Текст книги "Не учите меня жить!"

8

В четверг день не задался с самого утра.

Когда я проснулась, чувствуя себя совершенно несчастной, я еще не знала, что именно сегодня суждено «сбыться» предсказанию Меган.

Если б знала, то, возможно, мне было бы несколько легче встать.

А так выбираться из теплой, уютной постели оказалось весьма непросто.

Вставать по утрам для меня пытка. Ненавижу это дело с того самого подросткового приступа депрессии, когда не вылезать из-под одеяла весь день было моей единственной привилегией.

Может, я просто ленива, но мне удобнее называть лень депрессией: это уменьшает чувство вины.

Итак, превозмогая себя, я дотащилась до ванной и ценой невероятных усилий воли заставила себя принять душ.

В спальне стоял могильный холод, к тому же я никак не могла найти чистые трусы и пристойную одежду. С вечера я ничего не погладила, поэтому пришлось надеть то, в чем уже ходила на работу вчера. Чистых трусов не оказалось в шкафах ни у Карен, ни у Шарлотты, и я была вынуждена надеть трусы от купальника.

Когда я добралась до метро, все хорошие газеты уже распродали, а поезд ушел у меня из-под носа. Пока ждала следующего, решила купить пакет шоколадного драже в автомате на платформе, и проклятый автомат тут же сработал. Конфеты я проглотила в две секунды, и меня немедленно начала мучить совесть, а потом я забеспокоилась, не зациклена ли я на еде, если начинаю утро с шоколада.

Я была очень несчастна.

Было холодно, сыро, ждать, казалось, совершенно нечего, и мне хотелось домой, в теплую постель, к телевизору, смотреть «Ричарда и Джуди», есть чипсы и печенье, листать толстые иллюстрированные журналы.

На работу я приплелась с двадцатиминутным опозданием. Меган оторвалась от газеты, внимательно осмотрела меня с головы до ног и бодро спросила:

– Ты что, вчера вечером не раздевалась?

– О чем ты? – устало выдохнула я.

– Ты что, спала в одежде?

– Отстань, – буркнула я. В такие дни, как сегодняшний, австралийская прямота Меган действует мне на нервы. – И вообще, – не подумав, добавила я, – если тебя смущает мой внешний вид, посмотрела бы ты, какие на мне сегодня трусы.

Меган, надо сказать, всегда вставала вовремя, чтобы погладить себе одежду, даже если накануне спала всего пять минут. А если у нее не оказывалось чистых трусов, она не ленилась по пути на работу зайти в магазин и купить новые. Хотя представить, чтобы у Меган кончилось чистое белье, довольно сложно, потому что она всегда устраивает постирушку задолго до того, как опустеет ящик в шкафу.

Австралийцы – они вообще такие. Организованные. Работящие. Собранные.

День шел своим чередом. Я то и дело погружалась в мечты о какой-нибудь эффектной авиакатастрофе. Мне грезилось, как самолет прямо с неба падает на нашу контору, предпочтительно на мой письменный стол, чтобы уж сразу наверняка. Тогда мне не придется ходить на работу во веки веков. Правда, я, наверно, погибну, ну и что? Зато не надо будет ходить на работу.

Дверь кабинета мистера Симмондса поминутно открывалась, выходил он сам, топал, тряся задницей, к моему столу, или к столу Меридии, или Меган, швырял что-нибудь и орал: «Уже лучше. Всего сорок восемь ошибок», или: «У кого из вас замазка лишняя?» или еще какую-нибудь гадость.

С Хетти он себе никогда такого не позволял, потому что боялся. Ее изысканная светскость напоминала ему, что он заурядный представитель среднего класса и костюмы у него из синтетики.

Без десяти два, когда я, склонясь над столом, внимательно читала статью о пользе черного кофе, а Меридия тихо дремала с большой плиткой шоколада в руке, у нашего кабинета произошла маленькая драма, и тут то, что предсказали Меган, начало сбываться.

Ну, почти…

Меган появилась в дверях с белым, как у привидения, лицом. Изо рта у нее текла кровь.

