Текст книги "Былая любовь"

Впрочем, это не имело значения. Внезапно прикосновение Оливии вызвало у него отвращение, и он высвободил руку.

Передав Джону его напиток, Молли сказала:

– Принести вам что-нибудь еще? – Она улыбнулась. – Как видите, на столе закуски и сладости на любой вкус.

– Спасибо, Молли, – снисходительно произнесла Ева. – Ты проделала отличную работу.

Уорс видел, что Молли с трудом сдерживается. Он всегда знал, что она считала его мать ханжой.

В этот моментах взгляды случайно встретились. Позднее он говорил себе, что ему показалось, но сейчас мог поклясться, что Молли ему подмигнула. Улыбнувшись, она сказала:

– Я скоро вернусь, чтобы проверить, не нужно ли вам еще чего-нибудь.

– В этом нет необходимости. – Ева обратилась к Уорсу: – Она нам больше не понадобится, поскольку мы будем обсуждать вопросы личного характера. Правда, сынок?

Уорс бросил на мать испепеляющий взгляд и хотел возразить, но не успел. Молли опередила его:

– Хорошо, Ева. Уверена, вы отлично умеете смешивать и подавать напитки. Думаю, вы справитесь.

Ева ошеломленно открыла рот, но не смогла произнести ни слова.

А Молли снова сладко улыбнулась и протянула:

– Всем пока. Желаю приятно провести вечер.

Глава пятнадцатая

Он был несказанно рад, что это испытание закончилось.

Затем почувствовал угрызения совести.

Это ведь его родители и женщина, за которой он ухаживал. Хотя он не собирался жениться на Оливии, ему следовало относиться к ней с уважением. Что касается Джона, с ним никаких проблем нет. Он его хороший друг и хочет, чтобы Уорс поступил так, как в первую очередь считает нужным он сам.

Насчет остальных Уорс не был так уверен. Именно поэтому он чувствовал себя разбитым, когда шел к себе в спальню. Может, еще пива? Уорс остановился, чтобы обдумать эту мысль. Нет, на сегодня хватит, и так уже выпито больше обычного. Он пошел дальше.

Родители и Оливия весь вечер пытались прижать его к стене, но Уорс был тверд. Он до сих пор ничего не решил, и это на него не похоже. Слова «колебаться» не было в его словаре, но он не мог сказать «да» лишь для того, чтобы доставить удовольствие другим.

Несмотря на всю неловкость ситуации, она беспокоила его меньше, чем унизительное положение Молли. Когда Ева прогнала ее, словно служанку, Уорс пришел в ярость. Однако промолчал и теперь презирал себя за это. Но что он мог сказать? Да и зачем?

Его желание обладать Молли было так велико, что Уорс не мог думать ни о чем другом. В то же время он уже обжегся об нее один раз и не хотел заново пережить кошмар пятилетней давности. Так или иначе, если она в ближайшее время не уедет, ему придется нелегко. Господи, как ему хотелось поцеловать ее, приласкать…

– Забудь об этом, Кавано, – пробормотал Уорс. Он очень устал, и сейчас нужно лечь спать, чтобы на время забыться.

Он криво усмехнулся. С тех пор как Молли переступила порог его дома, его начала мучить бессонница.

Проходя мимо ее комнаты, он услышал какие-то непонятные звуки, остановился у двери и прислушался.

Приглушенные рыдания.

Уорс стоял как вкопанный, не зная, что делать, затем его рука сама потянулась к дверной ручке.

Она ненавидела их всех, особенно Еву.

Молли всегда считала себя терпеливым человеком, но с нее достаточно этих людей. Она не могла дождаться, когда уедет отсюда, чтобы больше никогда их не видеть.

Когда эта подлая бесцеремонная женщина выставила ее, словно старый ненужный хлам, она едва не начала собирать вещи.

Приняв горячий душ и забравшись под одеяло, Молли успокоилась, но ненадолго. Боль, отчаяние и гнев хлынули наружу потоком слез.

Ну, выставили ее из гостиной. Как будто она ожидала другого.

