Текст книги "Черные ангелы"

В этот момент без всякого предупреждения они и возникли. С минуту или даже больше, я пялился на них, а они – на меня.

Если бы они пялились нормально, я бы давно их всех поубивал, а так они висели вниз головами и на фоне неба выглядели, как две черные капли, и я никак не мог сообразить, что это такое. Пока я приходил в себя, пока шарил в поисках автомата, они тоже кое-что предприняли – достали свои блестящие, как рапиры, ах-пучи. И я понял, что мне кердык – ведь смерть всегда приходит внезапно. Единственное, что оказалось под рукой – баллончик с дихлофосом. И я на них брызнул.

Если бы я знал, что трачу драгоценную жидкость, я бы ограничился коротким пшиком, но первый раз постарался от души. Результат превзошел самые смелые ожидания: черные ангелы сложили лапки и рухнули к моим ногам, как поверженные тараканы, и даже не дергались, а умерли мгновенно. Наверное, у меня был идиотский вид, потому что рядом кто-то с удивлением воскликнул:

– Ба!

Я оглянулся. Лука с Лехой стояли с отвисшими челюстями и, выпучив глаза, пялились на черных ангелов. Впрочем, в лучах солнца их крылья оказались вовсе не абсолютно черными, а отливали рубиновым оттенком, копыта же были в золотой пыльце, а на запястьях, как в былые времена, сверкали стальные накладки. Это явно были бойцы, испытанная гвардия. Может даже, спецназ типа «кальпа», который на Земле не оправдал доверия и довел нас до ручки. Но, оказывается, они боялись обычного дихлофоса. Если бы я знал, я бы захватил с собой целое ведро и полил бы все окрест и инкубатор с куколками.

– По-моему, надо уносить ноги, – высказала здравую мысль Люся.

Она даже посмотрела на нас с любопытством. Мы подумали и побежали вглубь горы. Но как только свет за нашими спина померк, сбавили темп и перешли на шаг. Благо, узкоколейка указывала направление и на нашем пути не встречались шахты с моллюсками – в темноте мы бы их точно не разглядели.

Через несколько минут мы оставили позади развилку. Слева коридор был так же темен, как и прямо, а справа – мерцал странными вспышками.

– Если мы пойдем прямо, – сказала Люся, – то точно попадем в хранилище сена, а потом и на кухню или в столовую.

– Откуда ты знаешь? – удивился я, сгоряча подозревая, что и она в сговоре с кем-то.

Но Люся была крепким орешком. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Потом я понял, что она подумала не об этом, а о том, что мы с ней должны доверять друг другу. И между нами возник тайный союз.

– Знаю, и все! – ответила она.

И то хорошо, подумал я. Но не о том, что хорошо, а о ее теле. Черт! Меня так и тянуло к ней. Что-то в ней было. Я не разобрался.

– А если мы пойдем направо, – веско сказал Леха, – то ввяжемся в драку.

По-моему, ему хотелось совершить подвиг и погубить всех нас. Мы прислушались. До нашего слуха донеслись короткие автоматные очереди.

– Там идет бой, – сказал Леха, – и наша обязанность помочь нашим!

– Кому нашим? – ядовито спросил я. – Хлыстам, что ли?

Леха многозначительно промолчал.

– Почему они воюют? – спросила Люся.

– А ты спроси у него, – я кивнул на Леху.

Я был уверен, что Леха знает ответ, или, по крайней мере, догадывается, в чем дело. Мы посмотрели на Леху. Но как ни странно ответил Лука:

– Ладно, – огорошил он нас, – все равно, нам отсюда не выбраться, даже если кто-то выберется, куда он пойдет? На лужок? – он кивнул в сторону домика.

– Почему? – удивились мы с Люсей.

– Потому что города уже нет!

– Как нет!!! – я возмутился больше его долгим молчанием, чем самим фактом разрушенного города.

– Потому что город сгорел, а базой управляют не черные ангелы и не хлысты…

– А кто? – спросила Люся.