– Меган! – воскликнула я, вскакивая с места. – Что с тобой стряслось?

– А? Что? – вскинулась разбуженная Меридия, ничего не понимая и не успев даже вытереть тонкую ниточку слюны в левом углу губ.

– Ничего страшного, – отозвалась Меган, пошатываясь, дошла до моего стола и села. Кровь бежала у нее по подбородку, капала на рубашку.

– Сейчас позвоню, вызову «Скорую», – вяло добавила она.

– Сиди спокойно, пожалуйста, – испугалась я, протягивая ей пачку бумажных салфеток. Они моментально пропитались кровью, и я совсем запаниковала. – Я сама позвоню, а ты вообще ложись. Меридия, оторви от стула свою толстую задницу и помоги ей лечь!

– Да не мне «Скорую», дурочка, – раздраженно возразила Меган, отмахиваясь от Меридии, – а тому парню, что свалился с велосипеда прямо на меня.

– О боже! – ахнула я. – Он сильно пострадал?

– Нет, – отрезала Меган, – но еще пострадает, когда я с ним разберусь. Тогда ему понадобится не «Скорая», а труповозка.

Не успела я моргнуть, как она сняла трубку и, отплевываясь от крови, действительно вызвала «Скорую».

– Где он? – спросила Меридия.

– Там, у подъезда, лежит на мостовой и задерживает движение, – ответила Меган. Она была сильно не в духе.

– Есть кому о нем позаботиться? – осведомилась Меридия, алчно блеснув глазами.

– Там полно народу, – буркнула Меган. – Вас, британцев, хлебом не корми, дай поглазеть на аварию.

– Пойду-ка я лучше посмотрю, как он там. – Меридия решительно шагнула к двери. – Может, он в шоке. Тогда я укрою его своей шалью.

– Не стоит, – возразила Меган. Когда она говорила, у нее на губах пузырилась кровь. – Его уже кто-то укрыл пальто.

Но Меридия уже побежала на улицу, не желая упускать такой случай. Ей, несмотря на миловидное (хоть и пухлое) лицо, с мужчинами не везет. Те немногие, кто активно волочился за нею, всегда оказывались стойкими почитателями пышных форм, а, как с достоинством говорит Меридия, «кому нужен мужчина, которому нужно только твое тело?».

Но альтернатива, по-моему, неутешительна. Меридия любит знакомиться с мужчинами, когда они эмоционально или физически уязвлены. Она заботится о них, становясь совершенно незаменимой, и предоставляет им любую помощь, в которой может нуждаться слабый человек.

Правда, рано или поздно приходит время, когда они оправляются настолько, чтобы передвигаться, и передвигаются тут же, причем не просто передвигаются, а бегут прочь от заботливых рук Меридии с такой прытью, на какую только способны их исцеленные ею ноги.

– Сейчас я тут приберусь, – вытирая окровавленный рот рукавом, сказала Меган.

– Не дури, – остановила ее я. – Тебе нужно наложить швы.

– Вот еще, – пренебрежительно отмахнулась она. – Ерунда какая. Видела бы ты, что может сделать с человеческой рукой зерноуборочный комбайн…

– Да брось ты свои… австралийские шуточки! – разозлилась я. – Швы наложить нужно. Тебе надо в больницу. Я поеду с тобой.

Если она думала, что я добровольно упущу случай полдня не работать, то глубоко ошибалась.

– Никуда ты со мной не поедешь, – запротестовала Меган. – За кого ты меня принимаешь? Я что, ребенок?

Тут открылась дверь кабинета и вошла Хетти. Мирно пообедав, она совсем не ожидала увидеть воочию сцену из «Апокалипсиса сегодня» в исполнении Меган.

Еще через пару секунд появился мистер Симмондс, тоже после обеденного перерыва. Обедал он не с Хетти, что всячески стремился подчеркнуть. Очевидно, они просто столкнулись у входа. Впрочем, нам до того дела не было.

Симмондс тоже перепугался. Он был явно огорчен тем, что пролилась кровь Меган, но, по-моему, он был еще больше огорчен тем, куда пролилась эта кровь. На столы, папки, телефоны, письма и документы его драгоценной маленькой империи.

