Текст книги "Недруги по разуму"

– А теперь приказываю говорить!

– Красный мудрее Желтого… Но будь моя воля, я бы не развлекал хадрати, а засунул в криоген и сдал Творцам-Посредникам в Рое.

– Ты не любопытен и потому не станешь Навигатором, – приговорил Дже’кана. – Можете разойтись!

Когда Желтые вышли, он сделал знак Пи’тхау, приказывая задержаться.

– Ты говорил о шаге навстречу, которого ждешь от пленника… Но, предположим, он проглядит учебные ленты, прослушает записи и ознакомится с тем, что ты готов ему сказать… Да, ознакомится, но не сделает нужного шага?

Советник погладил безволосый череп и, сузив глаза, оглянулся на конструкцию, что возвышалась в центре полусферического отсека.

– Надеюсь, сделает. Он, кажется, совсем не глуп и понимает, что есть множество веских доводов, чтобы склонить его к сотрудничеству. А самый убедительный из них – ку’рири.

Глава 8

…И показали знатные руги все свои чудеса – машины, что делают пищу, приборы, что зрят Пустоте, устройства для невесомости и прочих нужд и свое оружие, способное сокрушать миры и звезды. А показавши, спросили Язона: «Чего ты хочешь, человек?» И он заявил, что хочет то и это, одно и другое, и список оказался длинным. И тогда знатные спросили снова: «Что ты нам дашь за эти чудеса?» И Язон ответил: «Я научу вас грешить. Это великое и полезное искусство, ибо без греха нет раскаяния».

Барни Хендриксон «Мифы и легенды о Язоне динАльте», Северо-Западный галактический центр.

Сверкающая огнями конструкция, подобная морскому ежу с мириадом лучей-колючек, застыла на фоне бархатистой тьмы, щедро расшитой искрами звезд и пятнами опалесцирующих туманностей. Казалось, она висит в неподвижности, и лишь световые волны, мерцая и переливаясь, то озаряя центральное ядро, то струясь вдоль длинных шипов, пронзающих космический мрак, создают иллюзию движения. Ядро было неправильной овальной формы, что-то наподобие эллипсоида, странным образом смятого и скрученного, со многими буграми и впадинами; торчавшие из него шипы тянулись во всех направлениях пучком прямых стрел, выпущенных в мишень тысячей парящих в пространстве невидимых лучников. Эта картина, проступившая прямо в стене, напротив полки с сидевшим на ней Язоном, потрясала воображение.

– Рой, – произнес металлический голос и тут же добавил: – Рой клана Куа.

– Не похоже на рой, – откликнулся Язон. – Скорее выглядит как сотня каракатиц, вцепившихся в дохлого кита.

– Смотри, – коротко приказал компьютер.

Конструкция приблизилась, будто смотрящий на нее плыл по тоннелю между двух или трех десятков лучей. Их разделяла пустота, в которой сияли яркие точки звезд и смутными тенями скользили какие-то аппараты – бесшумные, в блеске огней и серебристой обшивки, словно стайка играющих в темной морской воде амеб. Центральное ядро, казавшееся прежде плотным, расслаивалось и распадалось на глазах, теряя мнимую монолитность; теперь Язон видел, что оно состоит из множества сегментов, имеющих формы сфер, цилиндров, дисков, многогранников, соединенных трубчатыми переходами. Видимо, эти сегменты были подвижными и автономными – по временам то один, то другой снимался с места и удалялся куда-то в темноту или, перемещаясь с плавной неторопливостью, кружил вокруг ядра, словно выбирая новую точку приземления.

– Рой, – повторил компьютер.

