Текст книги "22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. «К исходу 21 июня неизбежность нападения фашистской Германии на СССР в следующие сутки не была очевидна»"

И они тройкой самолетов взлетели: он, Ганичев и Николаев. Они примерно минут 35 в полёте были – Августов-то был всего 60 км…

Они прилетели, сели. Мы с Макаровым подошли к нему (Копцу. – В.Б.). Он говорит:

– Ну, Сергей, молодцы вы. Вы правильно доложили. Машина твоя хорошая. И они уехали…»[142]142
  Там же.


[Закрыть].

Рассказ лейтенанта Долгушина интересен тем, что в нем излагается технология организации воздушной разведки накануне войны – «взлетали парой и летели вдоль границы, стараясь не пересекать ее. Один следил за воздухом и ориентирами на земле, чтоб не залететь к немцам, а второй в бинокль рассматривал немецкий аэродром». Правда, непонятно как первый пилот мог следить за ориентирами и одновременно смотреть в бинокль и подсчитывать количество самолетов на аэродроме. Маловероятно, что летчикам удалось насчитать даже с биноклем до 200 самолетов на аэродроме Сувалки, находившимся на расстоянии до 25 км по прямой от границы. Но заметить скопление самолетов на аэродроме могли. Не проще ли было для ведения поставленной задачи направлять двухместные самолеты, чтобы наблюдение осуществлял штурман, как это сделал генерал-майор авиации Захаров.

Странно следующее, что 21 июня ни лейтенантом Долгушиным, ни вылетавшим в этот же день на разведку генерал-майором Копец, полковником Ганичевым и майором Николаев не было обнаружено скопление техники и войск на границе, а должно было быть вскрыто. Маловероятным представляется утверждение, что принимаемые немецким командованием меры по маскировке привели к тому, что значительная часть техники танковых и моторизованных соединений вермахта не была обнаружена.

«Разведку приграничной полосы сопредельной территории» должны были вести и экипажи пограничной из состава Отдельной авиационной бригады НКВД СССР[143]143
  29 июля 1939 г. совместным постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) и Комитета обороны при СНК СССР № П-5/193 «Об авиаотрядах НКВД» было принято решение всю пограничную авиацию объединить в Отдельную авиационную бригаду НКВД СССР:
  «Утвердить предложение НКВД о проведении следующих мероприятий:
  1. Тбилисский, Грозненский, Киевский авиаотряды расформировать.
  2. Остальные авиаотряды и эскадрильи переформировать в авиаэскадрильи 12-самолетного состава, объединив их в авиабригаду пограничных войск НКВД.
  3. Минскую авиаэскадрилью перебазировать в Коктебель.
  4. Приступить к изысканиям и строительству баз и помещений в Мурманске, Архангельске, Геленджике, Порт-Ильиче, Ногаево, Николаевске-на-Амуре, с тем чтобы в 1941 г. сформировать 6 новых эскадрилий.
  5. Расформировать авиаотдел Харьковского военного училища.
  6. Установить численность пограничной авиации на 1939 г.:
  самолетов – 115, личного состава – 2800 человек;
  на 1941 г.:
  самолетов – 245 и личного состава – 4400 человек (здесь и далее выделено мной. – М.А.).
  7. Отменить пункт 3 постановления Комитета Обороны при СНК СССР от 13 июня 1937 г. о содержании на летной работе 2500 летчиков резерва ввиду недостаточной материальной базы пограничной авиации.
  8. Утвердить постановление президиума Центрального совета Осоавиахима от 22 июня 1939 г. о передаче НКВД Коктебельского аэродрома с жилыми и служебными помещениями.
  9. Обязать ВВС РККА принять в строевые части остающийся за штатом летно-технический состав.
  10. Обязать Народный комиссариат Военно-Морского Флота СССР и Народный комиссариат обороны, начиная с 1941 г., обеспечивать потребность по заявкам Главного управления пограничных войск НКВД СССР летно-техническими кадрами.
  Секретарь ЦК ВКП(б) И.В. Сталин».
  В конце 1939 г. было принято решение о перевооружении сухопутных эскадрилий на скоростные бомбардировщики «СБ» и цельнометаллические одномоторные разведчики Р-10, которые обладали более высокими летно-техническими данными и были оснащены радиооборудованием. Для переучивания на них предназначались самолеты УСБ и УТИ-4.
  В этой связи, приказом Наркома внутренних дел СССР от 19 апреля 1940 г. были утверждены новые штаты эскадрилий, согласно которым в составе эскадрильи должно было быть: 12 самолетов-разведчиков Р-10, два «учебных и связи» УТИ-4, один двухмоторный транспортный.
  В августе 1940 г. начальником ГУПВ НКВД была утверждена «Инструкция по взаимодействию авиационных, морских и сухопутных частей пограничных войск», которая четко регламентировала порядок взаимодействия при совместных поисках и задержаниях нарушителей государственной границы, а также устанавливала порядок применения оружия экипажами самолетов по нарушителям государственной границы.
  9 января 1941 г. был издан приказ начальника ГУПВ НКВД «О маскировке аэродромов пограничных авиачастей», в котором указывалось, что боевая работа авиации в современной войне немыслима без системы тщательной маскировки всех аэродромов, создания ложных аэродромов и маскировки всей авиационной техники и материальной части.
  В этой связи начальникам УПВ НКВД приграничных республик и округов, где имелись пограничные эскадрильи и звенья, приказывалось к 1 июля 1941 г. провести маскировку всех основных и оперативных аэродромов пограничных войск с составлением планов-схем маскировки каждого аэродрома, а командиру авиабригады приказывалось обеспечить штабы этих УПВ и эскадрилий и звеньев «Инструкцией по маскировке аэродромов», осуществить камуфляжную окраску всех самолетов по схеме, аналогичной в ВВС РККА, а также дать указание о заготовке на каждом аэродроме необходимых легких переносных маскировочных материалов.
  Спаткай Леонид. Крылатые стражи белорусской границы.
  15061981.diary.ru›p209093421.htm?oam


