Текст книги "Немного грешный"

Глава 11

– Все лакеи здесь похожи на лягушек, а конюхи – на хорьков, – посетовала Джеральдина. – Садовников я еще не видела, так что надежда остается. Повар зол, как собака, из-за того, что предстоит готовить на кучу гостей.

– Ох, Джеральдина, ты уже обо всем успела составить мнение! – со смехом воскликнула Рейчел. – Ведь мы только что приехали, подожди. И оставь, пожалуйста, в покое мои волосы, я сама их уложу.

Джеральдина упрямо отобрала у Рейчел щетку и помахала ею в воздухе.

– Если я решила зарабатывать на жизнь трудом горничной, то буду причесывать тебя, моя радость, с утра до вечера, и никто мне не запретит. Буду одевать тебя, как королеву, делать прически, стелить постель – как и положено горничной. Дворецкий Эдвардс – тот, который открыл нам дверь – уже растрезвонил по всему дому, какие благородные дамы гостят в поместье. Это он о Флосси и Фил. Можешь себе представить, что это за субчик. На Уилла я даже смотреть не могу, сразу лопаюсь от смеха.

– Но не все так весело, – возразила Рейчел. – Я вижу, что дядя серьезно болен, и все же он пригласил Филлис и Флосси остаться. Несмотря на то что он явно выразил несогласие с моим браком, он все же дал нам время доказать, что мы прекрасная пара. По-моему, все это очень странно, Бриджит. И мне кажется, что наши планы разыскать мистера Кроли становятся все более и более туманными.

– Не думай об этом. – Джеральдина нежно провела щеткой по волосам Рейчел. – Такой подлец, как Кроли, будет воровать и обманывать до конца своих дней… или пока кто-нибудь из его жертв не доберется до него. И даже если нам придется торчать в этом прекрасном замке целый год, придет день, когда мы все равно пустимся на поиски Кроли. Флосси сообщила о нашем местонахождении нашим лондонским подружкам, так что из-за переезда мы не потеряем ни одного письма. В любом случае ты не должна оплачивать наши поиски, Рейчи. Даже если ты захочешь дать нам на это деньги, мы все до последнего пенни вернем тебе, так и знай. Так что не беспокойся, милая. Мы приехали сюда не за твоими драгоценностями, мы просто хотим немного отдохнуть и развеяться.

Пока Джеральдина причесывала свою мнимую хозяйку, Рейчел напряженно прислушивалась к мужским голосам, доносящимся из соседней комнаты. Дело в том, что по старинным обычаям гардеробные в апартаментах, которые были отведены им в замке барона, разделялись только высокой аркой – без всякой двери. Хоть они с Джонатаном и договорились, что будут держаться друг от друга подальше, но все же… всякое могло случиться. Эта мысль очень беспокоила Рейчел.

– О, это просто сногсшибательно! – воскликнула Джеральдина, закончив свою работу. – Не удивляйтесь, если я от восторга грохнусь в обморок!

Рейчел удивленно подняла глаза на подругу и увидела, что комплимент был адресован не ей. На пороге комнаты стоял Джонатан. И Джеральдина ничуть не преувеличила. Он переоделся в элегантные кремовые бриджи, белые чулки и черные туфли. Под строгим черным пиджаком виднелся тускло-золотистый жилет, оттенявший белоснежную сорочку. Галстук, вероятно, на этот раз он завязывал сам: сержанту вряд ли удалось бы справиться с этой задачей с таким мастерством. Блестящие темные волосы были тщательно зачесаны, одна прядь, как и обычно, нависала над бровью.

Рейчел бы под страхом смерти никому не призналась, какое сильное впечатление произвел на нее этот элегантный джентльмен, которого она сама когда-то назвала Джонатаном. Но, честное слово, она была рада, что сидела, когда он появился в арке. Она почувствовала непривычную слабость в коленях. Господи, даже трость, которую он непринужденно сжимал в руке, казалась верхом элегантности!