Действительно, рой, подумал Язон; эти сегменты, плывущие вокруг конструкции, напоминали издалека светящихся пчел, что вьются над плотным жужжащим комом своих пустившихся в странствия собратьев. Лучи или шипы-отростки, протянутые во тьму, были, вероятно, такими же трубообразными переходами, как те, что соединяли сегменты, но теперь они уже не казались идеально ровными: кое-где их пересекал строй дисков или ряд шаров, нанизанных словно бусины вдоль вытянутого прямого шнурка. Иногда в этих шарах и дисках раскрывались зияющие щели ворот, принимая и выпуская наружу те самые аппараты, которые разглядел Язон, – видимо, космические корабли, подобные «Звездному зверю» или еще бóльшие. Число их было огромным – сотни, а скорее – тысячи.

Терминалы для обработки грузов, подумал он, взирая на уходившие в космический мрак отростки. Порты, причалы, ремонтные доки, склады и хранилища, возможно – арсеналы, энергетические станции, ангары для боевых крейсеров, пункты слежения за пространством и навигационные маяки… Гигантское хозяйство, обслуживающее транспортный и военный флот, равного которому не знали ни древняя земная империя, ни нынешние федерации, союзы, королевства и директории разобщенного человечества. Мощь Лиги Миров и Специального Корпуса была перед этой силой огоньком свечи рядом с прожектором.

– Хотелось бы получить представление о размерах, – произнес Язон, рассматривая мелькавшие на стене картины.

– Единица отсчета? – поинтересовался компьютер.

– Ну, скажем, пять девятых моего роста. Будет примерно метр.

Один из сфероидов на шипе-отростке приблизился, в нем растворились врата, и сквозь них вереницей поплыли звездолеты в форме выпуклых линз, подобные «Звездному зверю» и тоже увенчанные полусферами боевых модулей. Их череда казалась бесконечной; Язон насчитал тридцать восемь и сбился.

– Группа идет в сектор Хара’го на рубеже владений клана Куа, – прокомментировал голос с потолка. – Диаметр транспортных кораблей в твоей мере длины тысяча двести тридцать шесть единиц.

Значит, величина ворот километра четыре, прикинул Язон, а диаметр сферы-терминала – втрое больше. Он задумчиво следил, как от ядра Роя отделяется фрагмент в виде нескольких цилиндров, соединенных трубами, как корабли приближаются к нему и занимают определенные места в пространстве, вытягиваясь в удлиненный конус. В сравнении с цилиндрами корабли выглядели горстью мелких монеток, парящих над связкой длинных толстых бревен. Это цилиндрическое сооружение было размером с горную цепь, и все же оно являлось лишь малой частью Роя.

– Цилиндры – космическое поселение? – осведомился Язон.

– Нет, базовый модуль поддержки боевых операций. Один из цилиндров несет кан’нит, а остальные – накопители энергии для кан’нита и блокирующих полей.

– В чем их назначение?

– Блокирующие поля – средство защиты.

– А этот канит – оружие?

– Да, хадрати. Взрывает звезды. Делает из них сверхновые.

Содрогнувшись, Язон засунул три пальца в синтезатор и проглотил розовый шарик – только один, для бодрости. Потом закусил голубоватой таблеткой, похожей на жеваную бумагу, зато с белками и углеводами.

– База не очень велика, – небрежно произнес он, пересчитывая кружившиеся в глубине стены цилиндры. – Интересно, какую часть она составляет от полного объема Роя?

– Точное соотношение неизвестно. Рой живет и строится. Я не имею информации, какие новые модули введены за последние сорок циклов.

– Дай примерную оценку.

– Одна доля дуо.

С мерами времени и длины, которые использовались у ругов, Язон уже разобрался. В основе их математики лежала двенадцатиричная система, что было вполне естественно, если учесть количество пальцев на их руках. Число двенадцать переводилось термином, который звучал как дюжина, а двенадцать в квадрате или сто сорок четыре – как дюжина дюжин. Цикл соответствовал понятию суток и равнялся примерно двадцати двум стандартным часам; затем шли двенадцатая цикла – час пятьдесят минут, сиб или 1/144 цикла – около девяти минут, и теб – 1/12 сиба – три четверти минуты. Понятия о месяцах не имелось, а аналог годичной меры времени назывался Оборотом и состоял из 144 циклов. Что касается дуо, то это число равнялось 20736, или двенадцать в четвертой степени; следовательно, база, которую рассматривал Язон, была примерно одной двадцатитысячной частицей Роя.

