Текст книги "Суд теней"

Глава 6

Чиджиоке встретил незнакомцев без улыбки. Когда мы подошли ближе, он сидел на заборе, как на насесте, и меланхолично напевал себе под нос какой-то мотивчик. Насколько я могла предположить, он уже встречался с Финчем и Спэрроу раньше, и, судя по опыту моего краткого общения с этой девицей, она успела произвести на Чиджиоке неприятное впечатление. Садовник сердито уставился на Спэрроу, даже не взглянув на Финча.

– Можете оставаться на месте, по ту сторону забора, – вместо приветствия произнес он. Потом бросил на меня быстрый взгляд и улыбнулся. – Конечно, тебя, Луиза, это не касается: тебе тут всегда рады.

– Да, Холодный Чертополох с годами подрастерял свою любезность и учтивость, – произнесла Спэрроу с нарочито театральным смешком.

Меня не прельщала идея неуклюже перелазить через забор, выставляя себя дурочкой, поэтому я подошла как можно ближе к тому месту, где сидел Чиджиоке.

Финч остановился на приличном расстоянии от нас и перевел взгляд своих больших темных глаз на сестру.

– Очевидно, моя близняшка хочет сообщить, что мы прибыли на заседание Суда. Мы не ожидаем от вас гостеприимства, но, мне кажется, будет правильно, если вашему работодателю сообщат о нашем появлении.

Чиджиоке кивнул и снова водрузил картуз себе на голову.

– Очень вежливо с вашей стороны.

– Ну-ну, будь великодушен, – приторно-сладко протянула Спэрроу, захлопав ресницами. Чиджиоке же продолжал сверлить ее взглядом. – Мы проделали такой долгий путь и так устали! Неужели нам нельзя выпить хоть чашечку чаю? Глоток бренди?

– Ха! – фыркнул он, отворачиваясь. – Нет.

– Вообще-то, нам не требуется твое разрешение. У нас есть право прохода.

– Ох, леди, вы можете иметь полное право в своем мире и в моем, можете даже вырезать его у себя на лбу, мне все равно. Я скорее приглашу скорпиона в свой сапог.

Он махнул рукой, и мне пришлось, наплевав на изящество, снова карабкаться через шаткий забор. По крайней мере, Чиджиоке протянул руку, чтобы помочь мне, хотя так и не оторвал глаз от нарядно одетых близнецов за моей спиной.

– Не доверяй им, – прошептал он, помогая мне спуститься. – Ни этой грубиянке, ни тому, с дружелюбной улыбкой. Они не наши и здесь не для того, чтобы помочь, что бы они там ни говорили. Помалкивай и держись поближе к дому. Миссис Хайлам говорит, что, пока тут будет проходить заседание Суда, в доме все будет вверх дном. Это все очень опасно, девушка, и нам лучше держаться вместе.

Я кивнула, не поднимая головы. У меня и так было полно проблем, мне не нужны были еще и эти сложности.

Мы не успели и шагу сделать в сторону дома, когда я заметила какую-то тень, которая двигалась к нам с огромной скоростью. Она то появлялась, то исчезала, незаметно прыгая вперед и возникая всякий раз все ближе и ближе. Она издавала тихий треск, словно при каждом появлении разрывала невидимый барьер. Чиджиоке это ничуть не обеспокоило, но я услышала, как застонала Спэрроу.

Когда тень приблизилась настолько, что уже можно было до нее дотронуться, она приняла наконец материальную форму. Мистер Морнингсайд вышел из черного и зыбкого портала, поправил изящный узел нашейного платка и, не останавливаясь, направился к забору и ожидавшим за ним близнецам. Проходя мимо, он едва заметно подмигнул нам.

– А вот и сам Зверь! – воскликнула Спэрроу, покачав головой. – Мы как раз о тебе говорили. Тебе не икалось?

– Да вроде нет, – ответил мистер Морнингсайд.

Их появление, казалось, его ничуть не расстроило, и он беспечно облокотился на забор и принялся рассматривать близнецов. Его золотистые глаза азартно блестели. Хозяин дома был выше близнецов, хотя и ненамного. Он принялся задумчиво полировать ногти о полосатый сюртук, наслаждаясь теплом, как ленивый кот. Мне было очень странно видеть его вне дома, на ярком солнце, – все равно что видеть, как рыба комфортно чувствует себя на суше.