Он сказал, что, конечно, Меган должна поехать в больницу и что, конечно, мне надо поехать с ней, а когда Меридия пришла сказать, что «Скорая» у подъезда, он сказал, что и она тоже может составить нам компанию. А потом сказал, что Хетти лучше остаться, потому что надо же кому-то держать оборону.

Пока я радостно выключала компьютер и надевала пальто, мне вдруг пришло в голову, что если мистеру Симмондсу и хочется, чтобы Хетти что-то у него держала, то отнюдь не оборону.

9

В карету «Скорой» Меридии влезть не удалось. Мне было ужасно неловко, что я еду без нее, но со всем оборудованием, двумя фельдшерами, раненым велосипедистом, Меган и мною там просто не оставалось места для женщины размером с небольшого слона.

Ее, впрочем, это не смутило, она заявила, что поймает такси и встретит нас у больницы.

Когда мы отъезжали от крыльца, я чувствовала себя почти кинозвездой, – наверное, из-за тонированных стекол и кучки зевак, смотрящих нам вслед.

Они не торопились расходиться, впитывали последние крохи возбуждения от аварии, прежде чем вернуться к обычной жизни, разочарованные, что драма закончилась, и тем более разочарованные, что никто не умер.

– Он вроде в порядке, да? – спросил один наблюдатель другого.

– Да, – огорченно ответил тот.

Четыре часа мы просидели на жестких стульях в переполненной, гудящей приемной. Люди с травмами куда тяжелее, чем у Меган или Шейна (велосипедиста – за это время мы все не только перезнакомились, но и сроднились), тоже сидели и стоически ждали, держа в руках оторванные, но чудом спасенные части тела. Мимо нас то и дело провозили на каталках умирающих. Никто не мог сказать нам, что происходит и когда врач осмотрит Меган и Шейна. Автомат с кофе не работал. Киоск со сладостями был закрыт. В довершение всего стоял лютый холод.

– Подумай только, – мечтательно зажмурилась я, – сейчас мы могли бы быть на работе.

– Да уж, – вздохнула Меган. Когда она говорила, у нее с лица отслаивались чешуйки засохшей крови. – Повезло нам, правда?

– Еще бы, – усмехнулась я. – С утра я была такая несчастная. Знала бы я, какое развлечение меня ждет.

– Надеюсь, меня скоро отпустят, – сказал Шейн. Вид у него был встревоженный и растерянный. – Потому что я обязательно должен доставить те документы. Мне сказали, что это очень срочно.

Шейн работал курьером и как раз ехал с пакетом, когда сбился с праведного пути и налетел на Меган.

Он поминутно задремывал, потом вдруг просыпался, вскидывался и снова начинал беспокоиться о своих документах. Когда он заговорил о них в десятый раз, мы с Меган обменялись страдальческими взглядами, а Меридия нежно улыбнулась ему, как маленькому, и постепенно до нас дошло, что, может, он не слабоумный, а просто получил сотрясение мозга.

Даже без периодических вмешательств Шейна разговор у нас получался довольно несвязный.

– Давай посмотрим на это с хорошей стороны, – улыбнулась я Меган, кивая на ее изуродованный рот. – Вот он, тот разрыв, который тебе обещали. Только ты не ожидала, что речь идет о рваной ране.

При этих словах Меридия подскочила, будто ей выстрелили в спину, и впилась ногтями мне в запястье.

– Господи боже, – выдохнула она, глядя перед собой. В глазах у нее появился странный блеск, точнее сказать, не странный, а безумный. Да, безумный огонь в глазах. – Она права! – все тем же свистящим шепотом произнесла она, по-прежнему глядя в пространство. – Боже мой, она права!

– У меня есть имя, – заметила я, рассерженная ее кривлянием. И кисть она мне чуть не вывихнула.

– Да, ты действительно права, – засмеялась Меган. – Ой!

От смеха у нее снова начала кровоточить губа.

– Прямое попадание, – продолжала она, смеясь и не обращая внимания на появившуюся в уголке рта кровь. – Да, вот он, мой большой разрыв. Все как она и говорила. Не вижу только, что в этом хорошего.

