Текст книги "Тело как улика. Случаи из практики самого известного судмедэксперта Германии"

Оставляя в стороне поверхностные травмы от укусов, по-прежнему сохраняется порядка 1000 нападений собак в год – цена, которую, по-видимому, готова заплатить помешанная на собаках Германия, где их почти 12 000 000.

В конце еще одно замечание от меня: я сам был 15 лет владельцем собаки. Поэтому тема обращения с большими, сильными и не всегда послушными собаками мне близка. Более 10 лет иметь верного спутника на четырех лапах – это насыщенный событиями и прекрасный опыт моей жизни. К тому же я понимаю, что тот или иной владелец собаки из-за этой истории почувствует себя униженным. Однако это не является моей целью. Здесь речь идет о многократно осужденном преступнике, который обучал свою собаку для боев и в конечном счете – для убийства. Это не имеет ничего общего с любовью к животным.

Также найдутся читатели, которые сочтут нужным написать мне, что недопустимо употреблять обобщенное понятие «бойцовская собака». Пожалуйста, не шлите мне возмущенные письма, экономьте свое и мое время. Я не буду это обсуждать. Мне хорошо известно, что нет «бойцовской собаки». Но охотно используемые нашими политиками понятия «опасная собака» или «собака из списка» слишком эвфемистичны. Собаки, которые, как в случае с шестилетним Волканом, обучены для собачьих боев и участвуют в них, являются настоящим оружием. И никто не должен этого недооценивать.

* * *

Черепа Зевса и Джипси лежат в витрине моего офиса уже более 17 лет в качестве еще одного убедительного примера того, где может произойти сбой в системе. И хранят воспоминания о маленьком мальчике, которого лишили жизни.

В память о Волкане К.

Плохой палец

Фихтенвальде – небольшой городок к юго-западу от Потсдама. Расположенный в лесу, он с 2002 года относится к городку Белитц, который известен своими лечебными учреждениями. Фихтенвальде редко упоминается в газетах – было однажды, но и то по ошибке. Парашютисты, которые приземлились в октябре 2006 года в лесу недалеко от центра города, просто выпрыгнули из самолета слишком рано – они хотели отправиться на военный полигон около Ленина (монастырь Ленин), отдаленный почти на 11 км. Конечно, несмотря на это, Фихтенвальде имеет место в истории, по крайней мере в криминальной. Серийный убийца Вольфганг Шмидт, также известный как «изверг из Белитц», в апреле 1991 года напал на пенсионерку Талиту Б. в ее доме в Фихтенвальде. Он задушил пожилую даму и издевался над умершей, своей шестой и последней жертвой. Несколько месяцев спустя психически больной убийца, который постоянно ходил на дело в женской одежде, был схвачен двумя бегунами. Его склонность к розовым юбкам и гигантское богатырское телосложение заработали ему в таблоидах СМИ прозвище Розовый Гигант.

Один раз в десятилетие Фихтенвальде, казалось, пробуждался от мирного сладкого сна. Весной 2012 года это произошло снова.

Понедельник, 26 марта 2012 года, Фихтенвальде, стоматологический кабинет Роланда К.

44-летний Роланд К., имеющий практику дантиста с собственным кабинетом в центре Фихтенвальде. Муж и отец семейства – любитель конного спорта: дорогостоящее хобби, но, видимо, он мог себе это позволить. Его кабинет, расположенный в небольшом жилом и торговом центре, процветает. Он обременен большим кредитом, который взял на медицинское оборудование для своего открывшегося в 2004 году кабинета.

После обеда 26 марта, в понедельник, он находился один в своем кабинете. Прием в этот день уже закончился, медик сидел за своим столом. Вскоре после 16 часов он выключил компьютер и вышел через заднюю дверь на лестничную клетку. Он собирался зайти в ближайший супермаркет, чтобы купить воды и собачьего корма.

Но едва Роланд К. открыл дверь, как тут же получил удар по голове – такие, во всяком случае, он даст показания для протокола во время полицейского допроса. Незнакомый мужчина загнал его в кабинет, второй преступник следовал за ними по пятам. Стоматолог еле держался на ногах, после резкого удара у него потемнело в глазах.