– Как приятно слышать такое от своих служащих, – ухмыльнулся он на комплимент Джеральдины. Потом внимательным взглядом окинул Рейчел. Она переоделась в бледно-зеленое вечернее платье, выглядевшее совершенно новым, хотя и было куплено больше трех лет назад. Просто Рейчел почти некуда было надевать его раньше. – Можете не опасаться за свое место, Джеральдина. Вы делаете мою прекрасную супругу еще более совершенной – если такое, конечно, вообще возможно.

Рейчел подумала, что нет никакой необходимости вести такие беседы, когда их не слышит дядя. Но Джонатан, похоже, нашел полное понимание у Джеральдины. Они обменялись веселыми улыбками. Рейчел смущенно вскочила на ноги, нерешительно крутя на пальце обручальное кольцо, которое Джонатан купил для маскарада уже в Англии, вспомнив об этой серьезной детали практически перед самой поездкой в замок.

– Прическа очень важна для женщин, – усмехнулась Джеральдина. – Когда я смотрю на прекрасные золотистые волосы Рейчел, то начинаю жалеть, что моя мать родом из Италии. Ладно, пойду-ка я лучше поболтаю с Уиллом.

И она исчезла за арочным проходом.

– Итак, Рейчел, – начал Джонатан, закладывая руки за спину, – что ты обо всем этом думаешь?

– Я думаю, – с вызовом ответила девушка, – что нам просто необходимо вести себя так, словно наши комнаты разделяет не арка, а самая толстая из стен.

Даже мысль о том, что Джеральдина и сержант Стрикленд находятся сейчас в двух шагах от них, не спасала от чувства неловкости: она наедине с мужчиной, от которого без ума.

Джонатан слегка приподнял бровь; вид у него при этом был одновременно и заносчивым, и невероятно импозантным.

– Вы готовы спуститься в гостиную, леди Смит? – С этими словами он вежливо предложил Рейчел опереться на его руку.

– Я никак не могу отделаться от ощущения, что именно в этой комнате жила моя мама до того, как сбежала из дома, что здесь она выросла. Не могу понять почему, но все здесь кажется мне таким знакомым, таким родным. Если бы обстоятельства сложились по-иному, мы с ней, наверное, часто бывали бы в этом доме, может быть, в этой самой комнате. Рождество, семейные праздники… Скорее всего я жила бы здесь после ее смерти. И тогда я могла бы лучше узнать моего дядю. А после смерти отца я не чувствовала бы себя такой одинокой.

– Но барон так никогда и не простил свою сестру, – заметил Джонатан.

– Когда я была маленькой, мне очень не хватало большой семьи. Знаете, все эти кузены и кузины, тетушки и дядюшки… Хотя бы один дядюшка… – вздохнула Рейчел и тут же почувствовала себя очень глупо: зачем она раскрывает душу человеку, с которым вскоре расстанется навсегда?!

– Сейчас уже поздно сожалеть об этом, Рейчел, – отозвался Джонатан. – Как и о нашем маскараде.

– Нет, я не сожалею. В этом замке одно сплошное притворство. Дядя притворился, будто обижен на меня за то, что я не попросила его благословения, не приехала к нему перед свадьбой. Притворился, будто ему действительно важно, счастливый ли у меня брак. Он не любит меня, я знаю. Но все же мне жаль, что он болен. Как вы думаете, он умирает?

Отчего-то мысль о смерти барона действительно огорчала Рейчел. Она не могла бы сказать почему. Ведь барон сам исключил ее из своей жизни.

Джонатан сочувственно пожал ее руку.

Они застали Флосси и Филлис в гостиной за светской беседой с бароном. Бриджит тоже была там. Дамы были одеты скромно и элегантно. Но смогут ли они играть свои роли в течение целого месяца?