– Может, со временем станет ясно и это, – таинственно промолвила Меридия, искоса, тайком взглянула на Шейна, многозначительно подмигнула Меган и снова кивнула в сторону Шейна. – Если ты меня понимаешь… – с нажимом продолжала она.

Я не разобралась, кому Меридия прочит Шейна – себе или Меган, но жизненный опыт подсказывал мне, что она сама имеет на него виды. Тем более в ситуации, когда он болен и нуждается в помощи.

Хотя, если рассудить, Меган имела на него больше прав. Разве не на нее он свалился? И потом, она так мужественно себя вела, что заслужила награду.

– Теперь, Люси, остаетесь только вы с Хетти, – заметила Меган. – Скоро сбудется и твое предсказание.

– Знаешь, что такое «после дождичка в четверг»? – усмехнулась я.

– Ах ты, Фома неверующий, – всплеснула руками Меридия. – Но признай хотя бы, что все это странно.

– И не подумаю! – возразила я. – Не будь дурочкой, можно любые факты подогнать под какое угодно предсказание, стоит только захотеть.

– Такая молодая и уже такая циничная, – печально покачала головой Меридия.

– Кто-нибудь видел мой радиотелефон? – придя в себя, вскрикнул Шейн. – Мне надо связаться с диспетчером.

– Тш-ш-ш, родненький, все хорошо, – успокоила его Меридия, силком укладывая его голову обратно к себе на плечо.

Он слабо сопротивлялся, но без толку.

– Вот погоди, – пригрозила мне Меридия поверх затуманенной головы Шейна. – Сама увидишь. Все сбудется. И тогда тебе будет стыдно.

Я страдальчески улыбнулась Меган, рассчитывая, что она в ответ страдальчески улыбнется мне, но она, к моему беспокойству, не отреагировала, потому что согласно кивала в такт каждому слову Меридии.

У меня в животе все сжалось в нервный комочек. Господи, у нее что, от удара в мозгах повредилось? Неужели это Меган, самая циничная из всех моих знакомых, включая меня, – а я соответствую высшим стандартам цинизма, чем горжусь? В иной день я спокойно могу переплюнуть самого отъявленного из ныне живущих циников.

А Меган, как и я, цинична настолько, что даже не влюбилась в Дэниэла. «Он не одурачит меня своими хорошими манерами и приятной внешностью», – заявила она после первой же встречи.

Тогда что с ней стряслось?

Не думает же она всерьез, что ее с Меридией предсказания сбылись? И, что еще хуже, не полагает же она, будто вследствие этого должно сбыться то, что миссис Нолан обещала мне и Хетти?

Наконец медсестры разобрались со всеми инфарктниками и другими умирающими и занялись нами. Меган наложили швы на губу, а Шейну сказали, что сотрясения у него нет, просто ушиб.

Потом в конце концов нас отпустили восвояси.

– Ты где живешь? – спросила Шейна Меридия, когда мы вышли на больничную автостоянку.

– В Гринвиче, – настороженно ответил он.

Это на юге Лондона. Можно сказать, на крайнем юге.

– Вот повезло, – выпалила Меридия. – Можем поймать одно такси на двоих.

– Но… – начала я, желая напомнить Меридии, что она живет в Стоук Ньюингтоне, в северо-восточной части Лондона, и в Гринвич ей совсем не по пути.

Меридия ответила мне убийственным взглядом, и я прикусила язык.

– Мне надо еще забрать велосипед, – опасливо пятясь, возразил Шейн, – и я правда должен сначала отвезти эти документы.

– Не глупи, – с наигранной бодростью заявила Меридия. – Это ты можешь сделать и завтра. Давай, поехали. Пока, девочки, до завтра на работе. Если только смогу передвигаться, – пробормотала она в сторону достаточно громко, чтобы Шейн услышал и пугливо встрепенулся. – Понимаешь, о чем я? – ухмыльнулась она, в последний раз многозначительно подмигнула нам и отбыла, таща за собой насмерть перепуганного Шейна.