Нападавшим было около 20 лет и у них была южноевропейская внешность. Они были в темных куртках с капюшонами, руки были в «небесно-голубых резиновых хозяйственных перчатках», у них был «смуглый цвет кожи» и выглядели они «неопрятными». Их зубы были кривые – точнее Роланд К. не мог позже описать полиции нападавших. Они угрожали ему чем-то вроде садовых ножниц или секатора. Более активный из двух преступников зажал левый указательный палец врача в ножницах и повел его по помещениям. Они обыскивают все и требуют с «иностранным» акцентом «евро», «золото» и «апотека», вероятно, имея в виду лекарство.

Роланд К. стоял за стойкой регистрации и показывал пустую денежную кассу. Также он открыл сейф, но тот был пуст. Он передает налетчикам купюру 50 €, которая случайно оказалась у него в кармане, и пару старых золотых крон. Его левый указательный палец все еще торчал в ножницах, которые преступник держал сжатыми. У него больше нет денег, уверял стоматолог. Главный преступник разозлился и отрезал ему указательный палец без лишних слов. Он размахивает ампутированным пальцем перед носом и говорит что-то о «сувенире», потом оба преступника убегают.

Ошеломленный дантист был «несколько не в себе», объяснил он полиции. Только когда он почувствовал «жгучую боль», ему стало ясно, что это был его собственный отрезанный палец, которым размахивал преступник. Ножницы не были стерильны, подумал он в панике.

Он спешит в туалет для пациентов, промывает рану в умывальнике, затем идет в один из своих процедурных кабинетов, хватает там полотенце, чтобы временно остановить кровотечение. Правой рукой он сжимает плечевую артерию на левой руке. Из выдвижного ящика в процедурном кабинете он берет шприц, который содержит несколько миллиметров ультракаина, местного анестетика с действующим веществом артикаин. Он обкалывает рану, чтобы залушить боль и остановить кровотечение. Возможно, он сделал инъекцию дважды, но не сможет сказать об этом с уверенностью. Затем он наспех забинтовывает отсеченный палец полотенцем и возвращается за стойку регистрации. Около 16:30 он звонит в 110, но никто не отвечает в полицейском центре экстренной помощи, хотя он звонил «целую вечность». При этом он уставился на свой отсеченный палец, из которого кровь «хлещет фонтаном». Наконец он набирает 112 – пожарную охрану.

Такова версия событий, которых будет придерживаться Роланд К., даже если она все меньше совпадает с установленными фактами. Около 16:35 дантист заходит в близлежащий супермаркет, где он перед свидетелями слабеет и падает. 16:42 ему оказывает помощь врач скорой помощи, который очень удивлен. «Это была гладкая рана, и кровоточила минимально», – сказал он позже. После оказания первой медицинской помощи Роланд К. был доставлен в больницу Потсдама.

Служащие уголовной полиции Потсдама прибыли немного позже. Полицейские оцепили строительный комплекс, судмедэксперт исследовал предполагаемое место преступления.

Понедельник, 26 марта 2012 года, после полудня, кабинет в Потсдаме

На основании неясного описания преступника, которое представил Роланд К., следователи незамедлительно предприняли обширный поиск. Стоматолог в машине скорой помощи подал заявление на тяжкое разбойное нападение. Дюжина полицейских лихорадочно ищет, отрезанный палец. Используются собаки-ищейки, проверяются контейнеры для мусора и овраги в окрестностях рынка. Следователи также распорядились собрать в контейнер твердые компоненты из сточных вод Фихтенвальде, которые в указанное время текли по канализационным трубам, и искать ампутированный палец. Каждая минута на счету. Если отрубленный палец найдется вовремя и в течение от 8 до 12 часов будет снова пришит, есть надежда, что тяжелая травма останется почти без последствий. Что спасло бы стоматолога от ужасной судьбы инвалида и, возможно, даже от профессиональной нетрудоспособности.

Предполагаемый след ведет к автодорожной линии Белитц-Найльштетен, но там собака-ищейка остановилась. По всей вероятности, животное восприняло только след машины скорой помощи, на которой Роланд К. был доставлен для неотложной операции в клинику.

Несмотря на интенсивные поиски, отрезанный левый указательный палец исчез, также от двух предполагаемых преступников и их причудливого инструмента, который Роланд К. описал как «своего рода садовые ножницы», не было никаких следов.

Понедельник 26 марта 2012 года, вечер, Фихтенвальде, стоматологический кабинет Роланда К.