[Закрыть]. Согласно приказу начальника ГУПВ НКВД СССР от 7 декабря 1940 г. «О задачах боевой подготовки», летный состав эскадрилий из состава Отдельной авиационной бригады отрабатывал действия экипажей в составе звеньев и эскадрильи для выполнения боевых задач по охране государственной границы: выполняли осмотр с воздуха контрольно-следовой полосы; вели разведку приграничной полосы сопредельной территории.

Кроме того, выполнялись полеты для доставки на отдаленные заставы каких-либо грузов, а также медицинского персонала для оказания экстренной медицинской помощи или эвакуации оттуда в медучреждения тяжело больных или раненых пограничников. В этой связи с началом 1941 г. летчики эскадрилий начали осваивать новые виды боевой подготовки, непосредственно для охраны границы не применяемые: бомбометание с разных высот, стрельбу по конусу и по наземным целям, выброску парашютистов.

С целью объективной оценки положения дел на местах и уровня подготовки личного состава авиации пограничных войск НКВД, в период с 1 сентября по 2 ноября 1940 г. все эскадрильи и звенья авиабригады подверглись комплексной проверке по боевой и политической подготовке. В приказе начальника ГУПВ НКВД СССР от 12 ноября 1940 г., изданного по результатам проверки, указывалось, что хотя «авиачасти успешно завершили реорганизационный период, летный состав освоил новую материальную часть, были хорошо изучены районы базирования», однако командный состав имел недостаточную оперативно-тактическую подготовку, летный – слабые навыки в применении авиационного вооружения, неудовлетворительной была организация аэрофотослужбы[144]144
  Там же.


[Закрыть]. Судя по всему, до личного состава авиации пограничных войск НКВД был доведен приказ подобный приказу наркома обороны СССР С.К. Тимошенко от 12 июня, и разведка приграничной полосы сопредельной территории пограничной авиацией не велась.

1.7 «Разведывательной авиации округ не имел…»

(Из «Отчета о боевой деятельности военно-воздушных сил Западного фронта за 1941 г.) (с 22 июня 1941 г. по 1 января 1942 г.)»)