Он умоляюще оглядывался на нас с Меган, безмолвно взывая о помощи, но мы ничего для него сделать уже не могли.

Агнца повели на заклание.

10

На следующий день начался самый настоящий кошмар, потому что Меган и Меридия оповестили всех, кого смогли, о том, что я выхожу замуж. Нет, они не сообщали радостную весть каждому встречному, они просто сказали Кэролайн, нашей вахтерше, а это все равно что – нет, это даже хуже – каждому встречному.

Меридия и Меган решили, что, невзирая на отсутствие у меня парня, пророчество миссис Нолан насчет свадьбы сбудется так же, как сбылось предсказанное им.

Разумеется, потом они просили прощения, говорили, что не имели в виду ничего дурного и вообще просто шутили, и так далее. Но дело уже было сделано, идея укоренилась в моем мозгу, и я стала задумываться о том, что, возможно, не так уж плохо найти задушевного друга, близкого человека, с которым спокойно и надежно, как за каменной стеной.

Во мне проснулись забытые желания. Я чего-то начала хотеть от жизни, а это в корне ошибочно.

Но все вышеупомянутое было еще впереди, а пока я ни о чем не тревожилась и, как всегда, думала о том, как я несчастна.

Единственное, что радовало меня в тот день, – это то, что наступила пятница.

Проснулась я в том же разобранном состоянии, что и накануне. Одежду так и не постирала, следовательно, чистого белья у меня по-прежнему не было, поэтому пришлось надеть боксерские трусы Стивена, которые он забыл забрать, когда я выставила его из своей квартиры три недели тому назад. Их я постирала с намерением вернуть владельцу, так что они, по крайней мере, были чистыми.

Автомат с шоколадками на станции подло сработал – уже второй раз! Автоматы меня ненавидят. Этот выдал мне плитку шоколада с орехами и изюмом, и у меня недостало воли не съесть ее. Я все больше и больше убеждалась, что сдвинулась на питании: во вчерашнем шоколадном драже было всего 170 калорий, а в плитке шоколада – целых 267. Мне становилось хуже, а не лучше. Назавтра, наверное, попробую достать из автомата большую плитку шоколада, а еще через неделю буду съедать перед завтраком по двухкилограммовой коробке шоколадных конфет, мрачно подумала я.

С этими мыслями наконец я доехала до работы и опоздала, даже по собственным представлениям, очень прилично или скорее неприлично.

Когда я влетела в приемную, меня чуть не сбил с ног мистер Симмондс, на четвертой скорости мчавшийся к уборной. Его огромная задница еле поспевала за ним. Вид у него был взъерошенный, глаза покраснели. Если б я считала, что этот тип способен испытывать человеческие чувства, то сейчас поклялась бы, что он плакал. Его явно что-то расстроило.

Я немного приободрилась, широко улыбнулась сидевшей на посту Кэролайн, чтобы она не думала, что жизнь меня совсем задавила. Она приняла вызов, мгновенно поняв, что ее хотят обидеть, и с такой же широкой улыбкой протянула мне список телефонограмм. Пробегая мимо ее стола, я услышала, как она что-то сказала мне вдогонку – до странности похожее на «поздравляю», – но мне слишком не терпелось выяснить, что за беда стряслась с мистером Симмондсом, и оборачиваться я не стала.

Я влетела в наш кабинет, уже не беспокоясь о своем опоздании. Мистер Симмондс интересовал меня неизмеримо больше, нежели трудовая дисциплина.

У Меган отчетливо выступили все синяки, а нижнюю правую часть лица закрывала белоснежная повязка, закрепленная пластырем.

Я остановилась. Что-то было не так! Потом меня осенило: Меридия и Меган не ссорились! Они вполне мирно беседовали, что усугубило мое недоумение.

Как странно, подумала я. Кто их угомонил? Что происходит? Они склонились голова к голове над тарелкой с печеньем – на работе печенье обладает большой связующей силой – и о чем-то таинственно шептались.

Не похоже, что они обсуждали увечья Меган или личную жизнь Меридии: чтобы объединить Меган и Меридию, должно случиться нечто большее.