– Мне показалось, что начинается серьезное несварение желудка, – обронил он, – но потом я понял, что это прибыли наши уважаемые гости. Присутствие обитателей Надмирья выворачивает внутренности, не так ли? – Оживившись, он повернулся ко мне и склонил голову набок. – Ты тоже это почувствовала, Луиза? Тебя наверняка что-то тревожило, предупреждая об их присутствии?

– Я действительно почувствовала холод, были какие-то странные ощущения, – признала я, пожимая плечами. – Меня не столько тошнило, сколько морозило. А потом я увидела огромное светящееся тело, которое падало с неба прямо на поле к востоку от дома.

– Морозило? – переспросил он, приподняв бровь.

Я указала рукой в сторону воронки, и мистер Морнингсайд проследил за моим пальцем. Склонившись влево, он взглянул за спины прибывших. Потом хмыкнул и пригладил волосы ладонью.

– Какое приземление! Я, помнится, предупреждал пастуха о новой защите своего поместья.

Финч скрестил руки на груди.

– Я уверен, что ты этого не делал, – сердито возразил он.

– Умышленно, – добавила Спэрроу. – Не лучший способ начинать слушание, Зверь, учитывая, что судить будут именно тебя. С тебя должно быть достаточно карать нечестивых, чтобы насытить свою нелепую жажду крови, но ты создаешь еще больше проблем.

Мистер Морнингсайд цокнул языком и развел руками.

– К чему эта враждебность, Спэрроу? Данное заседание может быть чем-то бóльшим, чем просто судебный процесс. Я думал, что мы сможем сделать его более цивилизованным. Ну, чем-то вроде встречи лучших умов. Мы ведь пытаемся сосуществовать мирно, не так ли? Я собираюсь устроить роскошный бал для всех вас. Сможете хоть раз забыть о своей серьезности и отвлечься от трудов праведных.

– Попытка увести нас в сторону от дела только доказывает, в каком отчаянном положении ты находишься, – холодно ответила Спэрроу. – Это выглядит жалко.

– Удваиваем степень враждебности, не так ли? Ничего, ничего.

Мистер Морнингсайд отмахнулся от ее свирепого взгляда и жестом предложил им перебираться через забор. Вспомнив предостережение Чиджиоке, я сделала шаг назад.

– Вы можете приходить и уходить, только прошу вас не вмешиваться в дела моих работников и их обязанности. Мы ждем гостей более… мирской природы, и ими нельзя пренебрегать. Как ты и сказала, нужно утолять мою жажду крови.

Я увидела, что Финч вздрогнул. Знали ли они, что происходит в Холодном Чертополохе? Или это считается приемлемым даже в так называемом Надмирье? Интересно, попытаются ли они остановить Поппи или Чиджиоке. Я не могла представить себе, что эта парочка может представлять бóльшую опасность, чем обслуга в нашем особняке. Может, у них и есть крылья, которые я не вижу, но во всем остальном они выглядели вполне обыкновенными. Обыкновенными? Был ли здесь хоть кто-нибудь обыкновенный? У них наверняка множество секретов, как и у нас.

– Внизу, в гостиной, вас ждет чай, – продолжил мистер Морнингсайд и, махнув рукой, направился к дому. – Луиза, проводи их, пожалуйста.

Я ничего не сказала, переводя взгляд с хозяина на Чиджиоке. Садовник кивнул мне, и я повернулась, скрывая беспокойство, готовая проводить «гостей» в дом. После секундного колебания они перебрались через забор, но сделали это гораздо грациознее, чем я. Они просто подпрыгнули, словно подхваченные порывом сильного ветра, и благополучно приземлились уже на этой стороне. Когда они это сделали, сияние вокруг их плеч стало ярче, а мои внутренности снова занемели от холода.