Существенно подорвали боеготовность ВВС репрессии, пик которых пришелся на 1937–1938 гг. В конце 30-х начале 40-х гг. последовательно были репрессированы три начальника управления (начальника ВВС) и один начальник Главного управления ВВС Красной Армии: Я. И. Алкснис (расстрелян 29 июля 1938 г.), А. Д. Локтионов, Я. В. Смушкевич и П. В. Рычагов, соответственно (арестованы в июне 1941 г., расстреляны 28 октября 1941 г.). Таким образом, за несколько предвоенных лет в руководстве ВВС КА сменилось четыре человека. Большинство из командующих ВВС военных округов и командиров авиационных соединений также было заменено.

Накануне Великой Отечественной войны 67,7 % командующих ВВС военных округов, командиров авиационных соединений, частей и подразделений находились в занимаемых должностях до одного года и только 10,7 % – более двух лет. Все пятеро командиров авиационных корпусов занимали свои должности менее шести месяцев. Только четыре командира авиационных дивизий и авиационных бригад командовали своими соединениями более одного года и один – более двух лет. Перед войной 43 % командиров всех степеней находились на занимаемых должностях менее полугода, как и более 91 % командиров авиационных соединений[145]145
  Тарасов С.А. Деятельность кадровых органов по комплектованию должностей командиров соединений военно-воздушных сил Красной Армии в годы Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. – М., 2020. – С. 76 – 83.


[Закрыть].

Проходившие в войсках репрессии негативно влияли на морально-психологический климат в армии, порождая взаимное недоверие и подозрительность к сослуживцам. Подобная гнетущая обстановка неминуемо вела к снижению уровня боевой подготовки и страху принятия командирами различного уровня ответственных решений.

Высвобождение значительного количества вакансий приводило к нестабильной кадровой политике в советской военной авиации, когда требовалось в срочном порядке подобрать кандидатов на замещение большого числа ответственных командных должностей. Соответственно происходило и присвоение воинских званий. Нередко командирам и политработникам присваивались не очередные звания, а звания через одну ступень.

Ввиду частых перемещений многие командиры перед войной исполняли должности непродолжительное время и не успели приобрести необходимый стаж руководящей работы.

Многие командиры, ввиду недостаточности руководящего опыта, допускались только к временному исполнению высвобождаемых должностей до подбора и назначения кандидатуры, способной соответствовать вакантной должности. Однако, ввиду нехватки подготовленных кадров, подобное временное исполнение дел нередко затягивалось, не прибавляя стабильности в управлении и обучении войск.

Первые месяцы Великой Отечественной войны показали всю пагубность подобного положения. Документы командования ВВС КА и командующих ВВС фронтов в 1941–1942 гг. содержат значительное количество сведений о неудовлетворительной подготовке и неопытности многих авиационных командиров.

Массовые репрессии в конце 30-х гг. отрицательно сказались и на работе оборонной промышленности. Многие конструкторы, директора заводов были арестованы. Новые образцы военной техники и вооружения создавались и внедрялись в производство медленно. В результате этого Красная армия стала отставать от немецкой не только в кадровом, но и в материальном отношении. Особенно отставала в выполнении государственных заказов авиационная промышленность. С 1938 по 1940 г. выпуск боевых самолетов увеличился всего на 19 %. При этом производили в основном самолеты старых конструкций.

По некоторым свидетельствам, И.В. Сталин в конце 1940 года высказывал серьезное недовольство разработкой новой авиационной техники. Так, согласно записям в дневнике Г.М. Димитрова, 7 ноября 1940 года после демонстрации на обеде у И.В. Сталина присутствовали Молотов, Калинин, Ворошилов, Буденный, Андреев, Каганович, Берия, Микоян, Шверник, Булганин, Маленков, Щербаков, командующий Московского округа генерал армии Тюленев, Димитров, после вызвали Тимошенко. Сталин заявил следующее:

«…Необходимо постоянно учиться и каждые 2–3 года переучиваться. Но у нас не любят учиться. Не изучают уроков войны с Финляндией, уроков войны в Европе. Мы победили японцев на Халхин-Голе. Но наши самолеты оказались ниже японских по скоростности и высотности. Мы не готовы для такой войны, которая идет между Германией и Англией.