А это опять-таки значит, что произошло Событие.

Отлично! Я совсем развеселилась и почувствовала приятное возбуждение. Может, мистера Симмондса уволили? Или от него ушла жена? Или еще что-нибудь хорошее.

Я огляделась, но больше в комнате никого не было. А где же вечная труженица Хетти?

– Люси! – как всегда, драматически воскликнула Меридия. – Слава богу, ты наконец здесь. Ты должна это узнать.

– Что? – дрожа от нетерпения, спросила я. – В чем дело? Как у тебя с Шейном – все хорошо?

По лицу Меридии пробежала легкая тень.

– Об этом после, – сдержанно проронила она. – Наша новость касается присутствующих.

– Да неужели? – возбужденно выдохнула я – Так и думала, что у нас новости. Я только что столкнулась в приемной с Гадюкой Айвором, и он…

– Люси, – перебила меня Меридия, – пожалуй, тебе лучше сесть.

– Да что такое? – изнемогая от любопытства, воскликнула я.

– Произошло нечто, – приличествующим случаю драматическим шепотом начала Меридия. – Нечто такое, о чем тебе следует знать.

– Ну, если следует, так не тяни и просвети меня наконец! – не выдержала я.

– Речь пойдет о Хетти, – торжественно произнесла Меган неповрежденным углом рта.

– Хетти? – не поверила я. – Какое отношение имеет Хетти к Гадюке Айвору? Или ко мне? О боже – у нее что, с ним роман?

– Нет, нет, нет, – содрогнулась Меридия. – Нет, новость хорошая, но Хетти пару дней не будет на работе, потому что с ней кое-что произошло.

– Тогда, будь так добра, скажи наконец, что это за «кое-что», – взмолилась я. – или мне тут весь день сидеть и мучиться, пока вы созреете?

– Имей терпение, – недовольно поморщилась Меридия.

– Скажи ей, – по-бандитски шевеля одним углом рта, велела Меган.

– Что «скажи»? – взорвалась я, как они и ожидали.

– Хетти, – начала Меридия и замолчала, нагнетая напряжение. Господи, долго она так собирается надо мной издеваться?! – Хетти, – повторила она и опять замолчала.

Я почувствовала почти неодолимое желание закричать, но тут Меридия сжалилась.

– Хетти встретила любовь всей своей жизни.

В наступившей тишине можно было услышать, как я моргаю.

– Правда? – хрипло выдавила я.

– Ты слышала, – самодовольно ухмыльнулась Меридия. Я посмотрела на Меган, надеясь, что хоть она не сошла с ума, но она только кивнула и так же самодовольно ухмыльнулась.

– Она встретила свою большую любовь, бросила Дика и сегодня же переезжает к Роджеру.

– А сердце Гадюки Айвора разбито, – прогудела Меган, шлепнув себя по крепкой ляжке.

– Не пори чушь, – рассеянно отозвалась я. – У него нет сердца.

Меган с Меридией захихикали, но я не могла к ним присоединиться.

– Он уже давно неровно дышал к Хетти, – сказала Меган. – Бр-р-р, бедняжка Хетти, гадость какая. Только представь себе! У него, должно быть, стояло так, что колом не перешибешь, с утра до вечера.

– Заткнись, пожалуйста, – попросила я, – а то меня стошнит.

– И меня, – присоединилась Меридия.

– Я правильно поняла? – спросила я слабым голосом. – Роджер – это тот, другой?

– Да, – улыбнулась Меган.

– Но Хетти так никогда не поступает, – не сдавалась я, расстроенная и потерянная. Я хотела сказать, что Хетти действительно никогда раньше так не поступала. Хетти – строгая, стойкая, стабильная, сдержанная… вообще у нее куча достоинств. Ей несвойственно вот так просто ни с того ни с сего встретить где-то там любовь всей своей жизни, уйти от мужа… Она на это не способна, и все тут!

Уход Хетти от Дика противоречил всему, что я считала правильным, он потряс самые основы моего миропорядка.

– Разве ты не рада за нее? – спросила Меридия.

– Кто он? – выпалила я. – В кого она так смертельно влюбилась?