В стоматологическом кабинете кровь была обнаружена в разных точках. Однако количество потерянной крови заметно мало. Судебно-медицинские эксперты фотографируют все без исключения следы крови и берут образцы с коврика для ног за стойкой регистрации, с пола при входе, в туалете для пациентов и в других кабинетах, а также с ботинок Роланда К., которые он должен был передать судмедэкспертам прежде, чем его привезли в клинику Улики должны исследовать в лаборатории Бранденбургского института судебной медицины токсикологически, так же, как и пробы крови, которые у Роланда К. были взяты в 18:40 в клинике Потсдама.

У опытных сотрудников уголовной полиции с самого начала возникли сомнения в достоверности описанных Роландом К. событий, и потому они решили провести дополнительное расследование.

Понедельник 26 марта 2012 года, вечер, Потсдам, больница Эрнста фон Беркмана

При допросе Роланд К. запутался в противоречиях. Детективы хотели узнать, где именно в кабинете был отрезан палец.

«Я был за стойкой регистрации», – отвечал сразу стоматолог. Преступник, который зажал его палец режущим инструментом, в этот момент стоял перед стойкой. Затем он внезапно сжал ножницы и отрезал палец. «Я точно помню, как из раны брызгнула кровь». Лишь с запозданием до него дошло, что это его собственная кровь.

На фоне картины следов крови в стоматологическом кабинете следователям было понятно, что это не могло быть так, как говорит стоматолог. На коврике за стойкой регистрации найдена кровь, которая по ДНК, несомненно, принадлежит Роланду К. Но ни количество крови, ни образец ее следов на ковре не соответствуют описанию стоматолога. Если бы ему отрезали палец, за стойкой регистрации, как он показал, при высоком давлении из открытой раны вышло бы очень много крови. Но на ковре нашлось всего несколько ее капель.

Местный анестетик ультракаин, который Роланд К., предположительно, ввел себе после ампутации, содержит дополнительно к обезболивающему средству артикаину действующее вещество эпинефрин; оно сужает кровеносные сосуды и таким образом значительно уменьшает кровоток и, следовательно, потерю крови при открытых ранах. Поскольку в кабинете не было обнаружено следов крови, как можно было ожидать в ходе преступления, описанного Роландом К., следователи предположили, что инъекция ультракаина могла вводиться перед ампутацией, а не сразу после нее. Здесь следователи усмотрели ключевой момент в разъяснении этого загадочного случая.

Таким образом, в центре внимания следователей оказывается не предполагаемая жертва, а возможный виновник. Каждый опытный детектив и судмедэксперт знают некоторые случаи среди медицинских работников, когда они сами себя увечат, чтобы получить страховку от несчастного случая или инвалидность и таким образом отдать долги или получить своеобразное удовольствие от хорошо оплачиваемого досрочного выхода на пенсию. Соответственно, нельзя исключить, что Роланд К. придумал преступников и факты преступления, чтобы совершить страховое мошенничество.

Но это всего лишь подозрения. Если описания преступления со стороны потерпевшего и установленные факты не совпадают, это не обязательно означает, что предполагаемая жертва обманывает. Память Роланда К. могла сыграть с ним злую шутку, поскольку он был в шоке. Кроме того, врач скорой помощи около 16:40 ввел ему 2х0,1 мг анальгетического фентанила. В клинике он получил дополнительно еще одно средство для подавления боли, 100 мг трамадола. Побочные эффекты этих двух обезболивающих, которые относятся к опиоидным, могут временно ограничивать интеллектуальные способности. Возможно, он что-то в своих воспоминаниях просто перепутал.

Вторник 27 марта 2012 года, Потсдам, больница Эрнста фон Беркмана

На следующий день, находясь на больничной койке, Роланд К. пишет электронное письмо с распоряжением отправить из своего дома в Фихтенвальде по факсу заявление о материальном ущербе. Адресат – его консультант в страховой компании VGN с юридическим адресом в Виттенберге.

1 марта 2012 года у Роланда. К. заканчивается срок страховки от несчастных случаев, за четыре недели до предполагаемого разбойного нападения с тяжелой телесной травмой. В случае инвалидности он может претендовать на выплату в размере 600 000 €. Но это еще не все: если ущерб был нанесен в результате ограбления, по страховке он должен получить дополнительно 250 000 €. Стоматолог просит перевести сумму на его банковский счет.

