Текст книги "Пусть девушки плачут"

Глава 34

Дик Шерман пережил мерзейшие выходные. С годами он научился пропускать мимо ушей дурацкие замечания жены и не позволять ее идиотским предложениям насчет того, что им якобы надо сделать вместе, доставать его, но в выходные он все равно не раз невольно срывался на ней. Вся эта история с Мэтьюсом и Картером не выходила у него из головы. Сейчас, в понедельник, он собирался сделать первый шаг, чтобы устаканить ситуацию, и испытывал при этом чувство, которое было ему чуждо. Он нервничал.

На его столе запищал зуммер.

– Мистер Шерман, к вам мистер Майерс.

– Пусть войдет, – рявкнул он.

Последние одиннадцать лет Эд Майерс был главным должностным лицом «РЕЛ Ньюс» по финансовым вопросам. Его навыки и умения прекрасно дополняли навыки и умения Шермана. Если Шерман был гением по части отбора именно тех видов программ и привлечения для работы в кадре именно тех людей, которые обеспечивали продукцией компании максимальную зрительскую аудиторию, то Майерсу не было равных, когда речь заходила о деньгах. «Уолл-стрит джорнал» и «Форбс» много раз хвалили «РЕЛ Ньюс» за то, что, скупая региональные кабельные телеканалы, компания умудрялась делать это по низким ценам и в конце концов смогла вырасти в мощную общенациональную телесеть.

Когда речь заходила о жестком контроле за расходами, Майерс также умел делать это как никто. Те, кто утверждал, что он может, не заглядывая в компьютер, вспомнить, как именно в компании был потрачен каждый доллар, преувеличивали лишь чуть-чуть. Но как раз эта сильная сторона Майерса могла сегодня стать для Шермана самой большой помехой.

– Входи, Эд. Как ты? Садись, – сказал Шерман, обходя свой рабочий стол, чтобы пожать Майерсу руку.

Майерс был явно ошеломлен. Вид у него был такой, словно он не может вспомнить, когда еще Шерман спрашивал его о том, как он поживает и подозревает, что что-то стряслось.

– У меня все в порядке, Дик. Спасибо.

– Эд, мы с тобой работаем вместе уже много лет. Перед нами не раз вставали трудные задачи, но мы всегда находили способы благополучно с ними справляться.

– Да, все верно, – подтвердил Майерс, гадая, с чего это Шерман, который никогда никому не говорил, что тот или та хорошо делает свою работу, вдруг стал так щедр на похвалы. У него мелькнула мысль: «Он что, собирается меня уволить?»

– Эд, ты мне доверяешь?

– Конечно. Разве я сделал что-то такое, что заставляет тебя думать иначе?

– Нет, вовсе нет. Важно, чтобы мы с тобой доверяли друг другу, потому что мне необходимо, чтобы ты кое-что сделал, не задавая лишних вопросов.

– Что именно я должен сделать?

– Перевести двенадцать миллионов долларов вот на этот счет, – ответил Шерман, вручая Майерсу лист бумаги. – Я хочу, чтобы деньги оказались на этом счету в течение ближайших двадцати четырех или сорока восьми часов.

– Ты шутишь, да?

Но серьезное выражение лица Шермана говорило о том, что он отнюдь не шутил.

– Сумма слишком велика, чтобы такой перевод остался незамеченным. Мне нужно будет отнести эти расходы к какой-то конкретной расходной статье. Не мог бы ты хотя бы сказать мне…

– Эд, я бы тебя об этом не просил, если бы перевод этих денег не имел такой критической важности для компании. И поверь мне, тебе будет куда лучше не знать почему. Ни у кого не возникнет никаких сомнений, если ты дашь на это свое добро. Ну так как, ты можешь сделать так, чтобы этот перевод был осуществлен?

– Ну, хорошо, мне хватает ума, чтобы не спрашивать, что собой представляет фирма «Картер и партнеры». – Майерс снял очки, достал из кармана квадрат лоснящейся ткани и начал их протирать. При этом он невидящим взглядом смотрел в окно. – Я сейчас привожу в окончательный вид те цифры, на которые будут опираться инвестиционные банкиры, чтобы определить рыночную стоимость компании для выпуска наших акций на биржу. Двенадцать миллионов долларов – это большие деньги. Это единичный платеж или потом будут и другие?

