Текст книги "Последнее испытание"

Она подошла к портье, положила сумочку на конторку, достала кошелек и водительское удостоверение.

– Номер на имя Кроу.

Портье посмотрел на нее и ввел имя в компьютер.

– Пять ночей?

– Верно.

– Распишитесь здесь.

Мэйси заполнила бланк регистрации.

– Должно быть, вы агент ФБР, – сказал портье, выкладывая ключи на конторку. – Похожи на федерала.

Она взяла ключи.

– Мне почему-то кажется, что это не очень хорошо.

– Ищете убийцу Тоби Тёрнер?

– Я не вправе обсуждать свою работу.

Она схватила сумочку и вышла на улицу. Сев в машину, объехала вокруг двухэтажного здания и остановилась перед номером 107. Вытащив из багажника чемодан на колесиках, преодолела пятнадцать шагов до двери, отперла ее и вошла. Запах чистящего средства с ароматом хвои едва перебивал запах сигаретного дыма.

Мэйси заперла дверь, накинула цепочку и задернула плотные виниловые занавески. Потом сняла куртку и бросила на стул у маленького круглого столика. Провела рукой по волосам, покрутила шеей, разминая затекшие мышцы, и окинула взглядом комнату.

Сколько таких номеров она повидала за время работы в Бюро? В прикроватной тумбочке обнаружилась новенькая Библия, а в ванной комнате – четыре белых полотенца, тонкая туалетная бумага в держателе и ведерко для льда, которое, скорее всего, не мыли много лет.

Мэйси присела на край кровати, с трудом наклонилась, расшнуровала ботинки и с облегчением сбросила их. Потом встала, откинула плед и простыню и легла, вспомнив, как в начале карьеры всегда возила с собой ультрафиолетовую лампу, выявлявшую присутствие человеческих выделений. И на всякий случай не снимала носки и вытирала телефонный аппарат влажными салфетками.

Достав пистолет из кобуры, она положила его на подушку справа от себя, под доминирующую руку. Потом откинулась на подушку и вздохнула. Хорошо, что она устала как собака, – не нужно волноваться из-за телефона и ведерка для льда, считать овец… Тело на мягком матрасе пульсировало болью. Глаза закрывались.

В голове медленно прокручивались события дня, но мысли постоянно возвращались к одной картине: Майкл Невада на пороге амбара. Невада и Рамси уважали друг друга, а новому шерифу позарез нужно было раскрыть это преступление. Майкл был глазами и ушами Рамси.

Необычным оказалось его непринужденное поведение. Тот Невада, которого она знала, был жестким агентом. Ей всегда казалось, что он уйдет в отставку только после достижения пенсионного возраста.

Что, черт возьми, изменилось?

Этот вопрос кружил в ее мозгу, постепенно замедляясь. Мэйси медленно погружалась в сон, пока окончательно не провалилась во тьму. Она не сопротивлялась. Сон освежит разум и тело, и утром она будет лучше соображать. Нужно поспать несколько часов и встать пораньше.

Шарк-шарк-шарк.

Сначала звук был тихим, и от него было легко отмахнуться.

Шарк-шарк-шарк.

Царапанье стало громче. Настойчивее. Инстинктивно потянувшись за оружием, Мэйси услышала тихий женский шепот:

– Помоги мне. Найди меня.

Пальцы стиснули холодную простыню, нащупали рукоятку пистолета. Что-то тяжелое навалилось на нее, придавив к кровати. Сердце бешено колотилось.

Шарк-шарк-шарк.

– Кто ты?

Шарк-шарк-шарк.

Наступила тишина.

– Кто ты? – Сон развеялся окончательно.

– Пожалуйста, найди меня.

Шепот был едва слышен.

– Кто ты, черт возьми?

– Пожалуйста, найди меня.

Мэйси села. Простыня была влажной от пота, сердце молотом стучало в груди. Оглядевшись, она увидела, что пистолет лежит на подушке, на том же месте, где она его оставила. В комнате царил полумрак. Она была одна. Но все равно прислушивалась и ждала. Какого черта?