– Подожди, узнаешь, – с наслаждением протянула Меридия.

– Да уж, – подхватила Меган с не меньшим ехидством.

– Любовь всей ее жизни – не кто иной, как родной брат Дика! – покраснев от удовольствия, выдала Меридия.

– Брат Дика? – прошептала я. С каждой секундой все становилось еще более странно. – Как это? Она была знакома с ним все эти годы и вдруг решила, что любит его?

– О нет, – терпеливо улыбнулась Меридия, будто увещевая, непослушного ребенка. – Это очень романтическая история. Она никогда с ним не встречалась, пока три дня назад они увидели друг друга и… вот вам, пожалуйста, – любовь всей жизни! – Как же так получилось, что до того они ни разу не виделись? – недоумевала я. – Ведь она столько лет замужем.

Тут меня осенило.

– Нет, – встревожилась я, – нет, нет. Этого не может быть.

– Что? – дружно выдохнули Меган и Меридия.

– Только не говорите, что он младший брат Дика и пропадал в каких-нибудь дальних странах – в Кении или Бирме – последние двадцать лет, как в романе «Последние дни Раджи», а теперь вернулся – весь загорелый, с копной выгоревших волос, в белом полотняном костюме и вот сидит в ротанговом кресле, пьет джин и смотрит на Хетти томными, зовущими в постель глазами. Не надо, я не выдержу! Это слишком затаскано.

– Честно говоря, Люси, у тебя слишком живое воображение, – охладила мой пыл Меридия. – Нет, ничего такого не было.

– И он не дарил ей браслет из слоновой кости? – спросила я.

– Если и дарил, нам она ничего не сказала, – с сомнением в голосе ответила Меган.

Я вздохнула с явным облегчением.

– Ну и хорошо.

– Он старший брат Дика, – уточнила Меган.

– Хорошо, – повторила я. – Хотя бы нечто небанальное.

– И не виделись они из-за какой-то давней семейной ссоры, – продолжала Меридия. – Дик и Роджер много лет не разговаривали, но отныне они лучшие друзья… Хотя теперь, пожалуй, нет, ведь Хетти…

Я смотрела на их довольные физиономии и ничего не говорила.

– Что с тобой, корова ты несчастная? – спросила Меган.

– Не знаю, – сказала я. – Неправильно это как-то.

– Нет, правильно, – пропела Меридия. – Гадалка сказала ей, что она встретит любовь всей своей жизни, она и встретила!

– Да я не о том, – безнадежно возразила я. – У Дика и Хетти уже давно что-то не так. То есть это стало ясно, когда она расплакалась на обратном пути от миссис Нолан.

Меридия и Меган обиженно замолчали.

– Но вместо того, чтобы предпринять что-то реальное, она поверила россказням гадалки, шарлатанки…

– Ничего не шарлатанки, – обиженно перебила Меридия.

– Все равно, ей сказали, что она встретит свою неземную любовь, и вот она кидается на шею первому встречному, который не удосужился даже завести себе полотняный костюм или ротанговое кресло, и, не подумав о последствиях, сбегает с ним неизвестно куда! И вообще, – добавила я, помолчав, – по-моему, у нее все-таки было что-то с Гадюкой Айвором – вот до чего она докатилась!

И подождала, не стошнит ли их.

Они обе побледнели. Я еще подождала и продолжила:

– Ладно, пусть мы и пошли к гадалке, но не надо было принимать это всерьез. Это же просто так, смеха ради. Так настоящие проблемы не решаются.

Они молчали.

– Не понимаете? – не отступала я, но они избегали моего взгляда и смотрели себе под ноги.

– Да откуда ты знаешь? – взвилась Меридия. – Почему у тебя нет ни крупицы веры? Почему ты не веришь миссис Нолан?

– Потому что у Хетти в семье настоящие проблемы, – ответила я. – И ничего не наладится только оттого, что ей хочется верить, будто она встретила большую любовь. Это называется эс-капизм, я читала.

– Ты просто боишься, – выпалила вдруг Меган. Лицо у нее перекосилось, но пылало искренним возмущением.

