Текст книги "Роман с фирмой, или Отступные для друга. Религиозно-политический триллер"

Роман с фирмой, или Отступные для друга
Религиозно-политический триллер
Михаил Чуев

© Михаил Чуев, 2016

ISBN 978-5-4483-1774-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Автор выражает искреннюю благодарность летнему Михалевскому сообществу (МДУ), а кроме того персонально Грицману Илье, Комарькову Доминику, ресторатору и путешественнику Махорину Андрею, экстремалу и предпринимателю Стко Сергею, а также всем, без кого события не состоялись бы, а свет не увидел бы книгу.

О времени, авторе
и его «Романе с фирмой»

«Роман с фирмой» М. Чуева – остросюжетный политический триллер с элементами психологического детектива. Точка. Почему же тогда в подзаголовке значится: «религиознополитический триллер»? В чем его религиозность? Для меня, как священника и читателя, очевидно: Религиозная Мистика (или Воля Провидения) выведена автором в качестве самостоятельно действующей силы. Сила эта не указывает и не диктует, но на протяжении всего повествования предлагает выбор. Тот самый выбор, с которым каждый из нас сталкивается хотя бы раз, и который мы не всегда осознаем. Именно это «подводное» течение вытесняет читательскую мысль за рамки детективного шаблона.

Читая роман, я невольно сам задавался теми же вопросами, что и персонажи «Романа с фирмой». Выбор между долгом и дружбой, законом корпоративной этики и чувством справедливости, между любовью и сиюминутным удовольствием.

Майор Александр Дугин (от лица которого ведется повествование) оказался вовлеченным в коррупционную систему, где специализируется на рейдерских захватах собственности и бизнеса у неугодных лиц. (Особую соль повествованию придают некоторые детали и методы, которые автор – сам в прошлом сотрудник спецслужбы – передает с документальной достоверностью.)

Карьера А. Дугина раскручивается по восходящей, пока очередным заданием («заказом», спущенным сверху) не становится бизнесимперия его друга детства. С этого момента для него это уже больше чем просто расследование. История приобретает сугубо личный характер, и на первый (читательский) план выходят те самые судьбоносные вопросы. Например, где в романе кончается «литература» и начинается сама жизнь? Где заканчивается «образ героя» и начинается прямое «общение с автором»?

Созданный в традиции принципа «писать о том, что знаешь, что пережил сам» (В. Шаламов), роман М. Чуева не только вобрал и зафиксировал чрезвычайно разнообразный внешний опыт автора – студента-либерала 90х, офицера, путешественника и предпринимателя. «Роман с фирмой» – это глубоко личный и в то же время легко узнаваемый срез современной эпохи, сделанный автором как непосредственным участником событий.

Чуев Михаил Юрьевич родился в 1972 году в Москве в семье научных работников.

В 1989 году, на волне либеральных увлечений и перестроечной ревизии истории, поступил в Московский государственный историкоархивный институт. В те годы на кафедре МГИАИ подвизались такие «мэтры» либерализма, как ставшая впоследствии популярной правозащитницей С. А. Ганнушкина, известный медиадеятель Н. К. Сванидзе и конечно легендарный ректор института и депутат горбачевского Верховного Совета Ю. Н. Афанасьев.

Их прозападно ориентированные, облеченные в яркую полемическую форму выступления и семинары сыграли незабываемую роль в формировании взглядов российского студенчества первых постсоветских лет. Гражданскополитическая мысль бурлила в столице, затягивала в свой водоворот, и будущий автор со товарищи не мог оставаться в стороне.

«Мы собирались у когото на квартире («на флату»), играли самопальный «гаражный» рокнролл. Потом (через магазин) ехали в общагу, где ночи напролет спорили, обсуждая только что разрешенные книги и «снятые с полки» фильмы. Споры сами собой перекидывались на происходящее в стране, и тогда от слов мы переходили к участию в митингах и демонстрациях. В Лужниках собирались тысячи, десятки тысяч таких, как мы.