Такого вопроса Шерман не ожидал. Но сейчас было неподходящее время для того, чтобы выказывать свою неуверенность.

– Единичный, – сказал он, стараясь говорить так, будто он в этом убежден.

– Тогда я могу спрятать его в статье «Расходы на слияния и поглощения».

– Каким образом?

– Я не скажу тебе ничего нового, ты и так знаешь эту кухню. Поглощая кабельные сети, мы всякий раз тратим кучу денег на оценку покупаемого актива как в финансовом плане, так и в правовом. Большая часть этих денег выплачивается сторонним хозяйствующим субъектам: инвестиционным банкам, юридическим фирмам и разного рода экспертам и консультантам. Они тщательно проверяют все цифры, чтобы определить, действительно ли компания так прибыльна, как утверждает ее руководство, проводят проверку на наличие каких-то юридических неурядиц, а затем делают рекомендацию относительно того, выгодно ли это поглощение «РЕЛ».

– Значит, ты мог бы провести этот платеж как расходы на приобретение таких компаний?

– Нет, не на само поглощение, а на якобы проделанную оценку актива, после которой было решено его не покупать. Иногда мы проводим всестороннюю проверку компании, прицениваемся, но в конце концов решаем, что приобретение этого актива нам невыгодно. Но даже в этом случае у нас все равно уходит уйма денег на оплату той работы, которую нужно проделать, чтобы в конечном итоге прийти к выводу, что данный актив нам не подходит. Если никто не начнет копать слишком глубоко, можно будет спрятать платеж, о котором ты говоришь, именно в этой статье.

– А что, если эксперты с Уолл-стрит прознают, что мы потратили столько денег на компании, которые не купили?

– Большинство специалистов-аналитиков по телевизионной индустрии вообще не понимают, что к чему. Если они что-то и скажут, то, вероятно, просто похвалят нас за то, что мы осторожны в нашей политике в вопросе поглощений.

– Я знал, что могу положиться на тебя, Эд. Сделай все как надо.

Глава 35

Майкл Картер взглянул на часы. 10.50. Если предположить, что Лорен Померанц явится ровно в назначенное время, то она будет здесь через десять минут.

После того как пять дней назад Лорен Померанц пришла в его офис в «РЕЛ», события завертелись с головокружительной быстротой. Часом ранее брокер Картера позвонил ему и подтвердил, что на счет фирмы «Картер и партнеры» поступил банковский перевод на сумму двенадцать миллионов долларов. Шерман сдержал слово. Он все-таки нашел способ раздобыть эти деньги.

Картер надеялся провести несколько дней, лично подыскивая офисное помещение, новое пристанище, соответствующее новому уровню ответственности. Но у него не оказалось на это времени. И вместо личных поисков подходящего офисного помещения, сдающегося в долгосрочную аренду, он вчера утром связался онлайн с фирмой, сдающей офисы на короткий период времени, час спустя уже осматривал помещение в деловой части Манхэттена и после осмотра подписал договор аренды сроком на один месяц. Офис оказался сумрачным и был меньше ожидаемого, мебель современного дизайна выглядела слегка дешево. Из маленького окна Картер увидел соседний небоскреб, из-за тени которого внутри офиса все время царил сумрак. Для встречи с Лорен Померанц Картер выбрал одну из наиболее просторных комнат, где имелось достаточно места для небольшого переговорного стола. Из четырех находившихся здесь стульев им понадобятся только два. В общей для расположенных здесь офисов различных фирм приемной посетителей принимала молодая и очень привлекательная секретарша по имени Беатрис, которая позвонит ему, когда Лорен Померанц явится на встречу.

«Пожалуй, даже хорошо, – подумал Картер, – что эта встреча будет проходить именно здесь». Если бы Померанц увидела его в более богатой обстановке, ее финансовые требования могли бы вырасти. Такова уж человеческая природа. К тому же подобное сведение расходов к минимуму имело еще одно преимущество – во всяком случае, в самом начале: ведь он обратился за информацией о Лорен Померанц к своим двум старым армейским друзьям, с которыми продолжал поддерживать связь, и один из которых работал в бюро кредитных историй, а второй – в «Веризон Вайерлесс», компании, являющейся самым крупным по количеству абонентов оператором сотовой связи в стране. Предоставленная ими информация оказалась чрезвычайно ценной и, несомненно, очень ему пригодится, но стоила она ему недешево. И за аренду помещения он был вынужден расплатиться своей собственной кредитной картой.

