

Поднялась суматоха: с борта сходили те, кто не собирался покидать корабль до прибытия в Квебек. Они вышли со своими пожитками в руках, бледнее, чем когда отправлялись в путь. Кто-то был взволнован, кто-то несчастен, некоторые заливались слезами. Бедную домашнюю скотину выводили с корабля, некоторые животные были так слабы, что едва могли переставлять ноги. Впрочем, птица перенесла приключения легче грязного и растерянного скота. Козочка Мэгги, которую взяли для кормления Августы, была единственным исключением. Казалось, она нисколько не страдала, а стучала копытцами, позвякивая колокольчиком.

Бони тоже хорошо перенес путешествие. Он покинул судно, сидя на плече Аделины. Его клюв был открыт в подобии торжествующей улыбки, а темный язык изумлял толпу, вскоре собравшуюся вокруг Аделины.

– Лучше носить его в клетке, – заметил Филипп.

– Безусловно, да, – согласилась она. – И я бы посадила его туда прямо сейчас, но клетка далеко, у стюардессы, а нести ее тяжело.

По правде говоря, она наслаждалась впечатлением, которое они производили. Она улыбнулась толпе и кивнула, отчего та пришла в восторг.

– О, смотри, красивая леди с птицей! – крикнул кто-то. – Иди быстрее! Такого мы еще не видели.

Толпа росла. Если вид Аделины с попугаем привлекал, то няня в ее одеянии с наряженным в белое ребенком, державшим в руках красивую восковую куклу, вызвала восторженные возгласы. Двое ирландцев, Д’Арси и Брент, проталкивались сквозь толпу. Пэтси услышал о коляске, которую можно нанять, и вскоре c грохотом несся по булыжной мостовой в экипаже, запряженном дряхлой серой лошадью.

Аделина разыскала юных племянниц священника и спросила, где они остановятся на время ремонта. Девушки были обвешаны узлами и уже не выглядели столь яркими и розовощекими, как в начале пути. В городе у них жил друг, у которого они оставят вещи, затем пройдут десять миль пешком до дома своего дяди, где и проведут ночь. А после этого отправятся домой, чтобы встретиться с родителями. В ожидании этих перспектив они были скорее напряжены, чем счастливы.

– Уверена, последнее прощание почти убило нашу мать, – сказала старшая девушка, – а следующее будет еще хуже. Но она подумает, что с нашей стороны жестоко, если мы не вернемся повидать ее.

– Так хочется побыстрее ее увидеть! – воскликнула другая. – Ее, и папу, и всех младших. Конечно, будет чем напугать их до смерти.

– Не делайте этого, – сказала Аделина. – Скажите ей, что на корабле отвалилась одна маленькая досочка, но капитан настолько придирчив, что привез нас в Голуэй, чтобы все исправить. Скажите ей, что я присматриваю за вами и буду это делать до тех пор, пока мы не сойдем на сушу в Канаде.

– Да, миледи, – согласились они, продемонстрировав свои прекрасные зубы. – Мы передадим ей, что вы сказали. И не скажем ни одного слова, которое напугало бы ее.

Аделина посмотрела, как тащат они свои узлы прочь. Теперь она подумала о миссис Камерон и Мэри. Она вздохнула, внезапно почувствовав груз ответственности за все эти слабые создания.

Она увидела Филиппа, подсаживавшего мать и дочь в экипаж. Няня и Гасси уже сели. Он крикнул:

– Поторопись, дорогая! Уедем отсюда.

Коляска загремела по булыжной мостовой в сопровождении толпы зевак. Многие в толпе были мальчишками и девчонками, которые подпрыгивали и визжали от восторга. Филипп и юные Корты шли пешком. Филиппу не нравилось участвовать в подобной процессии, но его шурины подыгрывали толпе жестами и грубыми шутками.

Позже, выглянув из окна своей спальни, Аделина увидела на улице драку. Мальчишки-посыльные, разносчики, попрошайки – все кричали и дрались на кулаках и палках. Собаки лаяли и выли. Неожиданно появился полицейский отряд, и драка утихла. Толпа рассеялась в переулках и подворотнях. Субботний покой умиротворил улицу.