Однако вскоре после девяносто первого года события приняли иной оборот. Холодным душем для нас – молодых последователей курса на возвращение в «европейскую семью народов» – стали шоковая «ценотерапия» от Гайдара, приватизация от Чубайса и расстрел Парламента от Ельцина. «Семибанкирщина» и Первая Чеченская увенчали руины либерального мировоззрения».

Перед лицом таких «реформ» сладкоголосое эхо речей в защиту «молодой российской демократии» поутихло во многих умах. Автор, как и многие думающие его современники, обращается к традиционно русской системе ценностей, к православию, к идее самодержавного (независимого) государственного пути России.

По окончании института (сменившего к тому времени название на РГГУ) М. Чуев поступает на службу в одно из силовых ведомств Российской Федерации. В 1996м заканчивается действующий контракт. Продлевать его он отказывается по принципиальным соображением. По завершении контракта делает первые литературные наброски мемуарнохудожественного характера о своем опыте службы в «органах» под названием «Моя Система». Факты и их подача оказываются настолько резкими и нелицеприятными, что автор вынужден надолго отложить записки «в стол». Сегодня прочитать их можно на личном сайте автора.

С 1996 по 1998 г. М. Чуев работает охранником, таксистом, перебивается случайными заработками. Он погружается в самую что ни на есть простонародную жизнь, по сути сознательно совершает социальный downshifting, что в 90е случалось повсеместно. После женитьбы в 1999 и по 2014 г. М. Чуев работает в разнообразных коммерческих структурах. Путь от коммивояжера до генерального директора и предпринимателя изобилует совершенно новыми впечатлениями, незабываемыми встречами, психологическими перипетиями. Огромный материал для будущих записок «Я там был», написанных в жанре путевых заметок, дала автору работа, в ходе которой за два года он объездил более тридцати городов России. (Не делая далеко идущих избыточных сравнений, отметим лишь тот факт, что подобный опыт имел, например, Н. Лесков, работавший в молодости коммивояжером в торговой компании своего родственника. Сам он впоследствии называл тот период лучшими годами своей жизни.)

Первые публикации М. Чуева состоялись в 2011 году. Апрельский номер журнала «Охота» стал дебютным для автора (рассказ «Первая тяга»), успех начинания продолжил декабрьский выпуск уважаемого литературного журнала «Москва» («Последняя просьба Мурика»). С 2011 г. автор работал над несколькими романами и сценариями. Промежуточным итогом стал «Роман с фирмой, или Отступные для друга» (издательство «Вече», 2016 г.).

Действия документально-художественного «Романа с фирмой» разворачиваются на фоне борьбы за власть между группами элит, ввиду реально нависшей над Россией угрозы госпереворота со стороны спецслужб. В этом – еще одно потайное дно романа-триллера, романа-предупреждения, а возможно, и романа-предвидения.

Священник, кандидат филологических наук

о. Вячеслав (Гнеденко)

Глава первая

В которой досрочное повышение в звании главный герой получает одновременно с политвоспитательной «накачкой» от начальства и новым заданием – отобрать и поделить очередной успешный бизнес. И все бы хорошо, если бы не одно «но»: владелец бизнеса, предприниматель Сергей Головнин – друг героя – когдато в юности спас ему жизнь…

Неоднозначность ситуации нарушает привычное течение «оперативной мысли». Сами собой воскресают необычайно яркие воспоминания о дружбе, которая (вот неожиданность!) и через много лет оказывается сильнее карьеры, денег и, возможно, корпоративного братства.

А главное – побуждает действовать вне рамок и правил. А это всегда – Риск!

– Вы всегда будете нужны России!

Кто, кроме вас, исполнит свой долг также преданно и бескорыстно. В условиях все более обостряющейся международной обстановки, активизации «пятой колонны» внутри страны, кто, если не мы, примет на себя ответственность за судьбу Родины? Кто разоблачит и обезвредит внешних и внутренних врагов?!