Когда в понедельник он подал в «РЕЛ» заявление об уходе по собственному желанию и сам оплатил все необходимые для начала своей новой работы расходы, ему в голову пришла пугающая мысль. «А что, если Шерман вдруг передумает и решит пойти на попятный? Ему нетрудно будет отрицать, что мы вообще когда-либо встречались. Ведь я сам сделал все, чтобы о ней никто не узнал. Если Шерман даст задний ход, то все расходы и на добывание информации о Лорен Померанц, и на аренду офиса никто мне уже не возместит, и придется умолять, чтобы меня приняли на прежнее место работы». Однако прибытие на банковский счет открытой им консалтинговой фирмы оговоренной суммы положило всем его страхам конец.

По дороге в свой новый офис он зашел в кондитерскую, купил несколько пирожных, попросил порезать их ломтиками, а секретарша в приемной за отдельную плату согласилась принести им с Лорен Померанц кофе, если они того пожелают.

Не зная, что еще можно сделать, он зашел на страничку Лорен Померанц на «Фейсбуке». За последние пять дней она не разместила у себя здесь ни одного поста.

Телефон на его рабочем столе загудел.

– Мистер Картер, к вам пришла мисс Померанц.

– Я сейчас подойду. – Прежде чем выйти из офиса, он посмотрел на свое отражение в зеркале, висящем на внутренней стороне двери. Он специально провел в интернете изыскания по части выбора соответствующей случаю одежды и надеялся получить от этого определенную пользу. Отсутствие галстука придавало ему более дружелюбный вид и намекало на отзывчивость. Бледно-голубой цвет его свитера с треугольным вырезом вроде бы говорил о том, что он человек надежный, честный и ему можно доверять, а бежевые строгие брюки навевали успокоение и покорность. Он был совсем не уверен, что действительно верит во всю эту хренотень насчет того, что с помощью определенных цветов можно вызвать определенный эмоциональный отклик, поскольку каждый цвет имеет свое значение, но чем черт не шутит? Быть может, Лорен Померанц верит в значение цветов.

«Итак, начнем», – мысленно сказал он себе, пригладил волосы на висках, открыл дверь и двинулся по коридору в сторону приемной.

* * *

Лорен Померанц проследовала за ним по коридору молча. Это вполне устраивало Картера, который предпочитал, чтобы весь их разговор с начала до конца проходил в стенах его офиса. На ней был серый свитер, надетый поверх полосатой блузки, застегнутой до самого горла. Он вспомнил, что читал о значении серого цвета в одежде. Если человек одевается в серое, он хочет оставаться невидимым. Что ж, он будет только рад удовлетворить это ее желание.

– Прошу вас, садитесь, – сказал Картер, показывая на стол. – Я могу послать за кофе. Вы…

– Нет. Спасибо.

– Возьмите слоеное пирожное.

– Я уже поела.

– А как насчет воды?

– Можно, – ответила она все с тем же каменным лицом.

Картер быстро достал из находящегося за его рабочим столом мини-холодильника две бутылки родниковой воды «Поланд спринг». Померанц села на тот из двух стульев, который был обращен спинкой к стене. Картер уселся напротив нее и поставил перед ней одну из бутылок.

– Почему мы здесь? – вдруг спросила она.

Этот вопрос застал Картера врасплох.

– Я здесь для того, чтобы исправить причиненное вам зло, чтобы…

– Я говорю не об этом. Почему мы здесь, а не в здании «РЕЛ Ньюс?»

– Если честно, Лорен, я просто хотел максимально облегчить вам жизнь. И совершенно не хотел, чтобы вы случайно столкнулись с человеком, который причинил вам такие страдания.

Лорен молчала, оглядывая комнату и избегая встречаться с Картером глазами.

Картер открыл папку, которую взял с рабочего стола, и сделал вид, будто читает ее. «Ведь природа не терпит пустоты. Пусть она сама находит выход из создавшегося тупика и нарушает молчание первой», – подумал он.

– Что бы ни произошло, мистер Картер, сегодня я не подпишу ничего.

– Я уважаю ваше решение, Лорен. Вы уже говорили мне об этом по телефону. Мы здесь для того, чтобы обсудить условия возможного мирового соглашения сторон. Я могу начать?