– Кажется, я схожу с ума…

Глава 12

Вторник, 19 ноября, 1.00

Брук Беннет стояла под ночным небом, усеянным яркими звездами, рядом с амбаром, где на прошлой неделе нашли останки Тоби Тёрнер. Она не была в амбаре Уайаттов со времен средней школы; с того дня, когда они с Синди Шоу приехали сюда на велосипедах…

Синди заметила большое осиное гнездо. Над ним жужжали несколько ос, внутри кипела бурная деятельность. Она пнула ногой несколько камней, а потом подобрала грубо оструганную палку.

– Спорим, ты побоишься ткнуть туда палкой?

– Зачем мне тыкать в гнездо?

– Значит, боишься?

– Нет, не боюсь.

Синди вскинула бровь:

– Тогда попробуй.

Сомнение в ее взгляде раздражало Брук. Она боялась, но не привыкла бежать от трудностей.

– Давай сюда.

Синди медлила.

– Точно?

Брук выхватила палку, замахнулась, словно бейсбольной битой, и с силой ударила по серому конусу. Хрупкая конструкция с глухим стуком упала на землю и раскололась четко посередине. Оттуда вылетели рассерженные осы, и Синди бросилась бежать. Затем, почувствовав присутствие Брук, насекомые атаковали обидчицу, и та с криком выскочила из амбара. Руки и ноги распухли от укусов, а Синди, державшаяся на безопасном расстоянии, смеялась до слез.

Синди всегда считала, что одни люди ищут неприятности, а на других они сваливаются сами. Сама она постоянно напрашивалась на неприятности. Была провокатором, но умела избегать ответственности. Впрочем, ей следовало отдать должное – Синди знала, где проходит граница.

…Брук включила фонарь и направилась к красной ленте, огораживающей место, где нашли останки Тоби. Глядя на частично разобранный желоб, она думала о Синди. В старших классах они вращались в разных кругах. Синди в свои семнадцать уже была законченным циником. Она много пила, а секс для нее был естественным, как дыхание, но в последние несколько дней перед исчезновением Синди пила гораздо больше обычного, и твердила, что ей кое-что известно. Что-то ужасное.

Когда Синди пропала, это должно было насторожить людей – ведь Тоби Тёрнер искал весь город. Но на исчезновение бунтарки всем было плевать. Юная Беннет по себе знала, какой жестокой может быть Шоу, и ей тоже было все равно.

…Брук опустилась на колени, взяла пригоршню земли и пропустила ее сквозь пальцы. Она никогда не сомневалась, что Синди действительно сбежала, ведь та часто говорила, что хочет уехать. Это исчезновение ни для кого не стало сюрпризом.

Но теперь ее одолевали сомнения. Она смотрела на Синди глазами взрослой женщины и прощала ее. Теперь она хотела знать, что с ней случилось на самом деле.

Не буди лихо, пока оно тихо.

Так сказал бы шериф Грин. Так он сказал о не отправленных на анализ образцах ДНК, найденных ею на складе хранения улик, а когда она второй раз спросила об этом, приказал заткнуться. Именно в тот момент в голове у Брук что-то щелкнуло.

Не буди лихо, пока оно тихо.

Она помнила об этом совете, когда рискнула своим будущим и передала информацию о непроверенных уликах сначала Майклу, а затем в прессу, понадеявшись, что этим делом займутся федералы. Но не ожидала, что Невада выступит против Грина. И победит.

Брук шла по присыпанной инеем земле, освещая фонарем дорогу к машине. Когда она протянула руку к дверце, ветер зашелестел листьями деревьев. Рука скользнула к кобуре, и женщина начала вглядываться в темноту. Может, среди деревьев и высокой травы притаилась опасность? Кожа покрылась мурашками. Пальцы стиснули рукоятку пистолета.