Генералы в сочных зеленых мундирах, сидевшие в президиуме у докладчика за спиной, одобрительно закивали каменными подбородками.

– Помня об этом, все последние годы мы делали свою работу незаметно и эффективно. Каждый из нас не ждал иных наград, кроме одной. Спокойствия и процветания родного Отечества. И результаты у нас есть! Приведу лишь несколько примеров.

На этом месте докладчик – полковник Константин Сергеевич Мрачной – сделал внушительную паузу и окинул взглядом зал так, словно хотел заглянуть в глаза каждому сотруднику «Ведомства». Причем не только из числа сидящих в этом зале!

Он уже набрал в грудь побольше воздуха и хотел, не сбавляя темпа, продолжить речь на восходящей волне, но в это время сзади, из президиума, неожиданно раздался храп. Полковник замер в недоумении и покосился через погон. Оказалось, что один из генералов – пожилой лысоватый старичок, в бериевских очках и в седой бородке, закемарил прямо посреди коллегии.

По залу (где среди прочих офицеров находился и я) шелестнул едва слышный смех.

Полковнику, стоявшему на сцене за конторкой, не оставалось другого выбора, как сделать вид, что ничего не произошло и поскорее дочитать отчетный доклад. Он выдохнул, кашлянул, перевернул листы и попытался продолжить с прежним пафосом.

– В течение ряда лет Оперативный отдел при Управлении по экономическим преступлениям собирал неопровержимые доказательства об использовании крупными коммерческими структурами противозаконных финансовых схем. Под видом торговопосреднических сделок через подставные фирмыоднодневки осуществлялись операции по уходу от налогообложения и выводу бюджетных средств в офшоры.

Храп нарастал!

Генералы в сочных зеленых мундирах сидели в президиуме с картинными лицами. А старичокгенерал, свесив голову набок, подомашнему, очень доверительно уложил щеку на золотой погон соседа слева. Тот толкнул спящего в бок, но старик даже не очнулся, лишь поменял положение, переложив лысоватую голову на погон соседа справа.

И продолжал храпеть.

Полковник скривился словно от кислого, сделал глоток воды и закончил почти скороговоркой:

– На основании оперативных разработок (в том числе с использованием внедренных агентов) были произведены обыски, выемки документов и компьютеров. В результате десятки уголовных дел закончились вынесением приговоров, а в казну государства были возвращены сотни миллионов рублей.

Пожилой генерал торжествующе громко всхрапнул, и его снова толкнули в бок. Он качнулся вперед, голова его уткнулась в стол, и он, как к подушке, прижался к мягкому зеленому сукну. Генерал чемуто улыбнулся во сне, пожевал губами и, успокоившись, затих.

Полковник поморщился, сложил листы в папку и стукнул ею о конторку. Жест, которым он хотел подчеркнуть, что хоть и понимает всю комичность ситуации, превращать коллегию в цирк он не позволит!

Покончив с докладом, полковник перешел к самому главному, чего все ждали.

– Теперь разрешите зачитать приветственное письмо к участникам коллегии по случаю славной годовщины «Ведомства»!

Генералы одобрительно затрясли подбородками, и полковник отчеканил вдохновенно:

– От имени правительства страны и всего народа выражаю благодарность руководству «Ведомства», а также направляю Приказ по личному составу о поощрениях, награждениях и присвоениях.

Полковник оторвался от бумажки.

Мы замерли в ожидании, но никаких конкретных имен не прозвучало, и никто не поднялся на сцену для получения наград. Коллегия была закрытой – ни журналистов, ни телевидения; тем не менее, мы – «герои невидимого фронта» – даже в торжественный момент должны были оставаться «невидимыми». Такова уж «ведомственная» традиция!