– Валяйте.

– Главной целью данного соглашения является защита неприкосновенности вашей частной жизни. Оно будет включать в себя обязательство единовременной выплаты вам очень значительной денежной суммы и гарантию того, что в будущем вы получите работу в сфере теленовостей, которая будет равноценна вашей нынешней работе в «РЕЛ Ньюс». Я помню о той вашей озабоченности, о которой вы говорили мне в моем офисе. Вам не грозит стать второй Моникой Левински.

– А что потребуется от меня?

– Только одно – ваше молчание. Вам знакомо такое понятие, как соглашение о неразглашении?

Она кивнула.

– Условие о неразглашении в нашем договоре будет жестким, и его нельзя будет оспорить в суде. Стоит вам сообщить кому-либо хоть какую-то информацию об этом соглашении, как вы будете обязаны незамедлительно вернуть выплаченные вам деньги. Лично я уверен, что этого никогда не произойдет. Но в том случае, если дело попадет в суд и начнется тяжба, вам придется полностью оплатить судебные издержки обеих тяжущихся сторон.

– Полагаю, вы собираетесь сообщить мне, какую сумму будет составлять этот единовременный платеж.

– Разумеется. После того как вы подпишете мировое соглашение, я уполномочен перевести на ваш банковский счет два миллиона долларов. Обычно прохождение банковского перевода занимает двадцать четыре часа. Таким образом, если вы подпишете соглашение сегодня, завтра упомянутая мною сумма уже поступит на ваш счет.

– Я же сказала, что сегодня не стану ничего подписывать.

– Да, и я вас услышал. Я просто хотел объяснить вам, насколько быстро осуществляются банковские переводы.

Картер вынул из лежащей перед ним папки документ и пододвинул его к ней.

– Я не отношусь к числу тех адвокатов, которые намеренно усложняют простые вещи, и стараюсь избегать тарабарщины, разобраться в которой могут только юристы. Это соглашение написано простым языком, и в нем всего три страницы. – Он взглянул на часы на своей руке. – Мне надо ответить на одно электронное письмо. Это займет несколько минут. Почему бы вам за это время просто по-быстрому не прочитать этот текст?

Не дожидаясь ее ответа, Картер вернулся за свой рабочий стол, открыл ноутбук и начал печатать. Потом сделал вид, будто читает что-то на экране, одновременно поглядывая на Померанц. Его тактика явно давала свои плоды. Поначалу Лорен не удостоила документ даже беглым взглядом, но сейчас она уже внимательно изучала его.

Он постарался составить соглашение так, чтобы в нем не было ни единого слова или выражения, которое не смог бы легко понять любой человек. Прошло не менее пяти минут, прежде чем Лорен оторвала глаза от документа и подняла взгляд. Картер нажал еще на несколько клавиш ноутбука, после чего вернулся за стол для совещаний.

– Извините, что заставил вас ждать. Спасибо за терпение.

– А эта выплата не будет рассматриваться как доход? Придется ли мне платить налоги с этих двух миллионов?

Картер был впечатлен. «Эта Померанц явно умна, и ее нельзя недооценивать», – подумал он. В ее личном деле говорилось, что она окончила Южный методистский университет, получив сразу две степени бакалавра: в области коммуникаций и в области экономики.

– Нет, в настоящее время вам не придется этого делать. Деньги, которые вы получите, не будут облагаться никакими налогами.

– Что вы имели в виду, когда сказали «в настоящее время?»

– Сейчас Законодательное собрание штата Нью-Йорк рассматривает законопроект, который может изменить законодательные нормы в отношении мировых соглашений, предусматривающих выплату компенсаций. Если этот законопроект будет принят, выплаты, осуществляемые по соглашениям, включающим в себя условие о неразглашении, будут рассматриваться как налогооблагаемый доход тех, кто их получил. Аналогичный законопроект рассматривается сейчас и в Конгрессе. По-видимому, наших законодателей не слишком волнует неприкосновенность частной жизни тех, кто пострадал и имеет право на компенсацию причиненного вреда. Так что для любого, у кого есть шанс получить такую компенсацию, подписав мировое соглашение с условием о неразглашении, куда разумнее будет сделать это как можно раньше, не откладывая на потом.