Филипп наблюдал за происходящим из-за плеча Аделины с насмешливой улыбкой.

– Забавные людишки этот твой народ, – заметил он, когда все закончилось.

– Они таковы, какими их создал Бог, – ответила она, защищаясь.

– А ты уверена, дорогая, что это был именно Бог?

– Ну, возможно, Ему немного помогли со стороны.

Он поцеловал ее:

– Господи, как я буду благодарен тебе, когда все это закончится и мы обустроимся в Квебеке.

– Я тоже. Ты никогда не угадаешь, что сказал мистер Уилмот, когда мы сошли на берег.

– И что же?

– Он сказал: «Вы знаете, я никак не ожидал, что снова ступлю на эти острова. Надеюсь, больше этого не случится». И вид у него был мрачный – как у героя романтического романа. Я старалась, как могла, чтобы возбудить привязанность между ним и миссис Камерон, но, кажется, это безнадежно.

– Вдова, страдающая от морской болезни, непривлекательна, – сказал Филипп. – И, судя по взглядам, которые он бросает, он скорее привязан к тебе. Ему стоит быть осторожнее.

– Этот старый трезвенник! – засмеялась Аделина. – Он совершенно не в моем вкусе. Но он мне нравится как знакомый, и я надеюсь, что он поселится в Квебеке возле нас.

– Думаю, мы должны сообщить твоим родителям, что мы здесь, – резко поменял тему Филипп. – На ремонт уйдет не меньше недели, и если они узнают об этом из других источников, то будут несколько шокированы.

– Нет, нет, – запротестовала Аделина. – Я не вынесу еще одного прощания! Это может быть не к добру.

– Мы можем попросить их не приезжать.

– Ничто не остановит мою мать. И отца тоже. Он может приехать и устроить скандал, например, начнет бранить капитана за то, что у того нет корабля попрочнее.

– Но они могут узнать об этом из газет, – возразил Филипп.

– Я готова рискнуть. На следующей неделе они едут с визитом к моему деду… У них не будет времени на газеты.

Итак, она добилась своего, и они приступили к странной интерлюдии в путешествии. Они исследовали улицы серого старого городка. Филипп и мистер Уилмот ходили на рыбалку. Аделина с братьями и Мэри Камерон блуждали по горным тропам Клэра[7]7
  Клэр – графство в Ирландии.


[Закрыть]
или по берегу залива и приносили домой полные карманы ракушек для маленькой Августы. Каждый день они ходили на корабль, чтобы посмотреть на работу плотников. Каждый день со всех концов провинции съезжался народ, чтобы подивиться на корабль. Славно было наблюдать за тем, как они танцевали весенними вечерами на палубе. У них были стройные ноги и испанские лица. И никогда до того на этом судне не было столько веселья.

Наступил сезон туманов и моросящих дождей. На палубе больше не танцевали. Дни тянулись медленно. Капитан обещал уложиться с ремонтом в десять дней, но прежде чем судно было готово к отплытию, прошло две недели. Перед вторым отправлением в путь всех охватило странное и довольно мрачное беспокойство. Пассажиры теперь слишком хорошо были осведомлены о несчастьях, которые могли с ними случиться. Их вера в качество судна пошатнулась.

В воскресенье перед отплытием они отправились в церковь. Аделина, Филипп, мистер Уилмот и миссис Камерон пошли в готическую церковь аббатства, где прекрасные сводчатые арки и скульптурные надгробия были почти не видны под слоями побелки, а прихожане расселись. Ирландцы Д’Арси и Брент вернулись из католической часовни и рассказали, как не смогли попасть внутрь на мессу и им пришлось преклонять колени в церковном дворе, заполненном народом. Конвей, Шолто и Мэри бродили по побережью. Они умоляли отпустить их из церкви, а миссис Камерон ни в чем не отказывала дочери. К тому же она слышала, что в городе свирепствует лихорадка, и, конечно, считала, на берегу с мальчиками, присматривающими за ней, Мэри будет в большей безопасности.