– Вместе с тем, – продолжил полковник, – каждому из нас надо помнить о необходимости дальнейшего совершенствования своей работы. Следует неустанно бороться с отдельными недостатками и их проявлениями. Надеюсь, вы и впредь будете также достойно и высоко нести знамя государственной службы, противодействовать посягательствам на безопасность страны, пресекать коррупцию!

Полковник пригладил рукой жесткие черные усы, оглядел зал и закончил подчеркнуто негромко:

– Подпись: Президент!

Мы все как один вскочили, и зал потонул в наших рукоплесканиях. И только несколько человек, включая меня, заметили, как при слишком рьяной попытке встать под одним молодым лейтенантом проломилось сиденье, и он грохнулся на пол. Лейтенант поднялся, растерянно и смущенно озираясь, обиженно сложив бантиком пухлые юношеские губы. Но поскольку все вокруг аплодировали, то и он с особенным усердием принялся отбивать ладони, время от времени потирая ими ушибленный зад.

– Господа офицеры! – пробасил со сцены Мрачной, когда аплодисменты слегка поутихли. – Прошу считать коллегию закрытой!

Господа облегченно вздохнули и потянулись к буфету, где уже все было готово к празднованию. Столы накрыты, и бутылки расставлены.

На выходе ктото из офицеров сказал, обращаясь к товарищам:

– А про Петьку теперь все только и будут вспоминать и говорить: «А! Это тот самый Петька, который на коллегии упал со стула!».

– Да, – поддержал его другой офицер. – Вот ведь как легко у нас «прославиться» раз и навсегда!

– Ничего, главное, что Макар Семеныч выспался!

Уже после коллегии, сидя в своем кабинете и вспоминая о заснувшем генерале и грохнувшемся на пол лейтенанте (смешных случаях, ожививших и разбавивших собой унылый официоз), я не cмог удержаться от улыбки. А между тем все было очень серьезно!

На столе передо мной лежал конверт белоснежного картона с золотым двуглавым оттиском. Я распечатал его и прочел («ознакомился с Приказом») о награждении меня почетным знаком «10 лет службы в Ведомстве». А еще в конверте оказались новенькие майорские погоны!

Отложив Приказ, я откинулся в кресле и некоторое время рассматривал лепную розетку на потолке. Оттуда непрерывно велась видеозапись, и очень вероятно, что именно в этот момент за мной наблюдали.

Большие старинные часы в углу, наполовину прикрытые российским триколором, пробили четверть часа. Сверяя время, я перевел взгляд на их колючие черные стрелки. Потом на портрет, висящий прямо напротив меня на стене.

Добрые участливые глаза с легкой хитрецой и отеческим сочувствием. Казалось, они видят все. В том числе любую, даже самую незначительную мелочь, в какой бы точке кабинета (или страны!) она ни находилась. Высокий лоб с залысинами и жесткая волевая линия губ настоящего Лидера.

Именно так – «Новый Лидер Русского Мира» – называли его патриотические СМИ. «Диктатор, склеивающий обломки империи», – отвечали на это либеральные интернетпорталы. Мы в нашем «Ведомстве» дали ему свой псевдоним или, если можно так выразиться, агентурное имя. Мы называли его «Наш Президент».

Только что на коллегии нам зачитали Президентское послание. «Наш Президент» поздравил нас с юбилеем «Ведомства», между строк напомнив о непростом положении в стране (а когда оно в России было простым!) и за ее пределами. Особенно подчеркивалась роль «Ведомства» в борьбе с «пятой колонной» внутри страны.

Сняв форменный китель, я отцепил прежние погоны и прикрепил новые – майорские. Потом, чтобы немного отвлечься, я встал изза стола и подошел к огромному окну.

« – Смотрите, наблюдайте, фиксируйте», – думал я, глядя на желтую вереницу автомобильных огней.

Там, внизу, как раз подавали генеральские «экипажи». Взмыленные гаишники метались, расталкивая одних и освобождая дорогу другим. Раздувая щеки, свистели, тревожа сумрак резкими трелями, крутили жезлами. Из подъезда под руки вынесли так и не проснувшегося Макар Семеныча.