На этом Картер закончил свои объяснения, ни словом не упомянув, что цель рассматриваемых законопроектов состоит в том, чтобы компаниям стало труднее или по крайней мере накладнее защищать серийных сексуальных агрессоров в своих рядах. В случае принятия этих законопроектов суммы компенсаций, выплачиваемые пострадавшим, больше не будут вычитаться из налоговой базы, и корпорациям придется платить с них налоги.

– Мистер Картер, я благодарна вам за то, что вы сделали. То, что я прочла, кажется мне вполне исчерпывающим и понятным. Но сейчас мы с вами ведем разговор не на равных. Мэтьюса и «РЕЛ Ньюс» представляете вы, адвокат. И у вас явно имеется опыт, – она показала на лежащие перед ней на столе три листа печатного текста, – по части разруливания подобных ситуаций.

– Поверьте мне, если ты выучился на адвоката, это отнюдь не делает тебя умнее.

Она проигнорировала эту его попытку пошутить.

– Вот что я собираюсь сделать. Я не стану нанимать адвоката, а просто отнесу этот документ одной своей подруге, которая работает адвокатом, и попрошу ее прочесть его, чтобы удостовериться в том, что я правильно его поняла и что его положения меня не напрягают.

Картер покачал головой.

– Извините, Лорен, но это невозможно.

– Что вы хотите этим сказать? Почему невозможно?

– Мне были даны четкие, однозначные указания. Мой клиент желает свести число тех, кому известно о произошедшем инциденте, к абсолютному минимуму. Полагаю, того же хотите и вы. Если вы привлечете к этому делу третье лицо, сумма предлагаемой вам компенсации уменьшится до одного миллиона.

– Я просто хочу, чтобы моя подруга прочитала эту бумагу и потратила десять минуть, отвечая на мои вопросы…

– Можете мне поверить, Лорен, – будучи адвокатом, я знаю, что говорю. Все произойдет совсем не так, как сейчас представляется вам. Если вы покажете это адвокату, то он или она непременно предложит вам свои услуги и уговорит вас подписать с собой соответствующий договор. В таких случаях, как ваш, одну треть суммы компенсации получает адвокат. Таким образом, вместо двух миллионов мы предложим вам только один, а когда адвокат заберет свой гонорар, из тех двух миллионов, которые вы могли бы получить, у вас останется шестьсот шестьдесят шесть тысяч. А поскольку адвокаты, даже когда в контракте предусмотрена не почасовая форма оплаты, а оплата по результату, все равно обожают затягивать процесс, то вы получите деньги через год или два. А затягивание дела может привести к тому, что за это время либо Законодательное собрание штата Нью-Йорк, либо Конгресс могут принять законопроект, о котором я вам говорил. Когда это произойдет, вы должны будете заплатить одну третью часть от того, что получите, в качестве налогов, так что у вас останется уже чуть более четырехсот тысяч долларов. И вот еще что, Лорен, мне не хочется вам это говорить, но я должен. Конечно, соблазнительно по-тихому показать эту бумагу адвокату, надеясь, что я об этом никогда не узнаю. Но есть одна загвоздка. Если потом вы решите все-таки подписать соглашение, которое лежит сейчас перед вами, вы тем самым заявите под присягой в присутствии публичного нотариуса, что вы ни с кем не обсуждали произошедший инцидент после того, как на прошлой неделе пришли в мой офис в «РЕЛ Ньюс» и сообщили мне о нем. А наказания за ложь под присягой в штате Нью-Йорк весьма суровы.

– Я не лгунья, – с вызовом сказала Лорен.

– Я это знаю. А знаете, Лорен, что будет самым печальным во всем этом процессе?

Она посмотрела на него, но ничего не ответила.

– А вот что. Я вам гарантирую, что в ходе него ваше право на неприкосновенность частной жизни непременно будет нарушено. Ваша подруга-адвокат работает в какой-то юридической фирме, верно? В этой фирме есть партнеры, которые захотят что-то узнать об этом потенциально громком деле. Они возьмут вот эти самые три страницы и превратят их в тридцать. Над этим делом будет работать куча сотрудников фирмы. Документ будут распечатывать и ксерокопировать множество секретарш. Неужели вы верите, что все эти люди и впрямь будут держать язык за зубами?

– Мистер Картер, мне нечего скрывать. Возможно, адвокат, с которым я поговорю, скажет мне, что компания должна выплатить мне куда большую сумму.