Настал час отплытия, и по булыжной улице двинулось все скопление предметов, вынесенных с корабля, – багаж стучал и гремел по камням. Скотину тащили, тянули и подгоняли в трюмы – все, кроме козочки Мэгги, которая взбежала по трапу так же весело, как и сбежала. После нескольких недель, проведенных на суше, няня казалась менее изможденной, но, когда она скользнула на корабль, крепко прижимая к себе ребенка, ее лицо выражало дурное предчувствие. Гасси, в свою очередь, вцепилась в куклу, наряженную в шелковые кринолин и шляпку. Кукла была большая и слишком тяжелая для крошечных детских рук, и когда няня стояла с девочкой на корме, пристально вглядываясь в вспененную воду, а судно отходило от пирса, Гасси наклонилась и позволила кукле упасть за борт. Она лукаво посмотрела в лицо няне.

– Ушла, – заметила Гасси, и это было первое слово, которое она произнесла.

На мгновение розовое лицо усмехнулось им из пены, кринолин на секунду вздулся, и все исчезло. Няня разразилась бурей упреков на хинди. Она грозно прошипела их Гасси и даже потрясла ее, но Гасси знала, что няня – ее рабыня.

Вышло яркое солнце, позолотив последние мгновения отплытия. Паруса приняли в себя немного бриза, словно пробуя его на качество, потом наполнились и развернулись, белые и округлые, перед мачтами. Теперь на палубе не было жуткого крена, по ней лишь пробегала трепетная, счастливая дрожь, когда «Аланна» поднималась и опускалась на невысоких волнах.

Филипп и Аделина стояли, взявшись за руки, и смотрели на землю. Город, горы Клэр, движущиеся фигуры – все это было так четко, как нарисованная перед ними картина. Они увидели высокую темноволосую женщину, загонявшую свинью в море. Она привязала веревку к ее задней ноге, подоткнула юбки и зашла следом. Женщина принялась тереть свинью изо всех сил, а та визжала так, что, казалось, раскалываются небеса. Затем они увидели, как женщина выгнала свинью на берег, уже белую, как жемчужина, вся грязь осталась в воде, – просто поросячий ангел.

– Ой, какая прелестная свинка! – воскликнула Аделина, смеясь от восторга. – Жаль, что мои братья не увидели это. Почему они не поднялись на палубу? Знаешь, Филипп, маленькая Мэри чудесным образом поправилась. Видел ты, как она помогала матери обустраиваться и поить ее чаем. Смотри-ка! Почтовая карета и лошади. Боже милостивый, Филипп, это же мои отец с матерью и крошка Тимоти с ними! И все лошади в мыле.

Ее голос сорвался на крик:

– Филипп, останови корабль!

Мгновение он застыл в оцепенении. Он видел, как его тесть спрыгнул с козел, кинул кучеру поводья и помог жене сойти. Он видел, как тесть снял шляпу и помахал ею, жестами призывая корабль остановиться. Расстояние между ними неумолимо увеличивалось. Филипп пробежал по палубе несколько шагов и остановился.

– Капитан никогда этого не сделает, – сказал он.

– Он должен, – заявила Аделина и полетела в рулевую рубку, где стоял за штурвалом первый помощник. – Ах, мистер Григг! – вскричала она. – Вы должны повернуть назад! Там, на пирсе, мои отец и мать приехали, чтобы еще раз взглянуть на меня. Я не могу их так оставить!

– Это невозможно, – заявил он. – Я не могу повернуть назад даже ради королевы Англии. Это против всех правил.

– Я беру ответственность на себя!

– Но я не могу вам этого позволить!

– Отдайте мне штурвал!

– Я не могу вам этого позволить.

Аделина схватила штурвал и попыталась его повернуть. Она была сильной и действительно начала менять курс корабля.

Офицер в панике закричал:

– Что вы делаете? Дамочка, вы ведете нас на скалы! Отпустите штурвал!

Подошел Филипп и взял ее за запястья.

– Пойдем отсюда, – сказал он. – Я говорил с капитаном. Он не сможет повернуть. Пойдем и помашем твоим родителям, а то будет слишком поздно.

Она разразилась слезами и, вырвавшись, с плачем побежала от него по палубе. Слезы ослепили ее, и сперва она видела лишь размытые очертания своих родителей на пирсе. Когда фигуры стали яснее и четче, она с ужасом увидела, насколько они уменьшились.