« – Наблюдайте, фиксируйте… Вы и без видеозаписи прекрасно знаете, чем занимался последние три года Оперативный отдел Управления по экономическим преступлениям. Мой отдел. Вы уверены, что знаете обо мне все – отлично! Но и я коечто знаю о вас! Еще неизвестно, чьи знания окажутся весомее, когда перемены постучатся в нашу общую дверь. Ощущение того, что это вотвот случится, буквально висело в тяжелом столичном воздухе…»

Так думал я, стоя у окна и разглядывая Город, а он молчаливо и поощрительно подмигивал мне огнями рекламных бигбордов и неоновых панелей. Растекшийся вечерними огнями внизу, припадающий к гранитному подножию «Ведомства», казалось, он внутренне, заговорщицки был заодно со мной и тайно нашептывал:

– Ты только посмотри на мою роскошь, мою сладость! На те возможности, которые во мне скрыты, на те удовольствия, что я предлагаю! Если в тебе звенит та же вавилонская гармония, то протяни руку и возьми!

И Город был прав! Город знал, что говорил! Последнее время я научился брать от него (и от этой жизни!) всё. Как все!

Тут я заметил в оконном стекле свое отражение: сияющий ряд пуговиц, петлички и главное – новенькие майорские звездочки. Вот они – немые свидетели! Символическое подтверждение заслуг и выслуг!

В нашем Оперативном отделе примерять форму доводилось не чаще двухтрех раз в году. Тем сильнее было впечатление!

Немного помедлив, я подхватил бордовую полу гардины и ее бархатным краем принялся начищать звездочки! Внутренний голос мне подсказывал, что оттереть их до настоящей чистоты вряд ли удастся, однако со стороны мое поведение, должно быть, выглядело как естественный порыв правоверного служаки!

Вот за этим занятием меня и застал начальник Управления по экономической безопасности и мой непосредственный руководитель, полковник Константин Сергеевич Мрачной. Тот самый, что зачитывал доклад и приветствие на коллегии.

– Красиво, – сказал он, взглянув через мое сияющее звездами плечо на вечерний городской пейзаж.

Я и не услышал, как он вошел в кабинет и незаметно встал у меня за спиной. Повернувшись, я улыбкой изобразил на лице скромную вежливость.

– Добрый вечер, Вячеслав Константинович!

– Добрый, добрый! – мы обменялись дежурным рукопожатием. От полковника пахнуло легким алкогольным душком. После доклада он, как и все, отправился отмечать, но не в буфет с офицерами, а в отдельный випкабинет, где выпивал с генералами. Таков уж был у него в «Ведомстве» особенный, отличительный статус!

– Я смотрю, генерал Дугин, ты, прям как Наполеон, на Москву заришься! – фраза прозвучала насмешливо, «генералом» он меня величал, когда был расположен пошутить. Однако даже в такие моменты в темных полковничьих зрачках не было и намека на добродушие.

– Да нет, я просто…

– Правильно, что просто! А то ведь Наполеон ключиков так и не дождался! А ты ключики находить умеешь не дожидаясь!

– Спасибо за сравнение!

– Не стоит! Вижу, на тебе уже погоны новые. И перечисление на счет со дня на день поступит. Надеюсь, теперь тебе станет проще принять решение? – и полковник сделал нетерпеливое движение, огладив жесткую черную щетку усов.

– Какое именно?

– Я имею в виду вступление в «Народный Путь»!

Общероссийское объединение «НарПуть» стало очередной «придумкой», пару лет назад спущенной из Администрации Президента по согласованию с правительством.