Является ли мужчина мошенником или это просто удачное сов падение, что его страховка заканчивается как раз перед щелчком похожего на садовые ножницы режущего инструмента? Роланд К. при повторном допросе, конечно, утверждал, что это просто совпадение. Консультант по страхованию от несчастных случаев регулярно связывался со следователем и узнавал, продолжается ли расследование. Факты, представленные Роландом К. страховой компании, должны быть подтверждены полицией. Теперь следователи хотели унать от Роланда, по какой причине он недавно оформил страхование. Все-таки страховая премия довольно велика. И дополнительная страховка против разбойного нападения явно относится к случаю, о котором Роланд К. заявил в жалобе.

У стоматолога не было убедительного обоснования дополнительной страховки от разбойного нападения. В конце концов, он наездник, объясняет Роланд К. следователю, а это опасный вид спорта. Потеря способности передвигаться грозила его жене после несчастного случая на лошади, поэтому он прекрасно понимал, насколько рискованно его хобби. Отец убедил Роланда застраховать себя и семью. Сам он и не думал обращаться в страховую компанию после потери пальца, его страховой консультант сообщил, что это страховой случай. Следователь отнесся к этому разъяснению скептически. Из-за кредитов, которые взял Роланд К. в 2004 году, его финансовое положение было напряженным. Но со стоматологической практикой у него действительно имелась прочная экономическая база.

Согласно официальной статистике федеральной ассоциации стоматологов средний доход стоматолога в 2012 году составляет 138 601 €. Но даже для обеспеченных лиц с ежемесячным доходом более 10 000 € страховая премия в размере 850 000 € является приличной суммой. Чтобы погасить кредит, которым обременен Роланд К., эта сумма будет достаточной. Но тем же 850 000 € соответствует доход, который стоматолог получит в этой стране через шесть лет. Было ли разбойное нападение выдуманным, а потеря его указательного пальца – результатом собственного увечья? Доход Роланда К. был далек от идеального, он не мог бы обеспечить пенсию, которая сохранила бы ему и его семье привычный образ жизни. В таких обстоятельствах имело ли смысл для Роланда К., рисковать с помощью мошенничества и самоувечья? Ведь на кону были его гражданская репутация, лицензия стоматолога, обеспечение, возможно, даже его свобода, если дело дойдет до судебного разбирательства против него и он будет приговорен к тюремному заключению. В лучшем случае он стал бы богаче на 850 000 €, но работать только одной полностью функционирующей рукой сложно, и это сильно пошатнуло бы его экономический фундамент.

Эти соображения, вероятно, будут в умах следователей, когда они зададут вопрос Роланду К. о столь чудесно подоспевшей страховке. Но преступление было спланировано так примитивно, непродуманно, и преступник, ослепленный алчностью, к тому же не учел последствия – такое в преступном мире происходит очень редко. Ведь стоматолог в какой-то степени ученый, а ученые привыкли думать на несколько шагов вперед.

Среда 28 марта 2012 года, Потсдам, больница Эрнеста фон Беркмана

На следующий день, в среду, поиск двух предполагаемых разбойников продолжается со всей активностью, а Роланд К. все еще находится на больничной койке. Доктор Ф., судмедэксперт Бранденбургского государственного института судебной медицины, посещает его в больнице Эрнста фон Беркмана.

Во время судебной экспертизы возможной жертвы нападения доктор Ф. отметил, что при отсоединении указательного пальца крупнокалиберная артерия была разорвана. Следовательно, артериальная кровь должна была быть обнаружена в большем количестве на стойке регистрации, где происходила ампутация пальца, в лечебном кабинете, где Роланд K. будет делать крове– и болеутоляющию инъекцию, а также по пути туда.

Но на фотографиях, сделанных полицейским, во всех этих местах видны только редкие следы крови в виде капель.

Роланд К. объясняет во время судебно-медицинской экспертизы, что у него специфическая физиология. Его артерии способны сильно сжиматься, поэтому быстро сокращаются после травмы. А также свертываемость крови выше, чем у большинства людей.

Но даже если это действительно так, как говорит стоматолог, доктор Ф. считает, что так быстро поврежденная артерия не способна сузиться, и кровь не может сворачиваться настолько быстро, что она больше не льется из артерии, а только капает.