Ее грозный отец казался куклой, махавшей кулаком вслед удалявшемуся кораблю. Или ей? Возможно, она никогда и не узнает, кому именно. Вдруг последнее, что она видела на земле, – как отец грозит ей и кораблю кулаком? Аделина прижала ладони к дрожавшим губам и стала посылать быстрые воздушные поцелуи удалявшимся фигурам родителей и младшего брата.

Подле себя она увидела Джеймса Уилмота. На его мрачном лице возникло странное выражение.

– Милая девочка, не плачьте. Я этого не вынесу, – сказал он ей с какой-то новой интонацией. – Пожалуйста, не плачьте!

В этот момент с другой стороны к ней подошел Филипп. Пытаясь отвлечь ее от горьких мыслей, он спросил:

– Где Конвей и Шолто? Они должны прийти и помахать на прощание.

– Слишком поздно! Слишком поздно!

– Я приведу их.

– Как знаешь.

Тем временем парусник подхватил свежий ветер. Он, словно с радостью, накренился, и земля скрылась, а когда снова стала видна, то оказалась далеко, и ничего было не разглядеть.

Мистер Уилмот предложил Аделине руку.

– Позвольте проводить вас до каюты? – спросил он.

– Благодарю вас. – Она с признательностью приняла его помощь.

– Надеюсь, вы простите и забудете то, что я говорил вам минуту назад, – сказал он. – Я одинок и очень ценю вашу дружбу. Я был тронут вашими слезами. Но… я не имел права говорить… то, что я сказал.

– Вы очень добры, – ответила она. – Вы – друг. В этом все дело.

И ее глаза ласково посмотрели на него из-под влажных ресниц.

V. Второе путешествие

Когда Аделина вошла в свою каюту и осознала, что в этой каморке ей предстоит еще одно путешествие, она на мгновение ощутила отчаяние. С чем еще придется столкнуться им с Филиппом? Отправляясь в неизвестность, они оставили позади все, что знали и любили. Сейчас ей это было понятнее, чем в первый раз. Ее вновь мучила мысль о матери, рыдавшей на пирсе. Даже отец на мгновение показался ей жалким.

Ей трудно было заставить себя начать распаковывать вещи. Сперва она посмотрит, как поживают няня с Гасси. Аделина пересекла коридор и заглянула к ним. Няня лежала пластом на койке. Ее запястье с несколькими серебряными браслетами лежало на лбу. Из-под этого укрытия на Аделину смотрели томные темные глаза.

Аделина, хорошо владевшая диалектом няни, спросила:

– Тебе уже нехорошо?

– Нет, мэм-сахиб, я немного отдохну. Возлюбленное дитя хорошо себя чувствует и вполне счастливо.

– Да, понимаю. И все же, думаю, вам будет лучше на палубе. Малышка может играть там с ракушками.

При этих словах Гасси взяла по одной ракушке в каждую руку, громко рассмеялась и приложила их к ушам. Ее лицо стало восторженным, она стала вслушиваться в шепот моря.

– Я сейчас же отведу ее на палубу, мэм-сахиб, – сказала няня, приподнимаясь на локте с выражением терпеливой покорности судьбе, и снова упала на подушку.

– Здешние запахи вредны для вас обеих, – твердо продолжила Аделина, окинув взглядом каюту. – Где кукла? – спросила она. – Не вижу.

По лбу няни застучали браслеты.

– Я убрала куклу в надежное место, мэм-сахиб.

– Куда?

– В коробку с пеленками, мэм-сахиб.

– Это правильно. Она еще слишком мала, чтобы оценить ее сейчас. Сохраним куклу на потом.

– Ушла, – произнесла Гасси.

– Она что-то сказала? – спросила Аделина.

– Нет, мэм-сахиб. Она пока не говорит ни слова.

Возвращаясь, Аделина встретила в коридоре миссис Камерон. Все еще одетая в доломан и капор, та повернула к Аделине свое лицо, отягощенное упреками и жалостью к себе.

– Полагаю, Мэри сейчас где-то с вашими братьями, – сказала она. – Прежде я никогда не видела, чтобы девушки так менялись. Она почти никогда раньше не покидала меня, но сейчас я в половине случаев не имею представления, где она.