Он быстро прикинул, что диаметр всей конструкции равен тысяче или полутора тысячам километров, а значит, не столь уж велик в сравнении с полнометражной планетой. Однако не стоило забывать, что Рой – не плоскостная, а объемная структура и что поверхность его элементов, наверняка разделенных на палубы и отсеки, скорее всего превосходит любой планетарный материк и даже десять таких материков. Словом, Язон отчетливо понимал, что видит обитель древней расы, которой не нужна земная твердь; этот космический архипелаг странствовал среди миров своей галактики, обложенных данью, и взыскивал с них все, что требовалось для его существования. А требовалось многое, ибо в Рое, судя по его размерам, обитали миллиарды разумных существ – может быть, пять, может, десять или больше.

На стенном экране окруженная кораблями база удалялась в сияющую звездами пустоту. Затем замерцали ярко-багровые сполохи, и Язон затаил дыхание: включились двигатели джамп-перехода. Корабли сейчас исчезнут, промелькнула мысль, а вместе с ними – эта огромная база, где каждый цилиндр размером с астероид. Он чувствовал, что так обязательно случится, хотя не мог вообразить, какая энергия необходима для переброса столь массивных тел. Мощность, вероятно, была гигантской, даже чудовищной и соответствовала величине конструкции.

Ослепительная вспышка заставила его зажмуриться. Когда Язон открыл глаза, флот исчез, а шипастый эллипсоид Роя сдвинулся в обсидиановую глубину пространства, становясь все меньше и меньше, будто он видел его на экране удалявшегося корабля.

– Прыжок, – прокомментировал компьютер. – Прыжок в реальность, где нет понятий длины и расстояния. Термины для более детальных объяснений отсутствуют.

– Я не в обиде, – отозвался Язон, не сомневаясь, что наблюдал за гиперпространственным переходом. – Ты можешь показать, куда и зачем направляется эта армада?

– Зафиксировано на следующей учебной ленте.

Одновременно с этими словами возникла россыпь сияющих звезд, совсем непохожая на знакомую картину Млечного Пути. Как и подозревал Язон, эта галактика была древней, с размытой спиральной структурой, напоминающей шаровое скопление; темные рукава между ее ветвями казались непривычно узкими – не реки, а, скорее, ручейки. Огромное и разреженное ядро выглядело не овальным, а округлым, и даже на глаз Язон сумел определить, что звезды в нем не белые и голубые, а желтые и красные, с умеренной температурой, вполне подходящие для зарождения жизни.

– Область, подвластная клану Куа, – лязгнул голос с потолка, и один из галактических витков озарился серебристым светом. – Область клана Зи, – продолжил компьютер, и сразу замерцала соседняя спираль, отделенная от первой провалом мрака. На ее границе возник окрашенный в синий цвет прямоугольник. – Сектор Хара’го, спорная область. Две обитаемые звездные системы, ценные ресурсы минералов и органического сырья.

– Существуют ли другие кланы, кроме Зи и Куа? – полюбопытствовал Язон.

– Да.

– Сколько их?

Вопрос остался без ответа. Учебные ленты, которые скармливали ему, были подобраны так, чтобы продемонстрировать могущество ругов, не вдаваясь, однако, в подробности – качественная, но не количественная информация. Любая попытка выведать больше положенного была бесцельной – компьютер либо отключался, либо выдавал дежурную фразу: термины для более детальных объяснений отсутствуют.

Пейзаж с галактикой исчез, и теперь на экране виднелась армада кораблей, конусом ярких точек окружавших базу; острый конец их построения был направлен в космический провал, где не мерцало ни единой звездочки. Внезапно каждый корабль раздвоился, и половина точек стянулась внутрь, расположившись среди цилиндров базы; остальные тоже начали двигаться, образуя в пространстве огромный диск, плоский с одной поверхности и выпуклый – с другой.