Наконец она взяла себя в руки и села в машину. Включила зажигание и в последний раз окинула взглядом горизонт, после чего окончательно успокоилась и тронулась с места – от дома ее отделяли всего пять миль.

Мама и Мэтт, должно быть, уже спят, но она хотя бы побудет с ними несколько часов под одной крышей.

Брук припарковалась рядом с домом, вышла из машины, поднялась по ступенькам и, стараясь не шуметь, отперла входную дверь. Неслышно ступая, прошла на кухню, открыла холодильник и увидела синий пластиковый контейнер с приклеенным стикером: «Бруки».

– Спасибо, мама. – Брук сняла крышку, отщипнула кусок жареной курицы и вонзила в нее зубы. Курица была холодной, но очень вкусной, а у Брук от голода слегка кружилась голова. Она схватила содовую и, стоя у кухонной раковины, ела курицу, запивая напитком из банки.

Часы на кухонной плите показывали 1.50. У нее есть три часа на сон – а потом опять в участок.

Звякнул телефон, и она взглянула на экран. Текстовое сообщение от Питера Стюарта, репортера из Роанока. Он был молод, лет двадцати пяти. И хотя они никогда не встречались лично, Брук представляла рамку с новеньким дипломом какого-то второразрядного университета на стене маленького серого отсека в отделе новостей.

Результаты анализа ДНК должны были уже прийти.

Она сглупила, слив ему информацию. Нужно было сильнее надавить на Грина или дать Неваде время раскрыть это дело. Но Брук так разозлилась, что позвонила репортеру. Он ухватился за эту историю и получил приличный кусок эфира. Теперь он хотел продолжения. Следующую историю.

Похоже, Невада знал, что она один раз нарушила правила, и простил ее. Но второго нарушения он не потерпит.

И она искренне не хотела его подводить. Шериф делал успехи и заслуживал честной игры.

Брук набрала ответ:

Сейчас никаких комментариев.

На экране вновь всплыли маленькие белые пузырьки:

Когда?

Она решила не поддаваться тревоге, которую чувствовала с момента первого контакта с журналистом.

Без комментариев.

Позвольте мне вам помочь.

Без комментариев.

У меня достаточно других источников, чтобы опубликовать материал.

Говорит правду? Или блефует? Брук не собиралась заглатывать наживку, но и не хотела превращать его во врага. Он еще может пригодиться.

Подождите немного, и вы будете первым, кто узнает новости.

Даю вам 24 часа.

Женщина швырнула телефон на стол, достала из холодильника пиво, открыла бутылку и сделала большой глоток.

В коридоре зажегся свет. Послышались уверенные шаги, и в дверях появилась Сандра Беннет. На ней был пушистый розовый халат поверх застиранной фланелевой ночной рубашки. Короткие седые волосы обрамляли круглое лицо, очки в серебристой оправе отражали свет лампы.

– Я так и подумала, что это ты.

– Извини, что разбудила, мама. Спасибо за ужин.

Сандра прошлепала ногами по кухне и поцеловала дочь в щеку.

– Я волновалась.

– Сумасшедший день.

– Дебби уже нашли?

– Откуда ты знаешь, что она пропала?

– Я сегодня звонила ее матери, и она мне рассказала. Отец Дебби серьезно болен. Церковь присылает им продукты.

– Пока никаких следов.

– Говорят, сегодня Дебби должна была работать, но не пришла. Это не в первый раз, когда она нарушает график.

– Дебби с кем-то встречается? – спросила Брук. – У нее были проблемы с мужчинами?

– По крайней мере, я не замечала.

– Ее мама не упоминала о каких-нибудь неприятностях на работе? Может, недовольный сотрудник, невзлюбивший ее за то, что она не обращает на него внимания?

– Опять-таки нет. Ее мать говорит, что Дебби все любят, и это правда. Она очень мила с пациентами и отлично ладит с соседями.

Брук сделала глоток холодного пива.

– Очень надеюсь, что Дебби просто все надоело и она отправилась на несколько дней развлечься в Ричмонд или Вашингтон. Она уже грозилась это сделать.