Сочувствие Аделины, прежде направленное на мать, вдруг обратилось на дочь.

– Ну, в конце концов, Мэри очень молода, – сказала она. – Ей нужно немного развлечений.

– Развлечения! – с горечью повторила миссис Камерон. – Развлечения! Как она может развлекаться после всего, что мы пережили!

– Нельзя же ожидать от ребенка вечного траура, – довольно резко ответила Аделина: она устала, а миссис Камерон в своей черной шляпке и доломане была чересчур уныла. Неудивительно, что девушка предпочла компанию молодых людей.

– Ей почти шестнадцать. Скоро она станет женщиной. Похоже, она этого не осознает. Я все время ей это говорю, но она очень ветрена.

– Не так давно я видела, как она очень бережно несла вам чашку чая.

Миссис Камерон вспылила.

– Я надеюсь, вы не намекаете на то, что я не ценю собственного ребенка, миссис Уайток! Она – все, что у меня осталось на свете. Я думаю только о ней! Я скорее тысячу раз умру, чем допущу, чтобы с ее головы упал хоть один волос.

– Вам бы не помешало на время отвлечься от мыслей о ней, – ответила Аделина.

Миссис Камерон разрыдалась.

– О, я не имела в виду, что вы неидеальная мать! – воскликнула Аделина. – Я сейчас же пойду и найду для вас Мэри. Пожалуйста, идите и ложитесь, а я в мгновение ока пришлю ее к вам.

Миссис Камерон, спотыкаясь, вернулась в свою каюту. Аделина подошла к каюте Конвея и Шолто и прислушалась. Внутри царила тишина. Она вошла.

Посреди каюты стояли два чемодана. На нижней койке валялись разные мелочи. Но что это на подушке? Она нагнулась поближе, чтобы посмотреть, и почему-то ее сердце забилось быстрее.

К подушке был приколот конверт, адресованный ей и подписанный лучшим школьным почерком Шолто. Открывая его, она дрожала, хотя и не знала, что именно ей предстоит прочесть. Разорвав конверт, она прочитала:

Моя дражайшая сестра!

Конвей заставляет меня это писать, потому что считает себя человеком действия, а меня – человеком письма. Пишу в отеле, в ночь перед отплытием корабля. Мы взойдем на борт с багажом, а затем воспользуемся суетой, вернемся на пристань и скроемся в городе, пока вы не уйдете. Дорогая Аделина, прости нас за то, что не отправились с тобой в Квебек. Во время путешествия мы тысячу раз мечтали вернуться в Ирландию. Когда корабль повернул к дому, это казалось чудом, ведь мы так тосковали по дому.

Дальше должен был написать сам Конвей, но ты же знаешь, какой он лентяй. Мэри тоже решила не ехать в Канаду. Она решила остаться в Ирландии и выйти замуж за Кона. Мне бы очень не хотелось оказаться на его месте, когда они с Мэри, рука об руку, предстанут перед папой. Мэри пыталась писать, но она только плачет и ужасно портит бумагу. Так что, дорогая сестра, пожалуйста, сообщи миссис Кэмерон эту новость со всей возможной деликатностью и сочувствием. Мэри говорит, что это будет для нее настоящим ударом, но, поскольку счастье дочери всегда было для нее главным, она смирится с этим, как только все обдумает.

Когда вы прибудете в Квебек, пожалуйста, погрузите весь наш багаж (конечно, включая и багаж Мэри) на корабль, идущий на восток, и напишите точный адрес. Мы ничего не хотим терять, тем более что после всех расходов на нас с Коном отец долгие годы станет нам их припоминать.

Мэри напишет матери длинное письмо и отправит с ближайшим судном. Конвей тоже напишет.

Все трое, мы желаем вам доброго пути – без штормов и течей – и славной жизни в Квебеке.

Вечно любящий твой брат

Шолто.

Дочитав письмо, Аделина застыла как вкопанная. Ее охватила паника. Захотелось убежать в свою каюту, спрятаться под одеяло, натянуть его себе на голову и оставаться там, пока корабль не прибудет в Квебек. Вскоре ее охватило недоверие и облегчение. Это же шутка! Ее братья большие шутники. Это не может быть правдой. Она найдет Пэтси О’Флина, и, возможно, он узнает, где спряталась эта троица.