Барон выглядел безукоризненно, однако лицо явно выдавало усталость. При взгляде на дядю Рейчел почувствовала укол совести. Если бы дядя был здоров и полон сил, она легко восприняла бы затеянный ими маскарад как шутку, но он явно был серьезно болен. Имеет ли право она так поступать с родным человеком? Даже если этот человек не любит ее…

Рейчел опасалась, что ужин пройдет в такой же напряженной обстановке, как и первое знакомство, но ее страхи не подтвердились. Каждый из гостей старался поддерживать светскую беседу за столом, а Джонатан со знанием дела расспрашивал дядю о поместье.

– Я распоряжусь, чтобы управляющий показал вам поместье, – предложил дядя Ричард Джонатану. – Сам я в последнее время редко совершаю длительные прогулки, но Драммонд покажет вам все, что вас интересует. Буду рад, если Рейчел составит вам компанию, правда, сомневаюсь, что она захочет. Обычно леди это кажется скучным.

– Вы ошибаетесь, дядя Ричард, – раздраженно сказала Рейчел. – Разумеется, я большую часть жизни провела в Лондоне и никогда не бывала в таких прекрасных замках, но теперь, когда я замужем за Джонатаном, надеюсь, мне удастся исправить это упущение.

Она бы, наверное, гораздо больше знала о поместье, если бы дядя Ричард не вычеркнул ее из своей жизни!

– Что касается меня, – проговорила Флосси, – то я определенно не интересуюсь всякими свиньями, курами и вообще сельским хозяйством, но с удовольствием погуляла бы по вашему старинному парку. Если, конечно, вы позволите.

– Чувствуйте себя здесь как дома, мэм, – подбодрил ее барон.

– Если вы не против, я хотел бы прокатиться на лошади, сэр, – сказал Джонатан.

– По-моему, это неблагоразумно с вашей стороны, сэр Джонатан, – возразила Бриджит, – вы еще не совсем выздоровели.

Они уже объяснили барону, что на одной из прогулок в окрестностях Брюсселя Джонатан упал с лошади.

– Мне нужно упражняться, – настаивал он.

– Мои конюшни уже не те, что прежде, – вздохнул барон, – но, разумеется, вы можете взять любую понравившуюся вам лошадь.

Рейчел мило улыбнулась Джонатану и легко коснулась его руки. Ей было труднее, чем остальным, играть этот спектакль, но она должна была, пересилив себя, изображать трепетную супругу.

– Будь осторожен, Джонатан, – мягко сказала она.

– Надеюсь, ты составишь мне компанию, дорогая? – В его улыбке было столько тепла и нежности, что Рейчел с трудом удержалась, чтобы тут же в ужасе не отпрянуть.

– Я не умею ездить верхом. Неужели ты забыл?

В его глазах мелькнуло удивление.

– Не стоит расстраиваться, Рейчел, – подхватила Бриджит, – я тоже плохая наездница.

– А я прекрасно овладела этим мастерством, когда жила с полковником на Пиренеях, – с гордостью объявила Флосси.

Джонатан накрыл своей ладонью руку Рейчел и ласково сказал:

– Разумеется, я помню об этом. Но раз уж барон был так любезен, что предложил нам пожить в поместье, мы должны срочно исправить ситуацию. Я научу тебя. – Рейчел уловила в глазах мнимого мужа знакомый озорной огонек.

– Но я совсем этого не хочу, – возразила она, незаметно пытаясь высвободить руку, но Джонатан только сильнее сомкнул пальцы.

– Ведь ты же не трусиха, правда, любовь моя? – Он поднес ее руку к губам и нежно поцеловал. – Теперь, когда мы собираемся жить в Нортумберленде, мы часто будем совершать верховые прогулки. Тебе надо научиться управляться с лошадьми. Ничего не бойся, завтра утром я дам тебе первый урок.

– Джонатан, – настойчиво повторила Рейчел, сожалея, что они разговаривают не наедине и она не может сказать твердого «нет». – Мне бы не очень этого хотелось.