Да, ожидала.

Думала, что Уорс за нее заступится, и испытала горькое разочарование, потому что этого не произошло.

В конце концов, он больше остальных ждал ее отъезда. Терпел ее в своем доме только из-за болезни Максин.

Громко всхлипнув, Молли свернулась калачиком. Если бы только ей было все равно; что думает или делает Уорс. Если бы только ее не задело, что он не защитил ее от нападок своей матери.

Но ей это было небезразлично, и она чувствовала себя пойманной в ловушку. Семья Кавано причинила ей за всю жизнь больше вреда, чем кто-либо другой. Хуже всего то, что она хотела Уорса – единственного мужчину в своей жизни. И не могла им обладать. Что бы ни случилось, это не изменится. Даже время не властно над ее чувствами к нему. Но это вовсе не означает, что она когда-нибудь уступит своему желанию.

По возвращении в Хьюстон она начнет зализывать раны. Со временем боль немного утихнет. К тому же у нее есть Трент. Все эти годы он был для нее смыслом жизни. Он и работа. Это все, что ей необходимо для счастья. Ей не нужен мужчина, который позволяет своим родственникам ее унижать.

Ей нужно в первую очередь думать о Тренте и оберегать тайну его рождения. Эта мысль придала ей сил, и она, натянув повыше одеяло, попыталась уснуть.

Вдруг послышался какой-то щелчок. Словно кто-то повернул дверную ручку. Молли затаила дыхание.

– Молли!

Уорс!

Господи, что ей делать? Подавив панику, Молли промолчала, надеясь, что он поймет намек и оставит ее в покое.

Но ее замысел провалился.

Дверь распахнулась, и Уорс вошел в комнату. Сердце ее учащенно забилось, когда он остановился рядом с кроватью. Молли закрыла глаза, притворяясь спящей и надеясь, что он не станет ее будить. Вдруг, к своему ужасу, она обнаружила, что по ее щекам текут слезы. Почувствовав, что матрас рядом с ней просел, она открыла глаза и прошептала:

– Уорс…

– Тс-с, все хорошо.

– Нет, – прохныкала она, глядя на его лицо, освещенное огнем в камине.

– Ты права. – В «го голосе слышалось раскаяние. – Мне следовало кое-кого убить, включая себя.

– Я хочу уехать, – еле слышно произнесла Молли.

– Я тебя не виню, – ответил он, судорожно вздохнув.

Молчание.

– Тебе… тебе лучше уйти, – прошептала она.

– Нет.

Решимость, с которой он это сказал, потрясла ее.

– Я хочу на тебя посмотреть, – произнес он дрожащим голосом. – Ты даже красивее, чем раньше.

Опустив взгляд, Молли обнаружила, что ее груди набухли и соски проступали сквозь ткань ночной рубашки. Когда она вновь посмотрела на Уорса, то увидела, что его глаза горят желанием. Он протянул руку и, опустив бретельку ее рубашки, обнажил полную грудь.

Его дыхание стало прерывистым, и он на мгновение закрыл глаза. Если бы она позволила Тренту лечь в комнате Максин, у нее было бы веское основание положить конец этому безумию.

– Молли… пожалуйста, не прогоняй меня.

– Уорс, ты ведешь нечестную игру. – Она отчаянно пыталась остаться равнодушной к его мольбе, но чувствовала, как ее решимость постепенно ослабевает.

– Скажи, что ты меня не хочешь, и я уйду.

– Я тебя не хочу.

Уорс пристально посмотрел на нее.

– Это правда?

– Да… Нет… Я… – Она не могла продолжать, потому что его рука сжала ей грудь. С ее губ сорвался стон желания.

– Прости, Молли. – Он наклонился и провел языком по ее груди. – Я не могу тебя сейчас оставить.

В этот момент Молли поняла, что пропала. Она могла только лежать и смотреть на него, подчиняясь его воле. В конце концов, разве не этого она хотела с того самого дня, когда приехала сюда?