«Народный Путь» изначально декларировался как противовес жирному чиновному «Термитнику» (так у нас в «Ведомстве» презрительно называли коррумпированный аппарат гражданских чиновников). Движение пиарили по всем СМИ как символ обновления и перемен. С этой целью в него сразу постарались затащить всех маломальски успешных и известных людей страны – артистов и музыкантов, спортсменов и журналистов. Однако очень скоро стало очевидно, что никаких настоящих перемен не предвидится, а задача заключается в том, чтобы хоть както приукрасить и прикрыть чужими именами и талантами неприглядный, замаранный в коррупции фасад чиновничьей власти.

Но даже в этом, вполне невинном «косметическом ремонте» «Термитник» почувствовал угрозу и постарался адаптироваться в лучших своих традициях.

В «НарПуть» ринулись вступать чиновники среднего звена, для обуздания аппетитов которых объединение вроде бы и создавалось. За ними потянулись чиновники помельче, те, кто хотел продвинуться по службе и хоть на шажок подобраться поближе к бюджетной кормушке.

Фигуры покрупнее вступали в «НП», надеясь тем самым искупить былые грехи, а также заручиться гарантией неприкосновенности на случай будущих.

«Ведомству» из Администрации также назначили негласную разнарядку на определенное количество «добровольно вступивших». Ее раскидали по отделам и управлениям. Начальникам нужно было закрыть цифры и отчитаться.

Полковник стоял, пристально глядя на меня и очевидно ожидая ответа.

– Я еще не решил, – сказал я, чтобы хоть както отреагировать на слова начальства. – Тем более что вступление в «эНПэ», кажется, дело сугубо добровольное?

– Добровольнее не бывает! Если, конечно, нет иных политических предпочтений. Например, к идеям Николая Накольного.

Мрачной пристально уставился на меня. Глаза в глаза.

Если это была шутка, то шутка на грани провокации.

Дело в том, что Николай Накольный – лидер ITоппозиции, блогер и фрондер – как раз считался идейным лидером той самой «пятой колонны», о которой предупреждал Президент в своем послании.

Накольный регулярно выступал со страниц интернетпорталов с громкими разоблачениями коррупционных «термитных» чиновников. Главный его проект с говорящим названием «РазВал» выковыривал и раздувал подчас весьма жареные факты. Спрос на такую инфу всегда устойчив. Поймав и вспенив нужную волну, Накольный с удовольствием оседлал ее, популярность его в соцсетях взлетела, перекрыв все мыслимые рейтинги традиционных, карманных оппозиционеров. На гребне популярности Накольный инициировал создание КиберЛиберальной Партии. Казалось, он стал настоящим киберЧегаварой наших дней и реальной головной болью Кремля. Но, увы – вся кипучая деятельность Накольного и его партии ограничилась рамками виртуальногражданского сообщества. Несколько попыток приподнять его паству с диванов не имели успеха. Паратройка жидких митингов да рафинированных стычек с полицией – вот и весь актив!

« – Интересно, – подумал я, – знает ли полковник, что лет десять назад, когда Накольный не был еще Накольным, я встречался с ним? Мы довольно откровенно поговорили и…»

– Дугин, ты здесь? – прервал поток моих мыслей полковник.

– Нет.

– Что? – удивился полковник

– Нет, товарищ полковник, идеи Накольного мне не близки. Лидер он условный и слабый. В нем больше виртуального пара, чем реальной идеи. Уж если рассматривать альтернативные идеи и протестные движения, то… – я выдержал паузу, – то я скорее сочувствую «Русскому маршу».

Полковник дернул носом. Мой ответ прозвучал не менее провокационно, чем заданный им вопрос.

Когда всем (включая власть) стало очевидно, что угроза со стороны либерального крыла не состоятельна, тогда совершенно неожиданно знамя протеста подхватили руки с другого фланга. С окраин столицы прогремело тысячеголосое «Слава России!». Футбольные фанаты, байкеры, скинхеды, идолопоклонники и прочие «дети пива и улицы» прошли «Русским маршем» до самых стен Кремля и Манежной площади. Их преисполненный пассионарности протест вылился в лозунги: «Вернем Россию русским!», «Нефть народу, смерть чинушам!». Их шествия сопровождались погромами (пока что мелкими) и стычками с полицией (достаточно агрессивными). И это уже были не фэйковые «демотиваторы» и перепосты от ботов! По сути это был тот же античиновничий вызов, который не осилили адепты Накольного. Вызов значительно более решительный и массовый.