– Лорен, я хочу вам помочь. Пожалуйста, не заставляйте меня делать это.

– Делать что?

Всячески показывая, что он делает это с неохотой, Картер встал, подошел к своему рабочему столу и, достав из среднего ящика папку, сел в кресло. Ему было приятно сознавать, что его офисное кресло выше, чем стулья, стоящие за столом для совещаний, поскольку это давало ему возможность смотреть на Лорен Померанц сверху вниз.

– Лорен, вам известно, что означает понятие «по обоюдному согласию?»

– Должно быть, вы шутите!

– Некто предостерег вас от общения с Мэтьюсом один на один, но вы все равно пошли в его кабинет. Не так ли?

– Я вам это уже объясняла.

– Да, я знаю. Раз уж мы об этом заговорили, поясните мне еще раз, почему, идя к Мэтьюсу, вы зашли в гримерку, чтобы вам освежили макияж. Вы хотели выглядеть привлекательной, разве я не прав?

– Я хотела выглядеть как можно лучше.

– Привлекательной? Как можно лучше? Уверен, что вам будет нетрудно объяснить на суде, в чем различие между первым и вторым?

– Вы искажаете смысл моих слов. Я ясно рассказала вам, что со мной произошло.

– Да, рассказали. Вы рассказали это мне точно так же, как будете рассказывать своей подруге-адвокату, которая подготовит вас к целому ряду эпизодов дачи вами письменных показаний под присягой, то есть пересказа вашей версии событий адвокатам, представляющим интересы «РЕЛ» и Мэтьюса.

– Это вовсе не моя версия!

– Это именно ваша версия, и я уверен, что объяснение, которое всему произошедшему даст мистер Мэтьюс, будет значительно отличаться от того, которое будете давать вы.

– Не забывайте, мистер Картер, что у меня есть аудиозапись.

– Возможно.

– Что вы хотите сказать этим вашим «возможно»?

– Я уверен, что мистер Мэтьюс не давал вам согласия на ведение аудиозаписи во время встречи, которая происходила в его кабинете. Ваша запись может быть признана недопустимым доказательством, то есть доказательством, не принимаемым судом.

– Какая нелепость! Люди все время записывают свои телефонные разговоры.

– С точки зрения права, телефонные разговоры – это другое дело. Когда человек находится в своем собственном кабинете, он полагает, что это его личное пространство. Следовательно, вы нарушили его право на неприкосновенность личного пространства и личной жизни. Послушайте, Лорен, сейчас мы с вами только напрасно теряем время, увязая все глубже и глубже в юридической трясине и ломая копья из-за сложных правовых вопросов. Я же хочу избавить вас от изнурительных допросов, во время которых вам придется ох как несладко.

– Мне нечего скрывать.

– Ой ли? Позвольте мне устроить для вас что-то вроде предварительного просмотра, чтобы вы получили представление о том, что вас ждет, если вы начнете войну с мистером Брэдом Мэтьюсом и «РЕЛ Ньюс». А я вам гарантирую, что это будет именно война, настоящая и безжалостная. Вы согласны, Blue Skies?

– Как вы меня назвали? – На ее лице было написано потрясение.

– Да бросьте, Лорен, ведь именно этот псевдоним вы используете на мобильном приложении знакомств «Тиндер». И использовали два года назад, когда прибегали к услугам другого приложения знакомств – «Бамбл». Поправьте меня, если я ошибусь, – разве это не тот самый сайт знакомств, на котором первый шаг делает женщина? В своем поведении при знакомствах с мужчинами вы всегда использовали агрессивный подход?

Картеру пришлось выложить своему армейскому приятелю, работающему в бюро кредитных историй, 2500 долларов за пересылку ему списка расходных операций по банковской карте Лорен Померанц за последние пять лет. Этот приятель также сообщил Картеру имя одного спеца, который мог получить доступ к личным данным всех мужчин, с которыми Лорен Померанц общалась, когда использовала приложения знакомств. Этому спецу пришлось выложить полторы тысячи долларов, приплатив за срочность.