Аделина быстро пересекла коридор и спустилась по крутому трапу в общую каюту. Там, в общей каюте, пассажиры третьего класса все еще устраивались для путешествия, развязывали узлы, пакеты с едой, пили из жестяных кружек, которые наполняли чаем два босоногих юнги. В одном углу прилично выглядящая шотландка собрала вокруг себя выводок детей и сунула каждому по большой булке. Она кормила их, прижимая к груди младенца.

– Вы не знаете, где находится мой слуга? – спросила ее Аделина. – Пэтси О’Флин, тот, что во всей своей одежде, с лохматыми бровями?

Женщина махнула булкой, которую держала в руке.

– Да вон там, рядом с курами. Хотите, приведу его к вам, мэм.

– Нет, благодарю. Я сама дойду.

Пэтси непринужденно развалился на своем громадном пальто, которое он расстелил на клетках с курами. Под аккомпанемент кукареканья и кудахтанья он жевал кусок хлеба с сыром. Козочка Мэгги каким-то образом сорвалась с привязи и стояла у него в ногах, пожевывая один из его болтавшихся шнурков. Эта парочка являла собой картину совершенной беспечности.

– О, Пэтси, дружище! – воскликнула Аделина. – Я получила письмо от господина Шолто, он пишет, что они вернулись в город и с ними – юная мисс Камерон. И мысли не допускаю, что это так, потому что это убьет ее бедную мать, а мои братья окажутся виноваты. Они что-нибудь тебе говорили о побеге домой?

– Да много раз говорили, мол, дьявол побери этот корабль, и они надеются больше никогда его не увидеть.

– Но ты должен был сказать мне об этом!

– Ай, я думал, что они просто болтают. Говорите, что и девица с ними убежала?

– Да.

Маленькие глазки Пэтси сверкнули:

– Правду сказать, я совсем не удивлен, потому что видел ее с ними на берегу в прошлое воскресенье и сказал себе, что она слишком вольно ведет себя с мистером Конвеем, проводя с ним много времени. Говорите, они совсем ушли с корабля?

Она лишь зря тратила время на разговор с Пэтси. Аделина торопливо поднялась по трапу и наверху столкнулась с Филиппом. И каждый увидел на лице другого беспокойство.

– Что ты узнал? – спросила она.

– Один матрос рассказал, что видел, как твои братья и Мэри Камерон незадолго до нашего отплытия порознь возвращались в город.

– Господи, почему он ничего нам не сказал?

– Он думал, мы знаем. Когда он увидел подъехавшую карету, то решил, что их встречают. А как ты узнала?

– Получила письмо. – Она достала из кармана конверт и передала Филиппу в руки.

– Выпороть бы этих юнцов, – произнес он, прочитав письмо.

– Ах, если бы они не взяли с собой Мэри! Как мы сообщим эту новость ее матери?

– Ты поступила дурно, Аделина, поощряя их дружбу. Ну и кашу же ты заварила.

Она схватилась за перила, по ее щекам покатились две слезы.

– Я знаю… но уже слишком поздно, – произнесла она дрожащим голосом, а затем через мгновение выпалила: – Мы должны вернуться за ними! Я оплачу расходы из собственного кармана.

– Аделина, прислушайся к голосу разума! Если бы эти трое прохвостов ждали на берегу, когда их подберут, то мы смогли бы это сделать за круглую сумму из твоего кармана. Но они не хотят возвращаться на корабль. Без сомнения, сейчас они уже далеко.

– Что же мне делать? – простонала она.

– Тебе придется пойти и рассказать миссис Камерон, что натворила ее дочь. В конце концов, это ее вина. Если бы девушка была хорошо воспитана, ей такое и в голову не пришло бы.

– Филипп, дорогой, не мог бы ты сообщить новость матери?

Предложение его ошеломило.

– Я не могу, – сказал Филипп. – Нет, я не могу. Это придется сделать тебе.

– Хорошо, ты постоишь рядом, на случай, если… – заколебалась она.

– На случай чего? – холодно спросил он.