– «Русский марш»? – пробормотал полковник сквозь усы. – Ты, случайно, не пьян, майор?

– Ну что вы, товарищ полковник! – поспешил я развеять его сомнения. – Это шутка, конечно!

– У тебя, Дугин, хоть ты и юрист, юмор казарменный!

Полковник вынул из внутреннего кармана резной костяной футляр – «подарок товарищей по оружию», как он сам говорил. Внутри футляра была изогнутая (точьвточь как у генералиссимуса!) курительная трубка. Полковник открыл футляр, полюбовался. Потом, видимо, решив, что не время, постучал желтым ногтем по дереву, закрыл футляр и убрал его обратно.

Я ждал, что будет дальше. Не за этой же ерундой он пришел. Не ради взаимных шуток на грани фола. Особенно после того, как похвалил работу моего Оперативного отдела (ни много ни мало) на отчетной конференции!

И полковник не разочаровал!

– Неделю отпуска тебе, и займешься вот этим, – и он протянул мне флэшку.

– Есть заняться после отпуска! – отчеканил я и взял флэшку.

– Вопрос твоего дальнейшего продвижения по службе будет напрямую зависеть от результатов по этому заданию.

– Так точно!

– Да, – уже почти закрыв дверь, он задержался на пороге, – про «сугубо добровольное» решение тоже не забудь!

Дверь за полковником захлопнулась, большие старинные часы в углу глухо ухнули изпод триколора. Я снова остался один на один с портретом Президента на стене (но теперь еще и с мыслями о «НП» в голове и с флэшкой от полковника на столе).

Но если со вступлением в «НП» мне все было ясно, то с флэшкой, лежащей передо мной – совсем наоборот.

Я знал, что хороший отпуск всегда удается не столько после хорошо сделанной работы, сколько перед новой, еще только предстоящей! Так сказать, в ожидании и предвкушении! Поэтому флэшку я вставил тут же и принялся изучать информацию.

Первых файлов мне хватило для того, чтобы понять, что ждет меня после отпуска…

На мониторе замелькали сканированные свидетельства о регистрации, уставы, выписки, балансы. Стандартная бухгалтерская чепуха.

Там же оказались копии прав собственности на промпроизводства, объекты строительства, крупные земельные участки, контрольные пакеты на два порта и несколько лицензий на месторождения. Да, карась, судя по всему, попался жирный!

Далее я нашел кредитные контракты между крупным американским банком и десятком российских компаний. А также «свифтовки» на перевод денег этим самым фирмам. Совсем свежие, не более полугода. А вот дальше.. дальше следы терялись в сложных и запутанных транзакциях, переводах, взаимозачетах и кассовых операциях. Все указывало на то, что подставные фирмы в России набрали кредитов, после чего из оборота ими были выведены сотни миллионов долларов!

И везде, во всех операциях мелькало название одной и той же консалтинговой компании: ООО «Рене Сантис». Именно эта компания (и ее бенефициар) должны были стать «объектом» моего очередного расследования.

Что ж… смысл был понятен. Как говорят в таких случаях, «объект окэшился», и комуто это очень не понравилось. «Ведомству» сделали «заказ» с целью оспорить, разыскать и вернуть деньги. Для этого прежде всего нужно было понять, кому это выгодно. Кто главный выгодоприобретатель, и к кому ведут ниточки.

Сначала я подумал, что комбинатор, который провернул всю эту схему и вывел деньги, скорее всего, уже не в России и достать его вряд ли удастся.