– Всем время от времени нужно расслабляться. – Сандра достала из шкафчика чистую кружку.

– Я знаю, что вам стало труднее после того, как меня повысили. Но надеюсь, что в июне, когда начнутся каникулы, мы с тобой и Мэттом куда-нибудь выберемся.

Нахмурившись, Сандра подошла к плите, заглянула в холодный чайник, потом долила в него свежей воды и включили ближнюю горелку.

– Тебе приходится разрываться между работой и Мэттом.

– Ничего, я выдержу.

– Мы выдержим, – поправила Сандра.

Мать всегда была рядом. Она всегда поддерживала Брук, когда та была ребенком, и встала на сторону дочери, когда в выпускном классе школы Брук забеременела.

Брук не забыла ту безумную поездку в больницу в ночь, когда родила Мэтта. Сидела, согнувшись пополам, на переднем сиденье, плакала и хватала ртом воздух. Мать мчалась по проселочной дороге, когда ее остановил сам шериф Грин. Она ехала со скоростью восемьдесят миль в час при разрешенных пятидесяти пяти. Увидев, в чем дело, шериф сопроводил их до больницы и остался, пока двадцать минут спустя на свет не появился орущий Мэтт.

Следующие четыре года Брук ездила в колледж, а после занятий спешила домой к своему маленькому сыну. С помощью матери она получила диплом и устроилась на работу в офис шерифа. С тех пор была предана Грину и защищала бы его, отправь он те проклятые образцы на анализ.

– Можешь взять отпуск, – сказала мать.

Мысль о теплом песке на пляже была слишком соблазнительна, чтобы задерживаться на ней. Брук отпила еще пива и перевела разговор на подростка, спящего наверху.

– Сегодня Мэтт звонил мне из школы. Он забыл свой компьютер и деньги на обед. Не мог до тебя дозвониться.

– У меня был тяжелый пациент, и я не могла ответить на звонок. Сказала ему, чтобы был внимательнее. Он уже третий раз забывает деньги на обед.

– Я привезла ему в школу и то, и другое.

– Ты его слишком балуешь. Он должен понимать, насколько важны мелочи, чтобы не напортачить в серьезных вещах.

– Как я?

– Я не жалею, что у нас есть Мэтт. Я его люблю. Но ты знаешь, что я хотела для тебя другой жизни.

Пытаясь скрыть раздражение – на мать и на себя, – Брук сделала еще один глоток.

– Сегодня всплыло имя Синди Шоу.

– Синди? Почему?

Брук провела ногтем по этикетке на бутылке.

– Она пропала в том же году, что и Тоби. Агент ФБР думает, что здесь возможна связь.

Морщины на лице матери стали глубже, она облокотилась на стол.

– От Синди были одни неприятности.

У Брук было больше общего с Тоби Тёрнер – такая же помешанная на оркестре, не особо общительная. Когда в старших классах Синди снова обратила на нее внимание, инцидент с осами был забыт. Брук почувствовала себя крутой девчонкой, хотя бы ненадолго. Но на самом деле Синди было плевать и на нее, и на Тоби, а может, и на себя саму.

– Став взрослой, я понимаю, что ужасная обстановка в доме и алкоголь толкали ее на необдуманные поступки. Если б я встретила Синди теперь, то была бы добрее, проявила бы больше сострадания…

– А я не уверена, что смогла бы проявить милосердие к этой девочке. – Мать опустила пакетик с ромашковым чаем в кружку, а когда чайник засвистел, налила кипяток. – Ты упомянула ФБР. Это женщина в черном седане, который стоял у полицейского участка?

– Да. Специальный агент Мэйси Кроу.

– Но разве расследование преступлений теперь не твоя обязанность?

– Шериф Невада считает, что для этого дела нам понадобится тяжелая артиллерия.

– У тебя хватит мозгов, чтобы его раскрыть.

Брук сомневалась. Ее опыт ограничивался границей округа.