Мы шли к дому, и я слышала, как мягко касаются травы их туфли. Теперь, когда Бартоломео немного повзрослел, количество свежих ям на лужайке сократилось. Пса, казалось, больше интересовали еда и сон, а не попытки прорыть себе путь назад в Ад. Поппи назвала это «убийственным сном», неким ритуалом, который он должен был провести после того, как помог ей расправиться с полковником Мэйвезером. Перед нами высился Холодный Чертополох, очертаниями напоминая истощенного коня, темный и неприветливый даже в ярких солнечных лучах. Весенний свет, казалось, не коснулся этого сооружения, будто окутанного зимним саваном. При этом в доме, который сам по себе вызывал беспокойство и тревогу, покоя не было: у подъезда остановились сразу три упряжки лошадей, каждая из которых тянула богато отделанную карету. Чиджиоке бросился вперед, миссис Хайлам выпорхнула из парадной двери, спеша навстречу людям, выходящим из экипажей, – очередной партии злых грешных душ, жатве мистера Морнингсайда.

– Может быть, через боковую дверь, – сказала я, меняя направление.

Я не хотела видеть лица гостей. Было тяжело осознавать, что все они безвозвратно обречены.

Глава 7

На следующее утро я проснулась словно в густом тумане. Мне удалось спуститься вниз в кухню на ранний завтрак, но я напрочь не помнила, как одевалась и расчесывалась, как зашнуровывала ботинки или крепила шпильками чепец к волосам.

И вот я сижу в холодном предрассветном мраке, пытаясь согреться скудным теплом печей. В кухне пахло странно… пусто. Обычно, когда я завтракала, меня окружали дразнящие ароматы свежих булочек и запеченного мяса, которое готовилось на ужин. Иногда Чиджиоке приносил из коптильни поднос со свиными желудками, пахнущими мускусом и дубовым дымом. Сегодня ничем таким не пахло – я не ощущала даже аромата бергамота от утреннего чая миссис Хайлам, чашечка которого обычно ждала меня, исходя паром.

Сегодня в кухне ничем таким не пахло. Комната была лишена не только ароматов – она была бесцветной. Туман в моей голове и в сердце сгущался; стены, столы и пол казались мертвыми и серыми. Я ждала в одиночестве, раздумывая, неужели Чиджиоке и Поппи встали раньше меня. Теперь у нас были гости – люди, которым нужно прислуживать. А значит, у всех стало больше работы.

Я ждала, что миссис Хайлам принесет мне еду. Она почти всегда появлялась сразу же, но сегодня… Это было очень странно. Куда все подевались? Что их так задержало?

Наконец я услышала знакомые быстрые шаги, и миссис Хайлам подошла к лестнице. Бесстрастное лицо, волосы, как всегда, аккуратно собраны в узел. Даже не взглянув на меня, она с грохотом поставила на стол огромный поднос. Он был полон мяса. Это был целый окорок, еще даже не тронутый. Я плохо разбираюсь в мясе, но даже мне было понятно, что это не свинина и не козлятина. И не баранина. Тогда что?

– Овсянки было бы достаточно, – сказала я, но она уже ушла, торопясь отнести в вестибюль чайный сервиз.

Мясо передо мной было единственным, что издавало запах – резкий и неприятный. Он напомнил мне запах серых скользких червей. В окороке торчал огромный нож, настоящий тесак, воткнутый довольно глубоко, до самой кости. Я взяла со стола вилку – она казалась игрушечной и совершенно не подходящей для того, чтобы справиться с таким чудовищным куском мяса.

В животе заурчало. Что-то заставило меня приступить к еде, хотя от мысли, что надо проглотить хотя бы немного, все внутри сжалось. Я отрезала кусок от этой огромной ноги. Мясо оказалось мягким, вялым, словно сырым. Я содрогнулась, а когда положила кусочек в рот, почувствовала, что по щеке катится слеза. Что со мной происходит? Я прожевала мясо. Вкус оказался отвратительным, как будто оно протухло. Я отрезала еще кусок и вдруг ощутила резкую боль в бедре.

Прожеванный кусок застрял в горле, а у меня не было даже чаю, чтобы проглотить эту гадость. По лицу градом катились слезы. Я попыталась съесть еще хоть кусочек, но поняла, что больше не могу. Слишком больно, слишком тошнотворно.

Рыдая, я оглянулась по сторонам в поисках помощи, и вдруг застыла, заметив, что стены исчезли. Где я? Что это? Стены превратились в деревья. Корявые и черные, они как-то ненадежно покачивались, словно среди ветвей двигались десятки странных фигур. И со всех сторон за мной наблюдали чьи-то светящиеся глаза.