– Ну что, вы не можете ответить на этот вопрос? Что ж, я попробую задать вам еще один. Итак, Лорен, после обмена рядом текстовых сообщений с неким мистером Дугласом Кэмпбеллом, проживающим по адресу: Восточная 86-я улица, 524, вы перестали пользоваться приложением «Бамбл» и исчезли с радаров. Это номер мобильного телефона мистера Кэмпбелла? – Он зачитал соответствующий номер. – Интересно, если изучить текстовые сообщения, которые вы ему отправляли, среди них найдутся какие-нибудь по-настоящему непристойные? И я надеюсь, что вы не отправляли ему никаких откровенных фотографий. Один бог знает, в какое щекотливое положение это могло бы вас поставить.

Армейский приятель Картера, работающий в «Веризон», передал ему всю историю вызовов и сообщений с мобильного телефона Лорен Померанц за последние три года. Как правило, когда любовники не находятся вместе, они звонят друг другу в промежутке между десятью часами вечера и полночью. Информация с мобильного телефона Померанц обошлась Картеру еще в полторы тысячи долларов.

– Все это не имеет никакого отношения к тому, что со мной творил Мэтьюс, – сказала она, переходя в наступление. – И я не круглая дура, так что мне отлично известно, что вы не имеете права оглашать на суде что-либо, касающееся моего прошлого.

– Вы совершенно правы, Лорен, нам бы этого не позволили, если бы речь шла об уголовном процессе. Но если бы вы хотели пойти таким путем, вы бы разговаривали сейчас с полицейским, а не со мной. Упаси бог, чтобы дело дошло до этого. Однако, если судебная тяжба носит гражданский характер, обе ее стороны имеют куда большую свободу рук. Намного, намного большую. Ваши адвокаты будут использовать любую информацию, которую им удастся отыскать, чтобы выставить мистера Мэтьюса сущим чудовищем. А адвокаты противной стороны – причем это будут самые лучшие юристы, которых можно нанять за деньги, – начнут рассматривать под микроскопом вашу собственную жизнь и найдут все, что только возможно, чтобы не оставить от вашей репутации камня на камне. Я всего-навсего рядовой адвокат, специализирующийся на трудовых спорах. Однако даже я, причем работая в одиночку, сумел раскопать всю эту информацию о вас за каких-то несколько дней.

Уверен, что вы следили за всем этим скандалом, в центре которого оказался Бретт Кавано[17]17
  Бретт Майкл Кавано (род. в 1965 г.) – член Верховного суда США; после того как президент Трамп предложил его кандидатуру в этот орган летом 2018 г., Кавано был обвинен тремя женщинами в сексуальных домогательствах, и на фоне этого скандала Сенат проголосовал за его утверждение в должности с перевесом всего в два голоса.


[Закрыть]. Тогда люди, сидящие в барах или у себя дома за ужином, увлеченно обсуждали, кто в этой истории лжет, а кто говорит правду. Вы хотите, чтобы вас запомнили в таком же разрезе? Так что, даже если вы выиграете дело в суде, все равно окажетесь в проигрыше.

Лорен попыталась сдержать слезы, но они все равно хлынули из ее глаз. Она закрыла лицо руками.

– Я не знаю, что мне делать, – вырвалось у нее.

Говоря своим самым мягким тоном, Картер ответил:

– Пора залечивать раны, пора избавляться от душевных мук. Беатрис, секретарь приемной, с которой вы уже встретились, является и нотариусом. Я сейчас позвоню ей, и она приведет нас к присяге и засвидетельствует наши подписи под этим соглашением.

* * *

Спустя десять минут, когда перед ним лежало подписанное соглашение, Картер положил ноги на рабочий стол. По зрелом размышлении, он пришел к выводу, что этот офис вполне ему подходит. Деньги, которые он сэкономит на аренде более фешенебельного офиса, можно будет потратить с большей пользой. Беатрис, двадцатидевятилетняя секретарша в приемной с прелестными карими глазами, черными, как смоль волосами, стянутыми в конский хвост, и отличной фигурой, подчеркнутой облегающим белым свитером, согласилась пойти с ним сегодня вечером на ужин.

Он посмотрел на листок бумаги на столе. Лорен Померанц сказала, что хочет работать в Далласе. Надо будет связаться с Шерманом и попросить его использовать свои связи, чтобы найти для нее подходящую работу там, в Техасе.

Под словом «Даллас» на листке было написано имя следующей женщины, вопрос с которой надо будет уладить. Женщина, которая посоветовала Лорен Померанц остерегаться Брэда Мэтьюса, являлась бывшей сотрудницей «РЕЛ Ньюс». Ее звали Мег Уильямсон.