Его взгляд по-прежнему был полон заботы, ласки и… насмешки. Он явно наслаждался ситуацией.

– Ты увидишь, как это замечательно.

Рейчел громко вздохнула. Филлис тоже вздохнула и умилилась:

– О, я так люблю наблюдать, как воркуют наши влюбленные голубки. Это так романтично, что я начинаю ужасно тосковать по моему драгоценному полковнику Ливи. Жаль, он сейчас со своей компанией далеко от меня.

«Со своей компанией?» – вздрогнула Рейчел. О нет, Филлис вот-вот выдаст себя!

Но барон, казалось, не заметил ничего странного в словах Филлис.

– Когда ты была маленькая, ты ездила верхом, – заявил он. – Мы же выезжали во время моего визита в Лондон после похорон твоей матери.

Рейчел как-то упустила из виду эту деталь. Теперь, когда дядя напомнил ей, давняя сцена встала у нее перед глазами, как будто все случилось вчера. Она была маленьким ребенком. Конечно, она много плакала на похоронах мамы и после них, но все же это не помешало ей получить удовольствие от верховой прогулки с дядей всего лишь через несколько дней после того, как маму опустили в могилу.

Рейчел помнила, что дядя много гулял с ней по Лондону, рассказывал забавные истории, водил на цирковое представление, угощал мороженым и даже подарил куклу. И была эта верховая прогулка: дядя посадил ее перед собой на лошади, и она чувствовала себя настоящей наездницей.

Нет, она не будет вспоминать! Ведь он бросил ее! Уехал – и она больше никогда о нем не слышала – до того злополучного письма, в котором она просила отдать ей наследство. Ей было почти восемнадцать, а папа залез в такие долги, что даже их обеденный стол – и тот описали кредиторы. Рейчел хотела получить драгоценности, чтобы расплатиться с долгами.

– Все это было очень давно, – жестко сказала она.

– Да, – согласился барон, – очень давно.

Он помрачнел, на его лице еще заметнее проступила смертельная усталость. Рейчел внезапно захотелось броситься к нему и разрыдаться на его груди. «Но как это глупо, – подумала она, – как это глупо».

– Я не могу изменить прошлое, Рейчел, – продолжил барон, – это не в моих силах. Но я думаю, что тебе … понравится то, что я сейчас скажу. Я хочу пригласить соседей и отпраздновать твою свадьбу. Хочу устроить бал хотя бы сейчас, раз уж не удалось сделать этого в торжественный день твоей свадьбы.

Рейчел удивленно взглянула на него. Она и вообразить не могла, что придется играть спектакль не только перед дядей, но и перед множеством незнакомых людей! Она думала, что они задержатся в поместье не более чем на несколько дней, а теперь выясняется – мало того, что им придется провести здесь месяц, так еще и принять участие в званом вечере!

В отчаянии она поймала взгляд Джонатана и поняла, что он в восторге от идеи барона.

– Это великолепно, дорогая! – воскликнул он. – Мне не придется ждать возвращения в Нортумберленд, чтобы потанцевать с тобой.

Танцы… Более пугающей затеи дядя Ричард просто не мог выдумать. Рейчел никогда не бывала на балу, хотя в свое время и брала уроки танца. Все детство и юность она грезила балами. Но теперь эта затея приводила ее в ужас. Она станет объектом всеобщего внимания, здесь, в огромном замке. И она будет… танцевать с Джонатаном!..

– Дядя Ричард, не надо! Я не хочу доставлять вам никакого беспокойства! – воскликнула она, возвращаясь к реальности. – Мы не думали, что вы станете устраивать в нашу честь бал, да к тому же Джонатан еще не совсем оправился после падения с лошади.

– Мне с каждым днем лучше, – запротестовал Джонатан.

– Бал! Можете рассчитывать на мою поддержку, милорд! – Флосси была в восторге. – Я помогу все организовать. …

– И я! – присоединилась Филлис. – О, как жаль, что любезный полковник Ливи ле сможет пригласить меня на танец! – глубоко вздохнула она.