Оказалось, что наши самолеты могут задерживаться только до 35 минут в воздухе, а немецкие и английские по несколько часов!

Если наши воздушные силы, транспорт и т. д. не будут на равной высоте наших врагов (а такие у нас все капиталистические государства и те, которые прикраишваются под наших друзей!), они нас сльедят.

Только при равных материальных силах мы можем победить, потому что опираемся на народ, народ с нами.

Но для этого надо учиться, надо знать, надо уметь.

Между тем, никто из военного ведомства не сигнализировал насчет самолетов. Никто из вас не думал об этом.

Я вызывал наших конструкторов и спрашивал их: можно ли сделать так, чтобы и наши самолеты. задерживались в воздухе дольше? Ответили: Можно, но никто нам какого задания не давал! И теперь этот недостаток исправляется. У нас теперь пехота перестраивается, кавалерия была всегда хорошая, надо заняться серьезно авиацией и противовоздушной обороной.

С этим я сейчас каждый день занимаюсь, принимаю конструкторов и, других специалистов.

Но я один занимаюсь со всеми этими вопросами. Никто из вас об этом и не думает. Я стою один.

Ведь я могу учиться, читать, следить каждый день; почему вы это не можете делать? Не любите учиться, самодовольно живете себе. Растрачиваете наследство Ленина.

(Калинин. Нужно подумать насчет распределения времени, как-то времени не хватает!).

Нет, не в этом дело! Люди беспечные, не хотят учиться и переучиваться. Выслушают меня и все оставят по-старому. Но я вам покажу, если выйду из терпения. (Вы знаете, как я это могу). Так ударю по толстякам, что все затрещит»[146]146
  Невежин В.А. Застольные речи Сталина. М., СПб. – 2003. – С. 233 – 235.


[Закрыть].

Г.М. Димитров описывает последующую реакцию присутствующих: «Все стояли прямо и слушали молчаливо, видимо никак не ожидали от Иосифа Виссарионовича такие Leviten [Наставления]. В глазах Ворошилова показались слезы. Во время своего выступления Иосиф Виссарионович особенно обращался к Кагановичу и к Берия. Никогда я не видел и не слышал Иосифа Виссарионовича таким, как в этот памятный вечер»[147]147
  Там же.


[Закрыть].

Деятельность различных конструкторских бюро происходила в весьма непростых условиях как давления сверху, в том числе в виде репрессий, так и по горизонтальной линии, что выражалось в весьма жесткой конкуренции. Тем не менее, советский авиапром, несмотря на различные ошибки и просчеты, имевшие место в деятельности конструкторов, располагал талантливыми коллективами, как «старой школы», так и «новой генерации», которые напряженной работой в какой-то мере компенсировали провалы и неудачи своих менее способных коллег и создавали вполне современные, а самое главное, доступные для массового выпуска промышленностью образцы авиационной техники[148]148
  Степанов А. С. – Указ. соч. – 209.


[Закрыть].

По состоянию на 22 июня 1941 г ВВС военных округов европейской части СССР имели в своём составе семь разведывательных авиаполков (paп) и одну отдельную дальнюю разведывательную авиаэскадрилью (одраэ). В частях насчитывалось 269 разведывательных самолётов и 289 экипажей:

Ленинградский военный округ – 311 рап, 5 °CБ и Р-5;

Прибалтийский особый военный округ – 312 рап, 30 самолетов;

Западный особый военный округ – 313, 314 рап, 3 °CБ, 19 Як-2 и 34 Як-4;

Киевский особый военный округ – 315,3 16 рап, 51 СБ и Р-10, 31 Як-2 и Як-4;

Одесский военный округ – 317 рап, 38 СБ и 8 P-Z;

Московский военный округ – 9-я одраэ, 8 Р-5, P-Z и Р-10[149]149
  Медведь Александр. Советская разведывательная авиация в начальный период войны. Часть 1 // Авиация. № 4. 2000. С. 15 – 24. litvek.com›br/197611?p=15


[Закрыть].

Накануне войны состояние разведывательной авиации западных особых военных округов было неудовлетворительным как в части авиационной техники, состоявшей на вооружении, включая аэрофотоаппараты и радиостанции, так и в части боевой подготовки экипажей и выглядело следующим образом.

Из годового отчета штаба 6-й воздушной армии от 21 июля 1942 г. «О боевой деятельности военно-воздушных сил Северо-Западного фронта за период с 22.6.41 г. по 1.7.42 г.»:

«… Состав и количество военно-воздушных сил противника перед Северо-Западным фронтом ввиду отсутствия систематической воздушной разведки аэродромной сети противника, а также недостаточных разведывательных данных перед войной точно определить невозможно. Предположительно, в начальный период войны перед Северо-Западным фронтом действовало около 600 самолетов сухопутной авиации и 50–70 самолетов морской авиации….

Следует отметить, что разведывательная авиация была совсем не подготовлена» (здесь и далее выделено мной. – М.А.) (Приложение 1).

Как следовало из доклада генерала Конрада в генеральном штабе сухопутных войск 22 февраля 1941 г., командование вермахта намеревалось выделить 380 самолетов для обеспечения действий группы армий «Север».

Из «Отчета о боевой деятельности военно-воздушных сил Западного фронта за 1941 г. (с 22 июня 1941 г. по 1 января 1942 г.)» командующего ВВС Западного фронта:

«… Разведывательной авиации округ не имел, так как имеющиеся восемь корпусных авиаэскадрилий получили шесть самолетов Р-зет и приступили к переучиванию.

313-й и 314-й разведывательные полки были полностью укомплектованы молодым летным составом, но материальной части не имели.

314-й разведывательный авиационный полк начал получать самолеты ЯК-2 и ЯК-4 в апреле месяце и к началу войны имел лишь шесть экипажей, только что вылетавших на ЯК-4 (экипаж два человека. – М.А.)» (Приложение 2).

Из «Доклада о боевых действиях военно-воздушных сил Юго-Западного фронта за период с 22.6 по 10.8.41 г. (за пятьдесят дней войны)»:

«… 1. В состав Военно-воздушных сил Юго-Западного фронта к началу войны входили:

…

и) 315-й и 316-й разведывательные авиационные полки.

2. Укомплектованность авиационных полков, входивших в состав Военно-воздушных сил Юго-Западного фронта, самолетами, летным составом и их боевая готовность по состоянию на 22.6.41 г. (данные приведены в табличной форме: авиационные полки/наличие самолетов (тип; количество)/наличие летного состава: летчиков; наблюдателей; /экипажей, подготовленных к боевым действиям. – М.А.).

…

315 авиационный разведывательный полк/наличие самолетов СБ – 20)/ летчиков -66, наблюдателей – 85/экипажей – 40.

316-й разведывательный авиационный полк/наличие самолетов ЯК–2–1 – 31/летчики, наблюдатели, отсутствуют; СБ – 2/летчиков – 45, наблюдателей – 82; экипажей – 20.

3. Всего по Военно-воздушным силам Юго-Западного фронта к 22.6.41 г. по видам авиации имелось:

…

г) Разведывательная авиация:

Самолетов: ЯК-4 31

СБ 22

Итого 53 (тип самолета Як отличается от вышеприведенных данных в п. 2.; кроме того, ошибочно указана несуществующая модификация самолета ЯК-2-1 – М.А.)» (Приложение 3).

60 экипажей разведывательной авиации ВВС Юго-Западного фронта исключительно на самолетах типа СБ были подготовлены к боевым действиям только днем и только в простых метеорологических условиях. Ни один экипаж из состава разведывательной авиации не был подготовлен к боевым действиям днем в сложных метеорологических условиях, к боевым действиям ночью. Экипажи не были готовы и к боевым действиям на высотах более 6000 м. (Приложение 3).

Начальник аэрофото-службы ВВС КА полковник Баньковский, оценивая уровень подготовки экипажей для ведения воздушной разведки в начальный период войны, докладывал: «Из боевого опыта установлено, что лётный состав разведывательных частей не умеет производить разведку. Танковые колонны путают с мотомеханизированными, а иногда и с артиллерийскими, и наоборот. Лётный состав не знает демаскирующих признаков военной техники…».

«Вот как сложилась, например, судьба 317-го рап. 22 июня 1941 г часть встретила на аэродроме Вормс, что в ста км севернее Одессы. В тот же день 36 машин (четыре девятки) приняли участие в бомбардировочном налёте на Яссы. И в дальнейшем из-за катастрофической нехватки бомбардировщиков полк чаще использовался в качестве ударной силы, а вовсе не для ведения разведки. До конца июля 1941 г только в 172 из 603 боевых вылетов экипажам ставились разведывательные задачи. Боевые потери полка составили 16 СБ и 2 Пе-2 (последние прибыли в середине июля из 5-го сбап), кроме того, произошло несколько аварий и катастроф. Часть неисправных самолётов пришлось уничтожить при отступлении. Нередко интерпретация результатов разведывательных полётов оказывалась весьма далёкой от действительности. Так, 2 июля группировка противника в районе Стефанешты оценивалась в 9-10 дивизий с 900–960 танками, на самом же деле там было всего 5 дивизий, 5 бригад и лишь 60 танков! Командование Южного фронта, опираясь на эту информацию, приняло решение об отводе войск, хотя реальная угроза отсутствовала. Как отмечалось позднее в аналитических материалах штаба Южфронта, «разведка не проясняла, а искажала реальную обстановку».

В начале августа из-за больших потерь 317-й рап пришлось вывести из боев и отправить на переформирование. К этому времени полк имел всего 6 боеспособных экипажей и 9 СБ, которые он передал в 5-й сбап». /Медведь А.

Неожиданно высокие темпы наступления германских войск в сочетании с частыми случаями нарушения связи во всех звеньях армейской цепочки с первых дней войны поставили высшее командование Красной Армии в исключительно тяжёлое положение «информационного голода».

25 июня 1941 г генерал-лейтенант Ф.И. Голиков, начальник Главного разведывательного управления Красной Армии, обратился к начальнику ГУ ВВС (в июле эта должность стала называться по-новому – командующий ВВС КА) генерал-лейтенанту авиации П.Ф. Жигареву с предложением «организовать воздушную разведку средствами, имеющимися в Вашем распоряжении… и установить, производится ли подход новых сил противника, каких именно и какими средствами (жел/дор, авто, походом)…» на ряде направлений[150]150
  Там же.


[Закрыть]. Достаточно общая формулировка.

Спустя неделю Генштаб КА конкретизировал задачу по организации воздушной разведки:

«Начальнику 2 отдела штаба ВВС КА генерал-майору авиации тов. Грендаль

Распоряжение по разведке № 2

1. В интересах Главного Командования КА с утра 3 июля с.г. организовать воздушную разведку с фотографированием на следующих направлениях:

а). Эльбинг – Кенигсберг – Ковно – Двинск;

б). Варшава – Седлец – Брест – Барановичи – Минск – Борисов;

в). Демблин – Люблин – Владимир-Волынский – Ровно;

г). Краков – Жешув – Львов.

2. Задача разведки – установить наличие и интенсивность подвоза резервов по железным дорогам и шоссейным путям на указанных направлениях.

3. Результаты разведки сообщить мне к 16.00 3.7.1941 г.

4. Ставлю Вас в известность о низких результатах предыдущих разведывательных полётов.

Заместитель начальника Генштаба КА

1.7.1941 г генерал-лейтенант Голиков»[151]151
  Там же.


[Закрыть].

Выводы

Состояние отечественной разведывательной авиации накануне войны было крайне неудовлетворительно.

Как следует из приведенных документов, ЗапОВО разведывательной авиации вообще не имел, а там, где она была (КОВО) – ни один экипаж из состава разведывательной авиации не был подготовлен к боевым действиям днем в сложных метеорологических условиях и к боевым действиям ночью. Что же касается ПрибОВО, то там «разведывательная авиация была совсем не подготовлена».