Если только Роланд К. не принимал кровоостанавливающее лекарство в течение некоторого времени, прежде чем ампутировать указательный палец.

Четверг, 29 марта 2012 года, Потсдам, Бранденбургский государственный институт судебной медицины

Судебно-медицинские эксперты приносят коврик, который лежал в то время за стойкой регистрации в стоматологическом кабинете, в Бранденбургский государственный институт правовой медицины. Простое здание идеально расположено на западной окраине Потсдама недалеко от дворца Сан-Суси.

Доктор Х. является криминальным биологом в государственном институте. Специалисты, подобные ему, знают все о видах и свойствах человеческой крови – цвет, состав, вязкость, которые удивительно индивидуальны. Он «читает» коврик своим профессиональным взглядом. Для непрофессионала этот коврик был бы просто куском синтетики, окрашенным буровато-красноватыми цветом. Для доктора Х., однако, это совокупность доказательств, рассказывающая сложную и подробную историю, которая в важных моментах отличается от показаний Роланда К.

Артериальная и венозная кровь может быть хорошо дифференцирована по скорости вытекания из поврежденных сосудов. Артериальная кровь льется из открытой раны под давлением, и потому типичными брызгами. Венозная кровь медленно течет из поврежденного сосуда и быстрее высыхает.

Из-за физических свойств крови можно точно реконструировать каждую каплю, прилипшую к коврику, с какой высоты и под каким углом она упала. Вертикальное падение имеет вертикальную траекторию и образует круг при попадании на ковер. В случае других траекторий на поверхности получается эллипс.

Коврик, на котором Роланд К. стоял, по его собственным показаниям, когда его палец был отсечен, доктор Х. находит многочисленные следы капель, в каждом случае в виде восьмерки. Эти следы капель несовместимы с тем, о чем говорил Роландом К. Если бы палец был отсечен у предполагаемой жертвы злоумышленником, то рука была направлена вверх, и пострадавший резко бы реагировал на случившееся из-за шока и боли. Картина следов крови на коврике должна была быть другой, гораздо более динамичной. Кроме того, сразу же после отделения от разорванной крупнокалиберной артерии на указательном пальце артериальная кровь будет выходить при высоком давлении и в большем количестве из раны, оставляя, таким образом, следы распыления.

Тем не менее такой след распыления не найден ни на коврике, ни на фотографиях, которые задокументировали окружение коврика в стоматологическом кабинете. Вместо этого капли в форме восьмерки находятся на коврике. Этот факт доктор Х. объяснит позже, когда будет выступать в качестве эксперта в суде, а именно: такие капли могли быть только тогда, когда артериальная кровь с высоты 60 до 80 сантиметров вытекала из кровоточащей ампутационной раны Роланда К., в то время как он опустил левую руку вертикально вниз и делал плавные, равномерные вращательные движения. Это артериальная кровь, которая сочилась сразу после отделения пальца. И единственное возможное объяснение того, что артериальная кровь вытекала из места отделения или из разорванной крупнокалиберной артерии на указательном пальце не должным образом, – это введение кровеостанавливающего вещества до ампутации.

Токсикологическое исследование показывает, что все образцы следов крови с коврика за стойкой регистрации содержат артикаин с одинаково высокой дозировкой. С другой стороны, в образце крови, взятом у Роланда К. в день преступления, 26 марта, в 18:40 в клинике в Потсдаме, артикаин не был обнаружен. Это неудивительно, учитывая кратковременность распада этого препарата. Тем не менее содержащая артикаин кровь на коврике капала из раны только при одном условии – в случае введения кровеостанавливающего препарата перед ампутацией. Такое предположение подкрепляется расположением капель на коврике: это не зигзагообразные брызги, а симметричные восьмиобразные множественные капли.

В других комнатах стоматологического кабинета, в том числе в зале, в туалете для пациентов и в лечебном кабинете, было более ста капель крови. Доктор В., судебно-медицинский эксперт из Бранденбургского государственного института судебной медицины, также проверяет предметы доказательств на содержание в них артикаина. Он подтверждает, что у Роланда К. уже был артикаин в крови, когда его палец был ампутирован: активный ингредиент обнаруживается во всех исследованных образцах, при этом в образце крови, взятом в туалете для пациентов, содержится самая большая доза артикаина.

Однако во всем кабинете нет ни одной капли крови, которая не содержала бы артикаина. Если бы инцидент происходил так, как его описал Роланд К., по крайней мере некоторые из анализируемых капель должны были быть свободны от препарата. Столкнувшись с этим, дантист предлагает свою версию: он вернулся к стойке регистрации, чтобы набрать экстренный вызов после того, как он наспех обработал рану. Вот почему кровь, содержащая артикаин, текла из его пальца, когда он разговаривал по телефону. Но если бы это было правдой, то хотя бы небольшое количество крови, свободной от артикаина, должно было быть обнаружено на стойке регистрации и по пути, которым он шел через свой кабинет с кровоточащим пальцем.

В соответствии с выводами коллег из института судмедэксперта доктора Ф. и судебного токсиколога В. криминальный биолог доктор Х. «читает» следы крови на коврике так: непосредственно перед отделением указательного пальца Роланд, должно быть, ввел в тот же самый палец анестетик артикаин. Затем он, стоявший за стойкой регистрации на коврике, ампутировал палец очень острым лезвием и сразу же опустил руку вниз, чтобы артериальная кровь с высоты от 60 до 80 сантиметров капала вертикально на коврик. Это привело к восьмеркообразным следам каплям артериальной крови.

Такая интерпретация событий подтверждается дальнейшим расследованием, которое выполнил доктор В. Судебный токсиколог также проанализировал уровень артикаиновой карбоновой кислоты в образце крови, который был взят у Роланда К. в клинике вечером 26 марта 2012 года., т. е. продуктом деградации, в который артикаин превращается. После введения артикаин быстро разрушается до неактивного метаболита артикаиновой кислоты с периодом полураспада 25 минут. Зная точное количество артикаиновой карбоновой кислоты в образце крови, взятой в клинике, и сравнивая это значение с соответствующими уровнями артикаина в следах крови, которые были сохранены на коврике, доктор В. может точно вычислить, сколько артикаина в крови у Роланда К. было перед ампутацией пальца.

Кроме того, данные о метаболите не соответствуют ходу событий, описанных Роландом К. в пределах известных временных рамок предполагаемого преступления. Если он ввел себе, как он утверждает, один или два флакона ультракиана после ампутации пальца в 16:30, то количество метаболита, оставшегося в крови, должно быть намного меньше. Большая часть активного вещества могла бы протечь локально из-за венозного кровотечения. Количество метаболита в образце крови, которое было взято в больнице через два часа, оставляет доктору Х. только один вывод: артикаин, должно быть, был введен до ампутации пальца, так что он по большей части попал в кровоток предполагаемой жертвы.

Лето 2012 года, прокуратура Потсдам

Тем временем судебно-медицинские эксперты Бранденбургского государственного института представили следствию свои отчеты прокурору. Розыск предполагаемых преступников был прекращен. После завершения расследования прокуратура Потсдама наконец предъявила обвинение Роланду К. в имитации преступления и попытку мошенничества со страховой компанией.

Дантист вышел из больницы после выздоровления и вернулся в Фихтенвальде. Страховая компания отклонила его заявку на выплату страховки. Роланд К. вынужденно возобновил работу в своем стоматологическом кабинете.

По его собственному признанию, он и его семья страдают от шумихи вокруг его личности. Пресса так или иначе склоняется к тому что он искалечил себя и придумал ограбление, чтобы получить страховку Но Роланд К. настаивает на своей версии произошедшего.

Работа после ампутации пальца усложнилась. Пациентам неприятен вид затянувшейся раны после ампутации, и от этого зрелища Роланд не может их избавить во время лечения. Соответственно, его доход снизился. Старые пациенты перестали ходить, новые не появляются. Он находится на грани экономического краха. Беспристрастные наблюдатели сходятся на мысли, что произошедшее 26 марта 2012 года в стоматологическом кабинете Роланда К. в результате стало для него наказанием на свою жизнь.

Лето 2013 года, районный суд Потсдама

Процесс против Роланда К. в Потсдамском районном суде проходил более года после предполагаемого несчастного случая. Два защитника подсудимого привлекли в качестве эксперта известного судебного токсиколога.

Профессор П. из Берлина – очень уважаемый ученый. Хотя он уже почти десять лет на пенсии, но по-прежнему работает в качестве приглашенного ученого в Институте правовой медицины в клинике Шарите. Его доклад должен был подтвердить версию, которой продолжает придерживаться Роланд К.: во время ампутации пальца в его крови не было артикаина. Шприц с кровеостанавливающим и болеутоляющим препаратом он ввел в руку только после происшествия. Расчеты ученых Бранденбургского государственного института, которые опровергли эту версию, ошибочны или основаны на неправильных предположениях.

В своем докладе профессор П. приходит к выводу, что нельзя однозначно утверждать, когда именно мог быть введен ультракаин по содержанию артикаина в следах крови (наряду с артикаином для лечения боли в этом препарате содержится также действующее вещество эпинефрил для остановки кровотечения) до или после отделения пальца. «В общем, основное различие между двумя версиями – в появлении пятен крови без артикаина после травмы», – говорит он. Однако ученые из Бранденбургского государственного института заявили об обратном.

В своей дополнительной экспертизе профессор П. далее утверждает: уровень содержания артикановой карбоновой кислоты в образце крови, взятой у Роланда 26 марта 2012 года, должен быть фактически в пять-шесть раз выше (от 1,3 до 1,4 мкг/мл вместо зафиксированных 0,24 мкг/мл). «Это указывает на значительную потерю препарата (около 80 %) с кровью, вытекающей из раны. Эта потеря около 54 мг была найдена лишь в малой степени на напольном коврике и поэтому должна была вытечь в другом месте».

Два экспертных заключения известного ученого призваны придать больше силы главному аргументу защиты: фотоархив, подготовленный полицией 26 марта 2012 года, не отражает состояние, в котором помещения были найдены в это время. Следы крови анализировались с коврика за стойкой регистрации, а образцы из других комнат брались произвольно. Если следы крови были полностью задокументированы, подтверждены и проанализированы, то получилась бы принципиально другая картина. Тогда это показало бы, по словам защиты Роланда К., что из раны после ампутации текла как кровь, свободная от артикаина, а после инъекции – кровь, содержащая высокую долю артикаина. Это подтверждает рассказ ее клиента.

Но это заявление защиты встречается скептически. Не менее четырех полицейских, присутствовавших на месте преступления, свидетельствуют в суде, что «кабинет был закрыт сразу же и все было так, как это видно на фотографиях, сделанных в тот вечер». Главный детективный комиссар Т., дежурный в тот день, «сообщил, что он посетил кабинет и специально поручил коллеге сфотографировать все следы крови без исключения. Что и было сделано под его наблюдением, поэтому не может быть не сфотографированных капель крови».

«По количеству следов крови можно заключить, – говорит судья, – что обвиняемый потерял относительно небольшую часть крови при отсечении пальца». Даже после оценки всех возможных обстоятельств «картина следов крови в кабинете не согласуется с ампутацией пальца без предварительного введения кровоостанавливающего препарата. Удивляет небольшое количество капель артериальной и венозной крови на коврике, на пути в туалет для пациентов, в лечебной комнате и вокруг стола, из которого ответчик достал шприц с ультракаином. Это может быть объяснено только тем, что до ампутации пальца кровоостанавливающее средство подавило кровоток».

Таким образом, линия защиты потерпела неудачу. Другие доказательства, которые теоретически могли бы способствовать освобождению обвиняемого, предъявлены не были. Личные объяснения Роланда К. не могли убедить суд. «Как врач он никогда бы не подумал о том, чтобы вводить артикаин, прежде чем удалить палец, – цитирует судья. – Будучи врачом, он прекрасно знает, что артикаин сразу обнаруживается в крови, поэтому, если бы он запланировал этот обман, то предоставил бы достаточно крови без артикаина».

Трое ученых из Бранденбургского государственного института судебной медицины доказали «научно неоспоримыми методами» и «с математической точностью», что у Роланда К. уже был артикаин в его крови, когда палец был удален. «Исходя из здравого смысла, – сухо отметил судья, – невозможно представить, чтобы преступники ввели обвиняемому кровоостанавливающее и обезболивающее вещество перед удалением пальца. […] Из этого неизбежно следует, что обвиняемый потерял палец не против своей воли, а согласно ей, к тому же после инъекции артикаина. Из этого следует, что указанное ограбление не имело места».