– В самом деле, Рейчел, – кивнул барон. – Думаю, что это отличная идея! Я хочу устроить для тебя настоящий праздник! Ты знаешь, что у меня нет детей, моя жена скончалась восемь лет назад, не оставив наследников. Единственной моей родственницей была твоя мать. А ты ее единственная дочь. И мне очень хочется побеспокоиться о тебе! – Кажется, барон даже повеселел.

Рейчел быстро вскочила на ноги.

– Флора, Филлис, Бриджит, думаю, нам стоит покинуть барона, оставив его наедине с сэром Джонатаном.

Но когда она взглянула в лицо дяди, то вновь увидела перед собой старого больного человека и пожалела о своей вспышке гнева.

– Дядя Ричард, – сказала она. – Мне кажется, наш визит очень утомил вас. Вы выглядите неважно. Пожалуйста, не беспокойтесь о нас, идите отдыхать.

Барон и Джонатан уже тоже поднялись.

– Возможно, я действительно удалюсь немного раньше, чем того требуют приличия. Смит, прошу вас, возьмите на себя заботу о леди. Я распоряжусь подать чай. Прошу меня извинить и желаю всем приятного вечера.

Собственная агрессивная реакция показалась Рейчел очень странной. Когда чуть позже они в компании Джонатана направлялись в гостиную, она перебирала в уме случившееся этим вечером и не могла понять, почему для нее так важно знать, что она чувствует к человеку, который даже не хотел ее видеть. Соглашаясь на план Джонатана, Рейчел думала о чем угодно, только не о том, что, оказавшись в родовом замке, она станет заново переживать прошлое. Оказывается, она даже не представляла себе, как глубоки раны ее сердца.

– Да у нас намечается настоящий светский раут, – заметила Флосси, усаживаясь в кресло в гостиной. – Могу себе представить, как будет злиться Джерри.

– Этот человек серьезно болен, – нахмурилась Бриджит.

– А я хочу сказать, что у барона бездарный повар. Следовало бы тотчас рассчитать его и больше близко не подпускать к кухне, – вставила Филлис.

– Да уж, – согласилась Бриджит. – Возможно, от такой стряпни барон и занемог.

– Нет, это абсолютно невозможно! – выкрикнула Рейчел, сжимая кулаки. – Нельзя допустить, чтобы бал действительно состоялся! Мы не можем обманывать стольких людей! Надо что-то придумать! Что нам делать? Джонатан, сотри эту дурацкую ухмылку с лица и скажи, как нам из всего этого выпутаться. В конце концов, это была твоя идея – приехать сюда и устроить маскарад.

Он приблизился к ней, лицо его было совершенно непроницаемо. Взяв ее руки в свои, Джонатан сказал:

– Рейчел, любовь моя, все идет по плану, разве не так? Твой дядя хоть и неохотно, но признал твой брак. Теперь он предоставляет нам прекрасную возможность показать себя во всей красе. Чем же ты недовольна?

– Он прав, Рейчел, – подхватила Бриджит. – Мне кажется, барон Уэстон повел себя более чем любезно. К тому же он явно хочет доставить тебе удовольствие, представив соседям как свою племянницу.

– Но разве вы не понимаете, что в этом-то и беда? Я же здесь не для того, чтобы заслужить его любовь, я хочу обмануть его, унизить его! Мне нужно только мое наследство, больше ничего! – Рейчел пыталась высвободиться, но Джонатан крепко держал ее за руку.

– Тогда, возможно, тебе стоит рассказать ему правду? – предложила Бриджит. – Мне кажется, дядя хочет с тобой помириться. Ты нужна ему, и он нужен тебе.

– Сказать правду?! Сейчас? – в ужасе воскликнула Рейчел. – Нет, это невозможно.

– Если она все расскажет, барон точно отменит бал, Бридж, – уверенно сказала Флосси. – Для всех нас это будет большой потерей. Хотя Джерри, конечно, позлорадствует.