Она, как и все мы, решила, что Лука в очередной раз строит из себя всезнайку.

– Астросы…

– Об астросах все слышали, – напомнил я.

У Лехи хитро заблестели глаза, и он так же хитро улыбнулся. Несомненно, он что-то знал, но молчал. Тоже мне друг! Впрочем, от друга остались одни воспоминания и перышки.

– Плазманоиды! – заявил Лука. – Они не живут на Земле!

Он выжидательно замолк.

– А где? – спросила Люся, оглядываясь с опаской.

– Не знаю, – пожал плечами Лука. – Но у меня есть задание их сфотографировать. – Он с гордостью продемонстрировал фотоаппарат, вставленный ему в передний зуб.

По сравнению с Лехиными изобретениями, это был каменный век, но все равно его проект впечатлял. Наверное, поэтому Лука так часто и скалился. И этим же покорил Люсю. Мне все стало ясно. Вот оно тайное задание Алфена. Он все правильно рассчитал. Это действительно была сенсация. Астросы – хозяева вселенной! Даже Мирон догадался только перед своей смертью.

– Скотина! – сказал я. – И ты все время молчал!

Он сделал вид, что ему наплевать на мои слова. Если бы он вовремя рассказал о своей тайне, то мы бы нашли этих астросов, то бишь плазманоидов, и, возможно, Мирон остался бы жив. Я схватил Луку за грудки и долго его тряс, чтобы вытрясти из него его фотоаппарат и остатки совести, но только окончательно разорвал на нем майку. Он натянуто улыбался и шипел, как утюг. Знал, скотина, что я его не ударю.

– Все равно рано или поздно мы все станем жуками, хлыстами или обращенными, – уверенно сказал Леха, не обращая внимания на нашу с Лукой потасовку и на звуки боя, которые становились все громче и громче.

Несомненно, что о своем будущем, откуда мы с ним пришли, он знал больше нас. Но об астросах, похоже, Леха не имел ни малейшего понятия. Об астросах знал Лука.

Я отпустил его:

– Черт с тобой! Живи! Но на Земле лучше мне не попадайся!

– И не собираюсь! – ответил он, одергивая майку цвета американского флага.

Несмотря на то, что было темно, как ночью, я разглядел, что он глумливо ухмыляется. Я понял, что он знает, что делает.

Наша стычка была разрешена не в пользу черных ангелов и не в пользу хлыстов. В правом туннеле раздались торопливые шаги, и выскочили двое. Один был слишком поглощен боем, чтобы смотреть по сторонам. Второй – ранен в ногу и заметил нас слишком поздно. Его естественным желанием было выстрелить, но я опередил его, и короткая очередь свалила обоих наземь. Две пули достались раненому, третья снесла череп его товарищу. Когда я подошел, чтобы забрать у них оружие, оба уже были мертвы, да и патронов у них осталось в гулькин нос – вот почему они бежали с места боя.

Каким-то шестым чувство я понял, что Леха не выстрелит мне в спину. Напротив, он оказался рядом и взял под прицел ход направо, а когда в нем появились какие-то массивные фигуры, выстрелил несколько раз. Может быть, это были черные ангелы? Я не знал. Леха заставил их отступить, и мы, не сговариваясь, бросились вдоль рельсов. На бегу я протянул ему рожок с патронами, и мы снова стали друзьями. Люсе достался автомат с половиной патронов в рожке. У меня теплилась надежда, что нам не придется участвовать в бою. Но Люся взяла автомат в руки, как заправский пехотинец, и я вспомнил, что она полицейская.

Стало совсем темно. Чтобы не отстать и не заблудиться, мы пошли по шпалам, взявшись за руки. Оказалось, что Леха, сделавшись хлыстом, стал хорошо видеть в темноте. За ним шла Люся, и ладонь ее была маленькой и горячей. Несколько раз она спотыкалась, и тогда я удерживал ее от падения. Последним плелся Лука, который производил страшный шум. Все камни на его пути были его камнями. К тому же он умудрился потеряться – когда под ногами появились металлические плиты, я обнаружил, что больше не держу его за руку.