Боль в ноге стала невыносимой. Я оттолкнулась от стола и попыталась встать, решив, что лучше убежать. И рухнула на пол. Опустив взгляд, я увидела, что у меня нет правой ноги от самого колена. Ее не было. Это была…

Мясо, которое я заставила себя проглотить, тотчас вернулось назад. Плача и барахтаясь на полу, я захлебывалась рвотой. Та нога на блюде была ненормальной. Слишком знакомой, слишком гладкой… Моей собственной. Я ела собственную плоть! А теперь я задыхалась, умирала и беспомощно ползла по полу.

Внезапно из-за окруживших меня корявых деревьев вышла одинокая фигура. Глаза ее пылали как угли. На голове была корона вроде рогов, и говорило это существо громоподобным голосом.

– Проснись, – произнесло загадочное существо, склонившись и помогая мне встать, – просыпайся, это лишь сон!

Я вернулась в мир, реальный мир, услышав крик. Свой собственный крик. Я рвалась из-под одеяла, отчаянно отпихивала его в сторону, пока не убедилась, что моя нога по-прежнему на месте. Сон. Нет, кошмар. Я провела ладонью по лицу. Оно было мокрым от пота и слез.

В следующее мгновение дверь распахнулась, и я снова завизжала, а потом с глубоким вздохом упала обратно на кровать.

Это была Поппи. С широко раскрытыми от потрясения глазами она прыгнула на кровать и устроилась рядом, положив маленькую прохладную ладонь мне на лоб.

– Ты в порядке? Это что, лихорадка? Ой, Луиза, ты очень плохо выглядишь. Очень!

– Ну, спасибо, Поппи, – пробормотала я, закрывая глаза.

– Я бы послала к тебе Бартоломео, но он сейчас очень сонный. Просто отказывается просыпаться, если нет мяса.

– Пожалуйста… – прошептала я. – Пожалуйста… не нужно сейчас говорить о мясе.

– Позвать миссис Хайлам? – спросила она, нахмурившись и наклонившись к самому моему носу. – Ты ужасно потная, Луиза.

– Просто неприятный сон, – со слабой улыбкой объяснила я. – Не волнуйся, я очень скоро приду в себя.

– О-о-о! – воскликнула Поппи. Опершись на коленки, она принялась задумчиво накручивать на палец одну из своих косичек. – Знаешь, мне тоже очень часто снятся странные сны! Они не все плохие. Иногда я вижу себя толстой маленькой птичкой, одной из тех, что кричат и носятся в шторм вокруг корабля. Мне такие нравятся. Но некоторые сны меня очень расстраивают. Миссис Хайлам говорит, что сейчас в Холодном Чертополохе скрывается что-то темное и мы должны, должны, должны защищать друг друга.

Приподнявшись на локтях, я сунула подушку себе под спину и кивнула.

– Чиджиоке говорил что-то похожее. Хотя эти обитатели Надмирья не кажутся мне такими уж плохими.

Глаза Поппи снова расширились, и она погрозила пальцем, едва не ткнув мне в лицо.

– Тсс… Тихо, Луиза! Никто не должен слышать, что ты такое говоришь! Я не стану этого повторять, но ты должна пообещать больше так не говорить. Мистер Морнингсайд очень рассердится, если узнает, что ты это говоришь.

– Почему? – Я осторожно убрала ее руку от своего лица и укрыла ноги одеялом. Снаружи доносились знакомые успокаивающие крики птиц, перекликающихся друг с дружкой на рассвете. – А для чего весь этот Суд? Его хранили в таком секрете, и вдруг о нем заговорили все кому не лень.

Поппи пожала плечами и отпустила косичку. Потом соскочила с кровати и начала рыться в комоде. Вытащила мое платье горничной и принялась раскладывать его на кровати.

– Для меня это тоже в новинку, Луиза. Но миссис Хайлам говорит, что мерзкие Надмирцы придут вместе с пастухом и его глупой дочкой. Они будут заседать в шатре на лужайке и решать, не слишком ли мистер Морнингсайд глуп, чтобы продолжать свое дело.