– Свежий взгляд нам не повредит.

На втором этаже скрипнули доски пола, и она поняла, что проснулся сын – у него всегда был чуткий сон. Он был сообразительным, умным и во всем похожим на нее.

Брук допила остатки пива.

– Пойду к Мэтту.

– Я горжусь тобой.

Брук закрыла глаза, коснулась губами щеки матери и поднялась по лестнице. Она столько раз проходила по этому узкому коридору, что включать свет не было нужды. В спальне сына чувствовался слабый намек на запах синей краски, которой она покрыла стены пару недель назад. Одежда грудой лежала на полу рядом с кроссовками сорок второго размера, ее подарком на день рождения прошлым летом. Мэтту почти четырнадцать, и через четыре года он уедет учиться в колледж. Когда родился сын, Брук решила, что ее жизнь закончилась. Теперь она не представляла, что будет делать без него.

– Мама…

Брук села на край кровати и погладила сына по спине.

– Спи, малыш.

– Я не малыш, мам. – Мэтт перевернулся, сел и откинул с глаз прядь густых темных волос.

– Для меня ты всегда будешь малышом. – Это одна из причин, почему она сегодня привезла ему компьютер. Приятно чувствовать себя нужной.

– Мам, перестань.

– Ладно.

– Ты пришла или уходишь?

– Прохожу мимо. Нужно быстренько принять душ, возможно, чуть-чуть поспать, потом переодеться – и снова на работу. – Она провела ладонью по узору из звездочек на покрывале. – Тебе передали компьютер и деньги на обед?

– Да. Спасибо, что привезла. А бабушка где была?

– С пациентом.

Мэтт молчал, но Брук знала, что колесики у него в мозгу продолжают крутиться.

– Выяснили, как умерла девушка, которую нашли в амбаре Уайаттов?

– Пока нет. – Сердце ее разрывалось от жалости к мистеру Тёрнеру, но она знала, что печаль лишь затуманит ее мысли и помешает действительно помочь ему. – Тайлер и футболисты устраивают там вечеринки?

– Не знаю.

– Знаешь.

– Нет, мама. Знаю только, что теперь они просто одержимы этим местом.

– Это место преступления.

– Я понимаю. – Он взял ее за руку, совсем как раньше, когда был маленьким. – Всё в порядке, мама. Я туда не собираюсь.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Брук улыбнулась и поцеловала сына в лоб:

– Тебе нужно поспать.

Мэтт зевнул.

– Тебе тоже.

– Сейчас лягу.

– Ты знала убитую девушку?

Брук молчала, поглаживая светло-серое покрывало.

– Я помню ее по школе. Помню, когда она исчезла. Было так страшно…

На самом деле она почти не помнила события тех недель. Ее тошнило по утрам, а все мысли были заняты тем, как скрыть беременность от матери.

– Ты раскроешь это дело. Ты крутой коп.

Она сжала руку сына:

– Надеюсь. Ради той девочки.

– Сегодня по телевизору я видел Хэнка Грина.

– О чем он говорил? – Грин не из тех, кто держит язык за зубами.

– Намекал, что на следующих выборах собирается бросить вызов шерифу Неваде и вернуть себе должность.

– Ну, тогда он должен быть готов к серьезной драке. Невада – сильный противник.

Мэтт вздохнул.

– Может, тот, кто убил девушку, все еще в городе… Ты должна быть осторожна, мама.

– Со мной все будет хорошо. Только ты держись подальше от этих гулянок с кострами.

– Перестань, мама. Я понял.

Брук убрала прядь волос с глаз сына. Как убедить его в том, что чудовища реальны – и что они могут отнять его жизнь, если дать им шанс?

* * *

Поздним вечером Невада обошел несколько баров, расспрашивая о Поле Декере, и ему потребовался целый час, чтобы найти того на стоянке для передвижных домов в двадцати милях к западу от города. Когда он подъехал, в окнах нужного ему трейлера горел свет. Из окон доносились звуки рок-музыки и тянуло сигаретным дымом.