Это желание у нее в крови, и она никогда не перестанет хотеть Уорса. Сейчас ей представилась возможность заняться с ним любовью в последний раз, и она не станет ее упускать.

Молли дрожала всем телом, когда он приподнял голову и их глаза встретились. Сжав ладонями ее лицо, он хрипло произнес:

– Ты так мне нужна.

Она поверила ему, потому что ее желание было таким же безудержным и горячим. Лето, проведенное с Уорсом, было самым счастливым периодом в ее жизни, потому что преподнесло ей бесценный дар – ее сына. И сейчас она готова пожертвовать своим душевным спокойствием и отдаться ему.

Уорс наклонился, чтобы ее поцеловать, она приоткрыла губы, и его язык ворвался вглубь. Его руки блуждали по ее телу, и через несколько мгновений ночная рубашка полетела на пол.

Не сводя с Молли глаз, он немного отстранился, быстро разделся и снова привлек ее к себе. Его возбужденная плоть прижалась к ее бедрам.

– Ты самое прекрасное создание на земле, – прошептал он, прежде чем снова ее поцеловать. Этот поцелуй длился до тех пор, пока они оба не начали задыхаться.

Глядя, на нее потемневшими от желания глазами, он слегка раздвинул ей ноги и, накрыв ладонью самый сокровенный уголок ее тела, проник пальцем во влажную пустоту.

– О-о, – простонала Молли, выгибаясь ему навстречу.

Узнав, что она готова его принять, он немного приподнялся и уже был готов погрузиться в нее, как вдруг она отпрянула.

– Молли, – произнес он, – пожалуйста…

– Мы… мы оба не защищены.

– Все хорошо. Я обещаю.

– Ну, если ты так говоришь… – прошептала Молли, надеясь, что не забеременеет случайно дважды от одного и того же мужчины. Судьба не может быть к ней так жестока.

Ей не хотелось думать об этом сейчас. Она всем своим существом жаждала одного – поскорее почувствовать его внутри себя. Не в силах больше ждать, она протянула руку к его возбужденной плоти и раздвинула для нее складку между своих бедер.

– О боже, Молли, – простонал Уорс, погружаясь в нее. Опьянев от наслаждения, Молли взяла в ладони его лицо и приникла ртом к губам.

Она думала, что этой прощальной ночи любви хватит ей до конца жизни, но ошиблась. Когда их тела задвигались в едином ритме, она вдруг осознала, что хочет большего.

Чтобы он остался с ней навсегда.

Поскольку это было невозможно, она, блаженствуя как никогда в экстазе освобождения, крепко обняла его, словно боясь потерять.

– О Молли, – простонал он. – Моя Молли.

Когда все закончилось, он, все еще находясь внутри нее, покрыл поцелуями ее лицо. Затем они оба закрыли глаза и уснули в объятиях друг друга.

Глава шестнадцатая

Проснувшись, Молли с ужасом обнаружила, что ее нога переплетена с волосатой мужской ногой. Она лежала не шевелясь, но внутри все превратилось в комок трепещущих нервов.

Уорс…

Неужели они всю ночь занимались любовью? Конечно, нет. Раз он по-прежнему находился в ней, значит, они заснули совсем недавно. Взглянув на часы, Молли обнаружила, что уже около шести утра.

Внезапно она почувствовала себя так, словно огромная рука сжала ее сердце. Она может забеременеть. Снова. Прошлой ночью они не предохранялись. Уорс велел ей не беспокоиться, и она доверилась ему, подчинившись зову плоти.

Но с рассветом вернулась реальность, и вместе с ней в душу закрался страх. Сейчас, когда их тела были единым целым, ей не хотелось думать о плохом, однако у нее не было выбора.

– Уорс, – прошептала она, толкнув его в бок.

Он открыл глаза и удивленно посмотрел на нее, очевидно не сразу поняв, где находится. Затем, приглушенно застонав, начал покрывать поцелуями ее шею и плечо.

– Нет, – отчаянно взмолилась она, но Уорс не обратил на это внимания.