– Слишком глуп, чтобы… – Я рассмеялась, прижимая кулак к губам. Да уж, оживленная будет дискуссия. – Брось, Поппи, тут должно быть что-то посерьезнее. У него действительно проблемы?

Она решительно кивнула, отчего косички взметнулись вверх, и принесла из угла комнаты мой ботинок.

– Этот злющий Джордж Бремертон подобрался слишком близко и мог навредить мистеру Морнингсайду. Могут прийти и другие такие же, как он. Думаю, об этом они и будут спорить – что делать с людьми, которые хотят навредить мистеру Морнингсайду?

В этом объяснении был какой-то смысл.

– Понятно. Да, это серьезная проблема. И что случится, если они решат, что он, хм… слишком глуп, чтобы продолжать?

– Я не знаю точно, Луиза, и никто не знает, – рассудительно произнесла Поппи и, закончив работу, замерла рядом с кроватью, скрестив руки на груди. – Я только знаю, что мне не нравится, когда этот пастух и его ангелы сюда приходят. Они съедают все, что видят, и от этого у меня болит живот. Ты должна пообещать, что они тебе не понравятся так же, как и мне.

– Ладно, – пробормотала я, выползая из постели. Поппи так старательно приготовила все мои вещи, что я не хотела ее разочаровывать, выказывая сомнения. – Я обещаю, что не буду любить их – но только если они дадут мне какой-нибудь повод для этого. Вы ведь тоже мне сначала не понравились, помнишь?

Поппи жевала губу, покачиваясь взад и вперед, обдумывая мой вопрос.

– Я думаю, что это справедливо. – Она покопалась в кармане своего фартука, и в ее маленьком кулачке появился сложенный лист бумаги. – Луиза, что это?

Письмо. Должно быть, она нашла его, когда готовила мою одежду.

– Да так… ничего особенного. Это письмо, которое я собиралась вчера прочесть.

День прошел как в тумане. Сначала встреча с мистером Морнингсайдом, затем Ли устроил на меня засаду, потом прилетели Надмирцы… Взглянув на сложенный лист бумаги, я ощутила странный жар в груди. Неужели это и правда от моего отца? Моего настоящего отца? И как, черт возьми, я смогу его прочитать?

– Ой, ну ты снова не забудь его прочесть, – сказала Поппи, засовывая письмо в мой передник, где его, вероятнее всего, и нашла. – Сейчас его читать некогда. Луиза, у нас нет времени. Я помогу тебе со шнуровкой и хорошенько заплету твои волосы в косу, а потом нам нужно поторопиться. Миссис Хайлам хочет нас всех видеть, и она очень сердита. Думаю, у нее тоже болит живот из-за этих ангелов.

Хотя я прожила в Холодном Чертополохе около семи месяцев, миссис Хайлам впервые созвала нас всех вместе.

Ну, почти всех. Мистера Морнингсайда не могло быть в холодной кухне так рано утром. Я придвинулась ближе к печкам, потирая руки, чтобы согреться. Солнце только-только появилось над горизонтом, и весенние лучи еще не успели наполнить дом своим теплом. Через открытую дверь кухни было слышно, как на пастбище за забором блеют овцы, и поверх этих звуков раздавались неровные рычащие всхрапывания спящего Бартоломео. Я видела только кончик его свернутого хвоста на камнях. Конец хвоста был черным, словно пес обмакнул его в чернильницу.

Чиджиоке стоял слева от меня, скрестив руки на груди. Его чистая рабочая рубаха пахла лавандовым мылом миссис Хайлам. Я с удивлением заметила Ли, он стоял в углу прямо перед входом в кладовую. Одежда его была помятой, но на сей раз на нем была курточка – гораздо проще той одежды джентльмена, в которой он приехал в Холодный Чертополох осенью. Я украдкой косилась на него, но он избегал встречаться со мной взглядом, не спуская глаз с миссис Хайлам, которая стояла напротив нас перед большой кухонной раковиной. Поппи жевала свой завтрак, сидя за столом и болтая ногами.

Все это казалось до ужаса привычным, и я задавалась вопросом, каково это – завтракать где-то в другом месте. В обыкновенном месте. Чиджиоке, Ли и Поппи могли быть обычными друзьями, если бы только у нас была обычная работа – без всяких убийств и насилия. Неужели глупо на это надеяться или хотя бы представлять себе нечто подобное?