– Стойте! – крикнул я. – Лука!..

В ответ отозвалась ватная тишина подземелья. Я сразу заподозрил, что снова произошел этот чертов сдвиг по времени, потому что мы опять стояли на каменистой почве, а не на металлических плитах. Для проверки я присел и пошарил вокруг – под ногами была только одна крупная щебенка. Хорошо хоть нас не выкинуло назад в дом, где хозяйничали черные ангелы.

С этой секунды меня не покидало такое ощущение, что все события протекают очень медленно: вот рука Люси дернулась, и Леха спросил:

– Где ты его бросил?

Его фраза прозвучала в ушах так долго, что я пережил сложившуюся ситуацию десятки раз и даже успел вспотеть от волнения.

– На какой-то мгновение он выдернул руку, а потом снова…

– Что снова?

– Сунул мне, – ответил я.

Даже мои слова сложились в длинную-длинную речь, полную непонятного смысла и намеков.

– Вот в чем дело, де-л-оо… де-ло-о… – произносил Леха целую минуту, – нас вернуло в тот момент, когда он выдернул руку. – Лука? – позвал он. – Дело дрянь, – произнес он через несколько секунд, в течение которых мы бессмысленно вслушивались в тишину пещеры. Где-то в отдалении стреляли. – Похож-е-е… похоже-е-е… похоже-е-е… его выкинуло где-то в другом месте.

Клянусь, прежде чем он закончил фразу, я готов был уснуть и посмотреть сон. Единственного я им не сказал – прежде чем Лука отлучился отлить, я думал о Полине Кутеповой. Мне страстно захотелось, чтобы время остановилось и я увидел ее. Честно говоря, мне показалось, что первая часть моего желания сбылась. Еще я думал о Мироне и о том, что мне пришлось выстрелить ему в голову. Смог бы я это сделать второй раз, я не знал.

– В каком месте? – спросила Люся. И фраза ее прозвучала, как самый длинный монолог в жизни. Она все еще не привыкла к странностям мира. – Давайте лучше поищем.

Прошла еще целая вечность, пока она включила свой мобильник, и хотя последний, что называется, едва тлел, он показался мне настоящим прожектором, и я прикрыл глаза рукой.

Луку мы нашли сразу: из стены пещеры торчали его рука и нога. Люся тихо ахнула, а Леха присвистнул. Но Лука был жив и шевелился. Я притронулся к стенке туннеля, и моя кисть погрузилась в камень, словно в теплый воск. Несомненно, со временем творилось что-то несусветное. Похоже было, что оно замкнулось именно в этом месте. Если бы я был пьяным, то решил, что перебрал, но я уже целые сутки был трезвым как стеклышко. Тогда недолго, подумал я и дернул Луку за руку.

– Да помогите же мне!

Мы втроем ухватились за Луку. Лучше бы мы его не трогали. Он вдруг дернулся, словно утопленник в болоте: «Плюх!!!» и окончательно погрузился в стену. По ней, как по озеру, пробежали круги.

Леха шлепнулся на землю. Несколько секунд мы с надеждой взирали на стену. Я даже попытался сунуть в нее руку, но у меня ничего не получилось. Мне до смерти надоели все эти фокусы со сдвигом временем. Они оказались не таким уж безобидными – эти фокусы.

А из стены вместо Луки появился черный ангел, за ним – следующий. Я их убил дихлофосом из баллончика. Но теперь я был умнее и пшикнул совсем немного. Но и этого хватило. Впрочем, что произошло дальше, мы не увидели, потому что в следующее мгновение все потекло обычным порядком, то есть, мы опять стояли на металлических плитах, а Леха захохотал. И хохот его был бы нормальным, если бы не истерические нотки.

Люся пообещала:

– Если мы выберемся отсюда, то я поставлю в Иссакие большую, толстую свечу и закажу за здравие.

