Текст книги "Тайны гениев. Три книги в одной"

Путешествуя в советские годы по нашей огромной стране, я обнаружил, что процентное соотношение полов среди присутствующих на моих концертах – примерно семьдесят к тридцати.

Первая цифра – процент женщин, вторая – мужчин. За годы выступлений я получил многие тысячи писем от моих слушателей. В них – размышления, впечатления, стихи.

Я сохранил большую часть этих писем. Время от времени, погрузившись в свои архивы, перечитываю многие из них. Девяносто процентов писем написаны женщинами. И абсолютно большая часть — одинокими женщинами. Часто эти письма – очень глубокие размышления о музыке, о поэзии, о смысле жизни. Каждая из авторов – духовно богатая личность.

– Стоп! – скажет читатель. – Во всех этих цифрах нет чистоты эксперимента, ибо адресат писем – мужчина. Нет ничего удивительного, что ему пишут женщины. Да к тому же еще и одинокие.

Честно говоря, я и сам не осмелился бы дать эту статистику, ибо правота моих оппонентов как бы стопроцентна.

Но делаю это только после того, как поговорил со многими женщинами, занимающимися деятельностью, сходной с моей. Я говорил на эту тему с очень яркими лекторами-музыковедами, писателями, поэтами (терпеть не могу слова «поэтесса!»). Марина Цветаева писала:

 
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я поэт… (выделено мной. – М.К.).
 

Так вот, процентное соотношение мужских и женских писем, полученных выступающими женщинами, то же.

Я не исключаю момента, что часть моих корреспонденток писала письма под воздействием не только небесных чувств (ниже попытаюсь объяснить, почему часть писем, по сути, скрытое признание и в земной любви). Но главная причина того, что большинство авторов писем – одинокие женщины, порождена долгим существованием патологического тоталитарного государства.

Дело в том, что женщина куда меньше связана с социумом, чем мужчина. Грубо говоря, женщина при коммунизме – не коммунистка, а при фашизме – не фашистка (разумеется, существуют исключения). Величайшая цель женщины на Земле – соединить Землю с Космосом.

Женщина – представитель Вселенной на нашей планете.

Женщина – адепт Вечности.

Рождая ребенка, она рождает микрокосм.

И микрокосм этот тождественен макрокосму, то есть Вселенной.

Рождение ребенка с точки зрения Вселенной – процесс равновеликий рождению Галактики. Почему это так – читайте в главе о величайшем философе всех времен Николае Кузанском. Но пока поверьте на слово:

РОЖДЕНИЕ РЕБЕНКА И РОЖДЕНИЕ ГАЛАКТИКИ – РАВНОВЕЛИКИЕ ПРОЦЕССЫ.

Ибо женщина по природе своей – сотрудник Вселенной.

А с кем же сотрудничает мужчина? С системой. Ибо мужчина – социален.

Мужчина встречает женщину на Земле, в конкретном социуме, в конкретной системе ценностей.

Это он должен принять Посланника по всем законам земного гостеприимства, это он должен читать стихи планеты Земля, он должен приветствовать Мадонну, как это делали Пушкин и Рафаэль, Бах и Данте, Моцарт и Шекспир.

Ибо мужчина не только оплодотворяет женщину в чисто физиологическом плане, но делает это и в духовном понимании. Так должно быть в идеале. Мужчина представляет СИСТЕМУ.

 
Но если система гниет,
то гниет мужчина.
Если система лжет,
то лжет мужчина.
Если система лицемерит,
то лицемерит мужчина.
 

В результате у глубоких космических посланцев нет на тоталитарной части Земли партнера-эквивалента.

Почему именно в тоталитарной?

Те, кто жил и работал в те годы, меня поймут.

Хорошо работаешь – сто рублей в месяц.

Плохо работаешь – сто рублей в месяц.

Даже самый креативный мужчина был не в состоянии ни купить своей любимой собственного дома, ни пригласить ее в кругосветное путешествие.

И так – во многих поколениях. В конце концов мужчина сдается. И тогда у нашего космического пришельца, женщины, есть два варианта. Первый – все-таки найти не сдавшегося партнера своего уровня, ибо некоторый их процент есть при любых системах. Второй – смириться, принять условия игры, зачать от непартнера. А иногда даже так войти в свою роль, что будет незаметна разница между театром и жизнью. Помните у Шекспира?

«Весь мир – театр. В нем женщины, мужчины – все актеры».

Ведь у космического посланника есть инструкция: попытаться найти своего партнера, но если не удастся (неблагоприятный социум), то попробовать мимикрировать, приспособиться (закрыть глаза на непартнерство и из всех зол выбрать меньшее).

Однако не все Женщины в состоянии следовать инструкции.

Партнера своего уровня требований такая женщина не находит, а приспособиться, притвориться она не в состоянии. В этом случае удел таких женщин – одиночество.

Есть и еще одна категория женщин. Эти женщины настолько сильны, что не только выбирают себе партнера, но и воспитывает его для максимального соответствия.

Подобные женщины не могут никому принадлежать под воздействием пива или прельщенные деньгами.

Для того чтобы получить право быть рядом с такой женщиной, мужчина должен владеть признаками не материального благополучия, но духовного прежде всего.

И здесь я подбираюсь к попытке ответа на главный вопрос:

почему надо восстановить генетическую память прежде всего девочек?

Да потому что если самка оленя ждет победителя оленьего турнира, для того чтобы родить оленят именно от победителя, то это значит, что в природе есть программа по улучшению оленьего рода. Ведь каждое следующее поколение оленей будет сильнее и выносливее. А это актуально для оленей.

Какова же Программа развития Человечества? Думается, в первобытных обществах – та же, что и у оленей.

Но затем произошли изменения – Программа потребовала совершенствования иных параметров. Духовных, творческих, созидательных.

Отныне эта странная группа млекопитающих будет развиваться в направлении Мышления и Духовности.

Сначала мысль необходима для того, чтобы использовать рациональные (а не силовые) приемы выживания, затем мысль начинает осознавать себя проявлением космического духа.

Итак, цель мышления вначале – предельно рационализировать выживание на планете, а затем вступают в силу Бах и Шекспир, Моцарт и Гёте…

Чтобы развитие было эффектным и активным, функции самки, представляющей ХОМО САПИЕНС – ЧЕЛОВЕКА РАЗУМНОГО, будут теперь предельно отличаться от функций самки оленя или барана.

Это уже не самка, а Женщина, то есть носительница Космического Духа, Вселенского Разума. (Дева Мария в Новом Завете, Незнакомка у Блока, Вечная Женственность у Гёте и т. д.)

Главной задачей Женщины становится прежде всего улучшение Человеческого Разума.

Она, как и все представители живого, будет делать все возможное, чтобы улучшить. Но уже, в первую очередь, не физические параметры, а духовные. И если оленихе по-прежнему необходима физическая сила ее партнера, то Женщине – в первую очередь Духовная.

Возбудив генетическую память нашей «пивной» девочки, мы лишаем «пивного» мальчика шанса духовно, а следовательно, затем телесно завоевать эту девочку.

Для того чтобы получить этот шанс, мальчик должен победить в интеллектуальном турнире.

Повышая уровень требований девочки, мы этим самым вынуждаем влюбленного в нее мальчика, обойдясь без пива, действовать исходя из потребностей ХОМО САПИЕНС (то есть человека разумного). Таким образом, напоминая девочке о том уровне общения, который, по сути, заложен в ней Космически и Генетически, мы поднимаем планку ее восприятия на несколько порядков.

Помню, во время выступления в одном из университетов страны получаю на сцену записку следующего содержания:

«И все-таки, согласитесь, у нас – двойная мораль. Как-то странно все получается.

Пушкин в письме к Вяземской пишет: “Моя сто тринадцатая любовь будет моей женой”. А мы все: ах, Пушкин, ах, светлый гений. Да развратник он, а не светлый гений. Не только 113 женщин перелюбил, но еще и пересчитал их всех! Получается двойная мораль.

Если какой-нибудь Васька с нашего факультета переспал с несколькими студентками и они пожалуются на Васькину безнравственность, то Ваську мигом выгонят из комсомола, а то и из университета. А Пушкину, значит, можно?!»

И тогда я ответил:

– Да, Пушкину можно. А Ваське нельзя.

Для того чтобы это осознать на философском уровне, нужно хорошо понять античную мысль: что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. (Ибо от бога рождаются боги и полубоги, а от быка – телята.)

А на бытовом уровне скажу просто.

Чем же все-таки отличаются 113 пушкинских женщин от 113 Васькиных?

Пушкин своим женщинам дал. Васька у женщин взял.

Общаясь со своими женщинами, Пушкин дарил им частицу своего Гения, огня, творческого вдохновения.

Васька не дарил, а принимал подарки (я сам слышал, как Васькины девочки делились друг с другом: «Я ему дала, а ты дала?»).

Пушкинские женщины после Пушкина будут выше. Васькины – ниже (на одного ваську).

Пушкинских женщин теперь будет помнить все человечество. Васькиных даже сам Васька забыл.

Я думаю, что пушкинское донжуанство – важнейший акт русской культуры. Ибо, общаясь с женщиной, Пушкин давал ей такой уровень общения, после которого очень трудно опуститься на порядок или даже на несколько порядков ниже.

Иногда мне даже кажется, что пушкинское донжуанство – акция, продуманная самим Господом.

Чем больше таких Пушкиных, тем больше Ваське нужно учиться, думать, читать, чувствовать.

Иначе все прекраснейшие женщины достанутся Пушкину. Донжуанство Пушкина, Тютчева, Блока, Пастернака, Маяковского, Есенина и других русских поэтов – великий подарок России от ее Судьбы. Традиции российского сладкогласия – это встреча Поэта и Женщины. Если бы Пушкин мог встретить всех питерских «пивных» девочек! Хотя бы по полчаса на каждую.

Вот тогда-то все мальчики – предполагаемые партнеры этих девочек – будут вынуждены и речь изменить, и стихи почитать, а глядишь, еще и музыку придется сочинять. Иначе – ни одного шанса.

В этом смысле мне очень нравится мысль Маяковского о том, что жену нужно ревновать не к мужу Марьи Иванны, а к Копернику.

Воспоминание

Когда во времена моей юности мальчики 16–18 лет искали себе девочек на одну только ночь, то они производили тестирование.

Мальчики даже и не подозревали, что их способ знакомства именуется столь сложным словом из научного лексикона, но тем не менее.

Так вот, эти мальчики шли по улицам, заговаривали с девочками и через одну-две минуты после начала разговора включали в свою речь самую махровую нецензурщину.

Если девочки возмущались и немедленно уходили, то, значит, тест показал отрицание возможности полового акта с этими партнершами в ближайшие полчаса-час.

Если же девочки после залпа из отборного мата продолжали, как ни в чем не бывало, весело общаться с мальчиками, то это значило, что с данными девочками мальчикам повезло и не надо тратить на них больше усилий. Остается лишь взять необходимое количество пива и отправиться вместе с девочками «на квартиру».

И еще одно воспоминание

Как-то во время очередных гастролей иду по коридору гостиницы и чувствую, что кто-то следует за мной буквально по пятам. Оборачиваюсь: в нескольких шагах от меня – миловидная и очень, как бы это сказать, вызывающе-эротично одетая женщина (справедливости ради, ей было что показать!!!).

Когда я обернулся, то получил в подарок роскошную улыбку: «А я вас загипнотизировала. Я шла за вами и говорила: обернитесь, обернитесь! Вот вы и обернулись».

После нескольких минут веселого и ни к чему не обязывающего разговора я получил приглашение посетить ее номер. Когда я высказал сомнение: удобно ли так поздно (я ведь уезжаю на концерт, а приеду только после 11 вечера), получил ответ, что вполне удобно. Когда я в 11 часов вечера постучал в ее комнату, дверь мне открыла уже не просто красивая женщина, это была сама богиня эротики. На ее роскошном теле не было ничего кроме розового прозрачного пеньюара. Итак, сомнений не оставалось – я приглашен на великий сексуальный пир. Но поскольку я – не языческий поэт, а иудейско-христианский, то просто тела для пиршества мне не хватало.

Во всех подобных случаях у меня появляется одна мысль: по каким критериям я избран для партнерства? Я не спортивен, у меня внешность не Алена Делона, рост у меня средний, мышечная масса – не культуриста. Вместо меня здесь мог быть куда более достойный кандидат. Вполне возможно, он и был… вчера. Но уехал. А я здесь – за неимением лучшего.

В этом случае дух экспериментатора, музыканта, поэта берет верх над телом мужчины.

И я решил почитать моей полуобнаженной партнерше свои стихи. Затем она рассказала мне о своей жизни.

Вышла замуж в 18 лет. Хороший был парень – руки золотые. Всем все делал. И строитель, и слесарь, и столяр, и электрик. Но лгут газеты, что в Советском Союзе валюта – рубль. Не рубль, а бутылка. Вот и расплачивались с ним этой валютой. Он начал пить, драться, бить ее, детей.

Она по-прежнему живет с ним (а куда ей с двумя детьми деваться?), но вот в редкие случаи командировок появляется возможность «оторваться», забыть об этой мерзкой, наполненной матом и алкоголем жизни. Услыхав эту историю – одну из миллионов советских историй, я решил пожертвовать одной ночью и подарить ей столько духовных эмоций, сколько смогу.

Я говорил с ней так, как только поэт может говорить со своей возлюбленной.

Я рассказывал о самых интересных вещах. О тайнах философии и глубинах поэзии, о музыке и о жизни.

Я раскрывал ей тайны слов. Конечно же, рассказывал и свою концепцию о женщине как посланнице небес.

Она слушала, воспринимала каждой своей клеточкой. Ее глаза горели.

Передо мной сидела героиня величайших стихов, прекраснейшей музыки. Возможности ее восприятия оказались безмерны. Ей никто никогда ничего подобного не говорил. Она впитывала в себя каждую строчку стиха, каждую мысль. Это был ее мир.

В пять часов утра, прощаясь навсегда, я взял ее за руку. Человека, которому открыл целый мир.

И она неожиданно отпрянула, неверно истолковав мое прикосновение: «Что вы? Как можно? После ТАКОГО? Вы себе не представляете, что вы со мной сделали! Но я не могу так ПРОСТО».

Когда я проснулся в 11 часов утра, горничная передала мне огромное письмо. Для написания подобного ей понадобились все оставшиеся до отъезда часы. Вот фрагменты из этого письма.

«Михаил! Вы, наверное, обиделись на такое странное окончание нашего знакомства.

После вашего ухода я не могла уснуть. Легла, погасила свет, но через 15 минут вскочила.

Хотела позвонить в ваш номер, но боялась: вдруг вы уже спите. И я решила написать вам. Я хочу объяснить вам, почему я так себя повела. Когда мы с вами встретились в коридоре и вы обещали прийти ко мне в гости в 11 часов вечера – я знала то, что между нами будет. То, что в моем представлении всегда бывает между мужчиной и женщиной ночью в одноместном номере гостиницы.

Но когда вы вдруг начали читать мне свои стихи, я почувствовала себя на седьмом небе. Мне никто никогда не читал стихов. Я никогда в жизни не видела так близко настоящего поэта.

Вы так много знаете, понимаете в этом мире. И как много времени вы потратили НА МЕНЯ!

Я не знаю, как объяснить вам то, что со мной произошло. Мне стало вдруг больно от того, что мне никогда в этой жизни не пришлось понять, кто я. А в эту ночь я влюбилась в вас.

Поймите меня правильно. Это совсем не так, как я раньше понимала. Мне стало стыдно, что я ТАК влюбилась.

Мне захотелось, чтобы вы всегда ТАК рассказывали мне, потому что тот мир, в котором я неожиданно оказалась, мне очень понравился. Я никогда и не думала, что можно ТАК жить и думать.

Как же я живу? Как живут все те люди, которых я знаю?

Я даже не смогу поделиться с ними тем, что я услышала и поняла. Во-первых, не смогу ничего передать, а во-вторых, если бы даже и смогла, то они все равно ничего бы не поняли.

Сказали бы: “С ума Наташка сошла!” Здесь нужны вы.

Я никогда не забуду эти несколько часов. Но когда вы вдруг взяли меня за руку, мне стало страшно, и я подумала: “Ну вот, и он такой же, как и все”. А я не хочу, чтобы вы были как все. Как у всех у меня уже было. И не раз.

Но только я теперь не знаю, что мне делать, как мне себя вести, когда я вернусь домой к своему мужу, к своим сослуживцам. Как я могу спать с моим мужем, о чем я буду разговаривать с моими сослуживцами?

Я не раз изменяла своему мужу, но меня никогда не мучила совесть. Потому что я получала то, что у меня было украдено, – возможность лечь в постель не с пьяным вдрызг мужчиной, возможность услышать от кого-то, что я красивая.

Но вот теперь я действительно изменила. И не только мужу, но и всем, с кем меня связала жизнь. Меня не мучает совесть, меня мучает обида за мою жизнь. Но я должна знать, что вы не станете на меня обижаться. Вас, я уверена, столько людей любит, что вы легко забудете одну провинциальную женщину. Извините за сбивчивое письмо. Я постараюсь попасть когда-нибудь на ваши концерты. Спасибо за все. Обнимаю вас».

Письмо, как я уже говорил, было намного длиннее, в оригинале оно выглядело куда более «сбивчивым», чем в этих фрагментах. Я постарался, насколько смог, сохранить особенности оригинала. Но я никогда не забуду автора этого письма, ее активного восприятия, ее тонкости в понимании стихов, мыслей.

В который раз сам себе задаю один и тот же вопрос.

Что было бы, если бы эта женщина попала в иную атмосферу, в иной круг людей?

Если бы она, с ее открытым и глубоким восприятием, стала бы не постельной принадлежностью алкоголика, а вдохновительницей Гёте?

Но, чтобы не быть несправедливым, хочу раскрыть вам одну тайну.

Муж этой Наташи (который алкоголик) происходит из семьи священника. Его прапрапрадед был одним из умнейших и духовнейших людей России.

Угадайте сами, что с ним случилось, если скажу только, что он был сподвижником святейшего патриарха Тихона. А теперь стройте сами генеалогическое древо…

Наташа, милая! Если вы когда-нибудь прочтете эту книгу, то узнаете, что прикосновение к вашей руке в пять часов утра было не подготовкой полового акта, а символом духовного единства. А впрочем, думаю, теперь вы и сами обо всем этом догадались.

Но то, о чем я здесь написал, – чистейший жанр трагикомедии. Женщина, планировавшая переспать со мной, «отказала» мне, поскольку я оказался интересным собеседником.

И этот фарс – тоже результат разрушения ГУЛАГом межчеловеческих отношений, отношений между полами.

А если составить генеалогические древа нескольких миллионов нынешних преступников, алкоголиков, «пивных» девочек, то никакие истории на уровне Достоевского, никакие трагедии Шекспира не сравнятся по трагизму с сухой информацией этих древ.

Культура в стране после всего, что произошло, – вовсе не заполнение свободного времени, а самая огромная жизненная необходимость.

Цель ее – восстановить генетическую память.

Цель культуры – возрождение великой нации.

Послесловие

Я могу только представить себе, сколько шишек полетит в мою бедную голову после этой главы.

Но я действительно не знаю других путей.

После невиданного в истории человечества разрушения генофонда, после разрушения святая святых – дворянских корней нации, после вырывания корней русской интеллигенции миллионы лучших представителей русского народа (в том числе возможных партнеров прекрасных русских женщин) можно и сегодня найти в виде трупов и костей в районе вечной мерзлоты.

Если кто-нибудь назовет меня сумасшедшим, а мои рассуждения – бредом, я немедленно соглашусь, что это так, но… при одном условии: если у моих оппонентов есть реальная формула решения.

Но помните: промедление смерти подобно!

Ибо ни в одной другой цивилизованной стране мира проблема геноцида и, как одного из многих его следствий, непартнерства столь остро не стоит.

P.S. Мне осталось лишь выполнить свое обещание и вернуться к объяснению того факта, что часть писем, полученных мной от одиноких женщин, были признаниями в любви.

Каждый раз, когда я выхожу на сцену к своим слушателям, то испытываю ни с чем не сравнимое чувство любви. Оно настолько грандиозно! И я знаю, что на Земле нет другой равновеликой энергии для контакта между людьми.

Это чувство помогает раскрыть человеческие сердца навстречу Высокой музыке и поэзии.

Не испытывая этого состояния, я не смог бы выступать, не смог бы быть искренним.

Но поскольку любовное общение (не путать с сексуальным) одинаково сильно вне зависимости от того, как много людей в нем участвуют, то некоторые из сидящих в зале одиноких женщин воспринимают эти встречи личностно.

То есть из подсознания в сознание переходит идея о том, что стоящий на сцене, говорящий, читающий стихи, играющий музыку мужчина – ее партнер.

И что долгожданная встреча произошла.

Что наступает время для следующей стадии – любовной переписки. Здесь у меня всегда существовала очень серьезная проблема: ответить – значит затеять переписку.

Не ответить – значит разочаровать, лишить того ощущения любви, которая на самом деле – не любовь к конкретному мужчине, а форма проявления любви к искусству, принявшей облик того, кто оказался первооткрывателем.