Майкл вышел из машины и расстегнул куртку, чтобы оружие было под рукой. Некоторое время стоял неподвижно, прислушиваясь к ровному ритму бас-гитары, а затем постучал кулаком в металлическую дверь и отступил в сторону.

– Шериф Невада. Откройте.

Музыка смолкла. После небольшой паузы послышались тяжелые шаги. Занавеска горчичного цвета дрогнула, а затем дверь открылась, и на пороге появился Пол Декер. В «команде мечты» он был ресивером[13]13
  Ресивер – в американском футболе скоростной игрок нападения, принимающий пасы от разыгрывающего (квотербека).


[Закрыть] и за худощавое телосложение заслужил прозвище «Молния», но теперь набрал лишние двадцать фунтов[14]14
  1 фунт = 0,4 кг.


[Закрыть], а сутулые плечи, клочковатая борода и редеющие черные волосы добавляли ему лишние десять лет.

Шериф положил ладонь на рукоятку пистолета.

– Я хочу задать вам несколько вопросов. Выйдите, пожалуйста.

Декер поднес сигарету к губам.

– Каких вопросов?

– Выйдите. Я не намерен повторять. – Невада улыбнулся, прекрасно понимая, что его улыбка выглядит скорее угрожающей, чем дружелюбной.

Выпустив облачко дыма, Пол бросил сигарету на землю и вышел из трейлера.

– Ладно.

Шериф заглянул ему за спину.

– Внутри кто-то еще есть?

– Нет, я один. А в чем дело?

Согласно материалам из архива, ДНК Пола не совпадало с ДНК насильника, но бывший футболист мог обладать информацией о других членах «команды мечты» и о вечеринках, на которых могла присутствовать Тоби.

– Десять лет назад вас арестовывали за сексуальное преступление.

Пол покачал головой.

– Я отсидел свое и теперь освободился условно-досрочно. После возвращения в Дип-Ран стараюсь не впутываться в неприятности.

В его деле Невада видел фотографии женщины, которая написала заявление в полицию. Фиолетовый и заплывший левый глаз, поврежденное правое запястье…

– Вы сильно ее избили.

Декер фыркнул и принялся ковырять землю носком ботинка.

– Все это давно в прошлом. Зачем вы пришли?

Из всех игроков «команды мечты» Пол был самым перспективным, и если он имел отношение к изнасилованиям и исчезновениям 2004 года, то рисковал многим.

– Вы помните Тоби Тёрнер?

– Тоби?.. Черт. Та, что пропала…

– Уже нет. Ее тело нашли неделю назад.

– Правда? Я не смотрю новости. – Он достал из кармана новую сигарету и закурил. Его голову окутало облачко дыма.

– Когда вы видели Тоби в последний раз?

– Послушайте, это было пятнадцать лет назад. Я и вчерашний-то день с трудом помню.

– Что вы о ней помните?

– Странноватая девчонка. Все время ошивалась рядом, любила приходить на тренировки. Смазливая, но какая-то грустная.

– Она с кем-то общалась? Разговаривала?

– Она была девчонкой из оркестра. Не в моем вкусе.

– Тоби приходила на вечеринки с кострами?

– Не помню.

Шериф потер большим пальцем свой перстень с эмблемой колледжа.

– О вас говорили, что на поле ваши мозги работают даже быстрее ног.

В светло-серых глазах мелькнула гордость.

– На поле я был хорош во всем.

– Мне нужно, чтобы вы перезагрузили свои мозги и кое-что рассказали о Тоби.

– Послушайте, я уже говорил, что ничего не помню.

– Расскажите о нескольких днях до ее исчезновения. Вас видели вдвоем у ее шкафчика – вы разговаривали.

– Правда? Не помню. – Декер снова затянулся сигаретой.

– Не хочется на вас давить, но вы на условно-досрочном. Я могу позвонить сотруднику службы пробации, и тогда вашей заднице не позавидуешь.