Миссис Хайлам откашлялась и по очереди посмотрела каждому из нас в глаза. Возможно, мне показалось, но на меня она смотрела дольше всех. Я съежилась под ее взором, зная, что одевалась в спешке, а потому выгляжу не очень опрятно.

– Ну, наконец-то мы можем начать, – сказала она, намекая на мое опоздание. – Как вы все, несомненно, заметили, этой весной здесь произошли некоторые изменения. Мы должны терпеливо вынести присутствие Надмирцев – ни больше ни меньше. Если я услышу, что кто-то из вас начинает с ними ссориться, то буду крайне недовольна. Не разочаруйте меня.

– А если они начнут с нами ссориться? Что тогда? – спросил Чиджиоке, переминаясь с ноги на ногу.

– Они этого не сделают.

– Но если они это сделают? – настаивал садовник.

Миссис Хайлам резко повернула к нему голову и прищурилась.

– Почему у меня складывается впечатление, что ты собираешься к ним задираться?

– Потому что они невыносимые задаваки, вот почему!

Губы старухи дрогнули, словно она хотела улыбнуться, но в последний момент одернула себя, поэтому получилась какая-то полуулыбка, прежде чем она снова придала лицу выражение хмурой серьезности.

– Как бы то ни было, вы должны держать себя в руках. Суд – это, естественно, не совсем обычное явление, и мы не должны его затягивать. Чем скорее эти чужаки покинут наш дом, тем лучше. Мы хотим разрешить разногласия, а не начать войну.

– Извините, – сказала я, делая шаг вперед. – А что это вообще за Суд? Мне так никто и не объяснил. Во всяком случае, до конца.

Миссис Хайлам вздохнула и уставилась в потолок.

– Тебя никто не просит в нем участвовать, Луиза. Просто выполняй свои обычные обязанности и прислуживай гостям. Если Чиджиоке или Поппи понадобится твоя помощь, тебе об этом сообщат.

– Но…

– Тебе сообщат. – Она повысила голос, чтобы заставить меня замолчать. – Я хочу, чтобы все были начеку и сразу ставили меня в известность, если вам покажется, что Надмирцы вмешиваются в вашу работу по дому. Не ходите в деревню, не предпринимайте ненужных поездок, не покидайте территорию поместья. Это лишь временное неудобство, и я хочу, чтобы все выполняли свои обязанности так же, как и в обычные дни.

Повисла короткая пауза. Все молчали.

– Роули теперь постоянный обитатель дома, поэтому я попросила его взять на себя обязанности личного слуги. Он будет обслуживать джентльменов, которые приедут к нам в следующем месяце. Что подводит нас к вопросу о наших гостях…

Я взглянула на Ли, но он по-прежнему был полон решимости не смотреть в мою сторону. Он посмотрел на миссис Хайлам, а потом опустил взгляд и уставился в пол. Мне было трудно представить его в роли личного слуги – с его взъерошенными волосами и в неряшливой одежде. Хотя старуха, скорее всего, заставит его почистить штаны и куртку, прежде чем он всерьез примется за работу. Из всех нас он лучше всего разбирается в обязанностях и повадках личных слуг, ведь он единственный из нас, кто в прошлом был достаточно богат, чтобы позволить себе иметь собственного слугу.

Было жестоко так пристально на него пялиться. Я подумала, не злится ли он, что ему придется работать на столь низкой для его положения должности. И со мной. Его уже застрелил собственный дядя. Он умер – и был возвращен к жизни при помощи темной некромантии. А теперь он наказан еще раз! Мне стало дурно. Хуже того, мне было неприятно слушать о тех, кто еще приедет в этот дом. Теперь, когда я знала, что Ли невинен и попал в Холодный Чертополох по ошибке, я опасалась повторных ошибок.

– Шатер снаружи построен для заседания Суда, это верно. Но им также воспользуются наши гости. У нас состоится свадьба мисс Амелии Кэнни из Дангарвена и мистера Мэйсона Брина из Лондона. Никогда еще наш порог не переступала такая парочка злодеев. Вы должны прислуживать им со всем должным почтением и удовлетворять все их потребности, пока от вас не потребуется препроводить их в мир иной.