Я ломал же голову над происшедшим. Неужели мне удалось остановить время? И почему Лука выпал из него? Не потому ли, что не держался за меня. Странное предположение. Очень странное. Я был почти уверен, что на этот раз временной сдвиг – дело моих собственных рук. Но у меня не было возможности это проверить. Единственное, я не мог согласиться с тем, что нарочно отпустил руку Луки. Но я же не знал, что время сдвинется! И пока шел, оправдывал сам себя и даже некоторое время чувствовал себя виноватым. Хотя – почему? Ведь я же подспудно хотел избавиться от него? Хотел! Хотя бы из-за Люси. Так какого черта, спрашивается, я должен переживать? Кесарю кесарево, а Богу богово.

* * *

Они почти нас нагнали. Мы бежали так, что, казалось, за нами черти гонятся. Вначале мы услышали знакомый нарастающий грохот то ли вагонетка, то ли фермы на колесах и уже готовы были отдать богу душу, как влетели в тупик. Явственно пахло навозом. Откуда-то сверху, как на дно бездонного колодца, падал тусклый свет.

Рельсы уходили прямо в лифт. Мы прыгнули в кабинку, в которой стояла вагонетка, и прежде чем черные ангелы успели сообразить, рывками потащились вверх.

Мы тяжело дышали, вжавшись в стенки лифта, и ожидали, что черные ангелы разнесут кабинку вдребезги, но они почему-то не стреляли, а только грозно кричали нам вслед, потрясая ах-пучами:

– Стойте! Стойте!

Леха скис. Он уже и не рассчитывал пополнить свою коллекцию ушей. Со стороны правого кармана, в который он засунул отрезанные уши, проступало большое красное пятно. Я никогда не думал, что мой друг может быть таким кровожадным. Он изменился после того, как стал хлыстом, и в нем проснулись худшие качества натуры, которые он прятал за свою профессию военного фотокорреспондента.

Лифт полз и полз, цепляясь за стены шахты, и дополз до небес – под самый потолок, расписанный античными рисунками. Проемы украшали фрески, стены – лики святых, ниши – старинные иконы в серебряных и золотых окладах. Грели свечи, пахло ладаном. Все атрибуты церкви, подумал я. Наверное, ее тоже украли с Земли, посчитав, что духовная атмосфера улучшает пищеварение.

Потом мы очутились на эстакаде. Далеко внизу среди прессованных тюков с сеном торчали пятеро черных ангелов. Они торопливо пожирали траву и нервно поглядывали в ту сторону, откуда доносились звуки боя, сливающиеся в дружную какофонию автоматных очередей и хлопки гранат. Трое из черных ангелов разминали крылья, хлопая ими в воздухе, а потом складывали и прижимали к телу.

– У кого есть спички? – спросила Люся, не отрывая от них глаз.

Признаюсь, эта мысль посетила меня на секунду раньше. Леха уже лежал на эстакаде, как бывалый пехотинец, и держал черных ангелов под прицелом.

Он скромно напомнил о принципах тактики:

– Мы поджаримся…

– Ну и что?! Испугался? – возразила Люся. – Зато избавим Землю от астросов.

Это был вариант, но не самый лучший, даже в нашем положении.

– Пожар они наверняка потушат, – сказал я. – Это не выход.

Половина огромного помещения было забита прессованным сеном. Тюки громоздились до самого потолка. Вторая половина была завалена сеном. Пахло высохшими травами и навозом. Прессовальная машина, похожая на монстра с поднятыми конечностями, застыла в центре сеновала.

– Нам нужно спуститься и поджечь снизу, – прошептал я, – а под шумок смыться.

– Они не будут стрелять, – убежденно высказалась Люся.

– Идея! – горячо зашептал Леха, показывая на вагонетку.

Вряд ли вагонетка из дерева могла быть серьезным укрытием для огня черных ангелов. Мы выкатили ее из лифта и установили в центре подъемника, выкрашенного по периметру в желто-черную зебру.

Я подполз к Лехе и сказал:

– Стрелять начнешь, после нас или по обстановке, но если они начнут – первым.

Мы встали с Люсей за вагонеткой. Подъемник заработал, и мы стали рывками опускаться вниз. Черные ангелы оказались слишком беспечными. Они даже не обратили внимания на работу подъемника, и когда он остановился, продолжали равнодушно, как лошади, щипать сено. Один из тех, кто оказался в моем секторе обстрела, пил из большой жестяной кружки.

Упав на пол за колесом вагонетки, я успел подумать, что если наша атака сорваться, то у нас не будет ни малейшего шанса выбраться отсюда. До черных ангелов, как в тире, было метров тридцать. В этот момент Леха, не экономя патроны, дал длинную очередь. И я тоже выстрелил, стараясь попасть в двух черных ангелов, которые находились передо мной. Один сразу же пропал из поля зрения, а второй от неожиданности взлетел. Чувствуя, что трачу непозволительно много патронов, я повел за ним мушку, и пули, образуя пыльную дорожку, рикошетили от стены в потолок, и только последние, когда я уже отчаялся попасть, настигли черного ангела, и он, не успев выстрелить, хотя держал в руках ах-пуч, рухнул куда-то за прессовальную машину. Позже я понял, что летящие ангелы стрелки никудышные и что они предпочитают сражаться на земле.

После этого я послал в их сторону две очереди веером – скорее наугад, чем целенаправленно. Теперь мне для того, чтобы бить наверняка, надо было сделать перебежку и спрятаться за рядами тюков на полпути к черным ангелам. Автомат Люси замолк на секунду раньше. Молчал и Леха на эстакаде, хотя у него-то был прекрасный обзор. Было ясно, что если кто-то из жуков и остался цел, то это пауза для него как подарок.

Цедя проклятий в адрес Люси, которая даже не подумала занять новую позицию, я бросился вперед. Мне сразу обожгло плечо, но я успел заметить, что стреляют как раз с той стороны, которую должен был контролировать Люся. Ткнувшись в стог сена, я перекатился вправо и очутился в узком пространстве. Над головой возвышалась стена из тюков, и достаточно было взрыва гранаты, чтобы похоронить меня под тоннами сена. Единственное, что оставалось делать, это ползти вперед.

Но и черный ангел оказался не дурак. Он перенес огонь на полкорпуса передо мной, и в какое-то мгновение я увидел, как из тюка вылетают крохотные серебристые огоньки и расплавляют проволоку, которой были связаны тюки. Я шарахнулся назад, выскочил на открытое место за крайним тюком и, как полнейший идиот, побежал поперек сеновала, а Лехины выстрелы, раздавшиеся наконец с эстакады, прозвучала для меня подобно музыке.

Я упал под укладчик сена, который представлялся мне надежным укрытием, выждал несколько секунд и вторым броском достиг торца помещения. Делая последние несколько шагов, я вначале дал очередь влево, откуда стрелял черный ангел, а затем сразу, тратя последние патроны, перенес огонь вправо и увидел, что поразил как раз того жука, который до этого пил воду и который теперь прятался за сеном. Похоже, все было кончено. Я понял, почему не стрелял черный ангел: он, видно, отложил оружие, когда взял в руки кружку, а потом я его ранил. Его ах-пуч я нашел на полу и еще раз пожалел, что у нас нет такого оружия. Этот ах-пуч отличался от того ах-пуча, который я видел у Вергилия Кетаусова. У этого ах-пуча ручка повторяла форму пальцев черных ангелов, но пальцы у них были слишком узкими, и воспользоваться этим оружием я не мог. Да и стрелять из него вдаль было не слишком удобно, потому что не было прицельного устройства. Правда, при массированном огне и избытке мощности этого оружия, прицел, возможно, и не был нужен. В общем, этот ах-пуч предназначался исключительно для черных ангелов. Человек мог его использовать только в качестве холодного оружия.

Уже подбегала Люся, уже где-то наверху раздались радостные голоса Лехи, как дверь передо мной распахнулась и в проеме показался черный ангел. Он был пузатым, широкоплечим и выше меня на голову. И еще я понял, что на нем надето что-то вроде бронежилета, потому что большие ромбические пластины прикрывали черного ангела от паха до горла. Видно, он решил перекусить и в пылу боя не услышал выстрелов. Так или иначе, но в руках у него оружия не было, только на поясе висел странный нож в виде полумесяца. Почему-то этот нож больше всего привлек мое внимание – должно быть, оттого, что жук, увидев меня, сразу схватился за него. Он не успел бы вытащить из-за спины свой ах-пуч. Повинуясь инстинкту нападения, я ударил черного ангела ах-пучем куда-то вверх, уже понимая, что это глупо и ни к чему хорошему не приведет. Но мне надо было сократить расстояние между нами и, только потом, как на Ипподромной мостике, полагаться на свои руки. Хорошо, что на ах-пуче было ручка, потому что иначе бы удар не получился таким сильным. Броня предохраняла от пуль, но теперь она сыграла с черным ангелом злую шутку. Острый кончик ах-пуча скользнул по ромбическим пластинам и легко, как в масло, вошел в длинную шею черного ангела. Он сразу захрипел, схватился за горло и упал в дверном проеме.

У меня не было времени разбираться с ним. Я отбросил автомат. Патроны кончились. Остался только баллончик с дихлофосом. На эстакаде Леха отбивался от черных ангелов. Подскочила Люся и сообщила:

– Патрон заклинило, я не могла стрелять!

– Поджигай!

Но сено уже горело. Тонкие сизые струйки поднимались над горой тюков. Потолок уже был вовсю затянут. Выстрелы прекратились, и через мгновение Леха очутился рядом с нами. За ним из дыма, планируя, словно доисторические ящеры, появились черные ангелы. Первого убила Люся, второго я отравил дихлофосом. В баллончике осталось меньше половины, и я не представлял себе, что будет дальше.

Мы выскочили в следующее помещение, которое служило столовой и в котором столы и стулья были сдвинуты к стенам, а стойки с какими-то яркими банками, были опрокинуты на пол. Леха вдруг заорал диким голосом:

– Тьфу ты! Слушай! Это какой-то морс, настоянный на сене! – он швырнул банку, и мы выскочили в следующее помещение, откуда все громче доносились звуки выстрелов.

Под ногами перекатывались сухие навозные шарики и гильзы.

Прямо перед нами вверх вела лестница, на которой вперемешку валялись черные ангелы и хлысты. Справа и слева убегали бесконечные коридоры с ответвлениями во все стороны. Позиция была не самой удачной. В верхней части лестницы, за которой виднелась часть ажурного купола, вдруг появились несколько черных ангелов. В такт выстрелам их красивым и изящным ах-пучам вторили автоматные очереди. Мы все еще оставались незамеченными. Три черных ангела, обливаясь кровью, скалились по лестнице к нашим ногам. Потом вокруг запели пули и замелькали серебристые импульсы из ах-пучей. Раздались хлопки подствольных гранат, и воздух наполнился мелкой пылью и клубами дыма. Завыли пожарный сирены.

Мы шарахнулись куда-то вбок. Откуда-то сверху кричали:

– Стойте! Стойте!

– Да хватайте же!

Люся и Лука стреляли одиночными и не прицельно, а в тени, которые возникали в дыму.

Мы рискнули выскочить на лестницу, потому что уже не могли дышать. Пробегая расстояние до нее, я оглянулся направо и налево – коридоры были пусты. Едва я успел удивиться – куда же делись черные ангелы, как они заполнили все пространство от боковых ответвлений до сеновала, откуда мы выбежали. Все-все-все со всех сторон устремились к нам. И прежде чем смолкли наши автоматы и опустел баллончик с дихлофосом, мы уложили их не меньше десятка. Но даже потом, когда баллончик просто сипел, они не смели приблизиться, и только когда окончательно убедились в нашей беззащитности, бросились в атаку.