– Она же будет ужасно расстроена. Скорее всего, упадет в обморок.

– Я буду стоять на некотором удалении – в пределах досягаемости, но скрывшимся от глаз.

– Этого достаточно… Как ты думаешь, может, лучше написать ей письмо, как это сделал Шолто?

– Попадись только мне в руки эти мальчишки, я бы их! Да, напиши ей письмо, если тебе это больше нравится.

– Может быть, ты напишешь письмо? – предложила Аделина. – Думаю, письмо от тебя она воспримет лучше.

– Я не умею писать письма, – раздраженно заметил он. – Зато ваша семья превосходно с этим справляется.

Филипп взял Аделину за руку:

– Пойдем в салон, я дам тебе бокал шерри. Он придаст тебе сил.

В маленьком помещении, удостоенном столь громкого имени, Аделина потягивала шерри, печально размышляя о том, что же ей делать. В какой-то момент она восклицала: «О, молодые негодяи!» или «О, бедная мать!», а затем: «Лучше бы корабль утонул со всеми нами!»

Однако шерри пошел ей на пользу, и в конце концов она вскочила и воскликнула:

– Сейчас же сделаю это и покончу с ним!

Филипп сопроводил ее до двери каюты миссис Камерон. Она постучалась, дрожа всем телом.

– Да? – послышался голос из каюты.

– Миссис Камерон, мне нужно кое-что вам сказать.

– Входите.

Миссис Камерон разбирала вещи, вид у нее был по-прежнему обиженный. Аделина спокойно начала:

– Некоторое время назад вы предположили, что Мэри куда-то удалилась с моими братьями. Вы были правы, так и есть.

Мать Мэри уставилась на Аделину.

– Она удалилась с ними, – продолжила Аделина. – Прямо с корабля домой.

– Вы с ума сошли? – осведомилась миссис Камерон. – Что за чушь вы несете?

– Это правда. Они покинули корабль, Мэри и два моих младших брата. Но они возвращаются домой. Она будет в полной безопасности.

Миссис Камерон страшно побледнела. Она поднесла руку к горлу и спросила:

– Кто вам это сказал?

– Я получила от Шолто письмо. А моему мужу один матрос рассказал, что видел, как они направлялись в город.

– Покажите мне письмо, – хрипло прошептала миссис Камерон.

Аделина протянула ей конверт. Миссис Камерон впилась в него глазами так, как будто хотела оторвать написанные слова от бумаги. Потом, пошатываясь, прошлась по каюте, но тут же овладела с собой. И в гневе уставилась на Аделину, уперев руки в бока.

– Это вы виноваты! – закричала она. – Это вы во всем виноваты! Вы их поощряли. Вы упросили меня позволить Мэри гулять с этим безнравственным мальчишкой! О-о! – Пораженная возможными последствиями ситуации, вскричала она. – О-о-о! Что он с ней сделал! Моя маленькая овечка! Она была чиста, как снег, пока мы не взошли на борт этого проклятого корабля! Неужели нельзя хоть что-нибудь сделать?! Где капитан?

Она протиснулась мимо Аделины, оттолкнула удерживавшую ее руку Филиппа и выскочила в коридор. Перегородки были столь тонкими, что вспышка ее гнева вызвала всеобщий ужас. Со всех сторон сбегались люди (некоторые подумали, что на корабль обрушились новые несчастья), а Аделина и Филипп следовали за миссис Камерон, с горечью понимая, что произошло на самом деле.

– Что такое? Что такое, мадам? – спросил капитан Брэдли, вышедший навстречу миссис Камерон.

Она бросилась к его плечу.

– Спасите ее! Спасите мою маленькую девочку! – истерически зарыдала она.

– Где она? – спросил он своим зычным голосом.

– Там! – Она показала в сторону суши. – Она покинула корабль вместе с этими ужасными ирландскими мальчишками! Призываю всех в свидетели, что она была чиста, как первый снег! О, что же мне делать?

– Что все это значит? – потребовал капитан Брэдли ответа у Филиппа.

– Девушка сбежала с моим юным шурином, парнем восемнадцати лет, – резко ответил тот. – Но если верить сказанному в письме, они направляются прямо в дом его отца.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации