Текст книги "Современная демократия и альтернатива Троцкого: от кризиса к гармонии"

2.1.3

2.2. Ограниченно-пропорциональная демократия как стремление к равновесию и оптимальное общественное устройство

Выбирать себе правительство вправе лишь те люди, которые постоянно находятся в курсе происходящего.

Томас Джефферсон

Платон считал лучшей формой правления «аристократию» – власть лучших людей. Конфуций – власть «ученых». Будда считал «просветленных» лучшими людьми. Христос призывал всех стать добрее, милосерднее – то есть лучше. Маркс считал, что люди труда лучше богачей-бездельников. Гитлер верил, что арийцы лучше других наций. В концепциях этих людей очень много различий, и поэтому они повлияли на человечество по-разному. Но одна черта во взглядах этих лиц общая и глубоко ошибочная: элитарность. Деление на лучших и остальных. Деление на аристократию и народ (Платон), праведников и грешников (Христос), рабочих и капиталистов (Маркс), крестьян и горожан (Джефферсон), арийцев и остальных (Гитлер). Если и есть у кого-то сомнения, то, наверное, только по поводу Христа и Джефферсона. Поэтому дополнительно проиллюстрируем их позицию.

«…не здоровые имеют нужду во враче, но больные… ибо я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию». (Мк 2: 17); «Так будут последние первыми, и первые последними, ибо много званых, а мало избранных». (Мф 20: 16).

«… и соберутся пред ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов…» (Мф 25: 32); «И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную». (Мф 25: 46).

Рассказ Иисуса народу в виде притчи вызвал вопросы у его учеников: «…для чего притчами говоришь им? Он сказал им в ответ: для того, что вам дано знать тайны Царствия Небесного, а им не дано…» (Мф 13: 10–11).

«И всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную». (Мф 19: 29).

Джефферсон:

«Те, кто трудится на земле – избранники Бога, – если у него вообще есть избранники, – души которых он сделал хранилищем главной и истинной добродетели. Это – средоточие, в котором Бог сохраняет горящим тот священный огонь, который иначе мог бы исчезнуть с лица земли. Ни одного примера разложения нравственности нельзя найти у людей, обрабатывающих землю, – ни у одного народа, ни в какие времена. Этой печатью разложения отмечены те, кто, не надеясь на небо, на свою собственную землю и свой труд, как это делает, чтобы добыть свое пропитание, земледелец, зависит в своем существовании от случайностей и каприза покупателей»[35]35
  Джефферсон Т. Заметки о штате Вирджиния. Вопрос 19.


[Закрыть].

Вот это догматическое понимание психологии человека, будто бы имеющего в себе или достигающего путем самосовершенствования (молитвами или каким-либо другим путем) некоего положительного духовного ядра, что отличает его от других, не молящихся, не крещеных, не покаявшихся, не просвещенных, это понимание встречается не только у христиан, но и у мусульман, иудеев, буддистов и атеистов. Научная психология, опыт человечества и криминалистики давно опровергли эту догму. Самые хорошие люди вдруг совершают отвратительные поступки, и наоборот, самые отвратительные подлецы проявляют порой чудеса героизма и самопожертвования. Кроме того, один и тот же поступок какого-то человека для одного его близкого может оказаться добрым, для другого – злым.

Несмотря на это, на фундаменте этой догмы элитарности, допущения самой возможности деления на хороших и остальных, построены концепции управления обществом у таких мыслителей. Глубочайшая их ошибка заключалась именно в том, что они допускали принципиальную возможность как-то определить лучших, чтобы доверить им власть. Так же, как и все христиане, мусульмане и иудеи, так же и все марксисты (несмотря на огромные различия их между разными группами) стояли на этой вреднейшей точке зрения.

Даже самые умеренные европейские социал-демократы, резко осудившие большевиков за их революцию, проповедовали этот взгляд: «Конечно, нравственный закон является продуктом социальной природы человека»[36]36
  Каутский К. Этика и материалистическое понимание истории. 2003


[Закрыть]. Вот оно – «классовое чутье пролетариата», на которое ссылались все большевики. Вот откуда их слепая вера в некую особую психологию рабочего класса и, соответственно, лучшей его части – партии коммунистов. Отсюда следующий шаг железной логики: коммунисты избирают в руководящие органы самых лучших из своих рядов, а те, в свою очередь, одного самого-самого лучшего. Эта догма обосновала большевикам запрещение других партий, потом других фракций в своей партии, а потом и вообще других мнений кроме мнения вождя. Именно эта догма превратила некогда свободную ассоциацию интеллектуалов-марксистов в послушную машину диктатора.

Но я хочу подчеркнуть еще раз, что догма элитарности отнюдь не изобретение большевиков. Платон, Христос, Маркс и много-много других мыслителей человечества, не говоря уже о сторонниках монархии (когда король-царь-диктатор считается не просто лучшим, а «помазанником Божьим», то есть почти полубогом), попали в ловушку этой концепции.

Даже один из величайших президентов США Франклин Рузвельт к концу своего третьего срока у власти попал в ловушку догмы элитарности:

«Подавляющее большинство наших граждан приняло требования военного времени с замечательным мужеством и большим пониманием. <…> Однако, как мы все знаем, у нас есть люди и другого сорта. Их немного, но они очень назойливы; в то время как большинство безропотно несет бремя войны, они постоянно поднимают шум, требуя особых преимуществ для отдельных групп населения. Их представители, подобно мошкаре, роятся в холлах Конгресса и коктейль-барах Вашингтона. Они стараются удовлетворить свои частные интересы в ущерб интересам всей страны. Они смотрят на войну в первую очередь как на возможность нажиться за счет своих ближних, добиться политических и социальных привилегий.

Подобная своекорыстная активность в военное время очень опасна: она вносит разлад в общество, подрывает моральный дух, мешает общенациональным усилиям…»[37]37
  Рузвельт Ф. Речь 11 января 1944 г., Второй билль о правах.


[Закрыть].

Как хорошо был знаком этот стиль народам России и Германии периода 1930-х годов: «подобно мошкаре», «другого сорта», «нажиться», «вносит разлад», «подрывает дух»! Но американцам тогда это резало слух.

Я особо хочу подчеркнуть, что ни малейшим образом не пытаюсь сравнить историческое значение этих личностей. Кому-то может показаться кощунственным объединение Христа или Маркса с Гитлером. Их историческая значимость и полярность несоизмеримы. Но я обращаю внимание на одну из составных частей их мировоззрения и показываю, что именно эти части их идеологий имеют одинаковый корень догмы элитарности. Другие части различны, а порой и противоположны. Практика применения их идей и личная деятельность тем более несравнимы.

К ХХ веку уже вполне ясно начали проявляться положительные результаты противоположного взгляда на природу человека: невозможно в принципе определить лучшего или худшего. Этот взгляд постулирует, что человек постоянно изменяется. В любую сторону: лучшую или худшую, непредсказуемо и в зависимости от конкретных обстоятельств и положения в социуме. Вторая аксиома данной позиции – власть создает дополнительные стимулы к изменению человека в худшую сторону. Из этих двух аксиом следует, что какого бы человека каким бы способом ни избрали во власть, его нужно контролировать и менять. А как контролировать, если он может все функции контроля забрать себе? Отсюда вытекает необходимость третьей аксиомы, базирующейся на древнем методе управления: «Разделяй и властвуй!».

Комментарий

Здесь, наверное, уместно будет напомнить, что даже пророки, основатели мировых религий, совершали в своей жизни сомнительные с точки зрения современной морали поступки.

Моисей убил человека, бежал от полиции и получил приют у мадианитян, независимого небольшого народа. Его правитель выдал свою дочь за него замуж. Она родила ему двух сыновей. Прошли годы. После того, как он стал Пророком, евреи, жившие по соседству с мадианитянами, стали принимать их веру. Тогда он собрал 12-тысячное войско и послал его уничтожить весь тот народ. Когда были сожжены все их села и убиты все представители мужского пола (от мальчиков до стариков), к Моисею привезли плененных женщин, старух и девочек. Он приказал оставить только девственных девочек, а женщины и старухи были убиты.

Жена Будды, от которой он сбежал, оставив с маленьким сыном, не простила его. Сына своего он никак не выделял и относился к нему так же, как к другим. Почему он решил, что эти причиненные страдания самым своим близким людям не стоят всей его проповеднической деятельности? Он, видимо, посчитал, что цель оправдывает средства.

Дважды отказывал Будда своей приемной матери в посвящении в общину. Родная мать умерла вскоре после рождения мальчика, и все годы заботилась о нем сестра его матери – его родная тетя. Она после смерти мужа хотела отдохновения и была расстроена отказом Будды. Второй раз прошла она пешком к Будде большое расстояние, «о чем свидетельствовали ее стертые, разбитые в кровь ноги. Сама она выглядела очень слабой и изможденной». Будда снова ей отказал. Лишь только после долгих уговоров его друга Будда выставил условия приема в общину его матери и потом любой другой женщины. Эти условия были очень унизительными для женщины: она практически ставилась в положение низшего члена общины по сравнению с мужчинами: при приближении мужчины-монаха она должна была встать и стоять, пока он не отойдет (даже если ей было 70 лет, а монаху – 20); раз в две недели монахини обязаны были получить наставление монаха; они были лишены права проводить обряды, которым обладали монахи-мужчины и др.

Мать Мария пришла к сыну повидаться, но Иисус, окруженный учениками, даже не стал подходить к ней и прилюдно отрекся от нее. (Мф).

Вообще, в отличие от его идеализированного образа, Иисус не был аскетом. Он не прочь был поесть и «выпить вина» (Лк); путешествовал в компании не только учеников, но и женщин: «… и с Ним двенадцать, и некоторые женщины… Мария… Иоанна…Сусанна, и многие другие, которые служили Ему имением своим». (Лк 8:3).

Исус не слишком любил соблюдать гигиену: «… не умыл рук перед обедом». (Лк 11: 38).

Магомет допускал отношения с несовершеннолетними (одной из его жен было 9 лет). Мусульмане считают, что это была форма обеспечения и защиты сироты. Однако для заботы о ней он мог ее просто удочерить…

Современные США возвели практически в ранг пророка своих отцов-основателей. Поэтому будет несправедливо пройти и мимо них в этом вопросе.

Джордж Вашингтон был рабовладельцем, высокомерным аристократом, введшим телесные наказания даже в своей армии. Гамильтон изменял жене и выступал за расширение детского труда в мануфактурах. Мэдисон имел роман с 15-летней девушкой и предлагал ей руку и сердце. Джефферсон писал об афроамериканцах в таких выражениях, которые могут быть сегодня признаны расистскими:

«Они более пылки в отношениях с женщинами, но их любовь больше похожа на страстное желание, чем на тонкое, нежное переплетение чувств и ощущений. Горе их скоротечно. Они легче переживают и скорее забывают те бесчисленные несчастья, из-за которых нам становится неясным, дают ли небеса нам жизнь из милости или во гневе. В целом, по-видимому, в их жизни больше участвуют чувства, чем разум. Этим должна объясняться их склонность ко сну в периоды, когда они не заняты развлечениями или работой. Животное, тело которого находится в покое и которое не размышляет, конечно, должно быть склонным ко сну. Когда я сравниваю их память, воображение и умственные способности с памятью, воображением и умом белых, мне кажется, что память у них одинаковая с нами, но умственными способностями они намного уступают белым – так что, я думаю, с трудом можно будет найти негра, способного изучить и понять исследования Евклида. Воображение у них тусклое, безвкусное и аномальное»[38]38
  Джефферсон Т. Заметки о штате Вирджиния. Вопрос 14. «Законы».


[Закрыть].

* * *

Родоначальник концепции разделения властей и взгляда на власть как на команду управленцев, которую нанимает народ по контракту, – это великий британский философ Локк. Он задал себе простой вопрос: «Как народу контролировать команду управленцев?». Ответ он нашел в принципе использования противоречий и конкуренции у Макиавелли: «Разделяй и властвуй!».

Следует разделить власть на разные ветви: законодательную, исполнительную и судебную. Чтобы не могли сговориться между собой, избирать их отдельно и независимо. А чтобы получать информацию об их деятельности из нескольких источников, должна быть дана полная свобода прессе.

Эта концепция разделения властей, которую не предвидел Платон, не замечал Маркс, не использовали ни Ленин, ни Гитлер, позволила постепенно перейти наиболее технически развитым обществам к реальному коммунизму, к реальному, а не выдуманному справедливому обществу. Скажем более обтекаемо: наиболее справедливому из всех известных до сих пор обществ. Романтический взгляд на природу человека и конструирование идеального общества можно сравнить с концепцией максимизации счастья. Пессимистичная оценка личности человека и разделение властей представляют собой концепцию минимизации несчастья. Грубо говоря: «Все люди плохи, поэтому нужно создать такую систему, при которой плохие люди у власти нанесут наименьший вред обществу».

Все религиозные фанатики, тираны и революционеры имели и имеют до сих пор именно другой, возвышенный взгляд на природу человека, который я называю «романтическим». До сих пор в странах исламского фундаментализма сурово наказывают за супружеские измены или распитие алкоголя. Властям хочется видеть «совершенный» народ вокруг себя. А в странах демократии романтики левых взглядов не могут признать, что наркомания, потребительство, бездуховность – это свойства народа, а не преходящие черты капитализма. Даже самые лучшие из них доходят до абсурда:

«Мафия покупает ди-джеев и тем самым определяет, какой именно музыкальный товар будет пользоваться популярностью в новом сезоне. А вы еще удивляетесь, почему по радио крутят такую убогую безвкусицу»[39]39
  Debord G. Commentaires sur la societe du spectacle. 1988. Гл 25.


[Закрыть].

И это написано не в XIX, а в конце XX века! Это заявление выдает романтика, который не верит в убогость вкусов большинства народа и поэтому вынужден прибегать к конспирологическому взгляду, в соответствии с которым обществом управляет некая теневая группа людей. Самые последовательные и мужественные из романтиков, когда начинают сомневаться в правдивости своего романтического взгляда, порой приходят к самоубийству, как это и сделал Ги Дебор в 1994 г.

Я еще могу понять французского революционера 1960-х Ги Дебора, но мне непонятно, как могут этот же взгляд пытаться обосновать либеральные американцы. И тем более не могу пройти мимо этого, так как их книга стала бестселлером.[40]40
  Levitt S., Dubner S. Freakonomics. 2005.


[Закрыть] Они описывают бизнес предпринимателя Фельдмана, который доставляет бублики с сыром в офисы компаний, где сотрудники в обед кушают эти бублики и кладут в ящик оплату, которую впоследствии Фельдман забирает. 87 % людей в среднем оплачивают, а 13 % соответственно не оплачивают, и авторы делают вывод:

«… как минимум в 87 % случаев люди способны противостоять искушению»[41]41
  Levitt S., Dubner S. Freakonomics. 2005. Гл. 1.


[Закрыть].

Можно было бы списать этот вывод на юмор, но не получится, так как авторы ссылаются на Платона, Сократа и Адама Смита, которые верили, как утверждают авторы бестселлера, в то, что «люди являются в целом хорошими». Но «хорошие» и «плохие» – это понятия относительные. Никто не спорит, что для грошовых бубликов люди оказались на 87 % «хорошими». Но для постов во власти, где ставки несравнимы с бубликами, этот вывод уже не оправдывается. Даже для бубликов, судя по описанию авторов, предприниматель отказался от первоначального опыта «оставлять корзину для денег открытой», так как «частенько деньги таинственным образом испарялись из нее. Затем он попытался использовать для сбора денег банку из-под кофе со щелью, прорезанной в пластиковой крышке, однако это также оказалось слишком большим искушением»[42]42
  Там же.


[Закрыть]. И еще опыт Фельдмана показал, что в маленьких компаниях процент не оплативших людей меньше, чем в крупных. Это говорит о том, что возможность быть уличенным (в маленьком коллективе все на виду) является еще одним фактором, влияющим на честность поведения людей. И это только в ситуациях оплаты за какие-то бублики!

И наконец, про Адама Смита, которого Левитт и Дабнер записали в сторонники романтического взгляда на природу человека. Они сослались на работу Смита «Теория нравственных чувств», в которой мы можем прочесть такие строки о человеке:

«Хотя симпатия и составляет естественное свойство человека, все же люди так мало сочувствуют друг другу и так сильно сочувствуют самим себе; несчастья ближних имеют такое ничтожное для них значение в сравнении с самыми пустячными личными их неудачами; они имеют такое множество средств и случаев вредить друг другу, что если бы закон справедливости не был постоянно на страже для их взаимного охранения, если бы он не вызывал их уважения к себе своею святостью и своим важным значением, то они ежеминутно готовы были бы забывать его, подобно диким зверям, и человек боялся бы приблизиться к сборищу людей, как он боится вступить в пещеру, населенную львами»[43]43
  Смит А. Теория нравственных чувств. Отдел 2, гл. 3.


[Закрыть].

Вряд ли такие слова может написать человек, убежденный в том, что «люди являются в целом хорошими даже без принуждения». Именно Адам Смит был первым, кто провозгласил совместимость эгоизма и справедливого общества.

Для понимания современного социального типа развитых стран Америки и Европы чрезвычайно интересен анализ такой темы, как «Марксизм и США». 99 % работ Маркса и Энгельса было посвящено проблемам Европы. А та Европа носила еще на себе многие черты абсолютизма и пережитков сословности, которых не было в США. Зато в США был такой отвратительный институт, как рабство, один стоящий всех пережитков Европы. И когда Линкольн отменил рабство, Маркс понял, что США идут по своему особому пути демократии. Поэтому нельзя абсолютизировать взгляды Маркса по вопросу, например, характера будущей социалистической революции в Германии. Эти мнения высказывались Марксом исключительно о той, современной ему, Германии. Гораздо более мирные и реформистские взгляды высказывали Маркс и Энгельс при обращении к США, в которых Линкольн провозглашал поистине социалистическую концепцию «правительства из народа и для народа». Линкольн не говорил о социализме, но многие его взгляды поддерживались Марксом как реально социалистические. Также и Линкольн уважал деятельность Маркса за то, что многие взгляды Маркса импонировали Линкольну. Вот несколько фактов:

1. В январе 1862 года Карл Маркс, работая лондонским корреспондентом американской газеты «New York Daily Tribune», написал, что «естественная симпатия народных масс всего мира», по-видимому, находится на стороне «единственного народного правительства» – правительства Соединенных Штатов Америки.[44]44
  Marx K. English Public Opinion // New York Daily Tribune. 1862. 11 January.


[Закрыть] Напомним, что, по мысли Маркса, социализмом зовется именно тот строй, где действует народное правительство, правящее в интересах народа.

2. Известно открытое письмо, написанное Марксом в связи с переизбранием Линкольна в 1864 г.:

К. Маркс. Президенту Соединенных Штатов Америки Аврааму Линкольну.

Милостивый государь!

Мы шлем поздравления американскому народу в связи с Вашим переизбранием огромным большинством…

…С самого начала титанической схватки в Америке рабочие Европы инстинктивно почувствовали, что судьбы их класса связаны со звездным флагом.

…мятеж рабовладельцев прозвучит набатом для всеобщего крестового похода собственности против труда и что судьбы трудящихся, их надежды на будущее и даже их прошлые завоевания поставлены на карту в этой грандиозной войне по ту сторону Атлантического океана.

…Пока рабочие – подлинная политическая сила Севера – позволяли рабству осквернять их собственную республику, пока перед негром, которого покупали и продавали, не спрашивая его согласия, они кичились высокой привилегией белого рабочего самому продавать себя и выбирать себе хозяина, – они не были в состоянии ни добиться истинной свободы труда, ни оказать своим европейским братьям поддержку в их борьбе за освобождение; но это препятствие на пути к прогрессу теперь снесено кровавой волной гражданской войны.

Рабочие Европы твердо верят, что, подобно тому как американская война за независимость положила начало эре господства буржуазии, так американская война против рабства положит начало эре господства рабочего класса. Предвестие грядущей эпохи они усматривают в том, что на Авраама Линкольна, честного сына рабочего класса, пал жребий провести свою страну сквозь беспримерные бои за освобождение порабощенной расы и преобразование общественного строя.

(Подписано от имени Международного Товарищества Рабочих Центральным Советом. Написано К. Марксом между 22 и 29 ноября 1864 г.)[45]45
  Marx K. «The Bee-Hive Newspaper» № 169, 7 января 1865 г.


[Закрыть]

3. Линкольн в своем ответе высоко оценил эту нравственную поддержку и признал заслуги социалистов Европы, организованных в Интернационал.

4. В речи на митинге в Амстердаме в 1872 г. Маркс подчеркивает, что существуют разные пути и средства, ведущие к новому, социалистическому строю:

«…мы никогда не утверждали, что добиваться этой цели надо повсюду одинаковыми средствами».

Это общее положение конкретизируется посредством прямого указания на возможность мирных социалистических преобразований в тех капиталистических странах, в которых в полной мере осуществлены демократические преобразования.

«Мы знаем, – говорил Маркс, – что надо считаться с учреждениями, нравами и традициями различных стран, и мы не отрицаем, что существуют такие страны, как Америка, Англия, и если бы я лучше знал ваши учреждения, то, может быть, прибавил бы к ним и Голландию, в которых рабочие могут добиться своей цели мирными средствами».

Но существуют более подробные исследования взглядов Маркса на возможность трансформации капитализма в социализм без революции, повторять которые я не стану здесь.

Все это позволяет читателю понять мою интерпретацию истории XX века как историю трансформации капитализма Европы и Америки в реальный социализм при всеобщем избирательном праве.

Это видение истории вступает в противоречие с двумя устойчивыми мнениями:

1. СССР и Китай – коммунистические страны.

2. Европа и Америка не восприняли марксизм.

Эти два мифа гуляют по самым лучшим работам самых крупных интеллектуалов Запада второй половины XX и начала XXI веков: Тоффлер, Фукуяма, Поппер, Армстронг, Осборн, Хантингтон и другие. Приведу цитату из последнего:

«Марксизм был продуктом европейской цивилизации, но он в ней не укоренился и не имел успеха. Вместо внедрения этой идеологии на Западе, модернизаторская и революционная элита импортировала ее в не-западные страны; Ленин, Мао и Хо Ши Мин подогнали ее под свои цели…»[46]46
  Huntington S. P. The Clash of Civilizations and The Remaking of World Order. 1996. Ч. 1, гл. 2.


[Закрыть]

И то же написано в современных учебниках для американских студентов:

«И после крушения СССР и его сателлитов в конце 1980-х годов в мире осталось только три коммунистические экономики: Куба, Северная Корея и Китай»[47]47
  Бернанке Б., Фрэнк Р. Экономикс. Экспресс-курс. СПб., 2012. Ч. 1, гл. 3, параграф «Что, как и для кого? Система централизованного планирования и рынок».


[Закрыть]

Как раз-таки марксизм был применен в Европе и Америке, благодаря чему капитализм перешел в стадию социализма в этих ведущих странах мира. А Россия и Китай проходят стадию государственно-бюрократического капитализма. Социализма у них еще не было.

Как представители реформистского марксизма социал– демократические партии в Европе и Америке восприняли положения Маркса и Энгельса о возможности мирных социалистических преобразований в условиях капитализма? Социализм рассматривается этими партиями не как некое отдаленное туманное будущее, а как совокупность социальных программ, часть из которых уже осуществлена или находится в процессе осуществления. С этой точки зрения, Маркс и Энгельс, сделавшие вывод о возможности социалистических реформ в рамках капитализма, являются, по меньшей мере, в этом отношении, основоположниками «демократического социализма» – основной программной установки социал-демократических партий XX века. В то же время представители революционного марксизма – коммунисты – шли на революции в тех странах, где не было демократии, и полностью в соответствии с взглядами Маркса использовали «конечное право народа на восстание», так как другим путем осуществлять социальные реформы было невозможно[48]48
  В царской России, например, профсоюзы были запрещены, а их лидеров заключали в тюрьмы.


[Закрыть].

В соответствии с Принципом Относительности Закона Гармонии эти два течения взаимообуславливали друг друга и взаимовлияли друг на друга. Без русской революции 1917 г., немецкой 1918 г. и нескольких других европейских революций реформистский марксизм не смог бы добиться успеха в Европе и США. Революционный марксизм обеспечил успех реформистскому марксизму и позволил трансформировать старый капитализм Европы и Америки в социализм. И лидеры революционного марксизма, Ленин и Троцкий, отнюдь не были какими-то радикальными узколобыми фанатиками. Они отчетливо осознавали вероятность такого результата классовой борьбы накануне революционных событий в Европе 1917–1918 гг.:

«На деле вопрос стоит так: либо революционная борьба, побочным продуктом которой, в случае ее неполной удачи, бывают реформы (это доказала вся история революций во всем мире), либо ничего кроме разговоров о реформах и посулов реформ»[49]49
  Ленин В. И. Пацифизм буржуазный и пацифизм социалистический (декабрь 1916 г.) // Полн. собр. соч. Т.30. С.260.


[Закрыть].

Вот эта «неполная удача» и случилась: коммунисты пришли к власти только в странах бывшей царской империи, и то не во всех. Но зато это заставило капиталистов перейти от «разговоров и посулов» к реальным «реформам» в Европе и Америке.

Наиболее наглядно это подтверждает коэффициент Джини. При капитализме неравномерность доходов выше, чем при социализме. У государственно-капиталистического Китая значение коэффициента Джини колеблется около 45. У южно-американских капиталистических стран он превышает 50. Средний показатель по странам социализма (ОЭСР/OECD) составляет 35. Однако страны тоталитарного типа, например, СССР, имел в 1991 г. коэффициент Джини еще ниже социалистического – 26. По этому показателю тоталитарные страны составляют отдельный тип обществ.

Почти целиком две главы (17 и 18) в своей уже упоминавшейся замечательной книге Ф. Болл посвятил разбору результата состязаний компьютерных программ, созданных для решения известной в теории игр «Дилеммы Заключенного». В результате этих чрезвычайно интересных экспериментов подтвердилась эффективность срединной стратегии, избегающей крайностей. Программа-победительница TFT является не чем иным, как стратегией минимизации потерь, а не максимизации прибыли. Именно такая стратегия в конечном итоге позволяет получить максимальную прибыль, что, безусловно, можно считать парадоксальным фактом. Хотя если мы обратимся к бизнесу, такая стратегия не покажется нам уж очень удивительной: например, банки не ведут бизнес, а выдают кредиты бизнесу, не гоняясь за максимизацией и довольствуясь только частью прибыли от бизнеса (процентами за кредит). Но за это они требуют обеспечения, гарантий по кредиту (минимизация потерь). По итогам многих десятилетий существования рыночной экономики они оказываются одними из самых богатых. В психологии семейных отношений наиболее счастливы оказываются те, кто выбирает спутника жизни по критерию минимизации его недостатков, а не по максимальным его достоинствам.

К тому же самому, но с социальной точки зрения пришел и Поппер:

«Новые способы достижения счастья суть нечто теоретическое, нереальное, относительно чего трудно прийти к единому мнению. Но нищета всегда рядом с нами, здесь и теперь, и еще долго будет оставаться с нами. Это известно нам из опыта. Так постараемся внушить общественному мнению простую мысль, что нужно устранять наиболее неотложные и реальные социальные бедствия постепенно – одно за другим, здесь и теперь, вместо того чтобы целые поколения людей приносить в жертву во имя достижения отдаленного и, может быть, недостижимого всеобщего блага.

Мы являемся демократами не потому, что большинство всегда право, а потому, что демократические традиции являются наименьшим злом из того, что нам известно (минимизация потерь – М. Д.).

…Нужно работать для устранения конкретного зла, а не для воплощения абстрактного добра… Лучше стремиться к устранению конкретных видов нищеты. Или, говоря более практично: бороться за устранение нищеты прямыми средствами, например, постановив, что каждый человек должен иметь какой-то минимальный доход. Бороться с эпидемиями и болезнями, создавая больницы и медицинские учебные заведения. Бороться с неграмотностью так, как мы сегодня боремся с преступностью. Но делать все это с помощью прямых средств. Избрать то, что вы считаете наиболее нетерпимым злом вашего общества, и терпеливо убеждать людей в том, что можно устранить его.

Но не следует пытаться реализовать эти цели косвенным путем, действуя во имя отдаленного идеала совершенного общества. Как бы сильно он ни захватывал ваше воображение, нельзя считать, что вы обязаны действовать для его реализации или что ваш долг – открыть людям глаза на его привлекательность. Мечты о прекрасном мире не должны отвлекать вас от помощи людям, которые страдают здесь и сейчас. В вашей помощи нуждаются окружающие вас люди, ни одним поколением нельзя жертвовать во имя будущих поколений, во имя идеального счастья, которое может никогда не наступить. Короче говоря, я утверждаю, что уменьшение человеческих страданий является самой неотложной проблемой рациональной социальной политики, но достижение счастья не является такой проблемой. Достижение счастья должно быть предоставлено нашим личным усилиям.

…Основные беды нашего времени – а я не отрицаю, что мы живем в трудные времена, – обусловлены не нашей моральной испорченностью, а, напротив, нашим часто ошибочным нравственным воодушевлением – нашим стремлением построить лучший мир. Наши войны, по сути дела, являются религиозными. Это войны между сторонниками конкурирующих теорий относительно того, как нужно строить лучший мир»[50]50
  Поппер К. Предположения и опровержения. М., 2004. С. 571–605.


[Закрыть].

Это очень похоже на кредо Конфуция: «Лучше, чем клясть темноту, зажги свечу!». Просто делай то добро, которое ты можешь делать лично сам, своим близким, рядом с тобой живущим людям. Хотя с этим поспорили бы, как я показал выше, такие авторитеты, как Будда и Христос. Не говоря уже о революционерах и Гитлере. Но кроме таких известных личностей и учений сегодня существуют серьезные ученые, которые продолжают традицию конструирования идеала. Я говорю о ярком представителе австрийской школы экономики Ротбарде. Он доводит логику свободного рынка до самого конца, доказывая, что общество может иметь только частную полицию, только частные суды и даже дорожное движение может регулироваться кооперацией частных собственников: