Текст книги "Немецкие танки в бою"

Единственным соединением Красной Армии на этом направлении, давшим достойный отпор немецким частям в первый день войны, была 5-я танковая дивизия 3-го механизированного корпуса. Во второй половине дня 22 июня к г. Алитус, на восточной окраине которого дивизия занимала оборону, подошла 7-я немецкая танковая дивизия. На правом берегу Немана развернулся встречный танковый бой, в котором с советской стороны принимало участие значительное количество средних танков Т-34 и Т-28. Большинство последних, правда, было сильно изношено и по этой причине использовалось для ведения огня с места. Однако остановить немецкое наступление не удалось. 5-я танковая дивизия понесла большие потери, не хватало горючего и боеприпасов, была нарушена связь между частями и подразделениями, которые ночью в беспорядке стали отходить на Вильнюс.

Pz.38(t) Ausf.F на улице белорусской деревни. Судя по тактическому значку рядом с крестом, эта машина принадлежит 7-й танковой дивизии. Начало июля 1941 года.

Встречный танковый бой под Алитусом 22 июня 1941 года был первым столкновением такого рода в Великой Отечественной войне. Командование немецкой 3-й танковой группы в своём докладе в штаб группы армий «Центр» дало этому бою следующую характеристику: «Вечером 22 июня 7-я танковая дивизия вела крупнейшую танковую битву за период этой войны (Второй мировой. – Прим. автора) восточнее Олита против 5-й танковой дивизии. Уничтожено 70 танков и 20 самолётов (на аэродроме) противника. Мы потеряли 11 танков».

Следует отметить, что в своём докладе немцы указали только свои безвозвратные потери, а у советской стороны – общие. Учитывая, что на один безвозвратно потерянный танк приходится три-четыре подбитых, можно утверждать, что общие потери 7-й танковой дивизии составили 40–50 боевых машин. Однако поле боя осталось за немецкими войсками, а следовательно, они имели возможность отремонтировать большинство повреждённых танков и вновь ввести их в строй. Наши же повреждённые машины, захваченные противником, автоматически попадали в разряд безвозвратных потерь.

Красноармейцы осматривают подбитый танк Pz.38(t) Ausf.G. Июль 1941 года.

В дальнейшем части 3-й танковой группы воевали под Смоленском и Витебском. Здесь они часто сталкивались с тяжёлыми советскими танками KB, против которых лёгкие Pz.38(t) были совершенно бессильны. Один из таких боёв описывается в докладе о действиях 29-го танкового полка 12-й танковой дивизии от 30 августа 1941 года:

«30 августа около 10 ч. 10 мин. первый батальон выдвинулся с задачей занять оборонительную позицию у железнодорожной станции Поповка, прикрыв правый фланг дивизии. Батальон имел в своём составе 2 Pz.II, 18 Pz.38(t) и 5 Pz.IV. Командир полка выслал вперёд разведку, которая сообщила, что в районе Поповки находится русская пехота. В результате проведённой атаки противник численностью до батальона, удерживавший позиции к востоку от линии железной дороги, был с большими для него потерями отброшен к Черниково. В 12 ч. с южной окраины Черниково вышли четыре вражеских тяжёлых танка (52-тонных) и открыли по первому батальону огонь с большой дистанции. Затем ещё два вражеских танка появились в 1 км к северо-востоку от станции и вступили в бой. Наш огонь был неэффективным. Противник своим огнём сумел уничтожить один Pz.38(t) и один Pz.IV и отошёл назад в Черниково. Затем вражеские танки ещё раз пытались атаковать, но их отогнали артогнём, и они укрылись между домов в Черниково.

Наши потери составили: один убитый, трое раненых, полностью уничтожен Pz.IV, a Pz.38(t) сильно повреждён».

Колонна танков Pz.38(t) Ausf.C. Восточный фронт, лето 1941 года. Флаг со свастикой, растянутый на крыше силового отделения, облегчал опознавание машин немецкой авиацией.

Несмотря на большие потери, советские войска оказывали противнику ожесточённое сопротивление. Об этом можно судить по следующим фактам. По состоянию на 10 сентября 1941 года в строю 7-й немецкой танковой дивизии осталось 62 танка Pz.38(t), безвозвратные потери при этом составили 59 машин. На эту же дату в 8-й танковой дивизии имелось 78 боеготовых Pz.38(t) (безвозвратно потеряно 20 танков). В 12-й танковой дивизии на 26 августа оставалось в строю 42 Pz.38(t) (47 машин этого типа были уничтожены). На 25 августа в 19-й танковой числилось в строю 57 исправных Pz.38(t) (безвозвратные потери 21 танк), а в 20-й – 52 (безвозвратные потери 37 танков). Само собой разумеется, что несли потери и боевые машины других типов.

Pz.38(t) Ausf.G. из состава 20-й танковой дивизии, подбитый частями Красной Армии. Лето 1941 года.

Тем не менее 3-я танковая группа продолжала продвигаться в глубь советской территории. Через Ржев, Калинин и Клин её танки наступали на Москву, охватывая её с севера. В конце ноября 1941 года подразделения 56-го танкового корпуса (6-я и 7-я танковые и 14-я моторизованная дивизии), нанося удар в слабое место обороны советских войск – стык между 30-й и 16-й армиями, вышли к каналу Москва-Волга. Боевая группа под командованием полковника Мантойфеля (6-й стрелковый полк и 25-й танковый полк) в ночь на 28 ноября завладела мостом в Яхроме, закрепилась на правом берегу канала и начала продвижение в сторону Дмитрова, где находились армейские штабы. Командующий 1-й ударной армией генерал-лейтенант В. И. Кузнецов бросил против прорвавшихся немецких танков единственную реальную силу, оказавшуюся у него в распоряжении в тот момент, – бронепоезд № 73 войск НКВД по охране железных дорог. В состав бронепоезда входили бронепаровоз и два мотоброневагона Д-2, вооружённых двумя 76-мм пушками каждый. Выйдя к мосту, бронепоезд открыл огонь. Сразу же загорелись три танка Pz.38(t), остальные открыли огонь прямой наводкой. Для более успешного маневрирования и увеличения сектора обстрела командир бронепоезда капитан Ф. Д. Малышев приказал отцепить один мотоброневагон и вывести его на параллельный путь. Теперь немецким танкистам приходилось вести огонь по двум целям. Им, однако, удалось подбить бронепаровоз, а один мотоброневагон был вынужден отойти на станцию Дмитров. После быстротечного ремонта он вернулся на поле боя, который продолжался до темноты. Немцы потеряли в этом бою 12 танков, 24 автомашины и не менее 700 солдат и офицеров. 29 ноября контратакой 123-го и 133-го отдельных танковых батальонов, 29-й и 44-й стрелковых бригад при поддержке артиллерии немцы были отброшены на западный берег канала и 30 ноября, истощив свой наступательный потенциал, перешли к обороне.

Командирский танк Pz.Bef.Wg.38(t) звена «батальон-полк». Восточный фронт, осень 1941 года.

По воспоминаниям немцев, даже погода в те дни благоприятствовала русским. Во второй половине дня 27 ноября в течение всего каких-нибудь двух часов температура упала до 40° ниже нуля. Для борьбы с арктическим морозом солдаты и офицеры Мантойфеля располагали лишь вязаными шерстяными шлемами, надеваемыми под каску, лёгкими и короткими шинелями и узкими сапогами. Даже со слабым противником было бы невозможно сражаться в такой экипировке в сорокаградусный мороз. Следует отметить, что зимой 1941/42 года до 40 % германских солдат на передовой страдали от обморожения ног.

Красноармейцы осматривают захваченный немецкий танк Pz.38(t) Ausf.F предположительно из состава 22-й танковой дивизии. Район северо-западнее Сталинграда, 1942 год.

Но мороз выводил из строя не только конечности солдат. В двигателях замерзало масло, отказывались стрелять карабины, автоматы и пулемёты. Танковые моторы не заводились. Надо ли удивляться, сетуют немцы, что при таком раскладе боевой группе Мантойфеля, несмотря на упорное сопротивление, не удалось удержать Яхромский плацдарм, когда на неё обрушились солдаты советской 1-й ударной армии, облачённые в зимние шинели и валенки. Стволы русских автоматов выглядывали из меховых чехлов, а затворы пулемётов были смазаны зимним маслом. Ничто не мешало русским сражаться. Если надо, они могли часами лежать на снегу, скрытно подползать к немецким аванпостам и уничтожать их. Пехоту поддерживали Т-34, тогда как в распоряжении 25-го танкового полка 7-й танковой дивизии остались только Pz.38(t) с 37-мм пушками и несколько Pz.IV с 75-мм орудиями.

Советская 1-я ударная армия в течение 1 декабря форсировала канал, отбросила противника с западного берега и захватила плацдарм юго-западнее Яхромы. В последующие четыре дня наши войска вели здесь встречные бои с немецкими частями. В итоге этих боёв войска 1-й ударной армии нанесли немецким частям серьёзные потери, окончательно сорвав их попытки выйти на восточный берег канала имени Москвы. В эти дни 7-я танковая дивизия потеряла почти все свои Pz.38(t) и позже была перевооружена танками немецкого производства. Общие же потери Вермахта в танках Pz.38(t) за 1941 год составили 796 единиц.

Pz.38(t) Ausf.G из 22-й танковой дивизии. Осень 1942 года. Обращает на себя внимание нештатный ящик для снаряжения на корме башни.

В начале 1942 года наибольшим количеством танков этого типа располагала вновь сформированная 22-я танковая дивизия. Её боевое крещение состоялось в марте 1942-го при атаке позиций советских войск на Керченском полуострове. В утреннем тумане части 22-й дивизии столкнулись с готовившимися к атаке советскими частями, смешались и понесли большие потери. Возможность реабилитироваться у неё появилась в начале мая 1942 года в ходе операции, проводимой 11-й армией фон Манштейна по ликвидации советского плацдарма на Керченском полуострове. В ночь с 7 на 8 мая немецкая пехота пошла на штурм позиций 44-й армии Крымского фронта. Совместно с десантом, высаженным со штурмовых лодок, пехотинцы сумели овладеть первой линией обороны советских войск и, что было их главной задачей, противотанковым рвом шириной 10 м, тянувшимся вдоль всей линии фронта. В книге Пауля Кареля «Восточный фронт» дальнейшие события описаны таким образом:

«Танковые роты и бронетранспортёры, быстро развернувшись, ударили на вторые и третьи рубежи советской обороны, сломили сопротивление противника, вышли к повороту дороги на Арма-Эли и обрушились прямо на район сосредоточения советской танковой бригады.

Танки Pz.38(t) Ausf.S словацкой армии во время тактических занятий.

Как и планировалось, теперь 22-я танковая дивизия повернула в северном направлении, в тыл двум советским армиям, которые всё ещё вели бои с 46-й пехотной дивизией и румынскими бригадами. Всё шло в соответствии с замыслом Манштейна. Но тут вдруг ситуация поменялась. Ближе к вечеру 9 мая начался сильный дождь. За несколько часов грунтовые дороги и глинистая почва по обочинам превратились в бездонную трясину. В ней безнадёжно вязли колёсные вездеходы и грузовики, способность передвигаться сохраняла лишь техника на гусеничном ходу. Воля Манштейна столкнулась с силами природы.

Словацкий Pz.38(t), подбитый на Восточном фронте в 1941 году.

Бронированные боевые машины 22-й танковой дивизии продолжали наступление до глубокой ночи, а затем заняли позиции для круговой обороны. Когда забрезжил ясный рассвет нового дня, 10 мая, они находились уже в глубоком тылу советской 51-й армии. Немцы отразили мощную атаку противника с привлечением крупных соединений бронетехники. Поднявшийся ветер скоро высушил землю. Дивизия продолжила движение на север. 11 мая она находилась в Ак-Монай у моря и, следовательно, в тылу советской 47-й армии. В котле оказались десять русских дивизий. Этим смелым рейдом 22-я танковая дивизия смыла запятнавшее её 20 марта 1942 года позорное пятно».

К началу немецкого летнего наступления помимо 22-й танковой дивизии танки Pz.38(t) имелись ещё в шести соединениях Вермахта.

БОЕВОЙ СОСТАВ ТАНКОВЫХ СОЕДИНЕНИЙ, ИМЕВШИХ НА ВООРУЖЕНИИ PZ.38(t): (НА КОНЕЦ ИЮНЯ – НАЧАЛО ИЮЛЯ 1942 ГОДА)

Что же касается 22-й танковой дивизии, то осенью 1942 года она входила в состав 48-го танкового корпуса 4-й танковой армии генерала Гота. В сентябре корпус временно вывели из состава армии и перебросили в район южнее Серафимовича в тыл 3-й румынской армии. 22-я дивизия, составлявшая основу сил корпуса (помимо неё в корпус входила 1-я румынская танковая дивизия), несмотря на приказ командования сухопутных войск, ещё не была перевооружена немецкими танками взамен чехословацких Pz.38(t). Занимая позиции на тихом участке фронта, дивизия находилась в довольно плачевном состоянии. Техника её 204-го танкового полка была укрыта в глубоких окопах, защищённая от мороза соломой. Горючего танкисты не получали, а потому проверять двигатели не могли. Когда был получен приказ о выдвижении к линии фронта и танки пришлось спешно выводить из окопов, удалось завести моторы только 39 из 104 машин, да и то с трудом. На марше танки часто выходили из строя из-за неисправности электрооборудования. Как выяснилось, мыши, которые завелись в соломе, попросту съели часть электропроводов. В результате дивизия вышла на исходные позиции, имея 31 боевую машину. Позже подтянулись ещё 11. Из этих сил была сформирована боевая группа, которая 19 ноября 1942 года, в первый день советского контрнаступления под Сталинградом, в районе Песчаного, втянулась в упорные бои с 1-м танковым корпусом Красной Армии. Поскольку соседи 22-й дивизии слева и справа – румынские пехотные дивизии – стремительно отступали, она оказалась под угрозой окружения, и ей также пришлось отходить за р. Чир. Здесь из разрозненных румынских и немецких частей новый начальник штаба 3-й румынской армии полковник Венк создавал фронт, призванный закрыть 200-километровую брешь, образовавшуюся в результате советского наступления. Вот что сам Венк вспоминал по этому поводу:

Венгерские экипажи осваивают танки Pz.38(t) на германском полигоне в Вюнсдорфе. 1942 год.

«Я доложил о своём прибытии генерал-полковнику Думитреску. С помощью переводчика меня ознакомили с обстановкой. Она выглядела совершенно безнадёжной. На следующее утро я на „Физилер Шторхе“ вылетел на фронт в излучину Чира. От румынских частей там мало что осталось. Где-то западнее Клетской, на Дону, всё ещё держались части храброй группы Ласкария. Остальные наши союзники улепётывали без оглядки. С имевшимися в нашем распоряжении средствами остановить отступление мы не могли. Поэтому мне пришлось полагаться на остатки 48-го танкового корпуса, на части Люфтваффе, на тыловые подразделения 6-й армии, которые сколачивали в боевые группы энергичные офицеры, и на солдат 6-й и 4-й танковых армий, постепенно возвращавшихся из отпусков. Сначала войска по дуге Дон-Чир на участке в несколько сот километров состояли только из нескольких боевых групп, из собранных где попало сводных формирований, сколоченных из тыловых служб и ремонтников 6-й армии, а также из танковых экипажей и танковых рот без танков, из сапёров и военнослужащих войск ПВО. К ним позднее добавились главные силы 48-го танкового корпуса, которые пробились на юго-запад 26 ноября. Но я не мог установить контакта с танковым корпусом генерал-лейтенанта Гейма до тех пор, пока 22-я танковая дивизия не проложила себе путь к южному берегу Чира. Боевая группа этой дивизии встала прочной скалой в боях на Дону и Чире. Своими молниеносными контратаками в те трудные недели она снискала себе высокую репутацию у пехотинцев, став настоящей легендой. Конечно, через несколько дней в группе осталось только шесть танков, двенадцать бронетранспортёров и одна 88-мм зенитка. Командир группы, полковник фон Оппельн-Брониковский, сидя в танке Pz.38(t), руководил действиями своей части с самой передовой в кавалерийском стиле. Эта танковая группа действовала на Чире как пожарная команда».

Танки Pz.38(t) 1-й венгерской танковой дивизии. Эстергом, 1942 год.

Из приведённого отрывка видно, что даже остатки разгромленных немецких соединений, оснащённые далеко не самыми современными танками, благодаря высокому уровню боевой подготовки и традиционной для германской армии дисциплине представляли собой серьёзную силу.

Что же касается танков Pz.38(t), то весной 1943 года они были практически изъяты из боевых танковых частей Восточного фронта. Так, перед началом Курской битвы они имелись только в 8-й и 20-й танковых дивизиях – три и девять единиц соответственно. Всего же на 1 июля 1943 года в Вермахте насчитывалось 204 боеготовых танка этого типа.

Танки Pz.38(t), захваченные советскими войсками в Крыму. Алушта, 1944 год.

К этому времени часть машин в ходе ремонта была переоборудована в самоходно-артиллерийские установки. Танковые башни использовались на различных фортификационных сооружениях в качестве огневых точек. К лету 1944 года таких башен было 351. Значительное количество танков Pz.38(t) несло службу в охранных и полицейских соединениях на оккупированных территориях, а также в составе германских бронепоездов. По состоянию на октябрь 1944 года (этим месяцем заканчивается статистика по Pz.38(t)) в Вермахте имелось ещё 229 боевых машин этого типа.

С весны 1940 до начала 1941 года словацкая армия получила 37 танков Pz.38(t) Ausf.S. Все они вошли в состав так называемой «быстрой группы», развёрнутой 8 июля 1941 года в «быструю бригаду» – единственное моторизованное соединение словацкой армии, принявшее участие в операции «Барбаросса». В период летних боёв 1941 года два танка Pz.38(t), получивших словацкое обозначение LT-38, были потеряны. Бригаду вернули в Словакию и позже на её базе сформировали дивизию.

Словацкая охранная дивизия, воевавшая против партизан на Украине, в апреле 1943 года получила роту из пяти LT-38. Эти танки участия в боях не принимали, а использовались главным образом для охраны штаба дивизии.

Смешанная рота из шести LT-38 и шести LT-40 в составе «быстрой дивизии» в октябре 1942 года прибыла на Северный Кавказ. В ходе советского наступления весной 1943 года и последовавшей за ним эвакуации немецких и словацких войск в Крым почти все эти танки были потеряны.

Очередную партию из 58 машин словаки заказали в июне 1943 года. Однако немцы передали им только 37 танков разных модификаций, по-видимому, из числа проходивших ремонт. Эти машины находились на территории Словакии и впервые пошли в бой только в августе 1944 года, когда началось Словацкое национальное восстание. Правда, воевали они уже с немецкими войсками и почти все были уничтожены.

Подбитый танк Pz.38(t) Ausf.F на улице одного из городов Восточной Пруссии. Февраль 1945 года.

Единственная крупная партия танков Pz.38(t) – 50 единиц – была поставлена в Румынию в 1943 году в рамках программы восполнения потерь, понесённых румынскими танковыми частями под Сталинградом. Однако наиболее боеспособное танковое соединение румынской армии – дивизия «Великая Румыния» – была оснащена в основном бронетанковой техникой германского производства.

Первые танки Pz.38(t) болгарская армия получила в период с сентября 1943 по февраль 1944 года, на который пришлись наиболее массовые поставки немецкой техники. Среди прочих боевых машин было получено и 10 Pz.38(t), которые принимали участие в противопартизанских операциях в Македонии. Немцы надеялись, что болгары отправят свои войска на Восточный фронт, но болгарский царь Борис III отказался. Вскоре после его смерти прогерманское правительство Болгарии было свергнуто Отечественным фронтом. 11 сентября 1944 года Болгария объявила войну Германии.

С 15 сентября 1944 года единственная болгарская танковая бригада принимала участие в боевых действиях против немецких войск в Сербии. При этом основной ударной силой была современная техника немецкого производства – танки Pz.IV и штурмовые орудия StuG III. Что же касается Pz.38(t), то к марту 1945 года в бригаде оставалось всего три исправные боевые машины этого типа.

В октябре 1941 года в Венгрии была сформирована 1-я бронетанковая дивизия. Когда в 1942 году дивизия отправилась на Восточный фронт, в её 30-м танковом полку наряду с 19 венгерскими танками «Толди» насчитывалось 89 танков Pz.38(t). В общей сложности Венгрия получила от Германии 111 боевых машин этого типа – 105 линейных танков и шесть командирских. Большинство из них ждал печальный конец – 1-я бронетанковая дивизия, попавшая под молох советского наступления под Сталинградом, была полностью уничтожена.

В последующем каких-либо крупных подразделений, вооружённых танками Pz.38(t), в венгерской армии не было. Достоверно известно, что несколько машин состояло на вооружении бронекавалерийского батальона 1-й венгерской кавалерийской дивизии. Эта дивизия летом 1944 года принимала участие в тяжёлых боях в Восточной Польше. Потеряв все свои танки, она была в сентябре выведена в Венгрию.

Лёгкий танк LT vz.38, или Pz.38(t), являлся типичным представителем класса «лёгких-средних» танков. Напомним читателю, что этот официально не существующий класс «изобрёл» в послевоенные годы английский танковый теоретик Ричард Огоркевич. Он отнёс к нему целую группу боевых машин, включавшую в себя советские Т-26 и БТ, первые британские крейсерские танки, германский Pz.III и обе чехословацкие машины – LT vz.35 и LT vz.38.

Действительно, тактико-технические характеристики всех этих боевых машин достаточно близки друг другу. Все они как бы перешагнули или почти перешагнули верхнюю планку класса лёгких танков, но до полноценных средних ещё не дотянули. Тем не менее в 1930-е годы, благодаря удачному сочетанию основных параметров вооружения и подвижности, «лёгкие-средние» считались универсальными, одинаково способными как поддерживать пехоту, так и действовать самостоятельно, в составе механизированных соединений. Однако уже первые факты практического использования этих боевых машин доказали, что ни ту, ни другую функцию они не могли выполнять полноценно. В первом случае была недостаточной бронезащита, во втором – вооружение. Частично поправить такое положение помогла модернизация, но при этом был исчерпан лимит по массе, превышение которого влекло за собой замену силовой установки и ходовой части. А это означало создание уже практически нового танка.

Pz.38(t) на бронеплатформе немецкого бронепоезда. В такой роли боевые машины этого типа использовались вплоть до конца войны.

«Лёгкие-средние» танки составляли основу танковых парков всех европейских стран накануне Второй мировой войны и вынесли на себе всю тяжесть танковых боёв её начального периода. В этой связи будет небезынтересно провести сравнение между двумя представителями этого класса, реально встречавшимися на поле боя, – немецким Pz.38(t) и советским БТ-7.

СРАВНИТЕЛЬНЫЕ ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ТАНКОВ БТ-7 И PZ.38(t)

Из таблицы видно, что ТТХ обоих танков очень близки, лишь Pz.38(t) модификации G выгодно отличался усиленным бронированием. При этом БТ-7 имел явное преимущество в удельной мощности, калибре пушки и более прогрессивной конструкции корпуса, выполнявшегося с помощью электросварки. Чехословацкая же машина, будучи короче и шире, имела более рациональную внутреннюю компоновку с большими размерами боевого отделения. Последнее обстоятельство не только обеспечивало танкистам комфортные условия работы, но и позволило немцам увеличить экипаж на одного человека. Современные двигатель и трансмиссия, удобные органы управления танком существенно облегчали работу механика-водителя, чего нельзя сказать о БТ-7, Pz.38(t) превосходил советскую машину и по количеству и качеству приборов наблюдения, а также по наличию на всех танках радиостанции.

Что касается вооружения, то, конечно же, 45-мм «бэтэшки» была мощнее 37-мм шкодовской. Но это не имело ровно никакого значения при дуэли этих танков – броню друг друга они пробивали с любой дистанции. Так что всё решало качество прицелов (у Pz.38(t) оно было выше), способность обнаружить вражеский танк раньше (преимущество опять-таки у Pz.38(t) и, наконец, пресловутый уровень боевой подготовки, в конечном итоге решавший всё.

Правильность последнего утверждения можно проиллюстрировать на следующем примере. 24 июня 1941 года экипаж танка БТ-7 5-й советской танковой дивизии в составе старшего сержанта Найдина и красноармейца Копытова уничтожил 12 немецких танков! Обнаружив вражескую колонну, они со своей машиной замаскировались в лесу. Подпустив танки противника поближе, советские танкисты подбили головную машину, а затем последнюю. Пользуясь замешательством врага, неожиданно попавшего под обстрел, экипаж БТ-7 (что важно – неполный экипаж!) расстрелял остальные 10 танков. В описании этого боя, хранящегося в ЦАМО, не указан тип вражеских танков. Но, как известно, 5-я советская танковая дивизия сражалась с 7-й танковой дивизией Вермахта, на 65 % укомплектованной машинами Pz.38(t), так что и вероятность участия их в этом бою такая же.

В этой связи небезынтересно ознакомиться со своего рода взглядом изнутри, то есть с описанием результатов попадания советского 45-мм снаряда в танк Pz.38(t), из уст немецкого танкиста Отто Кариуса, воевавшего в 1941 году на этой боевой машине.

«8 июля в нас попали. Мне впервые пришлось выбираться из подбитой машины.

Это произошло возле полностью сожжённой деревни Улла. Наши инженерные части построили понтонный мост рядом со взорванным мостом через Двину. Именно там мы вклинились в позиции вдоль Двины. Они вывели из строя нашу машину как раз у края леса на другой стороне реки. Это произошло в мгновение ока. Удар по нашему танку, металлический скрежет, пронзительный крик товарища – и всё! Большой кусок брони вклинился рядом с местом радиста. Нам не требовалось чьего-либо приказа, чтобы вылезти наружу. И только когда я выскочил, схватившись рукой за лицо, в придорожном кювете обнаружил, что меня тоже задело. Наш радист потерял левую руку. Мы проклинали хрупкую и негибкую чешскую сталь, которая не стала препятствием для русской противотанковой 45-мм пушки. Обломки наших собственных броневых листов и крепёжные болты нанесли больше повреждений, чем осколки и сам снаряд.

Pz.38(t) имел очевидное преимущество перед всеми советскими танками начала Великой Отечественной войны по количеству и качеству приборов наблюдения. Командирская башенка с четырьмя эпископами позволяла вести круговое наблюдение за местностью.

Мои выбитые зубы скоро оказались в мусорном ведре медпункта. Осколки, вонзившиеся мне в лицо, оставались в нём до первых лучей солнца следующего дня и вышли сами собой – как и было предсказано».

В целом же Pz.38(t), как более современная машина, имел некоторое преимущество перед БТ-7 и Т-26. Сравнение с Т-34 будет некорректным – это машина не только другого класса, но и другой концепции. Следует, однако, подчеркнуть, что при неграмотном командовании и в руках неподготовленного экипажа и Т-34 становился лёгкой добычей для Pz.38(t)!

Суммируя всё выше сказанное можно утверждать, что LT vz.38 был не только лучшим чехословацким лёгким танком 1930-х годов, но и одним из лучших в своём классе «лёгких-средних» танков. Однако с созданием его чехословацкие конструкторы несколько припозднились, не уловили перспективных тенденций танкостроения. Впрочем, не только они одни – Вторая мировая война поставила крест на всех «лёгких-средних» танках.