Текст книги "Миттельшпиль"

Глава 8

Сборов утром практически не было – к выходу успели приготовиться заранее. Оставалось только позавтракать, надеть снаряжение с оружием на себя и выйти из поселка. Несмотря на спокойное путешествие, возле города мы оказались только в четвертом часу дня. И я считал (мое мнение разделяли все остальные), что скорость отряда высокая. Ведь приходилось то и дело обходить сильно заболоченные участки, непроходимые овраги и рощи с буреломом. Или прорубаться сквозь чашу, строить гать и перебрасывать через овраги настилы. Там, где они были излишне широкими и дно достаточно сухим, рабочие големы срывали часть склонов и на дно укладывали настил из бревен. В основном так и поступали. Только в двух местах пришлось возводить узкие мосты, так как дно было не просто топкое, а скрыто глубоко под водой. Наверное, это были старицы или нечто похожее на них.

И каждый раз после завершения строительства дороги я испытывал глубокое удовлетворение от работы магических созданий, что получились очень удачными. Особенно рабочие големы – быстрые, сильные, умелые и способные к самообучению.

Отряд вышел со стороны частного сектора, который охватывал подковой примерно две трети той части города, которую мы видели. В нескольких местах виднелись крупные черные проплешины пожарищ, которые немного затянула молодая трава. Частный сектор имел глубину порядка полукилометра, может, чуть-чуть больше. Дальше поднимались серые пятиэтажные стандартные коробки, многоквартирные дома, среди которых виднелись несколько труб от котельных.

Заметил железную дорогу, которая была представлена аж тремя колеями!

«Рельсы – это здорово», – обрадовался я при виде бесхозной горы высококачественной стали.

Если бы не затянутые аномального вида растительностью постройки, то город можно было принять за самый обычный, наверное даже жилой – настолько он смотрелся обыденно и тихо. Вот только сомневаюсь я, что даже в городах-призраках на земле есть лианы с яркими цветами и плодами, шевелящийся мох и плющ и многое другое, от чего взгляд резало.

– Сюда бы огнемет, чтобы разобраться с этой чертовой флорой, – проворчал Шацкий.

– Судя по тем пожарам, где зараз сгорело несколько домов, кто-то уже пробовал бороться при помощи огня, – сказал Колька.

– Можно по железке идти, – предложил один из бойцов. – Смотрите, – он махнул рукой в сторону рельс, – там ширина большая, на них и вокруг эта странная трава не растет. Железка идет, судя по всему, если не через центр города, то близко к этому. А возле вокзала будет… должна быть, развязка со стрелками, то есть будет еще шире пространство. Ну, а если нам повезет, то набредем на вагоны. Нет – от вокзала сможем в любом направлении идти на разведку.

– А я еще хочу сказать, – добавила Настя, как только смолк дружинник, – что третья ветка ведет, скорее всего, на завод. И завод не маленький, не детские игрушки выпускает, раз имеет собственную железнодорожную линию, по которой завозят и вывозят очень тяжелые и габаритные грузы.

– Умница, – улыбнулся я ей, потом обвел взглядом спутников. – Значит, идем по рельсам. Надеюсь, фургоны там не застрянут.

Когда перебрались на железнодорожную насыпь, я заметил, как Ерана шокированна окружающими картинами. Она впервые в жизни видела такой большой по ее меркам город, где каждая пятиэтажка превосходила большинство замков и дворцов аристократов. А уж то количество металла, лежащее прямо у нее под ногами, вызывала у боевой девчонки шоковое состояние. Немного придя в себя, она схватила мужа за руку и что-то стала тихо и торопливо выспрашивать, иногда пиная рельсы и указывая на многоэтажки. До этого я никогда не видел ее такой.

Через двадцать минут вы вышли к огромной железнодорожной развязке.

– Джек-пот! – воскликнул Шацкий.

– Й-е-ху! – поддержали его криками дружинники. Я и сам едва удержался, чтобы не заорать со всеми.

Причина радости крылась в нескольких составах на путях, в сотнях вагонов, платформ, цистерн. И на двух составах стояли грузовики характерного вида и окраски, которые во всю мочь кричали: мы армия! На соседних платформах вместо грузовиков расположилась боевая техника, только в отличие от обычных машин, их бронированные собратья были тщательно укрыты брезентовыми чехлами. Впрочем, скрыть от глаз общие контуры техники накидки не могли.

Вместе с платформами в состав были включены и обычные вагоны, четыре из них отличались внешним видом: почти полное отсутствие окошек, а те несколько небольших, что имелись, оказались забраны частой решеткой.

И это только самое вкусное.

Нам были нужны контейнеры? Их мы увидели в этом месте целый состав! Большие и маленькие, в разной степени состояния. А цистерны? Даже если они пустые, то все равно для нас каждая такая бочка сравнима с золотым кладом.

– Это же не город, а золотое дно, – произнес я.

– Если Палыч узнает про это место, то он тут все вычистит, – вздохнул Шацкий. – Ему в несколько раз ближе досюда добираться, чем нам.

– Одни мы все равно тут все не заберем, придется делиться, – ответил я ему. – Самые жирные сливки снимем, а потом нужно идти и договариваться с ни…

Нашу беседу прервала заполошная автоматная очередь, тут же к первому автомату подключился второй, третий, следом затарахтело что-то повнушительнее, скорее всего, ПКМ.

– Ложись! – заорал Шацкий. – За рельсами прячься! Вить, големов с ковшами вперед двинь, пусть прикрывают. Коля, химер назад отводи – постреляют же нахер!!!

В одно мгновение люди разбежались в стороны, как тараканы на кухне ночью, когда резко включается люстра. Големы выдвинулись вперед, прикрывая своими стальными телами и амулетами живых бойцов от пуль.

Огонь велся всего из одного вагона, самого обычного пассажирского, включенного в состав с военной техникой. Таких там было пять, плюс два зарешеченных, остальные несколько десятков были платформами с техникой и цистернами.

По полученным образам от големов, первыми под пули попали два големопса и один чапиид. Никто не получил повреждений, и за это стоит говорить спасибо амулетам, точнее, мне, как не пожалевшему больших денег на качественные поделки для магических воинов. Вот только пулемет уже сумел прорубиться сквозь волшебный щит рабочего голема и сейчас начал проверять на прочность ковш, выставленный тем впереди себя в качестве обычного щита. Сталь там толстая и укрепленная моей кровью, чтобы как можно дольше не стирался, вот только всякая прочность имеет пределы, а вот судя по тому, как пулеметчик сжигает боеприпасы, тех у него вагон.

«Или, в самом деле, вагон», – пронеслась у меня мысль, которая заставила уже другим взглядом посмотреть на те вагоны с маленькими окошками с решетками.

– Что будем делать? – крикнул мне Шацкий, который залег между рельсов в нескольких метрах правее. – Они же наши патроны тратят! Да и жалко убивать вояк.

– Вояк? Думаешь, это с состава кто-то?

– А кому еще там быть? Часовые или караульный взвод, сопровождающий оружие и военную технику.

– Ну да, в принципе ты прав, – согласился я с ним. – Сам что-то сразу не сообразил.

– Главное, чтобы они там не сошли с ума после Переноса, – сказал Колька и улегся между нами, перебежав сюда из своего укрытия, занятого ранее. – И такое может быть. Может, голема послать с белым флагом?

– Попробую, – отозвался я.

Увы, один из чапиидов едва сумел убежать в укрытие, когда по нему открыли шквальный огонь из нескольких стволов стрелки, укрывшиеся в вагоне.

– Кажется, пятеро стреляют. Три автомата точно и один пулемет вроде пэка, – сказал Шацкий. – Про последнего не могу ничего сказать, не пойму, из чего лупит… эсвэдэ, может.

– Да эскаэс это! – к дискуссии присоединился кто-то из дружинников, укрывшихся немного впереди за железнодорожной стрелкой.

– Хрен редьки не слаще, – буркнул Сергей. – Может, самим им вставить пару фитилей, а? Лупануть поверх голов и опять парламентера выслать?

– Давай попробуем, – вновь сказал я.

По рации Шацкий передал:

– Внимание всем! По две коротких очереди поверху вагона! Только не зацепите тех недоумков.

После его выхода в эфир пошли отзывы от бойцов.

– Понятно.

– Понял.

– По сигналу или как?

И вдруг…

– Сам дебил! – из радиостанции прозвучал незнакомый мужской голос, в котором звучали сильные истеричные нотки. – Кто такие?

– Сам представься, боец, – мигом сориентировавшись, приказал я. – И поживее.

– А то что?!

– Войдем в вагон и надерем задницы, как маленьким детям! – рявкнул я. – Доклад, воин!

– Пошел ты… сам представься сначала, – зло ответил тот. – Еще посмотрим, кто кому надерет!

– Вить, не злил бы ты его. Они бог знает сколько тут проторчали в этом городе, а тут мы борзые нарисовались, – произнес Шацкий.

– Ой, только ты меня не учи, – скривился я. – Они мне чуть големов не попортили, амулеты посадили, а я с ними обходиться должен вежливо?

– Как знаешь.

– Ай, ладно, – буркнул я, потом нажал тангенту. – Я Виктор Тэрский. Бар… виконт Тэрский и маг. И землянин, как вы. Довольны?

– Маг? Виконт? Ты что нам заливаешь, бляха-муха? – ответил неизвестный.

– Големов видел? Больших с клешнями и ковшом, и маленького, тот, что был с белым флагом?

– Ну, видел, и что?

– Я их сделал, – мне же стало надоедать вести бесцельную беседу, и потому сказал: – Слушай, боец, я не хочу терять время на ненужные уговоры и рассказы. Хочешь все узнать – бросай оружие и выходи для беседы. Да можешь просто за спину повесить автомат, если с ним тебе спокойнее. Мне уже надоело тут торчать, еще не хватало, чтобы на шум подтянулись твари какие. Их не боюсь, но терять время не люблю. Скажу честно – землян здесь мало, процентов девяносто погибло к этому времени, больше всего в первые дни после переноса. Поэтому я хотел бы видеть вас в своем отряде. И мне нужно оружие, патроны к которому вы только что десятками жгли просто так. И что-то одно я получу через десять минут. Или вы выйдете к нам, или я прикажу уничтожить вас вместе с вагоном. Поверь, возможностей у меня полно. Сами убедились, что ваше оружие бесполезно против моих созданий.

– А че тогда ссыте? – почти заорал собеседник, мне показалось даже, что я услышал его вопль не только по рации, но и со стороны вагона, где он укрывался со своими товарищами. – Иди и возьми…

Тут рация застонала помехами, и связь ненадолго прервалась. Спустя пару минут с нами опять связались со стороны неизвестных автоматчиков, на этот раз голос был другой, и казался постарше.

– Маг или кто ты там. Сейчас один из нас выйдет и пойдет к тебе. Сделаете какую пакость – пожалеете. Учти, что у нас тут пара тонн боеприпасов, включая снаряды и ПТУРы. Если сдетонирует, то вам по полной достанется. До луны кишки долетят!

– Не пугай ежа голой жопой, – грубовато ответил я. – Шлите своего человека.

Честно – достали. Дорога и так была выматывающая, не столько физически, сколько морально. Давило на душу ожидание неожиданного нападения монстров или иных врагов. А тут кто-то вдруг встал между мной и обнаруженными сокровищами. И потому, если понадобится, если не хватит терпения, то я смету это препятствие, совсем не побоюсь пролить кровь землян.

– Наш человек выходит.

Я увидел, как открылась дверь вагона, и изнутри по ступенькам ловко спустился на щебеночное покрытие высокий широкоплечий мужчина в российском «пиксельном» камуфляже и в бандане вместо уставного головного убора. Из оружия у него был только пистолет… хотя точно не могу сказать, так как вижу кобуру, но не могу понять пустая та или нет.

Когда он подошел к нам, то мы уже встали и отряхнулись от мусора, налипшего на снаряжение.

– Прапорщик Бетонов, командир караульного взвода охраны грузов, – представился он, вяло козырнув.

– Виктор, виконт Тэрский, – я протянул ему ладонь, и тот, на миг замерев, все же пожал ее. – Прапорщик, мы свои, поверь. Из разных городов, с разных уголков страны, но все земляне и главное – русские. Пока иностранцев не встречали.

Тот обвел взглядом дружинников и покачал головой, по всей видимости, оценив их снаряжение:

– Что-то не похожи.

– А здесь мир – это голимое средневековье, – вместо меня ответил Шацкий. – Мечи и копья со стрелами. А еще магия, и вот против нее автоматы и пулеметы уже не катят.

– А пушки? – набычился тот.

– Против обычных амулетов пушки – это сила, – кивнул Сергей. – Но есть магия и посильнее, которой пушки ничего не сделают, а вот сами маги легко смешают батарею с землей одним щелчком пальцев. Вот потому, прапорщик, мы и ходим тут в панцирях, шлемах и с мечами.

– Пф…

– И каждый такой панцирь или шлем покрыт заклинаниями, которые легко отразят очередь из автомата, – в ответ на презрительное фырканье собеседника усмехнулся воевода. – Ну, и не выделяемся из толпы местных заодно.

«Ну, это он зря, – покачал я головой. – Теперь этот кусок будет знать, что нужно стрелять в лицо, например, или туда, где нет доспехов. Эх, Шацкий, Шацкий».

– Маскируетесь? Местные не любят чужаков? – задал вопрос прапорщик, зацепившись за последнюю фразу моего товарища.

– Им в большинстве своем все равно на нас. То, что Витя иной, то есть иномирянин, не помешало ему получить сначала баронский титул, а потом и титул виконта, – пояснил ему Сергей, потом кивнул на Кольку, внимательно прислушивающемуся к разговору. – Вот он сквайр, имеет свой личный замок и несколько сотен крепостных, дружину…

Под перечислением всех этих фактов прапорщик мрачнел и словно бы поникал все больше и больше.

– Хватит, понял я уже, как вы все тут хорошо устроились, – оборвал он разливающегося соловьем Шацкого. – Здесь вы зачем, раз и так все в шоколаде? Тут, мать их иху, такие твари бродят, что можно отдать богу душу, только взглянув на это страхуилище.

– А вот затем, чтобы от виконта перейти к графу и подтянуть остальных ближников по титулам, – ответил я, постаравшись в тон добавить гордости и внушительности. – И иметь возможность все это защитить.

– Местные боятся сюда ходить? – прапорщик посмотрел на меня.

– Нет, но пока что они окраины обирают и те места, про которые знают. Сюда же идти куда дольше и сложнее. Мне пришлось построить чуть ли не настоящую дорогу, чтобы пройти сквозь болота и овраги. Хорошо еще, что нет тут настоящих топей, иначе здесь бы появился уже тогда, когда твой взвод вместе с тобой были бы мертвы.

– Ну, это еще мы бы посмотрели! – тут же зло оскалился мой собеседник. – Были тут всякие, да только кровью умылись.

– Кто? – заинтересовался я.

– Не знаю кто, ночью было дело. Похожи на людей, быстрые, огнестрельного оружия не имели, но мечи или кинжалы длинные были у них. Очень быстрые сами, на мушку хрен возьмешь, – буркнул он. – С десяток их свалили точно, но утром не нашли тел. Это было с неделю назад где-то. Мы подумали, что вы – это они вернулись с подкреплением.

– Понятно. М-да, дела, – покачал я головой, потом добавил: – И зря так думаешь, что выжили бы вы здесь. Все земные города и поселки притягивают нечисть и всяческую гадость, те, кто остаются жить в них с надеждой на лучшее – погибают. Тут сравнительно неподалеку стоит небольшой поселок, на момент Переноса выжило очень много людей, но когда мы на днях до них добрались, то встретили нас всего двое, а остальные находились при смерти. Причем всего их было меньше двух десятков. Так-то вот. Эта девушка не даст соврать, – я указал на Буфину, – она нас встречала в том поселке.

Настя в ответ опустила взгляд в землю и тяжело вздохнула. И отсутствие слов оказало на прапорщика куда большее воздействие, чем проникновенная речь с приведением доказательств. По крайней мере, я заметил в его глазах страх, которого не было раньше, или он его хорошо прятал.

И я решил добить его окончательно.

– Ты же сам все это понимаешь, Бетонов, – сказал я. – Представился командиром взвода, но слышали мы меньше десятка стволов. Выходит, от взвода остались рожки да ножки?

Тот почти с ненавистью посмотрел на меня.

– Не злись, прапор, Витя дело говорит, – одернул его Шацкий. – У вас одна дорога – идти с нами. Нет, есть еще вариант: засесть в своем вагоне и ждать у моря погоды, но после нашего ухода вы недолго продержитесь. Тварей будет прибавляться, они начнут ходить не только ночью, но и днем. Или до вас доберутся все те растения в городе, – воевода мотнул головой в сторону городских улиц, отделенных от железнодорожного узла трехметровым забором из толстого профильного листового железа. – И сидеть там тихо, потому что попробуете гадить нам, мешать, то умрете раньше, – жестко закончил он.

– Решай, прапорщик, – сказал я. – Или с нами, или помирать так или иначе.

– Если с вами, то что получим? – хмуро спросил он.

«Оп-па-па, лед тронулся, господа присяжные заседатели! Все – вояки наши с потрохами», – обрадовался я про себя, вслух же сказал.

– Для начала – это медицинская помощь, если нужна. Еда и вода. Потом служба с возможностью карьерного роста. Дворянское звание быстро не обещаю, тут как следует постараться надо и набраться терпения. Ну, или поймать удачу за хвост, как сделали другие. Жилье, жалованье – все будет.

– А если не пожелаю у тебя остаться? Я или кто другой из ребят?

– А какие ты видишь варианты? – хмыкнул я. – В Пустом королевстве – это все вот это, куда наши города переместились – одиночкам или мелким необученным группам не выжить. Разбойничать попробуйте? Так я первый отряжу на ваши поиски отряд. Примкнете к другим дворянам? А смысл такого поступка? Я, если так можно сказать, одной с вами крови и отношение будет соответствующее. А вот для местных аристократов вы ничем не лучше серой крестьянской массы…

– Если не хуже, – вставил Шацкий, перебив меня.

– …да, он прав, – продолжил я, бросив недовольный взгляд на товарища. – Вы не знаете местной тактики, не владеете оружием местных, не маги. То есть полные нули. Ваши знания также будут пользоваться спросом, так как вы ничего не умеете полезного. В то же время магия помогает делать то, что не снилось на Земле.

– Автоматическое оружие, крупнокалиберные пулеметы, – произнес тот негромко.

– Боеприпасы рано или поздно закончатся, делать вы их не умеете, – ухмыльнулся я и добил: – А если думаешь, что заберешь с собой вагон и маленькую тележку, то смею расстроить – получите ровно столько, сколько сумеете унести на своих плечах. Вот это все, – я картинно обвел рукой вокруг, – принадлежит мне. Даже тот вагон, где вы сидите – он мой.

– Не подавишься? – опять ощетинился прапорщик.

– Нет. Посмотри на мой отряд и подумай сам, – ответил я ему и поймал его взгляд своим. С полминуты мы бодались, высекали искры взглядами, пока мужчина первым не отвел свой.

– Мне нужно переговорить со своими бойцами, о решении сообщим, – буркнул он.

– Хорошо. Только сидите тихо, первый же выстрел буду считать началом боевых действий и тогда миндальничать не стану больше. Уж извини, прапорщик, – я развел руками, – но на моей шее висят примерно тысяча простых людей и куча обязательств с местной аристократией. Защитить, прокормить одних и выполнить другие мне поможет все вот это. И если понадобится убить десять земляков, то я это сделаю. Будет неприятно, противно, но колебаться не стану. Именно этот момент и называется: выбрать малое зло.

– Я понял, – тот нервно дернул подбородком. – Я пошел?

– Ступай. Чуть не забыл, если согласитесь служить мне, то придется принять магическую присягу. Это на случай непредвиденных ситуаций. Среди местных – обычная практика, и мне она нравится.

– Учту.

Прапорщик развернулся спиной и быстрым шагом направился к вагону, где засели его товарищи.

***

Жесткий разговор с командиром взвода охраны военных грузов не оставил ему и его подчиненным никаких других шансов, как принять мое предложение и мои правила. Вместе с Бетоновым всего военнослужащих было одиннадцать человек. Но всего пятеро находились на ногах, прочие были тяжело ранены или лежали с сильнейшим отравлением. Когда я говорил о том, что их прикончат твари, то сильно поспешил. Оказывается, продуктов и чистой воды у караульных уже почти не оставалось, так что, им в ближайшие пару-тройку дней грозила смерть от жажды и голода. Или гибель в городе, который поглотил их товарищей, уходивших на поиски продуктов. Отрава попала в организмы солдат с водой и плодами местных растений, заполонивших все вокруг. Только территория железнодорожного узла оставалась все еще свободной от них. Наверное, земля, асфальт, щебень и бетон, пропитавшиеся за десятилетия креозотом и тяжелыми металлами, были иномирной магической флоре не по вкусу.

Больные и раненые сразу же после, так сказать, капитуляции получили медицинскую помощь. Всех накормили и напоили и оставили в покое, чтобы они могли переварить полученную информацию и немного прийти в себя. Доверять я им никак не мог, пусть даже они отдали все оружие. Поэтому приставил к ним пару големов. По озвученной версии – для защиты от неожиданной опасности, вроде налетевшего монстра. Правда, сам думаю, что скрытые мотивы все они понимали… но смолчали.

Бетонов остался со своими бойцами, дав нам сопровождающим младшего сержанта. Это был молодой парень, срочник, которому еще не исполнилось и двадцати. Немного ниже меня ростом, субтильнее, но подвижный, как капля ртути. И относился к нам нормально, как к неплохим знакомым. Лично я не чувствовал в нем никакой фальши и не видел зажатости, страха. Наоборот, он с интересом смотрел на големов, спрашивал об амулетах, магии, возможности научиться волшебству. Тут пришлось его расстроить и сообщить, что по известной информации земляне не имеют магических способностей, Перенос исковеркал всю энергетику так, что магией можем пользоваться только подготовленной, в виде амулетов и эликсиров. Возможно, и есть способы вылечить энергетику и стать магом, но как это сделать – неизвестно. Или аборигены не стали делиться подобной информацией. Творить чудеса могут единицы из нас, те, кому повезло оказаться в особых точках напряжения сил в ходе истончения межмировых барьеров перед Переносом. По меркам параллельных Вселенных (которые, как оказывается, бывает, что пересекаются, что показывает наш наглядный пример, которым служим мы – я, Шацкий, Настя, эти солдатики) – это кратчайший миг, но для людей он растянулся на долгие и долгие дни. И это дало возможность понять и научиться пользоваться своим Даром, чтобы потом выжить в страшные первые часы и дни после переноса в соседний мир.

– Жаль, – искренне огорчился Паша, так звали солдата, – блин, такая жалость. Во всех книгах пишут, что попаданцы всегда становятся магами.

– Ну, я попаданец и я маг, – усмехнулся я. – Не переживай, с помощью амулетов ты даже не почувствуешь разницы, Паш. Еще проще пользоваться заклинаниями с их помощью, чем создавать самому. А ты, как посмотрю, любишь читать фэнтези?

– Ага, люблю… любил, точнее. Теперь тут кругом сплошное фэнтези, блин, – вздохнул он опять.

– Что есть, то есть, – подтвердил я. – И в книжках про такое не пишут. Там сплошное «яжвсехнагнуипоставлюнасвоеместо».

– Я уже понял.

– А почему вы не ушли отсюда? – спросил его Сергей. – По железке вышли бы из города или выехали бы – вон сколько техники стоит.

– Уже выезжали и никто не вернулся. Три группы ушло, – сообщил парень. – Нашу команду оставили на охране имущества… а потом уже не смогли из-за раненых. И водил не стало.

– Бетонов?

– Он не умеет, – слабо улыбнулся сержант. – Пешком не уйти с ранеными. Вот и торчали здесь, ждали не пойми чего. И вообще, это все из-за нашего ротного, лейтенанта Автономова. Этот такая сука, – парень чуть ли не зубами заскрипел, когда озвучил фамилию офицера, – такая мразь. Над всеми издевается, бьет редко, так как боится, что посадят. Или бьет, когда точно знает, что нет свидетелей и никто не снимет на телефон. Зато по уставу гнобил со страшной силой: то спать не даст, типа учебная тревога, то из казармы все имущество на плац заставит вынести, типа пожар. Мог без завтрака или обеда оставить, в свободное время стоять на плацу или маршировать, в выходные дни устраивал ПХД… урод он, в общем. И здесь отличился. Сначала отправил в город группу на разведку, потом вторую. Третью на двух машинах за город отправил. И после того, когда никто не вернулся, собрал всех лучших ребят, кто стреляет хорошо, башнеров всех забрал, медика с аптечками, водил всех – даже лишних, типа почаще подменять за рулем, погрузился на три «бэхи» и два КамАЗа и рванул из города. Нам сказал тут оставаться, ждать помощи, которую пришлет.

– И не вернулся?

– Нет, сами же видите, – скривился парень. – Ладно бы сам сдох, так ведь с собой кучу хороших ребят утащил.

– Много вас было?

– Взвод охраны и два взвода усиления, типа сводная рота. Два лейтенанта – Автоном и пиджак, прапор еще, это Бетон. И всё.

– Сколько людей, Паш? – уточнил я.

– А-а, извини, не дошло сразу. Семьдесят пять человек всего было.

– Техника откуда и что там под брезентами?

– Показательная мотострелковая рота с усилением. Технику на Гороховецкий полигон перегоняли, там должны новые «бэхи» показывать перед генералами. Не точно, правда, это между нами слухи ходили…

Для демонстрации новой техники была отобрана самая лучшая рота в третьей мотострелковой дивизии, еще точнее – сводная рота с двух полков. Это показательное подразделение пару месяцев осваивало новую технику, тренировалось и вылизывало попутно боевые машины, выявляя весь брак и поломки. Новые БМП по сути своей были старыми, но так и не пошедшими в массовое пользование в войска. База на БМП-3. Всего было использовано три модификации: больше всего традиционных модификаций – машина со спаркой из 100-мм и 30-мм орудий; чуть меньше с автоматической 57-миллиметровым орудием и совсем мало, всего две машины, вообще без вооружения – БРЭМ. Во время показательных выступлений с боевыми стрельбами роту должна была поддерживать минометная батарея и подразделение зенитного дивизиона, имеющее «Панцирь-1С» на базе все той же БМП-3. Плюс взвод тяжелого вооружения.

Всего было шестнадцать БМП – десять в роте и по три у взвода разведки и взвода тяжелого вооружения, то есть гранатометчики, если обобщенно. У роты имелась стандартная комплектация машин, разведка же была вооружена модифицированными «Рысями», которые вместо тридцатимиллиметровых пушек получили автоматические орудия калибра 57-миллиметров. А «тяжелый» взвод и вовсе катался на новейших моделях БМП-3, у которых кроме восьми противотанковых ракет «Корнет» имелась некая сорокапятимиллиметровая пушка с телескопическими снарядами. Что это был за зверь – Паша не знал, сам впервые в жизни услышал о таком орудии. Минометчики были обделены – четыре двухосных КамАЗа, два полноценных КамАЗа, два «Василька» и два «Подноса». Модернизации МБ подвергли совсем небольшой: заменили старенькие «шишиги» более мощными и удобными короткими КамАЗами.

Вот те трофеи, которые мне достались (осталось их увезти к себе). И все бы хорошо, но несколько машин были для меня потеряны, это те самые, что исчезли во время разведки и были взяты летехой, пользующимся недоброй славой среди своего личного состава.

Вся техника и оружие сводного отряда перевозились в спецэшелонах, солдаты же ехали в плацкартных вагонах обычного поезда, который отстал от составов с имуществом. Впрочем, им в этом случае крупно повезло, иначе на текущий момент немногие из них были бы живы и здоровы.

Настины птицы провели разведку города с воздуха, по итогам которой девушка от руки нарисовала корявую карту. Процентов девяносто на ней были закрашены зеленым цветом, что означало аномальную опасную растительность, поглотившую дома и улицы. И лишь несколько десятков объектов – дома, площадки автостоянок, площади, широкие перекрестки, строительные площадки были свободны от смертоносной флоры.

Была у меня мысль (и не только у меня, к слову) попытаться провести наземную разведку силами големов в сторону тех строений, которые выглядят очень заманчиво: здания УФСБ, пожарной части и больничного комплекса. Все они были чисты от зеленых ползучих побегов. Но потом решил не гоняться за журавлем, когда в руки попал жирный индюк. Только потеря времени и ненужный риск. За это время те же големы успеют разгрузить часть железнодорожных платформ.

Было решено взять три БМП – две с пушечной спаркой и одну инженерную, БРЭМ. Все какое-то подспорье для големов, плюс там неплохой кран имеется, который потом пригодится при строительстве. На большее количество боевых машин у меня не было водителей. И четыре «наливняка», к которым дополнительно прицепили бочки с топливом.

Тут я хлопнул себя по лбу и следом потянулся за рацией:

– Буфинка – Виконту.

Та ответила не сразу и неправильно.

– Да? То есть ал… слушаю, – торопливо и, сбиваясь, произнесла девушка, а где-то рядом фоном раздалось мужское гыгыканье.

– В поселке нормальные водители имеются, кому по силам грузовиком управлять?

– Ой, я не знаю. Петр Иванович на «газели» несколько раз ездил, пока не заболел. Еще кто-то из ребят говорил, что умеет водить все что угодно.

– Понятно. Конец связи.

М-да, непонятно все с потенциальными водителями из Севянино. «Газелью» может управлять даже тот, кто поднаторел за рулем любого джипа. И перед девчонкой похвалиться тем, чего нет, тоже может любой. Придется на месте разбираться. После переговоров с магессой я связался с Колькой и вызвал к себе. Когда он появился, то дал ему указание:

– Берешь сейчас БРЭМ, одного строительного голема и четырех чапиидов и троих вояк. С этим отрядом возвращаешься по нашим следам и усиливаешь дорогу в тех местах, где грузовики не пройдут.

– Да там везде нужно настил делать и овраги срывать, – вздохнул он.

– Вот везде, значит, и делай. Мы пока займемся загрузкой трофеев, потом тебя быстро догоним. В случае какого-нибудь ЧП на рожон не лезьте и сразу же возвращайтесь или залезайте под броню. Спрошу с тебя, учти. Задача ясна?

– Ясна, – кивнул он и поинтересовался: – До темноты не так и далеко, если застанет в дороге и вас еще не будет, то что нам делать?

– Возвращаться.

Когда он ушел, то я вновь взялся за рацию. На этот раз мне нужен был Бетонов, чтобы сообщить о моем решении привлечь его бойцов к работам. Как и ожидал – это решение ему не понравилось, но особо громких возмущений и категоричного отказа я не услышал. Все-таки приятно работать с военными, у которых дисциплина в крови. Иногда это, конечно, им вредит. За примером ходить далеко не нужно – они тут торчали черт знает сколько времени, выполняя приказ охранять военное имущество. С другой стороны, привычное времяпрепровождение было той соломинкой, которая позволила не сойти с ума и остаться людьми, не оскотиниться и не сломаться.

Сегодня из-за недостатка времени пришлось все делать второпях, срывая вершки. Мы сняли с платформ состава три контейнера по двадцать пять футов, которые при помощи электросварки, швеллеров и запасных деталей от грузовиков поставили на колеса. Эти импровизированные вагончики предстояло тянуть шестилапым химерам. В каждый контейнер загрузили около полутора тонн боеприпасов и оружия. Я приказал брать только пулеметы с винтовками, гранатометы и снаряды к орудиям БМП, которые заберем сегодня. Кто его знает, что будет завтра – вдруг не вернемся больше сюда? В таком случае будет обидно остаться ни с чем. В вагонах, служащих оружейками, остались около полутора сотен автоматов и ручных пулеметов. В силу малого калибра я запретил их брать, вместо них лучше закинем десятка три ящиков со снарядами. Зато забрали все единые пулеметы – ПКМ, ПКТ и ПКТМ. Две последние модели устанавливались на боевой технике, но между учениями хранились в оружейных шкафах с прочим оружием. Просто взять и открыть стрельбу из них было невозможно, разве что одиночными, вручную щелкая спуском и рискуя прищемить палец. Но прапорщик заверил меня, что при наличии сварщика и слесаря даже невысокой квалификации сумеет соорудить для пулеметов станки и вернуть способность вести обычную стрельбу «с руки» без использования электроспуска. В качестве игрушек (по-другому и не скажешь, учитывая местную фауну с прочнейшей шкурой и врагов с защитными амулетами, державшими очередь из автомата с сотни метров) я разрешил забрать все пистолеты и патроны к ним. Пятнадцать ПЯ «Грач» под «парабеллумовский» патрон российского изготовления, который считается чуть лучше импортной марки.