Джонатан взглянул прямо в глаза Рейчел и прижал ее руки к своей груди.

– Рейчел, – сказал он, – мы здесь по моей инициативе. Если ты считаешь, что вся наша затея может сильно повредить барону, я прямо сейчас пойду и все раскрою ему. Ты хочешь этого?

Рейчел видела, что он не шутит. Слово было за ней. Если она так решит, маскарад будет закончен уже сегодня. И возможно, уже сегодня вечером всем им придется искать ночлег. В лучшем случае барон выставит их из замка завтра утром. Что будет потом?

Вероятно, она никогда больше не увидит дядю. Скорее всего Джонатана она тоже больше не увидит. А Флосси, Филлис, Бриджит и Джеральдина будут вынуждены возвратиться к своему ремеслу, чтобы сводить концы с концами.

– Слишком поздно. – Она упрямо вздернула подбородок. – Да и для барона все это ничего не значит. Он только притворяется. Он заставил нас остаться здесь на месяц только из вредности, чтобы отомстить за то, что я не приехала за его благословением. А иначе с чего бы это? Кто он для меня? Чужой человек!

Джонатан улыбнулся ей, но во взгляде уже не плясали веселые искорки.

– А чая до сих пор нет, – заметила Филлис. – Ох, как не нравятся мне здешние слуги!

– У нас у всех был тяжелый день, – проговорил Джонатан, не отпуская рук Рейчел и продолжая смотреть ей прямо в глаза. – Возможно, стоит последовать примеру барона и отправиться спать?

– Отличная идея, – согласилась Бриджит, поднимаясь на ноги.

– К тому же, – добавил Джонатан, все так же глядя на Рейчел, и смешинки вновь заплясали в глубине его глаз, – тебе придется завтра рано подняться, дорогая. Ты ведь помнишь, что утром твой первой урок верховой езды?

Рейчел резко высвободилась.

– Я совершенно не собираюсь ничему такому учиться, – твердо заявила она. – Я прекрасно прожила двадцать два года без верховой езды и ничего не собираюсь менять.

– Трусиха, – поддразнил ее Джонатан.

– Каждая леди должна уметь держаться на лошади, – наставительно сказала Бриджит. – Рейчи, у тебя есть прекрасная возможность овладеть этим благородным искусством.

– Ты только подумай, какое хорошее впечатление вы произведете на барона, когда он увидит такую замечательную пару на лошадях! – подхватила Флосси. – Имей в виду, если ты откажешься от уроков верховой езды, я попрошу твоего мужа учить меня!

– Но ты же прекрасно умеешь ездить на лошади, Флосси! – усмехнулся Джонатан. – Вспомни ваши прогулки с полковником на Пиренеях!

– Ох, мы, девушки, так любим иногда присочинить, – потупилась Флосси.

– Рейчи, вы с сэром Джонатаном будете прекрасно смотреться, я уверена! – сказала Филлис. – И это так романтично!

– Не позволяй мне считать тебя трусихой, любовь моя, – подзадорил Джонатан.

– Она поднимется на заре, поверь моему слову, – пообещала Флосси, поднимаясь с кресла. – Я скажу, чтобы Джерри вылила на нее ушат холодной воды спозаранку, если она вздумает отказаться.

– И если Джеральдина не решится, то это сделаю я, – усмехнулся Джонатан.

– Вы, конечно, можете приволочь меня на конюшню, – вызывающе проронила Рейчел, переводя взгляд с одного усмехающегося лица на другое, – но ничто на свете не заставит меня забраться на лошадь!

Никто не обратил внимания на ее возражения. Все со смехом стали расходиться по комнатам.

В эту минуту Рейчел отдала бы все на свете, чтобы вновь оказаться в своей маленькой каморке в Брюсселе, вместо того чтобы целый месяц жить в роскошных комнатах родового замка Уэстонов.