– Чего это я боюсь? – изумилась я.

– Боишься признать, что предсказания Меридии и Хетти сбылись, потому что тогда тебе придется признать, что и твое тоже сбудется.

– Меган, – упавшим голосом сказала я, – что с тобой? Я-то думала, хоть одна ты у нас нормальная. Ты ведь наш голос разума, забыла?!

Меридия сердито засопела и надулась, точнее, раздулась, и я даже испугалась, что она вот-вот лопнет.

– Послушай, Меган, – продолжала я, – ты же на самом деле не веришь в эту чепуху с предсказаниями. Скажи, что не веришь.

– Факты говорят сами за себя, – надменно отозвалась она.

– Да, – ощерилась Меридия, осмелев оттого, что Меган на ее стороне, и даже попыталась презрительно вздернуть губу. – Да. Факты говорят за себя сами. Так что лучше посмотри в лицо действительности! Ты выйдешь замуж!

– Больше не могу слушать эти глупости, – хладнокровно заявила я. – Не собираюсь из-за этого ссориться с вами, но, насколько я понимаю, тема закрыта.

Они переглянулись – оживленно или обеспокоенно? или виновато? – но я предпочла не обращать на это внимания.

Я села за свой стол, включила компьютер, подавила мгновенное, но сильное желание расшибить лбом стену и приступила к работе.

Немного спустя я заметила, что они обе так ничего и не делают – в этом ничего необычного не было, особенно учитывая отсутствие мистера Симмондса, – но вместо того, чтобы звонить друзьям в Австралию, листать «Мари Клер» или завтракать во второй раз (как Меридия обычно делала в половине одиннадцатого), они просто сидели и как-то странно смотрели на меня.

Я перестала печатать, подняла голову.

– Что с вами? Какая муха вас сегодня укусила?

– Скажи ей, – шепнула Меридия Меган.

– Ой нет, – с нервным смешком ответила Меган, – только не я. Идея была твоя, тебе и говорить.

– Ах ты, стерва! – возмутилась Меридия. – Это была не моя, а наша общая идея.

– Да пошла ты! – крикнула Меган. – Сама все это начала…

Тут у меня на столе зазвонил телефон, и им пришлось прерваться. Я умудрилась ответить, не сводя глаз с обеих. Они то и дело зыркали друг на дружку, а пропускать хорошую ссору мне совсем не хотелось, тем более ссору Меган и Меридии. Даже забавно, как скоротечна оказалась их общность.

– Алло! – сказала я.

– Люси! – сказал голос в трубке.

О господи, это Карен, моя соседка по квартире. Почему у нее такой злой голос? Наверно, я забыла оставить ей деньги за газ или телефон…

– Привет, Карен! – затараторила я, пытаясь скрыть беспокойство. – Слушай, прости, я, кажется, забыла оставить тебе чек за телефон. Или за газ? Я вчера поздно пришла, и…

– Люси, это правда? – перебила она.

– Конечно, правда, – возмутилась я. – Когда я вернулась, было уже за полночь, и…

– Да нет же, – нетерпеливо возразила она. – Ты правда выходишь замуж?

Комната качнулась у меня перед глазами.

– Что ты сказала? – тихо спросила я.

– Дежурная на коммутаторе, – ответила Карен. – И, должна тебе сказать, довольно странно узнавать такие новости от нее. Когда ты собиралась поставить в известность нас с Шарлоттой? Я считала, что мы лучшие подруги. А теперь придется давать объявление, что мы ищем новую соседку, а мы ведь так хорошо ладили, а вдруг вместо тебя вселится какая-нибудь зануда, которая не пьет, незнакома с симпатичными парнями, и без тебя все будет не так, и…

Она долго говорила еще что-то в том же духе.

Меган и Меридия подозрительно притихли. Они сидели смирно, слишком смирно, и физиономии у них были испуганные и виноватые.

Стоп. Их виноватые лица. Вопрос Карен, не выхожу ли я замуж. Упорство Меган и Меридии в том, что предсказание, данное Хетти, «сбылось». Слова миссис Нолан о том, что я скоро выйду замуж. Так-так-так!