Но тут же сам отбросил свое предположение. Здесь замешан иностранный (американский) банк. Следовательно, скрыться за границей «объект» вряд ли смог бы! Там ведь привечают только беглецов с деньгами, украденными у Российского государства. А тут ситуация зеркальная. Банккредитор (тем более американский!) нашел бы такого беглеца в любой точке мира в два счета. Адвокаты все отобрали бы и засадили отбывать три пожизненных. Выходит, «объект» остался тут, в России? А в России… ну что он смог бы сделать с такими деньгами в России?! Сидеть и ждать, пока отберут? Отберут как нечего делать! Вот я же после отпуска и начну отбирать!

Для начала найду зацепки, размотаю обвинение (например, в мошенничестве) и наложу арест, а уже потом… Либо он сам отдаст то, что нам надо, и будет счастлив, что остался дышать, либо… суд изымет вообще все его активы («в доход государства на законных основаниях»). В этом я был уверен на сто процентов. И было почему!

Три последних года я был «экономом».

Так внутри «Ведомства» коротко и точно называют служащих Управления экономической безопасности. А, например, сотрудников Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотических средств прозвали «наркоманами». Тех же, кто борется с террором, величают… «террористами».

До перехода в «экономы» я несколько лет прослужил в Центре «Антитеррор». При поступлении в «Антитеррор» сотруднику прописывается новая биография, выдается новый паспорт с новым именем и фамилией. Иногда даже делается новое лицо. (Слава богу, что хоть этого мне удалось избежать!) В новой жизни такого сотрудникафантома не должно оставаться ни прежних друзей, ни знакомых. Так случилось и со мной.

Несколько незабываемых лет, достойных отдельной истории, и вот, после удачного завершения очередной операции, неожиданно приходит распоряжение об отчислении меня из Центра. Наверху посчитали, что я стал узнаваем, что мой «нелегальный» потенциал исчерпан, а организаторский недостаточно востребован и пришла пора это исправить.

Вот так я вернулся из «командировки», снова стал Александром Дугиным, а заодно и «экономом». Переведен я был с повышением и теперь сам руководил целым отделом. Оперативным отделом при Управлении по борьбе с экономическими преступлениями.

На оперативной работе в «Антитерроре» я был как птица в полете – в своей стихии, но… служба есть служба! Я постарался убедить себя, что мое новое назначение – это и есть нынешний передний край обороны страны, и проходит он теперь именно тут – в экономике, финансах. Что тут потребуются и новые знания, и компетенции, которых на тот момент у меня, прямо скажем, было немного. А значит, будет интересно работать, в том числе и над собой…

Все оказалось иначе! Знаниями, конечно, пришлось овладевать. И навыками – тоже. Но какими и для чего!

С самых первых месяцев (достаточно неожиданно для меня самого) все начало складываться удивительно удачно в пользу моей новой карьеры. Я быстро освоился и в довольно короткий срок стал настоящим профи. Мало того. Приступая к разгадыванию сложных экономических ребусов и увлекательных финансовых головоломок, я ловил себя на том, что испытываю настоящее вдохновение и подъем! По всему выходило, что я нашел свое истинное призвание, ставшее своего рода реинкарнацией оперативного таланта, но уже на более тонком (почти на научном) уровне.

И дела шли! У меня они получались крепко (а подчас и безупречно) сшитыми.

Обычно бюрократической госмашине справедливо приписывают неповоротливость и тугоумие. Но тут все вращалось настолько легко и гладко. В моем распоряжении находится весь арсенал средств. Налоговая инспекция, финансовый мониторинг, судебные приставы, если надо, даже пожарные! И конечно, полиция и «ведомственный» спецназ – везде были люди, так или иначе помогавшие мне в работе. Моей задачей было скоординировать действия этого многоуровневого и разнокалиберного механизма (вовремя расставить всех по нужным местам, получить необходимые сведения, заключения экспертов и т.д.). С тем, чтобы в конце концов, на выходе, судье (иногда все же доходило и до суда!) оставалось лишь утвердить вердикт и назначить наказание.