Ведение воздушной разведки накануне войны ограничивалось визуальным наблюдением за противником. Воздушное фотографирование (по современным взглядам, инструментальные средства разведки) было реализовано только в ходе «зимней войны» 1939–1940 годов.

В последующем организация и проведение воздушного фотографирования, равно как и дешифровка полученного материала в разведывательных авиационных полках накануне войны не отрабатывались.

Подготовка фотолаборантов и фотограмметристов-дешифровщиков была прекращена после очередной реорганизации «Высшей аэрофотограмметрической школы Красного воздушного флота» в 1938 г. Младших авиационных специалистов – механиков и техников по фотооборудованию, фотолаборантов и фотограмметристов-дешифровщиков стали готовить только с созданием Военного аэрофотограмметрического училища в Гомеле (по Директиве НГШ от 12 августа 1940 г.), что было явно недостаточно, тем более, что формирование училища не произошло одномоментно.

Подготовка же начальников аэрофотослужбы и инженеров по фотооборудованию в Военных академиях Красной армии в довоенный период предусмотрены не были.

Лишь небольшая часть имевшихся самолётов-разведчиков была оборудована аэрофотоаппаратами, так как основные надежды возлагались на визуальное обнаружение объектов противника.

В первые месяцы войны фототехника использовалась только в одном вылете советского разведывательного самолёта из десяти. Далеко не все отечественные разведчики были оснащены радиостанциями, а передача по радио сведений о противнике с борта самолета-разведчика появилась позже, только после вторжения Германии на территорию СССР. В ряде случаев написанные от руки донесения приходилось сбрасывать в районе штаба в специальных кассетах с вымпелами.

Среди самолётов, состоявших на вооружении отечественных разведполков, относительно современными могли считаться только Як-2 и Як-4, которые были сняты с производства в начале 1941 г. и могли считаться современными только по отношению к уже стоявшем на вооружении СБ, Р-5 и P-Z. Яки обладали сравнительно неплохой скоростью и имели малые размеры, что способствовало скрытности действий. Однако эти машины отличались низкой надёжностью ряда агрегатов и слабым оборонительным вооружением (всего один пулемёт ШКАС на верхней турели у штурмана и ещё один неподвижный ШКАС в носу фюзеляжа). Тихоходные СБ, не говоря уж о совсем древних Р-5 и P-Z, с первых дней боёв оказались непригодными для ведения разведки днём, особенно при ясной погоде, поскольку они немедленно уничтожались истребителями противника

Проведение воздушной разведки вдоль границы должно было проводиться ежедневно и ни одним экипажем (возможно было вскрыть развертывание пехотных дивизий на границе), но до 16–18 июня такая разведка была неэффективна в части обнаружения подвижных соединений вермахта.

Перед авиацией и, в первую очередь перед разведывательной должна была быть поставлена основная и первостепенная задача – повседневное наблюдение с воздуха за противником в ходе полетов вдоль границы с целью вскрыть развертывание группировки сухопутных войск вермахта на границе. В случае нехватки материальной части или отсутствия требуемого количества подготовленных экипажей разведывательной авиации, к организации воздушной разведки следовало широко привлекать и самолеты из состава истребительных и бомбардировочных авиационных полков.

Устаревшая материальная часть в совокупности с неудовлетворительной подготовкой личного состава привели к тому, что разведывательная авиация в первые недели войны понесла тяжёлые потери и уже к середине июля – началу августа оказалась небоеспособной. В немалой мере причиной тому было отсутствие современных самолетов-разведчиков.

Следовало более внимательно отнестись к предложению начальника ВВС РККА А. Д. Локтионова и члена Военного совета ВВС РККА В. Г. Кольцова, сделанному ими еще в феврале 1938 г. – отказаться от создания универсальных типов самолетов и идти по линии специализации (по крайней мере, в части создания самолетов-разведчиков). Предлагалось отказаться от вооружения самолета и, в первую очередь, от бомбовой нагрузки, и не продолжать создавать и использовать легкие бомбардировщики, в качестве самолетов разведывательной авиации.