– Черт… Зачем вам это? Я чист с тех пор, как вышел. Работаю день и ночь, не забываю отмечаться, держусь подальше от баров…

– Этого недостаточно, Пол. Мне нужны подробности о Тоби. О чем вы говорили в тот день?

Пол поднес сигарету к губам и снова затянулся; руки его слегка дрожали.

– Я болтал с ней. Видел, что она поглядывает на меня, и подумал, что немного развлекусь. Ее нельзя было назвать слишком сексуальной, но мне было семнадцать, и я был готов трахаться с кем угодно.

– И?..

– Трахаться с ней? Нет. Эта монашка к себе никого не подпускала.

– Семнадцатилетний парень воспринял бы это как вызов.

– Только не я. Тогда у меня от девчонок отбоя не было.

– Как Тоби попала на вечеринку?

– Я ничего не знаю о ней. Последний раз, когда я ее видел, к ней подлизывалась Синди Шоу.

– Синди Шоу? – Майкл помнил, что Мэйси несколько раз упоминала это имя.

– Да.

– Они дружили?

– Нет, конечно. Синди что-то было нужно. Думаю, деньги или ответы на тест. Она была милой, только когда на это имелась веская причина.

– Где вы их видели?

– Кажется, рядом с новой раздевалкой. Я запомнил это только потому, что Синди увидела меня, улыбнулась и одернула футболку.

– Как вы думаете, что случилось с Синди?

– Слышал, она живет в Аризоне. Кто-то говорил, что она вышла замуж за богача.

Калифорния, Колорадо, а теперь Аризона… На самом деле никто не знает, куда направилась Синди, сбежав из Дип-Ран.

– Вы в это верите?

– Кто знает… Возможно. Она была крутой и любила красивые вещи. – Еще одна затяжка. – Почему вас интересует Синди?

– Вы сами только что сказали, что она была с Тоби Тёрнер незадолго до того, как обе они исчезли. Мне важно все, что имеет отношение к Тоби.

– В те последние пару недель Синди видели с половиной школы. Она гордилась Брюсом, а «команда мечты» как раз пробивалась в финал. Она хотела, чтобы старший брат добился успеха и забрал ее с собой. Брюс был ее билетом в лучшую жизнь.

В те несколько недель перед финальной игрой на «команду мечты» буквально молились. Многие преступления, в том числе изнасилования, могли спрятать под сукно, чтобы парни продолжали играть и выигрывать.

– Расскажите мне о кострах.

– Это было нечто вроде ритуала, приносящего удачу. – Декер пожал плечами. – В тот год никто не хотел нарушать традицию и ставить победу под угрозу.

– Вроде кроличьей лапки?[15]15
  Кроличья лапка – традиционный амулет, приносящий удачу.


[Закрыть]

– Ритуал не менялся. В ночь накануне игры мы жгли большие костры в лесу и запускали фейерверки. Тренер знал о них. Говорил, что это наш шанс избавиться от страхов. На поле не должно быть места сомнению.

– Вы имеете в виду тренера Медину?

– Точно. Слышал, он умер пару лет назад. Сердечный приступ.

– Медина дружил с Грином, так?

– Да. Когда-то играли в одной команде. Грин любил приезжать на тренировки, и они чесали языками.

– Парни в команде были очень дружны. Вроде братьев по оружию.

– Да, мы поддерживали друг друга, и на поле, и в жизни. Вот откуда наши успехи.

– Вы покрывали бы друг друга, чтобы защитить команду?

Пол втоптал окурок в землю.

– Та связь разорвалась много лет назад.

– Почему?

Декер фыркнул.

– Я звонил кое-кому из парней, когда меня арестовали. Никто за меня не вступился.

– Должно быть, это было обидно.

– Еще как. Так что я никого не покрываю.

Майкл сомневался, верить ли ему.

– Рад слышать, что вам нечего скрывать. Не подведите вашего куратора по надзору и подумайте о тех последних днях с Тоби и Синди. Мы еще увидимся.