Ее тело вновь стало мягким и податливым. Ей снова захотелось заняться с ним любовью, но, вспомнив о Тренте, она запретила себе даже думать об этом.

– Прекрати, – произнесла она более настойчиво.

– Что-то не так? – Он отстранился.

В его взгляде читалось удивление.

– Уже почти шесть утра.

– Ну и что? – пробормотал он, по-прежнему не отпуская ее.

– Ты должен уйти.

– Почему? Это мой дом. – Приподнявшись, Уорс страстно поцеловал ее в губы, и вся ее решимость куда-то испарилась. Черт бы его побрал. Он вел нечестную игру, возвращая к жизни ее тело. – Мне понравилось заниматься с тобой любовью, – лениво протянул он.

Молли пристально посмотрела на него.

– Мне тоже.

– Это было даже лучше, чем раньше.

Его глаза блестели, как два горящих уголька. Она чувствовала, как твердеет его плоть. Ей нужно каким-то образом выгнать его из своей спальни, но сперва она должна кое-что выяснить.

– Уорс…

– Ммм?

Он произнес это так, словно его мысли витали где-то далеко. Но это было не так. Ему просто хотелось снова оказаться внутри нее, и он попытался раздвинуть ей бедра.

– Почему ты так уверен, что я не могу забеременеть?

Уорс напрягся и долго молчал. Затем, приподнявшись на локте, пристально посмотрел на нее. Его лицо было искажено.

– Вскоре после того, как ты уехала, со мной произошел несчастный случай.

Молли пришла в ужас, но промолчала. Продолжит он свой рассказ или нет, не имеет значения, уверяла она себя. Им не суждено стать одной семьей.

– Лошадь ударила меня копытом в пах.

Молли содрогнулась.

– Мне очень жаль. – И это действительно было так. Хотя он причинил ей боль, она не желала ему зла.

– Мне тоже, – произнес он бесцветным тоном. – Из-за этого я, скорее всего, не смогу иметь детей.

Молли была потрясена.

Но у тебя уже есть ребенок, прелестный мальчик по имени Трент, кричало ее сердце.

Впервые со дня рождения сына ей захотелось поделиться этой новостью с Уорсом. Исцелить боль, затаившуюся в глубине его глаз.

Но инстинкт самосохранения помешал ей это сделать. Главным образом из-за его родителей. Узнай Ева и Тед, что у них есть внук, они бы ни перед чем не остановились, чтобы забрать у нее ребенка. Для этого у них были деньги и связи.

Что касается Уорса, она не знала, как эта новость подействовала бы на него. Возможно, он поддержал бы своих родителей. Поэтому у нее не было выбора, кроме как продолжать хранить тайну.

И это означало, что ей нужно как можно скорее отсюда уезжать.

Она не станет делить Трента с человеком, который однажды уже разбил ей сердце и собирался сделать это вновь.

– Молли? – хрипло произнес Уорс, коснувшись губами ее лба.

– Я не сплю.

– Теперь, когда ты все знаешь, мы можем сколько угодно заниматься любовью и ни о чем не беспокоиться.

Молли пристально посмотрела на него.

– Вот тут ты ошибаешься, Уорс. Это была наша с тобой лебединая песня.

Он не пытался скрыть своего удивления.

– Значит, это была наша прощальная ночь?

– Да. Она была ошибкой, и мы оба это знаем.

Он вздохнул, но не стал спорить, и это глубоко ее задело. Как она только могла дважды наступить на одни и те же грабли? Но когда дело касается Уорса, полагаться на здравый смысл бесполезно. Ни время, ни расстояние не в силах это изменить, и это ее пугало.

Вдруг она снова вспомнила о Тренте. Обычно он поздно вставал, но сегодня ее мать вряд ли позволит ему долго валяться в постели. Что, если они оба сейчас войдут в ее спальню? Ведь дверь не заперта.

Она бы никогда себе этого не простила.

– Пожалуйста, уйди, Уорс, – произнесла Молли, стараясь не смотреть на его совершенное тело, сводившее ее с ума.