Боевое построение, решил Язон. Смысл этого маневра не остался для него секретом: произошла отстыковка боевых модулей от транспортов, переместившихся поближе к базе. Похоже, транспортные корабли, оснащенные двигателями джамп-перехода, являлись несущей частью крейсеров, не предназначенных для полета в гиперпространстве, где невозможно сразиться с противником. Отсюда вывод: сосредоточенная в них энергия использовалась с другими целями – для маневрирования в битве, установки защитных полей и уничтожения врага.

Где-то на границе видимости, в темноте провала, вспыхнул свет и сразу же померк, оставив слабое мерцающее пятнышко. Оно приблизилось стремительным скачком, увеличиваясь в размерах и разворачиваясь, будто раскрытый зонтик: щит боевых кораблей, за ним – гигантское кольцо-тороид и тусклые искорки транспортов, подобные стае ночных светлячков.

– Противник, – вымолвил Язон.

– Противник, – эхом откликнулся компьютер. – Сейчас произойдет столкновение.

Грозди ветвистых молний ударили с той и другой стороны, скрестились, заливая пространство звездным пламенем, зажглись с нестерпимой, невероятной яркостью; казалось, между сближавшимися флотами пульсирует гневное светило, разбрасывает копья протуберанцев, плавит, жжет, испепеляет. Здесь и там его лучи, словно наткнувшись на незримую преграду, таяли и гасли, растворяясь в космическом мраке, но кое-где защитный барьер поддавался – и в тот же миг на месте гибнущих кораблей засверкали беззвучные вспышки и рассыпались фонтанами тлеющих искр. Этот фантастический бой, запечатленный на учебных лентах, заставил Язона сощуриться; ему казалось, что от экрана пышет жаром, что пламя спустя секунду ворвется в отсек и, облизав белесые стены алым языком, оставит от него лишь кучку праха.

– Первая стадия операции, – пояснил металлический голос. – Защитное поле частично прорвано, потери с той и другой стороны около шестнадцати процентов.

Мощное оружие, думал Язон, щурясь от безжалостного света и вглядываясь в бушующие на экране молнии. Каков его источник? Явно не ракеты и снаряды… Плазма звездных температур? Потоки антиматерии? Нет, вряд ли… Скорее, электромагнитное излучение, что-то вроде сверхмощных лазеров, пучки энергии с высокой концентрацией…

Он не успел додумать эту мысль, как стая вражеских крейсеров рассеялась, и мерцавшее за ними огромное кольцо-тороид, развернувшись на бок, устремилось к флоту Куа. Торец крайнего цилиндра базы вдруг исчез, словно провалившись в невидимую пропасть, зеленоватый дрожащий столб вырвался из жерла и пронизал пустоту, как атакующая змея. Тороид заволокли багровые тучи; что-то ворочалось в этом жарком облаке, пылало, разлеталось на части, с самоубийственным упрямством придвигаясь все ближе и ближе. Затем последовал взрыв; огненный вал обрушился на корабли, слизнув их будто мушек, попавших под луч бластера.

– Вторая стадия операции, – лязгнул компьютер. – Под ударом кан’нита детонировал энергетический запас противника, защитный экран уничтожен, потери – семьдесят восемь процентов боевых модулей. У клана Зи – трехкратный перевес.

– Зато у вас – этот самый канит, – заметил Язон, глядя, как часть кораблей Зи устремилась к цилиндрам, тогда как другие бьются с крейсерами и транспортами Куа. – Вы можете их поджарить! Разом!

– Нет. Переориентация кан’нита требует от пяти тебов до сиба, а боевые модули слишком подвижны.

– Ваш просчет?

– Да. Не следовало применять кан’нит на близком расстоянии от фронта наших кораблей. Зи добивают их.