Бормоча себе поднос проклятия, он отстранился, поднялся с кровати, и через несколько секунд Молли услышала щелчок закрывающейся двери. Только после того она зарылась лицом в подушку и дала волю слезам.

Пришло время сожалений, но их не было. Молли не стала корить себя за то, что позволила зову плоти взять верх над разумом. Она знала, что этого больше никогда не произойдет.

И ей стало так же грустно, как в тот летний день, когда она навсегда ушла из его жизни.

Уорс гнал лошадь до тех пор, пока они оба не выбились из сил. Именно этого он и добивался.

Прогулка верхом немного остудила гнев, клокотавший у него внутри. До того как Молли вернулась в его жизнь, он находился на жизненном перепутье, пытаясь решить, что для него важнее, политическая карьера или ранчо. Теперь же все еще больше запуталось. Он по-прежнему хотел заниматься лошадьми, но без земель Оливии ему не удастся вывести свой бизнес на тот уровень, о котором он всегда мечтал. Мысль о политической карьере была заманчивой, но не вызывала у него особого энтузиазма.

Он был в полном замешательстве и винил в этом Молли. Войдя две недели назад в дверь его дома, она поработила его разум. Его тело. Его душу. Вчера ночью между ними была не обычная физическая близость. Они любили друг друга в прямом смысле этого слова.

В результате Уорс не представлял себе, как сможет дальше без нее жить.

Она скоро уедет, черт побери. Эта мысль заставила его пришпорить лошадь и пуститься галопом, но все равно отъезд Молли не выходил у него из головы. Похоже, эта женщина прочно обосновалась в его мыслях. В его сердце.

Если это действительно так, то его дела плохи. На этот раз, уехав, Молли больше никогда не вернется. Но разве он может что-нибудь с этим поделать? Попроси ее остаться, подсказал ему внутренний голос! Нет, было бы верхом безумия. Однажды она уже от него сбежала, и ей нельзя доверять. Он не переживет, если она во второй раз разобьет ему сердце.

Он должен ее отпустить и продолжать жить дальше.

– Трент, – позвала Молли с крыльца, – иди домой. Мы скоро будем ужинать.

Ее сын ответил не сразу. Он играл в мяч, вообразив себя одним из игроков своей любимой футбольной команды. На улице начало темнеть, Тэмми уже ушла, и Молли не хотела, чтобы он находился один на улице.

– Мам, можно мне еще немножко поиграть? Ну пожалуйста.

– Трент.

– Я присмотрю за ним, – послышался голос Уорса.

Молли вздрогнула от неожиданности. Когда он перестанет так незаметно подкрадываться?

– Класс! Мам, можно я останусь с Уорсом?

Она хотела пробурчать «нет», но не сделала этого. Зачем наказывать ребенка за свои собственные грехи? В любом случае это уже ничего не меняет. Ее мать с каждым днем чувствует себя все лучше и скоро перестанет нуждаться в ее помощи.

Молли не могла дождаться отъезда, потому что начала испытывать чувство вины. Тренту нужен отец, и она это знала.

Всем мальчикам нужен отец. Но Трент никогда не узнает своего.

Внезапно мысль об этом показалась ей невыносимой. Малыш очень полюбил ранчо, а она лишила его отца и наследства.

Но, сказав Уорсу правду, она сама лишится своего сына.

Этого не должно произойти.

– Ну мам!

– Ладно, Трент. Можешь погулять, пока я готовлю ужин. Слушайся Уорса.

Она повернулась и пошла назад в дом, надеясь, что это решение не выйдет ей боком.

* * *

Когда полчаса спустя Молли снова вышла на веранду, она увидела только Уорса и сразу же заподозрила неладное.

– Уорс, – позвала она. Мужчина остановился и обернулся.

– Где Трент?

Он подошел ближе к веранде. Его лицо выражало смущение.

– Я не знаю.

– Что значит – не знаешь? – пронзительно воскликнула она.

– Я отвернулся всего на секунду, а он от меня убежал, – сказал Уорс виновато. – Не беспокойся. Я уверен, что с ним все в порядке.

Молли спустилась вниз и подбежала к нему.

– Где ты его искал? – спросила она, стараясь не поддаваться панике.

– Везде, кроме конюшни. Я собираюсь идти туда.

– Трент! – несколько раз прокричала Молли, но ответа не последовало.

Когда они дошли до места, она вся изнервничалась и была готова придушить Уорса.

– Прости, Молли, – сказал он, переступая порог темного помещения конюшни.

Она бросила на него испепеляющий взгляд. Он побледнел, но ничего не сказал.

– Трент, ты здесь?

– Мама, Уорс, смотрите, – послышался голос с сеновала.

Оба устремили взгляд вверх. Трент стоял на краю чердака, под которым находилась цементная площадка. Молли испуганно посмотрела на Уорса. Он тоже казался взволнованным, но, когда заговорил, его голос прозвучал ровно й спокойно:

– Трент, стой где стоишь. Не двигайся.

– Хотите посмотреть, как я пойду…

– Нет! – крикнули в один голос Молли и Уорс.

Мальчик замер на месте.

– Я залезу наверх и сниму тебя, – сказал Уорс. – Стой на месте, хорошо?

– Нет, я сам спущусь.

– Трент, нет! – воскликнула Молли.

Но мальчик не послушался. Он повернулся и вдруг, поскользнувшись, зашатался. У Молли потемнело в глазах. Мальчик какое-то мгновение балансировал, пытаясь удержать равновесие, затем упал… прямо в распростертые руки Уорса.

В течение нескольких секунд все молчали, словно парализованные. Трент пришел в себя первым.

– Ты на меня злишься, мамочка? – спросил он Молли.

– Отпусти его, Уорс, – произнесла она дрожащим голосом.

Мужчина подчинился.

– Немедленно отправляйся в дом и умойся, – приказала Молли сыну. – Я скоро приду.

– Да, мэм, – протянул Трент, опустив голову.

– Ступай. Я прослежу за тобой.

Обрадованный тем, что наказание отложено на несколько минут, Трент убежал.

Когда он скрылся в доме, в конюшне повисла напряженная тишина. Уорс первым прервал ее:

– Ты на меня сердишься, но я тебя не виню. Прости.

– Сержусь – это еще мягко сказано, – произнесла она ледяным тоном.

– С ним все в порядке, Молли. Он же ребенок. Мальчишки в его возрасте часто проделывают подобное.

– И ты еще смеешь меня учить?

Уорс сжал руки в кулаки.

– Я уже извинился перед тобой. Чего еще ты от меня хочешь?

– Я ничего от тебя не хочу. Твое сегодняшнее поведение доказало, что сейчас твоему слову так же нельзя верить, как и пять лет назад, когда ты предлагал мне выйти за тебя замуж.

– О чем ты говоришь, черт побери?

– Я думала, время притворства осталось позади.

– Если тебе есть что сказать, выкладывай, потому что я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Спроси у своих родителей.

– При чем здесь мои родители?

– Ты хочешь сказать, что не посылал их ко мне, чтобы попытаться от меня откупиться?

Уорс покачнулся на каблуках, словно она ударила его.

– Я никуда их не посылал, тем более к тебе.

– Ты говорил, что любишь меня и женишься на мне, лишь для того, чтобы затем отказаться от своих слов.

– Я не отказывался. Это ты струсила и убежала как нашкодившая собака.

– Из-за твоих родителей. После того как они пришли ко мне и заявили, что ты меня не любишь, но боишься мне об этом сказать, чтобы не ранить еще сильнее.

Лицо Уорса стало мрачнее тучи.

– Затем, чтобы побольнее меня уязвить, они предложили мне деньги, много денег, чтобы я исчезла из твоей жизни.

– Неправда. Ты выдумала все это, чтобы успокоить свою совесть. Мои родители не стали бы этого делать.

– Ты хочешь сказать, что я лгу? – неистово воскликнула Молли.

– Ради бога, Молли…

– Спроси их. – Она смерила его презрительным взглядом. – Если у тебя хватит мужества, сделай это.