Теперь фонтанчики взрывов вспыхивали в глубине экрана, а на переднем плане замаячила выпуклая поверхность цилиндра с выступающим из нее массивным круглым патрубком. К нему устремились два вражеских крейсера и транспортное судно, сверкнула зигзагообразная молния, и створы диафрагмы, перекрывавшей патрубок, разошлись. Крейсера нырнули внутрь, словно пара медуз, проглоченных кашалотом; транспорт последовал за ними.

– Это что же творится? – в недоумении пробормотал Язон. – Я думал, они уничтожат базу… взорвут, сожгут, испепелят или что-то в этом роде… Что угодно, только не высадка десанта!

– Третья стадия операции, – громыхнуло над головой. – Вражеские Защитники проникли в шлюзовой отсек и пытаются овладеть базой.

– А почему не уничтожить?

– Первая причина – ценный ресурс следует не уничтожить, а захватить. Вторая причина – нужна компенсация за их погибший модуль боевого базирования.

На экране – гигантский отсек десятикилометровой длины, под сводом – пылающие светильники, ажурная вязь решеток и балок, коленчатые захваты с растопыренными клешнями и плоскими дисками на концах; внизу – толпы сражающихся ругов. Желтые скафандры, желтые лица и желтые безволосые черепа под прозрачными колпаками шлемов; временами мелькают фигуры в красном – видимо, офицеры. Оружие – цилиндр-излучатель с выступающей внизу рукоятью и коротковатым стволом, точно такой же, как у охранников Язона. Синие молнии сверкают в воздухе, впиваются в тела атакующих, режут на куски защитников; под их ногами – трупы, раненые в тлеющей одежде, боевые цилиндры с отрезанными конечностями, еще вцепившимися в рукоять. Битва не на жизнь, а на смерть!

Это сражение происходило в полной тишине, в залитом ярким светом, лишенном воздуха пространстве. Колонны Зи надвигались слева, от захваченных шлюзов; Куа, видимо, обороняли проход в глубину базы, рассыпавшись цепью и стреляя из-за укрытий. Казалось, что бойцов с той и другой стороны примерно поровну, но к Зи прибывали подкрепления – Язон видел огромные диски транспортов, один за другим вплывающих в отсек. Они зависали над полом, затем распахивались люки, и сотни фигурок сыпались вниз, кружась и переворачиваясь будто стайка играющих в теплом летнем воздухе мотыльков. Язону почудилось, что желтые двигаются быстрее и энергичнее красных; быть может, это объяснялось возрастом или же тем, что предводители войск тратили меньше физических усилий.

Бой переместился в другие отсеки, по-прежнему чудовищно громадные, набитые какой-то непонятной машинерией, похожей то на ребристые колонны, то на парившие между полом и потолком полупрозрачные сети, то на башни древних линкоров, что плавали тысячелетия назад в земных океанах. Внезапно сцены битвы заволокло розоватой мглой, молнии, что исторгало оружие сражавшихся, погасли, и началась рукопашная схватка, или, верней, свирепое побоище, где каждый дрался за себя, стремясь прикончить противника, сорвать с него скафандр или расколоть шлем, и где излучатели играли роль дубинок. Будто два племени троглодитов, что бьются среди валунов и скал, мелькнуло у Язона в голове. Подавшись вперед, к экрану, он спросил:

– Что происходит? Кончился запас энергии?

– Нет. Включено блокирующее поле. Любые электронные устройства не действуют, в том числе оружие.

Ваше оружие, уточнил про себя Язон, не сомневаясь, что его пистолет был бы в этой свалке весьма кстати. Примитивная вещь, если сравнить его с лазером, бластером и излучателем, зато без всякой электроники! Еще пригодились бы нож, топор и штык, но, вероятно, такие средства лишения жизни были позабыты ругами либо не использовались никогда, включая седую древность. Почему бы и нет? Скажем, в древности они не воевали и жили как единый народ на материнской планете; затем переселились в космос и началась галактическая экспансия, открытие новых миров и их дележ – ну, а когда поделили все, кто-то додумался о переделе… Вот и причина для войн, решил Язон, не зная, радоваться или плакать. Причины были и для того и для другого: с одной стороны, между людьми и ругами имелось что-то общее, с другой – эти сходные черты не вызывали энтузиазма.

Изображение на стене погасло, и голос компьютера прогрохотал:

– Нужны пояснения?

– Да. Что это было? Война, которую вы проиграли?

– Один из ее эпизодов. Мелкий пограничный инцидент. Что еще ты хочешь знать?

– Я видел, как две флотилии встретились в далеком космосе, в определенном месте. Но как они нашли друг друга? Ведь обнаружить объект, который перемещается в гиперпространстве, невозможно!

– Ты ошибаешься, хадрати! – Ему показалось, что в голосе компьютера звучит презрение. – Для этого есть специальный прибор.

– Как он называется?

– Унна.

Унна! – повторил Язон. Гиперпространственный локатор! Еще одно чудо! Ни одна из человеческих цивилизаций не имела средств, позволявших определять объекты, движущиеся со сверхсветовыми скоростями. Он не сомневался в ценности подобного открытия. Да что там в ценности! Такой локатор, не говоря уж об управляемом тяготении и способах подрыва звезд, сделал бы его властелином Галактики! Впрочем, такая идея Язона не соблазняла.

Он спрыгнул с полки на пол, прошелся вдоль стены, массируя затекшую поясницу, потом спросил:

– Значит, враг определил с помощью унны, что ваша флотилия направляется в сектор Хара’го? Атака была внезапной?

– Нет. Место битвы было выбрано заранее – согласно Кодексу Войн в Пространстве, определяющему их стратегию и тактику.

– Этот Кодекс всегда соблюдается?

– В тех случаях, когда идет противоборство в нашем звездном скоплении. Иначе можно вызвать катастрофу галактических масштабов.

– Его соблюдают даже в войнах с хадрати?

– К ним Кодекс не относится. Чтобы подавить их сопротивление, достаточно пары боевых модулей.

– Это смотря какие хадрати, – с ноткой сарказма пробормотал Язон.

– Хадрати есть хадрати! – отозвался компьютер. – Можно ли сравнить их силы с могуществом клана Куа? Ты видел, сколь оно велико!

– Я видел, как вам надрали задницу! – По губам Язона скользнула мстительная ухмылка.

– У ругов нет задницы! – громыхнул голос под куполом. – Их физиология более совершенна, чем твоя!

Компьютер с лязгом отключился. На долю секунды Язона охватил озноб, но причиной его являлись вовсе не холод и уж, конечно, не страх перед могуществом ругов. Его мускулы, нервы и кровеносные сосуды трепетали, и эта дрожь – или, скорее, вибрация – зарождалась где-то внутри, под самым сердцем, стремительно охватывая тело и исчезая с той же невероятной быстротой. Неприятные ощущения… Но неизбежные в тот миг, когда корабль выходит из гиперпространства.

Позади остались два джамп-перехода, а сколько впереди, он, разумеется, не знал, однако обдумывал кое-какие гипотезы на этот счет. Если ругов клана Куа изгнали из материнской галактики, то им необходима иная территория, иное место, которое надо разведать, покорить и укрепить на случай вражеского вторжения. Вполне возможно, что разведка началась, и этот корабль сейчас возвращается к Рою, который ждет его, спрятавшись среди периферийных звезд, или в какой-нибудь туманности, или даже в межгалактическом пространстве… Скорее, именно там – компьютер упомянул, что не имеет информации за сорок последних циклов, а этого времени хватит, чтоб пересечь Галактику. Ну, подождем, увидим…

– Память! – Язон поднял глаза к потолку.

Нет ответа.

– Память! – Он повысил голос.

– Не мешай, хадрати! Я рассчитываю очередной прыжок и не могу показывать новые ленты.

– Не надо лент. Открой дверь, и пусть войдут мрин и мои стражи. Я хочу пообщаться и нуждаюсь в приятной компании.

Стена растворилась, и два охранника в сопровождении Непоседы вошли в камеру. На время занятий и демонстрации лент им полагался отдых, против чего Язон не возражал: коренастый с длинным возвращались с ворохом кедетов. Впрочем, кедеты – кедетами, а вот зачем их к нему приставили? Вряд ли для устрашения – они уже не тыкали его стволами в ребра, не целились между глаз, а вели себя вполне по-джентльменски: пушки – на пол, карты – на стол. Видимо, цель их визитов была другая – потолковать с ним на отвлеченные темы и, болтая о том о сем, снабдить компьютер материалами для анализа. Что ж, против такого общения Язон не возражал – все же не допрос в ку’рири. Опять же кедеты… Деньги лишними не бывают!

Непоседа поспешно запрыгнул на полку, а трое игроков уселись на пол вокруг утилизатора. Язон уже притерпелся к обличью своих пленителей; физиономии их уже не казались ему жуткими рожами, рты – лягушачьей пастью, и даже нелепый клапан, торчавший посередь лица, не вызывал особых эмоций. Больше того – временами он ловил себя на том, что выдыхает воздух через нос, пытаясь произнести нечто членораздельное – к примеру, «деньги ваши – будут наши».

С деньгами проблем как будто не намечалось, ибо источник их пополнения был бесперебойным и обширным. Видимо, на корабле хватало Защитников, скучавших от умственных игр вроде тью’ти, и, видимо, покер пришелся им по вкусу. Али и Мойше, на правах старожилов, обыгрывали неопытных коллег, Язон же обыгрывал их и временами посвящал в ту или иную хитрость, чтобы не иссякало их преимущество перед неофитами. С целью подогреть интерес он пускался на всевозможные уловки, сдавая одному из партнеров флешь-рояль или каре, отчаянно блефуя с парой двоек на руках и, разумеется, проигрывая по маленькой. Мастерство его партнеров с каждым разом возрастало, но – и это был поистине волшебный результат! – кедеты на счету Язона росли и множились, как шампиньоны на унавоженной грядке.

– Смотрел учебные ленты? – полюбопытствовал Мойше, сбросив пару карт. – О чем?

– О битве в секторе Хара’го. Зи победили?

Коренастый мрачно сузил глаза.

– Победили, щель поперек! Я получил там это, – он ткнул в один из шрамов под квадратным плечом.

– Пришлось уходить на транспортах, – добавил Али, задумчиво поглаживая пересекавший лицо рубец. – Ставлю сто кедетов!

– Отвечаю. Сто и еще пятьдесят, – произнес Язон. – А как вы попали к Джеку? То есть к почтенному Хозяину-Навигатору «Звездного зверя»?

– Ран больше, силы меньше, – заметил Мойше, всматриваясь в свои карты. – Через шесть Оборотов перейдем в красное поколение… Сто пятьдесят и еще сто!

– Что это значит?

– Значит, что наступило время служить не Великим Навигаторам, а Хозяину. Так спокойнее и прибыльнее. Ты отвечаешь, хадрати?

– Конечно, чтоб мне позеленеть! Триста! – Сделав ставку, Язон оглядел партнеров, сочувственно кивая головой. – Выходит, вы оба ветераны, которых списали из флота на эту торговую лохань?

– Торговую? Чтоб меня Пустота поглотила! Не понимаю, о чем ты говоришь! Это транспортный корабль. Четыреста!

– Ну, все равно вы славные бойцы, – Язон покопался в кармане и вытащил горсть розовых шариков. – Предлагаю по этому поводу выпить! За космическую пехоту!

Выпить они не отказались – за пехоту и покойных соратников, за былые раны и будущие славные победы. В банке скопилось уже две тысячи шестьсот кедетов; Язон пасанул, Мойше тоже выпал в осадок, и банк достался длинному Али. Проглотив еще один шарик, тот отвесил челюсть в дружелюбной усмешке и полюбопытствовал:

– Хочу спросить, а как там у вас с самками?

– Полный порядок, – ответил Язон, тасуя колоду. – Есть на любой вкус: темные, светлые, рыженькие, в теле и не очень. Есть даже с третьей грудью и жабрами под мышкой. Интересуешься?

– Интересуюсь – как? Вашим самкам нравится, когда вы гладите их пониже дыхательной щели?

– Нет, у нас другой способ, – сказал Язон. – Правда, дыхательной щелью тоже пользуются, но это непродуктивно.

– Непродуктивно? – Мойше в недоумении расширил глаза. – Чтоб мне в Звездное Чрево провалиться! Это в каком же смысле – непродуктивно?

– В смысле воспроизводства потомства. – Желая уйти от скользких тем, Язон поспешно раздал карты и произнес: – Ты говоришь: провалиться мне в Звездное Чрево… А еще я слышал: отправиться в синтезатор… Что это значит, парни?

– Звездное Чрево – центральная область нашей галактики, где в незапамятные времена была прародина ругов, – важно пояснил коренастый. – Когда руг уходит из жизни, его сжигают, прах выбрасывают в Пустоту, и свет далеких солнц несет его в Звездное Чрево. Это почетное захоронение, хадрати!

– А что за история с синтезатором?

– Это наказание позорной смертью. Бросают в бункер с биомассой и делают пищевые таблетки.

– Например, такие? – Язон подбросил в ладони пару оставшихся шариков.

– Можно и такие. Если знаешь, в какое отверстие вставить палец.

– Есть и другие наказания?

– А ты как думаешь, хадрати? Всякой вине – своя кара! Могут забить дыхательную щель или вживить капсулу с ядом и таймером, отмеряющим время жизни – пять или десять Оборотов… Могут высушить нижний нервный узел, после чего позеленеешь и потеряешь к самкам всякий интерес… Если ты Красный, могут не допустить к керр’вадаку, а это… – Тут Мойше взглянул на потолок и заткнулся.

– Сурово! – заметил Язон. – А за какие вины вас карают?

– Вины перечислены в Кодексе Первого Навигатора. Действия, влекущие опасность для Роя, невыполнение долга, неподчинение старшему, отказ от начатой игры, неподобающие слова… Впрочем, за слова не карают, но могут назначить поединок чести.

Поединок! Стоит запомнить, решил Язон и поинтересовался:

– А есть ли такая вина, как присвоение чужого или убийство?

Коренастый с длинным переглянулись, и Мойше, прижав локти к бокам, развел руки в жесте удивления.

– Присвоить чужое? Зачем, если есть свое? Дань, получаемая с хадрати, доля, которую Рой выделяет Зеленым и Желтым, наследие предков, которое достается Красным?

– Ну, а убийство?

– Для этого есть руги из враждебных кланов, – сказал коренастый, разворачивая карты веером.

– Мудрая мысль, – согласился Язон. – Вполне в пиррянском духе.

Они сыграли несколько партий, после чего, почувствовав голод, он встал и направился к синтезатору. На приборе горели веселые разноцветные огоньки, и минуту-другую Язон всматривался в них, потом, закрыв глаза, ткнул пальцем наудачу. Выпала светло-зеленая таблетка самого мерзкого вкуса.

Язон, однако, проглотил ее и повернулся к партнерам.

– Хмм… Сегодня никого не спускали в синтезатор?

– Двенадцатый недоношенный потомок кривой Творительницы! – рявкнул коренастый. – Тебя и спустят, если откажешься играть!

– Откажусь, когда рак свистнет, – ухмыльнулся Язон. – Тем более, не сейчас, когда узнал о Кодексе Первого Навигатора. – Шагнув обратно к контейнеру, служившему им столом, он опустился на пол, скрестил ноги и подмигнул длинному Али: – Ну, сдавай, спиногрыз! Как говорят бизнесмены в Славянских Мирах, увидим, кто кому кислород перекроет!